***
Пока Антон принимал душ, Арсений рассматривал квартиру в дневном свете. Она действительно неплохая, большая. Осмотрев её, не прикасаясь к чему-то слишком личному, он потопал босыми ногами на кухню. Высокий гарнитур манил, но вот холодильник своей заполненностью не блещал. Творог, яйца, картошка, кетчуп и молоко. Не густо. Пока Попов думал, чем же им завтракать, на кухню прошёл Антон. — Такое ощущение, что ты на правильном питании, — брюнет закрыл дверцу холодильника, и влажные руки обвили его талию сзади, прижимая к себе. — Я делал доставку еды пару дней назад и курьер случайно привез творог. Кажется, я закинул в корзину две пачки, изначально не думал, — почищенные ранее зубы коснулись молочной шеи партнера, не радуясь футболки на нём — сам Антон стоял в одних шортах, что бы зря не мочить влажными волосами верхнюю одежду, ему не нравилось, когда к телу прилипает мокрая ткань. — Значит… Будем готовить сырники? — неуверенно спросил Арсений, но только лишь из-за влажных поцелуев на шее и горячего дыхания в загривок. — Да, — шатен отошел от парня, давая свободу, видя, как он немного смущается. Арсений мило краснеет, пускай никогда и не признает этого. — Скажу честно, я не силён в готовке, — с легкой усмешкой сознался он. — Я так-то тоже, — в тон ему произнес Арсений. — Правда? У меня в ресторане работает человек, который не умеет готовить?! — наигранно-возмущенно воскликнул Антон, вдобавок хлопнув в ладоши. Для него это была неожиданная и отчего-то забавная новость. — Он работает там не поваром, а официантом, — выставил указательный палец в свою защиту Арсений. — И со своими обязанностями он справляется прекрасно. — Согласен, — Антон кивает в подтверждение своих слов. — Так что же мы будем делать? — Видимо, учиться готовить, — пожал плечами брюнет, беря со стола свой телефон и роясь в нём в поиске подходящего простого рецепта. Поискав самый адекватный, где в состав не входили брокколи или морковь, и куда не пришлось бы докупать дополнительных продуктов, Арсений спрыгнул с гарнитура, на котором сидел (хоть раньше себе такого не позволял, но и высокого гарнитура у него раньше не было) и протянул гаджет с открытым рецептом Антону. — Это будем готовить, — сказал он. — Давай, — легко согласился мужчина. — Доставай пока всё из холодильника, — начал командовать младший. Читать он умеет хорошо, понимать тоже. Несомненно, Антон тоже так умеет, но официант ещё и видел пару секретов поваров, что орудовали на кухне, да и друг у него по готовкам спец, не забывайте. А Шастун и слушался. Ему с утра, особенно в свой выходной (официальный и законный, между прочим) было лень что-либо делать, поэтому он и не прочь потаскаться за Арсением и подоставать ему продукты, пока парень сам будет всё смешивать и тому подобное. Он достал творог, яйца и, на всякий случай, молоко, кладя всё это на гарнитур. Готовка обещает быть веселой. — Найди, пожалуйста, сахар, — говорит Арсений, распаковывая пачки творога и отправляя их в большую миску. Стоит одному прямоугольнику белой массы упасть в корзину, как… Бах. — Блять! — Арсений отрыгнул от звука назад. Прямо как в сказке: яичко покатилось, упало и… разбилось. Теперь на полу можно было наблюдать растекающуюся прозрачную скользкую жижу, посередине желток, а рядышком две скорлупки. — Твою на лево, — Шастун сначала испугался крика Арсения, до этого стояв к нему спиной, но потом, повернувшись в его сторону и взглянув на пол, начал ржать. — Что здесь смешного? — нахмурился брюнет, понимая, что эту лужу придется ещё убирать. — Я вспомнил сказку про курочку Рябу, — Арсений тоже начал тихо посмеиваться в свою ладонь, заразившись смехом человека напротив. Смешно блин, хули. — Шутник, — просмеявшись, Арсений ещё раз взглянул на катастрофу на полу. — Тащи тряпку давай, а то мы в таких условиях ничего не приготовим. После того, как полы были вымыты Шастуном до блеска, брюнет наконец потянулся ко второй упаковке творога и нормальному яйцу, что всё это время мирно лежало на столе, не падая и не разбиваясь, как его собрат. Сразу видно — эмоционально стабильное, раз не захотело спрыгнуть вниз. Арсений перемешивает всю массу, как сказано в рецепте и неожиданно понимает, что на него что-то одевают. — Это что? — брюнет сначала не понял. — На, это фартук, — если Арсений сегодня хозяин его кухни, то Антон сегодня — хозяин Арсения. Правда, он надеется, что не только сегодня. Мужчина по-свойски разворачивает парня к себе, завязывает узелок за спиной, быстро чмокает в щёку и отходит, любуясь красивым парнем. — Зачем тебе фартук для готовки, если ты не умеешь готовить? — усмехнулся Арсений, разглядывая неброскую, темно-зеленую ткань на себе. — Мне подарили, — в оправдание говорит Шастун, подходя вплотную осторожно, будто хищик к добыче. — Твои друзья знают, что ты не силён в кухне? — руки Арсения свободно повисают на чужой шеи, а сам брюнет улыбается хитро и весело, сверкая красивыми голубыми глазами. — Это были партнёры по бизнесу. Какие-то. Не помню точно, — скомкано мямлит Антон, не видя смысла в этом диалоге, и уже тянется к желанным губам, но нос Попова легко щекочет его щёку, уходя от поцелуя. — Рано. Давай всё же приготовим завтрак? Антон вздохнул, вкладывая в этот вздох всю грусть миров, но послушно отстраняется, думая, что своё возьмет позже. — Теперь нужна мука, — шатен послушно достает из закромов упаковку муки и подаёт парню. Тот сыпет её в миску, от белой пыли чуть не чихает, но перемешивает тесто, пока Шастун разогревает масло на сковороде и наблюдает за этим чудом. — Нужно попробовать… — задумчиво тянет Попов. — Так мама в детстве делала. Он только тянется за чайной ложкой, что лежала в одном из выдвижных ящичков, как длинные пальцы тут же забираются в получившуюся массу и, зачерпнув порцию на указательный, быстро тянутся ко рту. Арсений на это смотрит удивлённо нахмурив брови, а шатен улыбается. — Ещё сахара надо, — он тянет свои пальцы в рот и пошло обсасывает, внимательно смотря в глаза напротив. Ну чего он добивается, а? Арсений добавляет пару ложек сахара, снова мешает. На этот раз Антон хочет пальцем попробовать незаметно, но делает это слишком быстро и немного творога оказывается у него на груди. Тогда Арс без задней мысли собирает консистенцию с его солнечного сплетения и пробует. — Очень вкусно, — довольно говорит он. — Даа?.. — Антон улыбается ярче не куда. Ему тоже показалось вкусно, но он решил перепроверить, поцеловав парня в губы, слизывая творог с языка и держа его за талию. Только потом с громким хлюпом отстранился. — Да. Ты прав. Очень вкусно. Арсений лыбится как дурак. Много он позволяет своему начальнику, очень. Но правда вся в том, что он, насколько бы брезгливым и ворчливым иногда не был, совсем не против таких выходок. Вот совсем. Наоборот даже, был бы чуточку посмелее, проявлял бы инициативу сам, а так Шастун полностью воплощает его грязные мысли, так, что хочется растаять, прямо как масло в уже разогретой сковородке. Попов замечает это и спешит насыпать в тарелку муки. Как сказано в рецепте, сырники нужно слепить и обвалять в ней, после чего пожарить на разогретой и предварительно смазанной сковородке маслом. Первый комок оказывается липким, но после муки становится проще. Брюнет слепляет три небольших сырника, пока Антон наблюдает за ним. — Дай я попробую! — говорит он, со знанием дела выкладывая в руку тесто и со всей силы бросая в тарелку с мукой. Пыль разлетается по всей кухне, но большая часть муки попадает Арсению на лицо. Мужчина честно держится секунд пять, прежде чем начать очень громко смеяться, складываясь пополам и держась за живот. Попов весь в муке, его волосы будто посыпали белым снегом, а лицо раскрасили под скелета, к слову, его недовольная мордашка, будто он вот-вот чихнёт, выглядит очень забавно. — Ах так, — Арсений показательно спокойно доделывает последний сырник — как раз тот, чей хозяин устроил переполох — выкладывая его на сковородку и накрывая крышкой. А потом берёт пальцами горсть муки и дует в Антона, отчего белые пылинки тут же оказываются на чужом лице. — Эй! — Не знал, что тебе так идёт блонд, — смеётся младший, нарочно посыпая белые кудри, что покачиваются от резких движений, и мука вновь попадает на лицо. Вырисовывается неплохой бой, в ходе которого жарятся сырники, используется полпачки муки, Антон шлёпает испачканной рукой по ягодице Арсения и на ней остаётся белый отпечаток ладони. Попов заливается краской, возмущением и совсем каплю возбуждением под громкий, почти истерический смех своего парня. Брюнет выключает последнюю партию сырников в сковородке, макает пальцы в быстро открытую сметану, которую каким-то чудом тоже доставил курьер, и валит Антона на пол, начиная мазать белой субстанцией его лицо. Руки мужчины, пока младший нависает сверху, ложатся на бёдра, нежно сжимая их, а сам Шастун хоть и пытается показать, что ему не нравится, всё равно смотрит в родное лицо влюблённым взглядом, не сильно уходя от касаний. — Ещё одна драка едой? — деловито вопрошает он, не собираясь перехватывать шаловливые руки, оставляя свои на чужих бедрах. — Заметь, даже сейчас я начал не первый, — тем же тоном отвечает младший, притягиваясь к белым губам — они наполовину в муке, наполовину в сметане, но Антон лишь отвечает, до чёртиков гордясь отпечатком своей ладони на привлекательной заднице.***
Пускай сырники и были готовы минут через десять, нормально поесть парни смогли только через час. Арсения хватило лишь на то, что бы выключить плиту, после чего Антон опять начал лапать его, уже в открытую лез целоваться, но, что самое интересное, Попов его инициативу поддерживал, сам не забывая участвовать. Поздний завтрак перетёк в ранний обед, а эти двое плавно перетекли в антоновскую спальню, распластавшись на кровати так, будто по меньшей мере не лежали на ней год. Им слишком хорошо вот так вот вместе вдвоем — не вылезать из дома, как можно дольше, делать что-то вместе и не отлипать друг от друга. — Надо будет выбраться куда-нибудь… — задумчиво тянет Арсений, сам не заметив, как, устроившись на тёплой груди, перебирает мягкие пряди. — Думаешь, мы слишком много страдаем хернёй? — мужчина лениво листает каналы по телевизору, даже без звука, стараясь контролировать свой голос, что вот-вот начнёт приятно мурчать от действий парня. — Вовсе нет, — спокойно протестует младший. — Просто сейчас наше времяпрепровождение похоже на бытовуху. Я бы хотел скрасить совместные дни, а то нам быстро может это надоесть. Шастун на такое заявление откладывает нахуй никому не нужный пульт и садится в кровати так, чтобы хорошо рассмотреть голубые омуты, что притягивали, тянули его в свою бездну. — Думаешь, я так быстро смогу перегореть к тебе? — почти прошептал он, понизив свой голос на несколько тонов, отчего у парня затянуло внизу живота и мурашки пробежались по всему телу. — Большинство пар так и расходятся, — очень неуверенно говорит Арсений, а в голубых глазах уже не видно омута, там скорее, небольшой ручеёк, что красиво поблескивает на солнце. Антон, заметив, как слегка дрожит голос парня под его напором, тут же смягчился, легонько улыбнувшись ему, давая понять, что всё хорошо. — Ну я не из таких, — ласково произносит он, легко проведя по волосам и за ушком. Шатен лёг обратно на постель, укладывая Арсения на себя, потому что ему так теплее и отчего-то спокойнее. — Я никогда не брошу тебя. Попов бы задумался над этими словами, но решил оставить всю мозгоправку до следующего дня. Там, где будет завтра, он уже и решит, куда они с Антоном смогут сходить погулять, что можно было бы делать на досуге, правда ли начальник силён в долгих отношениях, и чего хочет он сам, раз уж на то пошло.***
С утра следующего дня Антон и Арсений поехали в ресторан вместе. Мужчина отвёз его на машине под предлогом, что нужно проверить оборудование на кухне — в случаи неисправности купить новое. Это был всего лишь предлог, но технику всё равно проверить нужно было, та всегда по закону подлости любила ломаться в самый неподходящий момент. В ресторан зашли с главного входа по привычке Шастуна. Проходя во внутрь, они даже не заметили стоящую на своем рабочем месте хостес, что окинула их странным и недовольным взглядом, задерживаясь чуть дольше на образе Попова. Отойдя от неё на приличное расстояние, проходя мимо пока ещё пустующего зала, Арсений произнес: — Кажется, по ресторану всё же пробежали слухи о том, что мы вместе, — хихикнул он, легонько задевая своим плечом плечо Антона, на что тот только улыбнулся. — Ну и пусть. Мне вот нисколечки не жалко, что ты теперь мой. Пускай все завидуют. — Антон вежливо открыл перед официантом одну из дверей, ведущую на кухню, а брюнет даже не стал оспаривать такое смелое заявление, покорно проходя внутрь. На кухне к их приезду были практически все, и сотрудники во всю готовились к открытию заведения. Пока Арсений ушёл переодеваться, Антон смотрел на старания своих многолетних трудов, ведь сам принимал большое участие в ремонте каждого помещения. Просто вбухивать деньги непонятно куда было не его принципом, так что дополнительная стена, что разделяла кухню и кабинет шеф-повара, кондитерское оборудование и стол, привезенный из Франции, установка вытяжки и удобное расположение большого холодильника, как склада — это всё его рук дело в буквальном смысле. Глазами отыскав-таки Серёжу среди воспоминаний давних лет, он подозвал его к себе, чтобы поговорить. — Здравствуйте, Антон Андреевич, — Матвиенко снял резиновые перчатки, в которых работал, и протянул руку начальнику. Тот сразу пожал её, здороваясь. — Как проходят дела? По прошлым отчётам я понял, что увеличились заказы Буйабеса, я договорюсь с поставщиками, что бы привезли ещё мидий, — к этому моменту в своей рабочей форме официанта подошёл Арсений, также здороваясь с Сережей. Он уже хотел отойти, чтобы не лезть в тему разговора, к которой не имеет отношения, как Антон остановил его, мягко потянув на себя и положив свои руки ему на плечи, оставаясь позади парня. Матвиенко продолжал рассказывать, как обстоят дела, Шастун слушал внимательно, Попов стоял рядом, только думая о своём. Кажется, такой расклад никого на кухне не удивил, даже шеф-повар вёл себя совершенно спокойно, будто не было сейчас третьего лишнего в лице Арсения. — Насчёт продуктов всё гладко пока, только вот льдогенератор барахлит. Он в принципе пока не нужен, но если закажут большой банкет, особенно с морепродуктами, будет проблема, — Матвиенко нахмурился, смотря куда-то вдаль, видимо, на тот самый сломанный прибор. Антон задумался на пару минут, после чего ответил: — Тогда съезди сегодня в магазин после обеда. Морепродукты могут заказать и не во время банкета. Не хочу, чтобы были трудности. Деньги я тебе переведу. Ты же знаешь, какой нужен? — уточнил начальник у шеф-повара. — Конечно, Антон Андреевич. Более того, я даже знаю отличный магазин. Правда, он находится прилично далеко, но за качество в нём отвечаю,— сделав самый умный вид из тех, который когда-либо видел Арсений на лице друга, произнес Сергей. — Отлично. Тогда займись этим, а я поехал, — мужчина взглянул на часы и кивнул своим мыслям, после чего провёл по руке Арсения в ободряющем жесте и попрощался с ним и с Серёжей — время на часах показывало девять утра, а это значит, что ресторан открыт для гостей. Парень улыбнулся на прощание своему возлюбленному и приступил к работе, когда Шастун скрылся за дверьми. — Все знают? — равнодушно поинтересовался официант у Матвиенко, когда друг нарезал овощи на очередной салат. Шеф-повар пожал плечами, поняв вопрос. — С чего такие догадки, Арсюш? — ласково спросил он. — Да видел сегодня лицо Иры, — фыркнул брюнет. Конечно, это он для вида лишь мимо прошёл, но не заметить на себе этот убийственный взгляд он просто не мог. — Не нравится она мне, — он недовольно поёжился, складывая руки на груди. — Зато нравится Шастун, — верно подметил Матвиенко, слегка улыбаясь. — Забей на неё, слишком слабая пешка для вашей большой любви, — друг рассмеялся, за что получил слабый толчок в бок от официанта, который только после этих слов в душе успокоился и ушёл работать. Денёк выдавался весьма сложным, а ещё неимоверно долгим. Арсений, конечно же, улыбался милым девушкам и незамужним дамам, с легкостью открывал шампанское для пары гостей и брал в обе руки по несколько блюд, отчего Оксана, работающая сегодня вместе с ним, ахала от восхищения и страха за друга и за блюда, что он нёс, а вот Стас, например, стоя за барной стойкой, в который раз уважал. — Я тебя когда-нибудь сниму и выложу на ютуб, — поймав официанта по пути на кухню, усмехнулся мужчина. — Так снимай, — легко пожал плечами брюнет, не понимая, в чём трудность такой классной идеи. — Не, так неинтересно, — запротестовал бармен. — Вот уронишь чё-нибудь — тогда да, шок контент и добро пожаловать к Максу +100500 на канал, а так нет, не залетит. Арсений недовольно фыркнул, а Стас рассмеялся, налив ему стакан апельсинового сока за счёт заведения. На самом деле, сотрудникам разрешалось употреблять подобные недорогие напитки. Главное, что бы не алкогольные и не постоянно, а Арсений, в силу своей активной работы и необщительности с коллегами, у барной стойки вообще редкий гость. После обеда Серёжа действительно уехал в тот самый магазин за льдогенератором, оставив все свои поварские полномочия сушефу, не успев даже предупредить Арсения. Видимо, потому что он в который раз обслуживал очередных манерных гостей, что требовали от официантов всё и вся. Иногда ему даже казалось, что Ира, стоящая на входе, специально приглашает в заведение себе подобных, лишь бы официанту Арсюше жизнь мёдом не казалась. Но ведь подобные богачи сидели здесь не всегда — Попову часто попадались вполне сносные и нормальные, адекватные люди. Иногда прямо реально люди, если судить по манерам. И, пускай сотрудникам с клиентами общаться запрещено, парень бы с радостью подружился бы с парочками из них, ведь хорошие знакомые это никогда не плохо. Так и получается, что не притягивает хостес подобных себе жаб, а значит и винить её снова не за что. Арсений даже не понимает, от чего вдруг такая резкая неприязнь к девушке. Да, она лицемерна, слишком красива, слишком самодовольна и смазлива, но ведь раньше он её не замечал, как и других неприятных себе людей, только пока шатенка не начала липнуть к Шастуну, а Арсений за Антона цепляться. Так и получается да банального просто — ревновал. Как в сопливой мелодраме, блин. И не то, что бы прям соперницу в ней видел, нет. Просто Кузнецова всегда добивалась своих целей (и он догадывается каким путём), что или кто бы это ни был, и от директора ресторана вряд ли отвертится, хотя парень и даёт ей понять, что это теперь его. Ну а что? Если Антон называет Попова своим, то и Арсений вправе сказать, что этот мужчина его. Под конец смены официанта клиентов не убавилось, что ожидаемо, так как вечер, и многие спешат отметить его в дорогом ресторане, будь-то по поводу или без. И пока парень стоял у шестого столика, записывая очередной дополнительный заказ к основным блюдам, он думал, как хорошо будет сейчас прогуляться до дома пешком по ночному городу, пускай и идти не прям что бы много и далеко. Сегодня с Антоном они вряд ли свидятся, что немного расстраивает, но Арсений лучше подумает, куда бы им сходить и развеяться в выходные. Попов с приятной усталостью ждал окончания своей смены, брал последние заказы, собирал чаевые от уходящих гостей. Он о чём-то разговаривал с Оксаной на кухне, когда через запасной выход в помещение влетел не очень трезвый Матвиенко — это было видно по его походке. Официанты переглянулись друг с другом и вновь посмотрели на Серёжу, который всё той же походкой молча подошёл к Арсению и взял его за руку, таща к себе в кабинет. Парень, внутри очень переживая за друга и желая разобраться, в чём дело, пошёл за ним. — Серёж, что случилось? — закрыв за собой поплотнее дверь в кабинет шеф-повара, с ходу поинтересовался брюнет, глядя на рассеянного друга, у которого в уголках собралась влага. — У меня проблема… — видно, что мужчине нужно было время на то, что бы рассказать, и Арсений покорно ждал. — Мне Лена изменяет! — наконец громко выкрикнул он, хватаясь руками за голову. Выглядел он сейчас мягко говоря убито, если не разбито, если не раздавлено. — Так… — парень хотел что-то сказать, но убитый горем друг перебил резко: — Арс, поехали в бар. Прошу, я больше не могу здесь находиться, — взмолился шеф-повар, растекаясь на столе. Попов тяжело вздохнул. — Там ты мне всё расскажешь? — догадался он. — Угум, — промычал Матвиенко, а Арсений уже думал, как будет успокаивать его. Что ж, вечер обещает быть очень интересным.***
В баре было душно и ужасно много народу, но, к счастью для двоих друзей, они смогли найти себе местечко, заприметив два свободных стула. Серёжа сразу заказал себе «чего покрепче» и два шота. Арсений посмотрел на него удивленно, выгнув бровь, но под взглядом грустных и побитых карих глаз сдался, заказывая и себе алкогольный коктейль. На трезвую голову он это всё не вывезет. — Ну рассказывай, — скомандовал Арсений, сделав глоток «Лонг айленд айс ти» — он такое ни разу ещё не пробовал, но состав показался ему весьма оригинальным, и он решил взять. На удивление, не ошибся — было вкусно. Серёжа же начал говорить только после второго стакана виски — то самое «чего покрепче». Честно говоря, Арсений первый раз за всё время знакомства видел его таким — абсолютно пустым, грустным, злым и раздавленным одновременно. Друг сделал последний глоток, допивая до дна, после чего с громким стуком поставил стакан на барную стойку, и начал рассказ, шмыгая носом: — Я сегодня поехал за этим льд… льдог… Похуй, короче, — Серёжа снова взялся за стакан. — Выхожу из магазина, а там Лена с каким-то мужиком обнимается, у него букет в руках ещё, её любимый… Они улыбались друг другу, — казалось, что мужчина вот-вот расплачется, благо, что жилетка в виде Арсения у него есть. А Попов и не против, главное, чтобы Серёга в себя не ушёл и не поник. — Не переживай, Серёг… — Я так люблю её! — шеф-повар вскидывает голову, смотря прямо в голубые глаза, отчего брюнету становится его до глубины души жаль. — За что она так со мной, Сень? Разве я был плохим парнем? К столу преподносят ранее сделанный заказ и Арсений, пускай и слишком молод для своих лет, примерно знает, что нужно сделать, что бы другу стало легче. Он разрешает ему пить, пьёт сам и только вытягивает его на разговоры — не важно о чём, сейчас главное, чтобы он выпустил всю свою боль. Правда, с новыми коктейлями Попов просчитал — легкие на вид, они туманили его мозг чуть ли не на ровне с Сережей, а ведь им отсюда нужно будет ещё и уезжать. Но несмотря на столь маленькую проблему, друг разговорился и пошли те самые сопли, про которые парень уже думал сегодня. В итоге они вместе, как две сплетницы, обсуждали баб, сильно обобщая, говоря, какие они все дуры и стервы, предательницы и вообще дело ни с одной иметь нельзя, а то сердце разобьют в крах… Часу в девятом вечера, за шумом музыки и людей в баре, Матвиенко различает мелодию в кармане джинс. Кое как достав телефон и приглядевшись, он хмыкает. — Лена звонит! — говорит он, тыкая пальцем в экран. — Зачем я ей только нужен?! — Спроси у неё, — просто предлагает Арсений, отставляя от себя явно лишний стакан — не хотелось пить до состояния забытья, что бы потом как минимум уснуть за барной стойкой, а как максимум — оказаться завтра в Петербурге. — Да, ты прав, — Серёжа кивает своим же мыслям и отвечает на звонок, прикладывая телефон к уху. Он слышит родной голос и замирает, не смея и слова сказать из того, что они сегодня обсуждали. Он сидит так с пары долгих минут, всё никак не отводя взгляд от стены напротив, будто в гипнозе. В конце разговора он говорит почти трезвое: «Хорошо, любимая» и медленно опускает телефон на колени. — Что? — недоумевает Попов, сам не сильно совладая с рациональной стороной мозга — алкоголь так приятно ударяет в голову после тяжелых дней, что невольно хочется заказать ещё, просто что бы было, но друг всё же в приоритете. — Что она сказала? — Она сказала, что я дурак, к ней приехал сегодня брат, про которого она мне рассказывала и они быстрее ждут меня домой познакомиться, — на лице шеф-повара малу помалу расцветает искренняя улыбка, будто до него только сейчас доходит смысл сказанных слов, и под конец он чуть ли не светится, вскакивая со стула. — Это её брат, Арс! Как я мог забыть! — друг крепко обнимает официанта, отчего у последнего от резкой смены положения кружится голова, но вопреки всему он искренне рад за Серёжу — он всегда желал ему всего самого лучшего, ведь тот заслуживает этого, как никто другой. — Поздравляю, Серёж, ты дебил. А девушка твоя верная, ещё и добрая, — судя потому, что не убила и не наорала (вроде) констатирует Попов, хлопая друга по плечу. — Да, Арс, я тогда это, ну, побежал я в общем. Ещё и за цветами надо успеть… — Арсений смеётся с нервозности всегда уверенного в себе человека и отпускает его с условием, что тот напишет, как приедет домой. Серёжа убегает быстро, на ходу ловя такси, а парень улыбается своим мыслям — вот такой вот Хэппи Энд. Парень решает никуда не спешить и допить-таки принесённый барменом коктейль — от одного стаканчика ничего не будет, а попробовать новые сочетания очень хочется. Он сидит один, пьёт, ему хорошо — он только что помог другу (или не он, но он поддержал), к нему никто не лезет, только становится скучно. Очень скучно. Вариант пойти потанцевать отпадает, потому что двигаться на тесном танцполе не хочется. После очередного глотка в голову ударяет алкоголь и приходит шальная мысль. Попов, улыбаясь задумке, достаёт телефон и пьяный мозг набирает знакомый номер. — Привет, Арсюш, что-то случилось? — слышится бархатистый и деловой голос. — Антон, з-забери меня, пож-жалуйста, — с заиканиями произносит парень, не чуточки не сомневаясь в своих действиях. — Арс, ты… Ты пьяный, что ли? — неверяще и настороженно спрашивает мужчина, стараясь получше расслышать звуки на заднем фоне. — Нет, — уверенно произносит Арсений, внутренне смеясь — обманул, какой хулиган. — Диктуй адрес, — вздыхает начальник, мысленно прикидывая, что делать с парнем после того, как заберёт его. После продиктованного адреса, по которому находился обыкновенный бар, Антон садится в машину и едет туда. Не то, чтобы он устал сегодня и очень хотел домой — наоборот, он был рад увидеть Арсения сегодня ещё раз, но отчего-то переживания лезли в голову. Почему Арс вообще пил после рабочего дня? Антон не был категорически против алкоголя, но посреди рабочей недели, когда у официанта смены три дня подряд? Да и на алкоголика Арсений не похож, тогда очень интересует причина, потому что голос того явно был весёлым, наверное, именно поэтому мужчина ещё не поседел от волнения за своего парня и ехал пусть и быстро, но соблюдая все скоростные режимы. Как только машина останавливается на платной парковке прямо возле бара, из здания выходит разморенный Арсений, улыбаясь во все тридцать два, заметив знакомый автомобиль. Шастун покидает салон, сразу оказываясь возле парня и внимательно разглядывая его. — И чего это мы пьём так поздно? — журит его Антон, всё потому что не может злиться — тот в порядке, стоит, улыбается и прижимается теснее к теплому телу. — Серёжа дурак, — просто отвечает он. — Я его успокаивал, успокаивал, а ему никто не изменял. — Чего? — Хэппи Энд, — бубнит младший в синий пиджак, пропитанный дорогим одеколоном. Вкусно. — А-арс, я не понимаю, — зовёт Шастун. — Я так устал. Пойдём на задние сиденья? — просит парень, ну а кто Антон такой, чтобы ему отказывать? Только он не до конца понимает, почему именно на задние. Мужчина открывает заднюю дверь автомобиля перед парнем, тот нехотя садится. Когда с другой стороны в салон запрыгивает Шастун, Арсений льнёт к нему. — Арс, а сколько ты выпил? — уточняюще спрашивает Антон, что бы на всякий случай знать меры опасности пьяного парня. — Достаточно, — честно отвечает Арсений, нащупывая в темноте чужую руку и перекладывая её себе на задницу, для чего приходится перекатиться чуть на бок, но у него есть хорошая опора в виде Шастуна. — Арсен… Парень перекидывает ногу через начальника, вовлекая в поцелуй. Отчего-то Антона ведёт. Он так морально устал сегодня, что теплое, любимое тело манит, заставляя отвечать на поцелуй, проявлять инициативу, учувствовать в одному Попову известной игре. Последний отпускает себя, полностью перебираясь на колени начальника, целует настойчивее, грубее, но поцелуи всё равно выходят пьяными и смазанными, правда никто не спешит жаловаться. Парень вплетает руку в светлые волосы, слегка тянет за них, и Антон отстраняется, после чего его сразу прижимают к молочной шее, каждый миллиметр которой он выцеловывает, будто на неё налили молочный шоколад или сладкую карамель. Арсений стонет и млеет в чужих руках, потираясь задницей о бёдра, чувствуя, как тело под ним напрягается, а внизу живота приятно тянет. — У тебя есть смазка? — спрашивает Арсений, и в его голосе сквозят нотки смущения. Всё-таки он недостаточно пьян, а было бы в салоне светло, Антон бы уже любовался его лёгким румянцем. — Да, — шатен тянется к подлокотнику, выуживая оттуда новые смазку и презервативы. — Жук, — не удерживается Арсений и забирается старшему под футболку, до этого удачно успев стянуть пиджак. Антон как всегда горячий во всех смыслах, так что с ним никогда не будет холодно. Он подставляет своё тело, умело расстегивает джинсы брюнета и спускает их до колен. — Неудобно же, Арс, — фыркает Антон, вопреки словам припадая к груди парня сразу же, как только тот снимает с себя кофту. Его прекрасная кожа, невероятные изгибы тела и правильные движения сводят с ума. От прикосновений губ к соскам брюнет стонет, выгибаясь в спине и просяще толкаясь бёдрами, пальцами впиваясь в спину напротив. Он рваными движениями нащупывает тюбик смазки рядом с ними, открывает, выдавливает себе на пальцы и целует мужчину, сплетаясь нарочно языками, чтобы забыться в очень приятных ощущениях, заглушая ими неприятную боль. Алкоголь тоже играет свою роль, хорошо туманит разум, и Арсений глухо стонет, когда первый палец входит до конца и начинает двигаться в нём. Каждый раз отдается новым стоном, так что целоваться не получается, и Антон просто смотрит, как его парень растягивает себя самостоятельно. Арсению, к слову, не очень удобно: руку пришлось завести за спину и приподняться с чужих колен, но приятные через некоторые время ощущения притупляют всё. У Шастуна слюни текут от такого Арсения. Его силуэт хорошо различим из-за уличных фонарей через лобовое, тонкая фигура самостоятельно насаживается на собственные пальцы, растягивая, и получая от этого кайф. Антон пропадает к груди, придерживая парня, и все слюни оказываются на нём, однако Попову это никак не мешает, а Антон вдруг понимает, что хочет сам растягивать его. Он аккуратно вынимает чужие пальцы, смазывая обильно свои, и проникает в парня двумя, чувствуя его изнутри. Такого узкого, горячего, просящего большего до невозможности. Мужчина рычит, понимает, что сам на пределе не меньше. Арсений благодарно стонет, целует за ушком, покрывая лёгкими касаниями губ щеки и шею — тянется к члену, быстро освобождая его от лишней ткани и сжимая у самой головки. Орган реагирует положительно — дёргается, желая получить разрядку, желательно с мощным оргазмом. Арсений, в котором двигаются три пальца, дотягивается до фольгированного пакетика, вскрывая его, и самостоятельно натягивает на член презерватив. — Замри, — шепчет, а у самого тряска из-за сильных эмоций внутри. Он так хочет, он так нуждается, ему так нравится, он так любит. Обхватывает ствол, медленно насаживаясь, Антон аккуратно придерживает, стараясь не утонуть от приятных ощущений. Кажется, будто пенис стягивают плотным-плотным кольцом, но внутри в добавок так жарко, что хочется стонать. Стонет, кстати, Арсений, затыкая себя поцелуем. Антон крепко держит за задницу, мнет, то и дело раздвигая и сжимая в руках упругие ягодицы, почти сам контролируя их движения. — Ка-айф, — не выдерживает он. Движения с каждым разом становятся увереннее и глубже. В машине запах пота смешивается со слабым запахом смазки, кажется, малины, но обоим не разобрать, они далеко друг в друге, в своих чувствах и ощущениях. Арсений дышит тяжело, насаживается до основания, двигается, пока Антон не начинает подмахивать, бёдрами подаваясь на встречу, самостоятельно вторгаясь в чужое нутро. — Господи… — шёпот. Начальник судорожно носом ведёт по груди, вцепляясь в спину. — Я так тебя люблю. Арсений стонет, «прыгая» на своём парне, руками вжимаясь в плечи напротив. Потирается головкой своего члена о впалый живот и, чувствуя, как орган внутри попадает по нервному комку, кончает за два толчка, струной выгибаясь, задевая волосами крышу автомобиля. Шастун рычит, вдалбливается ещё минуту для продолжения оргазма партнёра и кончает следом, чувствуя, как парень сжался на нём до невозможного, а поэтому высвободиться из горячего тела ему удаётся не сразу. Арсений с коленей принципиально не слезает, сидит, максимально раздвинув ноги, понимая, что при таком положении задница не ноет, а отголоски оргазма приятно касаются тела. — Мой хороший, — хрипит начальник, тут же прокашлявшись — явно перестарался. Он кладёт свою ладонь тому на спину, мягко проводя по лопаткам и затылку, пальцами касаясь чёрных волос. — Как же охуенно, — слышит он в ответ и чертовски доволен таким же хриплым тоном, будто это Арсению доставили шикарный оргазм. Хотя, может так оно и было. — У тебя же есть салфетки? — интересуется парень, чувствуя свою же сперму у себя на животе. — Да, там же. — Нам бы хоть до дома доехать, — хихикает тихо Попов, пытаясь подняться и дотянуться до подлокотника. — Блять, мы тебе салон испачкали. — Ничего, всё равно её пора мыть, — Антон отзывается отдаленными фразами, совсем не готовый на любые диалоги. Он даже думать не хочет, как сядет за руль и довезет их до дома. Единственное, что он чувствует сейчас — пустоту. Приятную пустоту в перемешку с лёгкостью и… Любовью. Он всё-таки признался ему.