Помолвленные.

Чашка приятно согревала: ромашковый чай окутывал уютом. Сушёные травы, корни и плоды с далёких островов. У Готи всегда пахло по-разному в зависимости от сбора растений. Сейчас в воздухе летала слабая горечь имбиря и пряные ароматы порошков. Но для нужного отвара не хватало нескольких растений. — Готи, если ты волнуешься, то я попрошу кого-нибудь из всадников слетать вместе со мной, — Эйра поставила чашку и мягко сжала плечо старушки. Та наскребла что-то на песке. «Если этот полоумный снова тебя похитит, то я лично отрублю ему его...» — Готи! — она оттолкнула посох, не позволяя дописать. — Что ж, побегу собираться, пока ты не передумала. Знаю, что ты переживаешь, но это не далеко, — травница обняла старушку, — моргнуть не успеешь, а я тут как тут! Всадница выбежала из маленькой хижины и свистнула. Разнокрыл свесил голову с крыши, обдав затылок горячим дыханием. Лимонник спрыгнул, кружа около Эйры, вплетая в змеиную хватку. Прошла неделя после встречи со Скриллом, и дракон наконец пришёл в себя, перестав дёргаться от любых громких звуков, приблизительно напоминающих громыхания бури. — Пойдём искать добровольцев, — Лимонник вспорхнул, пикируя к деревенским домушкам. Пока они летели, травница задумчиво оглядывала облака. Те, у кого есть нежные чувства, всегда видят вместо белых пушистых дисков нечто иное, близкое душе. Например, рогатый шлем. Эйра хлопнула себя по щекам и проверила сумку. На месте. Обмен письмами между островами берсерков и Олуха кончился, как и любая связь, кроме необходимой. Незамеченно отправить не получится. Пару дней назад Дагуру стукнуло девятнадцать, и Эйра сквозь стыд и смущение всё же начеркала пару строчек, вложив небольшой подарок в собственноручно изготовленный конверт с фиолетовым сургучом. Воск блестел, её печать вдавила узор, красиво переливающийся на солнце. Нет, сосредоточиться на миссии. Точка. Пусто. Все всадники сейчас на арене, обсуждают Дагура и план по выведению его из строя. Иккинг не поддавался упрашиваниям, не брал Эйру в разведку. Не то, чтобы она возражала, но внезапное особенное отношение окружающих заставляло чувствовать себя тряпичной игрушкой, бережно запрятанной от драчливого мальчишки. Почти так оно и есть, но ведь она полноценный всадник, к которому теперь относятся как к фарфору. Сморкала с Кривоклыком, улизнувшие с обсуждения стратегии, приземлились на площади. А вот и прогульщик. — Сморкала! — позвала Эйра. — Всё равно ничем не занимаешься, полетели к Бедовому острову? Готи нужны колокольчики Фрейи для отвара против болей в голове. — Хм, — мальчишка задумался, почесав подбородок. — С одной стороны, полёт за сбором трав, а с другой — Иккинг с его нудными бормотаниями. Я в деле! — всадник ударил кулаком по раскрытой ладони. Эйра просмеялась, махнув рукой к верному направлению. Первые минуты полёта оба молчали, но заскучавший Сморкала заныл от тишины, решив поднять очень деликатную для неё тему: — Та-а-ак, — мальчишка положил руку под подбородок, хитро шевеля бровями, — что у вас там с Дагуром происходило, ммм? Травница поперхнулась, сбитая с толку внезапным вопросом. — Я... — она вздохнула и сдалась, решив выговориться, открыть душу, как когда-то и Сморкала поделился с ней тревогами, — я не знаю. Сложно всё. Устала обдумывать, ни к чему не могу придти, — Эйра легла вперёд, утыкаясь в затылок Разнокрыла. Мальчишка захлопал глазами, не ожидая честного ответа, привыкший к колкостям Астрид после его шуток. Он переглянулся с Кривоклыком, понявшим намерения всадника. Дракон подлетел ближе. — Ты его... ну это... — викинг замялся, подбирая наиболее подходящее слово. — Люблю? — Эйра догадалась, будто спросив себя саму. — По всей видимости, да, — она сложила руки на затылке Лимонника, опустив подбородок на них. Сморкала неловко забегал глазами, ища поддержки у Ужасного Чудовища. Дракон расправил крылья сильнее, поток воздуха поднял его над Разнокрылом. Кривоклык ласково лизнул щёку девушки. — Не знаю, что вам там говорить в такие моменты, вы же девушки. Сложные чувства и все дела, — он кашлянул, — но я думаю, что это правда тяжело. Дагур, конечно, очень крутой, но малость шизанутый. Без обид, — он поднял руки, вызывая улыбку. — Спасибо, Сморкала. Я без понятия, что со всем этим делать. Иккинг теперь косится на меня, не подпускает и близко к разведке. Знаю, что тревожится, но он словно не доверяет мне, — Эйра потёрла переносицу. — Почувствуй, каково быть близнецами и мной, — мальчишка поджал губы. — Хотя после нашего крушения на острове изгоев, он стал чуть терпимее, — Сморкала задумчиво зажмурился и вдруг засветился, напугав Эйру криком. — Докажи ему, что можешь справиться с Дагуром, и он перестанет трястись от страха за тебя! — Меня иногда поражают твои идеи, но знаешь, — травница воспряла духом, — в этом есть смысл. Осталось придумать, что именно делать. — Тебе нужно безрассудство! — он горделиво скрестил руки. — А значит, это по моей части. Можешь не благодарить. — Смотри, не засветись, — Эйра усмехнулась и заметила Бедовый остров. — А вот и наша остановка. Травница мирно раскладывала ягоды по склянкам и сумкам. Разнокрыл, чьи лапы, в отличие от других драконов, могли осторожно брать и сжимать что-то, помогал собирать ветви кустарников. Эйра задумалась над идеей, поданной Сморкалой, пока не послышался его же крик: — Три знака! Эйра! Т-там летала рыба и деревья пели и... и к-камень плакал! — мальчишка, охваченный ужасом, с воплем пронёсся через всю поляну. — Три из пяти знаков приближающейся смерти? — Эйра встрепенулась, забыв о травах. Кривоклык, совершенно не впечатлённый, плёлся позади, устало фырча. По его виду она поняла, что переживать не стоит. Но раз Сморкала был так уверен, то лучше бы успокоить его, а то удумает чего... — Я умираю! — Эйра нашла его по крикам. — Сморкала, давай вернёмся на Олух и убедимся, что это именно те знаки. Что, если есть особые условия? — она успокаивающе похлопала по его плечу, возвращая перепуганную душу в тело. — Не кликай на себя смерть раньше времени. Мальчишка открыл глаза, встревоженно оглядывая Эйру. Он слабо кивнул и встал при помощи протянутой руки. Ужасное Чудовище лежало на поляне, греясь под лучами солнца, пока Разнокрыл хлопотал около сумки. Умная рептилия сложила всё по кучках. Дрессировка не прошла даром. Драконы подняли морды, заметив выходящих из-за скал всадников. Сморкала почти успокоился, кладя ладонь на нос Кривоклыка. — Давайте вернёмся поскорее, м? — он нервничал, хотя пытался не подавать вида. Эйра согласно кивнула, переглядываясь с Лимонником. Она надёжно закрепила сумки к седлу, на радость Сморкале, и Разнокрыл взлетел, следуя за бо́льшим драконом. — Сморкала, даже если это и указатели Вальгаллы, то мы наверняка сможем найти способ спасти тебя, — она склонила голову, стараясь заглянуть ему в глаза. Сморкала искусал губы, сгрыз ногти и летел в тишине. Эйра не стала давить, если захочет поговорить — сам начнёт. По прибытии на Олух Сморкала сразу же смылся, а Эйра поспешила к Готи, собираясь заглянуть к викингу после передачи трав и подготовки к сложному процессу варения зелья. Старушка облегчённо закряхтела, встречая ученицу, и начала вырисовывать руны: «Умница. Отвар благоухает хуже Плеваки перед банным днём, лучше приходи потом». — Хорошо. Если что, пошли Жуткую Жуть, ладно? — Эйра играючи отдала честь и выбежала, возвращаясь на арену с Лимонником. Прошёл всего час разлуки со Сморкалой, но Эйра заметила странную шумиху и... погодите, Густава? Они приземлились у входа, с недоумением разглядывая непонятное действие: старший викинг что-то объяснял младшему. Эйра подошла к всадникам, любующимся на всё с края арены: — Что происходит? — О, ты успела вовремя. Самое интересное начинается! — Астрид уселась поудобнее, с удовольствием разглядывая развернувшуюся сценку. Густав промахнулся и закинул форель на шлем Сморкалы. Кривоклык не упустил шанса схватить всадника в пасть и начать вертеть. Эйре объяснили паранойю викинга, а травница подтвердила, что он оказался крайне взволнованным. Устав наблюдать за мучениями товарища, они сошли на арену: — Вы все будете горевать, когда меня не станет, — Сморкала встал в центре, — особенно ты, Астрид, — она закатила глаза, — но не надо плакать. Вспоминайте меня с радостью в сердце, ведь мы провели столько счастливых дней вместе! Властью, данной мне высшими силами, я передаю своего дракона в вечное пользование Густава, — он склонился, начиная чесаться. — Тор благословляет ваш союз. С небес он следит за тобой с молнией в руках и гигантским молотом! Мальчик, не дождавшись конца речи, подбежал к Ужасному Чудовищу, стараясь оседлать его. — Слушай, ты слишком далеко зашёл, — Иккинг оторвался от рассматривания карт. — Начнём с того, что ты не умираешь! — он взмахнул руками. — Тш, тш, тш... Иккинг, — Сморкала состроил скорбное лицо, закрыв глаза, — я понимаю. Отрицание — это твоя защитная реакция. — И ещё, — не унимался её брат, — никто не давал тебе никакой власти. — Никакой, — подтвердил Задирака. — А даже если бы и дал... — Чего не было, — опять встрял близнец. — ... Густав не готов стать полноправным драконьим наездником. — Ни за что! — Задирака вскинул руку. — Правильно, Иккинг, — поддержал Рыбьеног. — Надо уметь не только ездить на драконах и кормить их, чтобы вступить в школу. — Хотя, если честно, он и этого не умеет, — мальчик понурил голову от слов наездницы. — Астрид! — бросила Эйра, кивая в его сторону. — Никто из нас не совершенен, кроме меня, — вмешался Сморкала. — Рыбьеног боится высоты, близнецы не умеют считать до девяти, Эйра влю... — он споткнулся в словах, тряхнув головой. — Астрид должна научиться контролировать гнев, — он положил руку на плечо блондинки, стараясь перенаправить внимание со своей заминки на жест. Сморкала отступил и глянул на Иккинга, тот выжидающе приподнял брови, собираясь услышать и свои недостатки. Но наездник только задержался взглядом на его протезе и пожал плечами, уходя: — Я всё сказал, — Иккинг устало выдохнул из-за этого. — Ох, Астрид, — Сморкала положил ладонь на её щёку, — если бы не скорая смер-ай! — она скрутила его пальцы, роняя на пол. — Ау-ай, ай! В Вальгалле мне уже не будет больно! — Представить не могу, чтобы ты терпела нечто подобное от Дагура, — Астрид подошла к Эйре, кладя ладонь на плечо. Травница напряглась и согласно кивнула. — Сморкала, в последний раз прошу, прекрати все разговоры о Вальгалле, — Иккинг измученно затряс руками. — Овцы разбежались! — послышался голос Задираки, уворачивающегося от бегущего стада. Овечки окружили Сморкалу и повалили на землю, пока он, теряя сознание, кричал. — Проклятье Пастуха, — Рыбьеног забеспокоился, — это... — Пятое знамение сбылось? — Астрид и Эйра синхронно ахнули. — Это просто уму непостижимо, — Иккинг закрыл лицо рукой. — А-А-А! Ешьте баранину на ужин, отомстите за меня! — Сморкала отключился, окружённый овцами. Эйра подбежала, проверяя сердцебиение. Близкое к норме, хотя и чуть выше. Она хлопнула по коленям, вставая: — Я пойду рыться в книгах, чтобы найти что-нибудь о всех пяти знамениях, раз вы всё равно летаете на разведку без меня, — она вышла, сопровождаемая лишь блеянием овец. Никто не остановил Эйру, не окликнул. На душе скреблись Жуткие Жути, крикливо верещали над ухом. Тоскливо, даже немного обидно, но и не возразишь. Сначала надо разобраться со Сморкалой, а потом уже думать об утраченном доверии и его восстановлении. Двери Большого Зала открылись, впустив свежий воздух и Эйру с Лимонником. Хранилища свитков и книг в одном из укромных местечков, притаившихся от неаккуратных лапищ викингов. Травница присела, пробегая пальцами по книгам, ища нужную, как вдруг одна из них, криво впихнутая на полку, упала. «Помолвки: традиции, обычаи и условия». В совпадение верилось с трудом, может быть, отец сверялся информацией перед отправкой письма с разрывом всех союзов? И брачных в том числе. Живот упал вместе с сердцем, ударился о пол и поднялся, сжавшись камнем. Любопытство пересилило страх, и Эйра открыла первую страницу, отчего между страниц выпал клочок бумаги, как лист крутясь в воздухе перед приземлением. «Добрый друг, Стоик, надеюсь, что мы оба понимаем ценность соглашения. Наши дети — залог крепкого союза меж племён. И это причина, по которой она не расторгаема нами. Только будущее поколение, на которое мы полагаемся, сможет решить, хотят ли они брака. Это зависит от моего мальчика и твоей дочери». Эйра выронила бумагу, но глаза застыли, прожигая теперь уже пустые руки. Помолвка не расторгнута? Дагур знает? О Тор, он точно знает, ведь наверняка и сам приложил руку к этому условию. Дышать тяжело. Без их, точнее без её, согласия отменить союз невозможно. Почему отец не рассказал? Значит, думал, что она может не согласиться — кто-то выдал Эйру. Кто-то засомневался. И этот кто-то вполне мог оказаться правым. Сместить центр внимания на себя, возложив ответственность за отмену помолвки, далось бы травнице с трудом, если бы вообще далось. Нет, не сомнение в ней — забота. Не хотели усугублять чересчур подавленное в последнее время состояние всадницы. Приятно чувствовать поддержку, но не когда тебя считают за новорождённого, едва открывшего глаза. Все вокруг, даже Дагур. Душило, и Эйра решила забить голову поисками спасения Сморкалы, сложив письмо в карман сумки. И почему бумага в последнее время приносит столько боли?

***

Смеркалось. Эйра наконец нашла нужные заметки, спеша обрадовать «умирающего» Сморкалу. Но на арене встретил сюрприз. Маленький Густав с оранжево-розовым, местами солнечным Ужасным Чудовищем. Дракон выглядел молодым, чуть меньше Кривоклыка, с короткими рогами и хвостом. Подросток. Вот что встретила Эйра, пришедшая с потрёпанной книгой. — ... ты с огромным успехом заменишь Сморкалу, Густав! — Эйра расслышала только последние слова Астрид и нахмурилась. — Эй, одну секунду! Вы должны убеждать меня, что я не умираю. Какие же вы после этого друзья... — умирающий наездник отвернулся, продолжая чесаться. — То есть вместо того, чтобы убеждать его, что он не умирает, вы решили заставить Сморкалу думать, что он легкозаменяемый? — она шлёпнула себя по лбу и потрясла книгой. — Сморкала, вот. Ты будешь жить всем нам на радость. Иккинг фыркнул от смеха, переглядываясь с сестрой, а затем вернул внимание к чрезмерно чешущемуся всаднику. — Как это? Все пять знамений сбылись! — мальчишка задумчиво зажмурился, вспоминая знаки и наскребая нижнюю часть спины. — Вместо форели ты видел лосося, камень должен быть чёрным, как из вулкана, а не серым речным, дерево обязательно должно быть многовековым дубом, а не молоденькой сосной, — она удовлетворённо передала книгу опешевшему всаднику. — Всё, ты жив, чудом спасён, я бы сказала, но вряд ли таковым останешься, если продолжишь так чесаться. — Прости, — он неудобно скривился, — это всё от крапивы в портках. — А почему ты наполнил себе портки крапивой? — Иккинг вмешался, уже чуя развязку. Кажется, он догадался. — Вопрос в том, почему ты не наполнил? — Сморкала отступил, указывая на близнецов. — Они сказали, что помогает от потёртостей. — Ах они сказали, — Иккинг кивнул, приближаясь к двум негодникам. — А ещё пригнали овец, а овцы любят крапиву, — он нахмурился, наступая на съёживающихся всадников. — И теперь я точно знаю, что «птица смерти» ваших рук дело, — так похож на отца. — Понятия не имею, о чём ты говоришь, — Забияка забегала глазами, отступая вместе с братом, пожимающим плечами, как вдруг с неба на них упали курицы. — Не сейчас! — Барс и Вепрь, сбросившие цыплят и наблюдающие за убегающими наездниками, последовали за ними. — Вот они... Я им покажу! — Сморкала угрожающе замахал кулаком в сторону исчезнувших пройдох. — Стоп. Так я живой? Я живой! — до него только дошло. Всадник счастливо запрыгал и накинулся на Эйру с объятиями. — Спасибо, что всерьёз восприняла мою возможную смерть, — он сжал девчонку, хотя и не так крепко, как её жених. — Ага-ага, — травница отступила, с облегчённой улыбкой оглядывая выжившего наездника. — Кто же, кроме тебя, будет подавать расчудеснейшие идеи? — мальчишка гордо скрестил руки, упиваясь похвалой. — Я слишком прекрасен, чтобы умереть, — он поцеловал собственные руки, вызвав у Астрид рвотные позывы. — Из меня обед полезет. — Стойте... — Густав вышел вперёд, слабо дрожа от промокшей одежды, — так что, меня не возьмут в школу драконов? — мальчик печально опустил голову. — А я так мечтал стать драконьим наездником! — С одной стороны, мне очень импонирует твоя преданность несбыточной мечте, — Сморкала наклонился, рассматривая мальчишку. — А с другой стороны?.. — надежда загорелась в глазах ребёнка. Всадник собирался что-то сказать, но Эйра плечом оттолкнула его, перебивая: — А с другой стороны, мы очень волнуемся за тебя и... — то, что ей говорят каждый день. Густав — тот, кто чувствует то же самое, — и хотим, чтобы ты сначала малость подрос, набрался мудрости и силы. Хорошо? — слова больно ударили Эйру по собственной гордости. Предательство своих же принципов. Густав сцепил руки, обнадёживающая речь всадницы не вселяла уверенности, он чувствовал подвох, но кивнул и поплёлся к выходу из академии вместе с Клыкокривом. Иккинг положил руку на плечо сестры, поддерживающе сжимая. Навстречу Густаву шёл их отец и по виду нёс совсем не добрые вести. — Дети, нам надо поговорить, — только не этот тон, о Тор. — Торговец Йохан только что вернулся с острова изгоев. Он подслушал разговоры о том, что Дагур собирается провести испытания нового оружия, — Эйра напряглась, и Иккинг заметил это, списав на неприязнь к «бывшему» жениху. Если бы он только знал. — Того самого, о чём мы спорили, — Астрид кивнула, обращаясь к всаднику. — Мы с парой наездников слетаем туда ночью, — братец принял решение. — Давайте, — Стоик одобрительно качнул головой, — но не ввязывайтесь в бой. Это чистая разведка, а не боевая операция. — Я тоже полечу, — травница шагнула вперёд, ведомая идеей Сморкалы. — Эйра, мы это уже обсуждали... — Нет, — она твёрдо сказала, поднимая подбородок. — Вы не можете вечно меня прятать. И в момент, когда я должна буду защищаться, я не сумею, так как всё время провела, сидя с бумагами и травами. Я тоже викинг, папа, — уже мягче добавила всадница, вкладывая ладонь в его руку. Он тяжело вздохнул. — Да, я знаю, просто... — он задумался и отбросил мысль. — Нет, не важно. Просто будь осторожна. Эйру осенило. Её не подпускали к Дагуру не только по причине возможного похищения, но и потому, что тот мог раскрыть правду о состоянии помолвки. Она сглотнула, оборачиваясь к Иккингу, разглядывающему пальцы, как он делал всегда, когда пытался утаить от сестры что-то. Ничего не меняется, мужчины вокруг Эйры совершенно не умеют врать, но она сделала вид, что не заметила заминки, и поспешила к Разнокрылу.

***

Остров изгоев — не самое приятное место для посещения. Особенно после последнего визита. Лимонник буркнул, сливаясь с угольными скалами, похожими на громадные когти. Но всё же Эйра чувствовала себя комфортно. Вновь вернуться в седло в качестве защитника Олуха приятно. — Я вижу там целую кучу берсерков, — Иккинг озвучил насущную проблему, вглядываясь в подзорную трубу. — Какие планы? — Следуйте за мной, — Астрид обернулась к Эйре, решительно кивнув. Подруга знала: травница хочет показать семье, что уже не маленькая девочка. — Давай, Эйра. Ты тоже участвуешь. Она благодарно вскинула руки к груди, играючи кланясь. Громгильда вспорхнула, Лимонник последовал за ней, держась чуть позади. Девушки достигли края северных скал, охраняемых похрапывающим стражем. — Юху-у-у, — Астрид помахала рукой проснувшемуся берсерку и скрылась. — Приве-е-ет, — Эйра повторила движение, скомандовав Лимоннику поскорее убираться. — Да, молодцы, все за нами! — блондинка переглянулась с Эйрой, безмолвно указывая разделиться. Беспокойство берсерков всполошило и вождя, мгновенно оказавшегося рядом. Он нахмурился при виде бегающих подчинённых и вопрошающе развёл руки: — Что за крик? Что тут происходит? — Замечены два наездника. Уходят на Запад, — доложил Дикарь. — Среди них есть на Ночной Фурии, — Дагур с предвкушением сжал кулаки, начиная лыбиться. — Нет, сэр, — изгой отвёл взгляд. — Обе девчонки. — Обе девчонки, говоришь? — огоньки зажглись в его глазах. — Так значит, Иккинг снова берёт её на миссии... Хо-хо, отличная новость! — он хлопнул в ладоши, совсем как маленький ребёнок, и небрежно ухмыльнулся. — Ту, что на Разнокрыле, сбейте сетками, но даже не вздумайте ранить! — Дагур крикнул, сворачивая к центру. Всё идёт по плану. Лимонник, ловко отделавшийся от преследования, завернул Эйру в крылья и слился с ветвями. Они подобрались ближе к центру, где по слухам и расположили новое оружие. Вот только что-то не так... — Драконий наездник! — оповестил Дикарь на радость Дагуру. — Прямо по курсу! — о нет, Иккинг... — Всем стоять. Этого я, — берсерк оскалился, — беру на себя. Иккинг, ты на редкость предсказуемый, — он насмешливо покачал головой. Это ловушка. — Стоять, подпустим поближе, — Дагур пригнулся, приготовившись сбить Фурию. — Иккинг, — Лимонник вынырнул из кустов высоко над головами берсерков и изгоев, — это ловушка, разворачивайтесь! Огненный рой стрел пролетел около её головы под недовольные вопли Дагура, молящего богов, чтобы в невесту не попало. Иккинг и Сморкала вовремя остановились, но мимо с боевым кличем пронёсся Густав, свешивающийся с дракона. Стрелы едва ли не задевали его. — Великий Тор, а это кто? — Дагур вскинул руку в смеси шока и презрения. Лимонник фыркнул и нырнул вниз, перекрывая пальбу в мальчишку, расплавив две пушки кислотой. Вождь обернулся, встречаясь взглядом с Эйрой. Он уверенно ухмыльнулся, нахально сверкая глазами, — точно что-то задумал. Изгой выстрелил сетью и сбил Клыкокрива с Густавом, неудержимо кричащим. — Густав! — Эйра дёрнула Разнокрыла за рог, перенаправляя внимание на ребёнка. Задумка Дагура удалась. Все три наездника кружились над приманкой, пытались вызволить парнишку и дракона. Беззубик маневрировал меж стрел и сетей, сбивая их залпами, приблизил своего всадника к испуганному Густаву: — Зажигай! — Последний раз, это мой боевой клич! — мальчик копошился в сетях, однако возмущаться это ему не мешало. — Я помню, — Иккинг продолжил с лёгким смехом: — Так кричи же! — Клыкокрив, зажигай! — Ужасное Чудовище распахнуло крылья и воспламенилось, сжигая сети. — Молодчина, — Эйра сжала поднятый кулак, но через секунду уже летела вместе с Лимонником на землю. Иккинга и Эйру отвлекли, перехитрили и поймали. Травница рухнула на живот Разнокрыла, и поспешила вытащить нож, дабы перевязать нити, но громыхающий смех Дагура заставил выронить кинжал. — Попались! — безумец бешено дышал, дрожа от волнения и радости. Эйра заметила, что Сморкала напутствует что-то перепуганному Густаву в небе, Беззубику сжали пасть, а Иккинг запутался в верёвках. Потрясающе. Она судорожно заметалась, но идея, всплывшая в голове, отмела беспокойства в сторону. — Смотри, — рыжеволосый мальчишка принял боевую стойку, — чтобы победить врага, не обязательно быть сильнее. Будь хитрее, малышка, — он зевнул, но в то же мгновение ринулся вперёд, сбивая девочку с ног. — Что? Эй, так нечестно, — она затрепыхала конечностями, на что парнишка никак не отреагировал. — Ты же зевал! — Обманный манёвр, — мальчик засмеялся, отпуская девчонку. — Будь непредсказуемой, и может, но только может, — он сделал акцент на последнем слове, — ты когда-нибудь меня да и одолеешь. Эйра выбралась из-под сетей, медленно вышагивая к Дагуру, чем застала того врасплох. Он прекратил смеяться, не совсем понимая, что на уме невесты. Вот они и поменялись местами. Она шла безэмоционально и тихо, уставившись на берсерка нечитаемым взглядом. — Ха... Я так и ду... — Эйра прыгнула к нему, обхватывая руками шею и плечи, прижимаясь мягкими губами к его собственным. Он обомлел, забыв как дышать или двигаться. Глаза расширились, и сердце на краткий миг остановилось вместе со всеми мозговыми процессами. Берсерк мгновенно покраснел и поспешил ответить, но мир закрутился, а сам он оказался на полу, прижатый возлюбленной. Эйра возвышалась, глядя на него сверху вниз, немного запыхалась. Его невеста только что уложила его на лопатки и оседлала? Берсерк едва не умер от осознания. Крики и взбеленившийся огонь вокруг вернули в реальность. Эйра подскочила, возвращаясь к уже освободившемуся Лимоннику и Беззубику с Иккингом. Дагур молчал, изумлённо смотрел вслед. Разнокрыл подхватил травницу, унося вверх под смех берсерка, внезапно очнувшегося от забытья: — Эйра, — он кричал, прерываясь от смеха, — отличный подарок, любимая, спасибо! — вождь наблюдал за их побегом, с благоговением касаясь губ пальцами. Залпы драконов переменили настроение, заставив берсерка скривиться от ярости и досады. Снова неудача, его невеста и заклятый враг в очередной раз ушли. Разрушения и хаос царили на поле, покрытом огнём. — Мой план был безупречным... Я практически взял в тиски Ночную Фурию и Эйру. Она была так близко, — он замахал руками. — Почему не получилось? Почему? Почему-у-у? Почему? — Дагур схватился за шлем руками, срываясь на истерику, почти зарыдав. — Эм, сэр... — Дикарь уже успел пожалеть, что встрял, — мне кажется, что всему причиной неумелое исполнение... — Исполнение? — берсерк напрягся, хладнокровно поворачиваясь к изгою. — Кажется, кто-то сказал «исполнение», — он поднял указательный палец, соглашаясь с собственным вопросом. — Приведём приговор в исполнение, — берсерк вынул сталь, зловеще сжимая рукоять и оглядывая перепуганных изгоев. Крики боли провожали улетающих всадников. Чуть позже, когда он практически успокоился, берсерк вернулся в крепость и принялся расхаживать по комнате. Дагур склонил голову и заметил лежащий на земле конверт, выпавший из нагрудного кармана. С печатью возлюбленной. Он ухмыльнулся, всё ещё стараясь отойти от произошедшего, и поднял бумагу, надломив сургуч. Лёгкий имбирный аромат заставил прислониться к бумаге носом, сильно вздыхая. <i>«С днём рождения, Дагур».<i> Очень кратко, но строчки тронули. Помимо письма в конверте лежал лиловый платок, расписанный чернильными нитями Эйрой. Она вышила Скрилла, гордо раскинувшего крылья под блеск молнии. Дыхание сорвалось, превратилось в судорожные выдохи. Он дрожащей рукой прижал платок к лицу, желудок сжался, и Дагур внутренне воспламенился. И отчего-то почувствовал себя жалким, тоскливо поправляя стягивающуюся ткань портков. Неожиданный поцелуй и Эйра над ним, пытающаяся сдержать краску. Письмо с поздравлением, платок, украшенный Скриллом, и имбирь. Ему поплохело от переизбытка чувств и эмоций, от реакции тела на действия Эйры. Совесть задохнулась под слоями одежды. Жалок.

***

— Стойте, значит, не было испытания секретного оружия? — Стоик взволнованно проговорил, представляя детей, попавших в засаду. — Нет, это ловушка, — подтвердил Иккинг. — Дагур нарочно подбросил Йохану ложную информацию. — А-агх, — Стоик понимающе кивнул. — Он не только псих, но и ловкач. Ладно, я рад, что все живы, и должен признать, что Эйра может постоять за себя, — он положил свою огромную ладонь на её плечо, подбадривающе сжимая. — Мои отеческие волнения иногда перекрывают всё то, на что ты способна. — Я понимаю, пап, — она дёрнула Иккинга за руку, втягивая в общее семейное объятие. — Теперь вы не можете утверждать, что я беззащитный ребёнок. — Да, Дагур перед тобой устоять не может, — брат фыркнул от смеха и получил от Эйры незаметный для отца щипок. — Ауч! — Устоять не может? — Стоик приподнял бровь, даже не подозревающий о том, как именно дочь «расправилась» с женихом. — Иккинг имеет в виду, что мой бывший жених не может драться со мной в полную силу в силу... сами понимаете каких причин. А потому и проиграл, — она предостерегающе ткнула брата в бок. — Да, конечно, именно это я и имел в виду, — он поджал губы, сдерживая приступ смеха. — Вот как, — Стоик кивнул, отпуская детей. — Просто рад, что вы в безопасности, — сказал он напоследок и направился к выходу с арены. — Так что, не возьмёте меня в вашу школу драконов? — Густав опирался о стенд с оружием, печально склонившись. — Нет? Эйра подтолкнула брата вперёд, переглядываясь с Астрид и Сморкалой. Те тоже подошли, выжидая вердикт негласного лидера. — Знаешь, Густав, — начал он, — пожалуй, мы возьмём тебя в качестве младшего, сподручного, вспомогательно-резервного, — Иккинг зажмурил правый глаз, придумывая новые титулы, — запасного заместителя кандидата в наездники. — На испытательном сроке, — продолжила Астрид. — Четвёртый класс, — Сморкала показал ладонь с четырьмя пальцами. — Обучающийся теории, — закончила Эйра. Мальчик растерянно оглянулся, но всё же просветлел, искренне ликуя, по-детски вскрикивая от радости. — Ты понимаешь, что тебе придётся много учиться? — Иккинг продолжил. — Понял! — он вскинул руку. — Чистить драконьи стойла, — Рыбьеног вышел с поднятым ведром. — Есть! — И никаких несанкционированных полётов... — Кто бы говорил, — шепнула Эйра, вызвав у Астрид смешок. — ... пока вы ещё не готовы, — Иккинг продолжил, сделав вид, что не расслышал. — Я понимаю, — Густав положил ладонь на морду Клыкокрива. Расставание дракона и всадника, пусть их совместный путь и не длился долго, всегда тяжело. Эйра отказалась наблюдать за этим, оставшись на арене. Иккинг и Сморкала вернулись раньше, чем она думала, и поджала руки к груди, молясь о том, чтобы никто не поднял неудобную тему. — Так ты правда его поцеловала, — и конечно же, её братцу нужно начать. — Это же тактический ход, — Сморкалк вмешался, закатывая глаза. — Это же очевидно даже мне. — Тактический ход? — Конечно, — Эйра поддакивала, скрестив руки. — А ты о чём ещё подумал? — она недовольно сморщила нос, недоверчиво поднимая бровь. — Нет-нет, ничего, — открестился Иккинг, поднимая руки. — Просто мне показалось, что ты что-то положила в его карман, и стало интересно. — Иккинг, Иккинг, Иккинг, — Сморкала покачал головой, с усмешкой кладя ладонь на плечо меньшего наездника. — И как же это ты смог разглядеть что-то в темноте, да и тем более, Эйра сидела спиной к тебе. Чего ты там напридумывал? Всадник помедлил, мысленно соглашаясь и отходя к Беззубику, в последний раз оглядев наездников, задержавшись на сестре. Железная поза Эйры сломалась, когда Иккинг ушёл, и она громко выдохнула, подняв голову к небу. — Спасибо, Сморкала. Думала, что помру, — её брови сдвинулись к переносице. — А если честно, то и мне самому теперь интересно. Я-то отчётливо видел, как ты сложила что-то Дагуру в карман, — мальчишка опëрся о стену рядом с Эйрой, любопытно хлопая глазами. — Письмо с поздравлением о дне рождении и небольшой подарок, — она призналась, скорчив гримасу печали. — Это ведь неправильно? Он наш враг, но... — Ну, здесь я тебе точно не советчик, — он сложил руки за голову. — Но не парься, не выдам. — И спасибо за совет. Он и правда сработал, — Эйра мягко толкнула его в плечо. — Ты сегодня вселил уверенность не только в меня, но и в Густава. Можешь гордиться собою. Сморкала застенчиво отмахнулся, улыбчиво отнекиваясь. Викинг сиял от гордости, грудь его распухла от редкой похвалы, а щёки расцвели румянцем, пока на шлем не упала половинка дохлой трески. Кривоклык фыркнул горячим воздухом, закрыв глаза от возмущений Сморкалы и смеха Эйры. Но не только черноволосый всадник сегодня засыпал довольным. Один берсерк видел красочные, обманчиво приятные сны, пронизанные недостижимыми мечтами.