***
Антон просыпается под вечер. Нет, он пару раз просыпался днем, даже покушал, принял душ, перекурил, понял, что лучше его организму не становится, и заваливался обратно. И вот сейчас он сидел на кровати, втыкал в пол и пытался разобраться болит у него голова от похмелья, от того, что он переспал или от того, что он недоспал? Но этот вопрос беспокоил его куда меньше, чем рваные воспоминания последних двенадцати часов его жизни. Он таки встает, проходит на кухню, которая пылала красным в лучах закатного солнца, берет обезболивающее, высыпает в стакан, заливает водой и жадно выпивает. Ну вот, теперь больно точно не должно быть, так что можно и позвонить человеку, который довел его до такого состояния. — Ого! Ты жив! А я уже сорок дней заказываю! — Что вчера было? — Шепчет Антон, валяясь на полу, перед открытым балконом, успокаивая тело прохладным ветерком с ароматом сирени. — Аха, ты был звездой вечера, там даже геи застеснялись! — Я серьезно… — А что тебя именно интересует, я тоже раз через раз что-то помню. — Меня интересует какого хрена у меня пол-лица разбито, отсутствует футболка, присутствует толстовка, причем толстовка Арсения, а на тумбочке стоят явные следы его пребывания в моей комнате! И вообще, как я оказался в своей комнате! — Ахаха, нихрена у тебя провалы! Тебя может просто палкой по голове бить, так время сэкономим и деньги, эффект-то один. — Серега, давай по существу. — Ты выпил пол бара, свалил в туалет, я вышел перекурить, встретил белобрысого, он был тоже в том еще состоянии, потом приехал Арсений, чуть не убил его, потом меня, потом еще раз меня, когда узнал, что я с тобой, потом собственно ушел за тобой, а потом вы вышли побитые и переодетые. И если это ты его так отделал, то ты страшный человек. — Я отделал Арсения? — Ну не я точно. — Пиздец… — А потом он закинул твое тело в машину и увез. Я думал в лес закапывать, а ты нет, живее всех живых! — Я бы не был так уверен… — Антон закрывает глаза и пытается вспомнить хоть что-то, но в голове всплывает лишь, как они с Серегой на двоих скурили какой-то шарик, а после темнота. — Пиздец… Чем ты меня напоил?! — Ты и без меня прекрасно спаивался. Так что если захочешь повторить, я к твоим услугам! — Да никогда! Антон выключает телефон и откидывает его на диван. — Пиздец… Я отделал Арсения… День не спешил начинаться не только в квартире Антона... Арсений нашел в себе силы сползти с кровати, и вот уже минут сорок он стоял в душе, протрезвляя тело и разум ледяным потоком. Твист же не нашел в себе силы от слова совсем. Они сегодня прибывали с Антоном в одинаково плачевном состоянии, а в месте с ними еще и белый друг, который принимал в себя все, что не приняло их тело. — Вставай, пойдем завтракать. — Можно тут? — Ты так вовсе не встанешь. — Протирает брюнет голову, косится на парнишку, подходит и выжимает на его лицо капли воды из полотенца. — И как тебя только туда занесло? Они переговаривались тихо, почти шепотом. Связки Арсения сели после пылких бесед, а связки Твиста были обожжены абсентом. — Там паспорт не просят, да и лишних вопросов не задают. — Зато мешают что надо с чем не надо. — Везде есть свои минусы. — Вылезай, я чай сделаю. — Вешает брюнет полотенце на дверь и выходит. Твист поднимает себя руками, стаскивает футболку и откидывает в сторону гардероба. Она на секунду задерживается на нем и падает на пол. Парнишка сползает с кровати, снимает со стула домашнюю кофту и штаны, которые были размера на три больше него, заталкивает свое тело в них и подходит к открытому окну. Он делает жадные глотки воздуха, затем садится на подоконник, наклоняется вниз и протягивает руку. — Ваня. Антон, который все это время пытался слиться со стеной, перебирает про себя все известные маты, проклинает себя за саму идею влезть сюда и посмотреть на Арсения в отделанном состоянии, натягивает улыбку, встает и протягивает руку в ответ. — Антон, приятно познакомитьсяяяяяяяЯЯЯЯЯЯЯЯ!!! Твист хватает его за руку, тянет на себя и закрывает окно, зажимая локоть в состоянии близком к перелому. — Отпусти! Ты что творишь?! Совсем ненормальный?! — Верещит Антон и бьет по стеклу. В комнату врывается перепуганный Арсений, который прибежал на звук убийства, но увидев всю картину, смог только закатить глаза. — Твист, отпусти Антона. — Устало произносит он и проходит в комнату. — Не отпущу, извращенцев, которые подглядывают за несовершеннолетними, надо не просто держать, а задерживать и упекать на пожизненное. — Я не подсматривал! И ничего не видел! — Так не подсматривал или не видел?! — Твист, отпусти его. — Подходит Арсений и запинается за брошенную на пол футболку. — И шмотки свои прибери! — Это твои шмотки! — Так вот напоминай себе об этом, когда их берешь! — Да ладно-ладно! Больно надо! — Отпускает он парнишку, соскакивает с окна, выдергивает из-под ноги брюнета футболку и выходит из комнаты. Арсений занимает место Твиста и с интересом осматривает испуганного парня напротив, который метался из стороны в сторону, как школьник, застуканный с сигаретой в зубах. — Так что, и правда подсматривал? Антон останавливает бег своих глаз на лице Арсения, а точнее на лейкопластыре посреди скулы, стяжки на брови и рассечение на губе. «Пиздец… Да я чисто физически не мог его так отделать! Или мог? Но откуда-то же это взялось на его лице! ПО-МО-ГИ-ТЕ!» — Нет. — А что ты тогда тут делаешь? — Стою. — Угу, ну если тебе не принципиально, где стоять, то милости прошу. Арсений отходит от окна и приглашает войти. Антон ломается, но в итоге решает идти до победного, не зря же ему чуть не оформили перелом руки. — Чай, кофе, пиво для опохмела? — Ставит Арсений три кружки на стол. — Кофе. — Подпирает парнишка стену. — Да ты не стесняйся, присаживайся. — Любезно отодвигает Арсений стул, не предлагая, а приказывая. Антон повинуется, отчего его дискомфорт от происходящего взлетает до небес. — Извини, я все же, наверное, пойду, твоего парня не обрадует мое присутствие тут, не хочу мешать вашему завтраку… обеду…ужину… — Кого? — Подвисает Арсений, просыпая кофе. — Ваню. — Собирает он в ладошки зернышки и ссыпает в кружку. — Я не осуждаю, ты ведь знаешь, хотя, это вообще не мое дело, в общем, извини, я пойду. Антон встает, разворачивается и чуть не врезается в Твиста, который проносится мимо него, оставляя шлейф мятной пасты. — Дорогой, ты уже успел приготовить завтрак! — Целует парнишка Арсения в здоровую щеку и заключает в объятия, обводя Антона насмешливым взглядом. — В общем, я пойду, Ваня, извини, я, правда, не подглядывал. — Собирается он уходить. — Сидеть! — Рычит Арсений. — Ты, переставай нести хрень! — Тыкает он ложкой в Антона. — А ты, переставай ему подыгрывать! — Скидывает он объятия Твиста. — Ну он ведь наверняка столько умственных сил приложил, чтобы прийти к такому выводу. Нельзя же обесценивать его старания. — Пожимает плечами парнишка, достает три тарелки и открывает кастрюлю. У нас новый рекорд! Дискомфорт Антона возрос до космоса и помахал инопланетянам на Плутоне ручкой. — Веди себя нормально! — Шикает брюнет на Твиста. — Не могу, спал плохо, снилась всякая пакость навроде твоей каши. — Раскладывает он завтрак по тарелкам, ставит на стол, улазит в ящики и достает орехи, цукаты и мед. — Спасибо. — Выдавливает из себя Антон. Твист наконец-то приземляется за стол, осматривает достаточно напряженную обстановку, усмехается, пододвигает к себе кашу, насыпает в нее все что только можно и пробует. — Хотя, нет, на вкус лучше, чем на вид. — Одобрительно кивает он и косится на Арсения, который попивал кофе, прожигая убийственным взглядом парнишку, который не отрывался от тарелки. — Да, вкусно, спасибо. — Выдыхает Антон. — Ну как вчера отдохнули? Жаль, что только под конец вечера увиделись! — Твист. — Да все-все, молчу, я же не знал, что мы на поминках. — Твист! — Повторно шикает брюнет и переводит взгляд обратно на парнишку. — Так, что ты делал на балконе помимо того, что стоял? — И подсматривал! Арсений откидывает голову на Твиста, тот застегивает рот на молнию, закрывает на ключик, а ключик выкидывает в открытое окно. — Я… Ну… Того самого, вчера… Я мало, что помню. — Он вбирает воздух и отчеканивает, как солдат при рапорте. — Спасибо, что довез до дома, и за толстовку, наверное, тоже, и за гель, и извини, что ударил тебя, не знаю за что, но я не должен был этого делать. — Чего?! — Подлетают брови брюнета вверх. Антон обводит его лицо пальцем, не отрывая взгляда от тарелки. — Извини, я был пьян, не знаю, как это появилось на моем лице… — Показывает он свою разбитую губу. — Но думаю тоже не просто так. В комнате повисает молчание, которое прерывается глухим смехом Твиста. Антон наконец-то перестает разглядывать цукаты в каше и смотрит на белобрысого парня, который явно знал о том вечере, куда больше, чем он сам. — То есть, ты пришел, чтобы извиниться за предоставленный дискомфорт, и за то, что ударил меня? — И еще за то, что мы ебемся ночами! — Не выдерживает Твист. Антон кивает. Арсений закусывает губы, чтобы не расплющить парнишку своим трехэтажным, и переключается на кофе. — Видишь это лицо. — Тыкает Твист в брюнета. — Как только оно появляется, я обычно бегу. Антон медленно поворачивает голову на Арсения, видит ЭТО ЛИЦО, его брови сжимаются домиком, а желание бежать не просто просыпается, а уже включает сигнал SOS. «Да что вчера такого произошло!» — Антон, подумай еще. — Берет Арсений кофе и уходит в свою комнату. — В смысле! Эй! Почему ты меня обычно пиздишь, а его нет! — Кричит Твист ему вслед. — Ну что за несправедливость! — Извини, я испортил завтрак. — Опускает Антон взгляд обратно в тарелку. — Мой, нет, да и ему, я думаю, тоже. Не обращай внимания, просто он устал от твоих выходок, а пиздить тебя позволить себе не может, так и живет. «Моих выходок? Он бы на свои выходки посмотрел! А потом уже на мои обижался! Это не я пользуюсь невменяемым состоянием людей и пытаюсь их изнасиловать! А он!» — А ты его друг? Прости, я все не так понял. — Я? Друг? — Твист усмехается и слизывает кашу с ложки. — Нас удержать вместе могут только родственные связи. — Ты его брат? — В шоке выпучивается Антон на парнишку, не веря ни своему вопросу, ни его словам. — А что тебя так удивляет? Разве мы не на одно лицо? Антон рассматривает парня напротив. Пепельные длинные до плеч волосы, пепельные глаза, искусанные губы, черные брови, черные длинные ресницы и дохлость рыбьего скелета. — Не особо. — Ну, генетика на нем дала сбой. Твист доедает и переходит к чаю, но перед этим достает огромную шоколадку Милка из ящика. — А что вчера было? Я понимаю, как глупо этот вопрос звучит от меня. — Усмехается Антон. — Но ты ведь там вроде как был. Твист усмехается, меряет взглядом парнишку напротив, откусывает дольку шоколада, запивает горячим чаем и уходит. — Нашел у кого спрашивать… Антон берет свою пустую тарелку, подходит к раковине, ополаскивает ее, разворачивается и видит Твиста, который сидел на своем стуле, развернув в сторону пустующего места парнишки экран ноутбука. — Я знаю только то, что лицо Арса попортил мужик, который хотел тебя трахнуть. «Чего! Меня еще кто-то трахнуть хотел?! Я думал это место навсегда зарезервировал этот извращенец Арсений!» — Видишь таблицу? — Пододвигает Твист ноут к Антону, как только тот садится обратно на стул. — Убогая? — Антон кивает. — Сделай, чтобы было красиво. — Я? — Ты. — Почему я? Твист уходит и возвращается уже в какой-то джинсовке, с телефоном, в солнцезащитных очках и ключами в руках. — Дай-ка подумать, потому что из-за тебя Арсений потерял дееспособность на полмесяца, из-за тебя его избили, из-за тебя он по ночам работает трезвым водителем, а еще ты самая гадкая пакость из всех, что я знаю. Так что да, ты. Твист скрывается и больше не возвращается, оставляя охреневшего Антона одного. Антон сидел, как мышка, в гостиной Арсения, потому что отчасти боялся выносить ноут Твиста из этой квартиры, но при этом, смелости ему хватило облазить все приложения вдоль и поперек, но ноут был девственно чист, что напрягало, разочаровывало и вызывало много вопросов. Таблицу он редачил чисто механически, полностью уйдя в свои мысли, этим навыком он овладел еще на первом курсе. «Туалет... Арсений был там, а еще какой-то мужик, но мужика я не помню, помню только Арсения. Он меня шлепнул, потом врезал по лицу, я шибанул его какой-то хренью, вроде бутылкой пива. Я помню, что точно ударил в голову, но на голове Арсения нет удара, тогда, получается, я ударил мужика. А кто меня шлепнул? Блет, помогите!!! Ну, Арсений меня не мог шлепнуть, хотя, этот извращенец мог сделать все, что угодно! Но как я оказался в его толстовке?! Нет, как я оказался без футболки в его толстовке?! И где моя футболка!!!» Тут в дверь раздается стук. Антон затихает и даже перестает дышать. Стук повторяется, кто-то настойчиво ломился в эту квартиру. Арсений уже не раз выходил из своей комнаты, но он ни разу не заходил в гостиную. Поэтому Антон надеялся побыстрее все закончить и уйти незамеченным, но видимо и этим планам не суждено сбыться. Парнишка слышит снятие затворов двери, его сердце останавливается… — Арсений, привет, а Антон у тебя? «Ира? Ира!» — Нет, не у меня. Привет. — У него! Я тут! — Кричит Антон, пытаясь успокоить свою дурацкую улыбку и прилив эндорфинов. Антон заканчивает редачить столбик, поднимает радостный взгляд, и тут же все его эндорфины гибнут под вечной мерзлотой строгости Арсения. — И что ты тут делаешь? — Сижу. — Фыркает Антон. — А поконкретней. — Думаю, сам отправил, вот сижу и думаю. — Похвально, а ноут Твиста тебе зачем, и где он сам? — Нужен. Следить за его перемещениями не моя обязанность. — Соскакивает Антон на ноги, но подойти ближе, а уж тем более как-то пройти мимо этого хранителя севера в коридор было по меньшей мере сыкотно. — О, Антон, а мы к тебе! — Показывается Ира в дверном проеме комнаты. — Вы? — Ага, я с Викой! Кстати, Арсений, пойдем с нами, у нас грандиозные планы! — Достает Ира из-за спины бутылку вина. Арсений смотрит на Иру так, будто ее планы сводились к купанию в канализации, но потом берет себя в руки, стирая мину отвращения со своего лица, и отрицательно качает головой. — Нет, спасибо, я еще от прошлого вашего приглашения не отошел. — Фыркает он на Антона. — Я тоже. — Фыркает Антон в ответ. — Вот знаешь… — Что? Антон снова встречается с ЭТИМ ЛИЦОМ, и его мозг снова врубает сигнал SOS. — Приятного вечера вам, у меня еще много работы, в другой раз обязательно. — Кидает он милую улыбку девушке и уходит обратно в прихожую. Ира смотрит на негодующего Антона, которого увидеть в таком состоянии для нее новое открытие, на Арсения, чьи желваки играли покруче мышц бодибилдеров на соревнованиях, быстро понимает, что они с Викой тут с лёгкостью могут попасть под горячую руку, и уходит в подъезд. «То есть, эта мышь полевка, еще фыркать на меня будет! А что мы такие обиженные?! Что? Я первый, кто тебе не дал! А? Геюка подколодная!» «Пакость мелкая, удобно устроился, тут помню, тут не помню! Там знаю, тут забыл! А вчера в тебе было куда больше искренности, или может в тебя каждое утро по бутылке вливать, чтобы хоть как-то до твоей совести достучаться!» Антон пролетает мимо Арсения прямиком в подъезд. — Ноут. — Останавливает его брюнет. — Его мне отдали. — Разворачивается парнишка и перед его лицом закрывается дверь. Антон сбегает к себе, где у двери его уже ждали Вика и Ира, он останавливается, проклинает все мироздание, вспоминая, что у него нет ключей, разворачивается и вбегает обратно. — Что-то еще? — Открывается Арсений дверь, преграждая рукой дорогу. Парнишка проскальзывает под его рукой и проносится на балкон. Брюнет выдыхает, закрывает дверь, разворачивается и вздрагивает. — Спасибо. — Мнется Антон в метре от него. — За что на этот раз? — За то, что… — Антон рычит и вскидывает руками. — За то что не дал трахнуть меня какому-то мужику! — Обращайся. — Усмехается Арсений. Парнишка хмурится, уходит, а затем возвращается обратно. — Еще что-то? — Ты меня шлепнул по заднице? — Думай еще. — Показывает Арсений рукой в направлении балкона. Антон мнется, хочет еще что-то сказать, но отступает. Ира сошла с ума, так думал Антон, глядя, как они с Викой устраивают из его пола в гостиной званый ужин. Вино, покупные салаты, суши, чипсы, фрукты, торт. Торт! ТОРТ! И все бы ничего, но только и выглядели они, как будто пришли на выпускной, а не скоротать вечерок. Странно, это все очень странно. Наконец-то Ира падает на пол, осматривает загруженного Антона и тыкает его в бок локтем. — Эй, ты как? «Как я? И правда, как я? Я охуенно! Примерно полгода назад, зимой, ты, Ира, предпочла мне своего мудака, но это только половина беды. Ведь в тот же день, я решил доказать тебе, что куда лучше твоего мудака! Я работал, как черт, учился также! Из кожи вон лез, чтобы найти хорошую практику и уже со следующего семака работать в приличной компании. Но вот одна грымза, которая не возлюбила меня с первого курса и постоянно доводила меня до пяти нервных срывов за одну сдачу рефератика, одного гребаного рефиратика, отыгралась по полной, когда я наконец-то пересекся с ней на курсаче! Именно из-за этой гребаной пятерки я отодвинул в сторону все зачеты, а потом весь апрель наверстывал хвосты на скорости х5! И вот, когда оставалась только физкультура, мне надо было сдать пять нормативов, а это бег, отжимания, пресс, подтягивания и гибкость, мое тело дало сбой. А отгадай почему? Потому что я между работой и учебой спал, разве что, стоя в метро! А словить четверку по физре после курсача с грымзой, преступление! И вот, когда я, именуемый бревном, не мог сдать гибкость, хотя бы на тройку, то решил, что какого хрена, какое-то тело будет сопротивляться моим же желаниям! Я нагнул его, получил пять и растяжение подколенных связок, вот тогда-то все и пошло по пизде! Потому что, если бы в этой бесконечной цепочке случайностей, хоть что-то пошло не через жопу, то в тот роковой день, я бы не решил прокатиться на лифте, а, как обычно бы, пошел пешком и не пересекся бы с этим Арсением, а благополучно бы забил на него! Но неееееееет! И почему из всего Питера его занесло именно сюда?! И почему я не могу забить на него сейчас?! Я же прекрасно умею это делать! А не могу! И сейчас он сидит там! И хрен пойми что думает обо мне, потому что я опять накосячил, и даже не помню почему! А он помнит! И не говорит! Хотя это он во всем виноват! Он меня чуть не изнасиловал, а ведет себя так, будто это я заломал его и чуть не трахнул! Да какого хрена вообще происходит!» — Хорошо, просто вчера примерно с таким же набором ко мне пришел Серега, и мы на этом не остановились. — Тогда будем тебя лечить! — Разливает Ира по бокалом вино, от которого желудок Антона сводит тошнотворными спазмами. — А по какому поводу? Девочки переглядываются и смеются. — Ну, ты ведь сам на выходных сваливаешь, так что празднование твоего дня рождения переносится на сегодня! — Можете приехать ко мне в Москву, мама приготовит ужин. Ира и Вика переглядываются и снова смеются. «Да, очень смешно, давайте вместе посмеемся! Приехать ко мне на ДР, это ведь капец, как смешно!» Тут Вика подрубает на телефоне песню Аллегровой, а Антон отрубает критическое мышление. — Ну что Антон! Отметим твою двадцатку! — Обнимает она друга и прикладывается к его уху. — А потом еще с Позом повторим! «Ты мне неделю не отвечал и игнорила! Да что там неделю, больше! А сейчас, как ни в чем не бывало, залетаешь, чтобы отметить мое день рождение? Если это не биполярка, тогда я не знаю, что это!» Антон улыбается, берет бокал и делает вид, что пьет. Вечер перестает быть томным. Антон так и сидел с нетронутым бокалом, а девочки уже успели знатно накидаться. Антон редко когда находился трезвым в компании пьяных, но сейчас все происходящее его нисколько не забавляло, а наоборот раздражало. Вино уже ни раз проливалось на пол, поэтому теперь оно стояло в тазике, а вместе с ним и соевый соус. Чипсы, после неудачного вскрытия, валялись, разбросанные по всему дивану. Ира задымила электронкой всю квартиру, а Вика постоянно ныла то об учебе, то о практике, то о новой соседке. Но больше всего, его раздражала Ира, которая строила из себя самого веселого человека в мире. Антон ведь не первый день ее знает, он прекрасно видит, что с ней что-то происходит, что-то не очень хорошее, но как бы он не старался, ему ничего не удалось узнать. Но пик его терпения пришелся на выключение света. Он уже хотел встать и уложить спать двух взрослых людей, которые вели себя, как дети, и разве что только карандашами на обоях не рисовали. Но в коридоре показался теплый свет, который стремительно приближался, а вскоре осветил всю гостиную. Колонка переключается на такую веселую, но такую грустную песню «Пусть бегут неуклюже…», а Антон осознает тот факт, что, и правда, у него скоро день рождение и ему скоро исполняется двадцать, и он даже представить не мог, что встретит его в таком состоянии. — К сожаленью, день рожденья, только раз в году! — Заканчивают петь девочки и с улыбкой на лице и с тортом в руках останавливаются напротив Антона. — Загадывай желание! Антон смотрит на свечи, проваливаясь в собственные мысли, улыбается, закрывает глаза и задувает. Комнату обдает легкой дымкой, Ира ставит торт на пол, а Антону в руки падает подарок. — Пусть мы и празднуем твой день рождение сегодня, но открой его первого числа. Антон умоляюще смотрит на Иру и вертит в руках наспех упакованное нечто. — Нет, первого, ни раньше, ни позже! — Пресекает она все его щенячьи глазки. Антон кивает и откладывает подарок в шкаф, пока девочки раскладывают торт. — Может Арсений все же освободился? — Сомневаюсь. — Фыркает Антон. — Кстати, передай ему, что он мышь полевка! — А что вдруг, тебе ведь он так понравился. — Усмехается парнишка. — Он гнусный обманщик и мышь полевка! — Обиженно надувает губы Ира, откидывается на диван, берет вино и запивает им торт. Антон тоже пробует свой законный кусок, требуя взглядом объяснения от подруги. — Он обещал, что я буду видеографом при купании Поза в фонтане! А как-то это событие прошло мимо меня! У Антона на секунду схлопывается вселенная. — А когда он тебе обещал? — В прошлый раз, я более чем уверена, что Поз его подговорил раньше меня, а я его разговорила обратно, и мы договорились искупать Поза! Но меня не пригласили на такое событие! Так что на тебя я тоже обижена! — Хмурит она брови и запихивает в себя торт. «Обижена? Ты на меня обижена?! Ты сказала Арсению, что мы на него поспорили! Вы тут все в край охренели со своим Позом! Он вам что лошадь на скачках, или ставка в казино, или лотерейный билет!» Антон замирает и ловит эффект дежавю, что означает сбой в его матрице. «Стоп! То есть он тогда знал это? Когда я пришел и поцеловал его, он знал, что это часть спора! То есть он специально сделал это! Вот что ему крышу так тогда сорвало… Он же, и правда, знал, что я вру! Но я не врал! Но он думал, что врал! Но я не врал! Я даже к этому спору отношения не имел! Нет, я имел и самое прямое! Но не в том смысле! А он не знал… А Ира ему сказала… Он знал! Он знал… А Ваня не его парень… А он не гей… А я пидор последний!» Антона трясет, он смотрит на Иру, которая сосредоточенно кому-то отвечала в телефоне. — Ира, ты… Она поднимает на него ослепительные глазки и улыбается самой обезоруживающей улыбкой. — Ты, вы, я рад, что вы пришли. — Выдыхает Антон. — Ути-пути, мы тоже! — Наклоняется она к нему, треплет по волосам, отрезает ложкой торт и самолетиком запихивает ему в рот. — Мы отойдем на минутку, не скучай тут. Ира берет телефон, торт, чипсы, Вику и уходит. — И еще, мы займем ненадолго твою комнату. Антон кивает и уползает на балкон. Он садится на холодный бетонный пол, припечатывается лбом в железную перегородку и закуривает. «Ваня был прав, я самая гадкая пакость…» Он слышит, как сгорает его сигарета, как в парке тявкают собаки, как где-то у пруда собралась веселая компания, а еще он слышит приглушенный разговор из своей комнаты. — Привет, вот тусим с Викой. — И что, даже ничего запрещенного не вытворяете? — Миша, конечно же вытворяем! Убиваем свой организм сахарной дозой! — Щебечет Вика. — Ну, вы не увлекайтесь. — Увлекает нас пока только сериал, так что до утра мы в его власти! — Смеется Ира. — Ты там как? Как твоя супер дупер серьезная командировка? — Не так увлекательна, как ваш сериал… Ира смеется, а Антону хочется плакать. «Ира… Она притащила ко мне Вику, чтобы отмазаться от своего мудака. Даже не знаю, что обиднее. Что она подпольно пришла, чтобы меня поздравить, или то, что Вику опять используют. Да что не так с этими людьми…» Спустя еще пару часов Антону таки удалось уложить Вику и Иру спать в свою комнату. Он закончил редактирование таблицы с осознанием того, что в очередной раз ошибался по поводу своего соседа. Если раньше он думал, что «бизнес» Арсения это что-то вроде безобидного хобби из разряда «чем бы дите не тешилось лишь бы не повесилось», то теперь он, мягко говоря, снимает шляпу. Ведь оборот товара, выручка, количество работников… Измерялась такими цифрами, что говорить страшно. Теперь он понимает, почему мамочки в декрете так туда рвутся. Три часа ночи. Антон бы хотел войти через парадную дверь, отдать ноут Твисту и сказать Арсению, как он был неправ и как ему стыдно, по настоящему стыдно, но подумал, что лучше их не будить, а просто вернуть ноут на его законное место, где бы оно ни было. Он по-тихому пролазит на балкон соседа, заглядывает в гостиную - пусто, заглядывает в открытое окно спальной комнаты - никого. Он проходит в квартиру - шаром покати. Ни Арсения, ни Твиста. Антон думает, что брюнет опять работает трезвым водителем, поэтому скидывает рюкзак, достает ноут, кладет его на стол и покидает квартиру.***
Два дня. Два адских дня. Завтра утром приезжает тетя Лена, чтобы забрать Антона в Москву, поэтому все два дня парнишка чуть ли ни языком вылизывал всю квартиру, очищал ее от запрещенки, проветривал и даже отварил гречи с сосиской, чтобы создать иллюзию самостоятельного человека. За это время он видел конец своей жизни, выколупывая с балкона окурки, а из-за дивана смятые бутылки пива, но вот чего он не видел, так это Арсения и его, как бы странно это не звучало, брата. Пропали, испарились, исчезли, закрыв напоследок все окна шторками. Антон выходит на балкон, вынимает из трико пачку сигарет, в которой осталась последняя, достает ее, прокручивает в руках, усмехается, закуривает, втягивает дым, ловит волну эйфории и расплывается в дурацкой улыбке, замечая боковым зрением темный силуэт на балконе выше. Он пафосно выдыхает дым, поворачивается, закашливается, быстро откидывает сигарету и уже готовится лететь вслед за ней. — Тетя Лена, какой сюрприз! — Да, сюрприз еще тот. — Обводит женщина своего «племянника» строгим взглядом, поджимая губы. — А я ждал тебя завтра утром. — Уменьшается Антон под ее гнетом до микроскопического размера пыли под ногами. — Да вот, решила пораньше приехать и посмотреть, как ты тут живешь. — А что ты там делаешь, а не тут? И где Арсений? — Окатывает Антона холодное волнение. — В Москву уехал. У Антона уходит балкон из-под ног, он в секунду вскарабкивается к Тете Лене и врывается в квартиру. — Как уехал…