— Одасаку, Одасаку...
В ответ слышится хриплый смех, Осаму продолжает шептать, словно завороженный:
— Ода, Ода, пожалуйста... Одасаку...
Добрая половина чужого веса давила на колени, возможно они уже затекли, возможно болят, но Дазай не чувствует.
Он вообще едва ли что-то чувствует.
— Ода, Ода, Ода...
Щеки мокрые, но не от слез, а от горячей крови. Кожу стянуло, запах въелся в нос...
Голос, искаженный слабостью, но все еще знакомый, вдруг прорезает пространство.
— Дазай, выше нос...
Дазай только опускает голову ниже.
— Ну как же... как же...
Мужчина тихо хихикает, а Дазай всерьёз раздумывает над тем, чтоб дойти до ванной, взять чужую бритву и отправиться вслед за своим другом на небеса.
Или в ад, с его везением.
«Или просто в пустоту».
Впрочем, без Оды разницы нет. Не будет.
Без него и так пустота, и так...
— Дазай, ну же... Я никогда не был твоей причиной жить.
И больше он ничего не говорит.
Никогда.
***
Дазай, кажется, все-таки забыл о том, что замок на двери сломан.
Он не отключился, но пребывая в состоянии полуовоща едва заметил, как в комнату шагнул Мори.
— Поднимайся.
В ушах пульсирует и звенит, словно ему треснули по голове чем-то тяжелым.
У него нет сил поднять глаза. На самом деле он сидит на полу, прислонившись спиной к кровати, и ошарашенно смотрит перед собой.
Может, ему стало легче от порезов, но толку от этого? Несёт за собой только лишние нервы...
Кожа липкая от крови. Подросток чувствует, как она, засохшая, трескается на ладони, когда сжимает руку в кулак.
— Дазай, вставай. Ты не ел весь день.
Очевидно, все взрослые разбежались по своим подопечным, и, пока французы, вероятно, отчитывали Чую за побег и обсуждали их «сделку», Мори пришел строить из себя заботливого отца перед Дазаем.
«Делаешь вид, что тебя только мое питание волнует?»
В голосе Огая была тревога, совсем незаметная для кого-либо, но очевидная для Осаму.
И, к сожалению, такое проницание было одной из тех черт, которые он перенял от
Мори.
— Дазай.
Звонкий свист в ушах начал утихать, Дазай повернул голову в сторону двери.
Он вздохнул и подался вперёд, чтобы встать. Рана на руке пульсировала, но боли как таковой он не чувствовал.
Раньше в
таких случаях боль была долгой, а удовольствие — коротким, но со временем все перевернулось с ног на голову.
Встав на ноги, он осмотрелся и вздохнул с облегчением, убедившись, что смог всё спрятать, даже в состоянии аффекта.
Он подошёл к двери, всё еще не смотря в глаза Мори.
В его голосе он мог распознать тревогу, но глаза все ещё оставались загадкой. Там можно было увидеть гнев, осуждение, можно было увидеть бровки домиком, когда он стремился показать жалость, но чего-то глубокого Дазай в них не видел.
Разве что в сторону Элис...
Лишний шум теперь исчез вовсе, и голос опекуна врезался в уши.
— Я купил крабовый салат, пойдём, пойдём...
Его ладонь невесомо, едва заметно прошлась между лопаток Дазая.
— Клёво...
Хорошо было то, что Мори не задавал вопросов. По крайней мере, не сходу. Не кидал их, переходя порог чужой комнаты, как булыжник в лицо.
Нет, Мори крошил булыжник в песок и подсыпал его постепенно, вызывая лишь терпимый зуд...
Они вышли из комнаты. Мори пробормотал что-то о том, что постарается быстро разобраться с починкой замка. Дазай был занят тем, что сдерживал порыв обернуться и посмотреть на соседнюю дверь.
Когда они спустились вниз, Дазаю вдруг стало удивительно спокойно — он словно вернулся в свое обычное состояние, словно РХБК никогда не приезжали. Словно он не знакомился с Накахарой, полным непоняток и противоречий.
Зайдя на кухню, подросток уселся за стол. Мори поставил перед ним тарелку.
— Спасибо... — пробормотал Дазай, принявшись жевать, хоть и без особого энтузиазма.
— Что-то случилось?
Началось. Первые песчинки.
— Настроения нет.
Мори постучал пальцем по столу, подпер щеку ладонью.
— Там кровь на простыне, это же не твоя?
Дазай повертел головой, на глаза приземлилась пушистая челка.
— Не... — Он смахнул волосы рукой, отмечая боковым зрением красное пятно на бинтах, понимая сомнения опекуна: — Это Чуи.
«Повезло, что кровь уже остановилась».
Мори покивал головой.
— Он упрямый, да? — Он усмехнулся. — Называет тебя своим другом, зная что Полю не понравится.
Дазай слабо улыбнулся, в груди снова появилась тяжесть.
«Недолго спокойствие продлилось...»
— Чуя, да... И чего так беситься? — возмутился он насчёт Верлена. — Я выгляжу как зубочистка... Хотя, думаю, можно воспринимать его подозрение как комплимент моему интеллекту.
— Ну так... — Мужчина откинулся на спинку стула, сложив руки на груди. — Он же убил одну из наших небольших групп год назад, я принял соответствующие меры. Неудивительно, что он злится.
«Убил группу... Хм...»
Мори продолжил возмущаться:
— Нет, ну и наглость, всех перебил. Хотя...
Что-то в голове Дазая не сходилось, в голове судорожно всплывало множество информации о самых разных случаях, происходящих в мафии.
— Хотя что?
— Одного, кажется, оставил в живых. Я подробностей не знаю. То были обычные контрабандисты, драгоценности продавали всякие. Не первой важности люди, в общем. Но сам понимаешь — мафия это почти семья. И если не мстить, соперники совсем разойдутся.
Дазай нахмурился. Он примерно понял, о ком шла речь, но никак не мог вспомнить название того сборища.
«Оставил одного в живых?»
Мори тяжело вздохнул, и уставился на Дазая.
Подросток уже знал, какой вопрос прозвучит через секунду.
— Могу я взглянуть на порезы?
Мурашки пробежались по коже, но Дазай отодвинул в сторону тарелку и навалился на стол, вытягивая руку вперёд.
Огай раздвинул бинты и повернулся в сторону, мгновение спустя в его пальцах появились марлевые салфетки и перекись.
«Заранее притащил... Наверное, на стуле лежали...»
Повозившись с порезом, Мори хлопнул подопечного пару раз по руке, давая знать, что закончил. Когда Дазай сел ровно, Огай снова уставился на него. Спустя пару секунд Дазай не выдержал:
— Что?.. Ты же знаешь, я не тебе назло это делаю...
Желания оправдываться у него не было, но слова сами сорвались с губ.
— Почему ты не можешь рассказать мне, в чем дело?
Осаму не успел расслышать вопрос до конца, но возмущение уже накрыло его с головой.
«Решил таки вьебать булыжником...»
— Давай не будем об этом?! Ты может и врач, хирург, бла-бла-бла, но точно не психолог. Не психотерапевт, и не мой родитель.
— Дазай...
Дазай измотано потёр глаза.
— Что?
— Прости. Я должен был знать, что если заберу тебя, то лишу детства. Лишу друзей, отношений... Таким людям сложно привязаться к человеку и не сделать его мишенью для вражеских организаций. Мне жаль. Пойми, я хочу тебе лучшего...
Двойственные мысли заполнили голову, Дазай не понимал, почему опекун вдруг решил выдать такую речь.
— Ты что, умирать собрался?!
— Дазай, я серьёзно.
Подросток едва сдержался от раздраженного стона.
Мори был прав: попробуй жить как все, будучи подопечным босса мафии. Но было ли лучше, если бы он его не забрал?
Дазая продолжали бы травить, он был бы либо мёртв, либо запуган... Может, лежал бы в психушке.
Его бы не забрал
никто, если бы не Мори.
Но он еще не знал, что лучше — жить, будучи непонятым, теряя всех, кому удаётся тебя понять, или быть мёртвым.
— Мори-сан, я не хочу об этом всём говорить.
— Я тебе доверяю, понимаешь? Я никогда не следил за тобой, не вшивал никакие чипы, прослушки...
«Боже, я обвинял его в этом год назад, а он до сих пор обижается».
— Закроем тему.
Повисла тишина и подросток поднял глаза, сразу чувствуя острую боль в руке.
«Бля-ять, порез-таки дал о себе знать».
Но главным было то, что в глазах Мори он разглядел ту самую нотку грусти. Тот самый взгляд, которым он глядел вслед Элис.
«Умереть. И сдохнуть, и повеситься, и... а-а-а...»
— Ты знал, — тихо начал Дазай, — что Верлен тю-тю?
Выражение лица Огая оставалось слегка мрачным, но по нему скользнула тень непонимания, мол: «А кто не знал?»
Пришлось пояснять:
— Я в том смысле, что у него диагноз стоит... Псих, буквально.
Для них перескакивать с тему на тему было привычно, может, Огая это и волновало, но он старался делать вид, что все в порядке.
— А, да. — Его грудь поднялась от глубокого вдоха. — Я давно догадался. Да и таблетки видел, а я всё же врач.
Дазай кивнул.
— Он... — Подросток запнулся, вдруг усомнившись в собственном желании говорить то, что начал. — Он согласился лечиться, если Чуя не будет со мной говорить. Умора?
Он выдавил из себя смешок, но опекун сдвинул брови.
«Не смотри на меня как на побитую нищенку, со мной все, блять, нормально...»
— Вот как...
Дазай кивнул в очередной раз, встал, шумно отодвигая стул, и направился к двери.
— Я в комнату... Спасибо, что купил салат.
Поднимаясь по лестнице он меньше всего хотел увидеть сверху французов, но увы.
— Si vous faites à nouveau quelque chose comme ça, nous ne réagirons pas aussi calmement. Quoi, tu veux répéter le sort des «drapeaux»?
— N’oubliez pas à qui revient la faute si je vais devoir me promener avec cette merde blanche sur le visage pendant encore un mois! et ne parle pas de «drapeaux», idiot, sinon je vais définitivement changer d'avis!
Дазай остановился за пару ступеней до второго этажа.
В его голове словно появилось многоточие, или экран загрузки. И он застыл, пытаясь сообразить, правильно ли он все понимает, или на него просто слишком много всего навалилось.
«Флаги... флаги... та группа называлась "Флаги". Та группа называлась... и... и их знал Чуя. И их убил Верлен... А ещё он что-то сделал с его друзьями. Значит ли это...»
Боковым зрением он уловил как впереди мельтешит чей-то силуэт и поторопился продолжить движение, чтоб французы не решили, что он замер намеренно.
Мужчины прошли мимо подростка, направляясь вниз по лестнице, а Чуя стоял у своей двери, сложа руки на груди.
Когда Дазай быстрым шагом пошел к своей двери, Чуя, кажется, хотел что-то ему сказать, но тот, не слушая, быстро шмыгнул в свою комнату, прикрыл дверь и плюхнулся в кресло.
«Может их не так звали?»
Ноутбук был включён, на экране светилось уведомление из "Лайна".
Чуя Накахара:
Он согласился лечиться, если буду держаться от тебя подальше. Будем переписываться.
Дазай на всякий случай прокрутил колесо мышки, ниже было еще одно сообщение.
Чуя Накахара:
:)
Подросток нахмурился.
«Он не знал, что я уже знаю. И при этом рассказал почти сразу, как узнал сам...» — это было видно по времени, в которое сообщения пришли.
Рука Дазая долго висела над клавиатурой, но в конечном итоге он с трудом сглотнул и схватился за мышку.
Закрыв все вкладки Дазай щёлкнул на «завершение работы».
