***
Жёлтая пресса не успокаивалась ни на секунду. Она распространяла слухи про скорую помолвку Кинна Терапаньякуна и никому не известного бармена со скоростью света. Телефон Кинна разрывался от звонков адвокатов и жалоб телохранителей на то, что они уже просто не могут сдерживать наплыв репортёров к главному офису «Terapanyakun corporation». Секретари Кинна судорожно пытались решить другие упавшие на них проблемы, пока Анакинна интересовала только темная нелегальная сторона бизнеса. Стоило бы задуматься о том, как же обезопасить себя от назойливого кузена и при этом не подставить под удар Порша с его младшим братом. Дальше предстояло решение вопроса с итальянскими сошками, но это уже было запланировано после свадьбы. Отправить Порша заграницу с любым ближайшим телохранителем семьи было лучшим вариантов из всех, которые успел перебрать Кинн, сидя у себя в кабинете. Он докуривал уже третью сигарету, задумчиво вглядываясь в закат. Впереди знакомство Порша с членами семьи, и это давит на горло, словно рука, перекрывающая воздух. Если отец уже узнал все, что ему было нужно про Китисавата, и был не особо заинтересован в личном знакомстве с Танкхуном и Кимом дела обстояли немного иначе. Первому было до ужаса интересно, кому же отдали любимого телохранителя Пита и сердце среднего брата. Второму просто не было никакого дела. Вроде бы Кимхан даже отсутствовал в стране, находясь сейчас то ли в Америке, то ли в Китае. Кинн особо не вдавался в подробности, но пометку связаться с его личным телохранителем Сато сделал. Мафиози переживал за то, как отреагирует Порш на все, что сейчас происходит в СМИ, и как тщательно их жизни разбирают на кусочки, обсуждая мелкие детали в комментариях. Если Кинн за много лет активной роскошной жизни привык к постоянным вопросам журналистов, завистливым взглядам и гадким языкам, то для Порша, скорее всего, это будет все в новинку. В больное, неприятное местами новшество. Вот с чем ему придется сталкиваться на протяжении года, а может... Нет. Кинн отмахнулся от мысли про то, что будет после того, как контракт закончится, и встал со стула, забирая стоящий на беззвучном телефон со стола. Он положил его в задний карман брюк и подошёл к окну, чтобы подышать свежим воздухом. Признаваться особо не хотелось даже самому себе в том, что мафиози полностью погряз в Порше. Не успел понять, когда именно это произошло, и строгие грани стремительно стёрлись, как уже осознавал то, что не сможет пережить, если Китисавата заберут у него. За год, да, он может, смирится и отпустит, как и обещал, но сейчас просто не готов. Спустя три года после болезненного удара в сердце от самого близкого на тот момент человека, его душа заново была готова порхать. Кинн надеялся не обжечься.***
Промозглый холодный ливень никак не успокаивался, от чего тоска Порша увеличилась троекратно. Он сидел внутри плавучего ресторана-яхты за одним из VIP-столиков и постукивал пальцами по белоснежным скатертям, всматриваясь в темные тучи за окном, которые быстро перегонял порывистый ветер. Его рубашка была расстегнута на две верхние пуговицы, рукава закатаны. На шее висела серебряная цепочка, давным-давно подаренная мамой. Порш старался одеться прилично, потому что Кинн притащил его в эко-ресторан на воде класса люкс для того, чтобы познакомить со своим старшим братом. Оставленный Питом, он сидел и думал о том, как скоро вольётся в мир мафии. Потратив почти всю ночь на прочтение комментариев под бесконечными статьями, Порш, облокотившись на стол, старался не заснуть. Глаза слипались, а спокойная тихая музыка в ресторане только ещё больше убаюкивала. Посмотрев на часы, Порш отложил телефон в сторону и глубоко выдохнул, чтобы успокоить готовое выпрыгнуть сердце в груди. Его уши горели, к горлу подступила тошнота, а колено под столом ходило ходуном, постукивая каблуком туфли по деревянному полу. Он внимательно следил за входом в ресторан, сидя около окна. Дождавшись прихода мафиози со свитой, встал, чтобы поприветствовать старшего Кинна. Официанты, обступившие телохранителей семьи Терапаньякун, разошлись в сторону, продолжая спокойно работать, пока охрана встала в разные части ресторана. Спустя минуту показался Пит, два неизвестных парня со значками семьи, Кинн и... Его брат. Одетый в яркую шубу из розовых перьев, красный комбинезон с черными высокими ботинками, Танхкун медленными шагами двигался к зарезервированному столику, оглядывая стоящего рядом Порша с самой головы до ног. Китисават напрягся, когда увидел негодование в глазах старшего, но все же старался не мешать и показать хорошие манеры. Оказавшись перед двумя мафиози, Порш поклонился в «Вай» и обратил внимание на двух стоящих за спиной у Кхуна мужчин. Быстро осмотрев их, он выпрямился и незаметно для всех взял вставшего рядом Кинна за рукав пиджака. Этот милый жест заставил Кинна улыбнуться про себя, и Терапаньякун пригласил всех к столу. Оказавшись за круглым столом, они долго смотрели друг на друга, пока не принесли белое кожаное меню. — Кхун Танхкун Терапаньякун, старший сын из клана, — с некой надменностью произнес мужчина, поправляя сползающую лямку комбинезона. Дождь за окном на удивление прекратился, и сквозь темные тучи начало проглядываться солнце. — Порш Патчара Китисават. Кхун поманил пальцем телохранителя в очках, и Порш узнал, что его зовут Арм. — Арм, тебе не кажется, что у моего брата изменился вкус? — прошептав на ухо одному из своей свиты, он снова зыркнул на Китисавата. Не выдержав напряжения, которое накатило на него, Порш аккуратно сжал лежащую на стуле руку будущего мужа. Кинн оторвался от изучения блюд и выгнул бровь, но ладонь не убрал. Наоборот, раздвинул пальцы, чтобы их руки окончательно сплелись. После этого перелистнул страницу меню, принимаясь за винотеку ресторана. — Ну и ладно! — неожиданно для всех громко сказал Кхун, захлопывая меню. — Не буду есть. — Но, господин Танхкун, — попытался возразить другой парень, стоящий рядом с Армом, на что получил тычок в бок.— Извините. — Насколько мне известно, Порш, ты работаешь в баре Джей Йок, верно? — сложив пальцы домиком, хищно улыбнулся старший. — Скажи, как часто Вы устраиваете вечеринки? Переглянувшись с Кинном, Порш сглотнул. — Каждый выходной у нас проходят тематические вечеринки. Я отвечаю за бар и музыку играющую в баре. Глаза Кхуна сверкнули и он приложил руки к открытому рту. — Ва-ау! — обрадовался и следом, хлопнув Кинна по плечу, сказал. — Наконец-то у тебя появился вкус в парнях, Киннушка! — Заходите к нам на днях. Я сделаю Вам самый вкусный коктейль и устрою такую вечеринку, которую Вы никогда не забудете! — воодушевленно ответит Порш, наблюдая за тем, как Кхун буквально расцветает на глазах. — Обязательно зайду! А сейчас, — схватив из рук пола голубой блокнот, задумался мафиози. — Порш, ты ведь не против, если я возьму все организационные моменты вашей свадьбы на себя? Скажи, что не против! — Если Кинн не против... То и я тоже. Мафиози кивнул и оглянулся по сторонам в поисках Пита. — Отлично! Боже, ты мне уже нравишься! — перегнувшись через стол и схватив Порша за руку, обрадовался Кхун. — Тогда мне придется вас оставить. Сами понимаете, сколько работы меня ждёт. Встав со стула, напоследок подмигнув будущим женатикам и прихватив обоих телохранителей, Терапаньякун быстро удалился из ресторана, оставляя за собой шлейф ягодных духов. Порш долго молчал, стараясь собраться с мыслями и успокоиться, но сразу же пришел в себя, когда ладонь Кинна коснулась его лба. Мужчина выглядел немного встревоженно, о чем свидетельствовали сведённые к переносице густые брови. — Все в порядке? Ты весь красный, — указывает Кинн, замечая пурпурный румянец на щеках и кончиках ушей. Убирая руки Анакинна от себя, Порш встаёт с места. — Пожалуй, выйду на палубу, подышу свежим воздухом, раз дождь закончился. И, не дождавшись ответа от другой стороны, засунув руки в карманы, он оставляет Кинна абсолютно одного, выходя на палубу яхты. Мафиози кивает Питу, чтобы тот пошел за ним, а сам прикрывает глаза и сжимает переносицу. Ему непонятно поведение Порша. И это удручает.***
Порш стоит около стеклянных перил и смотрит на меняющиеся виды Бангкока. Опустив голову, вглядывается в водную гладь, а потом слышит быстрые шаги за спиной и лёгкое касание к плечу. Телохранитель, стоящий за спиной, складывает руки на груди и выгибает бровь. — Эй, чувак, все в порядке? — заботливо интересуется Пит, замечая побелевшее лицо Порша. — Никогда так не нервничал, — расстегнув ещё одну пуговицу, ответил парень. — Скажи честно, он у вас немного... Ну, того? — Кхун Танхкун? — Пит задумался и встал поближе к другу. — Он... Неординарная личность, но это делает его уникальным. Прошу, не проси меня о большем. Я не могу разговаривать с тобой на такие темы. Для этого у тебя есть Кинн, которого ты благополучно оставил в зале. Не хочешь вернуться? — Не хочу, — честно сказал Порш и покачал головой. — После той статьи не могу спокойно сидеть рядом с Кинном. Мне кажется, что все на нас смотрят, хотя это не так. — У-у, — ударив друга в плечо, засмеялся Пит. — У кого-то начала развиваться звёздная болезнь? — Порш нахмурился. — Ладно-ладно, дам тебе один совет: забей на всех. Они посмотрели и забыли. А вот ты продолжаешь накручивать себя и заставляешь переживать Кхун Кинна. Всё, идём! — встав за спину Китисавата, Понгаскорн дал ему лёгкий пинок под зад для скорости. Питу не повезло столкнуться с Кинном прямо в дверях, а точнее Поршу. Которого он благополучно толкнул на мафию, чуть не уронив обоих. Благо, они успели схватить друг друга и не свалиться на пол на глазах у всего ресторана. Иначе пресса взорвалась бы ещё одной яркой новостью, что голубки не стесняются никого и ничего. Конечно, эта новость укрепила бы веру людей в их брак, но Порш не хотел ещё больших проблем. Поэтому, поправив Кинну пиджак с галстуком, не смотря ему в глаза, он отошёл назад, прокашливаясь в кулак. — Пойдем со мной , — хватая парня за предплечье, Анакинн потащил его за собой. Яхта как раз готовилась причалить к берегу. — Пит, с нами не нужно никого отправлять, мы и сами справимся. Отслеживайте GPS. Ресторан причалил к берегу, а мафиози продолжал тащить угрюмого бармена за собой, теперь уже держа за руку. Он решительными шагами дошел до стоянки, достал ключи от машины и усадил в нее сначала Порша, чтобы тот не подумал свалить, а потом уже сел сам, заводя движок. Уложив руки на руль, Кинн нервно вздохнул, утыкаясь в него лбом. — Мы обещали быть друг с другом честны, так скажи же, что случилось? То ты хватаешь меня за руку у всех на глазах, спустя несколько минут убегаешь и отказываешься от моего общества. Извини, конечно, но я не понимаю, что с тобой происходит, — спокойно пояснил мафиози, ударяясь головой об подголовник. Порш, сидящий рядом, нерешительно взглянул на него и поджал губы. Признаваться честно не хотелось. Но вид Кинна молил о том, чтобы ему сказали правду, даже если это будет самая глупая причина на свете. Нет ничего хуже, чем остаться неуслышанным. Порш это прекрасно знал. — Мне кажется, что все смотрят на нас, — быстро протараторил бармен. — Из-за этого чёртового слива моей фотографии в бутике твоего брата, я не могу нормально дышать, когда мы находимся на публике вдвоем. От услышанного глаза Кинна расширились, а рот открылся и сразу же закрылся обратно. Он не знал, что должен ответить на это, но оказался прав. Предположения оказались верными. Порша задела выложенная анонимом статья. Кинн завел машину и вырулил со стоянки. Китисават, сидящий рядом, молча пристегнулся и уставился на дорогу. — Куда мы едем? — спустя десять минут езды по пустой трассе спросил Порш. — Туда, где останемся одни и сможем спокойно, без лишних глаз поговорить. Ты же этого хотел? — он хотел бы уже возразить, но Кинн сразу же заткнул его. — Это был риторический вопрос, не отвечай. Продолжая сохранять тишину в машине, так они выехали за пределы Бангкока и поехали в противоположную сторону, но, не доезжая до города Сонгкрам, свернули на каменную дорогу и заехали на пустырь, скрытый плотной посадкой деревьев. Кинн приоткрыл окно, достал пачку сигарет и заглушил автомобиль. Его вид по серьезничал, между бровей залегла хмурая складка. Поршу тоже хотелось курить, и он взял руку Анакинна, в которой находилась сигарета, и потянул ее к себе, чтобы сделать затяжку. Пухлые губы сомкнулись на фильтре, привлекая внимание потемневших глаз Кинна. Его зрачки расширились, а дыхание стало глубже. Сделав затяжку ядовитого дыма, Порш выпустил его в воздух и сложил руки за головой, максимально расслабляясь на пассажирском. Кинну казалось, что он поплыл. Выкинув сигарету в окно и полностью развернувшись к будущему мужу, он взялся за край пассажирского кресла и наклонился над смотрящим на него Поршем. Глаза в глаза. Внутри у бармена скручивался узел ожидания, а мысли о губах мужчины напротив почему-то сводили с ума. Ему хотелось коснуться... Почувствовать их на себе. Хотя бы на секунду. Кинн смотрел... Долго и голодно, впитывая цвет глаз Порша и выражение его лица в себя, а потом вернулся на свое место, распустив галстук на шее. Честно говоря, сердце Порша улетело в пятки и ударилось об пол салона машины. Разочарование с силой накатило на него, поэтому, сжав челюсть, он отвернулся к окну, совсем не настроенный на разговор. — Теперь мы одни. Начинай. — Что начинать, Кинн? — вспыхнул Порш. — То, что мою жизнь разбирают по частям и называют мальчиком с улицы? Или перечисляют всех, кого ты успел перетрахать до знакомства со мной? — прорычал бармен. — Что именно ты хочешь услышать? Выбирай! — Тише, все, — Кинн коснулся коленки Порша, но тот сразу же убрал ногу, двигаясь ближе к двери. Ему казалось, будто он находится в клетке. — Я предполагал, что такое случится. — То ты оберегаешь меня, потом пропадешь на три дня, увозишь на знакомство со своим братом, а потом привозишь на пустырь и находишься от моего лица в нескольких миллиметрах. Что я чувствую твое дыхание на своих губах, — изливал душу Порш. — А потом что? Ты садишься и делаешь вид, что ничего не было, начиная бессмысленный разговор, который приведет к новой ссоре прям накануне свадьбы и... — парень сразу же затих, как только Кинн схватил его за рубашку и с силой дёрнул на себя, приближая ближе. Потемневшие омуты смотрели в глубину души, и Анакинн поддался вперёд, накрывая губы Порша своими. Сначала на пробу, сразу же отстраняясь, но врезаясь в них с новой силой. Порш почувствовал короткий чмок, после чего кончик языка Кинна раздвинул ему губы и скользнул в рот. В машине становилось невыносимо жарко. Продолжая вылизывать друг друга, они не заметили то, как за ними приехала тонированная машина телохранителей. Кинн уже хотел бы пересадить Порша к себе на ноги, но вовремя одумался, продолжая гладить его затылок с плечами. С трудом оторвавшись друг от друга, Китисават закрыл глаза и вернулся на кресло, переводя дыхание. Кинн же сложил ногу на ногу, чтобы скрыть вставший в брюках член. — Я скажу своим секретарям, чтобы они разобрались с той статьей, — уверенно сказал Кинн, поглаживая лежащую на подлокотнике руку Порша. — Как ты и сказал: это часть моей заботы о тебе. Не думай, что мне было все равно. — Я так не думал, — огрызнулся Китисават, закусывая щеку изнутри. — С твоей занятостью вообще удивлен, что ты находишь на меня время. — Порш, — закатив глаза, Кинн повернулся к нему. — Наше с тобой сотрудничество зависит от того, какие отношения будут между нами. Поэтому я буду стараться быть рядом. Парень молча кивнул и обратил внимание на машину телохранителей, которая стояла вдалеке. — Отвезу тебя домой и поеду решать вопросы со свадьбой, — пристегиваясь, сказал Кинн. Сейчас они исчерпали все свои чувства и не были готовы на большее. Обоим стоило подумать над поцелуем. И какие отношения были между ними.***
С тех пор как начались свадебные приготовления, телефон не умолкал ни на секунду. Покою Кинна и умиротворению пришел конец. Если на неделе поставщики, повара, дизайнеры и флористы старались особо не донимать его, то сегодня будто все сошли с ума, так как шли последние приготовления к завтрашней церемонии в загородном доме. Кинн лично ничего не видел, но если судить из слов Танкхуна, то это будет грандиозное мероприятие, и оно не останется незамеченным. Отклонив очередной ненужный звонок от флориста, Кинн выключил звук. Старший брат справится и без него. Все-таки, когда мафиози столкнулся с сотнями разговоров об одном и том же, даже его терпение было готово разорваться в любой момент. Энтузиазм и хороший настрой на свадьбу немного приубавился. Китисават же сидел на своей кровати в углу комнаты и смотрел на висящий чехол, поджав ноги к груди и обняв их руками, уткнувшись подбородком в колени. Че делал уроки на несколько дней вперёд, так как Порш отпросил его у преподавателей, чтобы не было лишних проблем. «Завтра все решится», — пронеслось в голове бармена. Он официально станет Терапаньякуном, переедет в их поместье, получит статус в обществе и охрану. Хотя с последним пунктом можно было и повременить, несмотря на то, что за ним охотятся итальянцы. Пит так и остался с Кхуном, Кинн уехал в загородный комплекс, чтобы проверить работу нанятых им людей. Так Порш остался совершенно один со своими мыслями. Последние несколько дней они съедали его особенно сильно, и Китисавату начало казаться, что он медленно сходит с ума. Поддержка Кинна была тем, что заставляло его руки мелко дрожать, а сердце порхать глубоко в груди. Это было странное чувство, незнакомое и дикое. Коротко вздохнув, Порш лег на гору подушек и постарался уснуть, так как завтра утром за ним с Че должен был приехать водитель и отвезти на вертолётную площадку, откуда обоих доставят в загородный комплекс и за них примутся стилисты. Закрыв глаза и накрывшись лёгким пледом, Китисават вспомнил мягкую улыбку Кинна и заснул. В это же время Анакинн до сих пор не спал. Охрана едва справлялась с приходящими людьми, поэтому мужчина был вынужден удвоить и усилить ее, чтобы работы шли быстрее. В основном все уже готово: сцена с алтарем, столы, территория для гостей, танцевальная зона. Остались живые цветы и закуски. Вот их приготовления шли полным ходом в другом крыле дома. Он надеялся, что все будет идеально. Поднявшись наверх, выйдя на большую открытую веранду, Кинн облокотился на мраморные перила, достал пачку сигарет и закурил, всматриваясь в волны сиамского залива вдалеке. Вдыхая едкий дым, его мысли начались и закончились только на бармене, и мужчина снова понял, что значит быть живым.***
С утра Порша трясло, крутило и ломало так, словно он переживает самый страшный кошмар в своей жизни. Как и было обещано, их забрали ранним утром, привезли на огромную частную вертолётную площадку и усадили в летный аппарат. Спустя два часа в воздухе, из которых Че котёнком прижимался к боку своего старшего, в иллюминаторе показался ярко украшенный комплекс Терапаньякунов. Вертолет усадили на открытой местности. И они снова оказались в машине. Все это время Порш не мог успокоиться. Он обкусал свои губы до крови, оторвал половину заусенцев на пальцах и выматерил в своей голове всех, кто попадался на пути. Стилисты Танкхуна приняли их с распростёртыми объятиями. Порша передали двум ярко накрашенным девушкам, пока Че занимались другие. До свадьбы оставалось три часа. Когда с причёсками, лёгким макияжем было покончено, Китисавата увели в гардеробную, где помогли одеться и вскоре вернули Че. Парнишку одели в черный костюм с красной рубашкой под ним. Сейчас младший братец выглядел просто очаровательно, чем растрогал Порша почти до слез. С каждой минутой ожидания прихода Танкхуна бармен мог думать только об одном: как ему справиться с тем, что будет происходить дальше. Он всё ещё помнил то жгучее ощущение после поцелуя с Кинном в машине. К счастью, старший сын мафии не заставил себя ждать и появился перед братьями на удивление в сдержанном оливковом костюме. — Боже! — Кхун приложил ладонь тыльной стороной ко лбу, вцепившись в запястье Порша. — Ты потрясающий! Подбадривающие слова Танкхуна подняли настроение, и он впервые за утро улыбнулся. Гости и пресса уже собрались в свадебном зале и ждали, когда же увидят избранника Кинна Терапаньякуна лично. — Не кусай губы, — лёгкий тычок в щеку. — Они и так все красные и опухшие, ну же, Порш, расслабься. Кинн сойдет с ума, если будешь делать так при нем. Прекрати. — Кхун Танкхун... — мученически промычал он в ответ, на что старший замахал руками. — Никаких официальных обращений! Для тебя, Танкхун. Ведь ты уже часть нашей семьи, — ласково улыбнулся Терапаньякун и перевел взгляд на наручные часы. — Ну все, пора. Идёмте, — обнимая обоих, Кхун повел их к выходу, предвещая праздник.***
Порш почти не запомнил то, как прошла церемония бракосочетания. Классический свадебный ритуал с монахами и цветами, взглядами гостей и щелчками камер прессы. После этого обоих забрали на подписание документов. Только тогда Китисават осознал, что вступил в официальный брак с грозой всей страны. Бармен слышал всхлипы Порче, видел, как Танхкун прижимает его к себе, успокаивая, и сам радостно потирает руки. Заметил, как на него смотрят близкие друзья и любимая Джей Йок, утирающая слезы карманным платочком. Десятки телохранителей были начеку, готовясь прервать любую диверсию, убив нарушителя и обезопасив семью. Казалось, что только Кинну не было ни до кого дела. Его внимание целиком и полностью было приковано к Поршу и его наряду, хотя Китисават тоже не уступал ему в этом. Как только увидел черно-красный костюм-тройку Анакинна, то на пару секунд потерял дар речи. Просто неотрывно смотрел, как идеально севший свадебный наряд обрамлял фигуру мужчины, подчёркивая выгодные места. Пресса буквально сошла с ума от обоих, взрываясь аплодисментами и криками из толпы. Такое уверенное поведение Кинна немного успокаивало нервоз Порша. Закончив, монахи попрощались и удалились, и гости ушли в другой зал, где стояли столы с закусками. — Слава Будде! — довольно сказал Танхкун. Он отправил Че вместе с Питом в зал к гостям, а сам подошёл к молодожёнам. — За это можно и выпить. Вечером наступило светское торжество. Яркие огни гирлянд освещали ночные сумерки. Музыканты играли на специальной, отдельной для них сцене. Гости расположились за широкими столами, украшенными бежевыми, расшитыми золотом скатертями, позолоченной керамической посудой и цветами, которые дополняли морской воздух яркими нотками различных ароматов. Гостей обслуживало множество меняющихся между собой официантов. Многие произносили тосты, поднимая бокалы в воздух с дорогим вином, шампанским, желая бесконечного счастья семье Терапаньякун. Журналисты, которых не пустили на территорию, толпились за забором, едва успевая снять что-либо из вечера для новостей. Оказалось, что основная семья осталась готовиться к более узкому приему в резиденции. Поэтому, прихватив младшего брата, они покинули загородный дом, оставляя гостей наслаждаться роскошным вечером. Им ещё предстоял праздник в более узком кругу друзей, семьи, журналистов и акционеров компании. Всю дорогу к стоящим лимузинам на стоянке рука Кинна продолжала лежать на пояснице Порша, придерживая его. Он искал заземление и нашел, чем помог успокоиться Китисавату и самую малость себе. Журналисты, стоящие около дома, снова защелкали вспышками, пытаясь растолкать телохранителей, чтобы подойти поближе. Заметив это, Кинн остановился и развернулся к Поршу. Он взял обе его руки в свои, положил их к себе на грудь и наклонился к уху мужа, зашептав. — Как насчёт ещё одного поцелуя, мой любимый муж, — усмехнулся Анакинн и не дожидаясь реакции, мягко притянул Порша к себе. Мимолётный поцелуй обжигает губы, и Китисават прикрывает глаза. Наслаждение расплывается от кончиков волос до самой поясницы, и Кинн отходит него, мягко улыбаясь. Толпа пришла в шок и, воспользовавшись этим, мафиози быстро провел бармена и усадил в машину. Она тронулась с места, уезжая вслед за лимузином Танкхуна с Че. Прибывающий в шоке Порш равно выдохнул и прижал руку к пылающим губам. — Ты меня поцеловал. Снова. — Это было вынуждено, — оправдывается Кинн, чем задевает глубоко сокровенное внутри Китисавата. — Никто не усомнится в моем выборе, будь уверен. — Меня не интересует чье-либо мнение, — закатывает глаза Порш и смотрит на Кинна. Он переводит внимание на его губы и задерживает на них. Снова... Хочет почувствовать это. Ощутить их на себе. Они уже тянутся друг к другу, но машина резко тормозит, что вызывает негодование у Кинна. Мафиози отвлекается, одним видом показывая, как ему жаль, что их отвлекли, и опускает перегородку между ним и водителем. — Что случилось? — Засада, господин, — ответил он. — Брошенная машина перед кортежем. Она может быть заминирована. Так что останемся здесь. Порш нервно глянул на Кинна после последней фразы водителя, и сердце скакнуло к горлу. Заминирована? Но... почему? Неужели так и выглядит мафиозная жизнь? После тщательного осмотра телохранителями семьи они вынесли вердикт, что, скорее всего, это просто автомобиль, который числится в угоне, поэтому стоит брошенный посреди объездной трассы и никакой опасности не представляет. Нервно вздохнув, Порш расслабился. Кинн не обратил на это никакого внимания, проваливаясь в свои мысли. Он чувствовал, что машина была подставной, дабы скрыть что-то. Многолетнее чутье кричало об опасности, но благо ничего не произошло. В животе Порша закрался страх, но бармен старался унять это чувство и думать о чем-нибудь другом, например, об их поцелуях. Мимолётное чувство влюбленности промелькнуло в сознании, но не успело до конца раскрыться, как они уже подъехали к резиденции семьи. Порш осознал, что только почти полностью отдал себя Кинну, и это ошарашило его до глубины души. Он был не готов. Поэтому, стоило им выйти из автомобиля, Китисават сразу же поспешил к ждущему около огромного особняка Танхкуну. — Где Кинн? — заглянув за плечо Порша, спросил старший. Порче, стоящий рядом, немного замялся, оглядываясь по сторонам. — Он остался в машине, — он врал. — Может, пойдем уже? — Вы тогда с Порче идите, а я его подожду, — улыбнулся Кхун, подталкивая обоих в сторону сада. Взяв брата за руку, Порш уверенными шагами прошел сквозь длинную, заплетенную виноградом арку и вышел прямо к гостям, которые сразу же посмотрели на них, прерывая свои деловые переговоры. Первым, кто подошёл к семье Китисават, был глава клана дядя Корн. Его массивная серебряная фамильная печатка блеснула в ночных огнях гирлянд, свисающих с дома. Порш почувствовал эту энергетику. Такая же, как была у Кинна при их первой встрече в баре. Власть сочилась из пор пожилого мужчины, заставляя всех склонить перед собой головы. Корн, довольный исходом успешной партии, внимательно изучал стоящих перед собой двух человек. Его взгляд, несмотря на забытое чувство радости и гордости за сына, в глубине души, оставался холодным и расчётливым, что заставило Че прижаться ближе к Поршу, у которого пробегали противные мурашки под плотной тканью свадебного костюма. Разъединив руки, бармен сложил их в почтительном жесте и склонил голову. Корн на удивление, сделал то же самое и после этого мягко улыбнулся. — Добрый вечер, — нерешительно сказал Порш. — Порш Патчара Китисават — официальный муж вашего сына. Отец обернулся на стоящего неподалеку Кана, который вел диалог с Вегасом на повышенных тонах. — Добрый. Корн Терапаньякун, — представился старик и, сузив глаза до маленьких щелочек, продолжил. — Раз ты муж моего сына, то тогда твоя фамилия теперь Терапаньякун. Не забывай это, — напомнил Корн и поднял бокал с шампанским в воздух. — Ещё увидимся. И он вернулся к гостям, оставляя братьев наедине. Порш взглянул на свой безымянный палец. Тонкое серебро красиво сидело на нем, но мужчина знал, что скоро Кинн наденет на его палец другое, более увесистое кольцо взамен на это. С гербом клана Терапаньякунов. — Эй, Хиа', — опомнился Че. — Я пойду пройдусь, ты ведь не против? Хочу осмотреться. — Конечно, иди, — ответил Порш, поправив выбившуюся прядь волос младшего. В саду резиденции организовали шикарный банкет, но Поршу было все равно. Он настолько сильно погрузился в свои мысли, поэтому только и делал, что забирал бокалы с подносов официантов, отвечал на поздравления лучших друзей и ходил с пустым выражением лица, избегая Кинна. Это было вынуждено. «Он не может мне нравиться...» — думает Порш, проходя мимо гостей.— «Мы ведь друзья, которых так удачно связала судьба. Между нами нет ничего общего, это всего лишь бизнес. Выгодная сделка, не больше. Но почему рядом с ним я чувствую себя так, словно мои ноги стали ватными, а в животе затягивается томный узел...» — не заметив человека перед собой, Порш врезался ему прямо в спину и поднял голову. — Извините, я задумался, — опешил Китисават. — Мне очень жаль, — заметив то, что гость пролил свой напиток, извинился. Красивый статный мужчина с черными как смоль волосами и горбинкой на носу удивился. Он улыбнулся и пожал плечами, будто ничего не произошло, а потом протянул свою руку, сказав: — Ничего страшного. Меня зовут Вегас Терапаньякун. Я кузен твоего мужа, — осведомил мафиози. «Да сколько же Вас, Терапаньякунов, существует?» — про себя закатил глаза Порш, пожимая руку мужчине в черном костюме. — Ха, — вздохнул Китисават. — Думаю, мне представляться нет никакого смысла. — Все в порядке, — убедил Вегас. — Каждый из членов семьи знает, как ты выглядишь. Порш вымученно улыбнулся и подозвал к себе проходящего мимо официанта с напитками. Он забрал два бокала и поставил пустые на поднос, отпустив работника. Один протянул Вегасу, чокаясь с ним. — Я, пожалуй, пойду, — сказал Порш. — Ещё раз извини. — Конечно, Порш. Не смею задерживать, — смакуя имя парня, ответил Вегас и пошел к столику, где его уже задались гости. Кинн, стоявший на веранде дома, сжал руки на перилах. Он следил за этой сценой с самого начала и понимал, что сделать прямо сейчас ничего не может. Как минимум, ссориться с кузеном было нельзя. Иначе Кхун его живьём закопает где-нибудь в лесу под деревом. Поэтому мафиози молча, сжимая челюсть до скрипа зубов, наблюдал издалека. Ревность тягучая, горящая в груди, расходилась по венам. Острые когти недоверия впивались в сердце. Но Кинн молчал, глотая ком обиды. Порш же после этого короткого диалога держался особняком даже от брата, который, к удивлению, быстро нашел компанию в лице парнишки своего же возраста. Поэтому со спокойной душой и чистым сердцем Китисават настолько заплутал в огромном саду, что вышел к большому пруду, как оказалось, с карпами Кои. Там он наткнулся на пьющего в одиночестве паренька, одетого в белую рубашку и узкие черные штаны. В ушах у него были массивные свисающие сережки, а волосы были выкрашены в серый цвет. На вид он был чем-то опечален и почти не сдерживал слезы. Заметив Порша, гость вытер мокрые соленые дорожки с пухлых щек. — У вас что-то случилось? — аккуратно спросил Китисават, подбираясь по ближе. — Тэ, — представился незнакомец, опуская голову. — Хорошо, — короткий кивок. — Что случилось, Тэ? — Мой парень - настоящий ублюдок, — зло усмехнулся он, развернувшись к Поршу. Заметив его покрасневшие глаза, у бармена кольнуло сердце. — Даже на свадьбе нашего лучшего друга этот идиот ни одной юбки не пропустил. Значит, это был один из самых близких друзей Кинна. Вот и познакомились, хоть и при таких неприятных условиях. Заметив лавку, стоящую недалеко от открытого бассейна, Порш взял потухшего Тэ под руки и аккуратно повел к ней. Усевшись, он не выпустил ледяную ладонь парня из своей. — Мне очень жаль, — прошептал Китисават. — Если он такой ублюдок, то почему ты продолжаешь с ним отношения? Неужели проще вот так страдать, чем порвать отношения раз и навсегда и не вспоминать об этом кошмаре. Тэ поднял лицо к небу и всхлипнул. — Несмотря на измены, я люблю его. И наши семьи ведут совместный масштабный бизнес-проект. Не все так просто, — горько вздохнул он, поджимая губы. — Раз он позволяет себе флиртовать с другими, делай то же самое в ответ, — посоветовал Порш. — Таким людям не нравится, когда им отвечают той же монетой. Поверь моему опыту. Друг Кинна кивнул головой, утер последние слезы и, сжав руку Порша напоследок, встал с лавки. Поправив рубашку и расстегнув две верхние пуговицы, Тэ попытался натянуть фальшивую улыбку, но, если честно, получилось худо. Но бармен решил промолчать. Пусть лучше будет так, чем было несколько минут назад. «Никогда бы не подумал, что буду успокаивать гостей на собственной свадьбе. Так ещё и одного из друзей Кинна. Интресно, он тоже является частью мафии?» — промелькнула внезапная мысль. — Спасибо, Порш, — глаза мужчины расширились, когда он услышал свое имя. — Кинну с тобой повезло. И, расправив плечи, гордо задрав подбородок выше, Тэ ушел, оставив Китисавата в полном одиночестве. Вернувшись обратно на место празднования, Китисават понимает, что для него это слишком. Скорый брак, спешная подготовка, церемонии и ритуалы, поцелуи без обязательств. Объективы камер, снимающие каждый твой шаг. Новая чужая мафиозная семья... Это всего лишь фальшь для гостей и ничего больше. Пытался убедить себя Порш. И его влюбленность в Кинна — тоже фальшь. Реакция мозга на защиту и заботу. Не больше. С этой мыслью Китисават схватил уже третий бокал и снова держался подальше от толпы. Он пил в одиночку, не замечая Кинна, чему был рад. «Не хочу, чтобы все так было», — глубоко думал Порш, делая несколько глотков. Теплый ветер раскачивал огни гирлянд, играющие в стороне музыканты весело улыбались. Гости поздравляли членов семьи и вели светские беседы между друг другом. Почувствовав на себе чей-то колкий взгляд, Порш повернул голову в сторону крыльца дома и заметил Кинна, который сосредоточенно высматривал его. Стало на секунду стыдно за сцену после приезда, и даже промелькнула мысль подойти и извиниться, но это означало, что нужно было лезть через толпу, а желания особо не имелось. Поэтому Порш продолжал пить. Может быть, он напьется, и свадьба станет чуть лучше? Сейчас его нервные клетки просто сходили с ума, желая найти успокоение. Постояв на улице ещё пол часа, Китисават не выдержал и все же решил зайти в дом. Он незаметно для всех прошел мимо стоящих на его пути людей, поднялся на веранду и толкнул дверь плечом, попадая в светлый комплекс Терапаньякунов. Заметив несколько роскошных кресел, стоящих около панорамных окон, Порш увалился в одно из них и оказался в тишине.