До и после...

Тэхён задержался всего на минуту, а после решительно шагнул через порог. Таблетки немного помогли расслабиться, однако все еще в мозгу бились воспоминания о его первой ярмарке. Он поверил, когда Намджун сказал, что сейчас все будет по-другому. У него просто не было иного выхода. К тому же ради папы он обязан сделать все, от него зависящее. Возможно, когда-нибудь им еще доведется встретиться. Намджун сказал, что если альфа, который купит Тэхёна, окажется достаточно добрым и понимающим, омеге даже позволят покидать дом, и тогда он сможет приехать в питомник, а уж Намджун устроит им с Сокджином встречу. Где-то на подсознательном уровне Тэ чувствовал, что Намджун ему лгал, но верить оказалось легко. К тому же эта вера придавала ему сил, крепла с каждым новым шагом. Сопровождающий передал документы Тэхёна на стойку регистрации, молодой альфа ввел его данные в компьютер и после проводил в комнату для подготовки. Она значительно отличалась от того помещения, в котором Тэхёну довелось побывать во время своей первой ярмарки. Помимо него в раздевалке было всего пять омег, но те не удостоили вновь прибывшего даже взглядом. Они даже между собой особенно не переговаривались, больше заботясь о собственной внешности. Поправляли макияж, укладывали волосы, наряжались, тщательно распрямляя складки на одежде. — Можете оставить Ваши вещи здесь, — мило улыбнулся молоденький вилиант, указав на свободный шкафчик. — Когда будете готовы, проходите в душевую, я буду ждать Вас там. Тэхён кивнул и начал медленно расстегивать рубашку. Снимать ее не хотелось, шелковая ткань так приятно льнула к коже, даря прохладу. Это было настолько непривычно, особенно в сравнении с грубой материей, к которой омега привык. Она натирала кожу, вызывала раздражение, а эта… — Столкнулся сегодня со второсортниками, — послышался за спиной недовольный голос, и Тэхён вздрогнул, испуганно обернувшись. — Я вообще считаю, что их должны заводить через другой вход. Господи, я думал, они сожгут меня своими завистливыми взглядами. Бррр! Тэ быстро стянул с себя рубашку и тут же замотался в махровый халат, висевший в шкафчике. — Абсолютно согласен! — бросил второй омега с более высоким голосом. — Уверен, будь их воля, порвали бы нас на куски. Конечно, им же всю жизнь предстоит быть инкубатором, не то что нам. — Слышал, сегодня будет элита элит, — проворковал третий голос. — Надо показать себя с наилучшей стороны. Дальше Тэхён слушать не стал. Он быстро стянул брюки вместе с нижним бельем, засунул одежду в шкафчик и направился в процедурную. Да, Намджун не солгал, сказав, что к омегам высшей категории относились совсем не так, как к остальным. Бережно даже. Процедура очистки, перенесенная Тэхёном в прошлый раз, была унизительной. Сегодня же вилиант действовал осторожно, проявил внимание и заботу, постоянно переспрашивая, не больно ли ему. Еще и извинялся всю дорогу. На демонстрацию омеги вышли не обнаженные, как на прошлой ярмарке. Всем выдали длинную свободную сорочку, доходившую практически до пят, полупрозрачную, но все же скрывающую тело. Альф было немного, чуть больше десятка, и Тэхён вздохнул с облегчением. Тем более ему, как и остальным, разрешили присесть на стулья с высокими ножками. Он неуклюже забрался на него и зажал ладошки между коленями, уткнувшись в них взглядом, но при этом внимательно прислушивался к доносившимся голосам.

***

— Может, все же подождешь меня в машине? — прежде чем покинуть комфортабельный салон автомобиля, поинтересовался Чонгук, глянув на вилианта. Однако тот покачал головой. Что ж, он имел право пойти на ярмарку со своим альфой. В конце концов, ему придется уживаться с омегой. И даже если последнее слово оставалось за альфой, Чимин чувствовал, что определенное влияние может оказать. Едва войдя в зал и бросив взгляд на омег, сидевших на высоких стульях, настроение Пака, что и без того с самого утра было не на высоте, испортилось окончательно. Каждый из них мог составить ему конкуренцию, а это вовсе не входило в его планы. Он понимал, что рано или поздно вопрос с наследником встанет настолько остро, что Чонгук вынужден будет решать его, и поддерживал альфу. Однако лучше бы Чон воспользовался услугами питомника, как многие другие: предоставил свое семя, выбрал подходящего омегу из базы и через девять месяцев получил потомство. Он пытался намекать именно на такой вариант, но Чонгук то ли не замечал этих намеков, то ли не желал прислушиваться. Еще и отец Чона настаивал, что альфе его статуса надлежит иметь своего личного омегу для размножения — красивого, здорового, способного принести достойное потомство. Но черт, одна только мысль, что в их доме появится еще один омега, которому Чонгук будет уделять внимание, разрывала Чимина изнутри. Он злился, ревновал к тому, кого еще даже не было. Однако противиться в открытую не осмеливался. — Что скажешь? — поинтересовался Чон, приобняв вилианта за плечи. — Даже не знаю, — фыркнул тот, тряхнув пепельной шевелюрой. Он придирчиво осматривал омег одного за другим, выискивая малейшие недостатки, но не находил. Все они были стройны, невысокого роста, удивительно красивы и с чистой гладкой кожей. — Нам ведь необязательно выбирать кого-то именно сегодня? — Обязательно, Чимин, — строго ответил Чонгук. — Дальше тянуть нельзя. К концу следующего года у меня должен появиться наследник. А ты прекрасно понимаешь, что процесс этот может затянуться. Течки у них довольно редки, да и нет гарантии, что получится с первого раза. — Вот поэтому мне и кажется, что лучше обратиться в питомник, выбрать омегу, который уже рожал, к тому же альф, — тут же уцепился за такую возможность Пак, однако альфа жестом оборвал его. — Мы уже говорили на эту тему, малыш, и я не хочу снова возвращаться к ней, — процедил он, сдерживая недовольство, но оно полыхало во взгляде, которым Чонгук окинул вилианта. Тот вздохнул, но перечить не стал, понимая, насколько это неприятно альфе. Он любил Чонгука. Любил всем сердцем и не представлял, как будет мириться с присутствием другого омеги в их доме. Позже, когда тот забеременеет, его вполне можно будет сплавить в какой-нибудь престижный медицинский центр под видом того, что необходим профессиональный уход, но до… Чимин понимал, что процесс зачатия может занять до года. Это у вилиантов все четко как часы: организм умело подстраивался под альфу, течка синхронизировалась с гоном или же вызывалась искусственно путем принятия препаратов. Но с обычными омегами все обстояло значительно хуже. Необходимо дождаться течки, провести процедуру оплодотворения, и только спустя две-три недели можно было узнать, прижился эмбрион или нет. Если нет, следующую попытку можно предпринять лишь во время очередной течки, а это в лучшем случае через три месяца. Были случаи, когда омега беременел лишь с третьей-четвертой попытки. А это год. Чимин не готов! Он с ума сойдет, вынужденный делить своего альфу с кем-то другим. Конечно, можно попытаться свести его общение с омегой к минимуму, запроторив того в дальнее крыло, но никаких гарантий нет. Особенно с такими, как эти. Да уж, омеги высшей категории знали себе цену. Смотрели не свысока, конечно, но и не тупили стыдливо взгляды. А на него, Чимина, так вообще не обращали никакого внимания, будто его и не было. Бесило до зубовного скрежета! Это он элита! А они всего лишь инструмент для достижения цели — получения потомства. Если бы не этот дурацкий недостаток, с которым у генетиков пока так и не получилось справиться, вилианты уже давно выжили бы омег из этого мира. Те слишком хрупкие, слабые, быстро старели, в то время как подобные Чимину в течение десятилетий сохраняли молодость, красоту, стройность. Но увы. Ученые пока бессильны. Даже те редкие вилианты, которым удавалось зачать, теряли плод на третьей-четвертой неделе. И с этим ничего не могли поделать. Об этом Чимин сожалел больше всего — что не мог подарить Чонгуку наследника. Они вместе уже почти восемь лет, с того момента, как Чон получил свой подарок — вилианта, которого растили специально для него долгих восемнадцать лет. Но еще задолго до их встречи Пак любил Чонгука. Любил, сколько помнил себя. Он рос с осознанием того, что создан для этого альфы, а альфа создан для него. — Пора выбирать, Чимин-и, — настойчиво шепнул Чон, наклонившись к вилианту, и тот дернулся, как от удара током. Еще раз прошелся взглядом по сидящим на стульях омегам и замер. Самым последним сидел парень, отличавшийся от всех, с опущенной головой, что лишало возможности рассмотреть его лицо. Пак подошел ближе к нему и строго произнес: — Посмотри на меня. Тэхён вскинул голову от неожиданности, потому что голос явно принадлежал не альфе. А когда наткнулся на колючий, пронзающий холодом взор, опустил свой, не выдержав. Снова и снова повторял про себя данное Намджуну обещание, но держаться так же, как остальные омеги, оказалось слишком сложно. Даже несмотря на то, что он не был обнажен, чувствовал себя просто товаром. Как токпокки в столовой. Или кимпаб. Отвратительное ощущение! А тут еще вилиант отдает ему приказы. Тэхён был уверен, что такие мероприятия посещают исключительно альфы. Взгляд его соскользнул со сложенных на коленях ладоней на две пары ног, стоявших перед ним людей. Одна явно принадлежала омеге — стройные ноги, обтянутые светло-голубыми джинсами с потертостями на коленях и узких бедрах. Другая же, одетая в строгие черные брюки — уж точно альфе. Кроме Намджуна и еще нескольких сотрудников питомника Тэхён не знал других альф. Те, которые разглядывали его как товар на прошлой ярмарке, не в счет. И в груди закопошился интерес, толкнувший омегу поднять взгляд выше, к широкой груди и лицу с немного заостренными чертами. Однако пялиться на лицо альфы, рассматривая его, Тэхёну не позволила скромность. Он вновь опустил взор, еще и прикусил щеку изнутри, дабы не застонать от смущения. — Давай этого, — бросил Чимин, кивнув на Кима. Ему не нужно было много времени, дабы принять решение. На фоне остальных омег, этот вообще не вызывал у него опасений. Слишком скромный даже для того, чтобы открыто посмотреть на альфу, а, значит, и смелости охмурять его не хватит. А даже если… Чимин достаточно сильный, дабы поставить такого на место. — Ты уверен? — скептически прищурившись, Чонгук посмотрел на невзрачного паренька, сидевшего с опущенной головой. Мимолетного взгляда на него, когда тот поднял голову на пару секунд, хватило, чтобы понять — ничего выдающегося в нем нет. По сравнению с остальными омегами, этот — серый мышонок. Даже хотелось поинтересоваться, что такой делал среди элитных омег. — Да, Чонгук-и, — твердо ответил вилиант, вложив свою ладошку в его и сжав пальцы. — Он вполне подходит. — Что ж, раз ты так считаешь. — Чон глянул на сопровождавшего их сотрудника ярмарки. — Подготовьте этого. — Вы не будете проводить полный осмотр? — удивленно поинтересовался тот, чуть нахмурившись. — Нет, — помотал головой Чимин, испугавшись, что Чонгук передумает, если более детально рассмотрит этого омегу. Наметанный глаз Пака сразу распознал ложь. Этот парень явно не принадлежит к высшей категории, но тем лучше для него самого. Да и у него в руках будет еще один рычаг давления. Если подлог всплывет, то омегу ждет приговор к списанию. Захочет жить, будет послушным. — Хорошо, я сейчас подготовлю документы, — проговорил сотрудник. — Мы не будем ждать, пусть его доставят по адресу, указанному в анкете, — бросил вдогонку Чонгук, а Чимину пояснил почти шепотом: — Мне еще надо успеть на встречу. Я вызову тебе такси. Лишь когда пара отошла от него, Тэхён позволил себе посмотреть им вслед. Вилиант едва доходил альфе до плеча, с великолепной фигурой и плавной походкой. На него хотелось смотреть. Им хотелось восхищаться. Альфа же возвышался над партнером на голову и был почти в два раза шире в плечах. Шаг его был тяжелым и широким, так что вилиант едва поспевал за ним. Они смотрелись очень красиво, и у Кима в груди разлилась радость. Возможно, если эти двое любят друг друга настолько, что вместе пришли выбирать омегу для потомства, его не станут принуждать к близости, а все сделают врачи, как и принято у элиты. А если он сможет подарить им двух-трех альф, его и вовсе оставят в покое. Он зажмурился, едва сдерживая улыбку. «Со мной все будет хорошо, папочка», — мысленно произнес он и пошел за вилиантом, который готовил его. Все оказалось настолько просто, что Тэхён не успел даже осознать — отныне он принадлежит альфе, которого видел мельком. Что ждет его дальше? Как будут относиться к нему? Поселят ли в доме или же в какой-нибудь квартире и будут вызывать по мере надобности? Однако стоило сесть в машину и отправиться к месту назначения, все мысли выветрились из головы. Он, не отлипая, смотрел на город, который до этого видел лишь из окон питомника — квартиры, столовой, зимнего сада и спортзала. Из каждого помещения открывался иной вид. К тому же Тэхён старался бывать там в разное время суток. Ему нравилось то, что он видел, и даже зная, насколько нереальны его мечты, продолжал надеяться, что рано или поздно окажется на оживленных улицах столицы, пройдется по тротуарам, случайно задевая плечом прохожих альф и вилиантов, извиняясь со смущенной улыбкой. И теперь, через немного запотевшее стекло, город открывался омеге с нового ракурса. Машину слегка покачивало. Непривычное ощущение. До такой степени непривычное, что голова закружилась, а к горлу подкатила тошнота. Но он все равно не отлипал от окна, впитывая все, что видел по ту сторону. Так много людей он никогда не видел. Все они спешили по своим делам, большинство — с телефонами, прижатыми к уху, или же просто с наушниками. Тэхён знал, что это такое, благодаря Намджуну. Да и наличие телевизора, заслуга плодовитости папы, не делало из него совсем уж дикаря. И все же он чувствовал себя странно, если не сказать хуже. Как будто попал в параллельную реальность, новую, неизведанную и немного пугающую. Влажные от волнения пальцы теребили рубашку, скручивая ее край в трубочку, в ушах шумело от переизбытка новых ощущений и эмоций, но, по крайней мере, удавалось не думать о том, что ждет его в новом доме. Вот только рано или поздно все заканчивается. Так всегда говорил папа. Правда, он имел в виду плохие вещи, но Тэхён понимал, что и хорошие тоже. Спустя какое-то время машина прокатилась через большие ворота на территорию особняка и, обогнув расположенный перед входом искусственный водоем с небольшим фонтаном посередине, остановилась у ступеней, ведущих ко входу в дом. — Приехали, — сообщил водитель, нетерпеливо постукивая по рулю указательным пальцем. — Выходишь? — он обернулся, выказывая всем своим видом недовольство, и Тэхён открыл дверь. Вот сейчас ему стало по-настоящему страшно. Дом оказался настолько большим и роскошным! Такие Тэ видел исключительно в фильмах. Хотя, если разобраться, он вообще никаких домов не видел воочию. И все равно оказался не готов. — Дверь закрой! — рявкнул водитель, и омега, дернувшись, выполнил приказ. С сожалением посмотрел вслед отъезжающей машине и снова уставился на здание, неловко засунув руки в карманы штанов. И что дальше? Не может же он вот так подняться по этим ступеням и войти внутрь, не спросив ни у кого разрешения, без ведома хозяев. А потому он продолжал стоять как вкопанный минуту, две, пять. Перед глазами поплыло от открытого пространства, к которому Тэхён не привык, а от избытка свежего воздуха в груди пекло. Он слишком поздно понял, что сознание затуманилось, а вокруг все потемнело. — Неси сюда, осторожно! Не урони! Клади на диван. — Да не мельтеши ты. Голоса доносились будто через слой ваты — приглушенно, издалека, неясно. Мутило настолько сильно, что Киму показалось, его вывернет прямо тут. Почувствовав, что его уложили на что-то мягкое, он попытался перевернуться на бок, но чужие руки остановили его. — Лежи спокойно, малыш, — заботливо и очень похоже на папу. — Не двигайся так резко. — Прикосновение прохладной ладони ко лбу ощущалось так приятно, что Тэхён улыбнулся и сделал это неосознанно. — Принеси воды, Юнги. Еще несколько минут Ким лежал с закрытыми глазами, восстанавливая сбившееся дыхание. Тошнота постепенно отступала, в висках стучало уже не так сильно, а сердце восстановило привычный размеренный ритм. Дышать стало легче, но очень хотелось пить. Он с трудом разлепил глаза и попытался сфокусировать взгляд. — Ну слава богу, — вздохнул человек, сидевший рядом. Тэхён не взялся бы утверждать со стопроцентной уверенностью, но по запаху, немного искусственному, отдававшему химией, показалось, что это вилиант. — Как ты себя чувствуешь? Ким кивнул. На большее у него просто не хватило сил. Горло все еще саднило от жажды. — Попробуешь сесть? — предложил человек и встал, но не отошел. Он просунул руку под шею Тэ и чуть потянул вверх, помогая подняться. — Вот вода. — Второй голос явно принадлежал альфе — низкий, с хрипотцой, но очень приятный. Омега с жадностью опустошил стакан, поднесенный к его губам, и вздохнул с облегчением. Откинувшись на мягкую спинку, он прикрыл глаза, глубоко дыша. Каждый вдох наполнял тело силой, она растекалась, возвращая чувствительность будто онемевшим конечностям, а сердце билось уже не так часто. — Лучше? — поинтересовался вилиант. Все же это был именно он. Его ягодный запах был достаточно сильным и насыщенным, но с отчетливым искусственным оттенком, как моющее средство для посуды, которым они с папой пользовались в питомнике. — Да, спасибо, — ответил Тэхён, и сам испугался тому, насколько хрипло и безжизненно прозвучал его голос. — Вот и отлично, — кивнул вилиант. — Полежи немного, чтобы окончательно прийти в себя, а я пока приготовлю тебе что-нибудь легкое. Ты ведь голоден? Омега хотел было помотать головой, но в животе громко заурчало, и он покраснел, услышав негромкий смешок. — После ярмарки омеги всегда голодные, — проговорил вилиант и удалился, почти бесшумно ступая по натертому до блеска полу. — Почему ты один? Без сопровождения? Только сейчас Тэхён обратил внимание на стоявшего чуть поодаль альфу. Он не посмел открыто разглядывать его и сразу же отвел взгляд, однако успел заметить темные волосы, доходившие почти до плеч, немного вьющиеся на концах. Небрежная прическа шла вразрез со строгим костюмом и еще более строгим тоном. Возможно поэтому Ким не испытывал страха. Или же потому, что голос мужчины напоминал Намджуна. Врач тоже, если даже и говорил строго, не пугал омегу. Тот скорее чувствовал заботу. — Я не знаю, господин, — все же ответил на заданный вопрос Тэхён. Он, конечно, слышал, как альфа, купивший его, распорядился о доставке, но как это обычно происходит не знал. — Так, значит, Чонгук таки решился, — как бы между прочим пробормотал мужчина, а чуть громче сказал: — Меня зовут Мин Юнги. Можешь обращаться ко мне по имени. — Я знаю правила, господин, — все еще не смея поднять взгляд, хотя и очень хотелось, проговорил Тэхён. — Твой господин Чон Чонгук, а я всего лишь его помощник, — продолжал настаивать Юнги, с интересом рассматривая сидящего перед ним парня. Он впервые находился настолько близко к настоящему омеге. Не было необходимости посещать питомник. Да и денег жалко. Если ему приспичит когда-нибудь обзавестись потомством, он просто сдаст биоматериал и решит все на расстоянии. Но даже это пока не входило в его планы. Но все же банальное любопытство никуда не денешь. Он повел носом, принюхиваясь. От сидевшего на диване паренька исходил слишком слабый, но довольно приятный запах. Юнги даже не сразу понял, что от него пахло ванилью, но примесей было так много, что привычная сладость терялась на их фоне. Это ощущалось необычно. У вилиантов запах обычно не настолько сложный, две, максимум три составляющие, а тут целый букет, который хотелось разложить по нотам, как изысканный парфюм. — Хорошо, — согласно кивнул омега и поерзал, устраиваясь на диване удобней. — А где Чонгук и Чимин? — приподняв бровь, поинтересовался альфа, подходя ближе. Ему безумно хотелось понять этот тонкий и многогранный аромат. Жаль, что ощущался он слабо. По крайней мере для привыкшего к более сильным запахам вилиантов обоняния. — Это та пара, которая купила меня? — все еще не поднимая головы, пробормотал парнишка. Он понятия не имел, как себя вести с этим человеком. С одной стороны Тэ знал, как положено обращаться к высшим — альфам и вилиантам. С другой стороны, идти против их воли, даже если это перечит правилам, — не будет ли означать неуважение? А потому Тэхён вообще предпочел избегать обращения в любой форме. — Хочешь сказать, что Чимин все же пошел на ярмарку? — Альфа издал звук, похожий не то на фырканье, не то на смешок. — Хотя я в этом и не сомневался. — И выждав небольшую паузу, повторил вопрос: — И все же где они? Почему ты приехал один? Что мог ответить Тэхён? Он и сам не понимал ничего. Как ему себя здесь вести? Может ли он вообще сидеть на этом роскошном хозяйском диване?! Или же его место где-нибудь в районе кухни. Учитывая, с каким презрением говорил тот вилиант на ярмарке, омег здесь не особо жаловали. — Ну хватит мучить мальчика, — вилиант вернулся в комнату, принеся за собой насыщенный аромат куриного бульона и свежей выпечки. — Поешь, — скомандовал он, опустив на столик перед диваном поднос с едой, от одного запаха и вида которой у Тэхёна слюнки потекли, а в животе заурчало еще громче. — Никого я не мучил, — пожал плечами альфа, но отходить не спешил. — Просто поинтересовался, где делись Чонгук и Чимин. Они, вроде как, должны были привезти его, все объяснить, показать комнату. — С этим я и без них справлюсь, — фыркнул вилиант и обратился к Тэхёну: — Ты предпочитаешь солнечную или теневую сторону? От неожиданности и удивления Тэ вскинул голову и уставился на мужчину широко распахнутыми глазами. Что? У него спрашивают, какую сторону он предпочитает? — Кстати, я — Чон Хосок, — он протянул ему изящную руку с длинными пальцами и узким запястьем, на котором поблескивало несколько серебряных браслетов. — Но все зовут меня Хоби, — добавил он и кивнул в сторону альфы, — кроме этого грубияна. — Вилиант негромко засмеялся, заметив, как вытянулись в удивлении губы омеги. — Я тут кто-то вроде экономки или домоправителя. Проще говоря, помогаю по хозяйству. — Не слушай его, — перебил ехидно альфа. — Он знает Чонгука с пеленок, уже тогда работал в доме его родителей. А сюда перешел по наследству. — Что значит, по наследству?! — возмутился Хосок. — Я же не «роллс-ройс» и не пакет акций. — Ты намного ценнее, — альфа улыбнулся тому, как омега следил за их диалогом, раскрыв рот. — А вообще, — продолжил он, понизив голос до полушепота, — если хочешь, чтобы у тебя не было проблем, советую подружиться с этим хитрецом. — Тоже мне сложность, — хмыкнул вилиант, — со мной подружиться проще простого. Я всех люблю по умолчанию. — Да, вот только потерять эту дружбу легче легкого. — Намекаешь на своего любимчика? — хитро прищурившись, бросил Хосок и этой мимолетной, совершенно безобидной на первый взгляд фразой попал, видимо, в самое уязвимое место альфы. Тот резко выпрямился, вытащил руки из карманов и процедил сквозь зубы: — Позаботься о нем. И проследи, чтобы он не шастал где попало. Тэхён сжался в маленький комок от того, насколько резко изменился Мин Юнги. В одно мгновение он улыбался и шутил, а в другое — словно окаменел, бросаясь при этом яростными взглядами. — Не обращай на него внимания, — отмахнулся Хосок и кивнул в сторону подноса. — Покушай. Ты, небось, со вчерашнего вечера ничего не ел. — Откуда Вы знаете? — негромко спросил омега, но все же взял чашку с бульоном, обхватив ее обеими ладошками, и сделал маленький глоток. В столовой тоже был куриный бульон, но Тэхёну он не очень нравился. На вкус он был никакой — обычная подсоленная вода, но этот… Тэ даже причмокнул от удовольствия и облизнулся. — Все просто — у меня есть знакомый, который работает в выставочном центре. Он и рассказал. — Хосок пожал плечами и подвинул к омеге тарелку с булочками, от которых исходил аромат, еще более соблазняющий, чем от бульона. — Понимаю, что тебе хотелось бы чего посущественней, но слишком тяжелая пища на голодный желудок — не лучшее решение. — Чон опустился на подлокотник кресла, стоявшего напротив, и скрестил руки на груди. — Ну, и как тебя зовут? — Ким Тэхён, — быстро дожевав булочку и проглотив ее, дабы не говорить с набитым ртом, произнес он. — И сколько тебе лет? — Восемнадцать. Исполнилось две недели назад. — Ты кушай, кушай, — кивнул вилиант, заметив, что омега перестал есть, отвечая на вопросы. — Вообще я считаю, что тебе повезло, — Хосок решил провести небольшой инструктаж, раз уж сам хозяин не посчитал нужным хотя бы лично привезти новое приобретение домой. — Чонгук — хороший человек. Добрый, возможно, не очень внимательный, но это потому что слишком много работает. Иногда домой приходит уже за полночь. — Мужчина улыбнулся, наблюдая, с каким аппетитом омега поглощает пищу. — Никаких строгих правил в доме нет, — продолжил он. — Распорядка тоже, как и дресс-кода, — обвел себя взглядом, и Тэхён только сейчас заметил, что одет вилиант в обычные голубые джинсы и светло-голубую рубашку навыпуск. Он бы и не подумал, что это работник, если бы Хосок сам не сказал. Скорее, хозяин дома. — Не знаю, как с тобой будет, но я обязательно поговорю с Чонгуком, как только он вернется. Тэ благодарно улыбнулся и кивнул, допивая теплый бульон и облизывая жирные губы. — Постоянной прислуги кроме меня здесь нет, но работники клининговой компании регулярно наводят порядок в этой громадине, — Хосок дождался, пока омега дожует булочку, поднялся и взял поднос. — Пойдем, покажу кухню. Тэхён послушно последовал за вилиантом, с интересом оглядываясь по сторонам. Дом был просто огромным по его меркам. Учитывая, что всю свою жизнь омега провел в питомнике в крохотной квартирке, у него даже голова закружилась от открытого пространства. Огромные окна в пол пропускали в помещения столько света, что парню приходилось щуриться от проникавших внутрь солнечных лучей. Однако при этом он бы не посмел назвать дом роскошным, как в дорамах про богачей. Внутренняя обстановка была простой, не пестрела яркими красками, выполненная в сдержанных кремовых и бежевых оттенках. — Добро пожаловать в мою вотчину, — гордо проговорил Хосок, отставив поднос на столешницу возле раковины и обведя руками пространство. — Я провожу здесь почти все свободное время. В принципе в этом и заключаются мои основные обязанности — следить, чтобы хозяева и их гости не умерли с голоду. У Тэхёна на языке крутились тысячи вопросов, однако он пока еще не настолько расслабился, чтобы задавать их. Видимо, Хосок понимал это, поскольку продолжал вещать, вводя омегу в курс дела: — Дом довольно большой, но постоянно тут живут только Чонгук и Чимин. — Он вымыл посуду, поставил ее в сушку и вытер руки бумажным полотенцем. —Иногда приезжают родители Чонгука, но очень редко. Они живут в Токио, у господина Чона там сеть ресторанов. — Он направился к выходу, жестом пригласив омегу следовать за ним. — Юнги — друг Чонгука. Они вместе учились еще в младшей школе. А сейчас он работает его помощником и частенько приезжает среди дня за документами. Кстати, убрался, так ничего и не взяв. Так за разговором вилиант поднялся по широкой лестнице, ведущей на второй этаж, и свернул влево по коридору. — Или все же обиделся на меня, — фыркнул Хосок. — Но сказать против никогда не решится. Он же вырос на моих глазах и регулярно зарабатывал оплеухи за их с Чонгуком проделки. — Вилиант обернулся и заговорщически прошептал: — Отец его был богатым, но абсолютно никчемным. Слишком много времени уделял работе и картам. Юнги был из тех мальчишек, которые шкодничают на полную, только бы привлечь чье-то внимание. Считал, что лучше пусть его ругают, воспитывают, чем вообще не замечают. Несчастный мальчик. От такого количества информации у Тэхёна голова уже шла кругом. Он пытался запомнить все услышанное, а потом уже проанализировать, когда останется один. А Хосок считал необходимым за столь короткое время вывалить на него все, что знал об обитателях этого дома. — Юнги практически жил в доме семьи Чон. У него даже своя комната была. — Вилиант остановился возле последней двери и открыл ее, пропуская омегу и входя в комнату сам. — А потом господин Мин проигрался. Конкретно так проигрался. За долги у него отобрали все — дом, бизнес. — Хосок перешел на шепот, как будто их мог кто-то услышать. — И он не придумал ничего лучше, кроме как наложить на себя руки. Юнги тогда исполнилось четырнадцать. Господин Чон отправил их с Чонгуком в Лондон подучить английский. И хорошо. Не представляю, что было бы с бедным мальчиком. Хосок достал из шкафа чистое постельное белье, снял кремовое покрывало с большой кровати и принялся застилать ее, при этом не замолкая. Тэхён естественно начал помогать, внимательно слушая и запоминая. — Юнги узнал о смерти отца лишь через полтора месяца, когда они с Гук-и вернулись в Корею. Но знаешь, — он сделал паузу, замолчав и внимательно посмотрев на омегу, стоявшего по другую от него сторону кровати, — когда родители Чонгука сообщили ему, он как будто вообще не удивился. Впервые я видел, чтобы так реагировали на новость о смерти близкого человека. Юнги не бился в истерике, не плакал, не кричал. Но в тот день словно окончательно повзрослел. Тэхён сглотнул, представив на секунду, что Намджун сообщил бы ему о смерти папы. Да он, наверное, умер бы в ту же минуту! — Естественно, господин Чон оставил Юнги у себя. С его связями вообще не составило труда оформить опеку над ним. Вот так Юнги и Чонгук стали практически братьями. Гук-и ведь единственный сын господина Чона. Его муж — вилиант, но при этом они всегда настолько сильно любили друг друга, что решили не брать в дом постоянного омегу, но и постоянно прибегать к услугам питомника тоже не захотели. Мало ли кто там. Вот и остановились на одном… — он вдруг осекся и помотал головой. — Что это я, прости, не хотел тебя обидеть, — поспешил извиниться Хосок, поняв, что сболтнул не то. А для Тэхёна такое отношение со стороны вилианта показалось настолько непривычным и даже странным, что он онемел, не в состоянии вообще что-либо говорить. Но этого и не требовалось. Слова посыпались из вилианта с новой силой: — Юнги живет в домике для гостей, вон там, у озера, — он махнул в сторону окна, откуда открывался прекрасный вид на огромную территорию с небольшим леском и водоемом, на противоположном берегу которого виднелось небольшое строение. — Но он только ночует там, в основном все время проводит или на работе, или здесь. Чонгук ему сто раз предлагал жить в доме, комнат свободных много, его бы и не заметил тут никто, но Юнги отказывается. Говорит, что ему так комфортней. Но я то знаю, почему на самом деле… — проговорил Хосок, но запнулся, а по виноватой улыбке, Тэ понял, что тот опять сказанул больше, чем следовало. Осмелев настолько, чтобы ободряюще улыбнуться, омега, помогая заправить одеяло в пододеяльник, спросил: — А вилиант хозяина? Он кто? Чон замер на пару секунд, зависнув на голосе Тэхёна — не сдавленном, как прежде. Теперь он звучал настолько красиво, что хотелось слушать его бесконечно — низкий, будто бархатный, ласковый. Однако вопросительный взгляд, направленный на него, вывел из ступора. — Пак Чимин, — ответил он без особого энтузиазма. — Он создан был для Чонгука. Господин Чон заказал его, когда Гук-и был еще совсем маленьким. Даже меня тогда не было еще в их доме. И как только Чимин достиг восемнадцатилетия, был подарен Чонгуку. Было это лет восемь назад, и все это время они вместе. Он замолчал, поджав губы. Видно было, что тема ему не особо приятна, хотя и проявлял он это не слишком активно. Да и вовсе предпочел сменить тему, как только кровать оказалась заправлена. — Я сейчас принесу тебе сменную одежду, подберу что-то из своего, — он окинул взглядом худенькое тело. — Будет немного великовато, но это всего на пару дней. Уверен, Чонгук распорядится, чтобы мы с тобой купили все необходимое. Ванная там, — он махнул в сторону двери. — Халат, полотенца, гели и шампуни — все в шкафчике. — Примешь душ и ложись отдыхать. У тебя был трудный день. С этими словами он покинул комнату, прикрыв за собой дверь. И Тэхёну без этого говорливого вилианта стало грустно и одиноко.