Волчья стая

Я знаю точно: растает лёд, В тиши полночной Иволга запоёт. И рыжею девчонкой, Тёплою ото сна, В озябший мир придёт Весна! Сергей Трофимов, «Московская песня». План Вольфа был простым. Собственно говоря, смутно он начал вырисовываться у него уже давно, но именно сегодняшняя отработка стала последним элементом мозаики – удобным предлогом для того, чтобы вообще подобраться к Филчу. Основная идея всего замысла заключалась в том, чтобы переманить угрюмого завхоза на свою сторону. Почти каждый ученик Хогвартса, вне зависимости от факультета, счёл бы такую задумку идиотской и заранее обречённой на провал – Филч раздражал всех подряд тем, что для него не было большей радости, чем поймать кого-либо за реальным или притянутым за уши нарушением правил. Осенью он имел обыкновение бродить возле холла и ловить всех, у кого не были идеально чистые ботинки. По ночам завхоз вне всяких графиков то и дело отправлялся на патрулирование коридоров, ловя любителей погулять ночью чаще, чем все старосты, вместе взятые. В общем и целом, под предлогом соблюдения в замке чистоты и порядка Филч чаще занимался тем, что гадил ученикам, не делая между ними никакого различия. А любимой темой его разговоров с учителями было то, как распустилось нынешнее поколение и как плохо, что телесные наказания теперь отменены. Ученики относились к завхозу не в меньшей степени сочувственно и доброжелательно, а Поттер с компанией уже успели засветиться в благородном деле помощи по хозяйству, подловив Филча во время мытья лестницы и раз десять подряд заставив половую тряпку сначала взлететь под потолок, а потом шлёпнуться прямо на завхоза, сквернословившего при этом хуже пьяного сапожника. Все присутствовавшие при этом славно повеселились, смеялись даже Вольф с Северусом, когда узнали о случившемся от Эйвери, но потом Лестрейнджу пришла в голову мысль, что, если бы Филч помогал Слизерину или хотя бы конкретно им с Севом в противостоянии с гриффиндорцами, то он оказался бы весьма ценным союзником. Филч прекрасно знал все или почти все тайные ходы и проходы в замке, часто отвечал за выполнение учениками отработок и, более того, в случае обнаружения какого-либо нарушения правил имел право если и не сам наказать провинившегося, то, по крайней мере, отвести к преподавателю, который как раз мог налагать взыскания. Если бы удалось сделать так, чтобы к слизеринцам всё это не применялось, а к гриффиндорцам, наоборот, с удвоенной частотой… Разумеется, всё было не так просто – нелюдимый завхоз не имел обыкновения вообще идти на контакт с учениками иначе как для очередной придирки. Но Вольф успел за проведённое в замке время присмотреться к нему. Сначала это делалось просто в целях обычной разведки – Филч был одной из главных опасностей, на которые можно натолкнуться в ночной вылазке за пределы факультетских спален и Общей гостиной, – но в процессе наблюдения Вольф собрал немало важной информации. В частности, ему стали известны характерные реакции Филча, основные мотивы его придирок для определённых типов случаев… За несколько месяцев Лестрейндж, пользуясь собранными лично сведениями, а также теми, что предоставили братья, составил очень неплохое представление о завхозе. И теперь, идя к нему на отработку, намеревался пустить его в ход вместе с кое-какими дипломатическими приёмами… Основной расчёт был на то, что раньше, насколько было известно, к вредоносному завхозу никто и не собирался «подкатывать» – а значит, вряд ли тот мог что-то заподозрить. Свой план Вольф обкатывал уже не одну неделю. Филч ждал его у своего кабинета – как всегда, неопрятный, обшарпанного вида. Рядом с завхозом стояло ведро и бутылка с чистящим средством. - Явился! – проскрипел Филч, посмотрев на часы. – Вовремя… Бери вот это и пошли! - Да, сэр, – вежливо ответил Вольф и с готовностью взялся одной рукой за ведро, в котором обнаружилась плавающая в воде тряпка, а другой – за бутылку с, как гласила этикетка, полиролем. Ни то, ни другое чистотой не отличалось, но Вольф ничем не выдал своих чувств – а больше всего ему в этот момент захотелось бросить всё на пол и послать Филча куда подальше. Они побрели наверх. Спустя определённое количество лестниц, коридоров и поворотов перед ними предстал Зал Наград. Филч зажёг свет и, шаркая, прошёлся вдоль стеллажей с золотыми и серебряными кубками, табличками, венками… - Вот это всё, – завхоз махнул рукой чуть ли не на четверть зала, – протри как следует. А потом пол перед ними вымой. Давай, давай, не тяни! - Конечно, мистер Филч! – голос Вольфа по-прежнему оставался мягким и вежливым, хотя внутри у отпрыска благородного рода начинало бурлить желание бросить эту тряпку вместе с полиролем уже не на пол, а в морду треклятому сквибу. Справиться с собственными чувствами помогло напоминание самому себе о том, ради чего, собственно, он здесь находится. Вздохнув про себя и представив, что он – разведчик на важном задании факультета (что, в сущности, было не так уж далеко от истины), Вольф, сохраняя на лице деловитое спокойствие и лёгкую, безмятежную улыбку, принялся натирать кубки. Какое-то время он размышлял, не стоит ли ему самому начать разговор, но потом Филч избавил его от этой дилеммы. - Мелкие вредители, – проскрежетал он, – никакого от вас покою нет… И хоть бы новое что, а то всегда: Слизерин, Гриффиндор! Гриффиндор, Слизерин! А мне теперь возись с вами, присматривай! - Простите, мистер Филч, – кротко отозвался Вольф, – я не хотел вас утруждать. Завхоз осёкся и изумлённо уставился на первокурсника – Лестрейндж прекрасно засёк это краем глаза. И, чтобы закрепить «бросок», добавил: - Я постараюсь сделать всё побыстрее. - А. Ну, хорошо, – буркнул завхоз. Судя по всему, расчёт оправдался – тихой вежливости в свой адрес он никак не ожидал. Вольф мысленно поставил себе плюс и продолжил усердно работать. В груди начал разгораться весёлый азарт, и тряпка внезапно показалась не такой уж и грязной. Спустя какое-то время, на протяжении которого слизеринец активно натирал блестящий металл, а присевший на старый табурет завхоз наблюдал за процессом, был задан вопрос – уже несколько более миролюбивым тоном: - Из-за чего на этот раз ссора вышла? Сегодня ж вроде вы не с ними играли. «О, так ты квиддичем интересуешься. Следишь. Забавно. Ладно, поразмыслю потом», – подумал Вольф, а вслух ответил: - Они сказали, что мы – бездарности и выиграли по чистой случайности. И… всякие ещё гадости говорили, – Лестрейндж потупился, играя пай-мальчика. – И… ну, мы не выдержали, мистер Филч, извините… - Да ладно, – ворчливо буркнул завхоз, – дело понятное. Вечно вы себя в руках держать не можете. Неужели так сложно промолчать и пойти своей дорогой? Говорят, и пусть говорят, коли мозгов не хватает. Вольф немного помолчал, подбирая наиболее подходящий ответ. - Мне было… перед родителями стыдно. Ну, то есть, я хочу сказать – их здесь сейчас, конечно, нет, но они так хотели, чтобы я учился хорошо и был достоин своего факультета, вот я и подумал, что нельзя, чтобы клеветали на него… Извините, пожалуйста. - Да брось ты извиняться! – раздражённо откликнулся Филч. – Говорили тебе правильно, и правильно, что родителей надо слушаться. Но надо же и своей головой думать! Завхоз какое-то время помолчал, недовольно покачивая рукой. Вольф на всякий случай молчал и продолжал трудиться над школьными наградами. Спустя минуту или около того Филч продолжил: - Вот какой смысл в драку лезть, а? Ничего ведь не добьёшься, кроме… вот этого, – завхоз махнул рукой на ведро и полироль. – Нет бы спокойно уйти и сказать преподавателям: вот, мол, оскорбляют, лгут! Отчего бы нет? Про себя Вольф обозвал его идиотом. Но вслух ответил – робко, смущённо: - Но ведь… они не послушают! Это ненаказуемо! А так… тяжело слушать, как твоих друзей обливают грязью, – дав себе мысленный подзатыльник за, вполне вероятно, неудачное упоминание друзей – у самого Филча их вроде как не было, – Вольф свернул на рассчитанную точку. - Это всё Поттер и его компания! – обиженно продолжил он. – Они всех стараются грязью облить! А нас с Северусом – в особенности! Поттер просто не хочет, чтобы мы с Лили дружили! Потому что она магглорождённая! Кажется, снова попал – Филч насторожился, а потом пристально взглянул на Лестрейнджа, не поднимавшего взгляд от натираемой таблички, но старательно надувшегося – к счастью, тут особенного актёрского мастерства не требовалось. - Магглорождённая, говоришь? - Ага, – кивнул Вольф, не отрываясь от работы. - Так вроде же вы как раз их и не любите? – подозрительно спросил завхоз после короткой паузы. - Кто – мы? – с невинным удивлением спросил Вольф, на этот раз оборачиваясь. - Слизеринцы, – хмыкнул Филч. – А то я не знаю… - Вы думаете, мы все одинаковые? – с практически искренней обидой в голосе нахмурился Лестрейндж, снова принимаясь работать тряпкой, но теперь уже делая движения демонстративно резкими и даже кое-где рваными. Филч какое-то время молчал. Молчал долго – так, что Вольф уже успел забеспокоиться, не перегнул ли он где палку. И на всякий случай мягко свёл темп движений тряпкой к прежнему ритму – словно смирился с фактом. Но надутое выражение лица всё же оставил – даром что Филч мог видеть его только сбоку, и то не всё. Минута текла за минутой. Завхоз молчал, сидя на табурете у стены. Пару раз Вольф рискнул бросить в его сторону косой взгляд, замаскировав это под слишком сильные повороты. Если судить по выражению лица Филча – а у Вольфа не было оснований полагать, что тот хороший актёр, – завхоз находился в задумчивости. Размеренные движения тряпкой способствовали определённому успокоению и отстранённости мыслей. Вскоре Лестрейндж вообще уже полировал кубки на автомате, а мысленно находился далеко отсюда. В голове слизеринца протекали одной за другим воспоминания о доме. О могучих скалах, между которыми укрылся родовой замок, о шершавом, но всё-таки мягком пологе сладко пахнущего вереска на прибрежных утёсах, о криках чаек, проносящихся над ними – а иногда к ним примешивались и более резкие, сильные голоса полярных крачек… Потом – Вольф даже, рассеянно улыбнувшись, закрыл глаза во время чистки одного особенно большого кубка, – перед мысленным взором Лестрейнджа развернулся лес, почти такой же родной и знакомый, как замковые стены. Крепкие, прямые, как мачты, стволы сосен, рдеющие на закате, густые лапы елей, длинные, тянущиеся на многие ярды над головой ветви вязов, словно специально созданные для того, чтобы вешать на них гамаки и дремать после обеда под шелест листвы… Вольф понял, что очень соскучился по дому. И что было бы очень здорово, чтобы время, оставшееся до каникул, пролетело быстрее. Даже работа под эти размышления, казалось, быстрее пошла. - Я закончил, сэр, – сообщил Вольф, бросая тряпку в ведро и выпрямляясь. Спина немного ныла, но в целом не было ничего страшного. Разве что усталость навалилась… - Хорошо, иди, – махнул рукой завхоз. – И не вздумай где шляться! Отбой уже был… - Да, конечно, мистер Филч, – послушно-вежливо кивнул Вольф, разминая руки и направляясь к двери. Уже взявшись за ручку, он обернулся: - Доброй ночи, сэр. - А? – удивлённо уставился на него завхоз, уже двинувшийся было к оставленным на месте чистящим средствам. – А… Да, конечно… Спасибо. Доброй ночи. Вольф вежливо кивнул и скрылся за дверью, аккуратно прикрыв её за собой. Только отойдя шагов на сорок, он позволил себе, наконец, снять с лица «маскировочное» выражение и устало зевнуть. Время было и правда позднее. Впрочем, сегодняшний заход оказался, похоже, удачным. Безусловно, это ещё только затравка, и для успеха намеченного плана придётся ещё немало потрудиться, но основа сегодня была заложена. Теперь требовалось планомерно и расчётливо её развивать, приучая завхоза к мысли, что Лестрейндж и компания – это хорошо, а Поттер и компания – плохо. Скорее всего, с неизбалованным доброжелательностью и вниманием Филчем достигнуть требуемого результата будет не слишком сложно… Спустя несколько недель Вольф мог с удовлетворением констатировать, что операция по приручению Филча показывала совсем неплохие результаты. В сущности, для этого и не потребовалось ничего особенно сложного. Достаточно оказалось вежливо здороваться с завхозом при встрече, в случае наличия свободного времени и заставания Филча за работой – так же вежливо интересоваться, не нужна ли ему помощь, и, до кучи – при виде его поблизости от холла старательно вытирать ноги при входе в замок. Вольфу удалось уговорить Северуса поддерживать его во всей этой затее, и, хотя Снейпа изрядно с души воротило при виде не упускающих момента постебаться по этому поводу Поттера с приятелями, он всё же, стиснув зубы, продолжал играть перед Филчем задуманную Вольфом роль – вежливого, тихого, благонравного ученика, уважающего труд швабры и веника и вообще блюдущего чистоту. И – самое главное, самое неприятное, самое сложное – с искренним радушием относящегося к завхозу. Правда, спустя какое-то время Северус с удивлением понял, что хитрая игра во многом перестаёт быть игрой. Филч, как ни странно, в долгу, в общем-то, не оставался – начал дружелюбно кивать им, встречая в коридорах замка, интересовался, как идут дела, временами даже останавливался, чтобы послушать занимательную историю… Он даже начал улыбаться им – правда, нечасто, но улыбаться! Чего раньше не делал, кажется, никогда и ни для кого принципиально. Ну, а уж когда Северус в порыве какого-то вдохновления сварил для завхоза целый котёл зелья, предназначенного для улучшенной очистки стёкол – это была его первая экспериментальная разработка, нацеленная на практический результат, – Филч едва не растрогался таким вниманием к своим проблемам. И Северус понял, что Вольф, как ни крути, совершенно прав в своей затее. Свести на нет «угрозу завхоза» – ради этого стоило постараться! Тем более, что самое смешное, – «приручённый» Филч оказался совсем не такой уж скотиной, какой был раньше. Тип, конечно, ещё тот оставался, но по сравнению с тем, что прежде… да и сравнивать-то было смешно! Теперь Северус намного легче переносил насмешки дружков Поттера на тему «заискивания перед завхозом» – пусть смеются, коли дураки, верно Вольф говорит. А вот когда вас за очередную взорванную навозную бомбу к МакГонагалл за ухо тянут – тут уже нам время похохотать настаёт… Но окончательно Северус оценил итог всей проделанной на пару с Вольфом работы только к концу апреля – как раз незадолго перед финальным матчем по квиддичу. Вольф настоял на том, что пора осуществить, по его выражению, «финальное тестирование», то есть проверить нынешнюю реакцию Филча в ситуации, при которой, в норме, он обязан немедленно пресечь их действия. Для этого был выбран наиболее перспективный вариант – тот, возникновение которого уже не в «тестировании», а в непредусмотренной ситуации было самым возможным. Проще говоря – Лестрейндж решил сымитировать поимку Филчем нарушителей. Их со Снейпом. Всё было подготовлено. Вольф в непринуждённой беседе выяснил наиболее предполагаемые маршруты патрулирования Филчем коридоров в ближайшее время, а затем, уже от Рудольфуса, разузнал график патрулирования старост. Оставалось только избежать вторых и намеренно попасться первому – правда, пока «в чистом виде», то есть не за каким-либо другим нарушением, помимо нахождения вне спальни и Общей гостиной после отбоя. В общем-то, задача не представлялась особо сложной – Северус сомневался лишь в том, что Филч вот так вот возьмёт и отпустит их восвояси, тем самым пойдя не только против своего обыкновения, но и, по сути дела, против правил школы. Но о том, чтобы отпустить Вольфа одного, у Северуса и мысли не возникло. Примерно спустя полчаса после отбоя они выбрались из Общей гостиной Слизерина и, пройдя почти до самого выхода из подземелий, затаились в одной из ниш за декоративными латами. Отсюда их было практически не различить, если не искать прячущихся намеренно. Но старосты этим обычно вообще не занимались – их больше интересовал не результат патрулирования, а потраченное на него время. У старших курсов учебная нагрузка была не в пример сильнее, чем у первокурсников, и лишаться лишнего часа ночного отдыха охотников было мало. Что же касалось завхоза, то он-то был не дурак пошарить по закоулкам, но тоже далеко не по всем – иначе бы он мог один-два этажа ночь напролёт шерстить, оставляя остальные места на откуп потенциальным «ночникам». Так что сейчас от Вольфа с Северусом требовалось просто сидеть тихо до поры до времени, а дальше аккуратно зашуметь или просто попасться на глаза… Минул уже час, как прошла патрульная пара старост, и слизеринцы успели заскучать в своей «засаде». Чтобы скоротать время, Лестрейндж принялся рассказывать про свои поездки к бабушке в Германию, стараясь описывать увиденное как можно ярче и подробней. Это и в самом деле помогло – минуты потекли быстрее. Внезапно Вольф замер на середине фразы и прислушался. Северус последовал его примеру и скоро тоже услышал знакомую шаркающую походку. - Идёт… отлично, – пробормотал Вольф, бесшумно вставая и разминая ноги. – Пошли, Сев. Я думаю, что лучше его будет перехватить во-о-он там – у самого входа к нам. Здесь он может нас и не увидеть, а сильно шуметь – не по легенде… - Ладно, давай, – кивнул Северус, тоже поднимаясь на ноги. Они прокрались к самой лестнице, ведущей из подземелий наверх, и встали по обеим сторонам от неё, достав палочки. Северус краем глаза напряжённо посматривал на Вольфа, но тот казался почти спокойным, разве что дышал глубже обычного да время от время прикусывал губы. Шарканье слышалось уже совсем близко. Вольф, закрыв глаза, напряжённо прислушался к нему – и, кивнув сам себе, отделился от стены и несколько раз прошёлся туда-сюда, уже не скрывая шум своих шагов. Северус подался было к нему, намереваясь сделать то же самое, но друг предупредительно приложил палец к губам и показал на место рядом с лестницей, которое легко было осветить сверху. Теперь уже долго ждать не пришлось – не прошло и минуты, как на них упал свет фонаря, и голос завхоза злорадно проскрипел с вершины лестницы: - Так-так, и кто это у нас здесь? Вольф демонстративно вздрогнул и обернулся, прикрывая глаза рукой. - Мистер Филч? - Это вы? – удивлённо и, кажется, даже расстроенно спросил завхоз и начал спускаться вниз, держа фонарь над головой. - А теперь спокойно и вперёд, – одними губами прошептал Вольф другу, разворачиваясь навстречу Филчу и начиная подниматься по ступеням. - Я помню, – так же тихо ответил Северус, сосредоточенно перебирая в голове все обсуждённые заранее варианты разговора. - Здравствуйте, сэр, доброй ночи, – поздоровался Вольф, сократив расстояние до завхоза до такого, с которого можно было уже спокойно разговаривать без повышения голоса. – Мы рады вас видеть. - Зато я вас видеть не рад, – буркнул Филч, отводя свой здоровенный фонарь в сторону. – Вам чего здесь надо? Или не знаете про отбой? - Простите, мистер Филч, – Вольф скромно опустил глаза, подпуская в голос сожаления, – мы знаем, но мы должны здесь быть… - Это ещё почему? – нахмурился завхоз. - Видите ли, компания Поттера собирается сегодня ночью что-то устроить у нас в подземельях – мне не удалось точно расслышать, что, но они за чем-то собирались к нам наведаться. - А… Вон как, – пробормотал Филч, продолжая хмуриться. - Да, и мы решили, что должны помешать им, – вдохновенно продолжал Вольф. Северус согласно кивал в такт словам друга. – Мы решили спрятаться здесь и воспрепятствовать… - Чего преподавателям не сообщили? – сурово спросил завхоз. – Это их дело, а не ваше. - Ну… – Вольф искусно изобразил смущение. – Мы не захотели их тревожить, у них ведь столько дел, а тут каких-то… вредителей лови… Филч окончательно опустил фонарь вниз и вздохнул. - А мне тогда что не сказали? - Ну… у вас же тоже работы вон сколько… – пробормотал Вольф, опуская глаза. – Мы решили, что будет невежливо тревожить вас по такому поводу, а лучше мы сами постережём… - Вот дурачьё малолетнее! – вздохнул завхоз, но в его голосе уже никакого раздражения не слышалось – была лишь некоторая усталость. – Запомните, мальчишки: это – тоже моя работа. Спать бегите! У вас, между прочим, завтра тоже не выходной. Посмотрю я, никто не пройдёт, будьте спокойны… Северус открыто улыбнулся – правда, вовсе не по адресу завхоза. Получилось! Вольф оказался прав! Вот это здорово! - Спасибо, сэр! – выпалил Вольф, широко улыбаясь Филчу. – Мы вам так благодарны! - Ладно, ладно… – пробурчал завхоз, махая рукой. Северусу отчётливо послышалось в его голосе некоторое смущение. – Бегите давайте… - Доброй ночи, сэр! Оказавшись на безопасном расстоянии, Северус хлопнул друга по спине и показал большой палец. Вольф кивнул и довольно ухмыльнулся в ответ. - Видишь, я же говорил! - Снимаю шляпу! – подтвердил Северус. – Отличная работа. И что теперь? - Да ничего, – пожал плечами Вольф. – Продолжаем поддерживать с ним хорошие отношения, а на следующий год попробуем приучить закрывать глаза не только на то, что нас можно встретить ночью… В общем, всё идёт по плану! Настал май, и весна всё шире закрепляла свои позиции, начиная делать тёплыми уже не только дни, но и вечера. Правда, по ночам всё ещё бывало холодновато, но и холод этот был уже совсем не тот, что ещё месяц назад. Расцветала в полную мощь природа, расцветали вслед за ней и души, стремясь к теплу и безмятежности лета. Экзамены должны были состояться уже скоро, а дальше уже до летних каникул было рукой подать. Ну а пока у Вольфа и Северуса появился ещё один повод порадоваться – в финальном матче Слизерин-Гриффиндор «зелёный» ловец сумел обойти своего противника, да и охотники сработали на совесть. Кубок по квиддичу снова остался в подземельях, что послужило причиной полноценной гулянки – чуть ли не до рассвета. Наступившая тёплая погода звала учеников больше времени проводить на свежем воздухе, а не в стенах замка, и школьный двор теперь не испытывал недостатка в гуляющих. Все те места, где было так удобно проводить время ранней осенью – берег озера с тенистыми деревьями, широкий луг, груда валунов у воды, – снова стали доступными для всех. В дальней стороне двора, там, где уже было сложно сказать, двор ли это ещё или скорее крайняя опушка Запретного Леса, за зиму сильно выросла Дракучая Ива. Теперь она уже была высотой почти с взрослое дерево средней руки. Это было интересно – ведь обычно деревья, даже имеющие отношение к магии, в холодное время года уходят на зимний покой. Но Дракучей Ивы, по-видимому, это не касалось. Как и обещал директор, Ива имела обыкновение вести себя достаточно агрессивно, безошибочно определяя наличие поблизости чего-то живого и движущегося, после чего стараясь ударить по этому «чему-то» своими тяжёлыми, но гибкими ветвями. После того, как однажды на глазах Вольфа и Северуса позеленевшая вместе с остальными деревьями, но оставшаяся всё такой же злобной Дракучая Ива едва не расплющила прямо в воздухе неосторожного голубя, друзья однозначно сошлись во мнении, что Дамблдор абсолютно прав – поблизости от такого дерева делать нечего. Единственное, чего они не могли понять, это зачем вообще её тут посадили – никакого видимого проку от неё не было, к ней даже преподавательница травологии редко подходила. Но иногда в человеческие планы вмешиваются совсем непредвиденные обстоятельства. Вольф понял это одним тёплым весенним вечером – точнее, поздним днём. Занятия успели закончиться, и большинство учеников, пользуясь отличной погодой, высыпали во двор. Среди них были и Вольф с Северусом. Друзья неспешно прогуливались по двору, когда заметили необычное скопление народа в непосредственной близости от Дракучей Ивы. Причём, судя по доносившимся крикам подбадривающей интонации, там явно творилось что-то интересное – уж точно не простое созерцание редкого растения. Само растение, кстати, яростно хлестало ветвями по чему-то быстро движущемуся. - Интересно, что там такое творится, – с любопытством сказал Вольф, пытаясь рассмотреть подробности. К сожалению, за спинами других учеников ничего не было видно… – Давай посмотрим! - Давай, – согласился Северус. – Хотя у меня есть такое подозрение, что вряд ли там творится что-то мирное и безопасное… - Так это ещё интересней! – оживился Вольф, ускоряя шаг. Северус только вздохнул, закатил глаза к небу и пошёл за другом. Подойдя к собравшейся у Ивы толпе и пробравшись сквозь неё, друзья увидели потрясающее зрелище. Добровольцы из числа учеников, собравшись по двое-трое, а иногда и по четверо, принимались бежать прямо к стволу Ивы, на ходу уворачиваясь от хлещущих воздух тяжёлых ветвей. Насколько понимал Вольф, это было нечто вроде соревнования на скорость и ловкость – задачей участников являлось добежать сначала до ствола Ивы, а затем обратно, при этом, желательно, не попавшись под удар. - Лили! – Северус тем временем обнаружил в толпе их подругу. – Что здесь творится?! Кто это вообще придумал? - Догадайся с трёх раз, Сев! – горько усмехнулась та, кивая в сторону Поттера и Блэка, подбадривавших участников «забега» жестикуляцией и возгласами едва ли не активнее всех. - Они первыми бегали, – пояснила Лили, с откровенной неприязнью глядя на них. – А потом и другие идиоты подтянулись! Нашли развлечение! Сев, хоть вы-то, я надеюсь, не собираетесь… - Да нет, ты что! – Северус даже поднял обе руки в успокаивающем жесте. – Мы же не сумасшедшие… - О! Кого я вижу! – донёсся до них жизнерадостный голос Блэка. – Джей, гляди, сюда даже Нюниус из своей норы приполз! - Сев, не слушай его! – Лили немедленно схватила друга за руку. – Давай лучше… пойдём отсюда! - Нет, – хором ответили Вольф и Северус. - Хватит, однажды я уже ушёл, – буркнул Снейп, рывком освобождая руку. - Нечего от них бегать, Лили… – сохраняя внешнее спокойствие, произнёс Вольф. – Много чести. - Как дела, Нюнчик? – продолжал веселиться Сириус. – Не хочешь спортом заняться? – и он кивнул в сторону Ивы. – А то чахлый весь, смотреть жалко! - В отличие от некоторых, Блэк, я умею видеть дальше своего носа, – холодно ответил Северус. – И склонностью к самоубийству не страдаю. - Проще говоря, ты трусишь! – прищурился Поттер. – Ну, коне-е-ечно… Хотя стоит ли тебя в этом винить! Ты же слизеринец, для вас это норма. - Заткнись, Поттер! – рявкнул Вольф, ощущая мгновенный всплеск ярости, выжигающий в груди осторожность. – Не тебе рассуждать о Слизерине! - Правда глаза колет? – прищурился Джеймс. – Да ладно, не кипятись ты так. Не всем же быть, в конце концов, храбрецами, кому-то нужны и змеи… - Ага, скажем, мангустам! – поддержал его Сириус. – Чтоб было от кого людей спасать! Ам! И он клацнул зубами. Поттер расхохотался. Вольф плохо слушающимися от ярости пальцами расстегнул мантию и резко передёрнул плечами, освобождаясь от неё. - Вольф, что ты задумал? – тревожно спросил Северус. - Подержи, Лили! – Лестрейндж резко сунул ей в руки свою мантию, после чего, рывком содрав с себя галстук, бросил его сверху. – И это. А ты, Северус, подержи её, чтоб глупостей не наделала. - Что ты задумал?! – повысил голос Северус с неприятным холодом в груди, впрочем, уже догадываясь об ответе. - Всё будет хорошо, – улыбнулся Вольф, не глядя в глаза ни ему, ни Лили. А затем просто повернулся и шагнул на «стартовую позицию». - Вольф, прекрати немедленно! – ринулась за ним Лили, но Северус тут же перехватил её за руку. Лестрейндж не обратил внимания ни на этот крик, ни на какие бы то ни было другие. Кипящая в груди ярость приковывала внимание лишь к стволу Дракучей Ивы, глаза быстро оценивали скорость и подвижность ветвей на предполагаемом пути бега, ноги уже напрягались, готовые бросить тело вперёд… Вместе с ним готовился бежать ещё кто-то, но кто именно, Вольф глядеть не стал. Сейчас он был полностью сосредоточен на благополучном прорыве к цели. Один из зрителей позади повёл обратный отсчёт: - Пять… четыре… три… два… один… Пошли! Согнувшиеся в коленях ноги резко распрямились. В подошвы ботинок ударила земля. Вольф со всей скоростью, на которую был способен, метнулся вперёд, максимально рассредоточив зрение и стараясь не смотреть ни на что конкретно – так было легче вовремя заметить угрозу со стороны. А таких угроз хватало. Дракучая Ива явно была изрядно разозлена таким количеством людей вокруг и в постановке препятствий участвовала с большой охотой. Ветви свистели то справа, то слева, врезались в землю рядом с бегущим слизеринцем, заставляя того отскакивать в сторону прыжком, не прекращая при этом бега, свистели над головой, словно огромные кнуты, вынуждая резко пригибаться, а то и прокатываться по земле, используя инерцию тела… В ноздри бил запах измочаленной листвы и взрыхлённой ударами земли, а крики зрителей воспринимались как отдалённый гул. Вольфу показалось, что бег под грозными ветвями длился очень долго, хотя на самом деле он занял вряд ли больше четверти минуты. Тяжело дыша, ощущая колотящееся в груди сердце всем телом, Лестрейндж влетел в «мёртвую зону» и затормозил прямо о дерево, едва успев выбросить вперёд руки для амортизации. Секунду спустя точно так же ярдом слева о ствол шлёпнулся его конкурент. Вольф с интересом повернул голову, желая узнать, кто же это был. Перед ним, вцепившись в кору пальцами, весело и с каким-то тревожным любопытством улыбалась девчонка. Как и Вольф, она была без мантии и галстука, так что определить факультет по эмблеме не представлялось возможным. У неё были огненно-рыжие волосы, живым костром разбросанные по плечам, и ярко-синие глаза – как ясное морское небо. - Цела? – тяжело выдохнул Вольф, восстанавливая дыхание. - В порядке, – ответила ловкая бегунья, ослабляя хватку и улыбаясь уже шире. – А ты? - Нормально… Чуть только задело, – Лестрейндж скосил глаза на левое плечо, где белый цвет рубашки нарушался расплывающейся короткой красной линией – одна из ветвей оказалась всё же удачливей остальных. - Помочь? – девчонка сунула руку в карман, доставая платок. - Да не стоит, добегу… Чего уж здесь. - Ну, в принципе… Ты прав, – она окинула взглядом безуспешно пытавшиеся добраться до них ветви. – Отлично бегаешь, кстати. - Спасибо, – кивнул Вольф. – А ты с какого факультета? Вроде бы я тебя уже видел. - Когтевран, – весело козырнула девчонка. - И решилась на такое? – поднял брови Вольф. – Молодец. - Спасибо! – хмыкнула когтевранка. – Хотя… у меня были причины. - Какие? – удивился Лестрейндж. Что-то в её голосе подсказало ему, что речь идёт не просто о желании проверить себя. - Вон, видишь ту прелестную особу с моей мантией в руках? У которой ещё выражение лица, будто лимон съела? - Какое выразительное лицо у твоей мантии! – состроил шутливую физиономию слизеринец. - Да не у мантии, конечно! – расхохоталась когтевранка. – А у неё! Это – моя старшая сестра. Та ещё зануда, должна признаться. - Дай угадаю – решила пробежаться сюда ей назло? - Ну… в общем, да! – девчонка скривила забавную рожицу. – Так надоело, что она меня за ребёнка держит! - А ты та ещё… искра! – подмигнул ей Вольф. Когтевранка, чуть покраснев, усмехнулась в ответ. - Сочту за комплимент! Оба ещё немного постояли, окончательно приводя дыхание в порядок и готовясь к обратному рывку. - Ладно, пора… – пробормотал Вольф, разворачиваясь и точно так же, как и перед первым стартом, разминая руки и ноги. - Удачи, – сообщила рыжая, делая то же самое. - Спасибо. Кстати, как тебя зовут? - Даала! – солнечно улыбнулась когтевранка, поднося два пальца к виску. – Я Даала Таркин. Глаза Вольфа расширились при звуке знакомой фамилии, а по губам расползлась ответная широкая улыбка. - Первые в Кольце, – неторопливо выговорил он понимающим тоном. - Да, – синие глаза радостно блеснули в ответ. - Рад личному знакомству, – но тут Вольф сообразил, что он-то узнал, но она может его и не знать. – А я… - Вольф Лестрейндж, Слизерин, первый курс, – весело закончила за него рыжая. – Я тебя знаю. - Однако! – хмыкнул Вольф. – Я уже настолько популярен? - Скажу так – про тебя наслышана! – и снова яркая улыбка до ушей. – Ладно, Лестрейндж – думаю, нам пора! - Согласен! – Вольф повёл плечами и изготовился к броску. – Кстати – тебе тоже удачи! - Благодарю! Ну что – три, два, один… Пош-ли!… Обратный рывок оказался по ощущениям короче и даже, пожалуй, легче первого – то ли маршрут был уже знакомым, то ли просто впереди теперь было по-настоящему безопасное место, из которого уже никуда прорываться не придётся… В общем, так или иначе, но Вольфу удалось добраться обратно к своим на этот раз даже безо всяких попаданий ветвями. Лили притопывала на месте, отчаянно кусая нижнюю губу, стоявший рядом с ней Северус выглядел бледней обычного и не отрывал взгляд от друга. Едва Вольф оказался вне зоны поражения, как они оба бросились к нему. - Идиот! – воскликнула Лили. – Ты хоть представляешь, что я чувствовала? - Ты ранен! – вздрогнул Северус, торопливо хватаясь за палочку. – Ну-ка, стой спокойно… - Да ерунда, по касательной зацепило, – слегка махнул правой рукой Вольф, рассеянно улыбаясь. – Ничего страшного… Он повернул голову, желая узнать, всё ли в порядке с Даалой. Хвала небесам, она была, судя по всему, даже не задета – во всяком случае, стоя перед резко выговаривавшей ей старшей сестрой, Таркин лишь что-то бросала в ответ, задрав нос. Последнее, впрочем, было обусловлено ещё и разницей в росте. Ни единой царапины на рыжей не наблюдалось. - Огневая девчонка! – хмыкнул Вольф, ощущая, как под исцеляющими чарами Северуса стягиваются края рассечённой кожи, а кровь перестаёт течь. - Это та, что с тобой бежала? – уточнил Северус, внимательно осматривая результат своей работы. - Она. - Да уж… Не ожидал такого от девчонки… – пробормотал Северус, снова начиная накладывать заклинание. – Прости, Лили, я не имел в виду тебя. - Ты так говоришь, как будто это что-то хорошее – подставлять голову под ветви, которые бьют не хуже дубины! – возмутилась Лили. – И ради чего, Вольф?! - Ради того, чтобы некоторые умники заткнулись уже со своим Гриффиндором! – вспыхнул Вольф. – Чтобы доказать, что слизеринцы не трусы! Чтобы… Он резко повернул голову в ту сторону, где до того стояли Поттер с Сириусом, собираясь продолжить уже в их сторону, но обнаружил в нескольких шагах от себя своего бывшего лучшего друга – и готовые сорваться с языка слова застыли, так и не сделав этого. Сириус стоял, не произнося ни слова и не решаясь подойти ближе, а только лишь с мучительной тревогой на лице вытягивал шею, пытаясь разглядеть, насколько серьёзно зацепило Вольфа. Их взгляды встретились – серые глаза против тёмно-карих. Лестрейндж машинально накрыл рукой рану, пряча её от взгляда Блэка. - Ну что, мы трусы? – криво усмехнулся Вольф. - Ты же знаешь, что я тебя никогда не имел в виду! – прошептал Сириус. На лицо Вольфа словно набежала тень. - Оскорбляешь Северуса – оскорбляешь меня. Запомни это. Взгляд Сириуса на какое-то мгновение метнулся на стоявшего рядом с Вольфом Снейпа, и в этом взгляде явственно читалось пожелание если не мучительной смерти, то, по крайней мере, немедленного исчезновения. Затем Блэк снова взглянул на Лестрейнджа, едва успевшего спрятать боль из глаз. - Ты… серьёзно ранен? - Даже не надейся, что я умру, – хмыкнул Вольф. – Я ещё до-о-олго буду твоему ненаглядному Поттеру кровь портить, чтоб ему спать на лукотрусах. Губы Сириуса судорожно дёрнулись – Блэк явно не знал, рассмеяться ему или посоветовать заткнуться. В итоге он просто сделал жест рукой – словно оборвал взмах в самом начале – и, повернувшись, пошёл к стоявшим десятью ярдами дальше своим друзьям, бросив напоследок через плечо: - Мадам Помфри покажись, а не этому… коновалу. - Вообще-то, он прав, – робко сказала Лили, прерывая Вольфа, уже открывшего рот, чтобы послать ему вслед новую колкость. – Северус, я не хочу сказать, что ты не знаешь исцеляющих чар, но у мадам Помфри должно получиться лучше… - Да-а-а? – Вольф вложил в это короткое слово всю неиспользованную перед этим язвительность. – А вот я думаю, что… - Вольф, – оборвал его Северус с довольно болезненным выражением лица, – Лили права. Я ещё не очень хорошо в этом разбираюсь. Может остаться шрам. - Они, как говорится, украшают мужчину, – хмыкнул начавший успокаиваться Вольф, набрасывая правой рукой себе на плечи мантию. – Ладно, пошли…