***
Чем больше Ким раскапывал информации на Порша, тем больше заметок появлялось на его рабочем столе. Удивительно, что только за первый день поисков главный гений выяснил, что у парня погибла вся семья. Отца убили его же партнёры по бизнесу, а мать попала в аварию вместе с детьми под действием антидепрессантов. В столкновении с другой машиной, на удивление, выжили только Порче и Порш. Ким покрутил фотографию братьев между пальцами и устало выдохнул. Он, честно, не хотел копаться в этом грязном белье, но чувствовал, что Порш каким-то образом связан с Корном. А его чуйка никогда не подводила, если судить по опыту. Поэтому, стиснув челюсть, музыкант продолжал искать и требовать от Сато невозможное. Телохранитель, полностью заебавшийся, принес последнюю папку и увалился напротив Кимхана на диван. Тот даже бровью не повел, продолжая обводить красным маркером все интересующие детали в деле семьи Китисават. — Тебе не кажется странным авария матери Порша? — почесав висок, спросил у Сато парень. — В ней действительно много несостыковок. Будто кто-то пытается подменить реальность на вымысел, — пожал плечи блондин и достал пачку сигарет. — Я не могу найти нужные вам документы. Потому что они пропали с архива, как только в главном доме случилась диверсия. Выпуская ядовитый дым, Сато подпёр голову рукой. Он оглядел напряжённого Кима с ног до головы и прикрыл глаза. Знал, что ничем хорошим это не кончится. — Пропали во время диверсии? — задумчиво протянул и встал с места. Как только он отодвинул висящие на стене картины, перед ним предстала доска с компроматом на собственного отца и его союзников. Особенно Кима напрягала другая сторона бизнеса. — Именно, — затушив сигарету об пепельницу, подтвердил телохранитель. — Это достаточно странно? — Очень, — написав на записке «пропажа документов в день диверсии», Терапаньякун приклеил ее к доске рядом с фотографией со свадьбы Кинна и Порша. Он снова задумался, приложил два пальца к подбородку и повернулся к засыпающему Сато. — Не так обычно выглядит свадьба двух любящих людей. — Посмотрите папку, — Сато кивнул. — Там ещё несколько кадров, сделанных в разное время. И правда. На всех карточках у Порша было настолько несчастное лицо, будто бармена выдавали замуж за чудовище, но никак за Главу Первой семьи. Хотя, если вспомнить основную работу клана… То, да. Все Терапаньякуны были чудовищами. На руках каждого из семьи была кровь по локоть, которую нельзя было отмыть. Даже кровь собственной матери. Сжав челюсти при воспоминании о любимой маме, Ким сложил всю в одну общую папку и закрыл ее в сейфе. — Мама часто ездила куда-то за город и всегда брала с собой только одного Кинна, — он сел на спинку дивана. — А потом резко перестала. Я слышал, как она ругалась с отцом. Тогда Корн и дал ей пощечину в первый раз. — Ваша мать была доброй души человек, Господин Ким. Она могла ездить с Кинном в храмы и делать подношения бедным. Да, черт возьми, куда-угодно. Мы вряд ли уже узнаем хоть что-то из вашего прошлого. — У меня есть один источник, — музыкант потянулся за телефоном. — Эта женщина была помощником матери на протяжении многих лет.***
Сердце бешено стучит в груди, когда Кинн отходит к окну и перезванивает на номер своего мужа. Четыре пустых гудка, оторванный заусенец на большом пальце, и вот, Китисават удосуживается ответить: — Почему вы ещё не дома? — первое, что спрашивает Кинн, опираясь бедром на подоконник. — Потому что за нами никто не заезжал, а я не в состоянии вести вторую машину, — Порш замолкает, когда слышит шум на фоне. Кажется, это голос Танкхуна. — Пожалей бедного Арма и вышли за нами кого-нибудь ещё. Пол в стельку. Беспокойство медленно пускает свои корни в мозг Главы первой семьи, и он хмурится, выглядывая в окно, за которым уже медленно темнеет. — Я отправил за вами Бига с Кеном примерно два часа назад, — суровым тоном сообщил Кинн. — Никого не было, Кинн, — голос Порша приобретает опасение. — Что-то случилось? — Ждите. Я сам приеду за вами, — и, не дождавшись ответа, скидывает. Терапаньякун, словно ураган, быстро вышагивает по коридору и чуть не сталкивается с вышедшим из-за поворота Сато. Это становится причиной неожиданности, ведь Кинн не видел мужчину уже несколько месяцев, а они раньше были довольно близки. Татуированный приклоняет голову и протягивает руку для рукопожатия с главой Первой семьи. — Господин Кинн, — слабо улыбается телохранитель. — Не нужно никаких «господинов», — отмахивается. — Я рос у тебя на глазах. — Как скажете, — кивает Сато. — У меня к вам важное дело. Поднимемся в пентхаус? — Пойдем.***
— Извините за вторжение, но у меня к вам срочное дело, — Анакинн показал рукой на кресла, а сам расстегнул пиджак. — Что-то с Кимханом? — нервно спросил мужчина. — О, нет-нет, с господином Кимом все отлично, — Сато дежурно улыбнулся. — Он попросил меня передать вам кое-какую информацию, которая, может быть, понадобится вам в будущем. Положив папку на стол, телохранитель сел обратно, выпрямив спину. Сколько лет Кинн его не видел? Достаточно много. А особых изменений в охраннике он прямо сейчас и не заметил. Только новые татуировки, и прическа стала короче. Кинн метнул взгляд на свои наручные часы. — Вы куда-то торопитесь? — Да, — Терапаньякун кивнул и задумался. Если в папке находится настолько важная информация, то ее нужно открыть прямо сейчас, а не по приезде домой. Ещё следовало разобраться с пленником и отправить поисковую группу. А ещё найти Пита, который словно сквозь землю провалился. Столько дел, а его заботит только Порш, сидящий в баре Йок, скорее всего пьяный и злой. Дела плохи, вариантов не остаётся. Он никому не доверит безопасность Китисавата, кроме… — Ты можешь забрать моего мужа из бара и привезти сюда? — четко произносит Кинн, ожидая увидеть, как минимум, удивлённое лицо. Но Сато лишь кивает, соглашаясь. — Конечно. — Спасибо огромное, — забирает папку со стола мужчина. — И за мужа, и за это. — Пока не за что, — Сато встаёт со своего места и идёт к двери. Положив руку на ручку, он напоследок оборачивается. — Для меня честь помогать вам. И уходит, оставляя Кинна одного с массой вопросов.***
Закинув документы переданные Кимханом в сейф, мафиози решил спуститься вниз и найти Пита лично. По дороге он в первый раз задумывается о том, чтобы расширить штаб главных охранников семьи, но сразу же отбрасывает эту идею, так как никому не доверяет. И не собирается доверять. Все телохранители отскакивают от него в стороны, боясь попасть под удар босса. Новенькие же тихо распрашивают бывалых о том, как часто Кинн бывает в таком настроении, что за ним остаётся яростный шлейф. Те советуют им закрыть рот и идти по своим делам. Спустившись в холл, он видит Пита, который отдает ключи от машины контроллеру стоянки. — Где ты был? — громко и зло, резко спрашивает Анакинн. Его взгляд темных глаз впивается в телохранителя словно сотня игл под кожу. Пит выпрямляет спину и неловко улыбнувшись, чешет затылок. — Кен попросил меня съездить в казино, — мафиози склоняет голову на бок. — Сказал, что это поручение лично от вас, — только сейчас мужчина замечает маленькую папку в руках Пита. — Вот отчёты, которые вы просили. — Я ничего не просил! — снова гаркает Анакинн, чем привлекает внимание всего персонала. — И не просил ездить в казино! — сбавлет тон голоса. Миллион мыслей за секунду кружатся в голове. Единственная адекватная из них — Кен соврал. Но с какой целью? Для чего? У него не было ответа, как и у Пита, который дёргался при каждом крике Главы Первой семьи. Контролёр стоянки отходит в сторону, чтобы не смущать говорящих. Кинн же хватает Пита за предплечье и тащит обоих вглубь корпуса. Туда, где их, по его мнению, не услышат. Он тычет в гладкие кнопки бронированной двери совещательного зала, старается ровно дышать и не думать о худшем. Кен нарушил регламент, и это было не в первый раз. Кен не поехал за Поршем, как ему было велено. За это Пи’Чан обычно наказывал плетью. Кинну же хотелось поставить этого ублюдка на колени и держать дуло у него перед лицом до того момента, пока телохранитель не начнет умолять оставить в живых. Темная часть, скрытая глубоко внутри мафиози, выбирается наружу. А потребность сохранить клан и защитить семью сама по себе появляется в голове. Закрыв за собой дверь, Кинн падает на стул и прикладывает руку к лицу. — Биг с Кеном пропали, — сжав переносицу, оповещает Терапаньякун. — Как только Сато привезет Порша, начинайте поисковую операцию. Хоть из-под земли мне обоих достаньте, но они должны стоять передо мной уже завтра. Пит вздрагивает, как только чувствует вибрацию своего мобильника. Он извиняется, отходит в сторону от нервного и злого господина и отвечает Пи’Чану. — Как умер? — белеет на глазах Понгаскорн и медленно поворачивается к сидящему за спиной. — Господин Кинн… Тула убили.***
— За что я вам плачу такие деньги, наглые ублюдки?! — на весь подвал кричит Кинн, вздернув несколько охранников, которые уснули рядом с клеткой. Тело Тула, покрытое глубокими ранами, лежало на боку. Из рта погибшего шла кровь. Кто-то вырезал ему язык и бросил рядом, оставляя истекать вязкой темной жидкостью. Камеры, всегда снимающие обстановку вокруг, оказались удачно отключены из кабинета Арма. Хотя самой техника не было на месте, но кто-то, скорее всего, зашёл под его паролем и вырубил систему безопасности темницы. И Кинн склонялся к тому, что этот кто-то — Кен. Шестое чувство твердило мужчине, что предатель находился рядом и дышал в спину. Один из самых близких телохранителей, который прошел с ним огонь и воду, принимал за него пули и яд, оказался предателем. Было очень больно, но Кинн продолжал избивать уснувших, разбивая свои руки в кровь. Только прибежавший Чан сумел на время остановить его, оттащив в сторону и проверив пульс двух лежащих на полу мужчин. — Ты в курсе, что чуть не убил их? — безэмоционально спрашивает Пи. Кинн сидит на бетоне, опираясь коленями в пол и понуро повесив голову. Руки, покрытые своей и чужой кровью, висят по бокам. — Тебе нужно собраться и решить, что делать дальше, — сквозь собственное беспокойство твердил ему Чан. — Либо мы спасаем Бига от Кена, либо мы ищем того, кто убил Тула. Это был тяжёлый выбор. Он не мог оставить Бига и не хотел оставлять чужое преступление безнаказанным. Но что-то возникшее глубоко внутри твердило, что чем дольше они ждут, тем меньше все шансы спасти Бига. Кинн поднимает на стоящего Чана потухший взгляд и говорит: — Собирайте спасательную операцию. Нам нужно вытащить его любой ценой, — Глава охраны мысленно дает себе пять.***
Стакан с виски, покоившийся до этого в руке, летит прямиком в стену, разбиваясь на мельчайшие осколки. Пальцы сжимают бумагу и фотографии молодой Мари, держащей Кинна у себя на руках. Кинн опускается перед столом на пол и, расправив документ, снова перечитывает то, что поразило его до глубины души. Папа торгует людьми. Папа торгует органами, и все это за спиной у всего клана. О чем говорить, если даже Вторая семья, выполняющая всю грязную работу и имеющая самые чёрные связи, не в курсе, где крутятся настоящие деньги клана Терапаньякунов. И Анакинн согласился на это. Он перенял на себя то, что делал Корн все эти годы, когда поставил несколько своих подписей внизу листов на встрече с Вегасом и Каном. Отец очернил его. Затащил в свою тьму и благополучно утопил там. Знал, что Кинн будет недоволен, и все равно сделал так, как хотел. Закалённый годами в мафии, словно бриллиант, Корн Терапаньякун играл людьми так, как ему вздумается. Решал судьбы, переставляя свои прозрачные шахматы, в которых Кинн узнавал каждого члена семьи. И вот недавно Анакинн приметил новую. Ферзь. Самая сильная фигура на шахматной доске, но не без помощи Короля. Не составляло труда догадаться, кто именно был Королем. И мафиози больше всего боялся, что Корн решил сделать новоиспеченного члена семьи, а именно Порша, Ферзем. Фотография молодой матери тоже ранила в самое сердце, словно пуля пятнадцатого калибра. Кинн абсолютно не помнил ее такой. Несчастной, с синяками под глазами и ранами на шее. Он не знал эту женщину с карэ и печальным взглядом. Внезапный свист в ушах, и Анакинн прижимает руки к ушам, прикрывая глаза.— Мамуля! Почему же ты отрезала свою прекрасную косу? — плачет Анакинн, сидя на диване рядом с Мари. — Твоему отцу никогда не нравились мои волосы, — хрипло отвечает женщина.
Воспоминание из прошлого снова всплывает перед глазами, и Кинн устало вздыхает. Это словно какая-то головоломка собственной прошлой жизни. Окончательно придя в себя, Анакинн берет последний атрибут из папки. А именно адрес тети Джа. Он быстро пробивает его и понимает, что отправится в Хьюстон. «Кинн, если ты читаешь эту записку спустя столько лет, я надеюсь, что найдешь меня. Я была вынуждена бежать во время диверсии, и хочу рассказать тебе всю правду о клане Терапаньякун», — читал про себя Кинн. Прямо сейчас Чан полностью собрал поисковый отряд и всем сердцем надеялся, что Биг в безопасности и не пострадал, потому что знал, что не переживет ещё одну потерю близкого человека. Ему хватило бывшей жены с ребенком, погибших под завалами собственного дома десять лет назад.***
В это же время Мек, одетый довольно в непривычную для себя одежду, сидел напротив Вегаса и распивал с ним вино. Их план успешно сбывался. И Кинн, как думал Корнвит, наконец-то, стал зарывать сам себя. — Не знал, что Кен работает на тебя много лет, — улыбнулся Мек. — В свое время я перетянул много шавок Кинна, — растягиваясь в кресле, подметил мужчина. — Предложи им побольше денег, и вот, они уже у твоих ног. — Но Порш до сих пор не твой, — уточнил брат Тавана, делая глоток вина. Вегас нахмурился, чем повесилил сидящего напротив. — Этот парень знает себе цену. Да и на шавку не тянет, слишком благородный и неподступный. Мек хотел бы уже что-то возразить, как в зал вошли телохранители, а прямо за ними Кен с пистолетом за ремнем. — Все идёт по плану? — Да, господин Вегас. Порш прямо сейчас в баре, и Кинн скорее всего уже поехал за ним, — протянул шпионские фотографии, сделанные пол часа назад. — Мой сообщник усыпил охранников, которые сторожили Тула, и вырезал ему язык. Скорее всего, этот идиот уже мертв. Вегас радостно потёр руки и подмигнул Меку. План шел, как надо, поэтому он коротко кивнул и махнул, чтобы Кен ушел. Тот поклонился и сделал так, как ему велят. — Хочешь ты или нет, но тебе нужна ещё одна попытка увести Порша, — сложил руки на груди Мек и цыкнул, когда заметил, как изменился взгляд Вегаса. Он стал пустой, застывший и холодный. — У каждого есть слабые места, и этот дворовый мальчишка не исключение. Не падкий на деньги? Тогда, может быть, исполнишь его мечту? — Подарить ему мотоцикл будет нелепо. Кинн может купить для него целый мотосалон. — Вегас! — Мек вскочил с места и схватил мужчину за воротник. — Забудь ты о нем! Твоя цель — это Порш! Вот и держи курс! — кричал прямо ему в лицо. — Ладно. Я подумаю, что с этим можно сделать.***
Порш решил больше не пить, пока Кхун лежал на диванах в отключке. Челюсть болела, сердце ныло, а душа снова разрывалась на части. Он вообще не понимал поведение Кинна и каждый раз убеждался все больше и больше, что взрыв на дороге явно перетряхнул всю нервную систему мафиози. Закрыв виски красной массивной резной крышкой, Китисават отодвигает от себя бутылку и укладывает голову на барную стойку. Ворох мыслей сводит с ума, а желание узнать, что Кинн носит в своем сердце, возрастало с каждым днём все сильнее. Особенно смущали его воспоминания из прошлого. Обычно, как доктор объяснял им с Порче в детстве, такое бывает, когда человек либо переживает сильнейший стресс, и психика полностью отключается, включая защитный рефлекс, либо, когда он бьётся головой. Одно из двух. Порш же был уверен, что с такой жизнью, которая была у его мужа, Терапаньякуна точно пару раз били по голове. Особенно смущал шрам на затылке Кинна. Его бармен углядел ещё в их первую совместную ночь, когда Анакинн спал к нему спиной. Он долго рассматривал заросшее малюсенькое ранение, аккуратно провел по нему пальцами и вздохнул. Прошлое Кинна везде преследовало их по пятам, наступая на самые пятки. Это было непривычно и не очень приятно. Особенно такое прошлое, как Таван. Время переваливало за полночь, когда в двери клуба вошёл широкоплечий блондин с крупным шрамом на лице и двинулся прямо к Поршу. Тот напрягся, готовясь к драке, или что по хуже, похищению, но вместо этого загадочный мужчина сел рядом и оглядел Китисавата с ног до головы. — Меня послал за вами господин Кинн, — заглянув за плечо Порша и, увидев пьяного в стельку Кхуна, Сато нахмурился. Благо, Арм был полностью трезв. Наконец-то, попрощавшись с Джей Йок, они вывалились из бара и запихнули Танкхуна с Полом в машину. Арм протер потный лоб, а татуированный отошел в сторону, чтобы поговорить по телефону. — Кто он такой? — тихо спросил Порш. — Телохранитель господина Кима, — поправил свои очки техник. — И я очень удивлен, что именно он приехал за тобой. — Почему? — Потому что Кимхан никому не доверяет того, с кем вырос.***
Всю дорогу до дома в машине Сато царит тишина. Порш сидит сзади и молча смотрит в окно. Телохранитель же старается как можно быстрее доставить Китисавата Кинну и вернуться обратно к своему хозяину. Ким сообщил ему, что Биг пропал, и Анакинн собирает поисковую группу, которая, скорее всего, перевернет весь Бангкок. Младший был уверен, что это дело рук шавки Вегаса и прилетевшего приблизительно неделю назад Мека. В первый раз Сато был благодарен гениальному мозгу своего господина. Все же, у Кима дар детектива, и он одарен внимательностью больше всех из семьи. Не зря покойная Мари доверила ему Кимхана. Будто чувствовала, что Сато станет для него всем и заменит молодому господину огромный штаб телохранителей. — Вам стоит почаще улыбаться рядом с мужем, господин Китисават, — советует Сато, чем привлекает внимание Порша. — О чем вы? — Ваши свадебные фотографии украшают обложки газет и журналов. И у Вас везде траурное лицо, что несвойственно двум счастливым любящим людям, — честно, но правдиво высказался мужчина. Напряжение резко одолело подвыпивший мозг, и Порш сжал руку, лежащую на подлокотнике в кулак, чтобы сохранить самообладание. — Это просто дружеский совет, не берите в голову, — зыркнул в зеркало заднего вида на пустое выражение лица Китисавата. — Я, как телохранитель самого популярного певца Бангкока, знаю, о чем говорю. Никому не нужны пустые слухи. — Спасибо, — буркнул себе под нос Патчара. — Вы охранник Кимхана? — Да. Я вырастил господина собственными руками, когда он остался без матери. Сглотнув, Порш хотел спросить то, что интересовало его уже долгое время. — Мама Кинна… Какая она была? — с опаской спросил Китисават, и машина остановилась на перекрестке. Как удачно загорелся красный свет, лучше не придумаешь. — Все лучшие качества, которые только есть в человеке, относились к ней, — мягко и с уважением в голосе рассказывает Сато. — Маленький Кинн — ее копия. Несмотря на то, что я не видел его много лет, ваш муж никак не поменялся. Он сделает что угодно ради того, кого любит. Порш усмехается. «Ну да. Как же», — подумал про себя бармен. — Кинн всегда был ближе к матери. И я смело могу сказать, что она любила среднего сына больше всех. Остальную половину пути они снова ехали молча. Порш витал в своих мыслях, Сато же думал над тем, что им делать дальше. Расследование Кима как назло встало в тупик. Это нехорошо.***
Люди от безысходности готовы пойти на что угодно, лишь бы облегчить свои страдания хотя бы на время. Безысходность может довести человека до отчаяния. Не важно, какая сила у тебя была, в каких условиях ты рос всю свою жизнь — сломать можно каждого. Если Первая семья ломала под себя быстро и жёстко, то Вторая же медленно и мягко. Она прогибала людей под себя, сводила с ума и заставляла думать, что там к телохранителям совершенно другое отношение. Что тут их любят, уважают и не считают пушечным мясом. Но все было совершенно не так, как казалось со стороны. Кану, по большей степени, было абсолютно все равно, что происходит с его подданными. Мужчину интересовали только деньги, и то, чем живёт Вегас. Биг знал это. Поэтому, когда ему предложили перейти во Вторую семью после того, как Кинн чуть не сошел из-за предательства Тавана и потери авторитета, отказался и остался со своим боссом до самого конца. Который, кажется, уже скоро наступит. Телохранитель открывает глаза, пробует шевельнуть руками и шипит, когда чувствует назойливые пластиковые стяжки. Силы почти полностью покинули его тело. Скорее всего, из-за действия морфия, которым его усыпили. Биг замечает, как мимо него проходит чужой телохранитель и специально громко закашливается, чтобы на него обратили внимание. И правда, мужчина оказывается туповатым или недавно нанятым, если считает, что к телохранителю Первой семьи можно спокойно подойти с висящим ножом на бедрах. Он становится перед ним, Биг собирает все свои оставшиеся силы и выбивает большой палец вытаскивая руку из петли. — Воды… — шепчет телохранитель. — Что? Говори громче, сопляк, — смеётся бандит и наклоняется к лицу Бига. — Хочешь пить? Он хватает парня за челюсть и с силой сжимает. Телохранитель принимает это за знак, и, резко дернувшись, хватает свисающий нож, сразу же распарывая мужчине штаны вместе с артерией на бедре. Кровь хлещет из раны, словно фонтан, прямо Бигу в лицо. Парень стирает ее рукавом пиджака, распарывает остальные стяжки и, сев к мужчине на бедра, втыкает нож ему ровно в шею, поворачивая в сторону. Он падает на пол рядом с трупом, пытается отдышаться и хватает телефон у него из кармана. Скидывает свою геолокацию Арму на общую сеть и решает посадить труп мужика на стул. Связывает ремнем и старается как можно быстрее найти место для укрытия. Единственная мысль, которая крутится у парня в голове, это выжить ради Чана. Бигу не для кого было жить. Вся семья погибла много лет назад, и единственное, что осталось у телохранителя, это Пи’Чан. Тот, кто заметил в нем человека, а не машину для убийств. Тот, кто доверил свое и так израненное сердце. И Бигу было все равно, любил ли он свою прежнюю семью сильнее него. Кен знал больные места. Будто чувствовал, куда стоит давить, чтобы довести парня до беспамятства. Но Биг был крепче. Он воспитывался самим Корном и должен был быть крепче, чем кто-либо, чтобы оставаться рядом с Кинном на протяжении многих лет. Терпеть его ночных бабочек, капризы и укоры. Бига вырастила мафия и поведение своего босса. И он не планировал так легко сдаваться.***
Кинн отдает приказ готовить Джет для Порша. Он быстро собирает чемоданы, оружие и нужные документы. Сам тащит вниз и, когда видит подъезжающую черную тонированую машину, отвелкается на входящий звонок. — Надеюсь, ты прямо сейчас готовишь самолёт, чтобы выслать своего муженька из страны, — усмехается Кимхан. — Ты в курсе? — Конечно. Я всегда на шаг впереди, брат. — Не удивлен, — машина паркуется прямо перед ним. — Я уже передал Сато, чтобы он летел вместе с Поршем. — Но почему? — сглотнув вязкий ком в горле и наступив на собственную гордость, спросил Терапаньякун средний. — Потому что твой муж ключевая фигура во всей истории. Ты поймёшь, как поговоришь с тетей Джа. Арм вытаскивает Кхуна из автомобиля, кивает Кинну и утаскивает его наверх. Сато же помогает Полу. — Я добился того, что обещал тебе, Ким. Мафия теперь полностью моя. — Значит, действуй. Нет времени мешкать, — и он положил трубку, оставляя приятное послевкусие после разговора. Когда Сато скрывается в воротах дома, Кинн идёт к машине и открывает Поршу дверь. Они переглядываются буквально пару секунд, после чего крепкая рука Китисавата ударяется об левую щеку мафиози, обжигая. — Больше не смей оставлять меня, — Кинн шикает от резкой боли и склоняется к Поршу. Запах алкоголя бьет в нос, и он мягко прижимает парня к себе, укладывая его голову на правое плечо. — Ты полетишь с Сато в Хьюстон. — У тебя проблемы? — поинтересовался он. — Огромные, — рука скользнула по спине. — И ты хочешь, чтобы я оставил тебя с этим один на один? — Верно, — настаивает Кинн. — Потому что ты мое, блять, слабое место. Так что закрой рот и сядь в ебаную машину, — отодвигает от себя бармена мафиози, придерживая за плечи. Забрав чемодан, Сато укладывает его в багажник. Он подходит к Анакинну, который передает мужчине записку с адресом. — Джет будет ждать в привычном месте. В Хьюстоне вас встретят мои люди и увезут в безопасное место, — показывая в телефоне на красную точку, Кинн поглядывает краем глаза на сидящего внутри автомобиля Порша, который не сводил с них взгляда. — Я прилечу сразу же, как найду Бига. — Договорились, — мужчины жмут друг другу руки. — Доложу обо всем сразу же, как приземлимся. — Ценой жизни, Сато. — Ценой жизни, Кинн.***
Порш не хотел оставлять своего мужа одного, но понимал, что если с ним не дай бог что-то случится, то это станет настоящим ударом для Главы первой семьи. Только по этой причине он сидел в Джете, который трусливо уносил его из Бангкока в Хьюстон. Полет обещал быть очень долгим. Почти девятнадцать часов, благо, в личном самолёте Кинна находилась кровать. Куда Порш благополучно упал, натянул на себя покрывало и уснул. Ему снился Анакинн, который склонялся над ним и целовал тело Китисавата везде, где только мог дотянуться. Это было очень непривычно и приятно. Поэтому стояк в штанах не заставил себя ждать. Открыв глаза, Порш скинул все на пол, прислонился к спинке кровати и обратил внимание на вставший колом член, истекающий прозрачной смазкой. Он закусил губу, провел рукой на пробу вверх-вниз и стал представлять шершавую, мозолистую ладонь Кинна от пистолета вместо своей. От этого член все больше наливался кровью и креп, Порш же распалялся. Простынь под барменом была мокрой и раскаленной, мозг плавился, а в голове отбивался властный голос мужа. Порш вспомнил эти ощущения, которые подарил ему Кинн в туалете, и надавил на красную головку, сразу же выгибаясь в спине. Ему срочно нужен мафиози. Злой, разъяренный и грубый. Тот, кто будет разрывать ему горло своим огромным членом. — Кинн… — поджимая пальцы на ногах, Китисават сжал ствол. — Ах, Кинн… Сучара мафиозная… — горячо шептал Порш. Пришлось взять покрывало в рот, чтобы не стонать во всю. Так, спустя пять минут, Порш обильно кончил себе в руку с именем Анакинна на устах. Полет обещал быть весёлым.***
Радовало одно — машину Кена с Бигом нашли целой и невредимой. Без следов пуль. Значит, это точно похищение. У Кинна не осталось сомнений, что это все дело рук Кена. От этого становилось хуже с каждым часом, и тошнота подкатывала к горлу. Уже светало, Анакинн стоял около своей машины и курил уже пятую сигарету подряд, пока Арм пытался удаленно взломать телефон Кена и узнать, с кем он созванивался последний раз. Чан же находился неподалеку и сосредоточенно смотрел на волны залива. Полы его пиджака развевал холодный неприятный ветер, и у Кинна закралось подозрение, что он переживает за Бига. Нет, Чан любил всех своих людей. Но с Бигом дела обстояли совершено по-другому. Словно между мужчинами была неведомая никому связь. Прямо как у них с Поршем. Вспомнив Китисавата, щеку неприятно кольнуло, и Терапаньякун затушил сигарету об капот машины. Он задрал голову к небу. — Получилось! — кричит Арм, поднимая руки вверх, радуясь словно ребенок. Пит бежит к нему. — Господин Кинн, у нас сигнал с заброшенного склада! Биг жив! Облегчение накатывает сразу на обоих. — Перекиньте всех свободных телохранителей туда, — отдал приказ Кинн, замечая как разгладилось до этого напряженное лицо Чана.***
Размахивая флешкой с полученной информацией, Кен зашел на склад, где стояла тишина. Он осмотрелся по сторонам, вытащил свой пистолет и пошел прямо к пленнику. Заметив то, что Биг сидит в другой позе, Кен быстро оказался рядом и очень удивился, не увидев того, кого ждал. Он охнул, когда почувствовал острое лезвие, врезавшиеся в тонкую кожу шеи. Глаза округлились, рот замер в беззвучной фразе. — Брось пистолет, — рычал на ухо телохранитель. Решив не искушать судьбу, Кен кинул Глок на пол и отпихнул от себя ногой. По силе и способностям они были с Бигом наравне. Но сейчас не то положение, чтобы гнуть свою линию. — Что вы задумали? — Уничтожить Первую семью, конечно же, — издевательски ответил Кен. — И авторитет Кинна среди всех кланов Бангкока. У Бига сжалось сердце, и он сильнее надавил на шею своего бывшего друга. — Кинн спас тебя от смерти, неблагодарная сука, — размахнувшись, охранник уже собирался ударить Кена по затылку, но тот перехватил его и повалил на пол. Завязалась драка, нож отлетел в сторону. — В этой флешке компромат на всю семью, — ударяя Бига в нос, Кен вытащил стальной прямоугольник. — И ты умрёшь, запомнив то, как выглядит вещь, которая уничтожит твоего любимого господина Кинна! — Да пошел ты! — скинув с себя друга, телохранитель Анакинна бьёт мужчину прямо в нос, и тот падает рядом с ним. — А ты не брезгуешь членами, да, Биг? — ехидно смеётся Кен, прижимая руку к разбитому лицу. — Не получилось прыгнуть на богатый, так ты решил забрать тот, что ближе к Корну? Умно, — издевался предатель. — Мудак! — нависая над Кеном, Биг наносит беспорядочные удары по всему телу, и пропускает, когда снова оказывается под шавкой Вегаса. — Я убью тебя своими руками! — Ну-ну, не трать силы просто так, — удерживая руки Бига над головой, Кен лезет в карман за веревкой. Не успевает он по туже затянуть ее, как раздается автоматная пальба. Охранники Второй семьи, охраняющие склад, бегут во внутрь и, как назло, падают замертво. Кен слезает с Бига, напоследок бьёт его в живот ногой и уже собирается бежал, как чувствует ужасающую боль в ноге. Он опускает взгляд и видит то, что телохранитель распорол ему икроножную мышцу ранее потерянным оружием. По неволе, валится на пол. К ним прибегают Чан и Кинн. Глава охраны сразу же оказывается рядом с раненным Бигом, укрывая парня своим пиджаком, Кинн же хватает Кена за плечо, опрокидывает на пол и со всей силы ударяет по лицу, выбивая пару зубов. Пит с ужасом наблюдает, как полностью вышедший из себя Терапаньякун превращает и так до этого избитое лицо Кена в фарш. Кровь полностью покрывает белую рубашку мафиози. Никто не решает успокоить его. Все боятся такого Кинна. Даже Чану противно смотреть на это. — Кто тебя купил?! Кто?! — кричит мафиози, ударяя под дых. — Вегас… — на последних силах отвечает Кен, и последним ударом Кинн убивает того, кто был для него другом и верным телохранителем почти всю жизнь. Он медленно встаёт с трупа, шатается из стороны в сторону и выходит на свежий воздух. Биг же, стараясь не смотреть на кровавое месиво вместо лица Кена, лезет ему в карман и передаёт Чану флешку с украденными данными. — Уничтожь ее, — говорит парень. — Хорошо, — Глава охраны протирает кровь и грязь с лица парня рукавом своего пиджака. Остальные телохранители выходят вслед за своим господином. Пит утаскивает Арма за собой. — Он будет в порядке? — нервно спрашивает Биг, вспоминая, в каком состоянии Кинн покинул их. — Это Кинн. У него крепкая воля, так что не переживай за него. Вскоре оправится. Похищенный кивает, оглядывается по сторонам и обнимает Чана. Тот аккуратно прижимает парня к себе. Кинн же, оказавшись на свежем воздухе, падает рядом с машиной на колени и утыкается лбом в асфальт. Он сжимает свои волосы руками, стараясь дышать. Чувствует, как паническая атака накрывает его со всех сторон. Посторонние звуки перестают существовать, тело становится ватным.— Тупой ублюдок! — кричит отец, ударяя Кинна массивной линейкой по лицу. — Надо было отдать тебя взамен на Кхуна. Никакой пользы!
Жар и удушение одолевает Кинна быстрее, чем он полностью приходит в себя. Сердце бешенно стучит в груди, словно заведённый мотор. Перед глазами мелькают темные пятна. Ему страшно умереть. Животный страх берет над ним вверх, перекрывая весь воздух, поступающий в легкие. Кто-то за шкирку поднимает его с асфальта, аккуратно укладывает на сиденья в машине и старается привести в чувства. К горлу подступает истерика. Кинн ощущает себя в детстве и не различает реальность с воспоминаниями.— Я столько сил вложил в тебя! И что вижу?! Никакого результата! Н-и-к-а-к-о-г-о! — рычит Корн, прижимая рыдающего Кинна головой к столу. — Такой же бесполезный, как мамаша!
Приходит в себя только тогда, когда Пит плещет на него ледяной водой из бутылки. Следом Арм заворачивает мужчину в пледы, и они оставляют его одного. Это работает, и сознание медленно проясняется. Тремор в руках успокаивается, и Кинн, наконец-то, может дышать полной грудью. Панические атаки не появились у него в течение двух лет и снова вернулись. Кинн обратил внимание на свои руки, покрытые кровью, и вздохнул. Главное, что они спасли Бига. Остальное не важно.***
Самолёт Порша приземлился в аэропорте Хьюстона, и там их сразу же пересадили на вертолет. Знакомые Кинна были очень приветливы и вежливы. А ещё разговаривали на английском. Поэтому Китисават понимал лишь половину сказанного. Благо Сато умело владел этим языком и рассказал все, что происходило за последнее время с кланом. Оказавшись в отеле, Порш попрощался с теми, кто их привез и, оставив Сато с вещами, последовал в ванную. Он открыл кран, плеснул ледяной водой себе в лицо и поставил мокрые руки на раковину. От Кинна не было никаких вестей. Но, если судить из спокойствия телохранителя, все было нормально. Быстро приняв душ, Порш выполз из ванной и чуть не заорал, когда увидел сидящего, словно призрак, Сато с газетой в руках. — Господин Кинн уже решил все свои проблемы и направляется в Хьюстон, — дежурно оповестил мужчина. — Спасибо за все, Сато, — усевшись на кровать, поблагодарил Китисават. — Не за что. Отдыхайте. Я буду в соседнем номере, — и, оставив Порша одного, он ушел. Порш же лег на кровать в позе «морской звезды». Он не спал после того, как ему приснился полуголый Анакинн. Единственное, что хотелось прямо сейчас, увидеть мужа целым и здоровым. Хоть и Китисават чувствовал себя пустым местом, привязанность к этому человеку росла в геометрической прогрессии. Бармен не мог противиться ей, да и не хотел. Все же, Порш уснул.***
Оставив все дела на Чана, Кинн прилетел в Хьюстон ранним утром следующего дня. Он решил сразу же ехать к тете Джа, а потом уже к Поршу. Забрав Audi RS7 с подземной стоянки гостиничного комплекса, мафиози вбил данные в навигатор и последовал за стрелкой. В голове был клубок из мыслей. Ненависть к отцу, предательство Кена и кузена. Все это ударило в душу, окончательно разорвав все хорошее, что в ней ещё оставалось. Нет, Кинн, конечно, знал, что его брат ещё та змея, но чтобы настолько… Хорошее мнение о Вегасе окончательно рухнуло, а воспоминания об отце добили. Поэтому, абсолютно без сил, Анакинн доехал до пригорода Хьюстона, нашел нужный дом и, бросив машину, последовал к двери. С замеревшим сердцем постучал в дверь, и, когда дверь открыла старая, едва стоящая на ногах женщина, ужаснулся. С ней было связано первое воспоминание. Она хотела забрать у него с Кханом Том. Джа отошла в сторону, пропуская господина внутрь. Кинн же сделал шаг в новую реальностью. И дверь за ним закрылась, разделяя все на «до» и «после». Тетя налила ему чая и пригласила в гостиную. — Ты так похож на свою маму, Кинн, — мягко и ласково сказала она. — Я, честно, мало, что помню о вас, — неловко почесал голову мужчина. Тетя поставила свою чашку с чаем на стол, поднялась с места ,придерживаясь за белую трость, и дошла до шкафа. Она выдвинула маленький ящик, взяла какую-то потертую фигуру и вернулась на диван. — Твоя мама перед смертью оставила это мне, — Джа протянула ему солдатика. — Я была вынуждена бежать во время диверсии в Главном доме, чтобы сохранить информацию, которую твоя мать не успела передать тебе. Забрав фигурку из морщинистых рук, Терапаньякун проморгался. Она тоже мелькала у него в воспоминаниях. — Какую? — дрожащим голосом спросил мафиози. — Правда в том, что, когда тебе было десять лет, твой отец организовал… Щелчок. Треск разбившегося стекла напротив и выступившие пятно на белоснежном платье помощницы матери. Кинн в последнюю секунду успевает уложить ее тело на пол, и осознает, что Джа мертва, когда стеклянные глаза останавливаются на потолке. Ее яркая кровь окрашивает пол под ними в красный, слезы катятся у грозы Бангкока из глаз, падая ей на лицо. Ему настолько больно, что он не может дышать. Она была единственной, кто знал всю правду. И эту правду снова отобрали у него.***
Порш крепко спал, когда Кинн зашёл в номер и скинул обувь в коридоре. Этот шум разбудил Китисавата, и тот медленно поднялся с кровати, следуя за тонкой полоской света из ванной комнаты. Заглянув внутрь, Китисават увидел то, как его муж с силой трет свои руки белоснежной мочалкой, а рядом с ним валяется одежда, насквозь пропитанная кровью. Следом Кинн закрывает воду, садится на корточки спиной к двери, обхватив голову руками и что-то яростно шепчет себе под нос. Ждать больше не было смысла. Включив верхний свет, Порш сделал шаг и заметил несколько белых, едва заметных полос на спине. Шрамы… Шрамы, как от хлыста, покрывали почти всю спину сидящего Кинна. — Кинн! — Китисават подбегает к нему, пытаясь прижать к себе по спины, но тот отталкивает мужа, даже не удосужившись посмотреть в лицо. — Да что происходит?! Откуда эти шрамы? — Не твое дело, — выругивается Кинн. — Выйди и закрой за собой дверь. Холодный тон пробирает до мозга костей, и Порш отдергивает свою руку от мафиози. — Давай, я помогу тебе… — Я сказал тебе выйти! — рявкнул Кинн. Очередной удар по сердцу, и Порш делает так, как ему велят. Кинн остаётся абсолютно один. Он бьёт кулаком об мраморный пол, с силой сжимает волосы на голове и хочет орать в голос от всей несправедливости мира. Ему плохо, отвратительно от себя. Хочется взять пистолет и застрелиться, лишь бы не жить ту жизнь, которая была у него сейчас.***
В комнате Вегаса играет тихая спокойная музыка. Мек ,связанный по рукам и ногам с кляпом во рту, плачет, забившись в самый угол, стараясь не смотреть на того, кто зло возвышался над ним, словно безмолвный демон. План провалился. Информация ушла, а Кинн снова вышел победителем и сухим из воды. Отец, вероятно, убьет Корнвита, если узнает об этом позоре. И все из-за гребанный шавки Мека. Вегас достает свой пистолет, накручивает на него глушитель и подходит к жертве. Стирает слезы с лица, гладит по коже дулом и смеётся прямо в лицо. — Мне следовало сразу же убить тебя, — шепчет Вегас, хватая парня за волосы. — Такой некудышный лидер, как ты, годишься только в подстилки. Вегас раздражается ещё больше, когда Мек начинает ещё истошнее выть. Он медленно встаёт, наставляет пистолет прямо на соучастника. — Ne usciamo sempre vittoriosi (мы всегда выходим победителями) — озвучивает на идеальном итальянском и, заметив, как в осознании исказилось лицо брата Тавана, стреляет ему сначала в тело, потом между глаз. — Бесполезный ублюдок.***
Мафиози выходит из ванной спустя час. Окончательно успокоившись, Кинн идёт на поиски своего мужа, которого снова обидел, и находит сидящим в кресле напротив балкона. Ледяной воздух заходит через открытую створку и треплет отросшие волосы Китисавата. — Дай мне развод, — громко и четко произносит Порш.