Мафия — значит интернационализм

Да чтоб Дазай ещё раз уснул с перемотанной головой. Распутывая наутро бинты, он ощущал себя так, словно слепнет на правый глаз. Он лежал и смотрел в потолок еще несколько минут, дожидаясь, пока начнет видеть одну люстру вместо двух. Когда это свершилось, он проморгался и встал. Настрадавшись достаточно, он не стал накладывать свежую повязку. «Я даже галстук не снял перед сном...» Он нащупал узел под воротником рубашки и ослабил. Почувствовав, что может вдохнуть полной грудью, Дазай закатил глаза. Он откинул галстук в сторону, стянул мятую рубашку, брюки, и, споткнувшись по пути о свои тапочки, полез в шкаф, желая надеть что-то максимально удобное. Когда Дазай потянулся к дверце, его взгляд упал на собственное предплечье, обмотанное вчерашними бинтами. «Вот их я точно поменяю...» Выудив из шкафа бинты, черную майку, широкую коричневую толстовку и серые спортивки, он поспешил одеться. Несмотря на теплую летнюю погоду за окном, Дазай часто мерз. А сейчас, сидя перед шкафом на корточках в одних трусах с Тоторо и бинтах, он очень, очень сильно хотел в тепло. Поменяв бинты и одевшись, он посмотрел на свои синие носки, в которых провел весь прошлый день и целую ночь, и принялся ворошить футболки в поисках пары белых. Преобразившись, он направился в ванную. Не умываться два дня подряд — слишком даже для него. «Зубы чистить, вот что главное... — попытался он успокоить совесть. — Подумаешь, разик не умылся». Открыв дверь, он увидел, что в комнате уже кто-то есть. Кто-то, а точнее Чуя. Тот стоял на цыпочках, пытаясь достать пасту с полки над зеркалом, а вошедшего Дазая не заметил. «Так-то, не один ты умеешь подкрадываться». Дазай аккуратно подошёл за спину парня, и только Чуя успел заметить его в зеркале, резко прижал его к раковине всем своим телом. Рыжий соскользнул, падая на пятки. — Блять, что ты... Дазай потянулся к тюбику пасты, еще сильнее вжав рыжего лепрекона в раковину. «Он не сопротивляется, потому что так сильно растерялся, или потому что попросту не хочет?» — в шутку подумал подросток и подцепил зубную пасту пальцами. Дазай ослабил давление, и Чуя, едва опомнившись, снова возмутился: — Что ты делаешь?! Уже взяв злосчастный тюбик в руку Дазай слегка наклонил голову вниз. — Помогаю новому соседу, не видишь? Почувствовав, как чужая спина напряглась, он усмехнулся себе под нос. Вложив, наконец, пасту в руку Чуи, которую тот всё это время держал на весу, Дазай схватил одноразовую щетку, которой со вчерашнего дня пользовался Чуя, а свободной рукой скользнул по чужому животу. «Что я делаю, черт побери?» — подумал он, не в силах сдержать улыбку. Ему нравилось замешательство в отражающихся в зеркале карих глазах. Нравилось смотреть, как под рыжей макушкой мечутся мысли и нравилась непонятная для него нотка в карем взгляде. — Блять! — не сдержался Чуя, затем интуитивно перехватил запястье Дазая и даже попытался ударить в наглый подбородок затылком, но все еще пользующийся выигрышным положением Дазай легко увернулся. «Теперь у него заняты две руки...» Внезапно у Дазая сработал какой-то внутренний тормоз. Чуя открыл рот, предположительно для очередного мата, а Осаму вложил в него зубную щетку и шагнул назад. — Давай быстрее, Чуя-кун. Мне тоже надо умыться. Чуя выронил тюбик с мятной пастой, она глухо ударилась о пол. Подросток отстранился от раковины — слишком сильно его в нее вжимали полминуты назад — и сжал ее бортики пальцами. Сжал до боли. Он готов был врезать этому перебинтованному дебилу, но щетка, извращенным образом оказавшаяся у него во рту, напомнила о том, что он хотел умыться. Дазай, довольный своей выходкой и осознанием того, что Чуя сейчас пытается не разгромить ванну, с энтузиазмом спускался на первый этаж. На середине пролёта его радость немного померкла: «Это мне потом придётся подниматься, чтоб умыться?! Какой ужас...» Уже успокоившийся после небольшой вчерашней ссоры, он пошел к кухне, надеясь найти там опекуна. — Мори-сан? Завтракать скоро? Уснув вчера в шесть вечера, Дазай пропустил ужин и его желудок был крайне этому не рад. Дазай обнаружил Мори сидящим за кухонным столом с кружкой кофе и газетой в руках, тот был в винно-красном джемпере и чёрных брюках. — Скоро. Я заказал еду. — Он поднял взгляд на Дазая и повысил голос, увидев направляющихся к ним французов: — Гостям лишь надо будет оплатить доставку. Промычав что-то в знак согласия, Верлен прошёл на кухню, грубо толкнув Дазая по пути, и налил себе стакан воды. Шедший за ним Рембо точно так же отпихнул подростка, и Дазай оскорбленно вздохнул, ведь надеялся что Артюр более благоразумный, чем его муж. Верлен был в бежевой водолазке и широких брюках, волосы, как и вчера, собраны в хвост, только сейчас одна из прядей заплетена в косу. Рембо был в белом свитере и белых штанах в синюю клеточку, слишком теплых для этого времени года. «Хотя не мне его осуждать...», решил Дазай, вспомнив про свою толстовку. А еще оба мужчины были обуты в бордовые тапочки, которые явно не привозили с собой, а нашли в гостевой комнате. «Не пойму, мы реально живём в отеле?!» — продолжал негодовать подросток. Мори нахмурился. — Вы уж простите, но в это время я всегда пью кофе с Дазаем. — Огай указал взглядом на дверь. — Будьте добры. Мужчины вышли без возражений. Подросток, мстительно хмыкнув, краем глаза отметил, что направились они на второй этаж. Но, видно, не дошли — когда Дазай шагнул к столу для традиционной кружки кофе, он услышал: «Куда претесь?! Спускаюсь я!» Этот голос нельзя было спутать ни с кем. «Хотя в ванной он вопил пописклявее», — ухмыльнулся Дазай. Рембо грубо прикрикнул в ответ «tu n’oses pas être impoli avec nous, Chuuya!» И Дазай снова усмехнулся, садясь за стол. — Что такое? Насмешил твой новый друг? Подросток отпил кофе и ответил опекуну: — Мы не друзья. «И неважно про кого ты говоришь, я не закорешился ни с Рембо, ни с Чуей... Ты ведь не уточнил...» — раздухарившись после сотворенного в ванной подумал Дазай, но вслух произносить это все же не стал. Он сделал еще глоток, перед тем как услышал крик через дверь: — Иди и чисть свой поганый рот, мумия! Поверхность напитка качнулась от резкого выдоха. «Грубо», — весело отметил Дазай про себя и быстро допил остатки кофе. — Спасибо, Чуя-кун! — пропел он. Он встал и направился к лестнице. «Сначала в туалет. Всегда забываю», — с трудом не скрестив ноги, напомнил себе Дазай. Поднявшись на второй этаж, он приглушенно услышал звонок в дверь. Живот заурчал. Еле добежав до туалета — он даже не стал включать свет — умывшись и почистив зубы Дазай, побежал на первый этаж. «Мне судьбой начертано бегать туда-сюда по этой чертовой лестнице...» В этот раз придётся завтракать со всеми. Увидев на столе рис, мисо-суп и жареную рыбу, Дазай невольно ускорил шаг, чтобы побыстрее добраться до своего места. Последним, как ни странно, к завтраку присоединился Мори. Все из вежливости обменялись коротким «приятного аппетита» и приступили к еде. Мори с Верленом привычно обменивались колкостями, упоминая что-то, что обсуждали вчера. Рембо закатил глаза и посмотрел на мужа, но тому было не до этого. — Рембо-сан, — подал голос Дазай, — можете передать соевый соус? Рис пресноват. Чуя резко пихнул его ногой под столом, не сильно, скорее привлекая внимание. Но когда Дазай вопросительно на него посмотрел, было видно — тот сам не ожидал от себя этого. Поль на секунду замолчал, делая вид, что ждёт ответа Огая и наблюдая за действиями Артюра. Мужчина взял соус и протянул руку в сторону Дазая, но Верлен быстрым движением стиснул запястье мужа. Рембо резко повернул голову на супруга, его пальцы дрогнули, чуть не выронив стеклянный бутылек. Между его бровей пролегла складка, его лицо стало строгим. — Поль, — позвал он. — Поль! Блондин резко разжал руку, словно дотронулся до кипящего чайника, а Дазай забрал соус из чужой руки. Пока задравшийся рукав свитера Рембо возвращался на свое место, подросток заметил на коже несколько синяков. — Благодарю. — Дазай перевел взгляд на Чую. Тот казался слегка нервным. — Эй... — Отвали. Брюнет пожал плечами. Мори, все это время сидевший с видом неимоверно скучающего человека, решил продолжить дискуссию: — Так вот, ты говоришь вы не нападали, но вы же напали!.. Вслушиваться не хотелось. Расправившись с рисом, супом и рыбой, Дазай выкинул одноразовую посуду, а тарелки из дома положил в раковину. — Ну, всем спасибо, всем пока. Почти сразу за ним подскочил Чуя. «Для коротышки он удивительно быстро ходит... Или это я медленный?» Не успел он додумать, как рыжий его уже нагнал. Они вместе ступили на лестницу и, не сказав друг другу ни слова, разошлись по комнатам на втором этаже. «Но он косился на меня, пока мы шли...» Дазай зашел в комнату и решил хотя бы почитать какой-нибудь учебник. На столе стояла стопка разных: Алгебра, японский, французский, физика... «Физика!» — как обычно, то, что так нужно, находится в самом низу. Попытавшись аккуратно достать учебник, Дазай повалил всю стопку. «Как... предсказуемо!» Изъяв из-под уроненных книг французский с физикой, Дазай собрал учебники и уселся за стол. Он сосредоточился на формулах и грыз карандаш, пока почувствовал затылком чье-то присутствие. Повернувшись на своем кресле с колесиками он обнаружил стоящего на пороге Чую. — Чего тебе? Тот стоял, сложив руки на груди и рассматривал комнату. — А что? Ты ко мне заходишь, когда я сплю... Дверь закрываешь. Чем я хуже? Интересоваться, какая птичка напела Чуе о его подвигах, Дазай не стал, себя он считал безусловно умным, но допускал, что у рыжего наверняка тоже есть свои приколы. «И он достаточно похож на диснеевскую принцессу, для разговоров с птицами...» — Да, знаешь, вдруг ты не умеешь закрывать двери? Я действовал в благих целях. — Он повернулся обратно к столу. — Смотри, сколько хочешь, тут ничего интересного. Дазай догадался, что рыжий нахмурился. Вчитываясь в формулы, он услышал тихие шаги: Чуя прошёл дальше в комнату. Чем больше Дазай погружался в физику, тем хуже слышал шаги гостя. Их приглушали мысли и ковер. Быстро устав от предмета, подросток захлопнул учебник. Боковым зрением он увидел Чую, стоящего совсем рядом с ним. Тот, видимо, уловил на себе чужой взгляд. — Зубришь? — Я же не хочу стать таким же глупым, как Чуя. Тот хмыкнул. — Ты, я смотрю, и музыкант, и художник. Творческая личность прямо... Зачем тебе физика? Дазай усмехнулся. — Я любитель. Да и лишние знания не повредят. Из школы мне выпускаться в любом случае. Рыжий, уже направившись в сторону двери, замедлил шаг. — Любитель? Рисунки похожи на... — Он осекся, осознав что чуть не сделал комплимент. — Ну, то есть... — Пф, спасибо. Чуя качнул головой и вышел из комнаты. «И чего ему от меня надо?» — Взгляд упал на только что закрытый учебник. — «Его сюда наверное привела... ха-ха... сила притяжения». Прочитав несколько страниц французского, Дазай понял, что зря тратит время. Он размышлял о всяких глупостях, и сосредоточиться на упражнениях было сложно. «Что я только что прочитал? Хотел развиваться, а в итоге чуть не деградировал, бля», — с этой мыслью он захлопнул учебник и небрежно кинул на стопку других. Та опасно покачнулась. Осознав, что заняться ему нечем, Дазай чуть не завалился спать. В половину двенадцатого. «Я проспал 16 часов. Не усну ведь». Да и ужин опять пропускать не хотелось. Он подошёл к окну, распахнул его и взялся было за веревку, которая уже давно висела на гвозде под подоконником. Вовремя опомнившись, Дазай сбегал к шкафу, в котором на такие случаи лежала пара кроссовок. Обувшись и перекинув ноги наружу, он схватился за импровизированный канат и принялся спускаться. Он мог бы спокойно выйти через дверь, не прилагая таких усилий, но опекун обязательно спросил бы «куда, с кем, зачем», хотя прекрасно знал ответы на все эти вопросы. «Садист», — подытожил Дазай и решил бродить по городу до самого ужина. Спрыгнув на ноги, он оказался на заднем дворе дома. Отсюда до города можно было дойти за пятнадцать минут, но при этом людей тут обычно не водилось. Прошагав до ворот и выскользнув к обочине широкой дороги, он свернул налево и пошел по привычному маршруту. Сейчас в толстовке было жарковато, но терпимо. Он шёл и размышлял: «Может, попробовать подружиться с Чуей? Может, если мы поладим, то наши, так сказать, особенности характера, станут неплохим развлечением...» Однако к тому времени, когда Дазай вошёл в малоэтажную застройку, утыканную магазинчиками, он пришёл к неутешающему выводу: «Нет. Меньше чем через две недели он улетит обратно во Францию... Смысла мало. Да и маловероятно, что я смогу общатся с ним без желания блевануть». Дазай представил себе эту сцену и рассмеялся. — Дазай-сан? Он отшатнулся и чуть не упал в колючий куст. «Да что ж, блять, за новый прикол?!» Он вернул себе равновесие и взглянул на человека, так его напугавшего. Акутагава Рюноске. Четырнадцатилетка, учащийся в одной школе с Дазаем. Вообще-то был период когда Дазай над ним всячески потешался да и вообще... «Вообще ты его гнобил», — поправил чужой мысленный голос. Хотя осознание этого факта и не приносило Дазаю чувство вины, он знал что должен был ее почувствовать. — Да что ж вы все творите... Хотите меня до инфаркта довести?! Рюноске посмотрел испуганно и сдвинул то, что должно быть бровями, к переносице. — Простите, Дазай-сан! — мальчик поклонился. «Дазай-сан, Дазай-сан... У него, что, стокгольмский синдром?» — Но... — опасливо протянул Акутагава, — кто «все»? Дазай цокнул языком и подумал, что вообще-то отвечать необязательно. Взвесив все за и против, он все же решил сказать короткое: — Да приехал один... — Н... Накахара-сан? Дазай посмотрел на собеседника недоумевающе. — Кто-кто? — Чуя. Накахара Чуя... — Он откашлялся и после небольшой паузы добавил: — Сан. Глаза Дазая округлились. «Он знает Чую!? Откуда, черт побери... И... Накахара?» — Откуда ты знаешь? Рюноске вытянулся как по струнке. — Я... я видел, как он заходит в ваш дом, Дазай-сан. — Что ты забыл у моего дома!? Отсюда до него идти... Бля, ладно, опустим этот момент. — Акутагава точно облегченно сглотнул. — Так где, говоришь, вы познакомились? — Я еще не говорил... — Встретившись взглядом с напряжёнными глазами Дазая мальчик сразу сменил тему: — То есть... я раньше жил в приюте с моей сестрой, и туда ненадолго перевели Накахару-сэмпая. Мы с сестрой до этого жили на улице, поэтому дети, жившие в приюте с рождения, не очень хотели с нами общаться, а Чуя-сан помогал нам, пока не сбежал... Дазай не знал что его удивляло больше: то, что Акутагава делится с ним такими откровениями, или то, что Чуя попал в приют, а потом еще и сбежал из него. — Ясно. Сколько времени? — Двадцать минут первого. Дазай кивнул и пошел, куда глаза глядят. Ему надо скоротать время до вечера. *** Отходив себе ноги, чуть не подравшись с бомжом и кое-как сбежав от очень настойчивой девушки, Дазай вернулся домой. Зайти можно было как адекватный человек — через дверь. Он так и сделал, заперто не было. — С возвращением, Дазай! — крикнул Мори из кабинета, стоило подопечному ступить на порог дома. — Ага. Который час? — Седьмой. Дазай слегка удивился тому, как быстро идет время и как мало полезного он сегодня сделал, потом прошел на кухню, скинув обувь. — Я не сильно хочу есть, можно я просто возьму что нибудь и пойду спать? Во время прогулки Дазай не удержался и купил себе онигири, так что план «не пропускать ужин» отменился. Мори посмотрел слегка обеспокоенно. Дазай мысленно цокнул языком. — Ты не заболел? Ложишься так рано. — Скучно. — Поэтому тебе и надо с кем-то подружиться, — назидательно повторил Мори, с осуждением глядя на закатывающего глаза Дазая. — Ну хоть с Рембо подружись! Взяв из шкафа две булочки с клубникой, Дазай спокойно направился к двери. Мори продолжал издеваться ему в спину: — С воздухом... С лестницей хотя бы! Мягко улыбнувшись, Дазай взял снятые кроссовки в свободную руку и пошел к себе в комнату. Кинув обувь в шкаф и съев булочки, он лег на кровать, чувствуя себя намного комфортней в нынешней одежде, чем в прошлую ночевку в рубашке. — Дверь закрывать не учили?! — раздался знакомый голос: это Чуя шёл ужинать, а затем послышался хлопок. Потом упала стопка учебников. — Блять.