Ненаписанное письмо

      О, Высокое Небо! Каким же блаженством оказалась обычная дубовая бадья с горячей водой! Каким воистину небесным наслаждением! А уж принесенный расторопной кухонной служаночкой поднос со свежевыпеченным хлебом, горячим сочным мясом и плошкой с каким-то соусом-горлодером… Альмэ понял одно: неприязнь даже к кровным врагам способна отступить на второй план, если ты дико голоден, грязен и устал, а эти самые враги тебя накормили, согрели и вообще не кажутся такими уж варварами и зверями. Он, конечно, помнил об Ирвине и его утрате. Он помнил о Саллине. Обо всех, кого потерял в этой войне. Но в свое время его учили смотреть с позиций обоих сторон. А правда была такова, что Ларад напал первым. Напал без объявления войны.       Принц тщательно отмыл многодневную грязь с тела и волос, переоделся в принесенные все той же девушкой чистые горские одежки из простой кожи и шерсти. Тщательно вычесал волосы и заплел плотную косу, поражаясь тому, что за пятимесячное прозябание в полевых лагерях и горных засеках не подцепил ни вшей, ни чего похуже. Коса легла через плечо, доставая до середины груди. Альмэ усмехнулся: интересно, что сказал бы на это брат? И матушка? С детства длинная грива была привилегией исключительно Лайениса, рыжего принца же стригли коротко, оставляя едва ли касающиеся плеч прядки.       Впрочем, скоро подобные мысли из головы Альмейдо выветрились, зато вернулась тревога за Ирвина. Как там его первый рыцарь? Он надеялся, что Карин не оставит друга на произвол судьбы, присмотрит, чтобы капитан хорошенько попарился в бане и отлежался в тепло натопленной комнате. В конце концов, зачем еще нужны друзья?       Еще думалось о генерале Шеллеране. Это было, конечно, плохо – решать за Эстариса, что ему следует делать. Но либо Альмэ отправился бы в ставку в Наордэй, теряя драгоценное время, либо отдал приказ об отступлении сам. Если он решил взять власть в свои руки, то выбор был только один. И он его сделал. История, как любил повторять учитель этой самой истории принцам, рассудит, кто был прав.       Альмэ прождал до вечера, но к нему никто так и не пришел. Ни Хранитель цитадели, ни горские бароны из тех, что уже были в Акхала-Раг. Так что юноше ничего не оставалось, кроме как лечь спать. Согревшись в постели под богатым меховым покрывалом, он провалился в сон очень быстро. Но либо он слишком устал, либо перенервничал: снились одни кошмары, от которых принц вскакивал в холодном поту и слезах. Такого даже в Анстранне не бывало. В конце концов, утомленный разум вообще отказался что-либо воспринимать, и Альмейдо нырнул в густую вязкую черноту без снов и видений.       В себя он пришел только от чьих-то настойчивых встряхиваний. Разлепил глаза, собираясь рявкнуть на Саллина, разбудившего Рыжую Тварь ни свет ни заря. Но это была давешняя служанка, а память соизволила услужливо подкинуть картинку умирающего на руках мальчишки. Не самое лучшее начало дня.       - Что-то случи… Гхм… штее страпе? (29) – с трудом вспомнил он наоритские слова.       - Господар Мишта кази, кличе вас до розмове у йидальню (30), - девушка лукаво улыбнулась, показывая ровные белые зубки между полными яркими губами. Альмэ невольно улыбнулся ей в ответ, разглядывая горянку. У нее были черные волосы, свитые жгутами на затылке и закрепленные желтыми лентами, темно-карие глаза с хитринкой, симпатичные ямочки на щечках.       - Господар Мишта? Бережич Акхала-Раг? (31) – переспросил он, выпутываясь из пушистых объятий покрывала. Девушка хихикнула и заалела румянцем, впрочем, даже не подумав отвернуться, разглядывала обнаженное тело юноши. Не жадно, а так, как смотрят на что-то привычное, только чужое. Как на красивое оружие или лошадь.       - Так-так, Мишта Рагтай. Чуе? (32)       Альмэ пожал плечами: имя Хранителя Волчьего Клыка он прежде не слышал. Имена горцев-наоритов вообще для слуха ларадца были непривычны. Насколько он понимал, фамилий у них не было. То, что называлось вторым после имени, было либо прозвищем, либо названием родового замка, либо – в некоторых случаях – производным от имени барона. Хранителя цитадели звали «Собиратель клыков».       - Чом – Рагтай? – Альмэ наклонился над бадейкой для умывания. Девушка полила ему на руки, продолжая болтать. Принц узнал, что в молодости господар Мишта слыл заядлым охотником и собирал клыки горных барсов, медведей и волков на длинное ожерелье, которым и хвалился. Правда, когда стал постарше, остепенился, да вот только прозвище осталось до конца жизни. Альмэ переспрашивал незнакомые слова, девушка, посмеиваясь, поясняла. Потом помогла одеться, завязав шнуровку вышитой сорочки и широкий темно-синий пояс с серебристыми кистями.       - Гарни вой, (33) - и прицокнула языком, разглядывая его. Альмэ, рассмеявшись, притянул ее за плечи, даже не задумавшись, что делает. Девичьи губки на вкус были, как спелая земляника. И поцелуй даже отдаленно не походил на те, что до сих пор пробовал юноша. Яркий румянец полыхнул на щеках, в кровь будто щедро плеснули вина.       - Ото добре. Йше, гуцэ, господар Мишта чекаш не зважа, (34) - поторопила его девушка. Он даже имя ее не спросил, впрочем, зачем ему ее имя? Он не рассчитывал, что она явится к нему вечером. Это было бы совсем вопиющим нарушением традиций наоритов. Так что он только кивнул, накинул плащ на плечи и поспешил за девушкой.       Йидальней жители Акхала-Раг называли даже не зал, а отдельное строение в глубине громадного замкового двора, такое же сумрачно-строгое, как и сама цитадель, с крохотными окошками под самой крышей. Но внутри оказалось на редкость уютно, высокое помещение с двумя длинными столами освещалось громадными металлическими люстрами-колесами, в которых сплошными огненными кольцами пылало очищенное земляное масло, почти не давая копоти и гари. На невысоком помосте у дальнего конца зала располагался еще один стол, возле которого стояла не лавка, а двенадцать простеньких кресел. Сейчас там сидело четверо баронов и Хранитель. Мишта поднялся, как только Альмэ вошел и приблизился к помосту.       - Господарэ! – разнесся его голос, перекрывая негромкий гул в зале, и все немедленно замолчали, любопытно уставившись на чужака. – Господарэ, чи мае звагу кличе до вас младэ володар Лараду, Альмейдо Ларадэя (35).       Стоило ему замолчать, и после секундной паузы по залу будто пронесся ураган. Альмэ вежливо склонил голову, не уронив собственное достоинство, но и не унижая хозяев. Хотя, признаться честно, коленки у него тряслись изрядно. И тут кто-то из воинов, обедавших за нижними столами, выкрикнул:       - Йиржа Твар! То ж Йиржа Твар!       Альмэ медленно обернулся, глядя туда, откуда раздался крик. Левый угол рта, отмеченного шрамом, оттянула жесткая усмешка, преобразив его из невинного мальчика в Рыжую Тварь.       - То я. Йиржа Твар. Цэ замае? (36)       Они молчали, он чувствовал их ненависть, волнами прокатывающуюся по телу. Ждал: когда же это прозвучит? Кто решится первым выкрикнуть вертящееся у всех на языке слово?       - Страта! Господарэ, страта! (37)       Альмэ внутренне подобрался, готовый драться за жизнь со всеми разом, если понадобится. Можно было схватить со стола длинный нож для разделки мяса, ничуть не уступающий обычным боевым ножам наоритов. Но, видит Небо, ему не хотелось проливать кровь! Не сейчас, когда он пришел просить мира. Не тех, кто был к нему добр и милостив.       - Стоя! Чи вы е лютэ потворэ? Дьеца! Не займаш! (38)       На плечо Альмейдо легла тонкая ледяная ладонь, и он успокоился. Да и в йидальне стало тихо, как в могиле. Еще бы, не каждый день Страж приходит, чтобы остановить расправу и спасти кровного врага. Принц чуть повернул голову и улыбнулся совсем другой улыбкой, светлой и чистой, заметив в серебристом тумане золотисто-рыжий взблеск.       - Здравствуй, Вискол. Спасибо, что снова спасаешь.       - Здравствуй, Альмэ. Я не могу оставить тебя на произвол судьбы, - Страж ответил, чуть склонив голову и прикрыв глаза ресницами. Альмейдо машинально облизнулся, вспомнив вкус его губ – снежный и лишающий дыхания, как порыв ветра.       В полной тишине прозвучал нежный хрустальный перелив голоса Вискола. Он говорил быстро, Альмэ не успевал понять его речь. Плавно перетекали струями тумана волосы Стража, в них мелькали золотисто-рыжие нити. Принц стоял, как завороженный, слушая этот голос и глядя, как движутся в ласковых, успокаивающих жестах тонкие руки, обнажаясь из-под меховой накидки по локти. Он знал, что они холодны, как лед, но так быстро согреваются от дыхания и тепла человеческого тела. Он помнил, каким невесомым было это снежное существо, как льнуло к его груди, доверчиво и нежно. Нельзя было обольщаться его мнимой хрупкостью и уязвимостью, Вискол был могущественнее всех королей, вместе взятых. Даже здесь, в человеческом жилище, ему ничего не стоило вызвать бурю и уничтожить всех присутствующих. Но Страж предпочитал уговаривать, он утихомиривал гнев горцев спокойным голосом, мягко, как детей. Впрочем, они и были для него неразумными детьми, младшими и, возможно, любимыми. Хотя, кто его знает, что на самом деле чувствуют Стражи. Они ведь не люди.       Последняя мысль отрезвила, сбросив с разума поволоку колдовского очарования Стража. Альмэ оглянулся, встретившись глазами с внимательным взглядом Хранителя Акхала-Раг. И тот едва заметно кивнул ему, жестом приглашая подняться на помост.       - Вискол, зачекаши. Чи заручи баронэ у добре намени младэ володар?       - Заручи, так. Риеч Чувар горскэ.       - То е добре. Я одповие до тингу. Зходэ до нас у день святы?       - Сходэ. Чекаш (39), - Страж повернулся к Альмэ, тронул его за плечо, улыбаясь: - Не бойся, Хранитель цитадели замолвит за тебя слово на тинге. А я приду, когда будет выбран глава тинга.       - Почему ты мне помогаешь, Вискол? – принц придержал его ладонь, перехватив и чуть сжав тонкие пальчики. Синие звезды глаз Стража слегка округлились, будто от удивления, а потом он на секунду прижался к груди юноши, запрокидывая голову, чтобы смотреть ему прямо в глаза.       - Ты теплый. Это приятно. Иди же, Альмейдо Ларадэй, - оттолкнулся и… пропал, растворился легкой дымкой, тотчас растаявшей в теплом воздухе йидальни.       ________________________________       29 - Что случилось?       30 - Господин Мишта сказал, что зовет вас на беседу в обеденный зал.       31 - Господин Мишта? Хранитель Волчьего Когтя?       32 - Да-да, Мишта Рагтай. Слышал?       33 - Красивый воин.       34 - Это хорошо. Идем, быстрее, господин Мишта ждать не любит.       35 - Господа! Позвольте представить вам младшего властителя Ларада.       36 - Это волнует?       37 - Казнь! Господа, казнь!       38 - Остановитесь! Разве вы дикие звери? Дети! Не троньте!       39 - Вискол, подожди. Ручаешься за добрые намерения принца?        - Ручаюсь, да. Словом Стражей гор.        - Это хорошо. Я отвечу перед тингом. Придете к нам на праздник?        - Придем. Ждите.