Роберт Доннелли
Роберт наблюдал картину, ставшую уже привычной. С громким яростным криком, терминал и всё что находилось на рабочем столе коллеги, было сброшено на пол. В чём-то он даже разделял её отчаяние. Все теории рушились, в тот момент, когда ты считаешь, что почти разгадал то, как работает та или иная система. Очередная попытка понять, как именно действует система, оканчивается неудачей, он сам не раз испытывал желание послать всё к чертям. По общему мнению, тот кто переделал Рай, был тем ещё садистом. — Нахер! — Виктория, обычно спокойная и милая женщина, задача которой была выяснить то, откуда берётся вода, снабжающая станцию. Сейчас потеряла всё спокойствие и раз за разом била ногой свой стол. И это не были лёгкие пинки, о нет. Вытягивая ногу прямо, она несколько раз ударяла пяткой в край приёмом из каких-то боевых искусств. Тяжело дыша, женщина переключилась на топтание терминала и рассыпавшихся щепок с данными. — Кто это, блять, такой! Что за тварь создаёт подобные системы жизнеобеспечения? Окружающие её научные сотрудники, не желая становиться случайными жертвами, поднялись со своих мест, образовав вокруг Виктории свободное пространство. Спустя десяток секунд наконец появилась охрана, скрутившая женщину, у которой произошел нервный срыв. Мужчины в белых костюмах скрутили женщину мягко, но быстро и твёрдо. Сказывался немалый опыт. Именно из-за таких сцен, Роберт иногда чувствовал себя жертвой эксперимента или пациентом психбольницы. Сейчас это чувство было особенно сильным. — По крайней мере она не стала ничего кричать о наблюдающих глазах, растущих из стен и истине, к которой мы не готовы или ещё какой хрени, — услышал он бормотание справа и Роберта передёрнуло. — Не напоминай, — перед внутренним взором всплыла сцена коридора. Тихо бормочущий мужчина, размазывающий по стенам надписи непонятного содержания, используя для этого собственные фекалии. Совершенно не та сцена, что хотел бы видеть человек приходя на работу. После этого за изучение канализации не брался никто. Самое поразительное в том, что уровень используемых технологий не был таким уже продвинутым, не больше десятка лет, возможно двух. Гораздо вопросов вызывала защита от обратной разработки. Функция систем была понятно и очевидно, но стоило взяться за её изучения и ответы ускользали словно песок сквозь пальцы. Чувствуешь себя глядящим на книгу, понимающим картинки, но ни одной буквы текста, потому что тот на совершенно другом языке. И их отдел занимается системами жизнеобеспечения. Об ужасах, которые слышно от инженерного, даже вспоминать не хочется. Про отдел энергетики не разговаривал никто, никогда. Несколько раз он видел их сотрудников. Старожилы больше всего напоминали собой безумных учёных. А их новички, в первые дни выглядевшие как достойные представители учёного мира, спустя неделю работы оказывались на промежуточном этапе. Смесь прошлого образа, в котором появлялись следы их будущего. Инцидент, кем то пафосно бездумно названный «Heaven’s Fall», вызвал огромный резонанс. Бездумно, потому что никакого падения не было, огромная станция, пусть и изменённая, по-прежнему висела на своей стабильной орбите. Корпорации налетели на неё как стая крыс на мусорный бак ресторана. Воспользовавшись первоначальным хаосом, они организовали «помощь в эвакуации» для выживших, на деле же просто спустив тех на Землю. Одновременно с этим, заселяя на станцию собственный персонал. Хайрайдеры, угрозами и демонстрацией силы, быстро прекратили происходящее. Только к тому моменту, половина станции уже была под контролем различных организаций. Хайрайдеры вновь проявили свой характер. На станции было два жилых яруса, и они вынудили корпорации перебраться на нижний. Сами же, вместе с теми из местных кто остался, заняли верхний, а также большую часть кольца с доками. Спустя полтора месяца, станция стала местом, где процент научных работников на всё население, составлял немногим меньше половины. Роберт был в их числе и работал на JAB Жители орбиты относились к тому, что станция работает как бесперебойный механизм с прагматизмом и даже осторожным оптимизмом. Конечно, постоянно всё перепроверяли, но больше в силу своей паранойи касающейся трёх главных правил жизни вне планеты. А вот корпорации хотели знать кто, почему, зачем и как извлечь из этого наибольшую выгоду? Несмотря на чувство того, что бьются о стену, некоторые прорывы всё же были. Правда не в изучении самой станции. Скорее попытки её изучить, продвигали новые методы и идеи, создавались новые инструменты для анализа. Даже если они не помогали в Раю, имели хорошие результаты в других исследованиях. Несмотря на стандартную секретность и замечаемые шпионские игры. На станции даже появлялись научные альянсы между некоторыми корпорациями, порой совсем неожиданные. В какой-то степени, Рай, для учёных, превратился в мир в себе. Многих из них объединяло одно и потому Роберт предполагал, что такие альянсы возникали в барах, когда кто-то делился глубокой ненавистью, которую питал к Садисту.Гром
Развлечения он оставил на молодых, сам выйдя из машины у одного из проулков. Путь до базы, так что бы не попасться на камеры, занял час. Уже там, он сперва занялся своим лицом, полчаса работы и на него смотрит совсем другой человек. Исчезли дополнительные накладки, создающие впечатление чрезмерной увлечённости к внедрению в себя хрома. Огромная челюсть была заменена на обычную, более человечного вида. Отдалённо он ещё мог напоминать того, кто недавно участвовал в ограблении, но сходство было недостаточным, чтобы утверждать о причастности к делу, с какой-либо долей уверенности. Распознать громилу в нем мог бы разве что кто-то, знакомый с ним очень много лет. Особенную роль в его маскировке играло то, что он выбрался из силовой брони, выглядевшей как тело особенно крупного мужика, а вернее борга. Свой разъем для прямого соединения с «броней» и продвинутую кибердеку, с частичного охлаждения собственных систем, он закрыл специальной накладкой, имеющий вид обычного затылка. Немного подправил волосы и даже местами подстриг собственные волосы, чтобы по сравнению с искусственными, не выделялись длинной. Теперь, с обычным ростом, почти ничем не отличаясь от любого другого жителя этого города, мужчина по имени Виктор отправился домой. В квартиру, где его уже ждали. Дождь закончился и на улице его встретила тёплая ночь. Яркие огни отражались от мокрого асфальта. В ночи город выглядел гораздо приятнее чем при свете дня. Когда трудно было разглядеть мусор, окурки и пятна неизвестного происхождения. Его ноги двигали его в сторону Пасифики, в один из недавно отстроенных многоэтажных домов. С недавних пор, сюда шли большие вложения и для застройки использовались наёмные работники. Они даже обеспечивались временным жильём. Это было бы щедро, если не учитывать, что оплата за него, конечно же, вычиталась из мизерных зарплат. Поэтому сдать такое жилье на время, за дополнительную плату, зачастую было выгоднее, чем селиться там самому. В основном здесь работали кочевники, а также местные жители, многие из которых являлись беженцами из Гаити. Они осели тут после уничтожения родного острова в 2062-м году. Изменение климата стёрла их родной остров с лица земли. Также с недавних пор присоединились и «пришельцы». Сбежавшие или выброшенные из Рая, в результате чего поселившиеся на Земле. Район даже обзавёлся собственной вариацией на «Чпок-стрит» из Джапан-тауна. Именно её Виктору требовалось пересечь, поскольку это был самый короткий и удобный путь. Узнать настоящее название улицы, сейчас можно было разве что в администрации города. Да и там вполне могли использовать новое. Над всеми уличными знаками поработали вандалы, зарисовав оригинальное и оставив лишь стилизованную надпись «Зверинец». Из названия понятно, что свои услуги здесь предлагали в основном экзоты. Клиентура у них довольно специфическая и конкуренция с Чпок-стрит была не такой острой, как могло показаться. Не каждый готов трахнуть Ктулху или позволить кото-псу поиметь себя. Одним из преимуществ было то, что в отличие от Чпок-стрит, здесь было безопаснее. По крайней мере меньше шансов нарваться на неприятности. Основной достопримечательностью улицы, помимо экзотичных проституток, были голограммы, прямо как в Раю. Только не такие крупные и с одной тематикой. То хищный, гонящийся за своей естественной добычей. Лев за зеброй, волк за кроликом, медведь, охотящийся на лося, стая гиен — преследующая антилопу. Хайрадеры, «небожители», ну или как их тут называют — «пришельцы», народ деятельный и банды у них не особо отстают в этом плане. Потому довольно быстро обосновались в этом лоскутном городе, захватив для себя его кусочек. Добравшись наконец до нужного дома, Виктор быстро поднялся на четвёртый этаж. Дверь открылась по команде с деки. Внутри он по привычке снял обувь на пороге и перешёл в гостиную, где его уже дожидалась женская фигура в халате. Голова повернулась в его сторону, стоило мужчине только войти в помещение. Черные волосы средней длинны, ярко зелёные, кибернетические глаз от Kiroshi. Полные губы приветливо ему улыбаются. Когда Виктор подошёл, она встала ему на встречу. — Рад тебя видеть, — улыбнулся он, притягивая женщину ещё ближе. — Я тоже, — почти пропела она своим бархатным голосом. Их губы встретились в лёгком прикосновении. — Как он? — спросил мужчина, бросив взгляд в сторону коридора с дверями в другие комнаты. — Это была хорошая неделя, — слова вызвали у него улыбку. — Ты нас направляла, будучи в таком виде? — он приподнял бровь, глянув вниз, на одеяние из натурального шелка. — О нет, — с улыбкой Диана покачала головой и чуть распахнула одежду, показав ему своё обнажённое тело, — ты знаешь мои предпочтения в погружение, на мне не было ни-че-го. Его «голодный» взгляд вызвал мурашки на коже женщины, она прижалась к нему. Сильные руки подхватили, приподнимая над полом, ноги тут же обвили его пояс, а пальцы зарылись в волосы на затылке. — Спальня, ты, внутри меня, — она страстно целовала его, отрываясь лишь для того, чтобы сказать новое слово. — Сейчас. Виктор направился со своей приятной ношей в их общую комнату. Пара не виделась вживую целую неделю, пока шла подготовка к делу. Поэтому первый раз был страстным, резким, без прелюдий. Стоило её спине коснуться кровати, мужчина сбросил с себя одежду и навалившись сверху, проник в неё одним движением. Без каких-либо предварительных ласк и прелюдий, обо всем позаботился её имплант. Они ничего не говорили друг-другу, переплетаясь горячими телами. Двигались в одном такте на встречу, к пику. Диана выгнулась, громко застонала, но тут же остановила себя, сжав губы и приложив к ним кулак. Второй раз был медленным, чувственным. Они отдавались друг другу, наслаждались каждым мгновением, прикосновением и близостью. Теперь в комнате был слышен их тихий, нежный шёпот. Слова восхищения, любви и признания. Руки переставшие блуждать по телам друг друга, сплелись вместе. Пара с упоением делилась своими эмоциями. Это продолжалось долго, но закончилось такой же волной наслаждения, что первый раз. После чего пара пошла на третий круг. Спустя почти полтора часа, утолив на время свои чувства, они расслабились. Диана устроилась на его груди. Сложив ладони под подбородком, смотрела Виктору в лицо. Его пальцы гладили изящную спину женщины, проходя вдоль позвоночника. Со вздохом, она прервала эту идиллию. — За нами наблюдали, — мужчина напрягся, обеспокоенно посмотрев в её глаза. — Кто? Когда? Как долго? — Не знаю. Сегодня. Во время дела, — она села, устраиваясь поудобнее у спинки большой кровати. — Камеры были под моим управлением. За нами подглядывали со спутника. — Смогла что-то узнать? — Не много. Соединение уходило в сторону Марса, явно имелись задержки, но не такие, как если бы с самой планеты. Я бы и не заметила наблюдения, они намеренно привлекли внимание, для того чтобы передать приглашение на встречу. И говоря откровенно, мне кажется… Она остановилась, когда оба услышали сигнал от агента. Тот не был тревожным, просто оповещение. — Позже вернёмся к этому, пойду посмотрю, как он, — Виктор встал с кровати и натянув штаны, вышел в коридор. Открыв дверь напротив спальни, мужчина заглянул внутрь. Взгляд тут же нашёл черноволосого, двенадцатилетнего мальчика, сидящего на кровати с голопадом в руках. Каждый раз, когда Виктор видел эту картину, в его груди разливалось тепло. Потому что Миша был дома, больше нет необходимости в постоянном присмотре, нет аппарата искусственной вентиляции лёгких. Да, количество денег, уходящее на его поддержание не уменьшилось, лишь увеличилось. Вот только появлялся шанс на то, что будут новые прорывы и он до них доживёт. Салькотретин, за доступ к закупке которого пришлось лечь под Биотехнику, позволил заменить лёгкие Михаила на искусственные. Организм отторгавший любые импланты, под действием препарата принимал их как родных. — Сколько раз тебе говорить? Не читай в темноте, — заявил о своём присутствии Виктор, включая свет в комнате. На звук его голоса голова резко поднялась, серые глаза встретились. — Привет, пап! — широкая улыбка растянулась на губах мальчика. — Ты уже вернулся, привёз мне что-нибудь? — Я не уезжал далеко, на работе был занят, вот и не мог домой вернуться, — подойдя ближе он присел на край кровати. — Чего не спишь? Опять голова болит? Вопрос был важным, у препарата имелись побочные эффекты, без них никогда не обходилось. Головные боли, редкие галлюцинации и прочие проблемы. Они решались, по мере совершенствования самого продукта и корректировки доз, тех становилось всё меньше. — Нет, просто… — замялся Миша, начав нервно крутить в руках голопад, — сон приснился. — И теперь не можешь из-за него уснуть? — в ответ на этот вопрос, был мелкий кивок головы. — Такой страшный сон был? — Не знаю, я его забыл, помню только одиночество. — Не бойся, — притянув мальчика к себе, Виктор крепко его обнял. — Один ты не останешься, мы всегда будем рядом. — Нет, это не моё было… — Миша помотал головой, — трудно объяснить, но оно как чужое. — Всё ещё чувствуешь его? — мужчина немного отстранил сына и взяв того за плечи, внимательно посмотрел ему в лицо. В ответ получил медленный, но какой-то неуверенный кивок. — Как будто далеко-далеко. — И часто так? — Нет, сегодня только, — ответ немного успокоил. — Если будет повторяться, обязательно скажи мне или Диане, хорошо? — Хорошо. — Как прошла твоя неделя? — поинтересовался Виктор, решив сменить тему, но сделав для себя заметку, внимательнее наблюдать за сыном. Тот принялся рассказывать, делясь своими впечатлениями, о новых шоу, о том какие уроки скучные, а какие интересные. На разговор ушло больше получаса, прежде чем Миша начал клевать носом. Несмотря на вялые протесты, уснул он как только был накрыт одеялом. Вернувшись в их общую с Дианой спальню, он её там не встретил. Женщина обнаружилась в своём, как она это называла, «рабочем кабинете». Небольшая комната, в котором имелись стол с терминалом, ванная и оборудование для погружения в сеть. Пол был практически устлан кабелями. Сейчас она, не отрывая глаз от экрана, что-то быстро печатала. Тонкие, длинные пальцы порхали над старомодной, аналоговой клавиатурой. Ей особенно нравились щелчки от каждого нажатия и к выбору периферии, она относилась с особой придирчивостью. — Может всё же приобрести костюм для охлаждения и кресло? — в очередной раз сделал он предложение. — Предпочитаю по старинке, ванны со льдом полезны для организма. Как Миша? Всё в порядке? — Не уверен последствия ли это препарата или просто выверт детской психики после кошмара, — вздохнул он, — надо будет понаблюдать за ним. — Внутренний биомонитор, позволит более тщательно отслеживать его состояние. — Это риск, — лёгкие были необходимостью, если добавлять другие импланты, придётся увеличивать и вновь корректировать дозу Салькотретина. — Не такой большой как ты думаешь, — правильно поняла она его сомнения. — С имплантом, не придётся дневную дозу рассчитывать. Настроим автоинъектор, чтобы он вводил под конкретные нужды организма. — Я подумаю об этом. Что там с приглашением от космического вуаериста? — перевел Виктор тему. Диана прекратила печатать и развернулась к нему. — Если верить ему, то Грома и Молнию, приглашают на встречу с Медведем. — Нет. — Послушай… — Он свалил в неизвестном направлении, когда был мне нужен, вот пусть там и остаётся, — перебил Виктор девушку. — Витя… — Женщина подошла ближе и положила ладонь на его щеку. — Я понимаю, что его действия кажутся тебе непростительными. Вот только вы разорвали все способы, по которым он мог связаться, а мы очень старались не светиться в своих крупных делах. —… — он упрямо молчал, но женщина видела, как слабеет сопротивление Виктора. — Уверена, что причины у него имелись, возможно, тебя они не устроят, но хотя бы стоит выслушать. Встреча будет завтра вечером. Подумай, стоит ли оставлять всё как есть? — Хорошо, я подумаю, — сдался он под её напором. — Только об этом и прошу. К тому же, сможешь выговорить ему всё, что считаешь нужным, — Диана улыбнулась, заметив, что последние слова вызвали на его губах усмешку. — По поводу следующего дела… — начал он, перейдя к тому, что она упоминала по окончанию дела. — Космос, сопровождение до «Дикаря». — Человек? — Знакомая нам капсула и несколько сотрудников, судя по тому, что я смогла выяснить, в Риме так и не смогли её вскрыть. Теперь Виктору стало понятно то, почему Биотехника не использовала собственные службы безопасности, для охраны. Хотели минимизировать количество лиц, которым вообще известно о не вскрываемой капсуле. Утечка от их команды, ни разу не слившей секретов, уже несколько лет работавшей на корпорацию отрицаемым активом, гораздо менее вероятна чем от стандартной охраны. Особенно с учётом имеющегося рычага давления. Ситуация с заданием сама по себе была интересной. Сперва его команда подставила Дикаря, воспользовались местной расстановкой сил, чтобы отвлечь внимание полицейских служб Рая от себя. Потом по команде от Биотехники, выполнили для него задание по захвату, чем укрепили мнение в том, что предыдущее задание было также от него. Знай об этом дикарь, какая была бы реакция на виновников тех проблем, что заставили Дикаря прийти к корпорации? Вынудили поделиться теми результатами, что у него имелись, также неожиданными открытиями, которые привели к созданию Салькотретина? — Хорошо. Завтра после встречи соберу команду и займёмся подготовкой. Останешься с Мишей тут? — Виктор скорее попросил, но всё же была вопросительная интонация в голосе. — Не думаю, что на сопровождение потребуется воздействие из сети. Нужно только обеспечить защищённую связь, а с этим я сам справлюсь. — Присмотрю, — кивнула она.Винсент Фейербах
У выхода из «лифта», его встречало знакомое лицо учёного в возрасте, за прошедшее время успевшего обзавестись лысиной на макушке. Только на этот раз, вместо нервного беспокойства, он практически фонтанировал во все стороны радостным возбуждением. Фейербах понял, что возможно стоит придержать своё раздражение, возникшее из-за необходимости покинуть Хрустальный Дворец. Гира, оставшаяся приглядывать за станцией, заверяла в том, что ему действительно стоит присутствовать лично и прилететь как можно быстрее. Винсенту не хотелось пропускать очередной благотворительный вечер, где он оброс новыми связями. Поэтому мужчина на один день задержался с вылетом. — Доктор Фейербах, вы наконец-то прибыли! Пройдёмте, пройдёмте! — учёный настолько спешил, что даже посмел ухватить его за предплечье, будто намеревался потянуть за собой. Подобного, человек стоявший во главе одной из крупнейших банд Рая, а после сразу высоко запрыгнувший по карьерной пирамиде в корпорации, терпеть не собирался. Бросил на учёного взгляд, от которого тот замер, словно добыча перед хищником. Радостное возбуждение сползло с лица, словно плавящийся пластик, неравномерно и искажая его в безобразную гримасу, которой было сложно дать название. Если же постараться, то ближе всего было бы «напуганная обида». Будто у ребёнка, показывающего отцу превосходный результат школьных тестов за полугодие, а вместо похвалы, получивший удар по лицу, длинную тираду о бесполезности этой бумажки и его собственной. После чего следовал наказ принести ещё пива из холодильника. Последняя мысль заставила Фейербаха остановить собственное раздражение и взять то под контроль. — Ведите и без рук, не люблю, когда меня пытаются тащить за собой, — используя доброжелательный тон, Винсент улыбнулся. Понявшего собственную оплошность учёного, это не слишком успокоило. Улыбка Фейербаха редко доходила до его глаз, а о тех случаях, когда такое всё же происходило, научный сотрудник задумываться не хотел. Обитатели станции не были рабами, по крайней мере не в прямом значении этого слова. Получали зарплату, которую можно было потратить на заказ тех или иных вещей. Только вот каталог был заметно ограничен. Имели определённую свободу перемещения, в пределах самой станции. То, что семьи жили вместе с ними, плюсом мог назвать далеко не каждый. И всё равно, для большинства это было лучше, чем альтернатива. Зачастую, до найма, они находились в не самых приятных ситуациях. — Прошу прощения Доктор, — на лице учёного появилось заискивающее выражение, — из-за полученных результатов я несколько забылся. Нам в четырнадцатую лабораторию. Путь был коротким, на вопросы учёный был готов ответить, если господин Фейербах настаивает, но госпожа Гира просила проявить терпение. Винсента клятвенно заверяли, будто это действительно так. Чтобы поверить, такое требовалось видеть вживую. Зайдя в помещение, которое являлось конечной целью, Фейербах в первую очередь нашёл глазами свои помощницу. Высокая, практически антрацитово чёрная женщина. С очень длинной шеей, которую обвивали золотые кольца. Стрижка настолько короткая, что если не приглядываться, она могла показаться лысой. Губы и тени на глазах, такого же золотого цвета, что и прочие украшения. Плотно облегающая Кожа, не особо скрывала изящные, тонкие очертания тела и небольшой груди. Фейербах пообещал себе задержаться на станции, прежде чем вновь вернуться на Хрустальный Дворец. — Господин, — женщина подошла ближе, с поклоном приветствуя его. Затем плавным движением руки, указала на обзорное окно. — Всё уже готово для демонстрации. Помимо вида, открывающегося на небольшой испытательный полигон, на стекло также выводились различные данные, а также изображение человеческой фигуры. Из того что он видел, можно было сразу определить, что женщина обладает отличными физическими данными и тренированным телом. При этом в ней нет никаких имплантов, делающих её в чем-то лучше. Исключительно те, что дают чуть большую безопасность для жизни в условиях космических станций. Даже гиро-стабилизаторов, которые значительно помогали жителям с Земли, особенно тем, что страдали от синдрома космической адаптации. А учитывая низкий рост и объем мышц, женщина точно была родом с пыльного шарика. Саму женщину можно было легко увидеть, прикованной к вертикально установленной койке. У самого входа на полигон. Выражение лица разглядеть было трудно, но вот небольшие движения, то как тянулась к объекту своего «желания», они были крайне знакомы. Рядом с ней небольшой, металлический столик с колёсиками. В центре, на стерильной, почти зеркальной поверхности, лежал шприц с неизвестным Фейербаху содержимым. Даже отсюда он заметил, что темно фиолетовая жидкость внутри, едва-едва светилась. Две мужские фигуры в броне по бокам и ещё одна женщина в плотно прилегающей, лабораторной «коже» белого цвета. — Стилт, приступайте, — приказала Гира, встав рядом с Винсентом у обзорного окна. — Начинаю запись, — несколько нажатий на панели, после чего лысеющий мужчина объявил. — Демонстрация действия препарата CHR-02s. Мисс Уорт, вводите дозу. Женщина внизу, спокойно взяла шприц и подошла к прикованной. На стекле появилось отдельное, приближенное изображение, позволяющее рассмотреть лицо то, на ком проводятся испытания. Очень короткие черные волосы, не слишком привлекательное, но всё равно приятное лицо с азиатскими чертами. Имеется ошейник, на вид как простая полоска кожи. Несмотря на страх, который выражали её бегающие черные глаза. Тело, будто не контролируемое, дёрнулось в сторону шприца. Складывалось впечатление, что отсутствуй оковы, она бы сама его себе вколола. Просто воткнула, не разбираясь куда именно. Вместо этого, укол сделала профессионал, быстро и умело вводя препарат в вену. После чего отступила назад и шустро покинула помещение, вместе с двумя охранниками. — Снимаю фиксацию, — руки и ноги женщины были освобождены. — Приступить к тесту. После того, как получила дозу, она заметно успокоилась. И это не было похоже на эйфорическое расслабление наркомана. Глаза ясные, движения чёткие и уверенные, будто рассчитанные до миллиметра. Несколько секунд, она осматривалась, бросила взгляд назад, на дверь через которую троица покинула помещение. Затем на вход в коридоры лабиринта, которым являлся испытательный полигон. И наконец ненадолго уставилась в сторону окна обозрения. Если бы не пристальное наблюдение, Винсент не заметил бы, как женщина каждый раз чуть напрягалась, словно готовясь к действию, но тут же расслаблялась, словно останавливая себя. — Она нас видит? — поинтересовался Фейербах, которого не отпускало чувство, что смотрят именно на него. — Нет, стекло одностороннее, — загадочно улыбнулась Гира, — но это не значит, что ей неизвестно о нашем присутствии. Стилт, пусть начинает прохождение. — Чой Лан, начинайте тест, — произнёс учёный и судя по дёрнувшемуся глазу, это явно было услышан. Сперва женщина не сдвинулась с места. Дальнейшее заставило Фейребаха заинтересованно прищуриться. Когда рука Стилта потянулась к кнопке, явно с намерением добиться послушания, Лан дёрнулась, после чего тут же направилась внутрь лабиринта. В итоге учёный сменил свою цель и нажал на несколько других. Лабиринт ожил, в воздух поднялось несколько дронов, заработали различные ловушки и препятствия, от маятников и резко сдвигающихся стен, до огнемётов, которые периодически поливали потоком пламени коридор, где они были установлены. Теперь Лан не задерживалась ни на секунду, крайне экономными, чётко контролируемыми движениями, она начала забег по лабиринту. В первом же длинном коридоре, она чуть повернула тело, уклоняясь от выстрела небольшого дрона, зависшего на другом конце. Ещё два шага, вновь выстрел, женщина только чуть сдвинула голову, после чего резко ускорилась. От третьего выстрела ушла, сделав высокий прыжок, позволившей ей оказаться рядом дроном. Схватив того так, чтобы не было возможности в неё стрелять. Лан свернула направо. По узкой балке над шипами, с качающимися из стороны в сторону маятниками, проскочила так, будто бежала через пустую комнату. — Она уже проходила этот лабиринт? — поинтересовался Фейербах. — Нет, это шестая вариация, мы каждый раз меняли всё, включая препятствия, — игра Гиры в загадочность — немного раздражала, но Винсент готов был простить это, ввиду крайне интересного представления. Если же посмотреть с другой стороны, такой способ демонстрации продукта, стоит взять на заметку. — Стоит ей ошибиться с выбором, тест будет провален. А если попробует сжульничать, получит удар током. Тем временем, Лан преодолевала комнату с тремя рядами платформ. Быстро перепрыгивая с одной на другую. По каким-то, одной ей известным признакам, выбираю на какую из них наступить следующей. И особенно стараясь ни в коем случае не касаться металлических балок, к которым эти платформы крепились. Винсент наблюдал, как Лан практически бросила своё тело вперёд, используя набранную скорость. Проходи она медленно, скорее всего не вышло перелететь сразу через два горизонтальных ряда платформ. — В последних двух, нет ни одной устойчивой, — сообщила Гира. Винсент пришёл к очевидному выводу. Весь лабиринт был задуман так, чтобы человек с имплантами Лан, никак не смог преодолеть его с первого раза. Женщина должна была быть остановлена ещё в первом коридоре. Вместо этого проходила один за другим. Безошибочно выбирая тот путь, который вёл к выходу. Захваченного дрона, она использовала в комнате со множеством невысоких турелей. Показывая на секунду руку перед сенсорами, заставляла того стрелять, но в последний момент убирала в сторону, таким образом отстреливаясь от машин. Делала это так умело, будто находилась в тире и решила проверить экзотическое оружие. И всё это, постоянно находясь в движении. Поражённые противники быстро выходили из строя. Некоторые взрывались, отчего из-за чего разные стороны летели осколки, Лан приходилось уворачиваться. От пули последнего противника, спаслась подставив дрона. Затем уклонилась от второй, практически сделав пируэт со взмахом рук. После чего оказавшись рядом с турелью, толкнула всем весом, опрокидывая и тут же направляясь дальше по лабиринту. Крайне узкий коридор, где приходилось протискиваться между стен, рискую в любой момент получить в тело шипами, которые из них выскакивали. Залитый огнём коридор, через который она шла дольше всего, поскольку там скорость не была помощницей. Коридор с движущимися лазерами, в котором она продемонстрировала невероятную ловкость, хотя как начал понимать Фейербах, скорее расчёт. После продолжительного наблюдения, невозможно было пропустить того, что реагировать Лан начинает ещё до того, как угроза для жизни наступает на пятки. В большинстве случаев, опасность ещё не наступила, а решение было уже готово. Со сжатыми кулаками, женщина преодолела последнее препятствия на пути. Только на выходе немного расслабившись, начала массировать шею. Будто пытаясь расслабить задеревеневшие от напряжения мышцы. Мысли Фейербаха мчались со скоростью гоночного болида. И разбивались о его собственные представления о мире точно также, как тот самый болид, о бетонную стену. У него не было ни малейшего представления о том как, может работать подобный препарат. Да, есть бустеры для памяти, для реакции, но вот для анализа на уровне, сравнимом с предсказанием будущего… Жадность и амбиции сдвинули мысли с одной трассы, что оканчивалась стеной, на другую, что вела в открытые равнины возможностей. — Насколько препарат сложен в производстве? — вопрос Винсента заставил учёного замяться. — Мы его пока не производим, только добываем, — ответила Гира, вместо лысеющего мужчины. — У состава крайне сложный набор компонентов и синтезировать его, пока что, не удалось. На сегодняшний день, возможно получить максимум полторы дозы в день. — Каким образом происходит добыча? Поможет ли дополнительное финансирование? — Финансирование позволит усилить качество, — правильно поняла Гира ход его мыслей. Взмахнув рукой, женщина вывела на обзорное стекло информацию, а также видео. — Объект «288». Монстроподобное, нечеловеческое тело, но всё же имеющее четыре конечности и торс. Овальная голова на которой отсутствует лицо, только щели. Одна на месте рта. Другая там, где должны быть глаза. Объект множества экспериментов, принёсших неплохой результат в виде Салькотретина. Сейчас он неподвижно висел в прозрачно капсуле с синей жидкостью. Даже с такого расстояния можно было заметить сохранившийся на лбу номер, которыми клеймили себя «небожители» из Оцифрованных. Винсент припоминал, что когда видел его в последний раз, тот имел значительно отличающийся вид. Гораздо больше тентаклей, меньшего размера и совершенно негуманоидная фигура. Сейчас из него торчало множество тонких трубок, явно что-то вытягивающих. Рядом несколько учёных, судя по всему, ведущих постоянное наблюдение за объектом. — После очередной череды изменений, с ним начались аномалии. Видео изменилось, фигура та же, только трубки отсутствуют и имеется лишь один наблюдающий. Затем объект начал двигаться, быстро, чрезвычайно быстро. Будто борг с сандевистаном, только при этом его тело словно размывалось. Затем вспышка и объект находится уже не в колбе, а снаружи. Слабые ноги не удерживают тело и тот падает рядом с учёным. — Из-за вспышки, мы не уверены в том, что тогда произошло, но каким-то образом, двести двадцать восьмой выбрался из капсулы, совершенно не нарушив её целостности. Скорость его регенерации значительно усилилась. Реакция, движения, анализ ситуации, всё на невероятном уровне. Только из-за общей слабости тела, охрана смогла его схватить. С того момента держим его под седативными веществами, но дозу постоянно требуется контролировать. После этого инцидента и обнаружили содержащееся в его крови вещество. Изучение и обработка позволили создать CHR-01. — Испытания первой версии дали многообещающие результаты, только побочные эффекты… — наконец заговорил учёный, но под взглядом Винсента тут же увял. — Как скоро получится синтезировать его? — Если сохранится текущий темп, думаю ближе к седьмой…— Гира не договорила, прозвучал тревожный сигнал. Обзорное стекло треснуло, а рядом с головой Фейербаха просвистела пуля. Теперь было слышно ещё несколько выстрелов с другой стороны, окончательно разбившие стекла. Троица пригнулась, стараясь укрыть от огня. Стилт отчаянно давил на одну единственную кнопку. — Эй там! Ты ведь здесь главный? — голос был спокойный, но требовательный. — У меня есть предложение. Несколько секунд висела тишина, затем прозвучал ещё один выстрел, пуля несколько раз срикошетила и вновь просвистела рядом с головой Фейербаха. — Если бы хотела вас прикончить, вы уже были бы мертвы. Ты ведь видел что я могу, с этим вашим препаратом? — Фейербах решил, что женщина права и прятаться, при таких возможностях говорившей, не было смысла. — Хорошо, — громко сообщил он, выпрямившись и поправив на себе костюм. Затем подошёл к краю и посмотрел вниз. Женщина стояла на одной из высоких стен лабиринта, в руках она держала турель, панель которой явно была взломана. — Что вы хотите? — Я буду твоим телохранителем, — это был не вопрос, даже не предложение, Лан сообщала об этом как о случившемся факте. — Взамен, эдди на комфортную жизнь и по одной дозе в неделю. Две если были активные действия. Фейербах собирался уже ответить, потянуть время, пока охрана не разберётся с ней, только Лан не дала ему вставить слово. — Ты, конечно, можешь сейчас сказать что-то насчёт сомнительной лояльности и прочее, только ещё не понимаешь всего. Если с тобой что-то случится, новых доз не будет. У тебя все рычаги и полный контроль. Я жить хочу, а не закончить как другие. — А если я всё же откажусь? Зачем мне именно ты? — Они ещё не успели тебе всё рассказать, — вновь констатация факта, словно слышала весь их разговор, только Фейербах был уверен в обратном. — Этот ваш препарат не действует на всех одинаково, я лучшая. Вопросительный взгляд на Гиру и её подтверждающий кивок заставили серьёзно обдумать это «предложение». Уверенный взгляд Лан не отрывался от его лица. Выражение сменилось на удовлетворённое, когда Фейербах наконец дал ей свой ответ. Ворвавшимся на полигон охранникам ничего не пришлось делать, но их ряды ожидала серьёзная чистка и замена персонала. Раз они слишком расслабились, стоит напрячь участием в тестировании препарата. — Похоже мне придётся задержаться здесь. Проект будет под моим личным контролем. — сказанные Винсентом слова, вызвали на губах Гиры небольшую, довольную улыбку.