***
Кое-как пробравшись в дом, дети тут же ощутили неприятный запах лака, гнили и масла. Откашлявшись, они осмотрелись. Хоть снаружи все и казалось чистым и убранным, внутри царил самый настоящий бардак. Пройдя вперед, дети оказались не то в гостиной, не то на кухне. На столе стоял какой-то прибор причудливой формы, который, как могли юные путешественники судить по стоящим рядом кружкам и бутылкам, производил напитки. И это определенно были не те напитки, которые дети хотелось бы попробовать. Поначалу они хотели уйти, однако Шестая настояла на том, чтобы проверить шкафы наверху. Взобравшись наверх при помощи башни из тарелок (хозяин явно не заморачивался насчет чистоты посуды) дети нашли там несколько жестяных банок, в которых были сухари. И в отличие от всего остального в этом доме, сухари были в более-менее съедобном состоянии. Конечно, они не могли заменить тушеную рыбу, которую дети забрали с корабля, но все же служили приятным дополнением. Кое-как запихав как можно больше сухарей в сумки, квартет спустился вниз. Найти бы еще три фляги, которые можно заполнить пресной водой, предела счастью не было бы. А за этим дети решили подняться наверх, на чердак — в подвал спускаться они не решились, ибо именно оттуда доносился источник неприятного запаха.***
На чердаке, кроме склада абсолютно бесполезных вещей, дети ничего не нашли. И спустившись обратно на первый этаж, они начали обсуждать, что делать дальше. Но внезапный скрип двери оповестил о том, что хозяин вернулся домой. Дети замерли в ужасе, слыша, как этот неизвестный, скрипя механическими конечностями, направлялся в гостиную. — Что же нам делать?! — Пролепетал Седьмой. Пятая заозиралась, пытаясь придумать что-нибудь, а Шестая сжала кулаки, словно готовясь драться с монстром. Внезапно Моно пихнул всех в бок и шепотом крикнул: — Под диван! Прячемся под диваном! Дважды повторять не пришлось. Ребята бегом скрылись под стареньким синим диваном, который явно видывал времена получше. И ровно в последний момент, когда Шестая спряталась, в комнату ввалился хозяин дома. Это был высокий мужик, носивший грязные штаны на подтяжках, выцветшую красную рубаху, да шапку-ушанку Канадского пошива. Казалось бы, типичный дровосек, только этот он не был человеком в привычном нам понимании. У Дровосека вместо ног были стальные протезы, с когтями как у орлов (как минимум из-за них он передвигался медленно), лицо было наполовину сокрыто железной повязкой, рот с носом закрывала механическая бандана, а единственный целый глаз был сокрыт своеобразным моноклем, сделанным из рабочих очков. На руках Дровосек носил железные перчатки, похожие на латные перчатки рыцарей, вот только они прилегали к коже плотно, и не было похоже, что он мог снять их без чей-то помощи. И в довершение, у Дровосека на груди было какое-то механическое устройство, через которое было видно его бьющееся сердце. От этого устройства на груди шли тонкие, но крепкие трубки к другому механизму, которое сей железный человек носил на спине как ранец. Дровосек, окинув взглядом комнату, пробурчал что-то несуразное, и стуча по деревянному полу стальными когтями, направился к окну, чтобы закрыть его. Сделав это, он подошел к небольшой печке, и, вывалив на пол связку дров, которая доселе болталась у него на спине под «ранцем», а также подтолкнув к себе стул, принялся её растапливать. Следующие несколько минут что Дровосек, что детишки сидели тихо. К счастью для детей, туша Дровосека не препятствовала распространению тепла, исходившего от печки, поэтому сидеть под диваном в холодном деревянном доме было не так сложно. Внезапно Дровосек вскочил и направился в прихожую, после чего, вооружившись топором, направился во двор, дрова колоть. Дети, напуганные до чёртиков, вылезли из-под дивана. — Он нас зарубит! — Испугано пропищала Пятая. — Пусть сначала поймает. — Фыркнула Шестая. — Вы вообще видели, как он передвигается? — Не стоит недооценивать таких монстров. — Возразил Седьмой. Лишь, Моно молчал, так как прислушивался к тому, как Дровосек рубит дрова. Он определенно был увлечен своей работой, что давало время детям убежать. Правда Моно не знал, сколько дров он наломает, прежде чем вернется топить печку дальше. Может, ему всего пара бревен надо для растопки печи? Проверять он не собирался, а потому сказал: — Давайте убираться отсюда. Остальные прислушались к мальчику с пакетом на голове и, стараясь не наступать на особо скрипучие половицы, поспешили к выходу, а если быть точнее, то к окну в прихожей. Однако внезапно на окне перед ними возникла громадная крыса, которая могла спокойно откусить ногу кому-нибудь из ребят. Ребята испуганно шарахнулись от неё. И тут, как назло, работу прекратил и сам Дровосек.***
Дровосек, держа на руках бревна, поднялся обратно в свой дом. Однако увидев непрошенных гостей, в виде четырех детей, то растерялся, встав в дверях с кучей бревен на руках. Дети в страхе и недоумении посмотрели на Дровосека. Его как-будто переклинило, он словно не мог решить, что ему делать. Как вдруг Дровосек, откинув в сторону бревна и взяв в руки топор, с абсолютно животным криком кинулся на детей, словно не контролируя себя. — Бежим! — Скомандовала Пятая. Дважды повторять не пришлось и компания дружно кинулась в гостиную-кухню, находившуюся прямо рядом с выходом. Дровосек, который уже было напрыгнул на них, вцепился своими когтями в пол, благодаря чему сохранил равновесие. Дети, видя как зловещий отшельник шагает к ним, кинулись в другую комнату. В этот раз то была комната с лестницей в подвал. И тут наших героев спасла чистая случайность. Возле спуска в подвал на стреме стояла крыса, и когда она увидела ввалившегося Дровосека, она, что-то пропищав на крысином, скрылась. Дровосек же, увидев грызуна, застыл на месте, словно анализируя то, что он увидел. А после, он, снова издав крик (в этот раз больше похожий на человеческий, а не на животный), рванул в подвал, напрочь позабыв про детей. Ребята, все еще не веря в то, что им так просто удалось отделаться, поспешили было прочь, но как назло, окно вдруг оказалось закрыто. Оставался только один вариант — через двор. Однако и тут они не успели — Дровосек, уже успокоившийся, неспеша поднимался обратно наверх. Был конечно вариант проскочить мимо, но детям идеи лучше, чем спрятаться, не пришло. Вот только куда? Точно не под диван — Дровосек наверняка проверит. — Эй, смотрите! — Внезапно сказала Пятая, указывая на шкаф в углу гостиной. И тут дети заметили странную особенность — комнаты (особенно гостиная) были неестественно высокими, из-за чего вся мебель, которая была сделана под стандартный размер, казалась маленькой, а между потолком и тем шкафом как раз было пространство, куда могло вместиться четыре ребенка, и где их не нашел бы Дровосек. Не сговариваясь, дети оперативно взобрались на тот шкаф. В этот раз последним, кто успел спрятаться в самый последний момент, оказался Седьмой. Дровосек ввалился на кухню с дровами на руках, которые скинул рядом с печкой. Подтянув к себе табурет, Дровосек плюхнулся на него, принявшись размеренно топить печь. И кто знает, сколько-бы еще времени прошло, если бы вскоре в дверь не постучали.***
Дровосек насторожился. Он вроде-бы никого не ждал, а тут явились. Взяв топор в руки, он подошел к двери и потребовал, чтобы незваный гость назвал себя. Это оказался Охотник. Дровосек открыл дверь старому приятелю. Тот, завалившись, радостно оповестил, что наконец раздобыл нужное количество необходимых внутренностей животных, что позволяли сердцу Дровосека функционировать, так что мужику на зиму должно было хватить. Дровосек принял подарок, и с радостью пригласил Охотника на кухню выпить. И пока хозяин дома относил мешок с органами в подвал, его гость прошел на кухню, где уселся на стул, расположившись спиной к шкафу, на котором прятались дети. Вскоре вернулся Дровосек, который, достав пару более-менее чистых деревянных кружек, принялся работать с самогонным аппаратом, перегоняя из опилок низкокачественный алкоголь (хотя, всяко лучше чем то пойло, которое подавали в нынешних барах). Налив и себе, и Охотнику приличное количество самогона, а также достав из шкафчика сухари, они выпили. Один пил, приподняв мешок, второй — чуть-чуть опустив свою медную бандану. А когда первая порция оказалась у них в желудках, Дровосек налил еще, только в этот раз Охотник достал из-за пазухи пару папиросок, одну из которых отдал собутыльнику, а потому очень скоро кухня наполнялась дымом, от которого у детей глаза заслёзились. Пятая достала из кармана несколько носовых платков, которые она таскала с момента крушения её воздушного шара в кармане дождевика, и обмочив их водой, выдала по одному ребятам, показав, что-бы они приложили эти платки к носу и рту, чтобы не закашлять и не выдать себя. Все последовали её примеру — даже Моно, который чуть не сорвал с самого себя свой пакет. И лишь Иные знают, сколько-бы они так сидели, пока взрослые случайно их бы не нашли, если бы не одно событие. Дровосек встал из-за стола, видимо чтобы взять еще сухарей, но внезапно пошатнулся и закашлялся, а небольшие лампочки на его ранце, до этого равномерно и слабо светясь желтым, вдруг замигали красным. Охотник, откинув в сторону кружку с алкоголем, кинулся на помощь приятелю. Почти сразу поняв, что не так с ним (видимо, это происходило уже не в первый раз), он усадил Дровосека на диван, а сам ускакал в подвал. Дети, понимая, что это их шанс, решили действовать. Спрыгнув по одному со шкафа, они побежали к выходу во двор. Выбежав туда, ребята побежали куда глаза глядят — лишь бы подальше от лесопилки, подальше от Дровосека и Охотника.***
— Ну ты даешь, приятель! — Выпалил Охотник, держа в руках сердце оленя. — А ну-ка, не дергайся… — Охотник открыл ранец и впихнул топливо туда, после чего захлопнул ранец. Лампочки снова загорелись желтым, сигнализируя, что сердце Дровосека получило необходимое топливо. — Ох… Спасиба, ба! — Отозвался Дровосек, после чего снова прокашлялся. Охотник покосился на своего друга. — Простуду подхватил шо ле? — Да не, горло не болит… — Ответил Дровосек. — Забей, пройдет. Меня уже никая болезнь не убьет. Пусть попытается! — Последние два слова он хотел выкрикнуть с насмешкой, но вместо насмешки вышел кашель. Охотник покачал головой, и, достав из-за пазухи две недавно раздобытых бутылки пива, сел рядом. — На. — Сказал он, протягивая Дровосеку бутылку крепкого. — Всегда на всякий пожарный ношу. — Благодарю. — Ответил Дровосек, отпивая из бутылки пиво. Охотник тоже отпил, уставившись на кружку, брошенную в спешке. — Кстати, я слыхал ты там уже третьего Чистильщика за месяц убил. — Заметил Дровосек. — Пятого. И не за месяц, а за год. — Ответил Охотник, отпивая еще алкоголя. — Везунчик. — Усмехнулся Дровосек. — А мне не один не попался. Только остатки тех, которых ты убил. — С твоим сердцем хорошо, что не встретил. — Фыркнул Охотник. — Это хоть как сражаться с ними? — Поинтересовался Дровосек. — Какие ощущения? — Помнишь, как мы впервые наступали на дот с пулеметателем? — Спросил Охотник, на что получил короткое «угу». — Так вот. Ощущения те же. Только эти не стреляли, а топорами размахивали. — Хмпф. Вроде-бы еще вчера, студенты, на фронт записывались, а сейчас уже сидим в глуши. — Как-то грустно усмехнулся Дровосек спустя небольшую паузу, отпивая еще пива. — И радуемся, что не подохли. — Могло быть и хуже. Ребята из шахт уже совсем рехнулись — вообще не различают, где свои, где чужие. — Отозвался Охотник. — Хотя, куда хуже Пришествия? — Угу… — Отозвался Дровосек, вспоминая тот день. Все механизмы в тот день с ума посходили. Море бушевало как в последний раз, а небо застилали тучи. Это было похоже на описание Апокалипсиса из Библии (по крайней мере, именно такие ассоциации возникали в голове еще молодого Дровосека). Око — божество из иного мира — захватило умы людей, подчинив Землю себе, впустив в этот мир монстров. Что тогда, что сейчас творился полный хаос, только если тогда можно было еще убежать и вести образ жизни отшельника (что собственно и сделали Охотник с Дровосеком), то сейчас повсюду носились гонцы Ока, что выискивали беглецов и убивали их, или же забирая их на эксперименты. Дровосек вздрогнул, вспомнив подробности, и в спешке выпил еще пива. Больше ни он, ни Охотник не затрагивали эту тему.***
Ребята нашли временное убежище в чей-то заброшенной норе, где и решили обустроиться на ближайшее время. Моно и Пятая расчищали и обустраивали временное жилище, Шестая стояла на карауле, а Седьмой осматривал окрестности на наличие опасности. Вскоре норка была готова, и ребята решили, что пока не случится что-то, что заставит их покинуть это убежище, они будут в этой норе (хотя скорее уже маленькой такой берлоге) жить. Расположение было удачным — неподалеку река, где можно достать пресную воду, и тут же болото, через которое пройти почти невозможно. Однако во время трапезы тушеной рыбой стало ясно, что еды хватит на неделю максимум.