Семь часов назад
Гермиона вернулась из Фелдкрофта в приподнятом настроении. Сегодня, в пятничный короткий рабочий день, она закончила дела пораньше, отпустила шестой курс под конец урока, дав задание сварить и принести новоизученное зелье на следующее занятие и отправилась в ветеринарную клинику. Сумму пришлось выложить немалую, но разве стоило считать деньги, когда речь шла о подарке на юбилей дорогому другу? Вопрос был риторическим. Гермиона никогда не жалела денег на своих родных, особенно теперь, когда для подсчета этих самых родных хватило бы пальцев одной руки. Хагрид определённо входил в эту пятёрку самых близких, поэтому Гермиона с радостью оплатила счёт и вернулась в Хогвартс. Она снова могла трансгрессировать и чувство вернувшейся под ноги почвы пришло вместе с окончательным осознанием того, что теперь ведьма могла применять магию без страха стать сквибом или умереть. Она больше не была беспомощной. Волшебница, вдохнув полной грудью, широко улыбнулась, пощекотав грушу на портрете. Дверь отворилась и она прошла вперёд по коридору, очутившись на кухне. — Гермиона, я так рад тебя видеть! — рослый мужчина в зелёном джемпере приблизился и сгрёб её в охапку, бережно прижимая к сердцу. — Невилл! — девушка не могла сдержать улыбку. — Спасибо, что нашёл время! Они отстранились друг от друга и Долгопупс потёр густую коричневую бороду ладонью. — Я не мог не прийти, Гермиона. Приготовить торт для Хагрида — отличная идея, я уже говорил тебе и я очень рад, что ты пригласила меня. Она кивнула, вешая свою тёплую мантию на крючок у входа. — Я столько всего пропустила в твоей жизни! Как вы назвали малыша? — она широко улыбалась, рассматривая черты друга, которого не видела уже несколько лет. — Гарри… — печально произнёс Долгопупс и Гермиона застыла на месте, не в силах больше произнести хоть что-то. Сердце замерло, дыхание прекратилось на миг. Плотный ком застрял где-то в горле и Гермиона выдавила его вместе с тяжёлым вздохом, который стал единственным звуком, что она смогла произвести. — Мы с Розали вместе решили, что хотим назвать сына в честь него, — попытался пояснить Невилл, хотя понимал, что в этом пояснении нет абсолютно никакого смысла. Гермиона смахнула едва проступившую слезу и ещё раз улыбнулась, приходя в себя. — Это… Прекрасное имя, Невилл. Я думаю, что кто-то из нас должен был назвать своего ребёнка в честь Гарри, — сказала она и Долгопупс кивнул. Ведьма прошла вглубь кухни. Домовики там привычно сновали из стороны в сторону, вовсе не замечая гостей в своих небольших владениях. Невилл последовал за бывшей сокурсницей. Они достигли стола с раздачей еды для эльфов. Там никого не было и Гермиона положила ладони на низкую столешницу, пытаясь слегка перекинуться через неё, чтобы посмотреть, нет ли кого с обратной стороны, в нише. Но там тоже было пусто, поэтому она громко позвала: — Тото! — Профессор Джарин, мэм! — поклонился изувеченный домовик, тут же появившись перед волшебницей. — Что профессор хотела? — Здравствуй, Тото! Рада тебя видеть! Нам нужно к Мими, мы договаривались на четыре часа сегодня. Она уже освободилась? — Тото узнает! — спешно ответил домовик и скрылся за хлопком, а спустя пару мгновений вернулся и почти торжественно объявил: — Профессор Джарин и мистер Долгопупс могут пройти, Мими ждёт их! Они вошли в скрытое помещение, находившееся за потайной дверью, замаскированной под шкаф с продуктами. Гермиона знала о нём, потому как очень много времени провела с домовиками в первый месяц после того, как привела Тото в Хогвартс. Несчастный эльф был убит горем и порывался наложить на себя руки после того, как Грегори выгнал его из своего поместья и Гермиона всячески поддерживала домовика, как умела. С Тото, к слову, ушла и Гермиона. Это было в первый раз, тогда она громко хлопнула дверью перед носом спесивого мужлана и после ведьма ни о чём не жалела так сильно, как о том, что через время, после его бесконечных слёзных уговоров, всё же, оттаяла и вернулась, а затем провела ещё годы в этих мучительных отношениях до тех самых пор, пока не узнала, что Хикман изменяет ей. Тото провёл их на небольшую дополнительную кухню, где бабуля Мими, как называли домовушку все молодые эльфы, готовила еду для своих сородичей. Гермиона не знала наверняка, сколько ей лет, но подозревала, что порядка пятисот. Волшебница изучала эльфов, их жизненные циклы и прочее ещё в юности, когда сформировала пресловутое ГАВНЭ, которого, на самом деле, вовсе не стыдилась. Да, она была юна и наивна и название для движения было неудачным, но… Вот прошло уже много лет и что она делает сейчас? Всё также борется за права существ, разительно сменилась лишь мотивация. — Профессор Грейнджер, мэм! Мистер Долгопупс, сэр! — попривествовала их старенькая сгорбленная домовушка в изношенной и множество десятков раз подшитой, но очень чистой наволочке. — Проходите! Мими накормит вас! Профессор и мистер будут чай? Пирожки? — Мы не хотим излишне утруждать Вас, Мими, — Гермиона попыталась быть учтивой, но, ожидаемо, получила в ответ лишь ужасно обиженный взгляд старушки. — Мы с радостью угостимся, — попытался наладить контакт Невилл. Эльфийка просияла и тот час же принялась искусно колдовать: перед волшебниками материализовался небольшой столик, скатерть и две тарелки. Затем Мими щёлкнула пальцами и на столе появились её знаменитые пирожки, а ещё — две чашки с кипятком, куда покладистая домовушка налила немного заварки. Она пробормотала, что ей что-то нужно сделать и скрылась за хлопком, оставляя Гермиону и Невилла за столом. — Расскажи мне про своего загадочного мужа, — начал он, прихлёбывая горячий чай. Невилл смотрел на ведьму лукаво и с прищуром. Она почему-то покраснела и увела взгляд в сторону, словно девчонка, которую спросили, с кем она зажималась под лестницей. Хотя, если быть честной до конца, под лестницей с Дином она не только зажималась. Непристойные мысли вызвали жар на щеках и она усмехнулась, отгоняя непрошенные образы эпизода на Мандалоре прочь. — Что ты хочешь знать? — она отпила немного чая, прикрывая лицо чашкой. — Да всё, что расскажешь, — пожал плечами её собеседник. — Где познакомились? Долго ли встречались? Я ничего не слышал от ребят о том, что у тебя кто-то есть, а потом бац и во всех газетах пишут о миссис Джарин. — Ну, это сложно, — попыталась объяснить девушка. — Мы знакомы три месяца. — Ого, — он выпучил глаза. — Не думал, что Гермиона Грейнджер способна выскочить замуж так быстро. Я не осуждаю, если что, просто это так неожиданно… — На самом деле, этот брак действительно был очень импульсивным. Он был вынужденной необходимостью, не спрашивай почему, я не могу ответить, но… Правда в том, что это было лучшим решением в моей жизни. — она мечтательно улыбнулась, задумавшись о чём-то своём. — Что ж, я рад, что ты наконец-то обрела своё счастье, Гермиона, — Невилл допил чай и отставил чашку в сторону, откусывая пирожок. Жидкая клубничная начинка вытекла ему на пальцы и мужчина по старой школьной привычке облизал их, а затем задумался о том, как комично выглядел и тут же очистил руки и рот магией. Послышался хлопок, старая эльфийка вернулась к ним. — Мими готова приступать, — сообщила домовушка и волшебники кивнули ей в ответ, вставая из-за стола.***
Они справились за пару часов. Мими готовила коржи, Невилл варил крем и начинку под строгим наблюдением главного кондитера, а на плечи Гермионы легла нелёгкая задача украсить их общее творение. Волшебница, конечно, уже заранее подготовилась и шла на кухню, изучив необходимые чары. Она взмахнула палочкой и бесформенные самолепные кусочки теста разного цвета и размера стали превращаться в фигурки Хагрида и его любимых зверей. Когда дело было сделано, Гермиона оставила торт Невиллу и поспешила в Выручай-комнату, где Винки обещала собрать свободолюбивых домовиков, но, неожиданно для волшебницы, внутри никого не оказалось. — Винки! — позвала Гермиона, но никто не отозвался. — Винки! Волшебница ни на шутку забеспокоилась, потому как её помощница никогда не игнорировала её зов раньше. Гермиона, нераздумывая, вновь поспешила на кухню. — Тото! — позвала она домовика, стоя у столика для раздачи еды. — Профессор Грейнджер, мэм! — привычно учтиво поклонился тот, появившись перед ведьмой. — Чем Тото может помочь? — Ты не знаешь, где Винки? — она кусала губы. — Она не приходит на зов и я подумала, вдруг что-то случилось… — Профессор так добра! — Тото хлопнул в ладоши, но его уши поникли. — Винки заболела… — Что? Чем? Я могу её увидеть? — Гермиона не на шутку распереживалась. — Тото не… — он замолчал. — Тото узнает. Домовик кивнул и скрылся в одной из бочек, что служили эльфам домами. Его не было больше пяти минут, а когда он вернулся — вывел домовушку под руку в общий зал. Винки была мертвенно бледна и едва передвигалась, а стоять на ногах без помощи и вовсе не могла, поэтому Тото усадил её на жесткую табуретку, стоявшую позади них. — Ми… сисс Гер… миона, — едва проговорила та, пытаясь выдавить из себя неуместную улыбку. Гермиона бросилась к своей подруге, приземляясь на колени и сканируя её состояние. — Винки! Что случилось? — волшебница была в панике. По всем признакам домовушку прокляли и этот недуг стремительно распространялся по телу, отравляя его всё сильнее. — Вин… ки прибира… ла… сь в поко…ях и… — каждое слово словно отдавалось болью. — Сова… прине… сла… к… к…коро… бку. Она… упа… ла. Вин… ки подня… ла… коль… цо… — Не трать силы, — она остановила Винки жестом. — Я знаю, кто может помочь. Ты позволишь мне перенести тебя в лазарет? Винки едва заметно кивнула, почти теряя сознание и Гермиона без промедления произнесла «Мобиликорпус», подняла эльфийку в воздух и почти побежала к Помфри вместе со своей ценной ношей.***
Больничное крыло было почти забито студентами. У всех без исключения валил пар из ушей, а значит, волна зимней простуды уже началась и Гермиона наколдовала защиту на свои дыхательные пути, положив Винки на кушетку в отдельной палате. Туда, где лежал Грогу ещё совсем недавно. — Мадам Помфри! — позвала она, врываясь в кабинет целительницы. — Гермиона! Мы же договорились называть друг друга по имени… — Поппи вышла из своих покоев в красивом платье, с мягким макияжем и безупречной укладкой. — Что-то случилось? — Да… — волшебница испытывала ужасную вину за то, что ей приходилось просить Помфри об этом, но никто больше не смог бы помочь. — Винки, моя помощница… Её прокляли. — Да что ты говоришь? — изумилась целительница. — Где она? — Тут, — Гермиона рукой указала в сторону отдельной палаты и обе женщины прошли туда. Поппи наслала на домовушку диагностические чары и, позабыв обо всём, принялась искать необходимые снадобья. — Я не уверена, но она сказала что-то про сову у меня в покоях, — Гермиона прикусила губу. — Значит хотели проклясть меня. — Но кому это понадобилось? — Помфри расширила глаза от удивления, заливая в домовушку какие-то снадобья. — Я не знаю… — она развела руками. — Но смею предположить, что Винки подняла проклятый предмет, так что теперь мы просто обязаны помочь ей… Мадам… Поппи, простите меня за сорванное свидание, прошу Вас, но я не умею снимать проклятья, домовики не смогли ей помочь, а в Мунго Винки не примут… — Конечно, Гермиона! О чём вообще речь? — Помфри надела халат прямо поверх своего красивого алого платья и нацепила чепец на голову, испортив идеальную укладку. — Винки — часть нашего коллектива. Я сделаю, что смогу. — Спасибо! — она улыбнулась. — Чем я могу помочь? — Принеси мне вон те синие флаконы, на них нельзя воздействовать магией.***
Они работали несколько часов: накладывали компрессы, колдовали сложные контр-заклинания и вытягивали нити проклятья, помещая в отдельный сосуд. Женщины закончили где-то в девять вечера. Винки уже крепко спала и её жизни теперь, в целом, больше ничего не угрожало. Проклятье оказалось не смертельным для существа, отличного от человека, однако, достаточно сильным, чтобы измотать двух взрослых и довольно искусных волшебниц. Спустя время в лазарет ворвался Тинки. Он переминался с ноги на ногу, но после объяснил, что был в Хогсмиде и не знал, что с Винки что-то случилось, а когда не нашёл её на кухне, то стал расспрашивать домовиков и Тото рассказал ему, где она. Тинки изо всех сил пытался делать вид, что просто зашёл справиться о здоровье своей коллеги и только, но Гермиона и Помфри всё поняли, загадочно переглянулись и оставили домовика наедине со спящей эльфийкой. — Поппи, спасибо, — произнесла Гермиона, когда они вошли в кабинет целительницы. — Мне так жаль, что Ваше свидание сорвалось… — Ты правильно поступила, что принесла её сюда, Гермиона, — улыбнулась Помфри. — Я отправила Лювьеру «Патронус» и всё объяснила. Мы уже договорились сходить в «Три метлы» завтра, не переживай. Не выставка, конечно, но жизнь Винки, безусловно, важнее любых свиданий. — Нам с Вами уже пора к Хагриду, но я думаю, что Винки необходим присмотр… Я, наверное, останусь. Вы идите. — Попросим её друга присмотреть за ней, — лукаво улыбнулась Помфри. — Что скажешь? — Хорошая идея, — она пожала плечами и последовала за коллегой, а когда Тинки охотно согласился присмотреть за домовушкой — женщины отправились к домику Хагрида, где уже собрались все, включая директора.***
Они прождали около двух с половиной часов и Гермиона не на шутку стала нервничать. Впрочем, как и многие из гостей. Никто из них не знал, в котором часу Хагрид мог бы возвращаться домой из леса, однако все понимали, что сегодня он явно задерживался. Когда же ловушки Джорджа, расставленные по всему периметру на подступах к хижине лесничего оповестили всех присутствующих о том, что кто-то идёт, волшебники умолкли, погасили свет и принялись ждать. — Сюрприз! — оглушительно прорезали тишину несколько голосов гостей, собравшихся сегодня ради лесничего, совершенно не привыкшего к такому вниманию. Свет зажёгся и Гермиона узрела мужа, нацелившего дуло своего бластера прямо ей в лицо. Мандо опустил оружие, а Хагрид поравнялся с воином, Грогу сидел у него на плече. — С Днём Рождения! — улыбнулась Гермиона, обнимая Рубеуса. — Правда, через час уже будет седьмое, но мы успели! Уж не думал ли ты, что мы забыли? Счастью полувеликана просто не было предела, хоть он и показался Гермионе очень печальным поначалу. Как бы-то ни было, их план сработал и лесничего удалось удивить и порадовать. Когда Хагрид переключил внимание на остальных гостей, Гермиона тут же приблизилась к мужу. Она жутко соскучилась и сильно переживала. Волшебница взяла своего ридуур за руки и почувствовала мелкую дрожь его тела. Незаметную глазу, но вполне ощутимую ладонями. — Ты весь дрожишь, — тревога в её голосе нарастала с каждым словом. — Я позову Винки, мы сейчас же… — Гермиона, — он мягко перебил её и волшебница вдруг вспомнила, что Винки она позвать не сможет. Ведьма внезапно осознала, насколько сильно она рассчитывает на свою помощницу-домовушку буквально всегда. — Всё нормально. Мне уже лучше. Не разводи панику, пожалуйста. Мы побудем тут полчаса, а потом вернёмся в Хогвартс и ты будешь вливать в меня свои зелья и делать всё, что пожелаешь, но, прошу тебя, сейчас забудь об этом. Мы договорились? — Дин Джарин, ты просто невыносим! — она жутко злилась, но отказать ему просто не могла. Ещё на Неварро будущие супруги негласно условились, что она будет считаться с мнением своего мужа, даже если в корне с ним не согласна. — Значит, договорились! — он усмехнулся и потянул её за руку, присаживаясь на стул, стоявший почти впритык к камину, который уже разожгли. Гермиона немного отвлеклась, рассказывая Хагриду о подарках. Вечер пролетел незаметно, хоть волшебница и жутко нервничала. Она старалась не подавать вида и, кажется, никто не уловил её тревогу. Когда же ведьма подгадала ближайший повод удалиться, то воспользовалась им без промедления. Они вышли из дома лесничего, дошли до нужного места и Гермиона взяла Дина за руки, настраиваясь на перемещение. Мысленный импульс дал команду точке каминной сети и их завлекло в водоворот трансгрессии, а через пару ударов сердца они уже находились в подземельях. Путь до комнат Гермионы составлял ещё примерно пять-семь минут и за это время Грогу, сидя в сумке Дина, умудрился уснуть. Они дошли до дома и Гермиона аккуратно достала малыша из его импровизированной колыбели и тихонько прошла в их общую спальню, оставляя мужа в гостиной. Он порывался уложить его, по своему обыкновению, но сегодня Гермиона остановила его жестом, призывая присесть на диван, а сама ушла вместе с малышом. Волшебница подошла к новенькой детской кроватке, которую она заказала на днях. Её доставили сегодня в обед и Винки установила её по просьбе Гермионы. Вероятно после она и решила прибраться… Девушка уложила сладко посапывающий комочек в новую кроватку и запустила красивую магию, встроенную в колыбель: небольшое тёмное облачко, усыпанное звёздами и тихую, едва различимую мелодию, подстраивающуюся под сердечный ритм малыша. Гермиона вернулась в гостиную и наложила заглушающие чары, чтобы наконец-то перестать шептаться по ночам. Дин почти справился с бронёй и она поспешила помочь, а затем просканировала его состояние и ужаснулась. — Да у тебя жар! Зачем я только тебя послушала?! Нужно было сразу мчаться домой! — она слегка надавила на плечи мужчины. — Ложись скорее, я всё исправлю! — Можно мне переодеться, Гермиона? — он зарычал. — Я могу… — Нет, я справлюсь сам, — парировал мужчина и ведьма умолкла. Она вскинула руки вверх и обиженно фыркнула. Дин тяжело вздохнул и принялся раздеваться, а когда остался лишь в одном белье — Гермиона протянула ему свёрток домашней одежды. Мягкой и очень приятной на ощупь. — Прости, кьяр’ика, — выдохнул мандалорец. — Мне паршиво, это правда, но я не должен срываться на тебя. — Ничего, я всё понимаю, — она немного печально улыбнулась. — Что это там? — мужчина потянулся к чему-то блестящему на полу и Гермиона среагировала мгновенно, ужалив его руку простым заклинанием. — Не трогай! — заорала она, что было сил и Мандо немного отшатнулся от неожиданности и неприятного ощущения на коже правой руки. — Хаар’чак, Гермиона! Ты что творишь? — он повернулся в сторону жены. — Оно проклято! — поспешила пояснить девушка, простым «Левиоса» помещая кольцо в коробку, из которой то, вероятно, выпало и левитируя в шкаф, на замок и под пару защитных заклинаний, для верности. — Что? — мужчина опешил и нахмурился. — Зачем хранить такую вещь там, где есть ребёнок, да ещё и свободно лежащей на полу? — Не я его тут бросила, — она оскалилась, сложила руки на груди и поджала губы. — Ты действительно считаешь меня такой идиоткой? — Я этого не говорил! — Но подразумевал! — Гермиона, прекрати! — он тяжело вздохнул и скривился. — Объясни… — Винки сказала, что сова принесла это к нам… А затем кольцо выпало и она подняла его и… Проклятье поразило её. — Что с ней? — Дин обеспокоенно смотрел на жену. — Сейчас — всё хорошо, мы с мадам Помфри успели вовремя, но… Что если бы его взял ты или… Грогу? — Кто мог это сделать? Грегори? — Дин раздумывал, уведя взгляд в сторону. — Возможно… — она вздохнула. — А может и кто-то, кто желает нам зла из-за нашей борьбы… Таких тоже полно. Напишу Бэну, чтобы был осторожнее. Волшебница тот час же села за рабочий стол и принялась писать, а когда всё было готово, она задумалась, уничтожила письмо и вызвала «Патронус». Крошечный броненосец игриво скакал и перекатывался в воздухе и девушка улыбнулась, переведя взгляд с него — на мужа. Тот выглядел немного растерянно и задумчиво. — Бэн, это Гермиона. Меня пытались проклясть сегодня. Возможно, из-за нашего законопроекта. Будь осторожен. Зверёк послушно выслушал сообщение, кивнул хозяйке и умчался вдаль, скрываясь за дверью, ведущей в коридор. Гермиона взяла в руки несколько флаконов с зельями и подошла к своему ридуур, присаживаясь рядом и протягивая снадобья. — Как ты? — казалось, будто бы и не было той почти-ссоры несколькими минутами ранее. Скопившееся у обоих напряжение за этот долгий и сложный день полностью вышло и сейчас оба понимали, что повода для обиды нет. — Словно меня пережевал и выплюнул Сарлакк, — он усмехнулся, а затем тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Вероятно, от мигрени. — Выпей зелья, — она положила холодную ладонь на его разгорячённый и вспотевший лоб и мужчина прикрыл глаза от сиюминутного облегчения, но затем послушно осушил флаконы по очереди и откинулся на подушках. — Что это? — он рассматривал в руках два определённых пузырька. — Вместе они похожи на… — …Кри’джи, знаю, — она усмехнулась. — Это «Настойка полыни» и «Бодроперцовое». Первое — это своего рода снотворное, а второе — сильное быстродействующее снадобье при простуде. У «Бодроперцового» есть один небольшой, но характерный побочный эффект… Не успела она договорить, как из ушей её ридуур повалил плотный пар и тот поднялся на ноги, устремившись к зеркалу. — Ты серьёзно? — он повернулся в сторону жены и посмотрел на неё снисходительно, поджав губы, но из-за эффекта зелья выглядел очень комично и Гермиона рассмеялась. — И долго мне так ходить? — Ну… — она продолжала улыбаться во весь рот и мужчина приблизился, силясь игриво накинуться на неё, словно зверь на добычу. Ему мгновенно стало гораздо лучше и сейчас он мог даже немного подурачиться. — Я… Ха-ха-ха! Дин, подожди! Ди-ин! Он повалил её на пол и придавил своим очень горячим телом. Волшебница мгновенно вспыхнула. Он приблизился к ней, чтобы поцеловать, но пар снова повалил из его ушей и она прыснула от смеха ему в губы, а затем и вовсе не смогла сдержать заливистый хохот. — Весело тебе? — изобразил снисхождение мужчина, но пар из ушей триумфально разрушил его строгий образ. — А что ты скажешь на это, негодница? Он принялся щекотать девушку и та, извиваясь под ним, громко хохотала, почти задыхаясь от смеха, понемногу переходившего в истерику. Внезапный прилив сил Мандо закончился и тот отстранился, прислонившись спиной к дивану, сидя на ковре, рядом с Гермионой. — Ты не дал мне договорить, — она всё ещё отсмеивалась. — Зелье даёт недолгий мгновенный эффект, который быстро проходит. Полное исцеление наступит только утром. Ты голоден? Дин хотел было ответить, но его желудок, словно по команде, издал жалобный звук и Гермиона в очередной раз усмехнулась, чмокнув мужа в щеку. — Я забрала кое-что с собой, — она подошла к своей сумочке и стала доставать оттуда какую-то еду. — Это салаты и жаркое, а ещё я взяла для тебя кусочек торта. — Если честно, меня сейчас стошнит от мысли о торте, прости. — Понимаю… — она усмехнулась, в очередной раз за сегодня. — Дин, надень шлем. Мужчина без промедления натянул бескар на голову и ведьма произнесла: — Тото! — Профессор Джарин, мэм! — тут как тут появился домовик. — Прости пожалуйста, что позвала в столь поздний час! Ты, вроде как, сегодня дежуришь на кухне? — Тото сочтёт за честь послужить профессору и её мужу! — возразил домовик. — Скажи пожалуйста, на кухне случайно не найдётся куриного бульона или чего-то вроде него? — Конечно! — воодушевлённо произнёс эльф и тут же скрылся, а через минуту вернулся и протянул две тарелки горячего ароматного супа волшебнице. — Что-то ещё для профессора и мистера? — Нет, спасибо, Тото! Доброй ночи! — Доброй ночи, добрая госпожа! — поклонился тот и сразу же удалился. — Удобно, ничего не скажешь, — ухмыльнулся мужчина, снял шлем и взял в руки порцию бульона. — Я… — она залилась краской. — Ты прав, я не должна дёргать их по пустякам, нужно было сходить самой… — Он вроде был рад помочь. — Не думаю, что он понимает, что вовсе не должен был… — Но если это приносит ему радость, то почему это плохо? — не унимался мужчина. — Не знаю, — она поджала губы. — Наверное потому, что пока у них нет свободы на законодательном уровне, любая эксплуатация труда эльфов неприемлема. — Но и не стоит отнимать у них право угождать, если им так хочется. — Может и не стоит… — она задумалась. — Ладно, пора спать. Завтра будет долгий день. Тебе уже лучше? Дин кивнул и она улыбнулась. Затем они оба приняли душ по очереди и легли в постель. Волшебница долго гладила мужа по голове, в надежде снять с него напряжение и унять остаточную мигрень. Он уснул первым, а Гермиона ещё долго смотрела на любовь всей своей жизни, мирно спящего в её объятиях. В безопасности, живого и невредимого и этот умиротворённый вид её ридуур показался ей самым счастливым мгновением в её сложной и довольно печальной жизни. Сегодня она уснула с улыбкой на губах. Кошмары больше не тревожили Гермиону и дело, вероятно, было вовсе не в «Зелье сна без сновидений».