- Если бы ты поменьше читал, дядя Бес, леди Санса, возможно, уже зачала бы ребенка,- Джоффри засмеялся… а когда король смеется, другим тоже приходится.- Не печалься, Санса. Когда королева Маргери понесет, я зайду к вам в опочивальню и покажу моему дядюшке, как это делается. Буря Мечей, Санса IV
Маргери улыбалась, несмотря на то, что сердце ее билось так отчаянно, что вот-вот могло бы выпрыгнуть из груди. Она улыбалась, глядя на гарцующих пред свадебными столами карликов, на музыкантов, в который раз уж исполняющих «Рейнов из Кастамере»… и на своего новоиспеченного супруга. Джоффри смеялся, размахивая подаренным ему мечом. Им завладело такое явное возбуждение, что Маргери почудилось, будто бы он желал зарубить кого-нибудь сию же минуту. Девушка всегда прекрасно владела собой. Ее лицо не выдавало ничего, кроме нежности и напускной влюбленности, как и полагается королевской невесте, а взор зеленоватых глаз не то смущенно опускался, не то искрился несуществующей страстью… И все же, мысли ее не до конца были подвластны контролю. Чем больше она наблюдала за своим королем, тем сильнее ей хотелось удушить его воротником собственного кафтана. Что ж, возможно, некогда ей выпадет такая возможность. Когда сын Джоффри произрастет из ее чрева и предоставит ей путь к правлению в качестве регента… И Маргери сделает все, чтобы ее дитя было лишено всякого сходства со своим высокомерным, трусливым и жестоким отцом. Погрузившись в размышления, девушка молча прошла сквозь передбрачную церемонию. Платье ее стянули, как и миниатюрные башмачки, оставляя посреди новых - супружеских - покоев абсолютно обнаженной. Впрочем, когда руки «провожавших» потянулись к тяжелому ожерелью, холодившему кожу, бывшая девица Тирелл не позволила его снять и приказала оставить ее ожидать короля. Маргери никогда не отличалась особенной любовью к украшениям - многие из них, бесспорно, поражали красотой, однако были легко заменяемы… Но это ожерелье, выполненное из белого золота и топазов так, чтобы напоминать ветви и дубовые листочки, запало девушке в душу. Ее бабушка намеревалась отыскать лучших ювелиров в Королевской Гавани, дабы их творения позже подчеркнули красоту своей молодой королевы. Однако, намерению этому не судилось сбыться - стоило Маргери примерять один из присланных из Речных земель даров. При одном только взгляде на сию чудесную работу девушка прониклась странным удовлетворением, мысленно заключив, что обязательно сделает из ожерелья символ своей удачи. Она должна была запомнить день, когда впервые открыла ларец со своим подарком, обнаружив и прилагавшуюся к нему записку. Небольшой клочек бумаги, который девушка спрятала в пышные юбки - подальше от любопытных глаз служанок. Уже позже, она перечитывала изложенные в нем поздравления и пожелания новой «правительнице, покорившей сердца Семи Королевств». Слишком витиевато, слишком лично… едва ли похоже на вестеросский стиль изложения мыслей. Большинство благородных рыцарей и вельмож, что хотя бы умели читать, не дружили со слогом в подобной мере. Лорд Харренхолла… Интересно, был ли он хоть в половину так любезен в настоящей жизни? Был ли он стар и уродлив - быть может, даже калека? Хотелось бы думать, что мужчина, преподнесший столь впечатляющий дар, также был по-своему… впечатляющим. Глупо, как для замужней женщины - жены короля!- опускаться до подобных мыслей… но в ее положении, кто бы не хотел помечтать? - Мой король… Серебристый голос девушки излучал радость… и скромность. Она прижала к телу простыню, не скрывавшую, впрочем, ни соблазнительную линию бедер, ни узкие плечи, ни верхушки аккуратной груди. Джоффри нравилось, когда пред ним тряслись, преклонялись, и Маргери готова была надеть любую маску для довольства объявившегося в спальне супруга. - Брось это,- криво усмехнулся Джоффри, выдирая простынь из девичьих рук одним рывком.- Мы теперь - муж и жена, ни к чему прятаться от друг друга. Молодой супруг ее был довольно привлекателен внешне. Мальчишеское - пока ещё - тело слыло подтянуто-худощавым, а волосы на свету переливались, точно золотые нити. Мужское естество его, уже настойчиво требующее внимания, было не слишком велико. Маргери попробовала сосредоточиться на этом - лишь бы не на хищной усмешке, гуляющей по королевским губам… Вопреки своим ожиданиям - и к огромному своему разочарованию, она не сумела постепенно перехватить инициативу и направить супруга в правильное русло. Едва заполучив ее тело во владение, Джоффри повалил девушку на мягкую перину и принялся покрывать молочную кожу грубыми, неумелыми поцелуями. Бёдра, руки и живот ее оказались покрыты синяками от его жадных пальцев, а от первого грубого толчка в ее лоно Маргери готова была разрыдаться. Тем не менее, она заставила себя не издавать ни звука. Девушка смолчала даже тогда, когда в порыве страсти Джоффри укусил ее за грудь, а после слизал капли выступившей крови. Эта боль казалась ничтожной по сравнению с той, что горела внизу ее живота. Когда король излился в неё дважды, Маргери нашла в себе силы улыбнуться ему - и облегченно вздохнула, когда тот забылся крепким сном. Запах семени и вина витал в воздухе, и девушка отчаянно надеялась, что сумеет понести как можно быстрее. Натянув тяжелое покрывало почти до шеи, Маргери прикрыла веки, решив, что бодрствование нынче не принесет ей утешения. Холод ожерелья дарил блаженное успокоение.***
Дорилея двигалась по лабиринту коридоров с нечеловеческой скоростью. Маленькие ножки ее вот-вот готовы были предать ее, сгибаясь под весом незримой ноши. Библиотека Хозяина находилась так близко - и в то же время, так далеко, что скованное страхом мертвое сердечко кольнуло болью. Успеть, успеть, успеть… без оглядки назад… Это началось около недели назад - неясные образы, размытые, искаженные подобия снов… все более напоминающие реальность. Столы, богато устланные человеческой пищей, стрелы, разящие пирующих… и огонь, так много огня! Казалось, мир маленькой Дорилеи стремительно меркнул - горячая, сладкая кровь боле не тревожила разум (и, когда вернувшийся из «странствий» Феликс вливал ее в малютку-прорицательницу силой, она желала лишь поскорее выплюнуть вязкую жидкость), ночная тьма приносила с собой лишь страх… и существование ее отправлялось ненавистью к себе. Дорилея усердно избегала любого контакта с Хозяином, борясь с собственным желанием зарыться носом в полы его плаща в поисках утешения. Он не прикасался к ней без разрешения, и оттого не мог узреть обнявший ее естество ужас, хоть и озвучивал свое беспокойство ее внешним состоянием. Красивое лицо древнего вампира отражало неприкрытую печаль при виде прорицательницы - очевидно, жалкой и… бесполезной. - Хозяин… Тяжелая дверь распахнулась, ударяясь о стену. Черноволосый вампир, до того невозмутимо перелистывающий страницы увесистого фолианта, сидя за громоздким столом, поднял голову.. и расплылся в улыбке. - Все в порядке, друзья мои,- хохотнул Хозяин и махнул ладонью. Только сейчас Дорилея заметила, что на шум явились двое стражей, готовых защитить своего господина в случае опасности. Их высокие фигуры нависали над девочкой, точно каменные глыбы - и, дрожа, она невольно всхлипнула от их вида. Впрочем, вампиры не обратили на нее ни капли внимания - получив от Аро разрешение удалиться, телохранители тут же поспешили прочь. Эта молчаливая исполнительность внушала уверенность… но и разочаровывала. Примерно также сосредоточено-отстраненно выглядела теперь Арья, вернувшись из Близнецов. Она занималась «рукоделием» часами наполет, упражняясь с какой-то тоненькой железкой, и напрочь отказывалась замечать Дорилею. Да и сама предсказательница, в принципе, не горела желанием лезть этой смертной под руку - в прошлый раз та едва не выкинула со злости ее любимую тряпичную куклу… - Мое милое дитя, какой сюрприз!- невзирая на гримасу тревоги на лице маленькой вампирши, голос Аро не выдавал ничего, кроме теплоты и радости ее появлению. Протянув ей свою руку, он пошевелил пальцами, и движение это напомнило взмах крыльев бабочки.- У тебя есть, что мне показать? Вот оно. Подобие ледяного пота проступило на коже Дорилеи, и волоски на шее встали дыбом. Она хотела броситься к своему Хозяину в ноги и просить укрыть ее, забрать эти видения, заглушить крики, звучащие в сознании… но конечности ее будто одеревенели. Малютка рухнула на половые плиты… Чужие руки подхватили ее прежде, чем лоб Дорилеи смог бы соприкоснуться с камнем. Голова ее легла на плечо Аро, прижавшего малышку к своей груди и аккуратно покачивавшего ее. - Ну-ну, моя радость, что случилось?- обеспокоено прошептал Хозяин прежде, чем его пальцы погладили ее по щеке.- Опять кошмары? Малиновые очи мутнели по мере того, как Аро пил воспоминания своей провидицы. Дорилея вцепилась в бархат его одежд железной хваткой, неотрывно наблюдая за тем, как взгляд его сосредоточился на том месте, куда сама девочка посмотреть боялась… У входа в библиотеку замерла фигура. Этот призрак неумолимо преследовал Дорилею, меняя обличия… точно насмехаясь. Иногда он был совсем похож на ее нерадивую погибшую мать, иногда - на неизвестную ей женщину с рыжими, как осенние листья, волосами… иногда - на статную девушку, чьи смоляные кудри едва не доставали до земли. Последний же образ видение приняло и сейчас. Картинно-изящная «девушка» не двигалась и не говорила… но ее прекрасное лицо было пугающе бело и гневно, приоткрытый рот открывал вид на ряд острых зубов, а глаза горели, точно угли под дуновением ветра. Шея ее, точно надломленная, заставляла голову клониться набок… Яд бился в висках, и голос Хозяина, проронившего всего одно слово, звучал, словно сквозь толщу воды: - Дидим…