Жизнь на лезвии избавляет от боли

— Это всего лишь сон… сны, — надежда? Вера? Что сейчас в его хриплом голосе? «А вот и нет, Альберих. Это реальность.»

***

После этого сердце капитана будто остановилось. Точно. Реальность. Может не в точности, но это все по-настоящему. От этого осознания по всему телу Кэйи моментально пробегает холодок. Конечно, он и вчера это понял, но, похоже, то была стадия отрицания. — Нет… Нет… Это неправда… — и походу, что эта стадия еще не прошла. «Это правда, Альберих. Ты и сам знаешь.» — Нет. Так не должно быть. «А как должно?» Вопрос? Вопрос, на который нет ответа. — Я… я… я не знаю. Может я должен был сгинуть вместе со своей родиной, а не находится сейчас здесь? «Наверное…» — Что?.. Не говори так, — брови нахмуриваются. «Говоришь ты, а я только мыслю. К тому же, ты сам это сказал.» — Верно. Похоже, судьбу нельзя изменить. «Никогда нельзя было.» — Нет! К черту такое будущее! Я смогу его поменять… исправить… хоть что-нибудь… «Перестань верить в это, идиот! Это невозможно! Судьба на то и судьба. Ты ничего не сделаешь с этим.» — Тогда что мне делать? — безнадежно произносит отражению Кэйа. «Уходи.» — Что?.. — капитан не верит сам себе. Он не мог такого подумать. Это был не он. Не он… Это был он. «Уходи навсегда, Альберих! Избавь мир от нас!» — Не-е-ет… Не так закончится моя… наша жизнь. Нет… — голос совсем сел. Слова кое-как выходили из его горла. Кисти трясутся. Он конвульсивно открывает кран. Ледяная вода плещет по рукам и лицу. Стоп… Что? Ледяная? Кэйа быстро бросает взгляд на вентиль. Он примерно на середине. Струя воды должна быть теплой. Но почему тогда?.. Он хватается и поворачивает механизм направо. К горячим температурам. — Что за?! Ничего. Ничего не меняется. Остается вопрос. Почему? Нет. Он ошибается. Изменения есть. Вместе с водой начинают падать, стекать куски льда, которые с каждой минутой становятся больше, тверже, но главное… мутнее и синее. Крио. Вот он. Ответ. Но неужели в данный момент Кэйа не контролирует свою стихию? — Не-ет. Не может быть. Так не бывает, — не верит. Конечно, не верит. Он никогда такого не видел. И уж тем более не испытывал. «Остановись, Альберих!» — Как?! — он еще раз споласкивает лицо остатками воды, что не превратились в лед, отчего уже намокают и волосы, прилипая к коже головы. После этих действий капитан вытаскивает ладони из-под струи. Все громче стучат по раковине замороженные кристаллы жидкости. Зрачки Кэйи нервно бегают по этому зрелищу, в котором виноват он сам. Воды не остается. Лишь огромные куски, которые при падении разбиваются на части. Их слишком много. Они не помещаются в умывальник и, разбиваясь друг об друга до мелких частичек, начинают вылетать из раковины, попадая в Альбериха, отчего на местах соприкосновения образовываются порезы. Отвратительно. Ужасно. Ему противно от самого себя. Но он не может это остановить. Он не справляется. «Да сделай уже что-нибудь, придурок!» — Не могу! «Идиот, кран выключи!» Кран. Точно! Кран! И как он раньше не догадался. Рука моментально срабатывает и закрывает вентиль. Все. Льда больше нет. Гробовая тишина с минуту обрушивается на Кэйю. Именно столько времени проходит, пока снова не слышатся какие-то странные звуки, напоминающие рвущееся через препятствия стекло. — Какого…?! — не успевает договорить обладатель Крио Глаза Бога, как сзади из крана душа начинает падать лед. Он быстро поворачивает голову и смотрит на клапан. Закрыт. — Как это остановить?! — спрашивает уже снова у зеркала, будто и правда найдет там ответ. «Уйди! Умри, Альберих!» — Нет! — голос срывается на крик. «С нашей смертью все это закончится!» Грохот. Через секунду в раковину снова стали нисходить куски льда. — Черт! «Умри!» Шепотом раздается в голове Кэйи. — Нет! — кричит, что есть мочи обладатель Крио Глаза Бога. Парень замахивается кулаком и со всей возможной сейчас физической силой бьет по зеркалу. Треск… Теперь на него смотрит не один Альберих, а несколько… Кровь хлещет из левой руки, после чего он вмиг перехватывает ее правой. Боль. Не моральная. Это облегчает состояние Кэйи. Да только не надолго. «Что ты творишь, недоумок?!» — Заткнись! Заткнись сейчас же! Не хочу тебя слышать! Свали из моей головы! — истошный крик пронизывает стены ванной. Капитан хватается за горло, судорожно кашляя. — Помоги мне… Кэйа… — хрипло шепчет в множество отражений. Голос его не выдержал, сорвался окончательно. «Скажи, ради чего ты живешь?» Тишина. Он не знает, что ответить? Но он должен! Он должен знать! — Я… «Подумай, Альберих. Дам тебе пять-десять минут.» — Стой… Я знаю… Кхе-кхе… «Ну и?» — Ради Мондштадта, жителей, Джинн, Дилюка… Я не могу их бросить… — и снова заходится приступом кашля. «Мондштадт вместе с людьми бросили, отвернулись от тебя. Магистр, что ты зовешь подругой — тоже. А Рагнвиндру ты уже давно не нужен.» — Это не так… «Не ври хоть сам себе, Альберих. Подумай.» — Но это правда… Тишина. — Эй… Ты здесь?.. — лед из двух кранов немного успокаивается, но все равно продолжает сыпать. Просто поменьше. И снова тишина. Только бьющие по керамике Крио осколки, которые уже заполняли пол. Другая сторона и правда ушла, оставив Кэйю одного, дав время на размышления. И в этот момент парень ему был по-настоящему благодарен. Благодарен за те минуты, на которые тот покинул сознание Альбериха, пока через десяток минут снова не вернулся. «Что скажешь?» — … — он не может говорить. И не потому, что у него совсем пропал голос. Нет. Шептать он еще может. Просто слова не хотят покидать горловину. «Тебе есть ради чего жить, Альберих?» Вот он. Вопрос, что так боялся сейчас услышать Кэйа. Он был не готов отвечать на это. Но есть ли у него выбор? — … «Так и будешь молчать?» — Что будет… что будет когда… я умру?.. — еле слышно шепчет капитан. Но ему и не нужно слышать. «Ты и сам знаешь мой ответ. Так есть ли смысл мне его озвучивать?» — Скажи это… Я хочу услышать… — он не просит. Это желание. «Я…» Мысль не успевает закончиться. Обладатель Крио Глаза Бога перебивает. — Нет… Скажи… Мне нужно услышать… — настойчиво хрипит Кэйа. «Но…» — Скажи… — он не уступит. Не в этот раз. — Хорошо, Альберих. Я не знаю, что будет после смерти. Может все порадуются или будут сожалеть о своем выборе. Я не знаю. Но теперь пришла твоя пора отвечать. У тебя есть причина и смысл жизни? — так же хрипло говорит отражение в зеркале… Все отражения… Капитан и сам чувствует, как открывается его рот. Но он не произносил этого. Это был не он. На лице Кэйи нет привычной всем улыбки. Маски были сброшены. Он не хочет улыбаться. Больше не хочет. В это время есть только капитан кавалерии, одетый в легкую черную пижаму, несмотря на его обычный внешний вид, она состоит всего лишь из шорт чуть выше колен, примерно сантиметров на пятнадцать, и футболки с короткими рукавами до середины плечевой кости, такого домашнего Альбериха не видел еще никто в землях Свободы (опять же, никто… кроме Дилюка.), что не может ответить, зачем живет с поблескивающим янтарно-желтым глазом, покрытым шрамом, и уйма копий напротив. — Н-нет… — с заиканием твердит он. — Тогда уйди. Просто оставь этот гребаный мир, и вся эта чертовщина остановится. Прекратится навсегда. Это правильный выбор, хотя ты же сейчас именно об этом и сам думаешь, не так ли? — Верно… Но я не хочу умирать… — пытается оправдаться. «А снова быть предателем, только теперь не для одного Рагнвиндра, а для всего Мондштадта?» —… «Ну же. Давай.» Из левой руки все еще продолжает литься кровь, а другая ладонь, что перехватывала ту, уже вся была в этой красной жидкости. Альберих тянется ей и, открывая тумбочку, вытаскивает небольшой ножик. Что он делал у него в санузле? На самом деле, когда Кэйа клал его туда, то ни о чем подобном не размышлял. Положил на всякий случай, чтобы если что, можно было распаковать какие-нибудь штучки для ванной или что-то такое. Но в этот раз прибор нужен для другого. Обладатель Крио Глаза Бога приземляется голыми коленями на плитку. Неприятно. Он приподнимает левую руку и подставляет лезвие к ее венам. — Я справлюсь… Нажатие. Боль. Альберих проводит линию поперек запястья. Кровь начинает хлестать из пореза. Кэйа завороженно уставился голубо-желтыми глазами на результат своих действий. Зрачки быстро бегают по руке. — Сщ-щ-щ… — шипит парень от боли. Нажатие. Глубокое. Еще одна длинная полоса появляется на запястье. Красная жидкость все больше растекается по руке, капая и впитываясь в шорты пижамы. В нос ударяет отвратительный запах железа. Как ни странно, но со второй линией уже не так больно, как с первой. Еще один нажим. Ощущения изменяются. Становятся более… приятными… Чувствуется легкое головокружение. Еще один порез. Четыре поперечных линии красуются на руке Кэйи. Кровь безостановочно хлещет из запястья. Физическая боль дарит чувство умиротворения… Она перекрывает душевную. С ней забываются и все проблемы… Парень слышал, что так работает психика человека, но до последнего не верил. Сейчас же он имеет счастье испытать это на собственной шкуре… Альбериху легче. Ему нравится… Он хочет еще… Определенно, хочет снова… «Ну, Альберих! Закончи это!» Вот она. Та самая грубая другая сторона. Теперь понятно, почему до этого так по-доброму говорила. Ради своей выгоды. И неважно, что это один и тот же человек. Лезвие вновь касается левой руки, которая выглядит просто ужасно. Его губы подрагивают. Он собирается сделать пятую рану, закрывает глаза, глубоко вздыхает и…