Deals With Devils

Он глубоко вздохнул, когда машины выехали со стоянки. Он не позволял себе по-настоящему прочувствовать или обдумать что-либо из произошедшего слишком хорошо, но теперь, когда все закончилось и угрозы исчезли за горизонтом, всё, что он сдерживал, начало всплывать на поверхность его сознания. Но это ещё не конец. Не совсем. И это ещё долго не закончится, так что он не может позволить, чтобы это заёбывало его именно в этот момент. Он должен был продолжать двигаться. Несмотря на все свои усилия, Нил добрался только до кустов перед воротами, прежде чем от стойкого вкуса кожи Рико и улыбки отца на губах его вырвало прямо в листву. Он даже не осознавал, насколько его подташнивает, пока не наклонился над кустом, выблевав свой завтрак. Но он не ожидал, что Ичиро вот так попросит Нила поцеловать ему руку. Это было неожиданной проверкой в последнюю секунду. И он не уверен, дал ли он правильный ответ или какие последствия будут, если он всё-таки ошибся. Блядство. Возможно, ему следовало бы посочувствовать тому бедному дворнику или садовнику, которому позже придется убирать это, но список его забот и так был слишком длинным, чтобы добавлять какие-либо нравственные долги перед обслуживающим персоналом. Он чувствовал себя кроликом, который выжил после того, как с него заживо содрали шкуру, отгрызая ногу, попавшую в ловушку охотников. Конечно, сейчас он был жив и в безопасности, но не без потерь. И теперь, когда адреналин начал спадать и он окунулся в реальность, этого было почти достаточно, чтобы он почувствовал головокружение от метафорической потери крови. Всю свою жизнь его учили убегать, никому не доверять, всегда перестраховываться, но он только что поставил свою жизнь на лисов, а ведь он ещё даже с половиной из них не виделся. Все было не в его власти, и в то же время это была исключительно его ответственность. Убедиться, что его собственные навыки нападающего были на уровне людей, которые годами тренировались на этой позиции. Убедиться, что восстановление Кевина помогло ему вернуться ко всем своим прежним навыкам. Помогать лисам собраться с силами как отдельным игрокам, так и сплоченной команде на площадке. Пытаться заслужить доверие и уважение людей, которые, как известно, нелегко поддаются доверию и с большинством из них не ладят. Убедиться, что он правильно разыграл свои карты со СМИ и фанатами, чтобы получить достаточный доход, для удовлетворения Морияма (а также дать лисам немного страховки на их собственный бюджет на случай, если управление все же попытается прикрыть лавочку для команды). Убедиться, что он обеспечивает Морияма адекватными переводами денег, чтобы Жану дали телохранителей и защитили его от гнева Рико. И, чёрт возьми, ему всё ещё нужно было решить, на чём он будет специализироваться в университете, чтобы таким образом не проебаться и не потерять свое место в команде. Нет никакого запасного плана, никакого пути к отступлению, если что-то пойдёт не так, он либо здесь заставит всё сработать, либо… Неа, никакого «либо». Нет никакого «либо». Есть только «сделай или умри». Что ещё хуже, Жан застрянет в гнезде еще на год, а затем (даже в лучшем случае) его бы продали Троянцам и он был бы в полном одиночестве ещё на несколько лет после этого, до окончания университета. Он знал, что это лучше, чем альтернатива, но реальность заключалась в том, что Нил только что подписал контракт на всю карьеру от имени своего лучшего друга, даже не спросив его об этом. Он только что отдал его большую часть заработка и вынудил вести жизнь, состоящую только из экси, пока ему не придётся выйти на пенсию. Логическая мощь его разума знает, что Жан в любом случае был бы вынужден продолжать играть за Морияма всю свою жизнь (и, вероятно, раньше не получал бы от этого никаких денег), так что, по крайней мере, теперь у него есть возможность вылететь из гнезда, а также телохранитель, который сохранял бы ему безопасность. Но он по-прежнему делал все эти выборы за него, не спрашивая. Он по-прежнему обговаривал условия его жизни и расписывался на пунктирной линии, не давая ему права голоса; так действительно ли Нил был чем-то лучше семьи, которая с самого начала продала его семье Морияма? Он не привык чувствовать себя таким виноватым из-за чего-то. На протяжении многих лет они с матерью принимали множество решений, которые причиняли боль многим людям во имя их выживания. Ему сказали, что они необходимы, поэтому он игнорировал кошмары, которые это вызывало, пока в конце концов они не перестали сниться ему. Он думал, что почти избавился от чувства вины за то, что было объективно необходимо для обеспечения безопасности его самого и людей, о которых он заботился. Но, по-видимому, нет. А потом, в гнезде, у него отняли всякое представление о выборе или согласии, он, конечно, делал всё, что мог, чтобы обезопасить Жана и Кевина, но в конечном счете он должен был делать то, что ему сказали, чтобы не ухудшать ситуацию для всех них. Эти условия подтолкнули его к определенным действиям, которые он тоже не хотел бы предпринимать. Но он никогда по-настоящему не чувствовал себя виноватым ни в чем из этого, точно так же, как пистолет не может в реальности чувствовать вину за то, что из него стреляли. За свою жизнь он сделал много чего, чем не очень-то и гордился, но, по крайней мере, тогда это было сделано по чьему-то приказу или как часть его выживания. Но теперь он сам делает выбор. Первое важное решение, которое он принимает для себя, связано с использованием своего лучшего друга в качестве разменной монеты? Этой мысли было достаточно, чтобы его снова затошнило, но в желудке у него не осталось ничего, что могло бы выйти наружу. Он поймал своё отражение в окнах вестибюля, ему пришлось быстро отвести взгляд, чтобы не видеть жестоких глаз и рыжеватых волос своего отца. Он уже много лет не испытывал потребности красить волосы, но прямо сейчас ему хотелось бы, чтобы у него были хотя бы солнцезащитные очки, чтобы скрыть глаза… Эндрю сказал, что ему нравится, как он выглядит, и Ичиро говорил ему не вносить никаких серьезных изменений в свою внешность, не посоветовавшись с ним, так что ему просто придется смириться с этим и избегать зеркал. Он отвёл взгляд и сделал ещё несколько успокаивающих вдохов, чтобы справиться с чувством вины и тревоги. Позже он найдет способ загладить свою вину перед Жаном. А пока у него были другие дела, которыми он должен был заняться. Он не хотел разгуливать с запахом или привкусом желчи во рту, поэтому остановился у торгового автомата сбоку здания, чтобы взять бутылку с водой. Он почувствовал то несуществующее пятно во внутренней стороне кармана, когда потянулся за бумажником, но к настоящему времени научился игнорировать это призрачное ощущение. Он перевел воду из одной щеки в другую, как самодельный ополаскиватель для рта, а затем сплюнул в кусты. Осознав, как сильно ему хочется пить, он залпом допил остатки, прежде чем выбросить бутылку в мусорное ведро. Несколько мгновений спустя он уже входил в квартиру Ваймака, его взгляд на мгновение задержался на бусинках браслета дружбы у него на запястье. Он почувствовал, как на его лице появилась лёгкая улыбка при осознании того, что ему, в конце концов, не придется прекращать его носить. На самом деле он никогда не считал себя любителем аксессуаров, но это было то, с чем он не собирался расставаться добровольно в ближайшее время. Легкая ухмылка стала ещё шире после того, как он убедился, что его ключи все ещё работают. Какой-то тихий голос в глубине его сознания наполовину убедил себя, что Ваймак сменил бы замки всего за те несколько часов, что его не было. Знание того, что ему по-прежнему здесь рады, что ему по-прежнему доверяют ключи от места, где замки не меняют, заставило его почувствовать себя немного лучше из-за своего решения остаться. Это было то место, в котором ему рады. Он сделает все возможное, чтобы не покидать его. Он нашел Ваймака именно там, где и ожидал, — склонившимся над огромной стопкой бумаг за своим столом, с кружкой, полной несвежего кофе, и открытой бутылкой недопитого виски рядом. — Сэр? — Поздоровался Нил, слегка постучав по дверному косяку, чтобы объявить о своём присутствии. Ваймак вскинул голову, но полностью не развернулся, чтобы посмотреть на него, вместо этого он поприветствовал его взмахом руки через плечо, призванным подозвать его ближе, и заговорил: — Вот ты где, ребенок, я уже начал думать, что ты разыгрываешь из себя Гудини. Нил проглотил свой первый виноватый ответ на это и сделал несколько шагов в указанном направлении. Если бы они с Кевином в последнюю секунду не внесли радикальные изменения в его план, его бы уже давно здесь не было. Но, тем не менее, Нил старался казаться убедительным, поддразнивая в ответ. — От меня так просто не избавишься, сэр. — Что ж, вот и славно, потому что… — Ваймак, наконец, взглянул на него через плечо и несколько раз моргнул, а затем развернул свой стул в сторону Нила, чтобы получше его рассмотреть с озадаченным выражением на лице. — И ты напялил выёбистый костюм? Нил посмотрел на свою одежду и только сейчас понял, что ему, вероятно, следовало переодеться перед тем, как появиться у Ваймака на пороге. С его стороны было непростительно не замести следы подобного характера, но он так устал и напряжен, что это, возможно, вылетело из головы. Ему и в правду нужно еще немного собраться с мыслями. Если бы его мать узнала, что он позволил смерти одного человека и одной жалкой встрече настолько выбить его из колеи, она бы избила его до полусмерти. Придумав первое полу приличное оправдание, которое пришло ему в голову, он ответил: — Э-э, да… Подумал, что мне нужно будет купить один для похорон. Озадаченное лицо Ваймака немного разгладилось, превратившись во что-то, больше похожее на смиренную скорбь. Он кивнул в ответ на это, хрипло прочистив горло: — Ты же знаешь, что оно не раньше завтрашнего дня, верно? — Да, у меня… На самом деле не было сил снять его обратно после примерки? Решил, что просто надену и немного разношу его дома. Ваймак окинул его оценивающим взглядом, прежде чем признать: — Логично… Есть ли смысл спрашивать, как ты держишься? Или ты просто собираешься солгать мне и сказать, что с тобой всё в порядке? — Я в… Он рефлекторно остановил слово, вертевшееся на кончике языка, чтобы не сказать, что с ним всё в порядке. Вместо этого он воспользовался возможностью, чтобы вспомнить один из их прежних разговоров и рассказать о причине, по которой он вообще пришел к Ваймаку. — Честно говоря… Я чувствую себя довольно дерьмово, тренер. По тому, как его уши навострились, а спина выпрямилась, он мог сказать, что Ваймак не пропустил употребление слова «тренер». До сих пор он называл его сэром, боссом или Ваймаком на том основании, что мужчина был не его тренером. Но сейчас он намеренно употребил эту должность и знал, что это произвело желаемый эффект, когда на лице мужчины появился малейший намёк на улыбку. — Ты быстро учишься… Я могу что-нибудь сделать, чтобы ситуация стала менее дерьмовой? — Да, вообще-то… Мне было интересно, остается ли в силе ваше предложение позволить мне присоединиться к Лисам? Ходят слухи, что вам нужен еще один нападающий… На лице Ваймака всего на долю секунды появилась широкая улыбка, прежде чем он спрятал ее за более суровым выражением. — Ну, это зависит от обстоятельств. Ты подпишешься, потому что хочешь подписать, или потому что считаешь, что должен это сделать? Нил открыл рот и закрыл его с легким щелчком. Он был единственным, кто знал, что на кону будет не только его собственный контракт, если Лисы не преуспеют в этом сезоне. Единственный, кто знал, как отчаянно Лисы нуждались в нём, а также как отчаянно он нуждался в Лисах. Слишком малое количество времени, чтобы иметь возможность взять кого-то ещё в свою команду до начала учебного года (по крайней мере, ни одного нападающего, которого стоило бы подписать); все остальные уже были разобраны другими командами. А поскольку сейчас в составе всего два нападающих да еще и едва ли достаточное количество людей для допуска к игре, если хотя бы один человек получит травму, они будут дисквалифицированы и потеряют финансирование. По правде говоря, он должен сделать это для всех них точно так же, как сейчас ему нужно было сделать это для себя и Жана. Но дело было не только в том, что ему нужно было так поступить, если честно, это было тем, чего он давно желал, он просто не думал, что у него когда-нибудь будет такой шанс. — У человека может быть более одной причины для того, чтобы что-то сделать, тренер… Кто-то должен надеть майку с десятым номером, которая должна была достаться Дженни… Думаю, она бы хотела, чтобы это был я… Я тоже хочу, чтобы это был я… Можно мне её взять? Ваймак оценивающе и задумчиво кивнул ему, разворачивая свое кресло и начиная что-то печатать в своём ноутбуке. — Хорошо, мы заедем на стадион после ужина, чтобы потом подписать контракт. В комнате общежития могут разместиться только 4 человека, так что тебе придется побороться с парнями за место, чтобы выяснить, кто из вас будет спать в этом году с Сетом и Мэттом. — Вы можете поселить меня с ними. — Нил легко сдался, он не хотел, чтобы кому-то ещё приходилось отказываться от своей нынешней договоренности только ради него. Ваймак слегка наклонил голову, изобразив нечто среднее между гримасой и пожатием плечами, и сказал: — Что-то подсказывает мне, что у Эндрю есть что сказать по этому поводу. Возможно, ты захочешь сначала побеседовать с ним, прежде чем подписаться на это. Перед тем как Нил успел задаться вопросом, почему Ваймак оглянулся на него через плечо с чем-то близким к гордости в глазах. — Добро пожаловать на передовую, Нил… Мы рады, что ты у нас есть. Он не уверен, что можно сказать на это, кроме тихого: — Спасибо… — Но Ваймак, казалось, воспринял это как достойный ответ и вернулся к своей работе. Не желая беспокоить его больше, чем он уже побеспокоил, Нил развернулся и вышел из комнаты. Он схватил свою сумку и направился в ванную, чтобы переодеться и плеснуть немного воды в лицо. Часть его как бы хотела выбросить костюм на помойку, но он только что сказал Ваймаку, что купил его для похорон, так что, вероятно, ему следует проходить в нем как минимум столько же. Тем не менее, он не потрудился по-нормальному сложить его, а просто попытался засунуть на дно своей сумки, только чтобы понять одну истину, что там даже места не хватает. Осознание этого заставило его задуматься: за все годы, проведенные в бегах, у него никогда не было больше того, что могло поместиться в одной сумке, все предметы первой необходимости оставались в прошлом. Он и не подозревал, как много у него теперь вещей, пока сумка не стала застегиваться. Впрочем, это не такая уж и загадка, почему у него все еще были уточки Даки, засунутые в его сумку… Он достал все и разложил их в ряд на краю ванны Ваймака. Всего их было двенадцать; Нил не уверен, когда Даки попросила его распределить их между лисами, имела ли она в виду всех лисов или только тех, которых они оба встречали, но число было слишком идеальным, чтобы не согласиться с первым. Десять человек в команде плюс Ваймак и Эбби? Просто казалось уместным, что они все должны получить по одной. Нужно, чтобы досталость абсолютно всем. Даки говорила, что доверяет ему в том, что он знает, какая уточка должна достаться определенному человеку, но как он должен был решить, когда все, что он знал о половине получателей, — это их имя и позиции в команде? Конечно, утёнок-клоун в радужном парике сейчас показался подходящим Ники, но что, если позже он обнаружит, что Дэн глубоко влюблена в цирковых или что-то в этом роде? Часть его чувствовала, что, возможно, ему следует подождать, пока он не познакомится со всеми поближе, прежде чем раздавать их, но нехватка места в его сумке наводила на мысль, что ему действительно следует попытаться раздать те, которые он может раздать сейчас, чтобы освободить немного места. Плюс, он, скорее всего, просто слишком много думал об этом, не похоже, что ему нужно было облекать все чье-то существо в форму утки (или как будто он был бы наказан, если бы понял неправильно). Речь шла просто о раздаче подарков в её честь. В конце концов, на самом деле это не имело значения, кто что получил, главное, чтобы все они что-то получили. Помня об этом, он принял несколько интуитивных решений относительно уток и рассовал их по карманам, а затем запихнул все остальное обратно в сумку вместе с костюмом. Снова почувствовав себя более уверенно, он бросил свои вещи обратно на диван и направился к входной двери и дальше по коридору. У него едва хватило времени постучать, когда Ники распахнул дверь в квартиру, его глаза были налиты кровью и обведены покрасневшими морщинками, а на верхней губе все еще виднелась дорожка засохших соплей от плача. — П-привет, Барби. — Ники изо всех сил старался изобразить полуубедительную улыбку. Нил притворился, что не понимает из-за чего расстроен Ники, и попытался поговорить с ним так, словно ничего не случилось. — Привет… Эндрю…? — Его прервал звук распахивающейся двери спальни, доносящийся из глубины квартиры. Нил выглянул из-за спины Ники и увидел в дверном проёме Кевина, выглядевшего обезумевшим и измученным. Установив зрительный контакт, Дэй облегченно вздохнул, а после спросил его по-французски: — У тебя всё ещё все десять пальцев? — И все десять пальцев на ногах. — Нил ответил с намёком на улыбку. — Хорошо. Нам нужно немедленно приступить к твоему обучению. Надеюсь, мы сможем немного потренироваться после ужина. Нил слегка закатил глаза, но смирился с этим достаточно быстро. Кевин не ошибался. В конце концов, он тренировался как нападающий всего несколько месяцев, если он собирался помочь лисам пройти весь путь до чемпионата, ему нужно было сначала поработать самому, чтобы попасть туда. — Мне всё равно нужно пойти туда, чтобы подписать бумаги. — Он снова перешел на английский ради Ники, чтобы закончить свой предыдущий вопрос. — Где Эндрю? Ники скорчил гримасу, как будто только что понял, что его нет с ним в комнате. Он смирился с тем, что ему придется самому разыскивать его, но на самом деле Кевин ответил ему: — Думаю, они с Аароном вышли на улицу перекурить или что-то в этом роде? — Вместе? — Спросил Ники с легким замешательством и беспокойством. Кевин пожал плечами, прежде чем снова обратиться к Нилу по-французски: — Зайди ко мне позже, чтобы мы могли начать планировать твой новый режим. Остальные лисы вернутся через неделю, и мы должны быть готовы к встрече с ними. — Хорошо. — Он ответил в ответ. Кевин уже повернулся, чтобы снова уйти, но Нил остановил его, произнося: — Эй, Кев. Кевин обернулся как раз вовремя, чтобы поймать резиновую уточку, которую Нил бросил в его сторону. Кевин осмотрел её, нахмурив брови, а затем в легком замешательстве указал на неё, спрашивая: — Это Моцарт в образе утки? — Наверное? — Нил слегка пожал плечами и ухмыльнулся, не удержавшись: — Я не вижу разницы между композиторами. — Да как ты смеешь… — Кевин, казалось, понял на середине предложения, что Нил шуткует над ним, и прекратил свою тираду, закатив глаза, отшвыривая выпад. Сказав это на прощание, Кевин удалился обратно в свою спальню, так что Нил снова переключил свое внимание на Ники, чтобы увидеть, что тот всё ещё выглядит смущенным мыслью о том, что близнецы когда-либо добровольно проводили время наедине друг с другом. У него было чувство, что он пожалеет об этом вопросе, но он все равно поймал себя на том, что говорит: — Ты в порядке? Ники слегка вздрогнул при звуке его голоса, и после того, как ему потребовалось полминуты, чтобы осознать вопрос, он, заикаясь, произнес: — Д-да. Просто… Это были странные несколько дней? Единственные раз, когда я присутствовал на похоронах был, были… Мы были у тети Тильды и… Я не знаю. Все было как-то по-другому… Полагаю, я все еще перевариваю услышанное? Нил кивнул, но прежде чем у него появился шанс сказать что-либо в ответ, Ники перебил его собственным вопросом. — А что насчет тебя? Ты что… Я имею в виду, если я могу что-нибудь сделать… Нил снова изобразил на лице фальшивую улыбку, отвечая: — Я в порядке. По тому, как слегка нахмурилось его лицо, он понял, что Ники ему не поверил, так что настала очередь Нила не давать собеседнику времени заговорить, перед тем как сменить тему. — Это тебе, — протянул Нил, поднимая радужную утку-клоуна. — От Даки. Она хотела, чтобы я раздал их всем. Ники взял утку с трясущейся нижней губой и слезами на глазах. Парень вытер влагу со своего лица рукавом и посмотрел на Нила глазами, которые были слишком честными и уязвимыми для его побитого организма. — С-спасибо. — Ники икнул ему, начиная шмыгать носом. Нилу достаточно нравился Ники, но сейчас он был совершенно не готов утешать людей, поэтому поспешно ретировался и попрощался через плечо. — Мне нужно найти Эндрю, увидимся позже. Какое бы слегка паническое прощание Ники ни выкрикивал ему вслед, оно было проигнорировано, пока он возвращался по коридору к лестнице. Как только он благополучно скрылся из виду за углом, Нил немного вжался в стену и сделал еще несколько глубоких вдохов. Возможно, он сам еще не совсем разобрался с этим. Ему было не привыкать к смерти, но завтра должны были состояться его первые настоящие похороны. Или осознанные? Да не важно, прах Даки должен лежать там, в урне, и Нил только сейчас осознал, что прах его матери только недавно был смыт берегом. Он простоял, прислонившись к стене, ещё минуту или две, пытаясь взять себя в руки и побороть панику, а как только снова почувствовал себя уверенно, оттолкнулся от стены и продолжил свою одностороннюю игру в прятки с Эндрю. Он столкнулся с Аароном, когда тот был почти у подножия лестницы, но другой Миньярд едва ли удостоил его более чем ледяным взглядом, когда грубо протиснулся мимо. Нил не принял это близко к сердцу, горе у всех выглядит по-разному, а у Аарона и в лучшие времена был немного раздражительный характер; но он сделал мысленную пометку проверить его позже и убедиться, что его отношение не помешает их тренировкам или динамике на корте. Он чуть было не запустил уточку Аарона ему в затылок в отместку за небольшой синяк, который их столкновение наверняка оставило бы на плече Нила, но передумал. Даки, вероятно, одобрила бы превращение её ценных позиций в метательное оружие. Кроме того, он всегда мог просто отдать Аарону его уточку завтра на похоронах вместе с уточками Ваймака и Эбби. Он отложил уточки в виде доктора для Эбби и пожарного для Ваймака; в лучшем случае это была слабая связь, но, учитывая татуировки с языками пламени на руках тренера и его невнятные жалобы на то, что он «всегда тушит пожары» на своей работе, он решил, что это подойдет ему лучше всего. Однако для Аарона он прихватил единственную простую утку, к которой не прилагался какой-нибудь костюмчик. Он на самом деле не уверен почему, ему просто казалось, что он оценит простоту? Или, может быть, это потому, что уточка-доктор уже была решительно на Эбби, он просто знал, что Аарона не интересует ничего, кроме медицины и экси. Он сделал мысленную пометку попытаться узнать его немного лучше. Не то чтобы они все должны были быть «друзьями», чтобы хорошо играть вместе на корте, но чем крепче была их связь, тем более интуитивной становилась их игра. Есть причина, по которой ожидается, что Вороны всегда будут «синхронизированы» друг с другом в дни игр. Только когда он снова вернулся на стоянку, он, наконец, нашел человека, которого искал. Эндрю сидел на капоте своей машины с наполовину выкуренной сигаретой в одной руке и сотовым телефоном в другой, завершая разговор. — Да, звучит заманчиво, тогда увидимся. — Произнес он, вешая трубку и засовывая телефон обратно в карман. Как только они встретились взглядами с другого конца стоянки, на лице Эндрю появилась острая маниакальная ухмылка, и когда Нил подошел ближе, он запричитал, раскинув обе руки в стороны, как карнавальный зазывала, с напряженной и фальшивой веселостью в голосе, почти крича: — Ни-и-и-ил, подруженька, а я то думал, ты уже на полпути в никуда! Нил остановился в футе или двух от него, ожидая, пока Эндрю решит, позволено ли ему подойти ближе или нет, когда он с легким стуком опустил руки по швам, его улыбка теперь сменилась неодобрительным хмурым взглядом. Что-то было… Не так… Но, может быть, этого и следовало ожидать, учитывая то, что недавно произошло вчера? Нил даже не помнит, что произошло после того, как Дженни шагнула в пропасть, и его память обо всем, что было непосредственно перед этим, тоже была затуманена адреналином. Если Эндрю взвалил на свои плечи бремя воспоминаний обо всем этом за них обоих, то для него имело смысл быть немного встревоженным этим прямо сейчас. Не все так привыкли к смерти, как он… Эндрю глубоко затянулся сигаретой и окинул Нила оценивающим взглядом. Через пару секунд он спросил: — Что заставило тебя передумать, кролик? — Ты. — Признался он, прежде чем успел передумать. Вспышка какой-то неопределимой эмоции промелькнула в глазах Эндрю на долю секунды, а затем он вновь спрятал её под своей маниакальной ухмылкой, издав негромкий смешок, как будто его позабавил этот ответ. — Ой? — Эндрю каким-то образом потребовал объяснений, на самом деле не напрашиваясь на них. — Ты просил меня остаться. — Напомнил ему Нил. — И ты сказал, что не можешь. — Он ответил насмешкой. — Поэтому я спрашиваю ещё раз… Что заставило тебя передумать? Нил ответил на это легким пожатием плеч: — Ты говорил, что постараешься выиграть все наши игры в этом году, если я останусь. Я надеюсь, что это предложение все еще в силе. Усмешка Эндрю переросла в еще одну фальшивую улыбку, когда он стряхнул окурок сигареты на асфальт. — Теперь так мы играем, а? Интересно… Значит ли это, что ты все-таки решил присоединиться к этой катастрофической команде? — Похоже на то, — ответил Нил с намеком на улыбку. Он немного продвинулся вперед и замер, увидев, как напрягся Эндрю при его приближении. Он снова сделал шаг назад, улыбка исчезла с лица, и новое маленькое зернышко вины зародилось в его душе, как только он увидел, как Эндрю начал рассеянно потирать свои руки, как будто они болели. Слабое воспоминание о том, как прошлым вечером он вцепился в его руки, пытаясь высвободиться, всплыло у него в голове, и он тихонько вздохнул. — С тобой все нормально? — Спросил он, нахмурив брови. Эндрю выглядел почти оскорбленным этим вопросом, когда перестал тереть руку и уставился на него. — Просто замечательно, Джостен. — Я причинил тебе боль? — Спросил Нил, несмотря на то, что уже знал ответ, и указал на свои руки. — Ты-то? Причинил мне боль? — Вопросил Эндрю, сверкнув глазами, и его улыбка стала еще резче. — Разве тебе просто не хотелось бы знать, как это сделать? — Я знаю как, — произнес он, нахмурившись. — Я просто жалею, что причинил её. Выражение лица Эндрю и его реакция, казалось, застыли на мгновение, перед тем как он откинулся назад и уставился на Нила сверху вниз, начиная с переносицы. — Полагаю, тогда у тебя была причина выследить меня. — Несколько. — Он признался: — Первым делом я хотел подарить тебе это. Нил сунул руки в карманы, нахмурившись еще сильнее из-за того, что это действие, казалось, заставило Эндрю напрячься еще больше, как будто он ожидал, что тот вытащит оружие или что-то в этом роде и нападет. Когда вместо этого он вытащил резиновую уточку, одетую в пляжные шмотки и держащую рожок с мороженым, Эндрю уставился на неё так, словно это был трёхглавый котяра. — Что это за поеботень такая? — Подарок от Даки. — Ответил Нил, протягивая ее на ладони Эндрю, чтобы тот мог схватить. — Ты обворовал её барахло еще до того, как мы смогли устроить похороны? Смело с твоей стороны. — Поддразнивающе обвинил Эндрю, осторожно беря уточку и осматривая её со всех сторон. — Я не крал. Она попросила меня раздать их. — Когда? — Вопросил Эндрю, прищурившись. — В письме. — Он ответил еще одним пожатием плеч, а затем снова упрятал руки в карманы. — Эбби уже отдала тебе твоё? Думаю, оно должно быть у каждого. — Что было в твоём? — Спросил Эндрю, по факту забивая хер на вопросы Нила. — Помимо того, что, по-видимому, являлось разрешением на распространение инновационных уточек? — Ничего важного. — Нил ответил с притворным безразличием. — Примерно то, что ты и ожидал бы. — Хм. — Эндрю закончил осматривать свой подарок и сунул его в карман, поднимая бровь в его сторону. — У тебя есть для меня еще какие-нибудь праздничные, но нездорово вкусные угощения? — На самом деле нет, второе, что я хотел сделать, это убедиться, что наша сделка все еще в силе. Ты действительно собираешься попытаться выиграть в этом году, или мне нужно подкупить тебя сахаром или чем-то ещё? — Ты собираешься рассказать мне, почему тебя так волнует, что Лисы выиграют несколько игр? — Я же уже сказал почему. — Оправдался Нил с частичной честностью. В то время это была его единственная причина, теперь же ему просто есть что терять. — Ты назвал мне причину, я просто не уверен, что она была настоящей. — Обвинил Эндрю, и в его голосе появились слегка дразнящие нотки. — Ты делаешь на нас ставки или что-то такое? — Что-то вроде такого, — Нил слегка пожал плечами и ухмыльнулся. Эндрю на мгновение прищурился, глядя на него, а затем вдруг спросил: — Что ещё? — Тренер хотел, чтобы я расспросил тебя об устройстве в общежитии. Сказал, что у тебя может быть мнение о том, кто в итоге будет жить в одной комнате с Мэттом и Сетом. Эндрю усмехнулся, прежде чем наклониться вперед, прижав локти к коленям и сплетя пальцы вместе, крепко сжимая свои собственные руки. Нил наблюдал, как Эндрю задумчиво потыкал языком в свои резцы, после проговаривая: — Ты со мной… Также я не могу выпускать Кевина из виду… А Ники и Сет в одной комнате — это верный путь к преступлению на почве ненависти… Полагаю, тогда выбор падает на Аарона. — Хм. Ты скажешь ему или это сделаю я? — Я разберусь с этим, — Эндрю отвел взгляд на долю секунды, а затем встретился с его глазами. — Хочешь ещё что-нибудь поведать мне, подружка? Нил проглотил свой первый ответ и ощущение пепла в горле от того, как глаза Эндрю пронзили его насквозь при этих словах. Если говорить серьезно, то Нил искал его в надежде, что они смогут поговорить о том, что чуть не произошло до того, как Даки спрыгнула. Или то, что, по мнению Нила, в любом случае должно было произойти. Поцелуй, о котором он и не подозревал, что хочет его, пока ему его не подарили… Но просить Эндрю поцеловать его, когда он явно все ещё пытался всё переварить, теперь казалось неправильным. Нил, очевидно, причинил ему боль во время брыканий, и он понятия не имел, сделал ли он или сказал что-нибудь ещё, пока был в припадке. Учитывая травму и нарушение личных границ, которые, по-видимому, совершил Нил, имело смысл, что Эндрю был бы не в том состоянии, чтобы говорить об этом прямо сейчас. Если подумать, то, возможно, его больше никогда не будет. Он сказал вечером, что хочет, чтобы Нил остался, но вот уже взошло солнце… Он упустил свой шанс… — Нет. Это все, что я хотел сказать… — Нил совсем немного солгал, отводя глаза. Эндрю помолчал секунду или две, а затем спрыгнул с капота своей машины и наклониться к Нилу, как только их глаза снова встретились, Эндрю позволил этой маниакальной ухмылке немного расползтись по своему лицу, приговаривая: — В таком случае… Мы должны отпраздновать. — Отпраздновать? — Переспросил Нил, придвигаясь на полдюйма ближе. — Да, небольшая вечеринка в честь твоего официального посвящения в Лисы. — Объяснил Эндрю, его взгляд принял вызывающий оттенок. — Мы собирались отправиться в Колумбию на ночь после похорон. Дай Кевину и Ники шанс немного выплеснуть свои чувства… Тебе лучше к нам присоединиться. — Уверен, что позволить Дэю ещё больше снизить рыночную стоимость его печени — лучшая идея? — Я уверен, что он всё равно собирается это сделать. — Эндрю пожал плечами в защитническом жесте. — Если я собираюсь остаться нянчиться с алкашом, я мог бы с таким же успехом заработать на ночную заварушку и пломбир за свои хлопоты. — Хорошая мысль. — Нил уступил, кивнув головой. Эндрю наклонился немного дальше в его пространство, отчего у Нила слегка перехватило дыхание от такой близости. — Это значит «да», Нил? Сам того не желая, Нил поймал себя на том, что на мгновение опустил взгляд на губы Эндрю, прежде чем заставил себя посмотреть ему в глаза. Его ответ прозвучал так же бездыханно и неуверенно, как и прошлым вечером, когда он ответил: — Да… Взгляд Эндрю тоже метнулся к его губам, он чуть наклонился, а после внезапно попятился, начиная проходить мимо него обратно в общежитие. — Тогда увидимся завтра. — Эндрю бросил что-то через плечо и Нил крикнул в ответ. — Увидимся раньше, — прощебетал он в ответ с улыбкой. Они почти наверняка столкнулись бы друг с другом за ужином или на стадионе позже тем вечером, или, по крайней мере, он предполагал, что так и будет; но что-то в том, как Эндрю бросил взгляд через плечо с легкой злобой, заставило его пожалеть о том, что он высказал это предположение вслух. Может быть, Эндрю просил уединения и чувствовал, что Нил давит слишком сильно, все равно прося о встрече с ним? Это не входило в его намерения, но в глубине души у него было неприятное ощущение, что он снова случайно переступил его границы. Он снова опустился на пятки и подождал минуту или две, пока Эндрю вновь исчезнет в здании, прежде чем нерешительно последовать за ним, погруженный в свои мысли. Может быть, Эндрю вел себя с ним сегодня так отстраненно не только из-за горя по Даки? Хотел признавать Эндрю это или нет, но Нил явно причинил ему хотя бы небольшую боль, когда вот так оставлял царапки. Возможно, он еще и в какой-то момент своих трепыханий подорвал доверие, перейдя какую-то неопределенную черту, сам того не осознавая. Может быть, дело было в том, как они упали на крыше? Или, может быть, это было что-то, что произошло после того, как он выпал из реальности? Может быть, он схватил его так, что Эндрю это не понравилось? Или сказал что-то, чего ему не следовало говорить? Или, может быть, это потому, что Нил не разбудил его, как он просил? Он сказал, что думал, что Нил уже давно ушел, так что, может быть, ему было больно из-за того, что Нил, предположительно, ушел, не попрощавшись, и он просто все еще пытался пережить оскорбление, хотя теперь-то он знает, что это неправда? Или, может быть, проблема в том, что он вернулся. Может быть, Эндрю собирался поцеловать его вчера только потому, что думал, что ему больше никогда не придется лицезреть Нила. И теперь, когда он все еще был здесь, он чувствовал себя неловко или под давлением из-за всего этого. Или, может быть, это ни черта не значит. Может быть, он слишком много об этом думает. Может быть, Эндрю просто нужен день, чтобы все обдумать, а утром между ними все снова вернется на круги своя. Он может только надеяться, что это пройдет, при любом другом варианте он не уверен, что делать, кроме как просто… Дать Эндрю пространство? Но он не может избавиться от ощущения, что каким-то образом вывел его из себя. И он поймал себя на том, что жалеет, что не знает, как все исправить. Ему даже не колышет, если в конце концов они никогда не поцелуются или что-то в этом роде, просто потому, что теперь Нил знает, что это то, чего он хотел бы от Эндрю, но это не означает, что это обязательное условие. Однако Эндрю был источником утешения и опоры для Нила, и, несмотря на всю драматичность и волнение последних двух дней, он действительно с нетерпением ждал возможности просто впитать то чувство спокойствия, которое, казалось, излучал его друг. Он хотел рассказывать такие шутки, которые другие люди не понимали бы, и находиться в присутствии кого-то, кто по своей сути знал бы, когда он хочет быть рядом или когда ему нужно пространство для передышки. Он хотел, чтобы кто-нибудь накрасил ему ногти и поделился пассивным курением от сигарет. Он хотел съесть то любимое блюдо, которое Эндрю пообещал ему в честь собственного выигрыша и которое, как он начинал думать, ему никогда не достанется. Он хотел, чтобы его друг желал его так же сильно, как Нил сейчас жаждал его присутствия… Но, возможно, в этом-то и была проблема. Нил привык во многом полагаться на Эндрю, и из сострадания он действительно мало что сделал для него. Может быть, он ожидал слишком многого и вернулся к старым привычкам? Поскольку Нил обвинял Кевина в попытке заполнить пустоту в его сердце с помощью экси, возможно, Нил пытался заполнить пустоту, оставленную Жаном. Он знает, что у них с партнером было более чем достаточно проблем с созависимостью. Возможно, он спроецировал это на Эндрю, и Нил в конце концов зашел с этим слишком далеко. Нил в последнее время был не самой лучшей «подружкой», каким только мог бы быть; и, кроме того, в такие моменты, как этот, каждый заслуживает того, чтобы побыть наедине с горем. Если ему нужно было немного места, чтобы разобраться с… Что бы то ни было, что бы его ни беспокоило — Нил бы дал ему это понять. Это было самое малое, что он мог сделать после всего, что Эндрю ему дал. Он проковылял обратно в квартиру Ваймака и плюхнулся на диван. Он решил, что ему следует попытаться вздремнуть перед ужином, он был измотан, а завтра ему предстоял долгий день. Но перед тем, как заснуть, он достал свой телефон, чтобы выполнить еще несколько задач в последнюю минуту. Ичиро посоветовал ему начать проявлять присутствие в Интернете, и это означало, что Нилу Джостену пришло время стать полноценной личностью в глазах Интернета. Он создал учетную запись электронной почты, а затем Твиттер и Инстаграм, используя описания, одобренные главной ветвью. Это было то, чего он боялся больше всего на свете, — идея буквально транслировать свое лицо и местоположение (или что-то о своей жизни по факту) там, где это могло бы быть так легко замечено огромным количеством людей. Всю свою жизнь он избегал камер и социальных сетей. Но теперь его карьера, а также выживание были связаны с собственной способностью быть этой мелкой знаменитостью в мире экси. Ему придется привыкнуть к мысли, что его увидят. Стать известным… Или, по крайней мере, о том, что его запятнанную и специально подготовленную версию увидят и узнают. Он получил кое-какую PR-подготовку в гнезде, далеко не такую, как у Кевина и Рико (или даже такую же, как и Жан), но кое-что у него есть. Он не собирался быть тем, кто на самом деле управлял своими социальными сетями в гнезде, никто из них этим не занимался, у них был медиа-менеджер, который управлял всеми этими приложениями за них, чтобы гарантировать, что они никогда не скажут и не опубликуют ничего, что могло бы повредить их имиджу или имиджу команды. Но Ичиро сказал ему, что это будет его собственная ответственность (по крайней мере, до тех пор, пока он не сделает что-нибудь, что все испортит и потеряет эту «привилегию»), так что ему придется разобраться с этим быстро. Может быть, он мог бы позже попросить Кевина или Ники о дополнительной помощи? Потому что теперь он точно знал, что хочет опубликовать. Даки прислала ему большую половину своей галереи, она сказала, что хочет, чтобы люди запомнили её именно такой. В какой-то момент ему тоже нужно будет начать делать свои собственные фотографии, и некоторые из них казались слишком личными, чтобы публиковать их вместо нее, но было несколько более глупых снимков с ней и Лисами или стадионом, которые казались хорошим способом попрощаться с ней, а также представиться публике, небольшая коллекция вещей, которые действительно были дороги им обоим. Её джерси с номером десять, номером, который он отныне будет носить в ее честь. Одно из ее многочисленных селфи, на котором она корчит идиотскую рожу вместе с Ники. На снимке невозмутимое лицо Аарона с ссадиной у нее на локте. «Достойный музея» снимок Кевина с капустой в зубах. Тот, где Ваймак и Эбби на кухне. Снимок раздевалки, корта и внешней части стадиона. И, наконец, одна-единственная фотография с лицом Нила, селфи, которое она сохранит как тайное сокровище, чтобы видели только они. Часть его хотела сохранить это навсегда в секрете, но в какой-то момент ему понадобится фотография профиля, и часть его хотела, чтобы Рико увидел это. Хотел, чтобы Мартин увидел тоже. Он хотел, чтобы они увидели, что он больше не убегает и не прячется, что он собирается прийти за ними и ударить по-настоящему больно. Он хотел, чтобы Рико знал, что было ошибкой угрожать Даки так, как это сделал он, что он не собирался позволить ему выйти сухим из воды, как это было со всеми остальными. Может, Даки и покинула мир, но это его верный способ пообещать отомстить за них обоих. Он подумывал о том, чтобы добавить к посту одну из фотографий Эндрю, но не хотел рисковать и переходить какие-либо другие границы без особого замысла. Эндрю, казалось, почти так же сопротивлялся тому, чтобы его фотографировали, как и Нил, поэтому он не стал бы обманывать его доверие, публикуя один из размытых снимков Дженни без разрешения. Он отметил Кевина, Ники и Аарона, а также отметил стадион в качестве своего местоположения. Мысль о том, чтобы буквально сообщить людям своего отца, где его найти, была настолько ужасающей, что у него задрожали руки, пока он заканчивал готовить текст. Но теперь он находился под защитой главной ветви, и рано или поздно они собирались выяснить, где он находится… Кроме того, часть его все еще рассматривала это как «иди на хуй» по отношению к Рико, и что может быть лучшим способом показать, что он не боится, чем делать то, что все равно его пугает? Он подписал пост словами «прощай, космический ковбой», он понятия не имел, что это значит, но именно так Даки подписала свое письмо Нилу, так что казалось вполне уместным, что ее прощание с ним должно стать его приветствием миру. Когда все было готово, он глубоко вздохнул и опубликовал пост. И в этот момент все решилось. Он не может отступить назад. Нил Джостен был настоящим человеком с настоящими друзьями. Он был нападающим-новичком Лисов Университета Пальметто. И довольно скоро весь мир узнает об этом. Пометка Кевина Дэя в его первом посте произвела именно тот эффект, который он ожидал, и еще до того, как он успел закрыть приложение, его пост уже начал набирать лайки и комментарии. Он разберется со всем позже. Когда его сердце не будет биться так быстро в груди и у него будет возможность попросить Ники и Кевина дать дополнительные указания о том, как справляться со… Всем. На данный момент он хотел воспользоваться тем фактом, что теперь ему было позволено существовать как Нилу «вслух». С тех пор как его вышвырнули из гнезда, они с Жаном общались исключительно азбукой Морзе в своих машинописных пузырьках. Ни один из них не хотел рисковать тем, что побочная ветвь просмотрит его телефонные журналы и накажет его за все, что было сказано. Но к тому времени, когда Рико или Тэцудзи просмотрят его пост, телохранитель Жана уже будет на месте… Они все еще не могли выдать слишком много, все еще существовал риск, что Ичиро или его люди теперь будут теми, кто отслеживает их сообщения. Но у главной ветви нет причин наказывать их только за общение, на самом деле Ичиро, вероятно, ожидал бы, что они скоординируют свои усилия, чтобы создать иллюзию их «дружеского соперничества». Единственный способ узнать наверняка, сколько им сейчас может сойти с рук, — это просто прощупать почву и совершить шаг. Кроме того, он хотел как-то заверить его в том, что он не разочарует его. Что он все еще изо всех сил старается поступить с ним правильно и обезопасить его. Что они по-прежнему лучшие друзья и партнеры, независимо от того, что скоро начнут говорить СМИ. Поэтому он напечатал единственное, что пришло ему в голову сказать, и нажал отправить. «Хорошо» Теперь, совершенно измученный, он засунул свой телефон под диванную подушку и закрыл глаза, пока не заснул; он вполне заслуженно вздремнул после того, как бодрствовал более 36 часов, а перед этим проспал всего около шести часов. Три часа спустя, проснувшись и поужинав, он снова проверил свой телефон, чтобы убедиться, что Жан прислал ему единственный логичный ответ, и это мгновенно успокоило все его нервы, принеся ему огромное облегчение. «Хорошо» Это было похоже на правду и обещание, которые он так отчаянно хотел услышать прямо сейчас. Это было похоже на прощение, в котором он не уверен, но за которое, тем не менее, благодарен. Всё было хорошо. С ними обоими всё будет хорошо.