Профилактика паразитов

«Кровь состоит из жидкой части, плазмы, и взвешенных в ней форменных элементов крови: эриртоцитов, лейкоцитво и тромбоцитов. На длою форменных элеметнов приходится 40-45%, на одлю плазмы-55-60% от обеъма крови. Ну и бредятина... Это соонтошение назыается гематокритным соотншоннием, или гематокритным сичлом. Сывооотка крвои ялвяест…»       Он пару раз проморгался. Внимательнее! Еще раз. «Сыворотка крови является недонородной сложно-структурриованной жидкостью, гетеоргенным коллоидно-полимерным ратсвором. Да уж, как Ди в этом инопланетном языке хоть что-то понимает? Имеются большие колебния коцнентрции рзличнхы веществ и структрных компнентв, белкв и солей, кк в протсрнстве, так и во врмеени... Кстати, о соли. В тот раз бульон получился пересоленным… И Раф, который проходил мимо кухни, потом и вовсе отказался обедать, сказав, что не хочет умереть в 15 лет от отравления…»       Стоп! Нужно сфокусироваться. Еще раз. «Как следствие – больши колбни физческх свйств – плотнсти, птическ плотнсти, взкст. Мтд сслдвн сврртк крви птм… Да сколько можно?!»       Майки со злостью захлопнул книгу, протирая уставшие глаза. Буквы плясали, смешивались, а иногда и просто исчезали, вынуждая одну и ту же страницу перечитывать по семь раз. Хотя некоторые слова были для него столь дико звучащими, что он не знал, смешались ли буквы снова или в этот раз они изначально придуманы такими странными. Зачем вообще ученые придумывают сложные слова, неужели им нравится ломать языки терминологией? Изучив первые главы, мутант перестал понимать смысл прочитанного. Не только потому, что буквы перемешиваются – те часто перемешиваются. Даже при длительном чтении любимых комиксов реплики в облачках спустя несколько часов начинали налезать друг на друга. Но в комиксах есть картинки! Поэтому, когда черепашонок уставал читать, он рассматривал красивые иллюстрации, с помощью которых можно легко понимать сюжет. В замудренных книжках Ди мало картинок, так они еще текст не сопровождают! Сфотографировали какую-то круглую, красную штуковину, вставили изображение в учебник. Глупость, не иначе…       Майки пытался грызть гранит науки уже пару часов, но продвинулся совсем немного. Час назад было чуть легче, потому что слова еще встречались знакомые, да и перемешивались не в каждом чертовом предложении. Ди упоминал, что это симптом какого-то расстройства, которое есть у Майки, но тот не запомнил, какого. Благо, оно не мешало ему писать и читать смски, потому что информация в них короткая и быстрая, как в комиксах, так что он не уставал после переписок. Однако с чтением книг, где встречался только сплошной текст, всегда возникали большие сложности. Кроме того, он не мог долго сидеть на месте, занимаясь подобной скукотой, поэтому ходил с очередной книгой чуть ли не по всей лаборатории, а потом та несколько раз весело летала из одного конца помещения в другой.       И зачем Донни понадобилось складывать свои учебники обратно... Конечно, он любил убираться, но сохранились ли в инфицированном брате старые привычки? Маловероятно, ведь два других старших брата походили на устрашающих зомбарей, которые хотят его убить. Тем не менее, какой бы целью не руководствовался Ди, он не учел, что у Майки была неплохая память, благодаря ей все книги без труда вернулись обратно. Гений желал их спрятать? Хотел ли запутать? Сбить с пути? Все варианты немного пугали. Но что-то подсказывало черепашонку, что его умный брат гораздо более изобретателен. Посещение им лаборатории – бомба замедленного действия, и когда эта бомба рванет – неизвестно. Да и не очень-то хотелось знать.       Воин вновь осмотрел все учебники, которые в спешке листал зараженный Ди, чтобы создать антидот. Слова в них таились ужасно заумные, картинки странные, а поток связных мыслей в голове младшего терялся примерно после третьего предложения на любой из страниц. Нет, так он ничего не добьется.       С чего вообще начал Донни, когда понял, что надо делать противоядие? Да, он приготовил свои специальные магические склянки, которые до сих пор лежали на столах. Но ученый сделал еще кое-что важное.       Перед этим он взял кровь у Лео.       Майки сглотнул. Это полный отстой. То есть, теперь ему нужно самому прийти к зараженным братьям, чтобы взять у кого-то из них кровь для приготовления антидота? Да они же неадекватные! Инфицированный Леонардо тогда был связан кусаригамой, но и в обездвиженном состоянии он представлял опасность. А теперь и кусаригамы нет, Рафаэль разорвал цепь на кусочки. Если ниндзя самовольно пойдет к поехавшим мутантам с невинной просьбой взять у кого-нибудь из них кровь, то, вслед за несчастным оружием, его сотрут в черепаший порошок. А Майки дал клятву самому себе, что не умрет, пока не вылечит их.       Пытаясь привести новенькую центрифугу в приличный вид, ниндзя бережно вытер с нее пыль тряпкой. Нет, сейчас никак нельзя сдаваться. Даже крутилка теперь на месте, дело осталось за малым. Так? Так ведь? Почему-то Майки не подумал, что делать противоядие с нулевыми знаниями о том, как это делается с первого этапа, окажется самой сложной частью.       Подойдет ли его собственная кровь для создания лекарства? Он не знал. Мутант сел на стул и начал думать. Как бы поступил Донни? Их ученый уже понимал, что заражен, но для своих манипуляций все равно использовал материал, собранный с Лео. Возможно, кровь лидера оказалась востребованнее, потому что он инфицирован дольше всех? Майки не знал и этого, увы. Но если Ди решил тогда, что нужно брать кровь их старшего брата, значит, ему следует пойти тем же путем. Отступать некуда.       Младший начал рыскать в шкафчиках под столом в поисках шприца, но почувствовал, что что-то здесь не так. Майки не мог понять, почему внутренности шкафчиков выглядели неприятно опустошенными. Казалось, раньше здесь пряталось много самых разных штук, ведь Донни, опуская руку в свои волшебные шкафы, мог достать их них абсолютно что угодно. Складывалось странное ощущение, что чего-то привычного не хватает. Ладно, эта мысль обдумается потом. Упаковка шприцов нашлась в верхнем шкафчике, хотя обычно пряталась в нижнем. Вероятно, Ди забыл убрать все на место, потому что в то время в лаборатории буйствовал схваченный Лео, и на уборку просто не хватало времени. Да о какой уборке вообще могла идти речь? У ученого в тот момент сильно тряслись руки, Майки сам чуть не начал паниковать. Он ведь желал успеть, хотел спасти их жизни… но не смог.       Возможно, зараженный Донни ранее пришел в свою лабораторию, чтобы убраться после своего эксперимента. Он часто этим занимался после работы. Он точно не сделал бы ничего плохого. Он не со зла, верно?       Майки готов был поверить, что Раф в безумном состоянии желал свернуть ему шею, мог понять, что у Лео уже едет крыша, ведь тот инфицирован дольше всех. Но почему-то разум младшего отказывался верить, что Ди способен на нечто подобное. Да, порой в своих экспериментах он перегибал палку, но подобное никогда не было сделано намеренно и назло. Донни извинялся за каждый взрыв в логове столь много раз, что частенько Майки сбивался со счета. Кроме того, ученый оказался единственным, кто не напал на выжившего братишку после разбития яиц ос-мутантов.       Может, все-таки у него есть лучик надежды?       Открыв упаковку со шприцами, Майки взял один из них и выскользнул из лаборатории. Эта отвратительная тишина до сих пор не рассеялась. Линейные лампы трещали, как в ужастиках, которыми его пугал Раф в детстве. Пустое логово не внушало доверия, но настала пора действовать. Черепашонок подумал, что кровь можно взять уже у кого угодно – все братья инфицированы уже несколько дней. Разумеется, лучше всего взять у Лео, чтобы не отклоняться от действий ученого. Майки оглянулся: вышка пуста, возле турникетов никого нет; а потом посмотрел в сторону комнат. О, черт, вся ситуация выглядит, как самая настоящая западня. В одном из его комиксов именно таким образом в захваченных офисных зданиях злодеи ловили главных героев.       Майки отчаянно старался быть как можно тише и незаметнее. Сначала нужно заглянуть в комнату Ди. Во-первых, в случае присутствия владельца, можно попытаться договориться, а во-вторых, в случае провала переговоров, с ним будет легче всего драться. Они с Донни часто сражались дуэтом на тренировках, поэтому Майки знал его приемы лучше других. И вдруг в его комнате найдется неожиданное спасительное решение? Ради этого можно рискнуть.       Повернув ручку двери, он посмотрел внутрь через крохотную щелочку. Было темно и… пусто. Тело издало некоторый слабый вздох облегчения. Приходить к братьям самому ощущалось не очень правильным действием, но иначе никак нельзя. Он открыл дверь полностью и зашел внутрь. Странно… бардак, который Майки оставил здесь несколько дней назад при запирании Рафаэля, до сих пор не убран. Что идет в явное противоречие с идеей о том, что инфицированный Ди просто беззаботно убирался в своей лаборатории из-за любви к порядку, пока младший брат бегал за центрифугой. Плохо. Через мгновение в нос Майки ударил крайне неприятный запах металла, и его глаза расширились от ужаса.       Пахнет кровью.       Он чуть не выронил свой ч-фон из-за заледеневших от ужаса рук, пытаясь подсветить фонариком комнату, чтобы создать небольшую видимость обстановки. Ниндзя посветил на стены, на стеллажи шкафов, на кровать – все выглядело как обычно. А потом он посветил себе под ноги. Разноцветные блестяшки стекла, которые тогда в панике разбил Майки, окрасились в кроваво-красный цвет. Большинство пятен крови засохли, но несколько капель оказались свежими. Что ж, по крайней мере, здесь нет трупов. У него всерьез мелькнула мысль, что инфицированный Донни, от которого меньше всего ожидаешь злодейств, был настолько опасен, что успел кого-то лишить жизни. Однако, похоже, тот просто несколько раз при посещении комнаты резал стопы разбросанным стеклом. Майки вздохнул. После того, как братья вылечатся и придут в себя, надо не забыть позаботиться о том, чтобы Ди обработал порезы на ногах. В конце концов, есть вина младшего брата в ранах инфицированного ученого.       Поняв, что в комнате нет никого и ничего нужного, Майки вышел, еще раз оглянувшись по сторонам. До сих пор тихо и пусто. Неужели все зараженные ушли? Не могли же они настолько бесшумно прятаться, учитывая грохот, который всегда устраивал Рафаэль. Он прошелся до середины коридора и остановился возле двух дверей. Слева располагалась дверь в комнату Лео, справа – в комнату Рафа. Добровольно идти в комнату бунтаря, вероятно, было бы последним решением в его жизни, ведь даже в здоровом состоянии саеносец не приветствовал посетителей в своей комнате. Майки на цыпочках приблизился к двери Лео и приоткрыл её.       Он там!       Черепашонок еле удержался на ногах и чуть не выронил шприц от страха. Внутри все замерло, и на пару секунд Майки забыл, как нужно дышать. Стараясь держать себя в руках, подавляя крик испуга, воин через силу заглянул внутрь.       Он… не двигался?       Майки легонько отпрянул от двери, выдохнув. А потом, взяв волю в кулак, медленно зашел внутрь.       Комната Лео всегда казалась ему похожей на комнату мастера Сплинтера, потому в ней чувствовалось что-то знакомое, отцовское. Лео никогда не хранил огромную кучу вещей, как младшие братья, у него всегда все было чисто и убрано. Только на одной из стенок красовался старый плакат с «Космическими героями», который неизменно висел здесь с самого детства. Майки крохотными шажочками приблизился к кровати с темно-синим покрывалом, испуганно посматривая на лидера. Его глаза плотно закрыты, а грудь неровно вздымалась. Он в каком-то странном трансе или всего лишь спит? Инфицированные могут спать? Во всяком случае, Майки не удивился бы – Лео всю жизнь так строго следовал своему режиму, что наверняка инфицированный следует ему, не понимая того, что и зачем делает. «Дисциплина важнее всего» – что-то подобное он говорил? Теперь и не поспоришь, потому что именно это помогало младшему сейчас.       Рука бесстрашного лидера нервно дергалась во сне, и Майки вздрагивал в ответ от каждого резкого движения. Предплечье спящего опухло после нападения осы-мутанта. Черепашонку нестерпимо захотелось как-то облегчить страдания Леонардо, продезинфицировать рану, но он побоялся, что разбудит брата этим. Наверняка из-за опухоли это будет очень больно. Что уж говорить, он боялся, что разбудит его крохотной, тоненькой иголкой. Хотя, выбора у него нет. Донни в своей комнате отсутствовал, а идти к Рафаэлю, который всегда отличался чуткостью сна, равноценно подписанию себе добровольного смертного приговора.       Струсив лезть к рукам Лео из-за жуткой припухлости, Майки прицелился иголкой в бедро. Ох, нужно было лучше слушать занудный курс Ди об оказании первой помощи! Майки отлично справлялся с перевязками, но напрочь тогда отказался тренироваться ставить уколы, ведь это казалось чем-то страшным. Надо попросить Ди потом прочитать еще одну скучную лекцию. Понадеявшись, что нога Леонардо не отвалится от вхождения одного шприца, черепашонок, стиснув зубы, вмахнул иголку в верхнюю часть его бедра. На всякий случай, тот сразу же взглянул на лицо старшего брата, следя за тем, чтобы он случайно не проснулся. К счастью, Лео почти всегда спал как убитый.       Майки не знал, сколько крови нужно взять, но взял примерно столько же, сколько несколько дней назад взял Донни. Потихоньку набирая кровь, мутант вновь посмотрел на лицо Лео. С закрытыми глазами оно казалось таким родным, будто тот крепко уснул после очередной изнурительной тренировки. Майки мысленно пообещал себе и ему, что обязательно все вернется в прежнее русло, что все будет хорошо, что позже он позаботится о его плечевой ране. В момент, когда младший брат желал бережно вытащить иглу из бедра лидера, тот дернулся. Раздумывать долго не пришлось – воин пулей вылетел из комнаты Леонардо, держа в руках шприц. Косыми прыжками от легкой боли в своей перевязанной ноге, он добежал до лаборатории и на секунду обернулся, но, как оказалось, за ним никто не следовал. Вероятно, инфицированный опять пошевелился во сне, а Майки так перепугался, что уже, переводя дух, стоял у спасительной железной двери. Ну к черту подобную нервотрепку, больше к паразитам ни ногой без антидота!       Лаборатория за несколько дней по праву превратилась в его личную комнату. Раньше Донни говорил, что огромное рабочее место вполне замещает крохотную спальню, а Майки лишь нос воротил и говорил, что здесь царит занудная атмосфера вечных экспериментов. И как тут отдохнешь? А сейчас он был бы не против и сам поселиться в лаборатории, только перенести бы сюда кровать да пару комиксов – и можно спокойно жить. Майки раньше часами сидел с Ди, наблюдая за его работой, поэтому успел досконально изучить обстановку. Книжные полки, все-все шкафы, старая вешалка в углу – Донни умел экономно использовать пространство, делая себе жизнь комфортней. Майки положил шприц, наполненный теплой кровью, и прошелся к верхним полкам, желая достать оттуда пару склянок, которые часто использовал ученый, когда что-то химичил. Ощупав рукой поверхность, он понял, что вещи сдвинуты. Воин растерянно оглянулся – учебники на столе лежали так, как он положил их ранее. Маловероятно, что Ди вновь успел побывать здесь, когда Майки исследовал чужие комнаты. Скорее всего, он сдвинул вещи в тот же момент, когда клал учебники на место, что просто осталось незамеченным с первого взгляда.       Черепашонок пригнал стул на колесиках к полке и запрыгнул наверх, анализируя изменения. Предметы разбросаны как-то хаотично, и данный вид совсем не похож на убранную книжную полку ниже. Внезапно его озарило: Донни вовсе не убирался и не желал запутать, как казалось ранее. Он что-то искал в лаборатории. Но что?       Майки спрыгнул со стула и перетащил его обратно к столу. Кто знает, что было в голове у гения? Никто никогда не понимал ход его сверхумных мыслей, даже эмпатичный младший брат прекратил попытки понять рациональную сторону их ученого. Увы, сейчас это не играет ему на руку.       Он сел на стул и посмотрел на шприц с кровью. Что же, теперь у него есть кровь Лео. У него есть крутилка. Осталось вспомнить, что с чем мешал Донни, когда создавал антидот. Это казалось главной проблемой. Ди так паниковал из-за теряющегося здравомыслия, что сначала послал Майки за учебниками, несколько раз из-за дрожащих рук проливал свои намешанные растворы, начинал заново, но по-новому, потом что-то бесконечно писал на каких-то бумажках, вероятно, выводя формулы… Зрительная память Майки не запомнила абсолютно все комбинации, которые пытался создать Донни, поэтому он решил действовать на авось. Благо, количество набранной крови позволило бы ему несколько раз ошибиться, потому что ошибался и сам ученый. Единственное, что он помнил точно – конечный цвет жидкости должен быть синеватым.       Майки неплохо соображал в смешивании красок для рисования, потому сначала решил смешать колбочки таким образом, чтобы синеватый цвет вывелся естественным путем. Залив в колбу пару цветов, черепашонок попытался добавлять нужные цвета до той степени, чтобы цвет внутри колбы рано или поздно повторил нужный. Увы, в конечном итоге цвет жидкости, по непонятной причине, стал фиолетовым, вскоре перестав меняться. Что ж, не самое удачное начало. Майки со вздохом вылил нечто созданное в угловую лабораторную раковину. Следующий раствор получился желтым, но антидот такого цвета Донни в тот раз попросил вылить. Потом темно-красный, потому что новоиспеченный ученый переборщил с количеством наливаемой крови. Стараясь сосредоточиться, в течение часа он попробовал еще несколько раз, но цвет не получался нужного оттенка. Черепашонок устало сел на стул после того, как вылил последнюю, ярко-оранжевую, как его бандана, жидкость. Прогресса не наблюдается. Крови Лео оставалось немного, а право на ошибку неумолимо уменьшалось. Пора перестать тратить нужные ресурсы, пока они еще есть в распоряжении.       Ему нужна помощь. И помощь не только в умственном плане.       К Майки пришло осознание, что он ужасно голоден. Предпоследний созданный им раствор розоватого цвета пах сладко, чем напомнил черепашонку о том, что он ничего не ел за последние несколько дней. Находясь в жутком стрессе, мысли о питании временно оставили его голову. Конечно, а как думать о еде, когда каждая встреча с инфицированными братьями сопровождалась неизбежным чувством тошноты? Майки раздумывал о доступных вариантах. Можно вернуться за спрятанным кусочком пиццы в свою комнату. Но учитывая, что в пределах комнат точно находился Леонардо, и, возможно, Рафаэль, это было вдвойне небезопасно. Можно сходить на кухню и поискать что-нибудь в холодильнике, но сейчас не хотелось уходить из лаборатории… не покидало предчувствие, что оставалось совсем немного до победного – нельзя сдаваться!       Он откатился на стуле от стола, взгляд его упал на нижние шкафы. И голубые глаза загорелись лукавым огоньком. А Ди не зря говорил, что он фактически живет в своей лаборатории! Майки знал, что в нижних шкафах тот прятал свой провиант для перекусов посреди работы, на что вечно ворчал заботливый Лео. Рука шаловливо потянулась к шкафу, и живот черепашонка заурчал, предчувствуя небольшой пир. Однако, открыв дверцу шкафа, он не смог удержать стон отчаяния. Вот почему ранее здесь все казалось таким неправильным. Пусто. Здесь пусто! Донни ведь регулярно пополнял свои тайные запасы, не могло быть, чтобы его шкафы пустовали!       Майки проскрипел зубами, а рука резко сжалась в кулак. Он специально. Он вытащил весь провиант, когда похозяйничал в лаборатории в его отсутствие. Теперь нет сомнений в том, что инфицированный ученый был здесь настоящим злодеем. Ладно, Раф, который хотел свернуть спавшемуся шею, который сломал его кусаригаму. Ладно, Лео, который вел себя, как устрашающий охотник, который кидался в голову катанами. Но лишать еды – бесчеловечный поступок! Ну и какой он брат после такого?!       Воин со злостью поднялся со стула, доставая из карманов нунчаки. Отлично, теперь они оба знают местоположение друг друга. Вот где, оказывается, пряталась настоящая западня. Сейчас мутант был ужасно голоден и взбешен, поэтому открыл входную железную дверь, совершенно не убедившись, что снаружи никого нет. В мыслях металась лишь одна мысль: он знал. Он все знал. Он спланировал все еще тогда, когда вопрос, зачем тот посетил свою научную обитель, казался окутанным тайной. Почему Майки сразу не догадался, что именно Ди пойдет самым извращенным методом борьбы? Считай, выиграл без битвы, чертов гений. Решил взять измором – какая жестокость!       Младший даже не крался на кухню, а просто зашел без прикрытия, угрожающе размахивая нунчаками. Инфицированный Донни, стоя между шкафов и холодильника, поднял посох бо. Что же, эта встреча была ожидаема ими обоими. Но что сразу поразило пришедшего: взгляд старшего брата оказался непривычно ласковый для зараженных, будто на кухне стоял обычный Ди, но с черной склерой на глазах и жутковатым укусом у надплечья. От этого пыл Майки как-то остудился сам по себе, и тот перестал раскручивать нунчаки, слегка потупившись от осознания. Ну и что он наделал?! Он же только что на добровольной основе пришел к нему прямо в руки! – Микеланджело, – так мягко подозвал его ученый, аж сердце защемило, – подойди сюда.       Почему гений звучал настолько адекватно? Безумно захотелось бросить оружие в сторону, подбежать к нему и крепко-крепко обнять! Он чувствовался меньше всех изменившимся с начала заражения. Может… может получится с ним поговорить? – Донни… – ответил Майки, и его нижняя губа задрожала, – ты… знаешь, ты звучишь на удивление нормально. – Абсолютно, – инфицированный кивнул головой, и младший доверчиво подошел на шаг ближе.       Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Неужели госпожа Фортуна опять побаловала своим благословением? Мог ли гений сохранить сознание в подобном ужасающем состоянии? Майки бы не удивился, но искренне восхитился бы им. Его научные фокусы умели удивлять. – Ди, мне нужна твоя помощь! – с запалом протараторил черепашонок, сжимая нунчаки в руках, – скажи, в каком порядке ты смешивал свои колбы для создания антидота?       Это ведь был его шанс, верно? Донни смотрел по-доброму, он бы никогда не причинил ему боли. Они с Майки всегда считали себя ближе всех, с детства младшие сиблинги проводили очень много времени друг с другом. А вдруг он вытащил провиант, потому что хотел поговорить наедине, чтобы сумасбродные Лео и Раф не могли им помешать? – Я все тебе скажу, Микеланджело, – ученый тоже подошел на шаг ближе и протянул руку, – взамен на кое-что необходимое.       Майки с искренним изумлением уставился на старшего. Тот вновь приблизился на шаг, держа посох бо в одной руке, вторую ладонь до сих пор протягивал в безобидном и открытом жесте. А за ним потянулся небольшой кровавый след от ран на ступнях. По необъяснимой причине, эта сцена напугала младшего даже больше, чем охотник-Леонардо и маньяк-Рафаэль вместе взятые. Черепашонок интуитивно отшатнулся и решил держать безопасное расстояние. Его подсознание истошно вопило о надвигающейся опасности. – Я все тебе скажу, Микеланджело, – повторил он, а его бархатистый, нежный тон вызвал у Майки полчища мурашек, – и цвет колб, и порядок смешивания. Даже верну тебе провиант. Давай… ты ведь сам прекрасно знаешь, какое решение будет верным, не так ли?       Младший отступил назад, начиная нервно размахивать оружием. Донателло следовал за ним, как тень. На один шаг назад Майки приходился один шаг вперед гения. Расстояние между ними не уменьшалось. – Не подходи ко мне! – встревоженно вскрикнул воин, продолжая пятиться.       Изо рта инфицированного потекла противная слюна болотного цвета. Майки вздрогнул от этого зрелища, шустро пытаясь оглянуться и найти путь экстренного отхода. Но посох бо, который прошелся чуть выше его плеча, заставил мутанта повернуться обратно. Глаза гения угрожающе почернели, теперь они больше походили на глаза Рафаэля. – Неверное решение, Микеланджело, – ядовито прошипел зараженный ученый, переходя в нападение.       Неужели он такой же чокнутый, как и двое других братьев? Нет, даже хуже. Двое других сразу выглядели неадекватными, а Донни как-то смог притвориться нормальным, чтобы загнать младшего в ловушку. Майки бросился к провианту на дальнем столе, надеясь ухватить хоть что-то съестное, но посох бо обездвижил его руку, и секундой позже черепашонок почувствовал, как его грубо приложили о стену. Их крохотная кухня не располагала достаточным пространством для жестоких драк. Потирая ушибленный лоб, мутант успел кувырком создать небольшое расстояние между ними. Но, сразу же после ловкого движения, в голову Майки чуть не прилетела его любимая поварская кастрюля, в которой он часто готовил всякие экстраординарные штуки. У инфицированных что, это особое развлечение – кидать в младшего брата все, что под руку попадется?!       Черепашонок хотел начать возмущаться, пока не понял, что звук от упавшей посуды громким звоном прошелся по всему логову. Пора уносить ноги отсюда, причем очень-очень быстро. Майки со скоростью света вылетел из кухни, замечая краем глаза, как практически одновременно с ним инфицированный Рафаэль выбежал из зоны комнат. Инфицированный Рафаэль, что выглядит хуже разъяренного медведя, которого насильно пробудили из спячки. Скорее всего, Ди тоже прекрасно осведомлен, что бунтарь спит чутким сном, и его способен разбудить любой громкий звук. Наверняка, кастрюлю кинул специально, подавая сигнал. – Снова ты! Я сверну твою чертову шею, сопляк! – взревел Рафаэль, готовый вот-вот накинуться на нарушителя их зараженного спокойствия.       Майки почувствовал себя между молотом и наковальней. Услышав позади, как гений превратил свой посох бо в нагинату, он понял, что сейчас его разорвут на части, как покойную кусаригаму. – Вернись! – прохрипел сиплым голосом Донателло, пытаясь догнать своего младшего брата.       С таким первобытным ревом эти сумасшедшие еще и Лео разбудят! Драться с тремя паразитами – последнее, что хотелось делать. Черепашонок дернул дверь лаборатории и чудом успел со всей дури захлопнуть ее – внутрь пролетел кусочек дерева от посоха, что означало, что Донни-таки успел добежать до него и просунуть оружие сквозь щелку, пытаясь помешать ему уйти. Благо, железо оказалось сильнее дерева. Запертая лабораторная дверь начала ходить ходуном, прямо как в самый первый день, когда Раф выбрался из комнаты ученого и пытался уничтожить единственное препятствие, отделявшее его от места, где прятался спасшийся.       Майки опустился на пол, тяжело дыша. Толчки в железную дверь извне уже не казались чем-то необычным, как и грохот угрожающих криков за эти дни. Он глубоко вздохнул, стараясь успокоить нервы, и заметил, что его трясет гораздо меньше, чем в прошлые разы. Сила привычки? Да уж, к такому не хотелось привыкать… Но если думать о хорошем, то какие выводы можно сделать из данной вылазки? Все его братья абсолютно точно сумасшедшие, без исключений. Раф и Лео спятили, Донни верить нельзя. Помощи ждать неоткуда, а сам он не знает, как ему создавать антидот. И ладно, окей, один плюс – его навыки бега улучшились даже несмотря на то, что рана от катаны на ноге иногда давала о себе знать. Блеск.       Черепашонок посмотрел на стену, оглядывая старые, но работающие на честном слове часы. Осталось совсем немного времени до того момента, когда отец и Эйприл приедут обратно. А после проблем возникнет еще больше, ведь опасности подвергнутся единственные близкие, оставшиеся в своем уме. И он был вынужден признать, что не смог справиться с ответственностью, которая легла на его плечи, пусть и старался изо всех сил.       Поднимаясь на ноги после небольшого отдыха, Майки уныло поплелся к лабораторным шкафам, надеясь найти в них хоть что-то съедобное. Порывшись несколько минут, в одном из верхних шкафов, где обычно лежали инструменты, он нашел нечто похожее на упаковку хлебцев. Мутант скривился. Это вообще можно считать едой?! Что за тихий ужас? «Невежа, хлебцы считаются довольно полезной и питательной едой!» – отозвался в голове восклицающий голос Ди. Пару лет назад младший братишка, после дегустации плоских, высушенных псевдохлебных палочек, высказал свое мнение примерно в таком же ключе. Тогда он ответил ученому, мол, пусть он невежа, зато точно никогда не будет питаться подобным откровенным издевательством над понятием еды.       Точно никогда не будет? Ха, никогда не говори никогда, Микеланджело! Открывая упаковку, Майки с явным неудовольствием засунул один хлебец в рот. Абсолютно безвкусная штука со странной консистенцией, которая вязнет во рту. Ниндзя, будучи экспериментатором на кухне, много разной приготовленной дряни за всю свою жизнь перепробовал, но эти хлебцы по уровню отвратительности мало с чем сравнятся. Если быть оптимистом, то, по крайней мере, нынешнего уровня пропитания хватит, чтобы продержаться еще немного.       Чуть позже он вернулся за работу, вновь пролистывая учебники, вертя в руках склянки, одновременно пытаясь для себя найти ответ на вопрос, как же ему создать противоядие. Выхода теперь просто не существует, ведь Донни не мог ему помочь. Вспоминая о нем, Майки бросил взгляд на бардак верхних полок. Стоп, кажется, тот ранее искал что-то важное? Даже предлагал взамен провиант, хотя сейчас черепашонок сошелся с собой во мнении, что это наглая ложь, и ничего злобный гений разменивать не собирался изначально.       Что же, впервые его рассеянность сыграла ему на руку, ведь несколько дней назад он случайно ослушался приказа старшего брата.