Прикосновение первой крови

Бесконечно тянущиеся вдоль стен полочки с тысячами книг, чьи старинные потрёпанные корешки казались призрачными, и могли рассыпаться в прах от одного прикосновения. Дубовый стол у противоположной от входа стены был завален пергаментом, тут и там громоздились пробирки и россыпями лежали пузырьки с непонятными жидкостями. Аптекарские шкафчики стояли вдоль стен и хранили в своих ящиках неизвестные сокровища и ингредиенты. Тут и там в кучах непонятного мусора и инструментов сквозь полумрак и пыль пробивался блеск, подсказывая, что помимо рабочих мелочей вокруг было достаточно дорогих амулетов и прочих золотых вещиц, несших в себе как историческую, так и банально денежную ценность. Возможно, во всём доме, сгнившем и ветхом, только здесь сохранилось что-то поистине ценное. Взгляды Дина и Сэма бегали по комнате, яростно цепляясь за детали, но мягкий свет постоянно поблескивал, отражаясь в том, на что они отчаянно не хотели смотреть. На ряд колб у правой стены. Поменьше, размером с банку. И побольше, почти под два метра. Омеднённые, с мутной жидкостью внутри, они притягивали взгляд и не смотря на тошноту, которая подкатывала к горлу, не так просто было отвернуться. Но Тия смотрела прямо на них. Сбоку в мутной жидкости подрагивали силуэты, но она смотрела в глаза своему главному воспоминанию детства. Маленькой детской головке с полуразложившейся копной рыжих волос, покоящейся на дне запечатанной банки. — Валери? – шепотом догадался Дин, одними губами, и стоящий рядом Сэм кивнул очень медленно, чувствуя, словно между его суставами насыпали песок, и они отказываются подчиняться элементарным движениям. Кряхтение, которое раздалось снизу, заставило всех троих вздрогнуть. Старик, полулежащий на ступенях и поддерживающий себя в этом положении единственной рабочей рукой, завозился. Глаза его неприятно заблестели, когда он перевёл взгляд на человеческие образцы, заточённые в колбах. — Вот штука, значит, вот почему он так быстро увёз тебя. Признаюсь, я даже не понял, что ты успела сюда пробраться. — Теряешь хватку. – Тия с трудом разомкнула словно спёкшиеся губы, облизнула их и вытерла ладонью вспотевший лоб. Сделав шаг вбок, чтобы старик на полу подземелья не цеплялся кривыми пальцами за её кроссовки, она передёрнула плечами и наконец смогла обернуться на стоявших позади братьев. — Это моё последнее воспоминание о доме, — пояснила она. Её голос был сух, и слова давались с трудом, но с каждым словом её голос становился более живым и знакомым. — Я бродила одна и случайно увидела, что двери сюда не заперты, и спустилась. Тия тихо склонила голову, переводя взгляд на голову подружки детства. — Мне повезло, меня первым нашёл отец. Это был мой последний день дома. Он увёз меня. — Наложил заклинание забытия, — тихонько и, кажется, одобрительно прокаркал старик. — Если бы я знал, что она видела мой маленький сувенир, то сотворил бы другую иллюзию. Может быть, Джеймса? Или ты успела заметить и его? Старик засмеялся, да так противно, что Дин бросил на него взгляд и впервые почувствовал, что хочет пнуть пожилого человека ногой. Тия хмыкнула. Её взгляд скользнул на соседнюю огромную колбу, в которой хранилось тело мужчины лет тридцати. Раствор испарился на треть, не давая трупу плавать в мутной жидкости, и сейчас казалось, что он просто стоит в колбе, устало прислонившись к её прочной стеклянной стенке. Не смотря на гниль, уже тронувшую кожный покров, было видно, что когда-то он был красив, каштановые волосы упали на лоб, а лицо даже сейчас казалось добродушным. Девушка не смогла надолго задержать взгляд и отвела его, пряча болезненную полуулыбку. Старик хотел сказать ещё что-то, но Дин заставил себя отбросить предрассудки и человечность, которые, похоже, не касались хозяина поместья, и незаметно наступил ему на кисть руки. Послышалось кряхтение и возня, но на это Тия уже не обратила внимания. Сэм присоединился к брату и шикнул на старика, от чего на лице у него впервые появилось обиженное выражение. Навряд ли он когда-нибудь думал, что будет возиться на грязном полу собственного поместья, а на него будут шикать, как на блохастое животное. Тия обвела помещение взглядом ещё раз. Старые книги, названия которых были ей незнакомы. Большой толстый фолиант посередине рабочего стола на подставке, в работе над которым она часто видела дедушку, и который чаще всего появлялся в его руках в те тяжёлые минуты, когда в их огромном семействе кого-то прибирала к рукам смерть. Цветные стёклышки, рассыпанные между инструментов и пергаментов с заметками. Колбу, в которой рыжеволосым солнцем переливались мягкие волосы её подруги. Невозмутимое лицо мёртвого дяди, едва ли похожего на отца. Колбы поменьше — кисть её бабушки, не первой жены старика, но последней, которая поплатилась рукой за то что нарушила правила этого дома. Ещё несколько ей незнакомых голов, пара уродливых младенческих трупа, подтверждавших, что жизнь маленьким семейным кругом порой рождает уродства. Вдохнув полные лёгкие затхлого трупного зловония, девушка распрямилась, опустив прямые плечи, встряхнула головой, от чего уже частично распутавшаяся коса плавно упала вниз, качнувшись. Тия вздёрнула подбородок, и на её лице исчезли все когда-либо мелькавшие эмоции. Она метнула взгляд на братьев и кивнула. — Здесь многое может нам пригодиться, но забрать мы сможем не всё. — Есть, сэр, — приглушённо отозвался Дин, снова лёгким пинком выводя брата из оцепенения. — Что брать? Тия хмыкнула, ровным шагом пересекла комнату и остановилась у стола. Быстрый беглый взгляд просканировал разбросанные вещи. Она кивнула сама себе. — Сэм, я знаю в багажнике у вас пара сумок. — Иду. Парень развернулся и без лишних вопросов отправился наверх, и уже на середине ступеней его догнал голос девушки. — Иди через парадные ворота, они откроются, если ты нажмёшь ворону глаз. Сэм пробормотал что-то вроде «Я понял» и торопливо зашагал выше. — Так вот зачем ты сюда явилась, — старик снова подал голос. Удивительно, как ему, лёжа на полу, удавалось быть настолько же язвительно-уверенным в себе, как если бы он восседал подле них на золотом троне. — Я думал ты пришла навестить дедушку, а тебе нужны только его знания и власть. Что поделать, первая кровь всегда побеждает. Тия метнула дёрнула губой, едва удостоив предка взглядом, но ответила. — Я не такая, как ты. Мне твоя власть ни к чему. — Осуждаешь меня? Да, я убивал. И убивал в том числе, чтобы возвысить тебя. -Старик приподнялся, высвободив наконец руку из-под ботинка, отошедшего в сторону Дина. — Будь ты главой, ты бы тоже поняла, что иногда семья нужна для того, чтобы ей жертвовать. Тия отвернулась, наклонившись над книгой, и бегло пролистала её. — Берём, — Она вынесла короткий вердикт, захлопнула фолиант и стряхнув с него пыль, передала в руки подошедшего Дина. — Это нам пригодится. Стук ботинок по лестнице возвестил о возвращении Сэма, и подняв на него глаза Тия кивнула, видя у него в руках две огромные сумки, из которых всё содержимое, включая оружие, он вытряхнул в багажник. — Обыщи ящики шкафов. Бери травы, ингредиенты и всё, что сочтешь драгоценным. — Понял, — глухо выдохнул Сэм и стараясь не поднимать глаза на окружающие его банки с человеческими останками, подошел к первому шкафу, торопливо выдвигая каждый ящик, и некоторые из них опустошая, переворачивая в сумку всё содержимое. Старик засмеялся, хотя звуки, которые он издавал, больше были похожи на лай. — А говоришь, не такая. Бери всё. Мне уже ни к чему. Тия нервно оглянулась на него, и отложив в сторону какую-то фигурку, подошла к старику, по-солдатски заложив руки за спину. — Сколько тебе лет? Неожиданный вопрос, в прочем, неожиданным он был только для Дина и Сэма, которые не совсем уловили суть интереса, но продолжали послушно собирать с полок всё, что казалось им, хорошо знакомым с оккультизмом и чёрной магией, чем-то хоть сколечко ценным. Старик же в ответ на вопрос сперва рассмеялся. — Скажем так, Винса я ещё помню, — он повел бровью, кивая на обрывок ткани, торчащей у девушки из кармана джинс. Руки Тии, сцепленные сзади, болезненно сжались в кулаки. — И сколько стоит столь долгая жизнь? — поинтересовалась она. — Кому ты заплатил? — О, ты его знаешь. Кажется, я попросил его начать приглядывать за тобой. Сердце Тии пропустило удар, но на лице не дрогнула ни одна мышца. Старик продолжал говорить, всё равно догадываясь, что внучка понимает, о ком он говорит. — Я хотел бы однажды лицезреть ваше лично единение лично, но увы, жизнь во мне угасает уже много лет, и я ждал здесь только чтобы понять, какой путь ты выберешь. Тия качнула головой. — Я выберу не тот, который хотел бы ты. Сэм, старающийся как можно тише обыскивать шкафчик, замер, встревоженно глядя девушке в спину и видя, как она аккуратно подцепляет пальцем пистолет, заткнутый за пояс. — Ты думаешь? — уточнил старик, и ответом ему стало уже знакомое дуло пистолета, который Тия аккуратно вывела из-за спины. Даже целиться не было смысла — голову её деда от пули, нервно ждущей своего часа, отделяло всего сантиметров тридцать. — И ты не хочешь даже поговорить со мной? Услышать историю из первых уст? — непонятно, надеялся ли старик на пощаду, но скорее, просто пытался тянуть время. — Или… — старик растянул сухие губы в усмешке — Думаешь, что сделаешь благое дело, наконец отправив меня на тот свет? Тия промолчала. Щёлкнул предохранитель. Старик выдохнул, и его лицо неожиданно обрело смирение, словно на самом деле он давно знал, чем окончится данная встреча. — Вот видишь, убивать близких — лишь малая жертва на пути к цели. И кажется, ты это уже… Выстрел перебил его на полуслове. Голова старика дёрнулась и откинулась назад. Пуля пробила череп и столкновением с ним сломала хрупкую шею. Тия присела на корточки, беглым взглядом окинув труп. Убедившись, что он мёртв, она уже привстала, но тут взгляд зацепился за левую руку старика, полусогнутую и прижатую к телу. На одном из отсохших пальцев, неестественно огромное по сравнению с усохшей рукой, болталось тяжёлое серебряное кольцо. Тия замерла, и после секунды раздумий протянула вперёд руку, сдёргивая кольцо с пальца. Сэм поморщился, показалось, что раздался хруст, с которым Тия случайно выломала усохший палец, снимая кольцо. Выпрямившись, она наконец поднесла его к глазам. Тускловатый свет ламп скользнул по чернённому узору. Теперь всё начинало складываться в общую картину. Выгравированная на печатке кисть руки, на ладони которой был закрытый глаз, сложенная для крестного знамения и окружённая узором из шипов и крыльев. Дин и Сэм не проронили ни слова и просто с напряжением поглядывали в сторону девушки. Не понятно, что можно было сказать. И нужно ли. Это был не тот момент, когда можно было уточнить у Тии, что происходит и в порядке ли она — было явно и очевидно, что нет. Сэм открыл очередной ящик, обнаруживая там горсть старинных монет и опустошил его, перевернув содержимое прямо в сумку. Он старался не бросать взгляды на отрезанные человеческие останки, плавающие в желтоватом растворе, но ожидаемо, взгляд то и дело возвращался к голове рыжеволосой девочке. Кто она была Тие? Сестрой? Подружкой? Что старик делал в своём подвале с этими людьми? Все, кто заточён в банках и явно встретил мучительную смерть — это члены семьи? К горлу то и дело подкатывала тошнота. Дин был в лёгком шоке не только от родственника, который поджидал их в полуразрушенном поместье (а смех его наверняка надолго останется в его памяти), но и от самой девушки. Выстрел отпечатался на барабанных перепонках, теперь Дин был уверен, что поспешил с «Воронёнком». Так же непосредственно и легко, как Тия удивлялась целому гамбургеру, хлопая зелёными глазищами, она без тени сомнения выпотрошила бы своего деда прямо на полу. Сэм сам отводил взгляд, сталкиваясь с холодными и пустыми глазами девушки, но что он видел за ними не внезапную жестокость, а сгусток боли, рвущийся наружу, но не находящий выхода. Ему казалось он точно знал, что, когда девушка последний раз виделась с этим стариком, тот был могуч и жесток, а она маленькой девчонкой, едва дотягивающейся до стола. Этот выстрел — это была не месть. Возможно, это был тот единственно верный шаг, на который она могла пойти. Но самое главное, Сэму очень хотелось как-то стряхнуть с лица Тии замершее полумёртвое выражение, выраженную бледность, вернуть улыбку на плотно сомкнутые губы и услышать, что всё хорошо. Но сейчас и Сэм, и Дин просто попытались сосредоточить своё внимание на комнатке, в которой они находились. Помимо отвратительных колб, здесь действительно было, чему восхититься, удивиться и поживиться. Дин уже отметил про себя пару дорогостоящих украшений времён средневековья, несколько инкрустированных икон, которые он так же прихватил в сумку. Сэм сгрёб в охапку пару книг — Бобби будет рад получить что-то настолько древнее в коллекцию, а насколько Сэм мог разобрать полустёршиеся надписи на латыни — это были книги про демонов и других тварей, летопись о вампирах, и маленький карманный справочник древних трав и заклинаний. Самих трав, их соцветий, рассортированных по пузырькам с надписями, минералов и артефактов здесь так же хватало, Сэм грёб без разбора, отмечая про себя, что не хватит никакой сумки, чтобы вытащить из этого подвала все сокровища. У них не будет возможности вернуться — Сэм чувствовал это. И только убедился в этой мысли, когда Тия, задумчиво окинув полки, выцепила канистру горючего — старик пользовался им в том числе для изготовления своих страшных памятных экземпляров. Откупорив крышку, не желавшую поддаваться, она методично облила поверхность деревянного стола, сбрызнула книги, прошлась вдоль аптекарских шкафчиков. Когда жидкость оставалась только на дне, она отставила ёмкость, и уже отрепетированной хваткой оттащила старика к его рабочему месту, почти с заботой прислонив его к одной из ножек стола. Сэм и Дин без дополнительных просьб отошли к лестнице, застёгивая вспухшие от добра сумки. Тия присела перед предком на корточки. Сэм не видел её лица но был уверен, что это прощание — девушка задержалась, глядя на осунувшееся, и кажется, уже начавшее разлагаться лицо, и только ей было известно, что в этот момент перед собой она видела не немощное тело, а строгий волевой взгляд хозяина дома. Взгляд, который преследовал её во снах и миновал даже крепкие стены заклятия забвения. Это сейчас он полусидел перед ней, уже абсолютно безопасный и мёртвый, и только девушка знала, на что он был способен и только догадывалась, что зло, которое он собой представлял, ещё более страшное и тёмное, чем она может себе представить. Вылив последние капли горючего на дорогой костюм, Тия выпрямилась. В кармане звякнула коробка спичек — и спустя секунду ткань брюк старика мгновенно воспламенилась, соприкоснувшись с горящей спичкой. Огонь занялся, словно только и ждал этого момента. Взобрался по ножке стола вверх, с жадностью начал заглатывать свитки. Тия попятилась назад, не отводя взгляда. Остановившись в нескольких шагах от лестницы, на которой стояли братья, она продолжала смотреть. Со шкафа огонь уже перебрался на свод потолка, но Тия знала, что она должна убедиться, что эта комната провалится в ад, прежде чем она покинет свой дом уже навсегда. Языки пламени плясали, как на шабаше, пируя древними фолиантами. В углу лопнула первая колба, чья-то, незнакомая голова вывалилась на пол и сразу же загорелась. Сразу же запахло горелой плотью ещё сильнее. Сэм отвёл взгляд и вдруг заметил, что позади Тии они стоят не одни. Дин тоже обернулся, и Кас тихо кивнул обоим. Дин сделал к нему шаг ближе и замялся, пытаясь сформулировать вопрос. Кастиил выдохнул, переводя взгляд с бушующего пламени на парня, и молвил совсем тихо, настолько, что его было едва слышно на фоне потрескивания и грохота обваливающихся полок. — Хочешь спросить, доволен ли я тем, что вижу? — Хотел сформулировать немного иначе, но… да? – отозвался Дин. — Безусловно. — ангел позволил себе мимолетную улыбку, и поймав на себе недоумевающие взгляды братьев, коротко пояснил. — Мне неведомы пути, которыми она пойдёт дальше, но теперь я точно знаю, что род Первой крови оборвётся на ней. Сэм проморгался, чувствуя, как дым начинает потихоньку разъедать глаза. Дин хмыкнул, отступая ещё на шаг назад от жара. — То есть теперь ты уверен, что зло её семьи… ну… её не коснулось? — Между ними ничего общего, — утвердительно кивнул ангел. — Почему ты в этом так уверен? — Дин кивнул на неподвижную фигуру девушки — Я боюсь, что сейчас первый раз вообще не понимаю, что с ней происходит. — Она скорбит. — Кастиил перехватил недоверчивый взгляд Дина и выдохнув, предложил — Я покажу. Проведя ладонью по кругу, ангел словно раздвоил реальность — показалось, что языки пламени дёрнулись, расслаиваясь, от Тии отделилась её тень, и комната снова вернулась к прежнему виду. Девушка стояла неподвижно, сцепив руки за спиной. Казалось, она несломима, Сэм попытался сделать шаг вперёд и заглянуть её в лицо, и оно было таким же непроницаемым, как прежде. Только теперь что-то изменилось, и несколько раз моргнув, парни увидели на фоне огня призрачную фигуру. Постепенно зрение привыкло, и теперь они точно знали, что видят. Девичья фигурка в агонии металась среди огня и осколков. Стоя на коленях, она царапала ногтями пол в беззвучном рыдании, которое переходило в истерику. Девушка тщетно пыталась зажимать ладонями рот, но из горла всё равно срывались неслышные крики. Выхватив стоящую рядом колбу с плавающей в ней головой девочки, она разбила её руками, и не обращая внимания на кровь, хлынувшую из порезанной вены, вырвала голову подруги из стеклянного плена, прижимая к груди и зарываясь в неё лицом. Зловонная жидкость стекала у неё по рукам, кожа прилипала к влажным щекам мёртвой головы, а огонь уже начинал лизать локти, но призрак Тии оставался там, на этом полу, в отчаянии и горе. Только когда ангел убрал эту искусную иллюзию, Дин и Сэм увидели, что голова рыжеволосой девочки по-прежнему заключена в склянке, но вот огонь уже подбирается к ним совсем близко. Сэм почувствовал что не может дышать, но не только из-за окружающего их дыма. Он и сам догадывался, что хранит безмолвное лицо девушки, но видеть это… Наконец он осмелился, сделал шаг вперёд, и выводя Тию из транса лёгким прикосновением, потянул за руку на себя. — Нужно идти. Тия обернулась, растерянно моргая, окинула взглядом стоящих рядом Дина и Каса, равнодушно кивнула, и позволила Сэму себя увести. Они уже достигли верхних ступенек лестницы, когда потолок подвала обвалился, и дом застонал. Это были его предсмертные стоны. Дом Первой крови умирал, забирая с собой все секреты первого рода.