«Они сошлись. Волна и камень, Стихи и проза, лед и пламень Не столь различны меж собой.» © Александр Пушкин, «Евгений Онегин»
***
Взгляд Талии скользнул по красивому лицу мальчика, его сдвинутым к переносице от недовольства бровям и немного задержался на разбитых острых коленках, небрежно заклеенных грязными лейкопластырями, которые держались на белой коже только с помощью честного слова. Одежда на ребёнке висела оковами: воротник и рукава чистой и выглаженной рубашки плотно прилегали к телу, оставляя на нём болезненные красные полосы. Казалось, мальчика не волновали ни игры, ни шальные ребята, ни какие-либо другие внешние факторы — его разум могли занимать только книги и относительная тишина вдали от шумных сожителей и глупых нянек. В отличие от других детей, мальчик выглядел аккуратно, опрятно и слишком по-взрослому. По ничего не выражающему взгляду ребёнка сложно было понять, о чём он думал в этот момент. Мальчик пожирал невесть откуда взявшуюся девушку не менее любопытным взглядом. Она была ровно на три головы выше его и как будто с самого рождения состояла из сплошной небрежности: бледное лицо заливали до странности похожие на кровь красные пятна, которые резко контрастировали с яркими зелёными глазами и посиневшей и опухшей от сильного укуса нижней губой; на плечах висела чёрная мантия, как у какой-то безумной сектантки; помятая рубашка безбожно моталась над брюками, а одна из штанин собралась гармошкой у колена, оголяя молочно-белую голень с парочкой фиолетовых синяков и выставляя напоказ заляпанные пылью носочки и чёрные туфли; красно-золотой галстук петлёй обвивался вокруг тонкой шеи. Венцом неряшливой незнакомки стали взъерошенные рыжие волосы, опущенные чуть ниже плеч. Непослушные, но наверняка очень мягкие, если к ним прикоснуться. Наверное, нельзя было найти более непохожих друг на друга людей. — Ты кто такая? — холодно спросил мальчик, продолжая взирать на незнакомку равнодушным взглядом. — Я тебя раньше не видел здесь. Ты та самая новенькая безмозглая дурочка на побегушках старой мымры Коул, о прибытии которой все в приюте уже неделю талдычат без остановки? — губы мальчика искривились всего на миг, выражая глубокое презрение и досаду, что его посмели оторвать от любимого дела. — Впрочем, мне всё равно, просто уйди отсюда побыстрее и не мешай мне. Мальчик отвернулся, примостился в ямке среди торчащих из земли корней дерева и раскрыл книгу, мгновенно погрузившись в неё и забыв о существовании чудаковатой незнакомки. Талия опешила и даже открыла рот от негодования — она знала много нахалов и грубиянов, но этот ребёнок только что лёгким движением острого языка перечеркнул и безвозвратно свёл к нулю все их «достижения». Этот зазнавшийся мальчишка небось целыми днями сидит в одиночестве и коротает медленно тянущееся время за чтением зачитанных до дыр книжек. Талия зловредно усмехнулась, плюхнулась на землю рядом с мальчиком и вырвала книгу из его рук. Её брови под шипящие слова проклятия и тщетные попытки вернуть книжонку обратно поползли вверх от удивления. Заливистый смех очень быстро поднялся из недр груди и вырвался наружу, заставляя мальчика в одночасье с ног до головы покрыться красными пятнами и обиженно поджать губы. — Серьёзно?! — рассмеялась Поттер. Она развернула книгу к мальчику и указала пальцем на картинку граненой хрустальной туфельки. Талия никогда не встречала мальчиков, читающих сказки с таким непринуждённым видом. — Ты серьёзно… ты читаешь сказки для маленьких девочек? Разрази меня мерлинов гром… Мальчик покраснел ещё сильнее и предпринял очередную попытку выхватить старую пожелтевшую публикацию, но Талия остановила его, положив ладонь ему на лоб и удерживая его на безопасном расстоянии. Она не без неловкости вспомнила, что многие девочки из начальной школы Святого Грогория, в которой она раньше училась, чуть ли не жили историями о красивых и любимых своими народами принцессах. Они на каждые праздники наряжались в пышные платья с подъюбниками и мечтали в далёком, но прекрасном будущем получить такую же заветную туфельку от такого же прекрасного принца на белом коне — надо признать, в свои пять сопливых лет Поттер тоже вечерами мечтала о принце, но не для того, чтобы они жили вместе «долго и счастливо», а чтобы он спас её от родственников-мучителей, которые запирали её в узком и тёмном чулане без еды. Жаль, конечно, что живущие наивными фантазиями девочки тогда не знали, что в настоящей истории за эту туфельку жадным и завистливым девицам пришлось лишиться определённых частей тела. Всем ведь известно, что счастье — это плод упорной работы, а не глупый взмах волшебной палочкой по чьему-то велению. Талия перестала смеяться, но губы её всё равно невольно растянулись в грустной улыбке. — Мне пришлось взять эту книгу, потому что в нашей старой библиотеке больше нечего читать, — попытался оправдаться смущённый мальчик, бросая на ведьму убийственный взгляд. Если бы глазами можно было убить, то Поттер бы уже давно воссоединилась со своими родителями и крёстным. — Миссис Коул не разрешает мне ходить в городские библиотеки и книжные магазины. — Может, у неё есть веские причины не пускать тебя за ворота? — усмехнулась Талия. Мальчик продолжал сверлить незнакомку холодным взглядом, обхватив руками ноги и положив на колени подбородок. Возникла из ниоткуда, несёт околесицу и выгораживает глупую тётку Коул — она определённо пришла поиздеваться над ним, как остальные няньки, а теперь ещё и расскажет всем жителям приюта, что он взял книгу со сказками и опустит его и без того плохую репутацию ниже плинтуса. Бессильная ярость заставила мальчика до крови впиться аккуратными ногтями в ноги и сделать парочку шумных коротких вдохов сквозь слегка приоткрытые губы. Он с садистским удовольствием представлял, как эта рыжая ведьма вскакивает посреди ночи от укуса ядовитой змеи, задыхается от страха и падает с лестницы, когда яд наконец достигает сердца. А ещё лучше, если она кончит свою жизнь так же, как и кролик этого несносного Билли Стаббса — повешенной на стропилах. — Хочешь, я расскажу тебе одну историю о волшебнике, который изуродовал своё сердце тёмной магией? — вдруг обратилась к мальчику Поттер, отвлекая его от тяжёлых мыслей. Мальчик скептически посмотрел на неё, хотя его худощавое тело невольно подалось вперёд, а в холодных глазах засверкал огонёк неподдельного интереса, так что ведьма даже подумала, что в библиотеке приюта действительно не было интересных книг или что он уже всё прочёл и теперь находился в поиске любой новой информации. Большинство детей его возраста предпочитают подвижные игры книгам и обычно не сидят на месте, а целыми сутками носятся сломя голову по дворам и помещениям. Наверное, мальчик был даже чем-то немного похож на неё до возвращения в волшебный мир: одинок, находит утешение в книгах, взрослые видят в нём лишь лишний рот и удавку на шее. «Видимо, ему в этом приюте совсем нечего делать», — подумала Талия, скинула с плеч мантию и разложила её на земле, как коврик для пикника. Она вальяжно разлеглась на мантии и посмотрела на лучи солнца, пробивающиеся сквозь густую крону. — Жил-был на свете один красивый, искусный и богатый волшебник, — таинственным голосом начала ведьма. — У него было много не менее талантливых друзей, пока все они однажды не поддались, по мнению колдуна, главной и очень глупой слабости в жизни человека — влюблённости. Тогда волшебник стал использовать тёмные искусства, чтобы сберечь сердце от любви. Через некоторое время родители колдуна умирают, а по деревне проносится молва с насмешками и сожалениями, что такой горделивый и могущественный маг, как он, не может найти себе жену. И волшебник решается найти себе подходящую жену — красивую, богатую и талантливую, как он сам, чтобы заставить жителей деревни скрипеть зубами от зависти. С минуту Талия молчала, давая мальчику возможность обдумать её слова и пробуждая в нём ещё большее любопытство, а потом продолжила: — И вот колдун встречает такую необыкновенную девушку и начинает преследовать её, убеждая всех своих знакомых, что вспыхнувшие к молодой ведьме чувства меняют его. Он приглашает её на вечер в свой замок отужинать, и очарованная магом девушка соглашается прийти. Только представь, какие убранства были в тот вечер: дорогая посуда из золота, множество флагов с гербом семьи волшебника, огромная стеклянная люстра над головами магов и прислуги, рыцари в начищенных до блеска латах и большие сады скульптур в холодных коридорах. Но даже слушая весёлые песнопения под аккомпанемент звонких менестрелей, ведьма чувствовала себя отдалённой и чужой волшебнику, и она невзначай говорит ему, склонившись над его ухом: «Знать бы мне, есть ли у тебя сердце». — А что случилось дальше? — нетерпеливо влез в рассказ ведьмы мальчик, когда она таинственно умолкла и хитро прищурилась. — А что было потом… я тебе не расскажу, — Талия звонко рассмеялась, застигнув маленького слушателя врасплох. Удивление мальчика исчезло быстро — его сменили острые негодование, разочарование и злость. Поттер с довольным видом наблюдала, как он тщетно пересиливает свою гордыню, чтобы попросить её продолжить рассказ и утолить его жажду знаний. Талия вдруг заметила, что во дворе стало слишком тихо. Наверное, дети вернулись в помещение вместе с нянями. — Разве тебе не нужно возвращаться в приют? — спросила она у мальчика, поднимаясь с земли и выглядывая из-за дерева. Во дворе никого не осталось, кроме одной нянечки, которая лениво окидывала площадку безразличным взглядом и тяжело вздыхала. Её пальцы судорожно хватались за испачканный вареньем фартук. Очевидно, настало долгожданное время обеда, и детей второпях отвели в столовую. — Кажется, тебя разыскивают, мальчик. Маленький слушатель продолжал молчать, пока зловещий приглушённый стук небольших каблучков не приблизился к его любимому потайному месту. Он резко вскинул голову и посмотрел на незнакомку, которая вновь устроилась на мантии, заломила за голову руки и закрыла глаза. Мальчика сейчас заберут, а ей предстоят долгие поиски выхода из омута памяти — у неё никогда не получалось делать это самостоятельно. — Ты же расскажешь мне, чем закончилась история о волшебнике? — вдруг донесся до ведьмы недовольный голос неожиданного слушателя. Талия невольно улыбнулась, осознавая, что ей всё-таки удалось заинтересовать эту маленькую ледышку. — При условии, что ты будешь хорошо себя вести и не грубить при следующей встрече, — ответила Поттер, и мальчик нахмурил брови. — И не цокай мне тут языком! К твоему сведению, я никогда не жаловалась на слух. Маленький слушатель через силу выдавил некое подобие улыбки. Он открыл было рот, чтобы спросить незнакомку о чём-то, но гневный голос нянечки вдруг отвлёк его. — Так вот ты где, мальчишка! — с презрением выплюнула нянечка, когда заметила тощую фигурку под деревом. Талия открыла глаза и уставилась на молодую девушку пронзительным и недовольным взглядом. Она была слишком шумной для томящего тело и сознание денька. — Миссис Коул тебя разыскивает. И почему из-за тебя у приюта вечно проблемы, Реддл? Сначала попечители урезали бюджет, потом кролики начали пропадать… Кто распорядился так, чтобы твоя непутёвая мамаша разродилась именно здесь? Если бы она родила тебя возле какой-нибудь помойки и выбросила, то мир стал бы значительно лучше. Восемь лет мы тебя кормим и одеваем, а в итоге получаем… Да что с тобой говорить! Ты никогда не слушаешь взрослых и делаешь всё по-своему. Реддл? Талия настороженно приподнялась на локтях. Нянечка судорожно вздохнула и перевела дыхание. Её ноздри раздражённо раздувались, как кузнечные мехи в мощных руках жилистого и почерневшего от золы мастера. Талия вытаращила глаза на помрачневшего мальчика и пыталась понять, что в этой ситуации было удивительней и ужасней: сплетни с маленьким Волдемортом или его настоящий возраст — в свои восемь он выглядел как студент, поступающий на первый курс в Хогвартс. Поразительный факт того, что какой-то мальчик смог её увидеть в воспоминаниях, теперь не казался таковым. «Надо было сразу спросить его имя, а не лясы точить», — вздохнула Поттер, мысленно давая себе пощёчину. Будет просто ужасно, если потом на образ взрослого и сумасшедшего Волдеморта будет накладываться образ несчастного мальчика из приюта с разбитыми коленками и с книгой детских сказок в руках. Она могла пожалеть кого угодно, но только не его. Сочувствие злейшим врагам неизбежно приводит к смерти. — Поднимайся и следуй за мной, — приказала нянечка. Мальчику не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться. Он неуклюже поднялся на ноги, отряхнул шортики и посмотрел на нервную няню исподлобья. Обед его не волновал, но если бы ему сейчас предоставили выбор, он бы не раздумывая остался рядом с рыжей чудачкой с кровью на лице и заставил её рассказать конец истории. Ему почему-то казалось, что они больше не встретятся, если он сейчас просто так уйдёт вслед за няней. Реддл повернулся к незнакомке и вздрогнул, наткнувшись на взгляд застывших зелёных глаз, которые не так давно излучали тепло. Спина мальчика невольно покрылась липким потом, а пересохшие вдруг губы задрожали. — Ты же точно расскажешь мне конец истории? — нервозно спросил он, но незнакомка продолжала хранить молчание и тяжёлый взгляд — так на него обычно смотрели взрослые, когда приходили в приют сделать взнос или забрать детей в семью. Смотрят и молчат, чтобы в очередной раз без сожалений оставить его одного в темноте, которую он давно перестал бояться и даже полюбил. — Ответь мне сейчас же! Нянечка с недоумением и лёгким испугом посмотрела на подопечного. Должно быть, он окончательно сошёл с ума и начал бредить. — С кем ты разговариваешь, Реддл? — спросила она, проследила за его взглядом и наткнулась на пустующий зелёный островок. Судя по всему, именно там располагался невидимый человек, к которому обращался ребёнок. — Разве сегодня в приют не прибыла новая нянечка? — мальчик всего на секунду повернулся к помощнице миссис Коул. — Вы смеётесь надо мной? Она же здесь сидит… Реддл повернулся к незнакомке и обомлел, потому что на месте девушки не оказалось — она точно в воздухе растворилась. Мальчик почувствовал, как земля уходит из-под ног и ускоряется от страха пульс. Разве такое бывает в природе? Люди ведь не могут просто взять и исчезнуть, как будто их никогда не было. У всего происходящего на свете есть причинно-следственная связь, но это не помешало злости мальчика подавить растерянность и взять над ним верх. «Она бросила меня!», — обиженно подумал он, когда молодая девушка в испачканном фартуке схватила его за руку. Незнакомка бросила его… Но существовала ли она на самом деле или была всего лишь плодом его воображения? — Здесь никого нет, мальчик, — вздохнула нянечка и потянула помрачневшего ребёнка за собой. — А новая няня должна прибыть завтра. Вот только попробуй что-нибудь учудить! Всю дорогу до проклятого здания мальчик оглядывался на место, где недавно сидела любопытная чудачка, точно ждал, что она волшебным образом вернётся. В конце концов она не могла не вернуться за мантией, оставшейся валяться пледом на земле под раскидистой кроной дуба.***
Талия пулей вылетела из омута памяти и навзничь упала на пол к ботинкам на высоком каблуке, украшенным пряжками. Ведьма злобно зашипела, приподнялась и посмотрела в морщинистое обеспокоенное лицо Альбуса Дамблдора. Одет он был в привычные сюртук и подметающую землю лиловую мантию с символами небесных светил. Поттер с ужасом заметила, что правая рука директора ещё больше скрючилась под действием проклятия, а чернильное пятно почти дошло до ногтей. Теперь оставалось только гадать, сколько он проживёт, прежде чем Хогвартс потонет в звуках войны. — Ты в порядке, Талия? — взволнованно спросил Дамблдор, придерживая ведьму левой рукой и помогая ей подняться. Поттер покачала головой, огляделась и вытаращила глаза на чёрный дым, который заполнил собой почти весь директорский кабинет. Профессор Дамблдор понимающе кивнул. — Омут памяти раскололся на две части в тот вечер, когда мы впервые отправились искать информацию о семье Тёмного Лорда, но выяснить причину у меня пока не получилось. Сейчас меня больше волнует вопрос, зачем ты решила воспользоваться сломанным артефактом без предупреждения? Магия никогда не прощает ошибок — и только Мерлин ведает, что могло с тобой произойти по ту сторону завесы. Талия стыдливо опустила глаза и сжала плечи. Она действительно поступила очень глупо, но и причины у неё были достаточно веские: найти директора и задать ему вопросы. К сожалению, она не обладала возможностями третьего глаза, чтобы предвидеть встречу с маленьким Волдемортом и вступить с ним в увлекательную светскую беседу о сказках для детей — об этом даже думать было странно, что уж там до обсуждений вслух. Но и Дамблдор был отнюдь не дурак, чтобы не заметить странное поведение ученицы. Она пыталась скрыть лицо за волосами и ночной тенью, царившей в кабинете, а через несколько секунд заёрзала и начала теребить пуговицы рубашки. — Э-э, — наконец неуверенно начала Поттер, — а волшебники в воспоминаниях точно не могут нас видеть и взаимодействовать с нами? Дамблдор удивлённо склонил голову. — Нет, не могут, — ответил он, глаза за затемнёнными очками подозрительно сощурились и впились в сжатую фигурку ведьмы. — Не могла бы ты рассказать, что с тобой произошло, пока я не вытащил тебя из омута? Талия с сомнением посмотрела на директора из-под чёлки и поджала губы. — А вы не подумаете, что я сумасшедшая? — поинтересовалась она, следуя за директором и присаживаясь в кресло напротив стола. — Разумеется, нет, — хихикнул Альбус Дамблдор и устало положил проклятую руку на дерево стола. — Ты можешь говорить со мной обо всём на свете, Талия, но скрывать правду и лгать — дело опасное. Люди имеют свойство врать, когда ищут выгоду или пытаются оправдать свои действия, но они никогда не задумываются о том, с какой силой обрушатся на них последствия открытой истины. Поттер стиснула зубы, прокрутила в голове слова директора и поведала ему о случившемся, боясь посмотреть ему в глаза. Если бы она не сунулась этой ночью в его кабинет и просто ушла обратно в больничное крыло, она бы сейчас не сидела и не сгорала от стыда и страха. «Встреча в воспоминаниях ведь обычно не отражается на реальность, верно?», — подумала Талия и смахнула рукой катившийся по лицу пот. Поттер боялась, что профессор на неё разозлится, накричит и выгонит из школы, и ей придётся доживать последние деньки шестого курса в доме нелюбимых тёти и дяди без возможности увидеться с друзьями и колдовать, пока не станет совершеннолетней. Конечно, это при условии, что ей не запретят вообще творить волшебство. Но Дамблдор продолжал молчать — и это ещё больше нервировало ведьму. — Стало быть, ты говорила с маленьким Волдемортом? — задал вопрос профессор, задумчиво поглаживая бороду. — Никогда раньше не слышал о чём-то подобном, но это вовсе не значит, что такое явление не могло происходить и не произойдёт когда-нибудь в будущем. Данная ситуация лишь доказывает твою тесную связь с Тёмным Лордом, которая просочилась даже в древний артефакт и повлияла на него. Дамблдор взмахнул рукой и зажёг притаившийся на углу стола канделябр — оранжевые огни мгновенно развеяли тьму вокруг директора и ученицы и обдали их приятным теплом. Талия поспешила опустить голову и скрыть лицо за волосами. Она совсем забыла, что кроличья кровь запеклась на коже подобно символу грядущих неудач, но было достаточно забавно представлять, как на её образ таращился сам Волдеморт, когда она рассказывала ему сказку о мохнатом сердце волшебника, а потом требовал встретиться вновь и узнать конец истории. Поттер невольно прыснула со смеху и быстро отвернулась, когда директор недоумевающе посмотрел на неё. — Наша связь с Волдемортом разбила артефакт? — с трудом овладела собой Талия, пытаясь стереть засохшие капли крови, но вместо этого лишь до боли натёрла лоб и щёки. — Но тогда почему на четвёртом курсе такого не произошло? — Наверное, в тот момент связь между вами была не так сильна, — тяжело вздохнул Дамблдор. Талия нахмурилась. Возможно, на укрепление связи между ними повлияло применение её крови во время воскрешения Тёмного Лорда — ведьма до сих пор с ужасом вспоминала убогое сморщенное существо размером с ребёнка, укутанное в чёрные одежды. Она помнила острую невыносимую боль, пронзающую тело, тупой змеиный нос, узкие щёлки ноздрей и злобные алые глаза с вытянутым зрачком, которые преследовали её в кошмарах вот уже несколько лет. Как же она тогда хотела, чтобы он утонул в котле или заживо сварился в нём! — Мне показалось, что мать Волдеморта тоже видела меня, — призналась Талия, судорожно втягивая носом воздух. — Такое тоже могло произойти, — мрачно ответил Дамблдор. — Нет ничего крепче связи ребёнка с его матерью, а ты просто случайный гость в ней. Талия почувствовала, как внезапная злость охватывает её тело. — Если бы у неё действительно была связь со своим ребёнком, то нашла бы в себе силы жить ради него! — закричала она, подскочила и что есть силы ударила по столу кулаками, так что даже огоньки канделябра недовольно затрещали и задёргались, точно вторили негодованию ведьмы. Талия прикрыла глаза и попыталась успокоиться. — Простите… не знаю, что на меня нашло. В любом случае из-за её глупости на свет появилось это чудовище, и теперь мне приходится разбираться с последствиями её выбора, — голос ведьмы вдруг сорвался на фальцет, из глаз брызнули слёзы. — Разве справедливо, что меня лишили счастливой жизни вместе с родителями и крёстным? Почему именно я должна умереть?! Дамблдор окинул рыдающую ученицу тяжёлым взглядом. Талия Поттер почти с самого рождения несла на своих хрупких плечах тяжёлую ношу и неоднократно подвергалась общественному порицанию, как невинный агнец, которого приносят в жертву — вместо веселых встреч с друзьями, поиска увлечений и своей любви её поведут на эшафот перед лицом злейшего врага. Какие бы надежды не возлагало общество на Талию, прежде всего она была обычным ребёнком со своими мечтами — и этого понимания было достаточно, чтобы старческое сердце болезненно сжалось. — Надо было догадаться, что ты придёшь сюда, — тихо промолвил Дамблдор, когда Талия перестала плакать. — Мы не можем судить Меропу за её желание быть любимой, но и оправдывать мы её тоже не будем. Я сделаю всё возможное, чтобы ты смогла победить Тёмного Лорда, моя дорогая Талия, и всё же для этого мне понадобится твоя помощь. Но пока тебе стоит вернуться в больничное крыло и отдохнуть. Талия всхлипнула носом и покачала головой. — Но как же мои вопросы… — Не сегодня, Талия, — уставшим голосом протянул Дамблдор. — Небольшое путешествие забрало у меня много сил, поэтому не смогу дать тебе чёткие ответы. Могу лишь предвосхитить один из твоих вопросов по поводу игры в квиддич — она переносится на середину апреля, но играть вы будете с командой факультета Когтевран. Команда факультета Слизерин была дисквалифицирована за применение зелий. Талия застыла в кресле и вытаращила покрасневшие и опухшие глаза на директора, давая ему возможность разглядеть кровь на её лице. К счастью для ведьмы, профессор предпочёл тактично промолчать и не поднимать наверняка неудобную для ученицы тему. Поттер шмыгнула носом. В голове пронеслась сотня мыслей, прежде чем она медленно поднялась на ноги. И тогда ведьма вспомнила о чём-то очень важном. — Могу я попросить вас об одолжении, сэр? — хрипло поинтересовалась Талия, переминаясь с ноги на ногу. Дамблдор весело улыбнулся, и она почувствовала, как тело резко ослабло от ощущения радости и спокойствия, которые подарила ей улыбка директора. Больной и уставший, он всё же сумел правильно подобрать слова и подарить своей ученице чувство умиротворения. Именно этого не хватало Талии после приключения в омуте памяти. — Конечно, моя просьба прозвучит очень странно, но если я не попытаюсь, то буду сожалеть об этом до конца жизни. Пожалуйста, позвольте сыграть нам со слизеринцами в следующем матче. Дамблдор удивлённо посмотрел на неё. — Человеку следует быть благодарным за своё спасение, — пояснила Талия и пожала плечами. — Если бы не помощь Драко Малфоя, боюсь, мои мозги и косточки пришлось бы по полю целый месяц собирать. Просто отстраните от игры капитана Ургхарта — он же единственный зелья употребил — и позвольте нашим командам вновь встать друг напротив друга. Очень печально, что наша игра завершилась на неприятной ноте. — Хорошо, я обсужу этот вопрос с мадам Трюк, — улыбнулся профессор Дамблдор и заметил в глазах ученицы лёгкое сомнение. — Тебя ещё что-то волнует? — Да, — голос ведьмы вновь поник. — Я говорила с Волдемортом в воспоминаниях, отобрала у него книгу сказок, а потом вы внезапно вытащили меня из омута памяти. Я переживаю, что это могло отразиться на нашей реальности. Например, его могли наказать, сильно избить, месяц голодом морить… Может, сейчас он ещё больше обозлился и обезумел? Дамблдор рассмеялся, но его смех быстро прервался болезненным кашлем. Талия обеспокоенно смотрела, как директор вытирал кровь с губ. — А вот такого точно быть не может, — слабо улыбнулся профессор. — Даже если артефакт оказался под воздействием вашей с Волдемортом связи, на реальность он не сможет подействовать, так что не переживай и спи спокойно. Завтра утром я свяжусь с одним знакомым, который увлекается артефакторикой, и расспрошу его об этом. А теперь бегом привести себя в порядок и спать в больничное крыло, Талия, иначе мадам Помфри нашлёт на меня сглаз. Талия рассмеялась и стёрла оставшиеся дорожки слёз с лица. Она развернулась, спустилась по ступенькам и отправилась к выходу со спокойной душой. Теперь она полностью разделяла мнение Хагрида о том, что лучшего директора для Хогвартса просто не сыскать — даже про то, что он избегал её целый прошлый год и что-то утаивал, она невольно забыла, поддавшись обычной детской радости от избежания наказания и слов утешения. Но не успела Талия дойти до двери, как в беспросветном чёрном дыму ногу повело, и она упала с глухим стуком. — Талия? — взволнованно воскликнул Дамблдор, поднимаясь с места. — Ты в порядке? — Ага, вроде бы жива ещё, — сквозь дымы донёсся до директора слабый голос. Талия встала на колени и стала шарить руками по полу в попытках найти твёрдый предмет, из-за которого она споткнулась. В чёрном дыму и ночной тени найти его оказалось не так просто, но когда она подняла предмет и поднесла его к лицу, сердце пропустило удар и в ужасе сжалось. В руках Талия Поттер держала книгу детских сказок, которую она бессовестно отобрала у Волдеморта.***
— Что ты сейчас сказала? — переспросил Рон Уизли, не веря своим ушам. — У тебя особое влечение к слизеринцам, что ли? Иначе я не могу объяснить, почему из всего сказанного ты запомнил только это, — закатила глаза Талия и зевнула. Она вернулась в больничное крыло только в третьем часу и уже успела наслушаться претензий от школьной медсестры на двадцать лет вперёд — и это ещё хорошо, что она успела отмыть кровь с лица, а то было бы совсем худо, потому что обычный синяк на губе чуть не вызвал у мадам Помфри желание привязать её к койке цепями. Гермиона и Рон пришли к ней после обеда, и Талия рассказала им о приключениях прошлой ночи. Она быстро поняла, что её друзья — отличные слушатели: они бледнели и краснели, глупо открывали рты и моргали глазами, но до последнего молчали, внимая каждому слову подруги. — Но в итоге ты так ничего и не узнала про магический резонанс с артефактом, — заключила Гермиона после того, как Талия грозно посмотрела на Рона после слов о слизеринцах. — Дамблдор предполагает, что моя потеря сознания во время игры и выход из строя омута памяти являются последствием связи с Волдемортом, — ответила Поттер, забирая из рук Грейнджер мандарин и начиная ковырять его кожуру ногтями. Через пару секунд в руках ведьмы лежал очищенный фрукт, которым она поделилась с друзьями. — И я с ним согласна. В моей жизни слишком много совпадений, связанных с Лордом. Талия замолчала и представила перед собой маленького красивого мальчика с чёрными волосами и холодными голубыми глазами. Никто наверняка не смог бы предположить, что такой тихий малыш, предпочитающий книги и уединение, превратится в настоящее чудовище. Нет, резко одёрнула себя ведьма, он с самого рождения был монстром. Но отчего-то она постоянно вспоминала его забавное требование рассказать конец сказки о мохнатом сердце. К тому же её очень беспокоил тот факт, что книга из приюта перенеслась вместе с ней и теперь лежала в ящике возле койки — она не осмелилась рассказать об этом Дамблдору. В конце концов она сама должна понять, повлияло ли на реальность внезапное исчезновение книги из воспоминаний. — Я тут недавно разговорилась с профессором Слизнортом и кое-что узнала, — вдруг призналась Гермиона, привлекая внимание Талии и Рона. — Он сказал, что Вистан Нотт и Альфард Блэк были одними из его лучших учеников, которые состояли в его «Клубе слизней», но в какой-то момент перед выпуском перестали его посещать, точно сквозь землю провалились. Я попыталась узнать у него побольше информации, но он сбежал и теперь боится пересекаться со мной на переменах. Талия прыснула со смеху. Ей удалось успокоиться только через несколько минут. — Я так думаю, что Нотт и Блэк были близки к Волдеморту, — произнесла Поттер, смахивая с глаз капельки слёз. — Если вспомнить, как он отчаянно прятался от нас с Дамблдором, думая, что мы Пожиратели смерти и пришли его убить… Наверное, он просто избегает говорить о вещах и людях, каким-либо образом связанных с Тёмным Лордом. — И что нам делать? — вздохнул Рон. — Задача стала лишь сложнее. — Во-первых, дождёмся моей выписки, — сказала Талия, — а во-вторых, пойдём напропалую и спросим у Нотта о его дедушке. — Что? — ахнула Гермиона и побледнела. — Но почему у Теодора? — Потому что он любит шахматы, как я узнала из слухов, — пожала плечами Поттер и заговорщицки подмигнула Рону. — От партии с сильным противником он бы точно не отказался, тем более что Рон на первом курсе победил саму профессор Макгонагалл, а уж за игрой он и раскроется. В отличие от Драко Малфоя, Теодор Нотт не так агрессивно настроен по отношению к гриффиндорцам. — Но я… — смутился Рон и покраснел. — Не переживай, Рон, — ободряюще улыбнулась Талия. — Ты обязательно справишься. Кстати, — вдруг опомнилась ведьма, — а ты не спрашивал у своих родителей про Нотта и Блэка? Может, они что-нибудь да знают. — Спрашивал, — Рон неуверенно посмотрел на Талию и вздохнул. — Но они сказали, что никогда не интересовались жизнью слизеринцев и обычно не лезли в их дела. Разве что мой отец пару раз пытался выщипать все волосы Люциусу Малфою, за что получал фингал под глазом. Гермиона и Рон ушли, оставляя Талию наедине со своими мыслями. Она выпила лекарства, повертела книгу детских сказок в руках и гадала, когда же клубок тайн и загадок наконец начнёт развязываться. Остаётся лишь надеяться, что тайна Абраксаса, Вистана и Альфарда скоро откроется, а её встреча с Волдемортом не принесёт новых неприятностей.