Тайна созвездий Амита Таккара

      Волшебница вошла в хижину лесничего. Все трое молча сидели у камина.       Хагрид занял красное кресло, лениво потягивая, скорее всего, свою излюбленную медовуху.       Дин сидел чуть поодаль, на стуле, придвинутом к обеденному столу и крутил в руках какой-то винтажный пистолет.       Грогу же расположился совсем рядом с камином, откинувшись на руки и шевеля ножками, наслаждаясь мягким теплом и наблюдая за резвым танцем языков пламени.       Она бросила мимолётный взгляд на высокую полку, до самого потолка забитую книгами и невольно улыбнулась. Треск поленьев, запах тлеющей хвои и скрипы мебели, всё это внезапно унесло Гермиону в далёкие воспоминания, в её любимый 93-й, когда они с её парнями пробрались под мантией-невидимкой к Хагриду в рождественскую ночь, сразу после отбоя:       — Рон! — она шикнула на Уизли. — Не наступай мне на ногу!       — Я не наступал, это всё Гарри! — возразил рыжий.       — Я вообще-то впереди иду! — запротестовал мальчик. — Как я могу наступать на ваши ноги? Сам подумай! И вообще: тише там! Если нас раскроют — не видать нам Хогсмида завтра и все каникулы — тоже! Я не собираюсь больше чистить котлы Снейпа! Хватит с меня! Вся кожа на руках уже в волдырях!       Они спустились по большой винтовой лестнице и добрались до внутренего двора, но вдруг Гарри остановился и Рон врезался к него, Гермиона же успела притормозить.       — Ну, что там? — недовольно проворчала девочка.       — Тш-ш! — прошипел Поттер и все трое замерли.       Гарри убрал в карман волшебную карту, которую близнецы Уизли подарили ему на днях и быстро погасил «Люмос» с кончика своей палочки.       Мимо них проскочила, вальяжно виляя хвостом, миссис Норрис и, не заметив ничего подозрительного, скрылась за ближайшим поворотом.       — Ух, пронесло! Ненавижу кошек! — запричитал Рон. — От них одни только беды!       — Да не трогал Живоглот твою мышь! — Гермиона закатила глаза, но Рон этого, конечно, не увидел.       Вообще-то она, конечно же, знала, что никакая это не мышь, но в тот момент девочке показалось, что это его подденет и она не прогадала.       — Короста — крыса! — запыхтел от недовольства Уизли. — И вообще! Если хочешь знать, я…       — Да тише вы! — снова недовольно шикнул Гарри, ведя их к выходу из замка.       Вдалеке кто-то зловеще пронёсся тенью.       — Наверное, это Снейп, — предположил Рон. — У него сегодня дежурство. Кто вообще добровольно пойдёт дежурить в Рождество? У него, видимо, нет совершенно никого, с кем можно было бы его встретить. Не удивительно, с таким-то характером!       — Вообще-то, это довольно печально, — вздохнула Гермиона.       Она давно заметила это и даже хотела отправить ему анонимный подарок. Какую-нибудь книгу. Но так и не решилась, побоявшись, что он легко определит отправителя.       Они доковыляли до тропинки и живо затопали по направлению к хижине их друга.       Внутри, как и ожидалось, горел свет, а рядом, в огороде, спал, уткнувшись мордой в крыло, закованный в цепи Клювокрыл.       Они приблизились к двери и постучали, не снимая мантию со своих голов.       Послышался скрип мебели и грузные шаги, а ещё — жалобный вой половиц его дома.       — Кто здесь? — грозно отозвался Хагрид и с подозрением открыл дверь, а не заметив никого за ней, сильно насторожился.       Вид у него был заплаканный: глаза красные и блестящие, а и без того большой нос распух и Гермионе подумалось, что совершенно не зря они сегодня так отчаянно рисковали, в день дежурства профессора Снейпа, от которого ещё никому не удалось уйти в этом году. Кроме них, конечно же.       Ребята скинули со своих плеч мантию Гарри и глаза лесничего сильно расширились. Он множество раз видел, как они вместе или же только Гарри, используют её, но, почему-то, всякий раз удивлялся.       — Проходите, скорее, — без лишних слов пролепетал полувеликан и принялся подгонять их в спины.       Они почти ввалились в его хижину и только, когда Хагрид захлопнул дверь в свой дом, на его лице появилась эмоция облегчения.       — Вам это… сюда никак нельзя после отбоя, вот! — запричитал тот. — Вы чего это ночью шастаете?       — С Рождеством! — в унисон почти пропели все трое и Гермиона протянула Хагриду большую золотистую коробку с красивым алым бантом, которую несла в руках всю дорогу.       Лесничий принял её из рук девочки и без промедления раскрыл: внутри лежали любимые сладости Рона, новенькая сумка для отлова волшебных существ от Гарри и, конечно же, поваренная книга от неё самой.       Это было первое пособие по кулинарии, с которого началось самообучение Хагрида.       Раньше он готовил просто невыносимо. Есть его деревянные кексы было невозможно и они всякий раз набивали ими карманы лишь из вежливости, по пути в замок скармливая плосконосым уткам на озере. Но после того, как Гермиона подарила ему эту популярную магловскую книгу «101 рецепт нежнейших маффинов», талант их друга в области кулинарии наконец-то раскрылся и она повадилась дарить ему всё новые и новые пособия на каждый последующий праздник, коих за все годы их крепкой дружбы было ещё очень много. Хагрид же, в свою очередь, каждый раз удивлял их новыми вкусами и с тех пор они стали набивать карманы кексами вовсе не для уток, а чтобы с наслаждением лопать угощения в гостиной после отбоя, за чашечкой ароматного чая и под непринуждённую беседу.       — Ребята, я даже не знаю, что и сказать! — он вмиг изменился в лице и заплаканный взгляд лесничего сейчас сиял от радости. — Спасибо! Вы это, проходите, раздевайтесь. Чай будем пить!       Она отвлеклась от приятных воспоминаний в тот момент, когда Грогу почувствовал её присутствие и обернулся, улыбаясь, а затем резво прыгнул на руки к Гермионе.       Волшебница поймала его и прижала к себе, а затем погладила по голове и ушкам.       — О! Гермиона пришла! — констатировал очевидный факт Хагрид, тепло улыбаясь подруге.       — Где ты была? — спросил Дин, явно недовольный тем, что она вот так умчалась без объяснения и Гермионе стало совестно. Хоть она и действовала лишь в интересах своей семьи, всё же, поступала неправильно, не считаясь с мнением Дина и практически его игнорируя.       — У Кингсли, — коротко ответила она. — Попросила его разобраться со всеми случаями покушений.       — Какими такими? — удивился Хагрид. — Не впервые это, что ли?       — Не впервые… — вздохнула волшебница, опустив Грогу на стол и присаживаясь напротив мужа.       — Ой-йой! — посочувствовал полувеликан. — Тогда правильно ты сделала, что сразу к министру пошла! Только он-то и может разобраться в этом, да. Он же бывший мракоборец!       Хагрид рассказывал всё это Дину, неотрывно смотря на воина, словно пытался оправдать подругу, но получалось у него не так хорошо, как он на то рассчитывал.       — Нам пора, — произнёс Джарин холодно, смотря на жену, а затем повернулся к лесничему. — Спасибо, Рубеус, завтра утром мы продолжим поиск браконьеров.       Он положил пистолет, который ранее крутил в руках, в красивую резную коробочку и засунул в подсумок, а затем подошёл к Хагриду и протянул руку для рукопожатия.       Лесничий ответил на этот жест и молча кивнул, так и не решившись сказать хоть что-то ещё.       Гермиона поднялась с места и обняла друга, прощаясь, а когда они молча вышли из его хижины и отошли метров на сто, Дин резко остановился и громко позвал:       — Тинки!       Послышался хлопок трансгрессии и перед ними появился растерянный домовик.       — Мистер Джарин, сэр, — кивнул Тинки и Дин учтиво кивнул в ответ.       — Не могли бы эльфы присмотреть за Грогу? Пожалуйста. — спросил он и Гермиона недовольно сложила руки на груди.       — Тинки сейчас собирает эльфов в выручай-комнате, сэр, — пояснил тот. — Но… Соня и Расти присмотрят за Грогу.       — Спасибо, — отозвался тот и обратился к сыну. — Мы заберём тебя после встречи с эльфами, хорошо? Поиграешь пока с друзьями?       Малыш неуверенно кивнул и Дин поставил его на землю, а через мгновение Тинки забрал его и оба растворились в пространстве.       — Дин, — Гермиона вздохнула. — Что происходит?       — Я хотел задать тебе тот же вопрос, — он повернулся к жене и ответно сложил руки на груди. — Ты появляешься, роешься в моей голове, а затем исчезаешь, ничего не объяснив. Я пытался намекать тебе мягче, но, видимо, на тебе это не сработает, поэтому я скажу прямо: прекрати меня опекать так, словно мне десять, а не тридцать восемь, Гермиона! Ты вышла замуж за наёмного убийцу, охотника за головами, воина Мандалора и в моей Галактике у тебя не возникало сомнений в том, что я в состоянии разобраться с любыми проблемами, с которыми мы сталкивались, но когда мы попали сюда, с первого дня и по это самое мгновение ты ведёшь себя так, словно я не способен разделаться со вшивыми бродягами, браконьерами или пусть даже колдунами. Посмотри сюда: на мне бескар. Ваши фокусы на него не подействуют. Ты и сама несколько раз испытала на себе всю опасность сражения с мандалорцами. Так скажи мне, Гермиона, в какой момент нашей с тобой жизни я стал в твоих глазах настолько беспомощным, что не могу без твоего ведома и шагу ступить, но ты, при этом, можешь делать всё, что тебе вздумается и оставлять меня гадать, куда ты пошла и когда вернёшься?       Он резко закончил и шумно задышал от недовольства.       Гермиона была подавленной и сокрушённой, не в силах вымолвить ничего более или менее связного в ответ.       Они стояли так очень долго, молча смотря друг на друга, а тяжёлые снежинки крупными хлопьями падали им на головы.       — Ты прав, — она, наконец, собралась с мыслями. — Я должна вести себя иначе, в этом нет сомнений, но… Всё дело в том, что я безумно, нечеловечески, до коликов в животе, до дрожи во всём теле боюсь. Боюсь лишь одного и это всегда будет неизменным. Я боюсь потерять вас и чем больше проходит времени рядом с вами, тем мой единственный в жизни страх становится сильнее. Ты знаешь, почему я боюсь. Ты всё видел сам. Ты чувствовал всё. Ты прожил это со мной. Так скажи мне Дин, как ты думаешь, способна ли я побороть свои чувства всякий раз, когда кто-то покушается на твою жизнь? Могу ли я не сходить с ума от ярости и не впадать в дичайший ужас при виде тебя, лежащего на постели Хагрида, залитого собственной кровью? Я дам тебе ответ: нет. И никогда не смогу. Я буду стараться, даю тебе слово, но… Мои старые кошмары, десять долгих лет мучавшие меня во снах, ушли с появлением тебя и Грогу в моей жизни, но новый, сковывающий тело и лишающий рассудка появился вместе с врагами, которых мы нажили себе всего за 7 дней пребывания на Земле. Я не могу пообещать тебе, что не сорвусь впредь, но я даю слово, что постараюсь по мере сил. Ты женился на сломанной кукле, которую склеил по кусочкам, но трещины в местах этой склейки всегда будут напоминать нам о том, что она была сломана и это не изменить даже тебе.       Она закончила на выдохе и опустила печальный взгляд в землю, усыпанную мягким белым снегом, а через мгновение ощутила, как крепкие руки ее ридуур обвивают её дрожащее вовсе не от холода тело. Она прильнула щекой к холодному бескару и тихо заплакала.