***
После слов, сказанных малышкой Кли, сердце Кэйи участилось в движении и приняло безжалостный оборот. Зрачки капитана стали быстро бегать, почти ни на чем не задерживаясь, и внезапно заблестели (хоть, и видно было всего один. Свой атрибут находился при нем), но не от слез, скорее из-за неожиданности в них собралось больше влаги. Какая бы не была ситуация, обладатель Крио Глаза Бога плакать не собирался. Он уже давно пообещал себе не плакать. Это никогда не помогало, а только наоборот, ухудшало сообразительность разума и, конечно, замутняло обзор, у чего и так имелись проблемы из-за перекрывающей глаз повязки. А горло сию секунду же пересохло, отчего Кэйа никак не мог подобрать подходящих слов. Лишь пару раз приоткрыл рот, не в силах ничего сказать. Последний раз Альберих был в таком состоянии (только с большим количеством слез), когда… когда у Дилюка был День Рождения. Семнадцатый, если точнее. Уж эту дату он никогда в жизни не забудет. Так же, как и Рагнвиндр. Не так-то просто забыть о дне, в который, можно сказать, потерял двух самых дорогих и близких человек. Вернее, один из них жив, но совсем уже не такой. — Что?.. Нет-т… Откуда ты… — не успел прохрипеть капитан. — Откуда я знаю? — с веселостью в голосе сразу догадалась девочка. Ох-х, знала бы она всю серьезность происходящего… Но ее ни в чем обвинять нельзя. Она всего еще лишь ребенок. Пусть с немаленькой силой, но ребенок. — Я услышала, как об этом говорили в ордене. А потом спросила у братишки Альбедо, он только отвел глаза… — последняя фраза вышла тихой, но Кли снова в миг собралась и радостно продолжила, — Но я знаю, что это значит — да! — гордо подпрыгнула рыцарь. — Но… Кли снова зацепилась взором за рюкзак на спине Альбериха и затараторила, — Кэйа, не уходи! Ты мой лучший-лучший братик после Альбедо! Не бросай меня! — с этими словами девочка схватилась за свои светлые хвостики и грустно посмотрела в глаз капитана. После сказанного блондинкой у обладателя Крио Глаза Бога потеплело на сердце. Он присел на корточки и обнял маленького рыцаря. — Я никогда не брошу тебя. Обещаю… «Обещания принято выполнять, Альберих.» «Я выполню.» «Уверен?» «…» «Ты ведь и сам знаешь, что — нет. Никогда нельзя ничего обещать. Не узнаешь, как сложится судьба, а от нарушения человеку может стать очень больно.» «С каких пор ты такой правильный?» «Я — ЭТО ТЫ! Всего лишь другая твоя сторона. И всего лишь констатирую факт. А так мне плевать.» «Во. Это уже больше похоже на мою другую сторону.» (От автора: Кажется, эта другая сторона толкует про несдержание обещаний именно мне. Хах. Продолжаем!) — Но сейчас мне пора. Я обязательно навещу тебя на следующей неделе, — произнес Кэйа, застряв в размышлениях. — Но это же так долго-о… — протянула малышка. И правда, они и так не виделись большое количество времени, а тут еще и целая неделя. — Извини, — прекратил объятия капитан и поднялся с колен. После таких неожиданных новостей идти куда-то сразу перезахотелось. Наоборот, возникло желание пойти и хорошенько напиться, желательно до беспамятства, но Альберих прекрасно помнил, что в таверне ему продавать вино совсем не собираются, да и не особо хочется сейчас видеть столько осуждающих и отстраненных взглядов. Но тут капитан вспомнил одно дельце, что не успел выполнить, и решил в данный момент именно им и заняться, поэтому быстро развернулся в противоположную сторону и ушел обратно в город, оставив Кли совсем одну. Девочка непонимающе следила за удаляющимся от нее Кэйей. Она никак не могла предугадать этих действий. Обычно улыбающийся и радостный Альберих вдруг стал таким странным, и впервые она ощутила какой-то холод от него. Как будто это уже не тот капитан, с которым у нее были самые теплые отношения, с которым ей нравилось проводить время, и который с удовольствием обучал ее и помогал, несмотря на их противоположные и совсем не совместимые стихии: Крио и Пиро.***
Нередко по утрам Кэйю донимало солнце, так и пытающееся побыстрее разбудить и поднять с уютной и теплой постели капитана. Иногда ему даже хотелось кинуть в него подушку. Вот только это невыполнимая хотелка. Да даже если полететь в космос, чтобы отомстить «злейшему врагу», то при приближении спального предмета он просто сгорит от нереально-высоких температур. А подушка Альбериху еще нужна, как и новые шторы. Именно поэтому обладатель Крио Глаза Бога стоит сейчас возле магазинчика, где можно приобрести данную вещь. По дороге сюда ему особенно четко стали видны чуждые взгляды в его сторону. Ничего не изменилось, но только теперь Кэйа знает причину, и она вообще его не радует. Он изо всех сил старался игнорировать этот факт, но не сказать, что у него это отлично получалось. За прилавком с разными тканями, где имелась в том числе и тюль, продавца не оказалось. Очень сомнительное решение — оставлять все эти вещи без присмотра, вдруг украдут. И в любой другой день Альберих бы помог последить за товарами, но сегодня он лишь порадовался. Нет. Конечно, красть он их не собирался, но факт лишний раз контактировать и общаться с кем-то его вовсе не привлекал. Капитан решил воспользоваться хоть какой-то удачей, поэтому — Слава Архонтам! — у него с собой был рюкзак с ручкой и дневником, который имелся у него уже давно, но в котором он еще ни разу ничего не писал. Кэйа вырвал страницу из личной вещи и стал выводить не таким ровным из-за неудобств писания, как всегда, но все еще красивым почерком. Он писал записку. Записку о дальнейших действиях. А именно, он взял нужные ему шторы, которые не просвечивают, положил на листок с текстом мешочек с морой и отправился домой. Совсем уйти — не было дальновидным вариантом развития событий. Опять же, могли украсть. Поэтому обладатель Крио Глаза Бога зашел за ближайший угол и стал ждать. Прошло минут пятнадцать-двадцать перед тем, как явился продавец, забрал мору, прочитал бумажку и, пожав плечами, встал на свое место. Только тогда Кэйа убедился, что никаких проблем не случиться, и со «спокойной» душой стал добираться до своей квартиры.***
Зайдя в коридор, Альберих прошел в спальню и кинул рюкзак на стол с целью разобрать его позже, сейчас есть задача и поважнее. Смена штор. Задача несложная. Для начала пришлось встать на табуретку, чтобы снять старую ткань, хоть капитан кавалерии и высок ростом — потолки тоже не низкие. Ну и не особо-то удобно будет разбираться с виду снизу. Просвечивающая тюль была сброшена на кровать. Нет, Кэйе она больше не нужна, но бросать на пол не стал. После положит ее в какое-нибудь забытое место, но не выбросит. Память все-таки. Долго эти занавески ему прослужили. Кажется, с заселения сюда он их так ни разу и не менял. С того самого дня, как съехал с винокурни. И вот уже новые и плотные шторы, через которые не будет проходить солнечный свет, особенно по утрам, висят в его спальной комнате. Хотя это, можно сказать, еще и рабочая часть дома Альбериха, потому что там же у него стол со всеми бумагами, картами и прочим. Так и оставив рюкзак снова на потом с тюлью на постели, Кэйа уже будто по привычке, пошел ставить чайник. Шторы шторами, но новости хуже некуда никто не отменял и чем-нибудь все же стоит запить. Пускай это будет и не алкоголь, а только кофе. Раньше казавшийся противным, а сейчас вполне сносный крепкий напиток, капитан заливает в рот. После идет еще одна чашка. И еще. И еще. «Хватит.» «Нет. Хочу еще.» «Хватит! В сутки всего можно употреблять около четырех кружек. А ты за раз уже исчерпал эту дневную норму.» «Да ну. Перестань быть таким правильным. Жить в удовольствие разве не то, что ты всегда желал?» «С чего ты взял?..» «Ты же сам постоянно твердил, что ты — это я. Конечно, я в курсе, чего ты хотел.» «Все равно перестань!» «Нет.» Еще пару чашек выпил Альберих, после чего, наконец, остановился. На этом и закончился вечер среды.***
Четверг.
Утро. Солнце уже взошло, проникая своими лучами во многие щели осенней природы. Сентябрь полностью сменил лето. Жители Мондштадта одевали легкие свитера, с улыбкой вспоминая теплые месяца, попивая латте, капучино, зеленый и черный чаи. Каждый человек выбирал себе напиток на свой вкус. — Привет, дорогая, — произнесла Лиза, заходя в кабинет к Джинн. — Привет, — не улыбаясь, как обычно, поздоровалась девушка. — Что-то давненько не видать нашего молодого капитана. Признавайся, куда его дела? А то я уже начинаю ревновать, — стараясь не смеяться, сказала библиотекарша. — Послушай…***
— Ты сделала что?! — Думаешь, я перегнула? У меня выдались плохие дни… И так вышло, что всю злость я выплеснула на него… Теперь я очень переживаю… Помоги мне… — Ох-х-х… Милая… — ласково проведя по волосам Гуннхильдр, попыталась успокоить ее Лиза. — Я понимаю, что тебе сложно, но так нельзя. Кэйа этого не заслуживает. Он всегда помогал тебе и был отличным другом. Он замечательно выполняет свою работу и не стал бы так поступать. Просто извинись перед ним. Думаю, Кэйа поймет. — Нет. Я не могу… Я слишком многое испортила. Он точно не захочет со мной говорить… Я вот так… положила конец нашей дружбе… — закрыла лицо руками магистр с большим ворохом плохих мыслей. — Говоришь, в понедельник он выйдет обратно на свою должность? — Да… — Вот тогда и попросишь прощения, — слабо улыбнулась Лиза, стараясь поддержать девушку. — Но сегодня же только четверг… А вдруг что-то случиться?.. — опешила та, вскинув голову и посмотрев на обладательницу Электро Глаза Бога. — Джинн, все будет хорошо. Не переживай, ладно? Он взрослый мальчик. Справится, — погладила по плечу блондинку библиотекарша. — Я такая эгоистка…***
Тот же день.
И снова человек с ярко-желтым глазом смотрит на Альбериха в зеркале. Несмотря на количество выпитого вчера в конце дня кофе, Кэйа думал, что благодаря новым занавескам он наконец-то нормально сможет выспаться, не волнуясь о неприятном пробуждении. Тем более, что на работу идти ему было не нужно. Но не тут-то было. Сначала от крепкого напитка сон никак не хотел настигать парня, а после, когда все же удалось задремать, целую ночь Альбериха мучали кошмары. Кошмары о его родине. О Каэнри’ах. О том, как народ умирает от нестерпимых мучений, болей и несправедливой для них судьбы. Кэйа почти единственный, кого не настигла такая жестокая расправа. В конце эти ужасные сны заканчивались Мондштадтом. Тем, как жители земель Свободы узнают о происхождении их почетного рыцаря, капитана кавалерии и прекрасного друга. Он сам с помощью кошмаров мог лицезреть, как близкие его люди разочаровываются в нем. Он видел их осуждение и неодобрение. Проще говоря — презрение. И каждый раз после таких моментов Кэйа просыпался. Просыпался, судорожно глотая воздух ртом и нервно запуская ладони в синие волосы, отчего они уже побили рекорд в запутывании за одну ночь. Спустя пять таких пробуждений обладатель Крио Глаза Бога не выдержал. Парень встал с кровати и направился в ванную. В зеркале его встретил ужасно потрепанный человек. — Это всего лишь сон… сны, — надежда? Вера? Что сейчас в его хриплом голосе? «А вот и нет, Альберих. Это реальность.»