СНЕГОПАД ВЕСЕННЕГО ЦВЕТА

Пятница. Утро. — На нас уже весь фудкорд смотрит! — Оглядывается Антон, заранее извиняясь перед посетителями взглядом за своего друга, который ржет на весе ТЦ. — Я, конечно, предполагал, что она догадалась, но что она и тебя ко мне припишет, этого я не ожидал! — Вытирает слезы смеха Поз, разминая животик. — Ты же для нее все это время был не просто другом, а подружкой! — Взрывается он новой волной, откидываясь на спинку стула. Антон толкает его под столом ногой, тот чуть не опрокидывается с грохотом, но вовремя ловит равновесие. — Ладно, ладно, все… Уфффф… Ужас, просто кошмар, да, ты прав, это не смешно. — Держит Поз себя за щеки, чтобы прекратить эту истерику. — Да уж… Но пофиг, пусть хоть съезжаются, хоть женятся, может до нее быстрее дойдет, какой он мудак. А я с сентября с новыми силами пойду на штурм. — Подозрительно осматривает Антон жухлую картошку фри в своих пальчиках. — Нет, надо тебе за лето кого-нибудь подыскать, вот вернусь из Новосибирска и займусь этим делом! Ну или ты ко мне пригоняй, затусим. — Затусим и Новосибирск не состыкующиеся понятия. — Не отрывается он от картошки. — Хз, я там не был, но думаю там классно. Новосибирск звучит многообещающе. — Выхватывает он картошку из рук Антона, обмакивает в соус и закидывает себе в рот. — Так, и что, ты меня вытянул в девять утра из теплой постельки, чтобы рассказать, как вы вчера бухнули с Иркой? — Берет он двумя руками гамбургер, облизывается и смачно кусает, отчего Антону хочется стошниться, ведь его до сих пор воротило со вчерашнего «сока». — Тебе нравится Арсений? — Переходит парнишка сразу к делу, откидываясь на стул и скрещивая руки на груди, готовясь учинить допрос с пристрастием. Поз удивленно замирает, и прямо на его штаны выскальзывает котлета из гамбургера, пропитанная соусом. — Чего? — Пучит он на юного следователя глаза, думая что ему показалось. Антон берет пару салфеток и протягивает другу, тот выходит из ступора, откладывает гамбургер, матерится, поднимает котлету, запихивает ее обратно между булочек, забирает услужливо протянутые салфетки и начинает тщательно оттирать джинсы. — Арсений тебе нравится? — А тебе? — Усмехается тот. — Мне? А я то тут причем? — А я причем? — Продолжает Поз поедание гамбургера, отвечая что-то невнятное между делом. — Ты сказал, что он гей. Допустим он гей. — Ха, допустим, ну допустим. — Что тебе с этого? Понравился? — Наклоняется Антон к другу, упирая голову на сложенные руки. — Ты бы хотел с ним встречаться? Или переспать? — Что за допрос с утра пораньше? — Просто если ты так яро жаждешь, чтобы он оказался геем, думаю, ты подсознательно хочешь иметь шанс выстроить с ним отношения. — Я? — Наконец-то откладывает Поз остатки гамбургера, утирает соус с лица и отзеркаливает позу Антона. — Допустим. А тебе что с того? — Мне? Да ничего. — Берет он картошку, обмакивает в соус и съедает за три укуса. — Просто он сказал, что уебет тебя за любой гейский выпад в свою сторону. Поз задумывается, переводя взгляд на окно, через которое открывался вид на парк, а потом начинает глухо смеяться. — Вот сучка хитрожопая. Моими же картами против меня, да он страшный человек! — Ты о чем? — Хмурит брови Антон и тоже переключает внимание на парк. — Да так, о своем, о гейском. Нет, он мне не нравится, не мой типаж, мне Серега нравится, так что пусть не переживает, мои пидорские мысли его не коснутся. Это все? — Лениво откидывается он на стул и цепляет стаканчик с колой. — Нет, это только первое. — Ого, а что же у нас будет на второе? — Пускает он пузырьки, отчего раздается бурлящий звук. — Надо выяснить гей он или нет и закрыть на этом тему. — Кончается у Антона терпение и он забирает стакан у друга. — И надо было тебе ляпнуть такое! Я теперь думать не о чем другом не могу! Каждый его шаг анализирую! — Делает он пару жадных глотов. — Нет, надо разобраться, а то я с ума сойду такими темпами. — Оу, так план прийти к нему в одном… — Нет. Никаких плащей на голое тело. — Антон встает, подходит к окну и долго в него всматривается, а затем разворачивается на друга с улыбкой маньяка. — Я его напою до потери пульса, так, что он врать чисто физически не сможет, он мне все расскажет. Все! А ты… — Указывает он на Поза, который вернулся к своему гамбургеру. — Ты мне в этом поможешь. — Эх, бедная моя печень или жопа, какая часть меня тебя именно интересует? — Все. Понедельник - Вторник. Ночь - Утро. Антон стоит на работе, да, вам не послышалось, он наконец-то решил выйти на работу, и не то чтобы прямо это его радовало. Раньше за обслуживанием многочисленного потока студентов, которые вливали в себя кофе литрами с утра, после пар, ночью, готовя курсовые, он находил тут некое спасение, но сейчас он безумно хотел домой. Странно как-то даже. Ведь больше его квартира не была местом отчуждения, в которой можно было только медленно гинуть в бездне отчаяния, лежа под столом на кухне, изнывая от тоски по любви всей жизни, которая раз за разом выбирала другого. Нет, это то конечно же никуда не делось. Скажем так, это даже занимало большую часть его времени. Но теперь, кроме стола, его ждал еще и Арсений, пусть они три дня уже и не виделись, но Антон знал или хотел знать, что он его ждет. — Лавандовый раф, пожалуйста. — Сколько? — Один. — По миллилитрам сколько? — Устало повторяет один и тот же вопрос заспанный парнишка, который обслуживает очередного утрене-ночного посетителя. «Шесть утра, что им не спится, вот куда он пошел в шесть утра с лавандовым рафом?» — Да, тяжело в ночь работать, не правда ли? — Усаживается мужчина за барную стойку. «Ну началось, только этого мне не хватало, я с двенадцати на ногах, ночь не спавши, не жравши… Ну давай, бедолага, рассказывай, что там у тебя? Жена ушла, с работы выгнали, на вписке заблевали? Я все выслушаю, все пойму, давай выскажись, легче будет.» — Тяжело, ну а что делать, вот кто же вам раф приготовит, если не я. — Улыбается Антон, выполняя машинальные действия по укрощению капучинатора. — А утро без кофе, день в трубу. — Это точно, я хотел в офисе попить, а у нас кофемашинка вредничает, вот, осваиваю окрестности, так сказать. — Осматривает мужчина скромный, но лаконичный интерьер заведения. — Миленько у вас тут, очень даже. — У нас студенческая кафешка, требует не шика и блеска, а чистых столов и розеток на каждом углу. Ну еще люди из того офиса забегают, а им надо одного, чтобы их не доеб… не беспокоили. — Пригибается Антон и показывает в окно, где через дорогу располагался огромный стеклянный бизнес-центр. — Только сейчас сессия и их отсюда вытесняют. — Неужели студенты так любят учиться? — Студенты любят не влетать на допсу. — Ставит Антон перед гостем лавандовый раф. — Приятного кофепития! — Спасибо. — Оооо, так и знал, вот стоило прийти первому, как потянутся и остальные. — Смотрит Антон на надвигающийся поток изголодавшихся по кофеину людей со стороны метро. — Ой, извините, вы не подумайте… Мужчина улыбается и машет на парнишку рукой. — Ничего, ладно, пойду я, день начинается, сейчас и ко мне такая же толпа завалится. О, я как Есенин. — Салютирует он стаканом и смеется. — Любите пить водку и покупать спидозную любовь? — Все также задумчиво на грани сна и адекватности смотрит парнишка в окно. — Ой, извините, вы не подумайте… — Резко разворачивается Антон на гостя и начинает семенить. — Забавный ты, а я думал, мне с утра настроение только башенный кран поднимет. Мужчина коситься на баночку с надписью «на новую нервную систему», куда оставляют чаевые, улыбается достает кошелек, выуживает оттуда пять тысяч рублей и хочет опустить, но Антон закрывает банку рукой. — Не пугайте людей, у нас тут исключительно прием цвет мета. — Поднимает он банку и трясет мелочью. — Да ладно, мне это погоды не сделает. — Настаивает мужчина. — Ипотеку тогда возьмите, толку больше будет. Мужчина заливается смехом, на что Антон берет банку и убирает под барную стойку. — Однозначно загляну сюда в обед, приготовишь мне такой же? — Кивает он на свой заказ. — Нет. — Что вдруг? — Ой, извините, в смысле я в ночную работаю, в обед меня тут не будет. — Мельтешит он руками в извинениях, чтобы перекрыть свое хамство. — Очень жаль, приятного дня. — Вам тоже. Мужчина уходит, а Антон выдыхает с облегчением и косится на часы. «Два часа, еще два часа и я свободен…» Вторник. Утро. — Доброе утро! — Семь утра. Семь. И как тебя после этого нахуй не слать? — Раздается ворчливый голос в телефоне. — Я видел ты заходила двадцать минут назад. — Нууу, в двенадцать часов я захотела посмотреть еще одну серию и пришла в сознание, только когда досмотрела сезон. — Что хоть смотрела? — Топи. — Надо будет глянуть — Не надо. Бредятина с тягомотиной. А ты чего не спишь? — Только с работы вышел, как раз в районе твоей общаги, хочешь вкусняшки занесу? — Пф, естественно, я тебя могу встретить у метро, чтобы тебе не таскаться. — Оживляется голос в телефоне. — Не, я на самокате, приготовь чаю, позавтракаем. — Оки доки! Жду. Антон с каменным лицом выключает телефон, его начинает трясти от радости, он вскидывает руки вверх и танцует победный танец, но резко замирает, косясь на пакеты с коробками в своих руках, в которых пироженные только что пережили турбулентность. Антон на полной скорости летит вдоль зеленой ограды общежития и видит возле калитки заспанную Иру в пижамных штанах, толстовке, тапках и двумя кружками в руках. Он с разворота останавливается, дрифтуя похлеще Доминика Торетто. Ира отворачивается, чтобы в нее не попала ни пыль, ни камни, ни падающий Антон. — Вот тебе и доброе утро… — Доброе! — Паркует Антон самокат, фоткает, осматривает Иру, улыбается, переводит камеру на нее и тоже фоткает. Девушка смешно позирует, на что парнишка смеется и кивает в сторону парка. — А что тебя вдруг на чай потянуло? — Я уже на восемьдесят процентов состою из кофе. Я пахну кофе, я пью кофе, я продаю кофе. У меня реально уже в шкафу не Нарния, а кофейня судя по запаху. — Вот я все не понимаю зачем ты работаешь? — Приземляются они на лавочку. Ира передает кружку Антону, тот достает из одного пакета коробку с вкусняшками, которые разрешено забирать работникам после ночной смены. Девушка берет одну пироженку и смачно впивается в нее так, что безе пылью вздымается в воздух. — У тебя квартира есть, мама тебя обеспечивает, сиди на попе ровно и радуйся жизни. — Делает она глоток чая. — Очень вкусно, спасибо. — Не хочу, хочу сам, в моем возрасте уже я ее содержать должен, а не она меня. — Ути пути, какие мы самостоятельные. А вообще заняться тебе нечем, фигней маешься, ты же не тупой, а в кафешке работаешь, хочешь работать, найди что-нибудь нормальное. — Я нашел практику. — Стирает он со своего лица сливки. — А ты чего, как уволилась, так и все? — Ага, сейчас тоже на практику как влечу, попробую там хотя бы на лето задержаться, а там может на неполный рабочий устроюсь. — План капкан. — Так выпьем же за это! Ребята чокаются кружками и синхронно откусывают сладости. — Кстати, Антон. — Весь во внимании. — А ты завтра работаешь? — Да, в ночь, а что? — А тут? — Тут, в последний момент записался, рядом с домом все места разобрали, вот катаюсь два часа туда, два часа обратно. А что? — А можешь помочь Вике завтра после работы посылку на почту отнести, а то она тяжелая, килограмм восемь, да и почта вон там. — Показывает она на дорогу за парком. — Минут десять ходьбы. У Антона дергается глаз, а сладость уже не в радость. И как только за одну фразу можно испортить такой чудесный момент! — То есть я единственный человек из всей вашей общаги, который может с этим справиться? — Яро жестикулирует он руками, чтобы показать все свое недовольство. — Да. — Натягивает Ира самую милую улыбку и строит брови домиком, обезоруживая друга. — Хорошо, помогу, донесу, без проблем. — Отчеканивает Антон, отбирает у подруги электронку и делает пару затяжек. — Ты лучший! — Радостно подскакивает Ира и обнимает его до хруста плеч. — Да знаю я, знаю. — Отлепляет он ее от себя. «Знаю, что я безвольная тряпка, да и ты это знаешь, да и все это похоже уже знают!» — Ты сейчас спать? — Да, до ночи, завтра у меня медосмотр, тоскаааааааа… — Запрокидывает она голову вверх, щуря глаза под лучами утреннего солнца. — Ты то хоть записался? Антон тяжело вздыхает и кивает. — Надо, надо записаться, вот жду пока синяки сойдут, а потом первым делом. Ира в секунду мрачнеет, подгибает колени и утыкает в них подбородок. — Я ведь уже извинилась. — Бубнит она себе под нос. — Ладно, побегу я, у меня еще одно дело есть. — Поднимает Антон второй пакет с коробками, не желая замечать ее псевдо муки совести. — Деловые люди, спать то когда успеваешь? — Подкалывает его подруга, чтобы не расходиться на теме побоев. — На ходу, как лошадь! Так, это тебе, на ночь не ешь только, а то кровь диабет покажет. — Хорошо, хорошо. Спасибо. — Радостно берет она запас вкусняшек. — А это кому? — Осматривает она второй такой же пакет с таким же запасом вкусняшек. — А все тебе скажи да расскажи, девушке, красивой, высокой, шатенки, вот такой. — Встает он на носочки и показывает воображаемой рост воображаемой девушки, на что Ира только смеется. — Ладно Дон Жуан, увидимся. — Давай. Обнимаются они напоследок и расходятся. Ира в общагу, а Антон, как обычно, нахуй. Девять утра. Антон стоит на балконе с пакетом в одной руке и кофе в другой и смотрит на соседский балкон. Он тут уже в третий раз, в одной и той же позе и с одними и теми же мыслями в голове. И итог всегда был один. Полный холодильник вкусняшек с работы. Они уже три дня нормально не общались, так, пару раз пересекались на балконах и то, Арсений постоянно с кем-то говорил по телефону. Антона не покидало ощущение, что он сделал что-то запретное, что-то, что понимал только Арсений, а Антону оставлял лишь жалкие догадки. Парнишка уже чувствовал этот дискомфорт раньше в школе особенно в десятом и одиннадцатом классе на каких-нибудь вписках. Пососался с кем-нибудь, а потом стараешься никогда больше не пересекаться с этим человеком. Но это было по малолетству и было за что избегать. А тут два взрослых человека и патовая ситуация. «Ну поспали в обнимку, с кем не бывает! Вроде я ничего такого не вытворял или вытворял? Да нет, в таком состоянии точно не вытворял. Легли, уснули, проснулись. Что из-за этого сейчас с ума-то сходить! Ну ладно я, но он-то ведь взрослый человек! В походах что ли никогда не был? В минус пять в мокрой палатке не только вдвоем в обнимку спят, а и впятером, и всем пихуй. Законы выживания никто не отменял! Вот мышь полевка! Ладно, сам накосячил, сам и разберусь!» Антон делает пару шагов к перегородке, будто это дверь в лабиринт Минотавра, но после издает жалобный скулеж и убегает к себе в квартиру. Он проносится на кухню, ставит бумажный стакан с грохотом на стол, достает коробки из пакета, открывает холодильник и издает еще один жалобный скулеж. — Да вашу ж… Холодильник был забит коробками до отказа, еще одна бы чисто физически не поместилась. И вот, когда человеку не хватает решимости, сам холодильник дает тебе заветный пендель. Антон уверенно ставит стаканчик с кофе на подоконник, берет пакет в зубы, подскакивает, встает в распорку, хватается руками за перегородку балкона Арсения, подтягивает себя, переваливается, ставит пакет на пол, спускается обратно, хватает кофе и осторожно ставит к пакету. Он вытягивается всем телом, чтобы заглянуть в окно, но не удерживается и кувыркается вперёд, упираясь руками в пол балкона, чувствуя, как перегородка вот-вот располовинит его в районе пояса, потому что ноги у него болтались где-то в воздухе. Антон отталкивается руками, нащупывает ногами опору и спрыгивает на свой балкон, тяжело выдыхая. «Когда я успел стать таким старым…» Антон разминает спину, кидает взгляд на балкон Арсения, чувствует блаженное удовлетворение, безмерную гордость и легкий страх за последствия, нерешительно кивает, вынося одобрительный вердикт своим действиям, уходит в свою комнату, падает на кровать и вырубается. Вторник. Вечер. Вечернее утро понятие относительное и не менее тяжкое, чем утреннее утро, но у вечернего утра есть одна особенность, пока ты спишь, твоя дверь открывается, заходит трамвай и переезжает тебя раз пять, поэтому по вечернему утру хочется просто сдохнуть. Антон открывает глаза и понимает, что день просран безвозвратно. Ну и хрен с ним, планов как таковых тоже особо и не было. А чего тогда и убиваться? Он выползает с кровати, скидывает джинсы, от которых остается отпечатком на его животе, толстовку, которая пережала кровоток его рук, рубашку бариста, от которой несло кофе за километр и носки, в которых спать тупо невозможно. Он открывает шкаф, на него выпадает домашняя одежда, парнишка с радостью заползает в футболку и трико, уютно в них устраиваясь, затем подходит к окну и раскрывает его на полную, впуская вечерний свежий аромат готовящегося к цвету сада. По его телу проходит волна желания, которой он и не намерен сопротивляться, а поэтому уже через секунду оказывается у своей куртки, а потом опять у окна с пачкой сигарет и зажигалкой в руках. Он падает на подоконник, откидывается на окно и закуривает, чувствуя, как живот тут же отвечает голодным урчанием. — Пиздец… «До работы шесть часов, надо хотя бы поесть. Хотя бы, ха. Хотя бы…» Он косится на кусочек выставлявшегося балкона Арсения и живот тут же скручивает, но уже не в голоде, а в щекотке, будто летишь на американских горках. Парнишка ловит себя на мысли, что с хрена ли он курит в комнате в окно, когда есть балкон? Страшно. Определенно страшно. Даже перед тетей Леной так страшно не было, как сейчас. «Если там Арсений? Да какая нахрен разница, хоть два Арсения! Нет, два это уже перебор. Тут от одного-то сидишь, как нашкодивший котенок. Хотя, я не шкодил! Или шкодил? Да точно не шкодил! Что, вот что он мне сделает? Скажет, что мой завтрак гадость? Нихрена, если так сделает, то у него нет вкуса, а он у него есть. Спросит, какого хрена я ползаю по его балкону? Так я формально и не был на его балконе, ну там была только ровно половина меня, даже сорок девять процентов, а это можно свести к нулю. Шуточки? Пф, ну это я переживу. Нееееееееееет… Он ничего не скажет, он посмотрит, своим этим взглядом, который автоматом твою самооценку на ноль сводит. О да, этот взгляд номер один в топе его развлечений.» — Да пошло оно все! — Рычит парнишка с сигаретой в зубах, выкидывает ноги наружу и перебирается на подоконник по ту сторону окна. — Вот так-то! — Кидает он взгляд в сторону соседского балкона, а затем пригибается и смотрит в щель под перегородкой, чтобы увидеть, там ли стоит пакет. Но его там не стояло. Ни пакета, ни кофе. Антон замирает, ощущая, что в этот раз он катается не на Американских горках, а летит с тросом в свободном падении. — Твою ж… — Выдыхает Антон в пол и его глаза округляются в страхе, будто там не было никакого пола, а лишь одна огромная бездна. — Твою ж! Парнишка быстро перекручивается обратно, запрыгивает в комнату, хватает пачку сигарет и отлетает к стене, врезаясь в нее спиной. Он быстро запихивает бычок в пачку, достает новую сигарету, закуривает и начинает разрезать свою комнату, мечась из угла в угол. «Так, соберись, какого хрена у меня от этого всего сердце перехватывает! Это всего лишь человек, как Поз, ни больше ни меньше, соберись тряпка!» Антон полный решимости разворачивается к окну, высовывается на половину, косится вверх - пусто, он выдыхает, цепляет рукой с пола балкона упаковку корейских палочек в шоколаде, заныривает обратно, съезжает вниз, опираясь спиной на батарею, делает глубокую тяжку и смотрит на записочку, которая стикером была прилеплена на вкусняшку. А еще два шага не дошел? Слишком тяжко) По лицу Антона расползается дурацкая улыбка, а по телу прокатывается волна облегчения, но он быстро берет себя в руки, придавая лицу брутальную невозмутимость. — А еще два шага не дошел… — Передразнивает он записочку и вскрывает упаковку. Парнишка быстро стачивает ровно половину палочек, на что его желудок не просто урчит, а устраивает землетрясение, требуя нормальной еды. «Да фааак, зачем человеку вообще нужна еда, что за убогий биологизм!» Он фыркает и лениво ползет на кухню. Вторник – Среда. Ночь - Утро. — Доброй ночи! — Доброй! — Натягивает улыбку Антон, встречая вчерашнего ночного гостя. — Опять вредничает? — Начинает он машинально делать лавандовый раф, даже не приняв заказ. Лицо мужчины искажается непониманием, но затем он усмехается, отрицательно качает головой и падает за стойку. — Уже нет, но к хорошему быстро привыкаешь. Антон выходит из своих мыслей, смотрит на него, на кофе в руках, а потом опять на него. — Вам ведь лавандовый раф? Извините, забыл спросить. — Ага, давай его. «Три часа ночи, он что охранником где-то работает? Хотя не похож, по виду ровесник Арсения, может старше или это из-за явно не трехдневной щетины так кажется. А эти русые волосы, зализанные назад, он их что каждое утро гелем укладывают, капец, явно какой-нибудь менеджер. Хотя по одежде и не скажешь, черный пуловер, черные брюки, вроде все просто, но видно, что не Зара, может какое-нибудь представительное лицо компании? О да, явно, туда как раз только таких вылизанных с ног до головы и берут.» — Держите, приятного кофепития! — Спасибо, Влад. — Из еды что-то? — На автомате перебивает его Антон, уже забив на свое имя, первый фартук какой под руку попался, тот и нацепил, один раз по такой схеме он был Олей. — Сладкое, выпечка, цезарь, мороженое, орешки со сгущенкой, печенье с предсказанием? — Давай на твой вкус. — Улыбается он и ставит на стол ноут. «В Бургер Кинг сходи на мой вкус. На мой вкус... Что я ему выберу тут на свой вкус?! Меня уже тошнит от этого сладкого! Да я из своего холодильника могу пекарню открыть! На мой вкус, тут на мой вкус только вода из-под крана, вам стакан или два?» — Вот держите, баланс вкуса и витаминов. — Ставит он перед ним цезарь и эклер. — Спасибо, Влад. — У нас за стойкой не работают, тут идет активная отдача напитков, ваш ноут могут залить, пересядьте лучше за любой понравившийся вам столик. — Показывает Антон в почти пустой зал, занятый парочкой бедных студентов. — Активная? — Осматривается мужчина по сторонам. — Может начаться, в любом случае… — Когда начнется, тогда и пересяду. — Резко перебивает его мужчина, не дав договорить. — Как хотите, я вас предупредил. «Когда начнется, тогда и пересяду, а мне тут сейчас с тобой что делать? В карты играть? Миллион столов, нет, надо на меня сидеть пялить, чем я тут таким занимаюсь, как загружаю кофемашинку, полирую кружки, на сколько минут я ухожу перекурить! Ааааааа… Ему тут что, театр!» — И правда неплохо, у вас есть вкус. — Утирает мужчина руки после эклера. — Круто, что вам понравилось! — Улыбается Антон. — До свидания! — Прощается очередной выживший из себя все соки студент. — До свидания! — Кидает он ему вдогонку, берет тряпки и антисептик и идет прибираться. — Может все-таки ммм? — Предпринимает Антон последнюю попытку пересадить мужчину и кивает ему на стол, но тот лишь отрицательно качает головой и улыбается. — О нееет, буду сидеть у тебя над душой всю ночь. — Да я не из-за этого, я чтобы вам было удобно. — Мне более чем удобно. — Как знаете. — Пожимает плечами парнишка, отворачивается к столу, строит гримасу и начинает его усердно протирать, чуть ли не смывая лаковое покрытие. «Удобно… Мне вот нихрена не удобно!» Среда. Утро. Девять утра. Антон стоит у общаги и ждёт, ждёт, ждёт… И вот на крыльцо выходит девушка. В простонародье таких окрестили полторашками. У нее было маленькое вытянутое почти машинное лицо, широкие плечи, узкая талия и объемные бедра. Она была вылизана с ног до головы. А Антону такое претило сразу же. Для него красота - это выглядеть как человек. Как Ира, например. В универе она выглядит выебанной в самых жестких традициях БДСМ, как и положено студенту, в общем, также, как выглядит и Антон. А когда они уходят в запой, они выглядят, как люди. Чистая, не мятая одежда, чистые расчёсанные волосы и немного блеска в глазах. Все. План максимум. Но вот люди от которых за километр несет гелем для душа и литром цветочных духов, на лице просто весь ассортимент Лэтуаль, а одежда будто тебя пригласили в Версаль, то это уже перебор, это заявочка на кринж в глазах Антона. Собственно так и выглядела Вика: волосы завитые в локоны, какая-то коричневая помада, будто она шоколада наелась, смоки такой, что любой енот обзавидуется, блестки, будто она по пути врезалась в фею Динь Динь, блузка с летящей розовой тканью, рюшек на которой хватит до вечера пересчитывать, джинсы и белые кроссовки. И ко всему этому огромная почтовая коробка. И главный вопрос. Девять утра. Девять утра! Ей что совсем делать нефиг в девять утра?! Ира вчера в чем с кровати сползла в том и вышла, а тут просто мисс Рязань 2007. «Ну пиздец…» Антон приходит в себя, быстро подскакивает и перехватывает коробку. — Доброе утро! — Натягивает он дежурную рабочую улыбку. — Антон, доброе, спасибо, что согласился, а то я одна бы не дотащила. — Тут же начинает щебетать Вика, идя в пол оборота рядом, не отрывая от него восхищенного взгляда. — Да куда тебе с такой тяжестью, ужас просто, ты что там кирпичи перевозишь? — Ускоряет он шаг, чтобы поскорее закончить прогулку. Вика заливается хохотом, а Антон уже думает кого-нибудь вызвать, например, дурку, себе, ведь другого объяснения почему он согласился на эту авантюру у него нет. — У мамы день рождение скоро, вот отправляю подарок, я так долго искала его… — Хочет пуститься она в бесконечный монолог, но Антон ее прерывает, вспоминая про очередной пакет вкусняшек, который бился об его колено. — Ага, а Ира в общаге? — А? Нет, ее Миша минут десять назад забрал в больницу. «Хуиша!» Антон резко останавливается и косится на пакет в своей руке, Вика тоже останавливается и косится на Антона. — А можешь занести, чай попьете. — Протягивает он вкусняшки, балансируя на одной ноге, опирая огромную коробку на колено. — Ого! Да, конечно, это так мило с твоей стороны, я сейчас, подожди секунду, я только туда и обратно! — Давай… «А ее Миша минут пять забрал… Конч! Только и может, что привозить да увозить! Мудак и есть мудак! Откуда он только взялся!» Антон пинает забор, тот с треском трясется, заставляя всех курящих возле него обернуться. — Извините! — Рычит парнишка, переходит дорогу, заходит в парк и падает на лавочку, где они еще вчера так мило чаевничали, и где Ира так мило скинула на него роль курьера. Коробка, и правда, была тяжелая, ни о каких восьми речи быть не может, килограмм двенадцать, если не больше, но это было не так тяжело вынести, как предстоящее путешествие с Викой до почты. Среда. День. Антон приходит домой, достает пачку сигарет, ставит чайник, кидает пакет с продуктами на стол, наливает чай и выходит на балкон, осматривая парк, где уже разминались спортсмены и резвились хозяева с собаками. Он делает шаг, наступает на что-то шуршащее и опускает глаза в пол, а точнее на упаковку корейских сладостей, на обложке которых красовался огромный лимон с недовольным лицом. Парнишка машинально улыбается и чувствует, как вся тяжесть от времени, проведенного с Викой, растворяется, уступая место какому-то теплу и легкости. Он смотрит вверх на пустой соседский балкон, закусывает сигарету, ставит чай на подоконник, наклоняется, поднимает комплимент, падает рядом с чаем, делает глоток, тяжку и читает. «Доброго утра, дня, вечера, ночи, это я к тому, что с таким графиком работают только в доме терпимости, мне уже можно записаться? P.S.: Вот что чувствуют люди, когда их начинают избегать после первой же совместной ночи, дорогуша. P.S2.: Так ведут себя малолетки, а ой забыл, извините.» Антон возмущенно распахивает глаза и открывает рот, отчего его сигарета падает на пол и скатывается вниз с балкона. — Фак! — Соскакивает он и смотрит ей вслед. — Надо будет поднять… Антон возвращается к записочке, его щеки разрываются между дурацкой улыбкой и стянутыми от негодования скулами, он зубами вскрывает упаковку, достает конфету, кладет на язык и тут же его лицо перекашивается, сворачиваясь спиралью, а потом разворачиваясь обратно. — Так вот, что они чувствуют… Парнишка, продолжая кривить лицо, заходит в свою комнату, открывает ящик, достает стикер и яростно строчит ответ, стараясь разглядеть написанное, через слезящиеся от кислоты глаза. «Вы явно переоцениваете сложившуюся ситуацию. Ебало лицо, по крайней мере, у вас не сворачивалось в трубочку! А так, да, я работаю, в отличии от некоторых! Так что выделю для вас окошко, когда время будет и способность нормально моргать, а с учетом количества конфет случится это не скоро! P.S.: В вашем возрасте уже на пастилу переходят. P.S2.: Мне тупить по возрасту положено, а у вас какое оправдание?» Антон берет степлер, идет к пакету на кухне, достает упаковку эмендемс, прикалывает записочку, возвращается на балкон, запускает конфеты вверх, а затем с довольной улыбочкой и чувством выполненного долга доходит до кровати и падает лицом вниз, моментально засыпая. Среда – Четверг. Ночь - Утро. — Добрый вечер, а что из вашего ассортимента у вас тут самое сладенькое? — Стоит полупьяная уроженка ночного клуба Сафари, которая отбилась от прайда. «Я» — Могу посоветовать авторский раф с попкорном. — Ой, давайте, а вы тут и попкорн делаете? Может у вас тут еще и кукуруза растет? — Резко переваливается она через стойку, чуть не улитая вниз, но Антон вовремя ее ловит и поднимает назад. — Осторожней, можете занять любой понравившийся вам столик, как будет готово, я принесу. — Ой, а у вас шавуха есть? — В плотную прислоняется она к стеклу витрины, оставляя следы от помады и нервный тик у Антона. «Есть, я ее от вас прячу.» — Нет, но могу предложить вам сэндвичи, сырники, блинчики, горячие бутерброды и салаты. — Показывает Антон на прилавок. — Не, мне бы шавуху. — Поднимает она грустный взгляд Кота из Шрека на парнишку. — Извините, такого не продаем. — А сделайте, ну для меня. Ну пожааааалуйста. — Резко придвигается она к Антону, опаляя его лицо перегаром и намеками на продолжение ночи. «Для тебя я могу только лоботомию сделать! Неужели я перед Арсением предстал в таком же состоянии? Да ну нет, я даже когда в стельку, не превращаюсь в львицу-тигрицу!» — Так сделаете? — Сделаю. — Правда? — Конечно, смотрите, я могу взять блины, развернуть их, выложить в них цезарь и завернуть обратно, подойдет? — Активно жестикулирует Антон, показывая весь процесс приготовления, не забыв насытить каждое свое слово сарказмом. — Ура! Спасибо, спасибо, спасибо! — Подскакивает она, но резко останавливается, заприметив что-то в меню. — А вот у вас кофе с ликером он алкогольный? «Нет, это специальный детский ликёр, для малолетних алкоголиков, также как и безалкогольное пиво.» — Да, он алкогольный. — А можно его? — Капучино с ликером? — Нет, просто ликер и шавуху. — Мы не продаем просто ликер, у нас не рюмочная. — Кончается терпение у Антона. — А можно тогда отдельно кофе, а отдельно ликер, я сама смешаю. — Растекается ночная посетительница по барной стойке. — Можно. — А можно пятерной кофе с ликером. — Пять штук? — Отворачивается он к кофемашинке, чтобы не испепелить ее взглядом, как Супермен. — Один кофе, пять ликеров. — Девушка, а может вам такси помочь заказать? — Раздается мужской голос со стороны. Антон оборачивается и видит уже знакомого лощеного мужчину. — Ммммм, а давайте. — Кокетливо улыбается девушка, садится на стул и тут же с него слетает. Антон дергается ей помочь, но мужчина его опережает, вовремя подхватывает, поднимает и уводит на улицу. «Я бы мог удивиться, но собачника, который разрешал своим псам срать под наши столы, ничего не переплюнет.» — Мне кофе с ликером. — Возвращается обратно мужчина. — Один кофе, пять ликеров? — Подмигивает ему Антон, заметно приободряясь. — Да и шаверму из цезаря в блине. Ребята переглядываются и взрываются смехом. — Кофе с ликером так с ликером. — Возвращается Антон к кофемашинке. Мужчина начинает располагаться на привычном месте, скользя взглядом по парнишке. Высокий рост, худощавое телосложение, белая рубашка с закатанными рукавами, тонкие руки, длинные пальцы, черный фартук, перевязанный на талии… — Следите, чтобы рука не дрогнула? — Вливает Антон ликер, бросая недовольный взгляд на постоянного ночного гостя. — Да нет, я часто принимаю на работу людей, и мне нравится по внешнему виду гадать о жизни человека. — И что нагадали? — Студент. — Не быть вам прорицателем. То, что я студент, у меня на лице написано. — Ну, Влад, не все сразу, мне тоже нужно время, чтобы настроиться для спиритизма. — Тянет мужчина, обволакивая Антона каким-то неприятным липким ощущением. — Надеюсь, это вам поможет. Приятного кофепития! — Ставить он перед ним капучино с ликёром. — А шаверму? — Серьезно? — Уставляется на него Антон, выискивая подвох. — Почему бы и нет. — Почему бы и да! — Кивает парнишка и приступает к готовке. — Сколько тебе лет? — Двадцать два. — Где учишься? — Отпивает мужчина немного напитка. — В Политехе. «Может тебе еще сразу адрес дома скинуть, а лучше ключи отдать?» Антон надевает черные перчатки, берет блин, разворачивает его, расправляя на тарелке, и отправляет в микроволновку разогреваться. «А делал ли я в жизни что-то более бесполезное чем это?» Микроволновка дзинькает, Антон вынимает тарелку, ставит на стол, достает бокс салата, открывает его, высыпает на блин, снимает перчатки, надевает новые и осторожно сворачивает, а затем отправляет свое творение еще буквально на пару секунд в микроволновку. — А почему тогда работаешь тут, это же сеть, на каждом углу по две штуки, нашел бы место поближе к общаге вашей, или ты тут живешь? — Так получилось. Вот, кушайте не обляпайтесь. — Ставит он перед ним авторское блюдо, отворачивается, чтобы начать прибирать рабочее место, но затем замирает и тут же разворачивается обратно, мельтеша руками. — Извините, вы не подумайте… — Да ладно, к такому другого и не скажешь. — Улыбается мужчина, осматривая блюдо. — Так, почему так получилось? — Что, невкусно? — Да нет, вкусно, интересно по крайней мере. — Медленно пережёвывает он, пытаясь распробовать всю гамму этого необычного сочетания. — Что ты тут работаешь, почему так получилось? «Да еб твою за ногу! Так получилось! Просто! Тебе эссе написать или сочинение на эту тему?» — У нас свободный график записи, когда я записывался мест практически не осталось. Поэтому так получилось. — А почему ты не работаешь по специальности? Двадцать два года, у тебя диплом ведь должен быть. Бакалавра уж точно. «Не должен!» — Не должен. — Устало фыркает Антон и смотрит на время. — Извините, в смысле, только летом защита, а дальше буду думать. — А какая специальность? — Программная безопасность. — Интересно? Антон протирает рабочий стол и пожимает плечами. «Мне то откуда знать, интересно там у них или нет!» — Да, весьма. — Заебался? Антон останавливается и поднимает глаза на мужчину. — Что? — Заебался? — Игриво улыбается тот уголком губ. — Нет. — Ну раз да, не буду тебя сегодня мучать. — Собирает он вещи и переходит за дальний столик. Антон прикладывает руку к груди и отвешивает саркастичный поклон в пол, на что тот лишь улыбается и подмигивает в ответ. «Вот спасибо! А можете еще одну милость сделать, никогда сюда больше не возвращаться?!» Четверг. Утро. И вот прошел еще один день, раньше у Антона так проходили месяцы, а тут всего пара тройка дней, а он уже заебался. Арсений единственное, что сейчас радовало и бесило его одновременно, а точнее его записочки. «Оправдание, твое дурное влияние. Я думал ты инфантил-иждивенец, который днями дрочит на учебу и гей порно. P.S.: Я взял на себя роль тети Лены, не бойся, шмон не устраивал, но кое-что добавил твоему интерьеру. P.S2.: Спокойного дня, утра, вечера, ночи, Антон.» Антон крутит в руках очередную упаковку корейских сладостей, на которых нарисован персик, он заканчивает читать, его сердце останавливается, по спине пробегает холодок, он оборачивается на свою квартиру, которая сейчас ему казалось темной пещерой, в которой где-то скрывается чудовище. Он нервно сглатывает, делает робкий шаг с балкона в гостиную и пристально начинает осматривать каждый миллиметр. Вот когда в квартире происходит убийство, приезжает милиция и спрашивает у родственников, все ли вещи на месте, они начинают выглядеть в точности как Антон. Парнишка медленно продвигается вперед по коридору и заходит в свою комнату. Кровать, шкаф, стол, пол, потолок, стены, под кроватье… Ничего необычного. Но сама мысль о том, что кто-то был тут в его отсутствие злила, пугала и возмущала одновременно. Нет, у него никогда не было ничего запрещенного кроме бардака, но вот если бы вдруг появилось… «А вот если бы у меня тут, ну я не знаю, ну там горшок марихуаны рос. Хотя, если бы он тут рос, то Арсений бы тут и остался. Ну или презервативы разбросаны, хотя тут бы у меня к себе вопросы появились. Ну или… Да мало ли что! Какого хрена!» Антон проводит обыск туалета, ванны, кухни, но ничего нового и необычного там не находит. «А если он специально так написал? Точно! Я тут ношусь в полубреду, как конь, а ему это и надо! Вот гадёныш!» Антон останавливается посреди кухни и боковым зрением выцепляет что-то инородное. Коврик. Мохнатый бежевый коврик под столом. «Ахахаха, очень смешно, спасибо!» Антон приседает к нему, проводит рукой по ворсинкам, кайфуя от соприкосновения. — Ох-ре-неть… Он из кого сделан? Но парнишку от восхищения мягкостью ковра отрывает желудок, который урчал, выл китом и скручивал все внутренние органы одновременно. Антон поднимается, открывает холодильник, достает кефир и тут его взгляд падает на странный контейнер, а странный он был по двум причинам. Во-первых, контейнер был с едой. А во-вторых, он просто был в его холодильнике. — Ох-ре-неть… Антон открывает его и видит золотую картошку с курицей под сыром с помидорами. — Ох-ре-неть… Арсений выходит из душа в одних черных трико, протирает волосы полотенцем, летящей походкой проскальзывает на балкон и потягивается, наслаждаясь утренней свежестью. Он сразу замечает шуршащий от порывистого ветра пакет, расплывается в улыбке, присаживается к нему и читает очередную записочку. Спасибо, Арсений Брюнет падает на пол балкона, устраиваясь поудобнее, берет остывший кофе, делает пару глотков и улавливает нотки ликера, затем открывает коробочку и достает оттуда чизкейк шоколадный, который идеально оттенял сладкий капучино. — Спасибо Арсений… — Перечитывает он выведенную образцовым, как по прописи, почерком фразу, которая согревала его сердце, куда сильнее пылающего майского солнца. Покончив с завтраком и созерцанием причудливых облаков, размеренно плывущих по небу, он перескакивает на соседский балкон, заглядывает в спальню - никого, заглядывает в гостиную - никого. Он осторожно, на цыпочках, проходит в квартиру и крадется на кухню. «Мда, а меня еще что-то не устраивало, когда он спал в уличной одежде звездочкой на кровати мордочкой вниз. Беру свои слова обратно.» С умилением смотрит он на свернувшегося калачиком Антона, который сопел на коврике под столом, слегка касаясь тонкими пальчиками пустого контейнера. — Спокойной ночи, Антон… — Одними губами проговаривает Арсений и силой уводит себя обратно. Четверг – Пятница. Ночь - Утро. Антон официально заебался. Он обслужил еще одного ночного клиента, которому на протяжении часа объяснял чем капучино отличается от латте, а авторское кофе от три в одном. И что в итоге? Клиент назвал их заведение шарашкиной конторой и ушел. Блеск! Бариста устало сползает под барную стойку. Ноги болели, а в сон клонило адово, но он знал, что это ненадолго, надо просто перетерпеть и дальше станет легче. Вот только нужно собрать последние силы и как-то подняться обратно и еще надо выпить цитрусового лимонадика или… Антон лезет в задний карман, достает конфету, на упаковке которой был нарисован лимон, вскрывает ее, выдыхает и закидывает в рот, тут же корчась от кислоты. Ну вот уже и глаза не слипаются, навряд ли они у него вообще смогут когда-нибудь закрыться. «Неужели всегда так было тяжко? Раньше я месяцами мог в ночную пахать, а днем на парах сидеть, а сейчас неделю и ту продержаться не могу. Хочу домой. Не хочу работать, не хочу разговаривать с тупыми людьми, не хочу мыть столы и чистить аппарат, не хочу дышать этим ужасным кофейным запахом, не хочу, не хочу, не хочу! Ни в ночную, ни в дневную! Сука! Не хочу! Я нытик, да, нет смысла больше это отрицать. Я нытик! Заберите меня домой…» — Прячешься? — Раздается знакомый голос и стук по барной стойке. «Да ебанный ж ты в рот, он когда-то вообще спит?!» Из-под барной стойки выныривает Антон со своей безмятежно-милой улыбкой и слезами в уголках глаз. — Доброй ночи! — Ты там что плакал? Антон отрицательно качает головой и пытается расслабить сведенные от кислоты скулы. — Конфета кислая. — Дашь попробовать? — Хищно улыбается мужчина, обнажая клыки. Антон засовывает руку в задний карман, достает конфету и кладет на барную стойку перед гостем. Тот ее берет, подозрительно осматривает, вскрывает, крутит в руках и закидывает в рот, тут же кривясь. — И правда, кислая. — Зато бодрит. — С этим не поспоришь. — Утирает он выступившие слезы. — А вы вообще дома появляетесь? Мужчина наконец-то берет под контроль свое лицо и с видом важного гостя подтягивает к себе меню. — Работа, конец месяца, развлекаюсь, как могу. — Тяжко-тяжко, сначала работать на квартиру, а потом в ней не появляться. — На автомате берет Антон приборы и начинает полировать. — Что? — Мем такой есть, думаю вам подходит. — Да, наверное. Можно мне капучино с мятой? — Нет. Мужчина удивленно вскидывает бровью, а Антон приходит в себя. — Ой, извините, вы не подумайте, у нас мята закончилась, нет, она, конечно, есть, но я ее готовить не буду, жухлая какая-то, завтра утром новую завезут. Мужчина смеется, прикрываясь меню. «О да, все сюда приходят, чтобы попить кофе, а он чтобы поржать!» — Ты кристально честный, это редкость. — Я просто не хочу, чтобы гости пили то, чтобы я сам пить не стал. Выберите что-нибудь другое. — С апельсином и солью. Вид соли, надеюсь, тебя устраивает? — Более чем. — Выдавливает из себя последние капли любезности Антон и приступает к готовке. Он по привычке начинает с отчистки кофемашинки и замечает в отражении хромированного передника, как его постоянный посетитель в открытую пялится на него. «Да какого хрена тут вообще происходит?! Что ему надо?! Нет, я понимаю, что бесконечно можно смотреть, как кто-то другой работает, но это перебор!» Антон резко разворачивается и одаривает лощёного мужчину хмурым взглядом, на что тот даже и не думает отворачиваться, а лишь улыбается. — Я за апельсинами. — Фыркает Антон и уходит в холодильник-подсобку-курилку-чиллзону. Он падает на диван и вглядывается в тусклую лампочку. «Три часа и домой… Три часа… Целых три часа…» — Вот, держите! Приятного кофепития! Что-то еще желаете? — Смотря, что ты можешь предложить. — Делает мужчина глоток, с особым интересом разглядывая тонкие пальцы бариста. «Могу предложить вам пройти нахуй!» — Сладкое. — Показывает он на витрину с пироженками. — Мучное. — Показывает он на витрину с хлебобулочными изделиями. — Съестное. — Показывает он на витрину с сэндвичами и блинчиками. — Мороженое. — Показывает он на холодильник. — Напитки. — Пододвигает он к мужчине меню и расплывается в самой услужливой улыбке. — Информативно. Давай муравейник. — Не дам. К вашему напитку посоветовал бы шоколадный чизкейк или брауни. С муравейником слипнется, а шоколад оттенит и добавит благородную горчинку. — Рекламно расписывает он все плюсы предоставленной им альтернативы, на что гость начинает смеяться. — А что слипнется позволь спросить? «Жопа твоя слипнется! От интоксикации сдохнешь!» — Кровеносные сосуды, побочный эффект диабета. — Даже так, забота о клиентах это хорошо, ладно, давай брауни. Антон кивает, отходит к холодильнику, надевает перчатки и достает на тарелочке красивый шоколадный бисквит. — Приятного аппетита! — Спасибо, Влад. Парнишка краем глаза замечает, как очередной студент рубанулся прямо за столом. — Я на секунду. Он выскальзывает из-за барной стойки, подходит к бедолаге и осторожно будит его, на что тот резко вскакивает, осматривается, благодарно кивает и возвращается к курсачу. Антон захватывает пустые тарелки и кружки у посетителей, заносит их на кухню, составляет в посудомойку и возвращается в зал, а точнее за барную стойку. — Вас штрафуют? — Встречает его мужчина очередным вопросом. — Нас? Тут? Это студенческая кафешка, да и работают тут одни студенты, куда нас штрафовать. А что, нашли повод? — Нет, твои движения такие четкие, ты даже не задумываешься. — В смысле? — Хмурится Антон, упирая руки в боки. — Я еще в прошлый раз заметил, ты пока мне готовил шаверму из блина два раза перчатки сменил, и сейчас надел, чтобы какую-то тарелку достать. Либо вас кнутом бьют, либо ты такой. Антон выдыхает, понимая, что это был не наезд, разворачивается к кофемашине и начинает ее чистить. — А вы бы хотели, чтобы на вашей тарелке остались мои отпечатки? — Нет, но редко когда такое встретишь, ты очень хороший работник. — Хотите выплеснуть свою радость от обслуживания оставьте отзыв. А так, это моя работа, делаю что надо, ни больше ни меньше. — Устало рассуждает бариста. Мужчина усмехается, достает телефон и начинает что-то печатать, а Антон, довольный, что наконец-то его не рассматривают под микроскопом, решает выйти на перекур. — Это пиздец! — Раздается знакомый голос со стороны, который тут же придает плюс сто к настроению и желанию выйти покурить вместе. — Три ночи, Ира, конечно же это пиздец! — Театрально всплескивает руками Антон и разворачивается, осматривая приземлившуюся за барную стойку подругу. — Ебучая практика! Я ебала просто весь этот медосмотр! — Рычит девушка и падает головой в барную стойку, но Антон вовремя успевает подставить ладонь, смягчив падение. — Умерь свой пыл, уже все в кафе на тебя смотрят. — Поебать. — Стонет она в руку, поднимает уставшее лицо, косится на мужчину и кидает ему секундную улыбку. — Извините! — А затем падает обратно. Мужчина понимающе качает головой, отрывается от телефона и начинает следить за этой интересной сценой. — Как обычно? — Нет. Можно мне кофе с ликером и топор. — Откидывается она на стул. — Я уверен, ты драматизируешь. — Отгадай сколько людей сейчас в срочном порядке проходят мед комиссию, а потом отгадай сколько врачей свалило в отпуск, а потом, сколько свободных мест? А потом сложи это все и осознай, что тебе топор нужен куда больше, чем мне, потому что ты даже нихрена не начал ее проходить! — Я жду, пока мое тело перестанет выглядеть так, будто меня пиздит пьяный батя каждую ночь, и надеюсь, что ажиотаж поуменьшится. — Дождешься ты отчисления только такими темпами. Я вообще не понимаю захрена мне лезут в каждую дырку, если я иду кнопки давить и бумажки перебирать. Или это начальники отбирают себе ебабельную молодёжь?! Мужчина давится кофе, хватает салфетки и вытирает напиток с лица. — Извините. — Подает ему еще салфеток Антон. — Ира, ну ты как-то это следи за выражениями. — Извините! — Да ничего, редко когда услышишь позицию по поводу практики из первых уст, вот сейчас тоже набираем немного ебабельной молодежи. — И вот скажите тогда, зачем нам чуть ли не мозг из спины сдавать на проверку? — Так надо, мы не имеем права по закону оформлять работников без обследования. Тем более, если бы не практика, когда бы вы проверились? А некоторые болезни лучше на начальном этапе распознать, своеобразная добровольно-принудительная профилактика. — Здорово... — В каком-то роде да, тут есть над чем подумать. — Ставит Антон заказ подруги. — Есть будешь? — Да, муравейник и мороженое с фисташками. — Нет. — Он сегодня муравейники никому не отдает, жадина. — Пожимает плечами мужчина. — Жадина. — Поддакивает ему Ира. — Так, нет, вам если надо могу хоть весь прилавок вынести, а ты поешь нормально сначала, а не на одном сладком выезжай. И какого ты вообще не спишь? — Днем с медосмотром носилась, потом сериал смотрела, вещи собирала, а потом ко мне прибежала первачка, и я помогала ей таблицы делать, помнишь тот курсач Занковой? — Фу, не напоминай, два инсульта три инфаркта. — Ага, вот и теперь я тут, подумала, как тут мой дружок пирожок поживает, скучает наверное. — Да нет, не приходится. — Косится он на мужчину, на что тот ухмыляется. — Давай блинчики с мясом! — Ударяет она двумя руками по барной стойке, как средневековый викинг. — Вот, другой разговор. — Отходит Антон к микроволновке. — А вы тут чего сидите, заняться нечем? — Ираааааа… — Стонет Антон в углу. — Ты что такая бодрая, аж бесишь. — А ты каждое утро постой по три часа в очереди, еще месяц заведенный будешь ходить! Так что? — Переводит она свое внимание обратно на мужчину. — Работаю, в офисе кофемашина вредничала, вот, открыл для себя это чудное место. — Смотрит он на Антона и улыбается. — Ну вы к хорошему то не привыкайте, он скоро к себе сваливает. — Никуда я не валю. — Ага не валишь, мне потом до тебя опять два часа ехать! — Нет, уж лучше мне до сюда! — Возмущенно вскидывает он руками. — Тоже верно, надо найти кафешку посередине, так скажем, компромисс. — Такой себе компромисс. Приятного. — Ставит он перед Ирой блинчики и подает приборы. — Только не обожгись. — А ты мне тут под руку опять не наговаривай. У Антона звонит телефон, он достает его и закатывает глаза. — Вот вам что не спится то всем?! — Он протягивает телефон Ире, на что та открещивается. — Мы с ним не разговариваем. — А мне нельзя на работе телефоном баловаться. — Ну тогда пусть сам с собой поговорит. Антон включает телефон и прикладывает его к Ириному уху, перегибаясь через барную стойку. — Доброй ночи… — Тянет девушка, проклиная взглядом друга. — Он работает, тебе бы тоже не помешало. Ой все, чего хотел? Да вообще пиздец! — Ира! — Шикает на нее Антон. Подруга его передразнивает, одной рукой берет блин, второй перехватывает телефон и выходит из кафешки. Антон выпрямляется, выдыхает, наливает себе воды и делает жадные глотки. — Девушка твоя? — Нет. — Грустно усмехается он и убирает стакан. — Одногруппница, по совместительству друг. — С ней не соскучишься. — Это точно. — Так, когда ты сваливаешь? — Завтра последний день, а потом у себя на районе продолжу. — Грустно, а кто мне будет кофе варить по ночам. — Кофемашинка. — Прямолинейность наше все. — Смеется мужчина и возвращается к своему телефону. — Все. — А вот и я! Скучал? — Запрыгивает Ира обратно на свой стул и откидывает на барную стойку телефон. — Да, за эти пару минут даже успел в подушку поплакать. Что Поз сказал? — Что ты дурачье, раз на мед осмотр все еще не записался, и что его отъезд в Новосибирск переносится, но наш бухич нет. А еще приветики пистолетики от Сереги, это дословная цитата. А я, как доверенный секретарь, передала от тебя чмочки в обе щечки. Номально? — Номально. — Кстааааааааааати. — Никаких кстаааааааати. — Вика… — Никаких Вик, а ту подставу я тебе еще припомню. — Да ладно-ладно не заводись, а то уже вся кафешка смотрит. — Смеется она, оглядывая вымерший зал. — Извините. — Поворачивается он к мужчине. — Прошу вас не останавливайтесь. — Кстааааааати… «Ночь будет долгой!» Пятница. Утро. Арсений выходит на балкон и кожу тут же обдает утренней прохладой Финского залива, он достает электронку, делает пару тяжек и смотрит вниз на кусты сирени, которые вот-вот должны распуститься, а вслед за ними и многочисленные яблони, которые росли в парке на каждом шагу. Но увидел он нечто совершенно иное. Арсений улыбается, уходит в комнату и возвращается с пушкой, заряженной орбизами. Он достает телефон и прикладывает к уху. — Да. — Солнце, так ты что закладчик, а я думаю, где ты работаешь. Антон отрывается от копания в кустах и смотрит вверх на темную точку на балконе. — Ну ты мне сколько грамм выдал, то и распихиваю. — Чего? — А что только за мной ФСБшники должны приехать, коротать время в сизо так вместе! — Ах так… Антон ухмыляется и в него тут же прилетает шарик, который водным отпечатком остается на его куртке. Парнишка осматривает себя и поднимает возмущенный взгляд вверх. — Ты что в меня плюнул?! — Ага. — Прилетает в него еще и еще один шарик. — Эй, ты, мышь полевка! Прекращай! — Бегает он, пытаясь укрыться от обстрела за сиренью. — Так что ты там делаешь? — Сигарету вчера уронил, вот ищу. — Антон, ну это уже низко, ты бы еще с асфальта прикурился. — Твой преклонный возрастает не оставляет надежд на то, что ты поумнеешь… — Тяжело вздыхает Антон, на что в него влетает новая орбизная очередь. — Да прекращай! Я окружающую среду не хочу засорять, знаешь сколько одна сигарета перерабатываться будет! — Похвально. — Да, кончай обстрел, а то сейчас заявлю на тебя за хранение оружия. Ало, ФСБшник, у него оружие, гранатомет, автомат… — Нерф. — Нерф! Так, хватит ржать! — Эх, а я хотел тебе дать пострелять, ну раз ты хочешь заявить… — Мне? Я согласен! Я иду! Стой там, никуда не уходи! Антон быстро подрывается и бежит домой. — Ого! Даже через дверь. — Привет! — Протискивается Антон под руками брюнета, скидывает кроссовки и пробегает на балкон, снимая по пути куртку. Арсений идет за ним и останавливается в дверях балкона, осматривая непривычный вид своего соседа. Белая рубашка с закатанными рукавами, черные джогеры, черные перчатки в заднем кармане, белые носки и уставшее лицо с синяками под глазами. Арсений улыбается, выходит на балкон и падает на подоконник, умиротворенно прикрывая глаза. Парнишка разворачивается с автоматом, улыбается и пару раз стреляет в соседа, мстя за недавнее покушение, на что тот смотрит с некой приятной истомой из-под полузакрытых век, обезоруживая снайпера. — Ауч… — А можно в людей пострелять? — Попробуй… Антон наклоняется, опирая руки на перегородку балкона, прицеливается, высовывая на изгиб язык, и стреляет пару раз, но все мимо. — Да ты и в упор промажешь. — А ты не отвлекай! — Шикает он на соседа. Антон стреляет еще пару раз, но все бесполезно. — Хочешь, я, как в твоих любимых фильмах, подойду сзади, приобниму и покажу как надо? Антон показывает фак, не отрываясь от своей мишени. На лужайке играла девушка со своим корги, который чисто физически не мог поймать фрисби на лету, поэтому просто бегал туда-сюда и приносил тарелку. Антон наводит на нее прицел, ждет пока она и его руки перестанут дёргаться, стреляет и попадает пару раз прямо в цель! Девушка возмущенно вскрикивает и поворачивается прямо на снайпера, тот быстро хватает Арсения и утягивает под заграждение. Брюнет ничего не успевает понять, а когда понимает хоть что-то, то оказывается сидящим между ног Антона, прижимаемый к груди ногами, с закрытым ладонью ртом. — Нас спалили! — Шепчет Антон, смотря через щелку на девушку. — Ты что облизал меня?! — Встряхивает Антон мокрой рукой и вытирает ее об Арсения. — А ты что думал, можно безнаказанно меня затыкать? — Тсссс… — Прикладывает парнишка палец к рту, требуя тишины. Арсений чувствует странный запах, пытается уловить его источник, разворачивает голову к груди парнишки и утыкается в нее носом, всасывая аромат, как маленький керхер. — Сильно провонял? — Угу. — Брюнет отлипает, осматривает взволнованного парнишку, который продолжал следить за девушкой, и проводит в голове нехитрые манипуляции. — Ты в кофейне работаешь что ли? — Ага. — Не отрывается он от пораженной цели, испытывая шкодливое щекотание по всему телу. Арсений падает лицом обратно, зарываясь в белую рубашку. — Ты опять нихрена не спал? — Плюс минус. — Так, она отвернулась, надо валить! — Ммммммм… — Недовольно стонет Арсений. — Давай, а то ты на мне уснешь, а я тебя не утащу, а спать на балконе такое себе в такую погоду. — Так мило… — Что милого в воспалении легких или почек?! — То, что ты даже не рассматривал варианта меня разбудить. Антон подвисает, переводя фокус внимания с того, что происходит за пределами балкона, на то, что происходит на нем. «Почему? Почему, я тогда решил соврать про ключи?» — Я ненавижу будить людей, ничем хорошим это не заканчивается, так что погнали отсюда! — Тогда убери с меня свои ноги. — А ты руки! — Хмурит Антон брови, оглядывая руки Арсения, которые обнимали его за талию. — Я страховался. Ты меня вечно пытаешься завалить. Антон закатывает глаза и отпинывает его от себя. — Переставай доставать меня гейскими шутками! — Не могу, гейские шутки теперь твое кредо. — Ааааа, а я думал ночь в кафе будет самым тяжелым испытанием за весь день, а нет, тут ведь есть Арсений. — По-пластунски ползет Антон в комнату, чтобы не светиться перед девушкой. Арсений выглядывает с балкона, шугается, припадает к полу и ползет за Антоном. Парнишка доползает до дивана, замечает перед ним ковер и укладывается на него. — Ты все коврами решил устелить? — Гладит он серый ворс. — Я подумал, что ты дохрена много времени проводишь на полу, особенно в нетрезвом виде, особенно с открытым балконом. — Поднимается он с пола. — Ааааа, давай не будем это вспоминать, мне и так стыдно. Видимо вино за восемьдесят девять рублей не самая гениальная идея. — За восемьдесят девять рублей… — Устало выдыхает Арсений и скрещивает руки на груди, смотря на парнишку сверху вниз. — Выглядело круто и удобно, там весь парк пил, я думал, ну они то прошаренные, в общем, как маркетолог ставлю пять, как покупатель минус сто! Да-да, я тупой малолетка и не смотри на меня так. — Ладно, будем надеяться, что до тебя доходит с первого раза. — Вздыхает он в потолок. — Кушать будешь? — Да. — Поднимает он на него на грани голодного обморока выцветшие зеленые глаза. Арсений улыбается, кивает, уходит на кухню, но Антон хватает его за ногу. — Ну не так ведь откровенно. — Подтягивает брюнет трико. — Спасибо, было вкусно и за ковер, мне понравился, мягенький. — Я рад, что тебе понравился. — Хочет он идти дальше, но Антон не отпускает. — Мне их снять? — Усиленно пытается удержать он штаны на их законном месте. — А почему ты рад? — Думаю эндорфины. — Хочет брюнет все-таки дойти до кухни, но Антон подключает вторую руку. — Вот приставучка! — Пытается скинуть Арсений его руки, дергая ногами. — Почему? Ты уже второй раз так говоришь? — Потому что людям доставляет удовольствие радовать других людей. — А тебе? — А я что не человек? — Почему тебе нравится радовать других людей? — Не людей, а тебя. — А я что не человек? — Ты приставучка! — Нагибается он и бьет Антона по рукам. — Почему тебе нравится радовать меня? — А почему мне не должно нравится радовать тебя? — Еврей. — Я? — Ты! Вопросом на вопрос отвечаешь? — Так, Антон, отцепись! — Дергается Арсений и падает. — Я тут не при чем, это ты на ногах не стоишь. — Поднимает он руки вверх. Арсений упирается в пол и хочет встать, но парнишка хватает его за запястье, и он снова падает. — Почему? — Все! Достал! Арсений перехватывает его руку, Антон в панике пытается ее вытянуть обратно, но все бесполезно, брюнет резко подтягивает ее к себе и с ходу кусает. — Ааааааааа! — Кричит и бьет парнишка его по спине. — Ты что творишь?! Совсем уже! Арсений отпускает его, ухмыляется и облизывается. Антон в шоке смотрит на влажный отпечаток от зубов, на Арсения и опять на отпечаток. — Нееееет, ты не мышь полевка, ты собака кусака! — Липучка приставучка. — Вскакивает брюнет и, довольный собой, уходит на кухню. — Липучка приставучка… — Передразнивает его Антон вслед. Парнишка устраивается поудобней на коврике, пальчиком проводит по следу укуса, улыбается и прижимает руку к себе. — Готово! — Залетает Арсений в комнату с тарелками, смотрит на Антона, разворачивается и идет обратно на кухню. Брюнет возвращается, садится на корточки к сопящему чуду, осторожно приподнимает его, подхватывает, прижимает к себе и несет в свою комнату, чувствуя, как тонкие руки сонно обнимают его. Он ногой откидывает одеяло, опускает парнишку на кровать и укрывает. Антон пытается открыть глаза, хватаясь за руки Арсения. — Спи… — Осторожно поглаживает он его по волосам, нагибается, но вовремя останавливается, усмехается своей самонадеянности и отстраняется. Антон бормочет что-то то ли себе, то ли Арсению, то ли кому-то во сне, перекатывается на животик и зарывается в подушку. — Спокойной ночи, Антон. Арсений встает с кровати, задергивает шторы и выходит из комнаты. Он возвращается на кухню, цепляет кружку кофе, достает из холодильника пироженки, оставшиеся со вчера, берет одну, падает на подоконник, откусывает, улыбается, смотрит в небо и блаженно закрывает глаза. — Не устал ли еще издеваться надо мной? Пятница. Вечер. Антон просыпается от шума клавиатуры и тяжелых вздохов. Он вошкается, пытается выпутаться из одеяла, пару раз врезается во что-то мягкое, открывает глаза, сумрак вечера кажется ему слепящим утром, он садится, протирает лицо и сгибается упирая локти в кровать, доводя кожу спины до разрыва от позвоночника. Парнишка чувствует прохладу, закидывает руку, ощупывает голые лопатки, хмурит брови, засовывает руку под одеяла, ощупывает голые ноги, встряхивает головой, падает обратно, поднимает одеяло и принимает один факт - он голый. Почти голый. В трусах. Антон откидывает голову и осматривает Арсения, который сидел на соседней половине кровати с ноутом на ногах. — Я тебя разбудил? Антон отрицательно качает головой. — Ты забавно дышишь. — И как же? — Как сердитый дракончик. — Антон строит угрожающее лицо и выдыхает, вызывая улыбку у брюнета. — Почему я голый? Ты меня раздел? — Я? Ты и сам прекрасно справляешься. Хотя нет, просто справляешься. В общем, ты пытался. Антон кивает, ползет вверх на подушку, перекатывается на бок, натягивает одеяло и смотрит, что делает Арсений. Но лучше бы он этого не видел, ведь тот заполнял очередную таблицу. — Тройка. — М? — Тройка, я бы за такое получил тройку и получасовые нотации. — Я пытаюсь, давно этим не занимался. — А, ну тогда у тебя неплохо получается. — Убери ты первую фразу и мне бы было даже радостно в душе. — Который час? — Шесть доходит, ты сегодня работаешь? — Да, последняя ночная смена. — Во сколько? — В двенадцать начало, надо прийти за полчаса, чтобы смену принять. — Давно работаешь? — С конца первого курса. — Не думал, что ты работаешь. — Да я уже понял, просто так получилось, а потом понял, что так будет правильно, а потом понял, что это то, что мне было нужно. — Зевает он, а вслед за ним и брюнет. — Так получилось... Интересно у тебя получается. — Прикрывает он рот рукой. — Мы с Ирой тогда поцапались, она класса с восьмого от звонка до звонка работает и с учебой совмещает, и она сказала, что я маменькин сынок, который только и может что ныть и верить в лучшее. Вот пошел работать, понял, что она была права, а потом мне понравилось работать, а не находиться дома. Я тогда просто поспать домой забегал на пару часиков, а иногда и вообще не приходил, на работе пересыпал. Что? — Пытается разобрать он то ли удивленный, то ли печальный, то ли восхищенный взгляд Арсения. — Я думал, такой логикой пользуются люди, которых дома ждет сварливая жена и пятеро детей. — Их хоть кто-то ждет. — Грустно усмехается Антон. — А ты когда с родителями перестал жить? Месяц назад? — Вспыхивает насмешливый зеленый взгляд. Арсений цокает, берет одеяло и натягивает его на маленькую вредину. — Эй, не пакасничай! — Вылезает взлохмаченный парнишка. — Ты первый начал. — Так когда? — По сути я всегда жил один, они на работе все время были, а так, съехал, когда перешел на первый курс. — В общаге жил? — Нет, в отдельной квартире, но я бы хотел пожить в общаге. — Я бы тоже. Арсений задумывается, осматривается и начинает смеяться, прикрываясь ноутом. — Ты чего? — Ну, мы почти близки к этому. Антон осматривается и тоже начинает смеяться. — А ты еще долго будешь работать? — Пока не помру. А что? — Может посмотрим что-нибудь? — Тянет он руки к его ноуту и зажимом клавиш переключает таблицу на окно поисковика браузера. — Не хочешь лучше прогуляться? — Нахуй из твоей квартиры? — Обеспокоенно смотрит парнишка на брюнета. Арсений тяжело вздыхает и снова натягивает на него одеяло. — Вредина! — Выпутывается он. — Могу тебя прогулять потом до метро, а так я всю смену на ногах, хочу по максимуму использовать возможность принимать горизонтальное положение. — Понял, давай посмотрим. Что хочешь? — То, что ты не смотрел. — Уууууууу, флаг тебе в руки. На. Занимайся. Развлекайся. Гей порно стер. — Передает Арсений ему ноут и перелезает, чтобы встать с кровати. — А зря. — С игривой улыбкой смотрит парнишка на нависшего над собой брюнета. — Не подыгрывай моим гейским шуточкам. — Натягивает он на него одеяло. — Я голый в твоей кровати, имею полное право! — Выпутывается он наружу, но никого уже нет. — Я чувствую, что пахнет едой, или это уже галлюцинации от голода? — Поворачивается Антон и видит, как на тумбочку приземляются тарелки с жареной картошкой, салатом и кружки с кофе. — Арсений. — М? — Выходи за меня. — Не отрывает он взгляд от еды. — Я согласен. — Чудесно, завтра же и распишемся. — Приближается он к картошке, вдыхает аромат и смотрит на нее так, как никто никогда не смотрел на Мону Лизу. — Завтра не получится. — Почему? — В России такое не одобряют, надо ехать за границу, а это надо тебе делать паспорт, а у тебя практика, так что в сентябре без проблем. — Договорились. — Договорились. — Усмехается Арсений и пролазит обратно на свое место. — А что нам на это скажет твоя мама, тетя Лена, Ира, Поз? — Когда они увидят это… — Берет он тарелку и передает брюнету. — Они все поймут. — Хорошо, свататься пойду с картошкой. — А можно мне одежду домашнюю? — Все что в том углу в твоем распоряжении. — Кивает он на склад шмоток. Антон сползает с кровати под чутким наблюдением Арсения, подходит к штанге, стягивает трико и футболку. — Кстати, все спросить хотел, почему твоя комната выглядит так, будто ты выгнал отсюда школьника? — Осматривает он стену из Принглс, разбросанные корейские вкусняшки, картину по номерам на мольберте и кучу другой ерунды по видимому с вайлдбериса. — Наверстываю упущенное. — Какое упущенное? — Скача на одной ноге, натягивает он трико. — Много времени занимался только маркетплейсами и жизни не видел, вот, восполняю пробелы. — А да, помню твой скейт, погнали на выходных кататься у меня где-то ролики были. — Погнали. — Смотрибельно? — Встает Антон перед Арсением в одних трико и крутится вокруг своей оси. Брюнет осматривает его тело, уходя в свои мысли, даже не замечая, что Антон уже давно остановился и ждет от него вердикта, руками прикрывая мурашки, которые то и дело пробегали не понятно от чего и зачем. — Если я приду в больницу меня отправят на мед осмотр или побои снимать? — Привлекает он внимание соседа. — Аааа, а, ну, да, первое, все неплохо, вполне смотрибельно, можешь спокойно идти. — Переключается Арсений на ноут. — Чудно! — Надевает Антон футболку, заскакивает под одело, берет в руки тарелку и кивает на экран. — Включай, я готов! — Очень странные дела, сериал? — Ага, ну мы же не в последний раз, да и шансов что ты рубанешься меньше, так что включай. — Уже с набитым ртом объясняет он свой выбор. Арсений отставляет ноутбук на середину кровати, включает, откидывается на подушку и тоже присоединяется к ужину. — Она мне рассказала про свою практику, про свою семью, про жизнь в общаге, про то, что летом ее брат женится и все это за пятнадцать минут пути до почты, ты только представь, с какой скоростью она говорила, я в какой-то момент испугался, что у нее кислород закончится. — Идет Антон по поребрику, балансируя, как канатоходец. — Вот не смешно, что за жизнь вообще, к одной не привяжешься, от другой не отвяжешься, и главное, что в такой ситуации я чувствую себя сукой. — Мы любим тех, кто нас не любит, и губим тех, кто в нас влюблен. — Меланхолично подмечает Арсений, идущий рядом, волоча за спиной рюкзак. — Еще не легче… И Ира опять, а не хочешь с Викой по ТЦ прогуляться, помочь выбрать подарок для брата на свадьбу, своим мужским взглядом оценить. А я не хочу. А отказать не могу. — Заламывает он руки и чуть не падает с поребрика, но вовремя ловит баланс. — Пойдешь? — Напишу Вике, что прохожу мед осмотр, она поймет и отстанет. — Очень по-взрослому. — Я хз что делать в таких ситуациях, мне сложно отказывать людям! Я это понимаю, но сделать ничего не могу! — Спрыгивает он с поребрика. — Пришли, выгул окончен. — Кивает Антон на метро. — Я чувствую себя псом. — Осматривает Арсений торговый центр, который освещал улицу в радиусе километра. — Ты не пес, а собака кусака! — Показывает Антон след от укуса. — Сам виноват. — Пожимает Арсений плечами и идет в сторону метро. — Эй, ты-то куда? — Замирает парнишка, вглядываясь в уходящую спину. — Гулять, на свидание, ну или по делам, или в бар, ночь долгая. — В смысле, эй! Стой! — Приходит в себя Антон и бежит за ним. — А еще мужик какой-то постоянно приходит старый и бесит меня. — Смотрит он на Арсения сверху вниз, спускаясь на эскалаторе. — Уточни, пожалуйста, старый в твоем понимании это сколько? — Лет тридцать, может тридцать пять, чуть более старый, чем ты. Арсений берет руку Антона, одёргивает куртку и осматривает запястье, парнишка смотрит на его зубы и машинально отдергивается. — Ладно все. Не кусакайся! — Прячет он руки в карманы, чтобы полностью их обезопасить. — Так, что за мужик? — Я хз, взялся откуда-то, машинка у него сломалась в офисе, ко мне ходит, и вид у него, как у Драко Малфоя, такой же вылизанный, залакированный и противный. — Человек за собой следит. Не всем выглядеть, как упавшими с сеновала. — С усмешкой осматривает он парнишку. — Хорошо, но ведь не в три часа ночи! В это время уж будь добр выглядеть убитым. Арсений смеется, сходит с эскалатора, но тут в его пальчики вплетается рука Антона, которая резко тянет его в сторону вагона и запихивает вовнутрь через закрывающуюся дверь. Их тут же поглощает толпа, пережёвывает и выплевывает, вдавливая в стену. Арсений успевает упереться руками по обе стороны от головы Антона, чтобы их не сплющило и не размазало по вагону. — Ой, извини, тебе, наверное, не в эту сторону надо было. — Начинает соображать Антон, всматриваясь в раздраженные сверкающие глаза напротив. — Я человек свободный, меня ведет ночь. — Пытается он даже шутить в этой консервной банке с анчоусами. Антон чувствует как его сердце начинает набирать обороты, а нос щекочет настолько, что он боится, что вот-вот пойдет кровь. И опять этот взгляд, пугающий до чертиков, хочется научиться ходить через стены и уйти из-под него, но уйти не получится, ведь ног, а уж тем более земли под ними, он не чувствовал. — О чем думаешь? — А… Я? О медосмотре. А ты? — О том, что отвык ездить в метро. На станции заходят люди, отчего руки Арсения с ладоней переходят на локти, сокращая расстояние. Антон не слышит разрывающего барабанные перепонки стука поезда, а лишь дыхание дракончика над своим ухом, от которого по его телу проходит миграция мурашек. Он не чувствует ни духоты, ни смеси пота и дорогих духов, которыми пропитан вагон, лишь тонкий запах пены для бритья, нотки морского бриза и кофе. Он не желает побыстрее выйти, избавившись от этой толпы, скорее даже наоборот, он хочет задержаться тут подольше, чтобы понять, что с ним происходит. «И почему я тогда соврал про ключи…» — Антон. — М? — Может поедем обратно домой? — Надо отработать, да и Ира сегодня обещала заскочить. Моя станция. — Сдавлено шепчет он брюнету на ухо, ведь расстояние настолько мало, что даже в глаза не посмотреть, а хотелось бы, и даже очень. Поезд останавливается, народ выходит, Антон выползает из-под Арсения, протискивается сквозь толпу, на что тот усмехается и идет за ним. — Так, это уже походит на преследование. — Нам просто по пути. — Беззаботно осматривает навязавшийся попутчик карту метро. — И куда же? — В счастливое светлое будущее! — Улыбается он, щелкает пальцами и выставляет указательные на парнишку, на что тот закатывает глаза. — Кстати, видишь минерал? — Подходит он к черной колонне и проводит по ней рукой. — Допустим. — Это лабрадорит обладает высокой иризацией. — А по-русски? — Также подходит к колонне Антон и начинает выискивать мордочки лабрадоров. — Под разным углом отливает разным цветом. Парнишка обходит вокруг, осматривая черную горную породу, которая переливалась, как хамелеон. — Круто, откуда знаешь? — Рассказали. — Кто? — Друзья. — Опять эти вымышленные друзья. Арсений отмахивается от этой язвы и идет к краю платформы на звук приезжающего поезда. — Ого, ты, и правда, читаешь. — Да, читаю. — Открывает Антон книгу, которую вручил ему Арсений, и ищет на чем остановился. — И как? — Интересно. И я все еще хочу ее обсудить, если ты не забыл. — Не забыл, обсудим за пакетом вина за восемьдесят девять рублей. — Улыбается он и вставляет наушники, скрываясь от возмущений Антона. — Я сейчас милицию вызову. — Идут ребята по алее к кафешке Антона. — А ты докажи, что я тебя преследую. — Ты идешь за мной от самого дома. Метро скоро закроют, останешься тут. — Значит останусь тут. Неплохой райончик. — Осматривает он высокие стеклянные здания по обе стороны от аллеи. — Считается элитным, тут жилье дофига стоит и в основном офисные здания, да и из магазинов одна Азбука вкуса. А наша кафешка находится возле зажравшейся гимназии, ненавижу этих малолеток. Один раз ко мне пришла какая-то одиннадцатиклассница с мелкой сестрой, класс первый, попросила присмотреть, а сама в туалет ушла и все это время эта мелкая пакость меня морально уничтожала. А мы полетим на Кипр, там креветки вкусные, хотя ты не знаешь, что такое креветки, ты, наверное, и лапшу эту ешь, которую в чайнике варят. — Пародирует он мелкую школьницу. — И самый прикол в том, что как только она сказала про дошик, я его так захотел, как никогда до этого, пошел после работы в Азбуку вкуса, купил воды и дошик домой, а передо мной на кассе стояла какая-то мадама, и когда кассирша дошла до моих дошиков, то спросила у мадамы ее ли это товар, а она как разорется, что это еда для… Как-то она сказала тогда обидно… А! Для подзаборной шелупони! И я такой стою, ну да ну да. Арсений, который до этого из последних сил держал лицо, сгибается и начинает смеяться на всю улицу. — О да, давай, сколько угодно… — Ускоряет шаг парнишка. Арсений его нагоняет уже только у кафе. — Я так понимаю, нам опять по пути? — Правильно понимаешь. — Открывает Арсений перед ним дверь. — Прошу. — Мерси. — Выполняет шуточный реверанс парнишка и заходит вовнутрь. — Чего желаете? — Выходит в зал Антон в фирменном фартуке, сменяя убитого дневным и вечерним авралом коллегу. — Хочу лимонад из цитрусов, кофе, какой я еще не пробовал, салат и это, помнишь ты приносил кусок торта с оранжевой штучкой. — Осматривает Арсений меню, сидя за барной стойкой. — Морковный? — Ага, вот его. — Оки доки! — Чудно, жду свой заказ. — Встает он и уходит за дальний столик напротив окна. — И хочу рисунок на пенке. — Кричит он вслед. — Будет вам рисунок на пенке. Пятница – Суббота. Ночь - Утро. Антон в шоке, он думал, что Арсений будет его доставать всю ночь, а он опять засел за свой ноут, полностью уйдя из этого мира. Брюнет пару раз выходил на улицу перекурить и поговорить по телефону, просил обновить кофе, и даже провел какую-то онлайн конференцию. В три часа ночи! Он гестапо, как на него только люди работают! Зато вакантное место по доставанию Антона занял лощёный мужчина, который уже на протяжении двадцати минут вел с ним любезную беседу. — Тебя что и правда дома избивают? — Косится ночной завсегдатай на руку парнишки. — Нет, не бьют, своеобразно высказывают свое недовольство. — Разворачивает Антон рукава рубашки, перекрывая след от укуса. — Девушка? — Парень. — У тебя есть парень? — Чуть не давится гость кофе. — У меня есть своеобразный друг. — Я думал, та милая девушка твой друг. — У меня много друзей и все они своеобразные, банальностей не держим. — Улыбается Антон. — Влад, у нас тут намечается день открытых дверей в компании не желаешь прийти? — Ставит мужчина Антона в тупик неожиданным вопросом. — Я? К вам? Нет, извините, мне пока не до этого. — Медосмотр, помню-помню. — Откидывается он на спинку стула, делает пару глотков, а затем улыбается, достает из сумки ручку, оглядывается, берет салфетку и начинает что-то писать. — Ну если все-таки надумаешь, позвони, я сориентирую. Не охота упускать такие кадры. — Протягивает он ему салфетку. — Станислав, приятно познакомиться. — Осматривает он цифры и имя на своеобразном бумажном носители. — Хорошо, спасибо. — Улыбается он, сворачивает салфетку, убирает в задний карман и уходит к кофемашине. — Я ебала! — Доброй ночи, Ира, если не ошибаюсь. — Приветствует ее мужчина. — Доброй. — Между делом улыбается она ему и переводит внимание на друга. — Я ебала! — Я тебя и в первый раз услышал. — Оборачивается Антон. — Я закончила медосмотр, теперь и помереть спокойно можно! Готова отметить это событие кофе с ликером! — Чудно, кушать будешь? — Да, хочу салат и тост с лососём! — С лососём так с лососём! — Кстати, Вике напиши по поводу вашей прогулки. — Обязательно. — Отмахивается от нее Антон и выставляет перед ней ее заказ. — Прикинь, что сегодня в общаге было? — Уууу, время офигительных историй? — Я легла спать, Вика ушла в учебку, слышу какой-то грохот, думаю, что она там делает, но вставать лень, а потом ко мне в кровать прилетает мертвое тело. Я его отпиздила, свет включаю, а это оказался парень, который над нами живет, этажи перепутал. — Двери не пробовали уже начать закрывать? А то у тебя один рассказ хуже другого, так и до первого канала дойдешь. — Пробовали, я думала Вика закроет, а она забыла. — А дальше спать лечь? А ну да, зачем нам сон. — Да как-то не пошло и тогда я пошла сюда. А на кого ты там смотришь все? — Оборачивается Ира в зал. — Кто это? Для такого внимания с твоей стороны ведет себя слишком неприметно. — Не скажу. — Это еще почему? — Щурит она на друга подозрительный взгляд. — Рано вам еще знакомиться, он не выдержит рассказов, которые начинаются со слов «я ебала»! — Театрально взмахивает он руками. — Ну ктоооо? Стоп, это что Арсений? — Зажигаются в ее глазах маленькие огоньки, которые не сулят ничего хорошего. — Нет. — Тот самый Арсений? — Нет. — Офигеть! Я думала уже, что ты его выдумал! — Подрывается она и цепляет с собой еду. — Нет, нет, нет… — Пытается ухватить он уходящую подругу, переваливаясь, через барную стойку. — Ну все, финита ля комедия. — Оборачивается он на мужчину, который также устремил свой взгляд в сторону неприметного посетителя. Ира подходит к столику и наклоняется к самому лицу брюнета, чуть не касаясь носом его щеки. — Арсений? — Ира? — Безмятежно разворачивается он, оказываясь с девушкой впритык. — Приятно познакомиться. — Составляет она еду к нему на стол и вытягивает руку. — Взаимно. — Отвечает брюнет. — Я составлю тебе компанию? — Я буду рад. — Двигает он ноут ближе к себе. — Он рад! — Оборачивается она на корчащегося в адских муках Антона и показывает большие пальцы вверх. — А вот он что-то не очень. — Показывает она на друга и падает за столик. — И как тебя сюда занесло, ты ведь не против на ты, ты ведь не настолько стар. — Ооооо, Антон с тобой не согласится. — Откидывается он на диван со стаканчиком кофе в руке. — Да он и Серегу старым называет, а он нас на курс выше, так что забей. Что делаешь? — Пытается заглянуть она в его ноут. Арсений разворачивает таблицу, от которой лицо Иры кривится, как после лимона. — А вы с Антоном похожи. — Хочу забыть об этом до начала практики. — Ваш кофе. — Подсаживается к Арсению Антон, сдвигая его к окну, и ставит заказ к подруге. — Ого, нарушение субординации. — Улыбается Ира и делает пару глотков. — Не часто такое увидишь. — Слизывает она пенку с губ. — Он меня задрал, вроде обычный, а неприятный. — Да, мне он тоже не понравился, на Гниду нашу чем-то смахивает. Кстати, его уволили и говорят, что внесли в какой-то черный список. — Ужас, я сломал человеку жизнь. — Упирает Антон голову в стол. — Зато ты спас сотни жизней студентов! — Запускает руки в его волосы Ира и лохматит их, отчего взгляд у брюнета становится все мрачнее. — Арсений, ты бы так не поступил? — Я? Нууууу, думаю да, я поступил бы как-то так же. Антон отрывает голову, берет ложку, отрезает кусочек морковного торта и отпивает кофе у Арсения. — Пофиг, его проблемы, нече быть такой гнидой. — Кстати, Арсений, а ты с нами в запой пойдешь? — Игриво мурлычет она в сторону разрастающейся черной дыры, которая своей темной аурой скоро перекроет лампочки в кафе. — Он не хочет. — Почему это? — Потому что он стар для таких тус. — Не успевает он закончить, как ему тут же прилетает по голове ложкой, на что он шипит и потирает место удара. — Не хочу мешать вашей компании. — Натягивает Арсений милую улыбку для поддержания светской беседы с той самой Ирой. — Там будет Софа, ее ты не переплюнешь. — Смеется девушка. — Ну давай! Что как я не знаю кто! — Вот именно. — Поддакивает Антон, и ему прилетает ложкой во второй раз. — И так всегда, он меня утром расстрелял из автомата! — Ну ты ведь живой, так что не ной. — Откусывает она сэндвич с лососём. — Арсений, давай не ломайся! — В мое время второкурсницы падали в обморок от слова жопа, а тут мне говорят не ломаться. — Усмехается он. — В твое время женщинам обучаться было, в принципе, запрещено. — Очередной удар не заставляет себя долго ждать. — Да ты все! Сейчас выгоню тебя отсюда! — Шипит Антон с чрезмерно серьезным лицом. — А я жалобную книгу потребую. — Скрещивает Арсений руки и доворачивается на парнишку. — Мальчики, дома отношения будете выяснять. Кстати, Арсений, ты сознательный человек, скажи ему, чтобы он уже валил на медосмотр, а то его отчислят нахрен. — Вали на мед осмотр, малолетка. — Все также не разрывают они зрительного контакта. — Только если с тобой, ты же у нас абассадор местных больниц, артрит, артроз, радикулит, деменция, что там еще в твоем возрасте бывает. — И как вы только вместе уживаетесь… — Откидывает голову на руку Ира и флегматично отпивает свой капучино с ликером. Суббота. Утро. И вот шесть утра, новый день, рассвет рассеивает сумрак ночи и все возвращается на круги своя. Ира часа два назад ушла в общагу, мужчина так и остался работать за барной стойкой в своем ноутбуке, люди, с открытием метро, хлынули волной, да так, что Антон словил небольшую запару. А Арсений спал. Стоп. Что? Антон заканчивает обслуживать клиента, выбирается из-за барной стойки и под наблюдением мужчины выходит в зал. Он собирает рюкзак Арсения, уносит посуду, берет его за руку и осторожно поглаживает, пытаясь разбудить. — Арсений… Просыпайся… Кс-кс-кс… — Что? Я что уснул? — Сонно бормочет он, щурясь от бьющего в глаза света. — Пойдем со мной. — Вытягивает он его из-за стола, не отпуская руки. — Куда? — Пойдем. Арсений послушно плетется за парнишкой, успевая уловить только любопытный взгляд мужчины, который косился на них из-за плеча. Они выходят на улицу, огибают кафе и заходят с черного входа. Антон проводит его через коридор в темную подсобку, где светила только одна лампа, висящая на проводе, сажает на диван, сбрасывает на стул его рюкзак и падает рядом на самый краешек. — Можешь тут поспать, я смену закончу, тебя заберу. — Укладывает он его на подушку и накрывает сверху курткой. — А ты еще долго? — Успеешь выспаться. Я пойду, а то там опять все разорутся, хорошо? — Поднимается Антон и хочет уйти. — Ага, хорошо, стой. — Хватает Арсений парнишку за ногу, приподнимается и рукой пролазит в задний карман, вытягивая салфетку с номером. — Это мне дали! — Только и успевает возмутиться Антон. — Обойдешься. — Сминает он ее, засовывает в карман куртки и перекатывается на бок. — Спокойной ночи, Арсений. — Не сдохни там. — Постараюсь. Антон возвращается на свое место и встречается взглядом с мужчиной, который уже собирался уходить. — А где твой друг? — Ушел. — Как интересно… — Многозначительно протягивает он, наклоняя голову на бок. — А я тут тебе кое-что принес. — И что же? Мужчина нагибается под стол, с усилием достает трехлитровую банку с мелочью и ставит к маленькой баночке с надписью чаевые. — Что это? — Ну ты же сам сказал, что у вас тут только цвет мед принимают. Вот, спасибо, был рад с тобой общаться, позвони мне, у нас очень хорошая компания. — Хорошо, спасибо, заходите к нам еще. — Улыбается он из последних сил, сжимая барную стойку руками до белых костяшек. «Нет, ну точно конченый!» — Мне пожалуйста медовый раф, два капучино с ликером и эспрессо. С собой. Все среднего размера и одну печеньку с предсказанием закиньте. — Отвлекает Антона от уходящего мужчины очередной клиент. — Да, сейчас все сделаю, можете пока присесть, я позову, когда все будет готово! — Возвращается он в рабочий режим. — Арсений… Арсений… Арс…сений… — Осторожно треплет Антон спящего брюнета. — Кс-кс-кс… — Я вроде пес, ты уж определись. — Бормочет он сквозь сон. — Я и собак также зову. — Продолжает трясти Антон его за плечо, вызывая возмущенное дыхание дракончика. — Если ты думаешь, что я со сна тебя не задушу, ты ошибаешься. — То сосна, то пес, это ты определись. — В наглую пользуется он его беззащитным положением. — Ты уже закончил? — Натягивает он на голову куртку, пытаясь скрыться от рук парнишки. — Да. — Может еще на смену останешься? — Только через твой труп. Давай, вставай, пора жить эту жизнь! — Отталкивает он его к стенке дивана и падает на освободившееся место, забирая подушку. — Ты начинай, я подключусь. — Переворачивается он на другой бок, перетягивает часть подушки и смотрит на уставшую моську напротив. — Да, зря я лег, этот диван имеет свойство не отпускать. — А что это все-таки за мужик был? Антон пожимает плечами, вглядываясь в туманные, сонные, почти детские глаза напротив, которые подняли посреди ночи и требуют выходить в садик. — Зачем он дал тебе номер? — Он где-то тут в офисе работает, звал на день открытых дверей, говорит, я хороший работник. — Что есть, то есть. Антон улыбается, переворачивается на спину, тесня Арсения плечом под самую голову, на что тот закидывает на него руку и ногу, выбивая из парнишки сдавленные хрипы. — И как это понимать? — Это месть за всех людей, которых ты пиздишь ночью. Карма. — Ну что ж, я это заслужил. Арсений чувствует легкое вздымание грудной клетки, тепло и мерное биение сердца, но вот чего он не чувствует, так это хоть малейшего сопротивления. — А вообще он конч. — Интересно, что он сделал, чтобы заслужить это гордое звание. — На пол посмотри. — Ты все-таки хочешь заставить меня двигаться. — Вздыхает Арсений, поднимается, опирается локтями в грудь Антона и смотрит на пол, а точнее на трехлитровую банку с мелочью, на что парнишка пищит и наносит удары протеста. — Что это? — Ляг, ляг обратно, я сейчас сломаюсь. — Издает он хриплое шипение на последнем издыхании, на что Арсений улыбается и падает обратно, не снимая руки и ноги с бьющегося тела. — Фуфффф… Ты же дохлый, откуда в тебе веса столько?! — На твоем фоне я бодибилдер в третьем поколении. Так откуда это? Пока я спал, грабил уличных музыкантов? — Тот мужик мне хотел когда-то чаевые оставить, пять тысяч, я его послал и сказал, что мы принимаем только мелочь. Вот и принял. — Печально смотрит он на банку. — А она весит тонну, я чуть не сдох пока сюда дотащил. — И правда, конч. — Эй! Проснись и пой! — Падает на ребят рыжеволосая девушка, взявшаяся из ниоткуда. — А это Аня наш менеджер, гастролирует по филиалам и проверяет работу. — Пытается вылезти из-под нее Антон, но все бесполезно, прижало намертво. — Арсений. — Протягивает он руку, на что та отвечает, затем хватает Антона за плечи и начинает встряхивать, как Шрек Фиону в их первую встречу. — Танцуй Влад, тебе премию выписали в этом месяце! — Ураааа… — Стонет Антон, получая сотрясение мозга. — А за какие такие заслуги? — Кто-то отзыв оставил на сайте, такой подробный, будто рецензия критика Мишлен. Только вот там Влада хвалили, а у нас последний Влад работал полгода назад, а потом я провела расследование и вышла на тебя. Ты ведь Влад? — Я Влад. — Так что радуйся! — Ударяет она его в грудь, на что тот кашляет. — И давайте закругляйте свое лежбище котиков и забери пироженки. — Так точно! — Вяло прикладывает Антон руку козырьком. Аня соскакивает с хрустом позвоночников ребят и уходит в зал. — Влад? — Бейджик лень было менять. — Интересные у вас менеджеры. — Аня-то? Ха! Раскатал губу, закатай обратно, она лесбуха со стажем! — Оу, так вот на какой почве вы сошлись, решили объединить силы и защитить докторскую по нетрадиционным отношениям? Антон поднимает руку и опускает ее так, что она кулаком ударяет брюнету прямо в костяшку бедра. — Ауч. — Она четвёртый курс на моей специальности учится, работы да РГЗ у нее все время прошу. — Порочный круг знакомств. — О, да, пироженками и кофе обеспечен до старости. Так, все, погнали! Хватит тут вырубаться! — Скидывает Антон с себя руку Арсения и, как в замедленной съемке, поднимает себя с дивана. — Ты монстр! — Я сейчас еще марш на полную врублю, посмотрю на тебя, так что вставай лучше добровольно! — Садюга ты редкостная! — Шипит Арсений, забирает обратно ногу, хватается за Антона, себя поднимает, а его по инерции валит обратно. — С кем поведешься! — Цепляется он за брюнета и тоже пытается встать, но тот отбивает его руки. — Ты бы адекватному чему-нибудь учился! — А я и… И правда, как они уживаются вместе. — И зачем ты ее взял с собой, я же сказал там оставить! — Рычит Антон, косясь на банку с мелочью в руках Арсения. — У меня на нее есть планы. — Мечтательно улыбается тот. — И какие же? Найти колодец и загадать желаний на всю оставшуюся жизнь? Арсений саркастично смеется и кивает Антону на торговый центр. — Ты серьезно? — Вполне. — Запихивает Арсений мелочь в автомат из которого надо вытягивать игрушки. — Сможем вынести все, как думаешь? — С твоим энтузиазмом мы обчистим все автоматы в районе. — Арсений, а ты понимаешь сарказм? — Думаю, да. — А я вот что-то в этом сомневаюсь. — Оглядывает парнишка многочисленные пакеты с игрушками в их руках. — Что мы будем с ними делать? — Отвезу Ване, он отдаст в какой-нибудь приют, радуйся, ты сделал доброе дело, твоя работа осчастливит многих детей. — Правда? — Правда. — Улыбается Арсений. — Конфетку? — Кивает он на пакет с жвачками, леденцами и чупа чупсами, автоматы с которыми они тоже не обошли стороной. В ответ на это предложение Антон дует большой пузырь, который лопается, залепляя ему пол-лица. Парнишка начинает пытаться счистить его руками, волоча за собой с десяток пакетов, которые шуршат и бьются об его лицо, он рычит и пытается забрать жвачку обратно с помощью языка, но все бесполезно, тогда он предпринимает последнюю попытку и смотрит на Арсения взглядом беспомощного котенка, который не может слезть с дерева, но тот лишь смеется и пытается снять его на телефон. День обещает быть веселым, очень, чересчур. Суббота. День. Антон спал в своей в кровати горе игрушек, которые заменили ему подушку и одеяло. Спалось ему плохо, просто ужасно, он то и дело резко вскакивал, думая, что задремал на работе, потом просыпался, потому что мягкие игрушки ощущались, как теплое тело рядом, которое вечно хотелось обнять, но как только его рука летела, он вздрагивал, боясь опять отпиздить Арсения, а один сон был даже не сном, а сонным параличом. Антон лежал на кровати, смотрел в сторону рабочего стола и тут услышал, как дверь в комнату медленно открылась. Он не мог пошевелить телом, не мог увидеть гостя, не мог заговорить, да даже дышать нормально не мог. Паника и страх тут же овладели им. Беспомощность, неизвестность и тихие шаги. Он знал, что это не Арсений. Чувствовал всеми фибрами души. Инстинктом самосохранения. Это кто-то чужой мерзко крадется к нему, зная, что парнишка не сможет дать отпор. Антон пытался кричать, но все что у него получалось, лишь шумно выдыхать и иногда поскуливать. А затем он почувствовал, как его кровать просела. Этот кто-то был уже совсем близко, за его спиной. Чья-то холодная рука падает на его бедро и медленно скользит вверх по талии, ребрам, груди, шее. Антон чувствует удушье. Сердце колотит, а разум находится в ловушке обездвиженного тела. — И где же сейчас твой друг? Мммммм? Антон хрипит от удушения, тело бьется в припадке, он резко поднимается, жадно хватает ртом воздух, держась за шею, осматривается по сторонам, соскакивает с кровати и отлетает к стенке, затем к окну и вылетает на балкон. — С…Станис…лав… Сука! Сука! — Трясется Антон, вглядываясь в свою комнату до сих пор не веря, что это был сон. — Сука… Сука… — Пытается унять он дрожь и зудящую боль в горле. Он чувствует на своих плечах что-то мокрое, смотрит вверх и только сейчас понимает, что стоит под дождем, он со страхом смотрит в свою комнату, отрицательно качает головой, машинально вскарабкивается на соседский балкон, пролазит в комнату Арсения, видит его спящим на кровати, сползает вниз и садится, упираясь спиной о батарею. — Станислав, гребаный Станислав… — Все еще чувствует он его руки на своем горле и это липкое ощущение на своей спине. — Сука… Сон, гребаный паралич с зимы не виделись, вот тебе и нежданно негаданно. — Как сумасшедший в психушке смотрит он в пол на капли, которые одна за другой падали с его волос. — Сука… — Антон? — Приоткрывает глаза Арсений, реагируя на посторонний шум в своей комнате. — Антон! — Окликает он парнишку, не до конца понимая снится тот ему или все-таки нет. Антон поднимает на него испуганный взгляд, как будто это брюнет пробрался в его комнату, а не наоборот. — Ты чего? — Привстает Арсений и протирает немного слезящиеся от света глаза. Антон отрицательно качает головой, не отпуская рук от шеи. — Пойдем спать, ночью не спишь, днем не спишь, так и крыша поедет, если не уже. — Откидывается он обратно и отодвигается от стены, освобождая место. — Я два раза вакантное место в своей кровати не предлагаю. Антон молча поднимается и идет к нему, роняя на пол капли. — Я, конечно, люблю мокрых мальчиков в своей кровати, но не в таком виде. — Вытягивает он ногу вперед, упираясь в бедро парнишки. Антон смотрит на препятствие, переводит взгляд на свою одежду, ощупывает ее, отходит к гардеробу, медленно расстегивает рубашку, скидывая с плеч, расправляется с пуговками на рукавах, снимает и свешивает на стул. — Антон. — Пытается обратить на себя внимание парнишки брюнет, но тот не реагирует. На пол летят джинсы, с грохотом ударяясь бляшкой ремня. — Сука… — Шепчет он. — Антоооон? — Уже более насторожено зовет его Арсений, но безрезультатно. Парнишка натягивает на себя футболку, вывернутую им же вчера вечером наизнанку, трико и погружается в раздумья, смотря на вешалку и ощупывая шею. — Антон! — Летит в него подушка. — А? — Испуганно оборачивается он и осматривает Арсения, будто тот заселился сюда не месяц назад, а телепортировался в эту секунду. — Я тебе за приват не плачу, можно поактивнее? Антон кивает и делает пару шагов в сторону кровати. — Подушку. Антон кивает, поднимает подушку, подходит к кровати, Арсений откидывает часть одеяла, тот падает и его укрывают. — Что случилось? Парнишка смотрит в озабоченные голубые глаза, которые лежали напротив, убирает руки от шеи и откидывает голову. — У меня есть что-нибудь? — Наконец-то отвечает он. — На шее? Да вроде нет. — Скользит брюнет взглядом по вздрагивающему кадыку. — Точно? Арсений достает из-под одеяла руку, осторожно кладет на его шею, но Антон вздрагивает и тут же прячется под одеяло. — Так, Антон, что происходит? — Одёргивает он одеяло обратно. — Ничего. — Прикрывает парнишка руками шею. — Сон, паралич, сонный паралич. Извини, это так глупо. Арсений улыбается, укрывает его плечи и начинает перебирать золотистые волосы, слегка поглаживая. — Спи спокойно, ты просто переработал. — Забирает он руку обратно, засовывает под подушку и закрывает глаза. — Да, наверное, извини, что разбудил. — Да спи ты уже. — Тянет Арсений, не открывая глаз. — Спокойной ночи. — Угу, где ты и где спокойствие. Антон уже открывает рот, чтобы в очередной раз извиниться, но видит улыбку напротив, расслабляется, подползает чуть ближе и мирно засыпает. Суббота. Вечер. Антон испуганно вздрагивает, а затем и вскакивает, приводя руками себя в сидячее положение. Он осматривается по сторонам, не понимая, что его вдруг разбудило. — Я более чем уверен, что это к тебе. — Сонно тянет Арсений. — Что ко мне? — Это. — Поднимает он палец вверх, указывая в сторону входной двери, откуда доносится далеко не самый тактичный стук в мире. — А что это ко мне то сразу, твоя же квартира. — Зевает Антон и хочет откинуться на кровать, но откидывается только на руку, которой Арсений услужливо выталкивал его на пол. — Ко мне тут ходишь только ты, а все остальные за тобой. — Ты хозяин. — Пытается Антон лечь, но Арсений подключает вторую руку. — Лучше тогда господин. — Уж лучше тогда папочка, ты же меня как раз лет на тридцать старше. — Путается Антон в одеяле, пока его самого за ногу тащат через всю кровать к краю. — Вот если я встану, а это к тебе, то я на правах папочки сдам тебя в детдом, а это к тебе, так что иди или открывать или собирать вещи! — Наконец-то сдергивает он парнишку на пол, на что тот шипит и соскакивает. — Но если там к тебе, то твои вещи полетят в дом престарелых вслед за тобой! — Арсений берет подушку и замахивается, на что Антон тут же выскакивает из комнаты. Дверь сокрушалась недовольным стуком. — Да идууууу! — Поворачивает замок Антон, дверь тут же распахивается, под тягой с той стороны, парнишка вслед за ручкой, за которую держался, летит вперед и приземляется в мягкое плечо. — Вот, Антон, мои-то пидорские мысли, как и обещано, соседа твоего не коснутся, а вот что на счет твоих? — Доброе утро… — Устало выдыхает парнишка и принимает вертикальное положение. — Шикарно у тебя утро начинается в пять вечера, да еще, я так понимаю, в кровати главного подозрева… — Нарочито громко проговаривает Поз, но это ему не помогает быть услышанным по ту сторону стены, ведь Антон зажимает ему рот рукой. — Тихо! Хватит! Это уже не смешно! Ты чего пришел? — Осматривает он заткнутого друга, выжидая ответа, но потом смотрит на свою руку, улыбается и отдергивает ее. — Скажи-ка мне какой сегодня день недели? — Четверг. Нет пятница. Так, я вышел на смену в понедельник… — Закатывает Антон глаза, восстанавливая ход недавних событий. — Ну да, пятница. — Суббота. — Суббота? — Суббота. — Как суббота? — Ну как-то так, суббота. — Очень содержательный диалог. Доброе утро. — Выходит помятый Арсений и, не особо задерживаясь, заворачивать в ванную. — Доброе часов девять назад было! — Приветствует он брюнета в ответ. — А к тебе у меня все больше и больше вопросов! — Тыкает он в зависшего в одну точку друга. — Как суббота? — Так суббота. — Суббота… — Суббота. — Все содержательнее и содержательнее. — Выходит Арсений из ванны на кухню. — Так, мы же сегодня уходим в запой! — Наконец-то доходит до Антона суть происходящего. — Доброе утро! — Вскидывает Поз руками. — Арсений! — Стремительно проносится он на кухню. — Я никуда с вами не пойду. — Так, это мы еще посмотрим! — Угрожает он напоследок и возвращается к Позу. — Серега и Софа прибудут через полчаса. — Встречает его друг. — Ааааа, Арсений, мы все проспали! — Бежит он обратно на кухню. — У тебя есть полчаса! — Тыкает он в безмятежного брюнета и бежит обратно к Позу. — Так, они же скоро будут! А у меня… Пиздец… — Убегает Антон в комнату Арсения и пропадает. Брюнет выходит в коридор в черных трико, в каком-то черном свободном лонгсливе, который открывал обзор на его ключицы, и с кофе в руках. Он делает глоток, его изучающий взгляд застилает пар от горячего напитка, а уголок губ игриво дергается, усмехаясь каким-то своим мыслям. Да, в полумраке коридора он выглядит совсем не радушным хозяином. Затянувшееся молчание решает прервать Поз. — Так, значит ты мне нравишься? — Не исключаю возможности. Все же столько внимания, да мне одному. — Ты хоть знаешь, что он теперь с меня глаз не сведет! — Услуга за услугу. Поз решительно делает пару шагов на него и привстает на носочки. Арсений усмехается и наклоняется, ловя контакт глаз. — Так вот что ты бухать с нами не хочешь, ссышь? — Расплывается Поз в улыбке и придвигается ближе, щуря глаза детектива, который разгадал великую тайну. — Боюсь, если я напьюсь с вами, то тогда ссать будете вы. — Также придвигается он, оставляя между их носами сантиметров пять. Входная дверь открывается и заходит Антон. — Пиздец. — Смотрит он со спины на Поза, которого целует Арсений. — Пиздец. — Выдыхает Поз, уже заранее думая, как жалко будет звучать фраза «это не то, что ты подумал». — Пиздец. — Выныривает Арсений из-за головы Димы и видит охреневшее от жизни лицо, которое не знало либо извиниться и тактично оставить их наедине, либо разобрать подробно мир порно. — Насколько там все плохо? — Шепчет Поз. — Скажем так, эту битву мы проиграли оба. — Арсений вновь выныривает, улыбается во все свои тридцать два и вытягивает руку с кружкой. — Кофе? Антон медленно кивает, подходит, берет кружку, встает рядом с Арсением и тоже нагибается к другу, принимая схожую с брюнетом позу. — Дима, а что происходит? — Ты нас отвлек! Арсений, у меня сейчас глаз вытечет! — Шикает он на брюнета. — Сестра фонарик! — Косится он на Антона, который пытался понять суть происходящего. — Сестра! Мы его теряем! Антон вздрагивает, смотрит на ребят, кивает, достает телефон и светит. — Ты его слепым хочешь сделать! — Отодвигает Арсений его руку с телефоном на безопасное расстояние. — Да ничего у тебя там нет! — Оттягивает он веко глаза. — Есть, я чувствую! — Антон, ты что-то видишь? Парнишка наклоняется, берет голову Поза в свои руки, отдавая фонарик и кружку Арсению. — Да нет, а что мы вообще ищем? — Бревно! Которого он не замечает! — Усмехается Арсений. — Ресничку или мусор, что-то мешает! — Ладно, погнали, у меня вроде капли были, промоем. Поз с радостью принимает приглашение и выбегает из квартиры. — Арсений, полчаса, и чтобы был у меня. Строго хмурит Антон брови, на что брюнет лишь улыбается и кокетливо машет ему ручкой вслед. — Лови! — Кидает Антон в друга капли, но тот их не ловит, потому что слишком занят изучением коллекции игрушек. — Поз, Поз, нам срочно надо выяснить гей ли Арсений. — Берет Дима белку, кота и жирафа, отыгрывая сценку, озвучивая все происходящее писклявым голосом. — А для чистоты эксперимента я с ним буду спать и жить двадцать четыре на семь! — Целует кот жирафа, а потом залазит на него и выполняет с ним всякие непотребства. — Дай сюда! — Забирает Антон у Поза все игрушки. — Мы работали, я за стойкой, он за ноутом, пришли домой и рубанулись. Все! — Угу, поэтому ты в его одежде? — Да, поэтому я в его одежд. — Ты ему веришь? — Смотрит Поз на белку, которая отрицательно качает головой. — Вот и я нет. Антон закатывает глаза, уходит на кухню, приносит огромный черный мешок и начинает собирать в него все игрушки. — Было бы чему не верить. — Фыркает он себе под нос и вытягивает руку к Позу, чтобы забрать белку, но тот отрицательно качает головой и обнимает ее. — А тебе Ира не писала? — Мы не разговариваем. Антон поднимает Ждуна и Хагги Вагги и начинает отыгрывать уже свою сценку. — Мы два взрослых человека, которые ведут себя как школьники. Ты нас слишком переоцениваешь, как ясельная группа. Точно, будем сходить с ума пока у Антона глаз не задергается. План капкан! — Кидается он игрушками в Поза, но тот уворачивается. — Серега с Софой уже вышли из метро. — Косится друг на уведомление в телефоне. — Блеск! Надо бы это Арсению отнести от Софы подальше, а то после «я решила сделать из твоей ванны бассейн», я уже ничему не удивлюсь. Ало! Оторвись! От телефона! И помогай! — Кидает он в друга свертком чёрных мусорных пакетов. — Я вообще-то еду заказываю, так что давай сам со своим детским миром разбирайся. Арсений сидит на кухне и смотрит в одну точку, а точнее на муху на стене, которая очнулась от зимней спячки, носилась по его дому часа три и вот наконец-то успокоилась. Тут в его дверь стучат, он дергается, хватает ноут, ставит на колени и делает супер пупер дупер занятый вид. — Да! Стук повторяется. Арсений смотрит на свой ноут, в коридор, мысленно смеется над собой, отставляет имитацию работы в сторону, встает, подходит к двери, открывает ее и видит у стены напротив огромный черный пакет. Арсений осторожно заглядывает вовнутрь, видит знакомые игрушки, обхватывает его, тащит до гостиной и ставит около стены, а затем оборачивается и вздрагивает еще раз. — Я поставлю пока у тебя, а то Софа… Короче, сам все увидишь. — Затаскивает Антон спиной второй пакет и ставит к первому, не дожидаясь ответа от хозяина квартиры. — Фуф, если так пойдет и дальше, я начну бухать уже сейчас. — Разминает он руки. — Антон, а когда я давал согласие использовать свою квартиру, как склад? — Извини, но она стала складом еще… Да, я думаю, в нашу первую встречу, ты уже тогда тащил в нее все что ни попадя. — Улыбается парнишка. — Кстати, ты бы это, ну как-то пободрее был, впереди длинный вечер, а ты выглядишь будто у тебя уже похмелье. — Я не пойду. — Проходит Арсений на кухню и садится на стул, поворачивая к себе свой ноут. — Это с хрена ли? — Не хочу пить. — А что вдруг? — Садится Антон на машинку, сгоняя муху со стены, которая как самолет начинает носиться по всей комнате. — Просто не хочу. — С нами или вообще? — С вами. — С хрена ли? Чем мы тебя не устроили? — Мне одного пьяного малолетнего тела на полу хватает с головой, а там сколько будет? — Арсений, не еби мне мозга, как говорит Поз. Чем мы тебя не устраиваем? — Я просто не хочу пить с вами. — Да и пошел ты! — Срывается Антон с места и выходит в коридор, но затем возвращается и опирается на стену с хитрой улыбкой. — Боишься, что Поз начнет лезть? А ты не бойся, ты не в его вкусе, и там будет Серега. С Ирой ты знаком. Софа… Ну там сам как хочешь разбирайся. — Задумывается он и загибает пальцы. — Ну и я! Так что не ломайся! Арсений меряет взглядом парнишку, закусывает губу и отрицательно качает головой. — Мне надо работать. Антон взбешенно дергает бровью, косится на надоедливую муху и сшибает ее за один раз так, что она отлетает в стену, приходит в себя и кривой траекторией летит в окно. — Конечно, угрожающе, но мне все равно надо работать. — Хренобать! — Подскакивает Антон, схлапывает ноутбук брюнета, хватает его, убегает в коридор, а потом оттуда доносится хлопок дверью. — И что ж ты все никак не успокоишься. — Антон, успокойся! — Хватается за бутылку джина Поз, которую держал в руке Антон и намеревался разлить по стаканам. — Антон, не успокаивайся! — Скручивает Софа с бутылки крышку, берет стакан, подставляет под горлышко и наклоняет дно, выливая прозрачную жидкость с запахом елки. — А нехрен! Наконец-то нормально собраться решили, так же нет, надо то за одним, то за другой бегать! — Рычит Антон, забирая все внимание Поза на себя. — Ну почему сразу бегать, просто позвони и спроси где она. Софа подставляет второй стакан, а первый передает Сереге. — Надоело, хватит, все, я готов уйти в отрыв! Кто со мной?! — Вскидывает он руки вверх, будто туса не только начинается, а уже в самом разгаре. — Ууууууу! Вот такой настрой мне нравится! — Радостно поднимает она второй стакан и передает Антону, подставляя под бутылку джина третий. Поз провожает взглядом проносящийся мимо его носа стакан, смотрит на свою руку, а точнее на махинации Софы вокруг бутылки. — Ой, Димка, не ломай комедию. — Наливает она третий стакан и протягивает другу. — Давай, за прекрасный вечер! — Подначивает она его и подтягивает четвертый стакан. Димка забирает стакан у Софы, на что та закатывает глаза, недовольно цокает и падает на диван к на удивление молчаливому Сереге. — Ну, так сказать, за последний свободный вечер перед месячным рабством! — Улыбается Поз, поднимает стакан, в который уже успел налить джин, протягивает Софе, та радостно подскакивает, вздергивая за собой Серегу, и перехватывает стакан. — Ну, увидимся через часа четыре блюющими с балкона! — Да не дай Бог! — Открещивается Антон, вспоминая последнее промывание желудка после «сока». — Да дай! — Смеется Софа и тянет руку в общий круг, соударяясь стаканчиками с друзьями. Антон смотрит в прозрачную жидкость, улавливая блики света, замечает, как на стыке двух сред воды и воздуха цвет стакана меняется с белого на серый, выцепляет не идеально ровный спай, улыбается и залпом выпивает, желая больше ни на что из этого не обращать внимание. — Вы хоть закусывайте. — Раздается знакомый голос со стороны балкона, а точнее со стороны спины Антона. У парнишки джин идет носом, за секунду обжигая слизистую. Он хватает принесенные на всякий случай, а случай на попойках бывает всякий, бумажные полотенца, прикладывает к лицу, пытается высморкать остатки спирта и бежит в ванну. — Он косячный. — Подмечает Поз. — Он косячный. — Соглашается Арсений. Антон стоит в ванной и держит в руках аквамарис, готовясь вымыть весь спирт из носа. — Ну, хуже уже не будет! Он всовывает дозатор в ноздрю, впшикивает соленый раствор, который тут же разъедает пережжённую слизистую. — Будет! Фак! Еще как будет! — Пищит парнишка, набирает в ладошку воды, втягивает носом, как слоник, давится, кашляет, плюется, слезы прыскают из глаз, он хватает полотенце, утирается и садится на край ванны, вслушиваясь в музыку за дверью и оживленные разговоры. Антон пытается разобрать суть диалога, но все тщетно. Он откидывает полотенце, встает, смотрится в зеркало и смеется. — Боже, я ведь даже не пил, а уже чуть не сдох! — Рост? — Метр девяносто. — Вес? — Восемьдесят. — Знак зодиака? — Козерог. — День Рождение? — Третьего января. Антон останавливается в дверях и решает не входить, а понаблюдать за этой интересной картиной. Серега сидит на диване вполоборота и смотрит то на Поза, то на Софу. Поз, в свою очередь, сидит на подоконнике и смотрит то на Серегу, то на Софу. А Софа же сидит свешав руки на спинку стула, который стоит задом на перед, и усердно допрашивает Арсения, который расположился напротив нее на диване в достаточно расслабленной позе и легко и играючи отвечает на ее вопросы. — Ты местный? — Нет. — Откуда? — Москва. — Цель визита? — Остаться на ПМЖ. — Жена? — Отсутствует. — Дети? — Отсутствуют. — Парень? — Чего? — Ну а что, а вдруг? — Отсутствует. — Вредные привычки? — Ни больше, чем у тебя. Софа делает тяжку из электронки, одобрительно качает головой и выпускает дым. — Год рождения? Арсений косится на Антона, улыбается, наклоняется к Софе, она убирает за ухо волосы и тоже придвигается к нему. Антон проклинающе смотрит на колонку и делает пару шагов, но поняв, что это бесполезно, пытается читать по губам, на что Арсений заграждает и эту возможность ладошкой. Они перешёптываются, Софа радостно улыбается и, они отстраняются в прежние позы. — Номально… Номально! Беру! — Вскидывает Софа руку вверх. — Продано! — Стучит Поз по подоконнику. Арсений усмехается, замечая распахнутые от удивления зеленые глаза. — Чего? — Наконец-то выдавливает парнишка. — Того, все, мой! — Показывает она пальцем на брюнета. — Отказы и возражения не принимаются. — Грозит она избраннику. — До сентября я весь твой. — Супер! — Вскакивает она и берет бутылку джина. — Это надо отметить! — Разливает девушка напиток по стаканчикам и замирает на одном, переливая за половину. — Стоп, а в сентябре что? — Я женюсь. — Чего! — Резко ставит она бутылку на стол. — Стоп! С этого места поподробней! — Садится она на край стола, принесенного с кухни. — Что это за мышь полевка, которая увела единственного адекватного парня за мои двадцать с хвостиком лет. Арсений встает, перехватывает бутылку, берет швепс и начинает мешать коктейль, добавляя попутно соли, сока лимона и немного принесенной текилы. — Вот, мышь полевка. — Вручает он стакан Антону, который находился в ахуе от всей этой ситуации. — Кайф! В нашем полку прибыло! — Перехватывает стакан Серега и подмигивает Антону. — Чур я будут свидетелем! — Вскакивает Поз. — А я буду человеком, который врывается на фразе, скажите сейчас или молчите во век! — Откидывается Софа на диван, разочарованная в этой жизни. — Где собираетесь играть свадьбу? Германия? Штаты? — Норвегия. — Мечтательно вздыхает Арсений, обнимая по-прежнему охриневавшего Антона за плечи. — Блин, надо паспорт делать. — А у меня есть. — У меня вроде тоже, надо посмотреть сдох он или нет. Ребята погружаются в бурное обсуждение, насмешливым взглядом следя за реакцией Антона, в чьей голове проводились операции похлеще чем в алгоритме Энигмы. — А когда ты сделал предложение и где кольцо?! — Отыгрывает роль Розы Сябитовой Софа. — Ну не я, а мне, и кстати, да, где кольцо?! — Возмущенно сдавливает брюнет Антона и показывает свою голую руку, а точнее пальцы. Антон смотрит на его руку, а точнее пальцы, и наконец-то улавливает то ускользающее воспоминание о картошке и даже начинает посмеиваться. — Будет тебе кольцо. — Отбивает он его руку. — Дорогуша. — В наглую усмехается он, приобнимет Арсения за талию, прожигает его игривым взглядом и делает глоток. — Эй, кстати, где мое кольцо! — Смотрит Серега на Поза. Милые начинают по своему обычаю сраться, Софа пытается найти выход из этой «голубятни», а Арсений, пользуясь случаем, придвигается к Антону, чтобы обкашлять один момент. — Что мы говорили на счет подыгрывания моим гейским шуточкам? — Ну какие же это шуточки, Арсений Шастун. Расплывается в улыбке Антон, довольный этим растерянным лицом, ударяет стаканом об его стакан, пафосно хочет сделать глоток, но раздается звонок в дверь, который заставляет парнишку пустить джин носом еще раз. Он сгибается, пытается откашляться, Арсений устало вздыхает и стучит его по спине. — Ты сегодня крайне дерганый. — Ну так дама сердца на пороге! — Радостно вскакивает Софа и бежит открывать. Арсений бросает Антона и идет за девушкой. Парнишка наконец-то дышит, поднимает слезящиеся глаза на Серегу и Поза, которые заговорчески что-то обсуждали. — Да, я косячный. — Ставит Антон стакан на стол. — Ты бы сегодня не пил. — Дает ненавязчивый совет Поз. — А то пойдет весь твой план по одному месту. — Я и не собирался. — Фыркает парнишка и уходит в прихожую, откуда уже доносился греющий душу голосок. «Да какого, тут вообще сегодня происходит!» — Извините, мы немного задержались, у вас там трамвай сломался, пришлось пешком идти. — Скидывает Ира кроссовки, отодвигает друга от шкафа и свешивает черную огромную джинсовку. — Вы ведь тут еще не в полный в хлам? — Принимает она куртку у Вики и отправляет на плечики. — Вы как раз успели, Арсений принес текилу, так что еще бы минут пятнадцать и открыть дверь мы бы не смогли чисто физически. — Обнимает Софа Иру. — Если что, Арсений, это я. — Протягивает он руку растерянной Вике, которая не знала куда деться от ни разу не радостного взгляда Антона. Девушка улыбается и пожимает руку в ответ. — Я Вика. — А это Антон, но он сегодня притормаживает. — Кивает он на парнишку, который все еще находился в ахуе. — Да, Антон, это я. — Выдавливает он из себя смешок и обнимает Иру. — Я уже думал, ты опять на полпути маршрут перестроила. — Ой, да ладно, было один раз! — Ударяет она его в плечо. — Что теперь до конца жизни припоминать будешь?! — Вика, привет, очень рад, что и ты пришла. — Улыбается он, не понимая, что делать дальше, обнять, пожать руку, отвесить приветственный поклон, что? — Ну все, погнали, развели тут церемонию! — Обхватывает Софа Вику за плечи и буксирует в комнату, Ира пропускает их и идет следом. Арсений хочет уже сказать очередную колкость, но Антон молча проходит мимо него в свою комнату. — Ты чего тут? — Осторожно прокрадывается Софа в комнату парнишки. Антон лежит на своей кровати, смотрит в потолок, откидывает голову на девушку, улыбается и поднимает руку с каплями Пиносол. — Что, все настолько плохо? — Пробирается она к нему на кровать и ложится рядом. Антон кивает, заливает еще пару капель и втягивает в себя, прокашливаясь. — У меня один раз тоже водка носом прошла, но самый пиздец был ночью, когда меня начало тошнить, кислота желудка на прожжённую спиртом слизистую ощущения незабываемые. — Надеюсь меня это сегодня обойдет стороной. — Ну надейся-надейся. — Смеется она. — У меня к тебе есть деловая просьба. Софа доверчивается к нему, перекатываясь на бок. — Можешь споить Арсения? — Ты сомневаешься в моих физических или моральных способностях? — Я в тебе не сомневаюсь, так можешь? — Цель? Антон тушуется и быстро моргает, пытаясь придумать ложь на ходу. — Понятно, но если что, вся ответственность на тебе. — Спасибо. — И что вы тут делаете? Погнали к нам? — Вырастает в окне Ира с Позом. — Вы же вроде не разговариваете. — Приподнимается Антон. — Нууу, скажем так, мы нашли общий язык. — Синхронно поднимают они стаканчики, чокаются и делают глоток. — Погнали! Сам позвал и сам же отсиживаешься, так только маньяки с жертвами делают. — Свешивается Ира на балконную перегородку. — Ну, ты же ко мне в шкаф не заглядывала, я там может людей держу. — Шкодливо улыбается Антон, наклоняется к Софе, что-то шепчет на ухо, та подскакивает, кивает и выходит из комнаты. — Я заглядывал, ты там в заложниках держишь разве что моду с две тысячи седьмого. — Смеется Поз. Антон подходит к окну и выглядывает из него. — Ку-ку! — Выныривает Софа из гостиной, ребята отвлекаются на нее, Антон закрывает окно, Софа дверь и ребята остаются взаперти. Ира и Поз начинают долбиться в стекло, на что парнишка дышит на него и рисует сердечко. Поз повторяет за ним и пишет «мышь полевка». Антон радостный заходит в гостиную, где Софа и Серега стояли у балконной двери и угорали над ребятами по ту сторону, а Арсений и Вика сидели на диване и о чем-то оживленно беседовали, попивая коктейль. Он замечает огромную кастрюлю с водой на столе и непонимающе смотрит на Арсения, тот кивает ему на Софу, но та была слишком занята. Вика замечает его растерянность, подпрыгивает к нему и начинает объяснять что-то на ушко, чтобы перекричать музыку. Антон выслушивает ее, закатывает глаза и отрицательно качает головой. — Ни-за-что! Ребята сидят в кругу с полным ртом воды и еле пытаются сдержать смех, смотря друг на друга. — Мальчику отрезали печень… и он стал обеспеченным. — Доносится очередная шутка из колонки. Ира усмехается, Антон прикрывается руками, потому что был ближайшей целью для поражения. Девушка сдерживается, стуча по полу, как боксеры на ринге, в знак того, что она близка к провалу. — В Китае был найден мальчик с бриллиантами в мозгу… — Поз давится и вот-вот готов рассмеяться. — Ученые долго ломали голову. — Он не выдерживает и выплевывает всю воду на Серегу и Софу, которые сидели напротив него. — Да что у тебя с уровнем юмора! — Возмущается девушка, проглотив свою воду. — Да я просто с загона выпал. — Откидывается он на пол. — Пей, рас выпал. — Дает она ему набор алкоголика: дольки лимона, соль и рюмку текилы. Он выпивает, морщится, переползает на диван и начинает следить за баталией со стороны. — Зоофил пошел лечиться… но все его старания пошли коту под хвост. Серега взрывается, обрызгивая Антона и Арсения. — Ты серьезно? Шутки про зоофилов? — Цокает Поз. Серега кивает, продолжая смеяться, приходит в себя, выпивает штрафную и уползает к Димке на диван. И осталось их пятеро. — Я больше никогда не буду есть грибы. Почему? Я им вчера обещал. Софа издает странный звук на уровне пения кита, отчего щеки начинают дрожать у всех. — Шутки про утопленников не смешные… потому что лежат на поверхности. Ира усмехается, Антон смотрит на нее и кивает, но та отрицательно качает головой и рассмеивается обратно. — Как называют карлика, который волнуется? Микроволновка. — Как называется домик охранника на кладбище? Живой уголок. Ребята синхронно усмехаются, но держатся из последних сил. — В чем разница между слепым и картошкой? У картошки есть глазки. Софа не выдерживает и смеется обрызгивая Иру и Вику. — Пиздец, глазки? — Смеется над ней Поз и кидает сухие полотенца. И осталось их четверо. — Что будет, если ворона сядет на оголённые провода? Электрокар. Антон смотрит на Иру, которая вот-вот разорвется и сводит глаза в одну точку, на что та еще больше смеется так, что у нее бегут струйки воды из рта, она закрывает глаза рукой и успокаивается. — Почему безногий человек не может собрать шкаф? Потому что инструкция пошаговая. Ира не выдерживает и смеется, окатывая Антона водой. — Так не честно! Он меня смешил! Мышь полевка! Ира видит кастрюлю с водой, делает выпад в ее сторону, зачерпывает воду и брызгает в Антона, тот прикрывается и плюется водой в нее, окатывая с ног до головы. — Ах так! — Девушка брызгает сильнее. Серега смеется, берет Арсения за голову, резко поворачивает на Антона и шлепает по щекам так, что вода выплевывается прямо парнишке в лицо. Брюнет смеется и в него тут же прилетает вода из кастрюли. Арсений утирается, смотрит на искрящиеся зеленые глаза, тянется к воде, но Поз поднимает кастрюлю вверх. — Все, брейк! Пьют все, у кого во рту нет воды! Ира, Антон и Арсений переглядываются, ставят три стопки, разливают текилу, чокаются и пьют, закусывая лимоном. Ира уползает на подоконник и достаёт электронку, наблюдая за битвой трех титанов. — Бабушка удалилась из одноклассников, потому что они все закончились. Антон поворачивается на Арсения, тыкает в него пальцем и начинает гоготать, вздрагивая кадыком, на что тот, хватает его за палец и подтягивает запястий с укусом к губам. Парнишка вырывает руку, прячет ее за спиной и отползает от собаки кусаки. — Настя упала и разбила подбородок, но ничего страшного у нее есть второй. — В семье каннибалов умер родственник… и грустно и вкусно. — Буратино дрочил-дрочил и сгорел. Вика усмехается, первый раз за этот вечер, все синхронно поворачиваются на нее и начинают хихикать, но не Антон с Арсением, которые пилили друг друга взглядом, настроенным только на победу. — Наша кошка тоже сначала боялась пылесоса, но потом втянулась. Арсений чуть не выплевывает воду, хватаясь за вздрагивающий от смеха живот, но сдерживается. — Что делать если кошка начинает шипеть? Убавить жар на плите. Антон хихикает, сгибаясь до полу, но не одна капля не выпадает из его рта. — Свитер, который кололся, по ночам начал выносить из дома ценные вещи. Брюнет не выдерживает и плюет водой прямо в лицо, только оторвавшегося от пола, парнишки. — Подходит сын червяк к маме и спрашивает: «Где наш папа?» — Антон тут же следом выплевывает в него и начинает дико смеяться, держась за щеки. — А она отвечает: «С мужиками на рыбалку уехал!» — Червяк, серьезно? — Смеется Арсений. — Колющийся свитер? — Отрывает голову парнишка, разминая сводящий животик. — Уххху! У нас есть победитель! — Сползает Софа к Вике и поднимает ее руки вверх. — Кстати, победитель, пьет в три раза больше! — Что? — Проглатывает воду Вика. — То! Наливай! — Итак, объявляю собрание курящих открытым. — Сидит Антон на подоконнике, осматривая Иру и Поза, которых изрядно уже мазало, впрочем, как и самого Антона. — Кто мне скажет, что тут делает Вика, Поз? — Я то что, я тут ни при чем. — Поднимает он руки вверх. — Ира? — Я стала собираться, она спросила куда я, я сказала, что к тебе на тусу, она попросилась со мной, а я не смогла отказать. — Раскаивается она в содеянном. — Да я смотрю, ты всегда по этой схеме работаешь. — Косится на нее Поз. — Опять нарываешься? — Разворачивается она к нему и выдыхает дым в лицо. — Да нет, что ты, а как тебя только сюда отпустили? — Если ты не в курсе, рабство отменили еще в тысяча восемьсот шестьдесят первом. — Наглядный пример того, что знание факта, не изменяет его наличия. — Поз. — Привлекает Антон внимание друга. — Заебешь. — Да делайте, что хотите! — Фыркает он и выходит с балкона. — Не обращай… — Внимание, он всегда рычит, когда пьет. Антон, он вообще-то и мой друг тоже. Парнишка улыбается, кивает, закидывает ноги на перегородку и смотрит в ночной парк, освещенный закатом. — Когда переезжать будешь? — На следующей неделе, я уже половину шмоток перевезла. — Подсаживается к нему Ира, немного сдвигая. — А может лучше сначала с одним рюкзаком, ну, знаешь, так, чтобы если что в любой момент можно было вернуться обратно. — Я с рюкзачком полгода уже живу, так что пора внести пару штрихов в холостяцкое жилье. Осталось только с выселением вопрос решить. — С каким выселением? — Разворачивается на нее Антон, округляя возмущенные зеленые глаза. — Ну так зачем мне держать место? Пусть лучше перваков заселят, да и по три каса вообще не вариант каждый месяц платить. Вот Вика тоже собирается, ее к кому-то в блок подселяют, а комнату отдают. — Продолжает она рассуждения, не обращая внимания на возбужденного такой новостью Антона. — Так, стоп! Но ты ведь понимаешь, что если у тебя с твоим с мудаком… — Мишей. «Хуишей!» — Мишей не заладятся отношения, то ты вылетишь на улицу, тебя обратно в общагу никто не пустит, подержи место хотя бы полгода, хотя бы это лето. — Соскакивает парнишка и начинает рассекать балкон, покачиваясь из стороны в сторону. — Да брось ты, все нормально будет, уживемся, а если чуть что сразу хлопать дверью и в общагу уезжать тоже нафиг надо. — Стоп! Вы встречаетесь полгода! — Переходит на рычание Антон, которое Ира уже не может игнорировать. — Да, но знаю я его год! Ты вот своего соседа сколько знаешь, а? И ничего, как-то общаетесь! Так что время тут не важно! — Важно! Люди очень меняются, когда понимают, что партнер полностью в зависимой позиции. Ты это понимаешь? Так он будет манипулировать, шантажировать, унижать… — Я понимаю, что ты от Миши не в восторге! — Соскакивает она с подоконника и тоже переходит на крик. — Но во-первых, я бы посмотрела на человека, кому смелости хватит на подобное в мою сторону, а во-вторых, я даже и без общаги не буду такое терпеть, а сразу свалю! — Так захрена тогда из общаги выселяться? Что за необходимость? Подожди хотя бы до сентября! — Я уже документы отнесла заведующему! Все! Тебя это в любом случае не касается! Антон пытается подобрать слова, но понимает, что стоит ему открыть рот, и он наговорит лишнего, поэтому просто уходит с балкона, чуть не выбивая стекла хлопком двери. Парнишка влетает в гостиную, где Вика скучала, ожидая его на подоконнике, а Серега, Поз, Арсений и Софа вели активную дискуссию, параллельно выполняя план споить и обезвредить. Арсений замечает разъярённый вид Антона, хмельная улыбка на секунду проскальзывает по его лицу, он поднимает стакан и приглашает присоединиться к разговору. Антон отрицательно качает головой, подходит к столу, намахивает стопку текилы, запивает чем-то из стакана, а точнее джином, кривится еще больше, смотрит на лимон и впивается в него зубами. Поз осматривает друга, тяжело вздыхает, переводит взгляд на балкон, где Ира курила, облокотившись на перегородку. Серега приобнимет его и подает стакан, тот кивает и делает пару глотков. Антон падает на подоконник к Вике и задергивает штору, чтобы оградиться от этих жалостливо-возмущенных взглядов. — Все хорошо? Ты сегодня какой-то… — Смущенно отодвигается немного девушка от взвинченного парня, осматривая созданное им замкнутое пространство. — Какой? — Не слишком… — Веселый, радостный и дружелюбный? — Фыркает Антон. — Неееет, ты взволнованный. — В каком смысле? — Ты дестабилизирован, как уран. «Вот они химики...» — Слушай, а ты меф сможешь сварить? — Чисто теоретически, да, не сложно, примитивное соединение, но требует много оборудования и времени, и сырья. Но если очень надо, можем уехать далеко-далеко в лес и открыть свою наркоманошную. — Улыбается она и протягивает ему стаканчик. — Да, если до двадцати семи не найду чем заняться, так и поступим. — Делает он глоток и передает обратно Вике. — Договорились, извини, что навязываюсь. — Да брось, правда здорово, что ты пришла, а то я тебя в неформальной обстановке и не видел, все в унике да у общаги. — Нет, я про вообще, наверное, я тебе уже надоела. — Честно, есть немного, но, наверное, я больше на себя бешусь, что вечно обламываю и доставляю тебе дискомфорт, извини. Вика смеется так, что на шторку обращают внимание все в комнате. — И что тут смешного? — Прости, забей, не сдержалась. — Странное у тебя чувство юмора, Буратино, сгоревший от дрочки, и я. Вика смеется снова и делает глоток. — Да что у вас там за хи-хи ха-ха! — Интересуется Софа. — А вам все скажи да расскажи. — Фыркает в их сторону Антон. — У меня вопрос, он всегда такой… — Переходит Арсений на шёпот, пытаясь подобрать слова помягче. — Как беременная на восьмом месяце? — Смеется Софа. — Типа того. — При Ире да, то есть с первого курса, то есть почти все наше с ним знакомство. — Рассуждает Поз. — Даже интересно, я ведь за все это время даже не видел его друзей там со школы, например, чтобы спросить что дf как было до уника. Да и не особо он об этом распространялся. Он в школе то вообще учился? Тоха! Ты в школе учился? Шторка раздергивается и оттуда выглядывает голова повеселевшего Антона. — Поз, ты дурак? — А познакомишь тогда со своими одноклассниками? — Улыбается он. — Ага, первым делом вышлю тебе приглашение на встречу выпускников. — Задёргивает он штору обратно. — Так и живем. — Пожимает Поз плечами и делает глоток. Софа что-то шепчет Арсению на ушко, они смеются и косой траекторией уходят из комнаты. — Кстати, а что вы с Арсением так обсуждали, если не секрет? — Продолжает свое общение Антон с Викой, удивляясь, что он это делает в радость и добровольно. — Общагу, универ, да так, банальности, он, кстати, очень интересный человек. — Он не сказал сколько ему лет? — Я не спрашивала. — Эй, вы там, выходите из привата, тут текила остывает, и Иру захватите, а то она своей электроникой весь район завейпит! — Сигналит ребятам Серега. План провален. Трезвости в этой квартире осталось столько же, сколько и адекватности. Антон сидел на полу, откинувшись головой на диван, и смотрел в потолок, вслушиваясь в разговоры ребят. Физически он был тут, но вот ментально, любовался звездным небом, которое цветным полотном от ночника развернулось на всю комнату Арсения. Он раз за разом прокручивал в голове тот вечер, пытаясь ответить на один единственный вопрос в своей голове. «Почему я соврал про ключи…» Антон слышит голоса всех, кроме Софы, и это пробуждает в нем странное волнение. Софа, как ребенок, не страшно когда они орут и носятся по дому, страшно, когда они затихают. Парнишка отрывает голову от дивана, осматривается и понемногу встает, разминая затекшие ноги. — О! А мы думали ты уже отъехал! — Не наждетесь! — Усмехается он и плетется в коридор. — Не наждетесь, думаю, нам уже пора готовить тазик. — Провожает печальным взглядом его Поз. Антон открывает свою комнату, но там пусто, и тут он слышит смех из ванны. Он подходит к двери и замечает, что по периметру проступает влажный след. — Твою мать… — Выдыхает он и решительно врывается вовнутрь. — Ну Софаааааа… — Что? Ты просил никого не топить, я обещание сдержала! Вся комната была в пене. Вся! Из-за пены не было видно ни ванны, ни туалета, ни зеркала, ни даже пола! Софа сидела на краю ванны, пила и курила электронку, а в самой ванне лежал… — Арсений, но ты то куда... — Разводит парнишка руками. — Пенная вечеринка! — Привстает он, разгребая слой пены, перехватывает у Софы стакан и пьет. — Какая к хренам пенная вечеринка… — Проходит Антон вглубь, на что-то наступает и чуть не поскальзывается. Он нагибается, запускает руки в пену и нащупывает пустые баночки из-под шампуня и геля для душа, которые были куплены совсем недавно. — Софааааа… — Ой, пора обновить бокал. — Вскакивает девушка. — Какой бокал, Софа, это что за хрень… — В шоке хлопает Антон глазками, осматриваясь по сторонам. — Пенная вечеринка! — Дует она в него пеной и быстро убегает. — Арсений… — Отчищается Антон от лопающихся на лице пузырьков. — Ты то куда? — В запой, сам приглашал, а я и не отказался. — Что за пиздец… Да как она тебя вообще в это затащила! — Я в ее распоряжении до сентября! — Вырезает Арсений блок из пены, как из снега, и протягивает парнишке. Антон присаживается на край ванны, игнорируя подарок, берет его за скулы и разворачивает на себя. — Ты сколько выпил уже? — Чуть больше чем ты. — Усмехается он, хватает его за руку и опрокидывает на себя в пенную пучину. Антон разгоняет руками куски пены и пытается выбраться, чувствуя, как вся его одежда намокает. Он садится и плюется мылом. — Людвиг, ты ли это?! — Смеется Арсений, глядя на огромный парик из пены на Антоне. Парнишка трогает свою голову и наконец-то начинает смеяться, счищая пену, которая красиво оседает на его плечах. Но тут его детскую радость прерывает опять это странное ощущение. Он переводит взгляд вниз и видит, что сидит на Арсении в позе наездника, но и это еще не все, он переводит взгляд на себя и замечает руки брюнета на своей талии. — Что-то не так? — Определенно что-то не так… — Он осматривает комнату и кивает. — Я бы даже сказал, что все не так. — А разве это плохо? — Это все ненормально. — Сминает он пену руками, наслаждаясь лопаньем пузырьков на ладошках. — А тебе нравится? Антон пожимает плечами и опускает взгляд на Арсения, который не выглядел веселым или пьяным, а серьезным, до жути серьезным. — Думаю больше да, чем нет, но повторюсь, все это странно. Арсений резко приподнимается, отчего Антон отстраняется назад, но брюнет хватает его за рубашку, тянет на себя, смыкает за его спиной свои руки и опускается обратно, скрывая их в пене. Антон не может вдохнуть, не может открыть глаза, он чувствует вокруг себя невесомое облако пены, которое лопалось, нежно обволакивая каждый кусочек его кожи. Он сжимает руки и чувствует под ними крепкую грудь Арсения. Антон пытается оттолкнуться и встать, но тот его прижимает обратно, обнимая за талию и лопатки. С секунды парнишка боролся и бился, как птичка в клетке, но после решил просто отдаться этому странному ощущению, которое не просто шептало где-то в глубине, а орало в рупор. Все произошло секунд за десять, Антон даже не успел задохнуться, но так долго время не замирало, даже на самых скучных лекциях. Десять секунд… Десять… — Ого! Я слышала про драки в грязи, но вот в пене первый раз. — Осматривает Софа Антона, который сидел на Арсении и яростно тряс его за грудки, на что тот лишь смеялся. — Мальчики не хотите подрочить? — Откидывает она голову на Серегу и Поза. — Я хочу присоединиться! — С разбегу прыгает Димка в ванну, подминая ребят под себя. — Пф, подержите мое пиво. — Передает она стакан с джином Сереге и запрыгивает поверх Поза. — Ого! — Замирает Ира на пороге, удерживая равновесие за счет дверного косяка, и начинает смеяться, глядя, как Арсений пытается выбраться из-под этой кучи народа, наполовину перекинувшись через бортик ванны. — Это определенно надо снимать! — Убегает она за телефоном, попутно собирая все углы. Арсений весь мокрый, стекает на пол, приземляясь на подушку из пены, Серега смеется и поднимает его. — Помогите! Вы меня сломаете! Я не чувствую ног! — Пищит Антон, пытаясь высвободиться. — Смирись, у тебя больше нет ног! — Смеется Софа. Арсений в полубреду выходит в коридор, заходит в комнату Антона и встречает там Иру, которая развалилась на кровати с телефоном в руках, пытаясь сфокусироваться на чтении сообщений. — О, Сеня! — Не называй меня так. — Рычит он на девушку и выжимает одежду. — Ладно-ладно, какие мы нежные. Так, ты все-таки решил искупать Поза в фонтане, это правильно, только меня пригласите на представление, я буду репортёром. — Крутит она телефон в руках. — Что ты несешь? — Фыркает Арсений, выпрыгивает на балкон и цепляет упаковку сигарет Антона. — В смыслеее… — Смеется Ира и выползает следом, стреляя сигарету. — Ты что не знаешь или делаешь виииииид, что не знаешь. — Наклоняется она к нему, подозрительно разглядывая ураган темно-синих глаз. — Объясни все нормально. О чем ты говоришь? — Упирает он указательный палец в ее лоб и отстраняет от себя. — О чем, да о чем... О споре! — Опирается она на перегородку локтями и пафосно выпускает дым. — О каком споре? — Антона и Димки. Кого же еще... Я с Антоном ебала в это втягиваться, у него же спортивный интерес во! — Встает она на носочки, задирая руку вверх, и кренится назад. Арсений цепляет ее за кофту и тянет на себя, усаживая на подоконник. — В чем суть спора? — Ну если ты не знаешь, то наверное и не должен знать, это же спор. — Усмехается она. — Ну смотри, хочешь, чтобы купался Поз, надо, чтобы я сделал так, чтобы он искупался. — А ты прааааааав! — Кивает она его словам. — Ну так что? — Только я репортер. — Бесспорно. — Они поспорили педик ты или нет. Поз считает, что да, и если ты не педик, то он купается в фонтане, а если педик, то купается Антон. — В каком фонтане? — Я думаю лучше на дворцовой, чтобы в камеры попасть! — Смеется Ира. — Тебя же Софа весь вечер спаивает, ты думаешь просто так, Поз со дня на день уезжает, они решили все выяснить раз и навсегда. Так что надо, чтобы ты конкретно так отшил Антона, желательно, чтобы это видел Поз. Как тебе план? Арсений делает тяжку, кивает и уходит. — Охуенный, пойду переоденусь по такому случаю. Суббота. Ночь. Музыка играла на всю, Софа вспомнила про одну занимательную игру - крокодил, и поэтому поводу Поз уже минут десять пытается показать глисту в скафандре. Вика окончательно перебрала и подсела на уши Антону. — Ты бы переоделся, а то замерзнешь сидеть вот так, мокрым. — Мне нормально. — Все так говорят, а потом с температурой валяются. — Мне нормально. — Поднимает он на нее уставший взгляд и встает. — Ооо, ты куды намылился? Надеюсь сменить меня. — Страдальчески взмаливается Поз. — Переоденусь. — О, принеси мне тогда тоже шмотки. — И мне! — Поднимает руку Софа. — Мне тогда тоже. — Не отстает Серега. Антон кивает, выходит из комнаты, а затем и из квартиры. Антон стоит у знакомой двери и боится постучаться, внутри все сводит, а сердце вот-вот разорвется. Страшно, он не может даже дать адекватного ответа, почему ему страшно? Просто страшно. Он решительно заносит кулак и стучит. За дверью слышатся глухие шаги, которые отмеряют последние секунды его жизни. Дверь распахивается, чуть не снося Антона, а в проеме появляется фигура человека в черных трико, уже знакомом растянутом лонгсливе и свинцово-синим взглядом, который готов был убивать любое живое в радиусе километра. — Чего тебе? — Вот ноут решил занести и хотел проверить как ты тут, не умираешь ли еще. — Пытается парнишка казаться беззаботным, но дрожащий голос его выдает. — Очень мило. Спасибо. — Выхватывает он ноутбук и закрывает дверь, но Антон дергает обратно за ручку. — Что-то еще? — Да. — Бегает он глазами в разные стороны. — Твистер. Мы хотели сыграть в твистер, можно? Арсений уходит в гостиную, хватает с пола с игрушками твистер и идет обратно, замечая, что Антон уже зашел в квартиру и закрыл дверь. — Еще что-то? — Да, но нет. — Так да или нет? — Всучивает он парнишке коробку в руки. — Тебе точно не плохо? Ты какой-то… — Какой? Не жизнерадостный, добрый и веселый? — Нестабильный, как уран. Арсений отталкивает Антона, занимает его место, открывает дверь на распашку, разворачивается, чтобы выпроводить гостя, но замирает, ощущая на своих губах его дыхание. Антон бегает глазами по лицу напротив, прижимая к себе коробку, как последний уровень защиты, в висках стучит сердце, а вместо сердца у него извергающийся вулкан. Он так часто и глубоко дышит, будто бежал марафон. «Я! Должен! Знать!» Антон зажмуривает глаза и целует Арсения. — Что ты делаешь? — Говорит он парнишке в губы, не меняя закрытой позы, сурового лица и даже не пытаясь отстраниться. — Я? Соприкасаюсь с тобой губами. — Также не отстраняется он. — Зачем? — Извини, я перепил. — Отодвигается Антон и тут же краснеет, стараясь побыстрее выйти из этого ада. — Извини, пожалуйста, я правда перепил, я сюда раза с пятого дошел, так что извини, это ничего не значит, я просто дурак. Наутро мне будет стыдно, а ты посмеешься над этим. — Прорывается он к двери, но Арсений хватает его за мокрую футболку. — Перепил значит. — Рычит брюнет. — Перепил. — Скулит парнишка. — Зря ты сюда пришел. Арсений в один толчок запихивает Антона в свою комнату, а затем швыряет на свою кровать. «И в такие моменты у меня всегда один вопрос, почему в жизни не всплывает окошко, которое спрашивает: "Уверены ли вы, что хотите это сделать?" »