Туманная заводь

      Сердце бьется глубоко в глотке, когда он выбегает наружу из вагона метро и вглядывается напряженно в пустующее пространство, пытаясь сориентироваться в собственном отступлении.       Мост должен сломаться, рухнуть на дно реки, и им всем сейчас нужно скорее уйти, но в его голове вертится все еще запоздалая мысль о листе предложенных ему спонсоров и этих двух непонятных Созвездиях, о которых он ни черта в Путях Выживания не читал, потому что их никогда там не было.       [Скрытный Интриган] и [Пронзающий Свое Сердце].       Созвездия живут в рамках данных им модификаторов, и, если первое выглядит — беги быстрее — неясно и подозрительно, то от второго веет старостерпцами, мессией и дряхлой библией. Но он не может знать наверняка, он не уверен даже, что это действительно что-то святое.       Созвездие не предложило ему свое спонсорство, нет. Пока другие были удручены его выбором, оно сделало нечто выходящее из грани вон — поддержало принятое им решение.       Это неестественно и не имеет совсем никакого смысла.       -Докча-сси!       И все было бы просто, но токкэби любят дурацкие игры с трупами.       Зомби появляются позади, рушится ставший хрупким мост. Спонсор Ю Саны оказывается таким же неизъяснимым, и он выбрасывает все из головы, когда Ким Намун царапает его бедро черными когтями.       Восставшее тело мертвеца хотя бы не разговаривает и не улыбается, когда боль искажает черты на его лице. Улыбается живой Хан Менко, забирая Ю Сану с собой, и оставляя его позади.       Мир смещается по оси, словно ушедший утренний сон.       — Созвездие [Скрытный Интриган] восхищено тем, как Вас легко одурачить.       — Созвездие [Демоноподобный Огненный Судья] впечатлено Вашей жертвой.       Докча проводит по буквам взглядом, цепляя неясное первое нечто, все еще не желающее его покидать.       Это не сон и не сказка, не больная фантазия воображения, но его разум не сходит с ума, когда он смотрит на обезображенных чудовищ, меньше получаса назад ехавших с работы домой.       Читающих, может быть, другие новеллы. Спящих после тяжелого дня. Разговаривающих с семьей по телефону.       Докча скидывает нападающих на него существ, будто так и должно быть, и токкэби должен смеяться над ним как обычно.       Словно, как и Созвездия, наблюдающие за его страданиями, сами страдания для него ничего не значат.       Платите.       Демонические люди падают вместе с Ким Намуном, когда эксклюзивный навык, искря, деактивируется.       Они должны хотя бы платить.       Ему не страшно. Докча не уверен в том, почему.       Все это время его сердце колотится на издыхании не от ужаса, от восторга в скребущемся ожидании, и он поворачивается к тому, с кого началась трагедия этого мира.       Ю Чонхек пробирается к нему от поезда. Раскидывает чудовищ и, встревоженный, тянется к нему руками.       Не для объятий, конечно, и, странно, не для удара.       А Докче не хочется даже двигаться, он не против подставиться под любое его касание, потому что туманные глаза Ю Чонхека горят непониманием, удивлением самим его существованием, словно он ошибка.       Словно он нечто, чего Ю Чонхек не понимает.       -Как ты смог выжить?       Докча не злится на этот тон, за ладонь, обхватившую его горло, не боится и не собирается просить милосердия.       Главный герой прекрасен под заходящим солнцем, красивый настолько, что можно сойти с ума, олицетворяющий в своей жестокости боль умирающей рыбки-солнечника.       Такой хрупкий.       Докча думает, называя имя, что на Чонхека его существование наводит страх невыносимый, и это почти комично.       Быть причиной трепета у подобного человека.       — Созвездие [Демоноподобный Огненный Судья] встревожено Вашим нынешним положением.       Но Докча чувствует себя замечательно, улыбаясь легко в ответ на чужие мысли.       Удивление, шок, непонимание. Ю Чонхек беспомощен перед ним с раскрытыми широко глазами. Его легко сбить с толку, легко заставить сдаться, легко убить.       Потому что Ю Чонхек невыносимо для гнилой реальности человечен. Такой слабый, что правда его уничтожит.       -Я верю тебе.       Поэтому для начала он может побыть Пророком.       Докча чувствует быструю пульсацию, нить сбившегося сердцебиения в прижатой к нему руке, нить, которая рвется, когда его отпускают в пропасть.       Падение ощущается резким порывом ветра и болью дыхания из сжавшихся за миг легких.       Ю Чонхек прекрасен, когда вот так улыбается, освещенный ореолом уходящего туманного солнца.       Докча падает в черноту.       — Созвездие [Демоноподобный Огненный Судья] спрашивает, почему Вы улыбаетесь.

***

      Отвратительные наросты скользят по рукам в сомкнутой темноте, вода, смешанная с черной вязкостью, пульсируют вокруг избитого тела.       Докча взбирается на кусок панели, устремляя взгляд в никуда, игнорируя живую дрожь морского чудовища, его глубоких и мерзких недр, несущих мертвую тишину.       Но он закрыт в собственной скорлупе, вспоминая отблески на чужом лице: глаза, слегка сжатые в полумесяцы, бледные губы и радужки глаз — гудящие смоляные водовороты.       Ему нужно пережить этого монстра, чтобы доказать свою ценность другому.       Он приподнимается на локтях, наблюдая системные сообщения о провале сценария, и утирает грязные следы с подбородка.       — Созвездие [Узник Золотого Обруча] отметил Ваши захватывающие замечания.       — Созвездие [Скрытный Интриган] разочаровано Вашими опрометчивыми высказываниями.       Докча усмехается на очевидное невежество другой стороны, призванной лишь развлекать собственное эго, воссозданное на ничтожестве сотен легенд, которые были дарованы им судьбой.       Ему плевать на их мнение, пока они сорят на него деньгами, и он сдергивает отсыревший пиджак, ставший теперь бесполезным хламом.       — Созвездие [Демоноподобный Огненный Судья] интересуется, знали ли Вы раньше друг друга.       Это заставляет его замереть, он всматривается в сообщение с явственным непониманием причин проявления подобного интереса, потому что их разговор был странным, но не был чем-то особенным.       Несчастный, городящий чушь во свое спасение, и психопат, которому не важны ни капли его проблемы.       Архангела, кажется, не волнует совсем то, что он ей отказал, но беспокоит то, что недавно происходило, то, что это вообще произошло.       Его нахождение во внутренностях чудовища после того, как вытащил стольких людей из вагона поезда и позволил им бежать через мост.       Как если бы она вдруг заботилась.       Смешно, но Докча решает ей хотя бы ответить.       -Я всегда наблюдал за ним.       Такие слова ничего не значат, но это все еще слова, в которых нет лжи.       Докча касается своего горла, кончиками пальцев проводя по коже там, где фантомные следы все еще оставляют боль и тепло.       Ю Чонхек жив. Он дышит, анализирует, движется и говорит. Говорил с ним грубым спокойным голосом с переливами острых тонов, сжимающих трахею и оставляющих звон в ушах.       Докча не может этого потерять.       — Созвездие [Демоноподобный Огненный Судья] поддерживает Вас и желает Вашего воссоединения со своим партнером.       — Вам спонсировано 500 монет.       Докча моргает, ощущая в воздухе нечто неправильное. Чужие надежды звучат почему-то искренне, и вера Архангела в то, что они будут партнерами заставляет его подняться и начать действовать, но...       Он задумчиво сверлит системное сообщение.       Уриэль всегда была вот такой?       Докча выдыхает, прикидывая, сколько успеет за оставшиеся три часа до начала переваривания и утопления в желудочной кислоте.       Он чувствует внезапно, что выживание утомительно, поэтому, когда появляется Пихен, Докча не может винить себя за то, что издеваться над ним — это весело.       Сложно поверить в то, что существо, купающееся в крови смертных, настолько встревожено из-за обычного человека.       И тем не менее, Пихен не обычный безумный токкэби, полный жажды и высокомерия, он знает, когда следует согласиться на выгодную для него сделку.       Докча это ценит, но его системное окно все еще искрит на мифическое создание, как будто все живое в мире для него непоследовательная ошибка.       Ему, однако, некогда отвлекаться.       -Здесь есть нормальная функция поиска?       Сумка токкэби не самый удобный в использовании инструмент.       Пока Созвездия сомневаются в честности Пихена, [Скрытный Интриган] заинтересован его действиями, а [Черный Огненный Дракон Бездны] бесится, как одураченный взрослым ребенок, Докча ищет нужные ему товары, скашивая на сообщения недолгий взгляд.       [Пронзающий Свое Сердце] молчит, призрачный и эфемерный, похожий на больную галлюцинацию вопрошающего сознания. Возможно, он уже покинул канал, не оставив никаких следов в Путях Выживания.       Так или иначе, сейчас это не имеет большого значения, начинается бой с проглотившей его жизнь тварью. На него смотрит все меньше и меньше глаз, потому что борьба на выносливость — это скучно.       Непривлекательно карабкаться по изнаночной стороне плоти, не увлекательно затыкать желудочные вязкие дыры, не весело алкать раствор мерзости, как единственный способ не умереть от голода самому.       Это не интересно.       — Созвездие [Демоноподобный Огненный Судья] восхищено Вашим духом.       Забавно то, что Уриэль все еще не покидает его, словно решила стать его личным телохранителем.       Вернее, ангелом хранителем. Да, так будет вернее, несмотря на то, что она Созвездие, должное развлекаться его несчастием.       Как мило.       Он пытается не заснуть, продолжая цепляться за шип.       — Созвездие [Демоноподобный Огненный Судья] просит Вас не забывать о своем компаньоне.       — Созвездие [Демоноподобный Огненный Судья] говорит, что Ваше выживание обязательно докажет ему Вашу силу.       -Конечно,- он говорит, формулируя слова только для того, чтобы не отключиться,- этот ублюдок будет весьма удивлен.       Докча может представить себе это прекрасное лицо, смущенное его появлением, неровный изгиб вздернутых бровей и веки, распахнутые в замешательстве.       Сбросить его с моста ради доказательства ценности, Ю Чонхек действительно сумасшедший.       — Созвездие [Демоноподобный Огненный Судья] верит, что Ваш партнер пожалеет о решении оставить Вас.       — Созвездие [Демоноподобный Огненный Судья] опечалено Вашим нынешним одиночеством.       Докча усмехается на издыхании, в помрачении разума понимая, куда этот Архангел ведет, но у него нет сил этому сопротивляться.       У него нет сил больше говорить, и он дышит едва через рот, вдыхая влажный прогорклый воздух.       Ему нужно встретиться с ним, выжить и встретиться.       Дать пощечину или ударить его под ребра.       Ему нужно.       Докча молчит посреди предгробовой тишины внутри угасающего создания. Сердце бьется в груди уставшее, желающее умиротворения от мира, который дать этого не способен.       Ему нужно.       Он цепляется крепче, пальцами скользит лихорадочно по мокрому шипу. Мышцы на руках сводит судорогой.       Он думает о нем, как о сне, в который обязан теперь вернуться.       Не дать ему наполниться сожалениями       Сне, который никогда не закончится.       и не дать ему умереть.       Чудовище вздрагивает в последний раз.       Докча направляет взгляд на вновь появившегося токкэби, делая нахальный вид неблагоразумный, будто у него есть силы даже снисхождению богов сопротивляться, когда он едва может стоять.       Его сценарий закончен и контракт заключен.       И пусть Докча планировал это сам, его тело корежит болью, пока он пытается исцелиться в горбатом трупе.       Ю Чонхек после четырех дней уже должен был двинуться дальше, уходит, ускользает, беспокойный и торопливый.       Ставший эгоистичным в том, что ему станет для будущих сценариев нужным.       Как будто Ким Докча уже провалился.       -Нетерпеливая сволочь.       Он вырывает шип из тела ихтиозавра, провоцируя давление выталкивать поток воды из закупоренных червоточин.       — Созвездие [Демоноподобный Огненный Судья] верит, что Вы с этим справитесь.       Докча качает головой, не отвечая, сосредотачиваясь на волне холодной бездны реки и топленого неба.       Оно освещается сумерками, словно дня уже не существует, и его глаза не слезятся от боли в апокалиптической темноте.       Он ступает на сушу, подготовленный к яду, уверенный, не обеспокоенный ничем, заставляющий Созвездия спотыкаться в собственном поражении.       Смотрите больше.       Докча разглядывает лежащие трупы придирчиво, прежде чем стянуть с них одежду. Она ощущается странно подходящей на его коже, и звезды вертятся в безумии по спирали.       Было ли это нормальным?       Он не знает.       Докча смахивает с ткани пыль, заворачивая в магазин, сгребая продукты в пакеты с полок, как и в обычный день, с той лишь разницей, что уйдет он не заплатив.       Ким Намун прав. Мир действительно стал другим.       -Помогите мне.       Кто-то зовет его в этом мире. Умирающий, в разорванной одежде, съежившийся как эмбрион, больной и покинутый.       -Помогите мне.       Ким Докча не считает себя человеком добрым, глупо лицемерить перед самим собой, не после событий первого сценария в разрушенном вагоне метро, но он берет девушку на руки и тащит ее до станции.       Спасает ее, как какой-то нелепый герой из клишированного романа.       Он тоже не знает почему.       Он не знает ничего, кроме сюжета и того, что Чонхек все-таки отсюда ушел.       Ушел.       Свет фонарика ударяет ему в лицо. Его не встречает протагонист, лишь дикая шваль, и их омерзительные слова льются на землю этого нового мира.       -Оставь это нам. Тогда мы оставим тебя в живых.       Серое и пустое, помещение станции Гумхо визжит скверной, приветствующей кровавый сюжет.       — Созвездие [Узник Золотого Обруча] раздражён невежественными людьми.       — Созвездие [Демоноподобный Огненный Судья] зол из-за происходящей несправедливости.       Докча усмехается произнесенной наивной просьбе.       -Не будьте жадными, главный герой оставил вам меня, парни.       И впервые за долгое время системное сообщение сбивает с ритма его дыхание.       — Созвездие [Пронзающий Свое Сердце] считает Вас сумасшедшим.