Содержание инкуба в домашних условиях

Через несколько дней после их судьбоносной для Бога Войны беседы у хижины обнаружился труп монстра. Юань немедленно кинулся его разглядывать и восхищаться, пока а-Цин замер в стороне, глядя то на труп, то на любовника. Понятное дело, такие сюрпризы на лужайке мало кого радуют, когда выходишь с утра пораньше насладиться пригожим рассветом. — Это крокодиловый кирин, их чешуя непробиваема! Мы о нем говорили! Цингэ-сюн должен был задушить его, чтобы прикончить! А плоть полезна для человеческой и демонической культивации за счет богатства природной ци. Посмотри на этот хвост! В реальности он совершенно… Туша даже не испачкала траву кровью! Какая чистая работа! Юань очнулся спустя десяток минут и выпрямился, не отпуская плоского кончика крокодильего хвоста. — Интересно, а мастер Лю знает, что это демонический эквивалент романтического предложения? Если бы он был демоном, я бы решил, что он пытается за мной ухаживать. А-Цзю поперхнулся от внезапного перехода на другую тему. — Вот как? — спросил он дипломатично. — Мгм, — закивал инкуб. Мысленно он продолжал помахивать воображаемым хвостом над прекрасным экземпляром ПГБД фауны. — Это показывает, как силен претендент, и от какого уровня опасности он может защитить свою пару. По демоническим меркам мастер Лю горяч, как только может быть щеголяющий золотым кошелем первенец из знатного рода. С таким предложением к нему в ноги упадет половина дам в соседнем мире. Вообще демоническая традиция была куда пластичнее, чем комично гигантское тело чудовища на пороге дамы сердца. Котировалось вообще любое свершение, после которого все дивиденды безвозмездно и демонстративно передавали объекту воздыхания. В тяжелой для жизни среде демонов любой акт доброй воли и подарок могли трактоваться как флирт, поэтому было принято выдумывать эгоистичные мотивы и громко их объявлять, а также требовать плату, хотя бы символическую. А то при желании даже скидка могла показаться весьма фривольным жестом! — Потрясающе, — процедил Шень Цинцю. — Лю-шиди превзошел сам себя. И что ты ему ответишь? — Что отвечу? — не понял Юань. Они замерли глядя друг на друга. Ах, он все еще о Лю Цингэ, об этом социальном камушке, чьи навыки личного общения отрицательнее таковых у Шень Цинцю и Юэ Цинъюаня! Хотя казалось бы, куда уж ниже. — Ах, да, надо будет поблагодарить его за такой роскошный подарок. Я всегда хотел увидеть этого монстра целиком. Да и вообще всех монстров. Но самому ходить на охоту мне неохота. Юань обошел существо еще раз, придирчиво оглядывая. — Но говорить про демонические ухаживания я ему не буду. А-Цин сдвинулся, выглядя любопытным и недоверчивым. — Отчего бы не поймать его на слове? Он действительно богатый первенец, щеголяющий своей силой. Кхм! Диди, твою беспринципную злодейскую сущность видно. — Пф, ты представляешь, что будет, если он узнает, что предложил демону по незнанию? Нашему знакомству конец! Мы только подружились! А если он возьмет ответственность?! — Юань как представил, что этот рыцарь не станет отступаться от своего «слова» и потащит делать поклоны, так в глазах потемнело. — Нет-нет, ни слова про подтекст. Мастер Лю никогда не узнает. Он просто хотел поблагодарить меня за полезную информацию. Не будем смущать человека. А-Цзю хмыкнул и промолчал, разглядывая суетящегося Юаня словно крайне деловитого жука, пихающего навозный шарик. — Хочешь съесть эту штуку? — уточнил демон после непродолжительного молчания. — Я закончил вокруг нее плясать. — Нет, спасибо, — ядовито отозвался любовник. — Тогда помоги оттащить ее на кухни или куда-то там. Я сам не дотащу. А-Цин глубоко вздохнул, исключительно разозленный перспективой ему пачкать одежду и неэлегантно сопеть, пытаясь унести чужую дохлятину в подсобные помещения. Юань сделал просительную рожицу. А-Цин сдался. Заклинатель подошел к туше и легко закинул на плечо, и понес. Будто человеческий мужчина, тонкий как бамбуковый стебель, несущий монстра под две сотни кило — это абсолютно нормальное зрелище. Юань пожирал его глазами, пока не спохватился и не поспешил за ним. И бросив на кухне труп чудовища, они не вылезали из местной подсобки еще полчаса, повесив на двери талисман для приватности. Перед следующим собранием лордов Юань первым делом подошел к Лю Цингэ и цветисто поблагодарил за щедрый подарок, чем вызвал румянец у воина. А-Цин фыркнул и ушел переговорить по делу со второй горной леди, которая не Ци Цинци — мастер Цао с девятого пика. Инкуб также презентовал законченный комболой из бусин, которые ему передали, на шелковом шнурке, и быстро пояснил, как с ними играть. Духовные янтарь, яшма и кость были довольно стойкими материалами. По меркам смертного бусы были довольно таки увесистыми, — ударом убить можно! — но для физического совершенствующегося милая игрушка. Бог Войны трогательно смутился, неуверенно вертя игрушку. Она ему нравилась, особенно кисточки, но ему было отчетливо некомфортно потакать своей «пагубной» привычке да на публике. Юань бережно погладил его по плечу и двинулся дальше. У него были приготовлены рекомендации для Юэ Цинъюаня. Глава секты недоуменно моргнул, получив листик. — Советы по работе с местным Богом Войны с позиции начальства и коллеги, — с готовностью пояснил Юань и сразу же протянул более полный трактат для целителя. — Более подробное руководство о сути расстройства внимания, возможные способы коррекции и профилактики состояния. А также практические рекомендации по взаимодействию с такими людьми. Му Цинфан едва вытерпел необходимость вежливо неторопливо поблагодарить, как немедленно нырнул в текст. Юань кивнул: он затем и делал, структурируя информацию в брошюре. Лю Цингэ ревностно заглянул через плечо главе секты, чтобы посмотреть на советы по обращению с собой. Он так и не перестал крутить свою обновку, напоминая озабоченную новостями в телевизоре бабульку с вязанием. — Мне не нужно настолько бережное обращение! — вспыхнул он, разглядев написанное. — Конечно нужно, — горячо отозвался Юань, сделав большие глаза. — Всем нужно! А мастеру Лю — особенно. — Теперь еще и Бог Войны тетешкается с детской игрушкой и нуждается в опеке, — в сердцах воскликнул По Циньдао. — Что дальше?! Беременная Ци-шимэй?! Этот демон приносит секте один позор за другим! Лю Цингэ дернулся, точно пойманный с руками по локоть в крови, и выпрямился. Юань не укусил ублюдка только потому, что это было непродуктивно. — Если у лорда По есть проблемы с этим мастером, ему следует сказать прямо, а не цепляться за моих подопечных, — чудом не зашипел он. Это высказывание ранило мастера Лю. Реально ударило по больному. — «Подопечных»! — фыркнул мужчина. — Годами было спокойно все в наших рядах, а внезапно появился демон и нашел у всех кучу опаснейших болячек, о которых никто никогда не слышал. А все и рады поддакивать! Глава секты рассматривает возможность суккубу чуть ли не влезть в его золотое ядро. Второй лорд откровенно с ним спит и называет партнером на пути совершенствования, закрывая глаза на позор и распутство! Неприкосновенная фея Сяньшу до сих пор пытается собрать свою репутацию из осколков — никто ничего не сделал, чтобы пресечь беспредел. А теперь еще одна ключевая фигура секты согнула колени перед махинациями извращенной потаскухи! Оу… Юань поморгал, обтекая от вылитых на него помоев. Он смутно представлял, как на такую претензию отвечать. Кого-кого он заставляет что-либо делать? И Ци Цинци знала, что нарывалась. А если претензия, что никто ей не помогает, то благородный По Циндао где ошивается в это время? И как наличие пары бусин может быть признаком покорности? Ладно, дело ведь не в этом. В первую очередь мастера По занимала не столько дерзость Юаня, сколько его миролюбивость и относительная порядочность. Он демон! Он не должен быть дружелюбным. Демоноборец не мог найти в Юане какой-то конкретный изъян, вот и пытался расковырять. Инкуб все еще не собирался облегчать людям тут жизнь. Он невозмутимо поправил воротник на внешнем слое и наклонился к лорду пика талисманов. — А игрушка-то чем вам не угодила? Это полностью человеческая вещь, изобретенная людьми для людей. Мастер Лю имеет полное право сам решать, чем занимать свои руки, вы тут при чем? — усмехнулся Юань, прекрасно зная о паскудной нотке в своем выражении. — И вас, кажется, слишком сильно задевает, что господа Шень или Юэ не стремятся пригласить вас в свою постель. Или вам интересна моя? Мастер По, я знаю, что хорош, но держите себя в руках. Сохраните лицо. — Ты!.. — Я, — выпрямился инкуб. — И если вы не хотите нарваться на еще один конфликт со мной, вы прекратите оскорблять окружающих и взглянете на себя… — Довольно, По-шиди, — когда мужчина уже открыл рот, чтобы ответить, шаг сделал глава Цанцюн. Заткнулись все. — Если у шиди и шимей есть беспокойство по поводу каких-либо вопросов, они всегда могут обсудить их в приватной обстановке собрания или в любое иное время нанести мне семейный визит, — обвел взглядом начальник подчиненных. — Бросаться обвинениями в адрес гостя — это недостойное поведение великой секты и ее мастеров. По Циндао опустил голову в кивке-поклоне, как и остальные заклинатели. Горные владыки с учениками начали тихонько заходить в зал, сочтя это знаком, что сегодняшние праздные разговоры завершены. — Если бы он нарвался, что бы ты сделал? — заговорщически, шепотом уточнил а-Цин по-быстрому. Это заинтересовало главу Юэ, и тот тоже задержался. Юань пожал плечами: — Я бы действительно пригласил его честно сразиться на поле цветов, — прищурился он. — А потом под каким-нибудь артефактом правды сообщил бы ему в приватной обстановке свое мнение о том, какой из него стрелок. Сомневаюсь, что там больше трех из десяти при всем старании наберется. А-Цин только поднял брови и поспешил за всеми в зал, обещая взглядом продолжение дискуссии. Юань снова пожал плечами. По Циндао не страшил публичный позор, демоноборец с честью встретит любую клевету нелюдя, а вот подарить ему мелочную вмятинку на эго… Это было бы больнее. Не говоря уже о том, что его проблема с изъяном чудесно решалась зафиксированной «изменой» демона, который считался чужим партнером по совершенствованию. А то у Юаня на Цаньцао появилась возмутительная репутация суккуба, который не тащит все подряд в постель. Только лапает и отпускает с миром. Позор какой. Он пока ел и не перебирал, спасибо большое! — Помни, что бусы могут громко щелкать, а это некоторых раздражает, — Юань поймал за рукав замешавшегося Лю Цингэ. — Лучше крутить шарики баодин. Кстати, как тебе чай? Сработал? Переход с темы на тему мужчину ни на секунду не сбил. — Да. Благодарю за совет, это оказалось невероятно полезно. — Попробуй еще пару чашек на собрании, — напоследок улыбнулся Юань. Он сразу же привлек внимание одного из учеников, и когда тот осторожно приблизился, Лю Цингэ отдал быстрое распоряжение о крепком чайном мракобесии. Даже назвал конкретные листья. Сразу видно, за эту неделю он углубился в изучение невиданного кофеинового волшебства. У ученика Цюндин был такой вид, будто шишу попросил яд. На этом лорды окончательно удалились на собрание. — Вы тоже тайно думаете, что у Бога Войны сдулись мышцы, стоило ему получить обыкновенный браслетик? — конспирологически поинтересовался Юань у старших учеников Цюндин. Дети нервно задергались, не зная, как ему ответить, и надо ли вообще что-то отвечать… — Если это проклятая вещь, то все возможно, — подал голос смельчак. Юань от неожиданности моргнул. — Отличный аргумент! — рассмеялся он. — Только бусины выбирал мастер Лю самостоятельно в мастерских Андин. Они заговорены от зла. А шнурок с кисточкой мне отдал мастер Шень, он тоже создан из каких-то там духовных священных зверей местными мастерами. — Шерсть столетних шелковых коз с девятого пика? — переспросил ребенок. — Да! — триумфально щелкнул пальцами Юань. — Козы со слишком претенциозным названием! Те козы. Разразилась вежливая патриотичная перепалка, что название нисколько не претенциозное и незашкварное, и есть все причины назвать так породу духовных животных со сроком жизни в сотню лет, чья шерсть обладает легкостью и гладкостью шелка, теплом козьего пуха, и далее-далее… Юань-то знал, что Самолет называл это дерьмо трижды не думая, и вряд ли местный называтель особо заморачивался, но позволил себя переспорить. — Зачем нужен этот браслет Лю-шишу, мастер Хэ? — спросил у него ученик, когда он уже собрался удалиться в сад. — Это особенные четки, которые помогут ему быть более усидчивым, — таинственно сообщил Юань. — Амулет очень простой в изготовлении. Он помогает думать и успокаивает мечущиеся мысли. Люди без знания о психических расстройствах и отклонениях, слыша только ужасы про маньяков, не постеснялись бы приписать Богу Войны кровавую славу или даже всему семейству Лю. Так что Юань решил оставить окружающих без подробностей о состоянии нового приятеля. Он быстрее язык счешет, чем всем объяснит, что лорд Байджан просто слегка эксцентричный человек, который пьет убойно крепкий черный чай и играет с бусами, чтобы сосредоточиться. Устроившись на диванчике для посетителей, Юань объяснил детям, как делается комболой. Да и вообще поделился священным знанием фиджетов, включающих камни для беспокойства, шары баодин, вращающиеся кольца и далее, далее. Пику дипломатов, детям из богатого сословия было такое очень даже в тему — у них тревожность всегда зашкаливала. Не говоря уже о том, что многие фанатели по Богу Войны с истовой силой тинейджеров, и его новая игрушка — это предмет обсуждения, обожания и копирования. Юань предпочел, чтобы дети не ударились в конспирологию, а заимели себе такие же. Словом, закатил лекцию на тему стресса и здоровых механизмов преодоления. А то только Цинзинские птенчики имели доступ к его науке, а остальные что? Самые рыжие, что ли? Ему даже с готовностью поднесли бусин, спешно найденных, да шнурок, чтобы он показал на практике, как вязать. Дети слушали очень внимательно… Юань не имел большого понимания, что происходит в их головах. Они были похожи на их Учителя — идеальные покерфейсы и доброжелательные улыбки ни о чем. В целом дети радовались вниманию и предвкушали открытие производства комболоев. Сегодня лорды задерживались, но, судя по тому, что Лю Цингэ не выскочил на втором часу вон, собрание проходило успешно. Это даже отметили ученики, и фиджет приобрел еще большую популярность. Когда горные владыки все же вышли из зала, Хэ сразу подметил сияющего Лю Цингэ, крутящего на пальце бусы с видом озадаченного хозяина положения. При виде инкуба мужчина оживился. Приманенный доброжелательностью, Юань подошел и подоткнулся диди под бок. Тот тоже был ворчлив, но доволен. — Огурец! — сердито вцепился в локоть инкуба мастер Шан. — Пофикси его до конца. Пусть он сделает все, что задолжал мне за четыре месяца! Полугодие подошло к концу два месяца назад, а отчетов до сих пор нет! Юань уже давно привык к размерам людей и не пугался, если они начинали на него внезапно ругаться. Тем более, а-Цин бдел и быстро отбрил фамильярность предателя. Самолет подобающе вострепетал, но продолжил сверлить Юаня требовательным взглядом. Увы, братан напоминал попискивающего хомячка, даже будучи весьма суровым горным лордом. — Отчеты — зло? — понимающе поморщился инкуб. — Вроде того, — неловко признался Лю Цингэ. Он выглядел неудобно. Будто привычная реальность перестала так комфортно обнимать его на повседневной основе, и внезапно он ощутил кучу шероховатостей и острых углов там, где прежде была идеальная выемка в форме Бога Войны. Хорошо. Неудобство — это ключ к изменениям. Что до личных бумажек лорда Байджан… — Это просто! Давайте сыграем, — махнул игриво и предложил руку демон. — Если мастер Лю сможет отдать все долги мастеру Шану к следующему собранию, то эта слуга отправится с ним на Байджан. И до самой ночи мы будем в Охотничьем павильоне обсуждать монстров! Лю Цингэ был заинтересован ударить по рукам немедленно. Но в последний момент остановился. — А если я не смогу? Тоже очень даже резонный вопрос. — Если мастер Лю проиграет, — Юань жеманно сделал вид, что задумался, — то мастер Лю проведет для меня и начинающих учеников урок! На лице воина отразилась усердная работа мысли в поисках подвоха. Да и остальные свидетели выглядели сомневающимися в качестве сделки. — Как ты проверишь, выполнил ли я условия? — нахмурился Цингэ-сюн. — Никто не позволит тебе взглянуть на бумаги. Даже Шан Цинхуа потребуется время, чтобы разобраться с таким количеством бумажек! — Айя, посмотрите мне в глаза, мастер Лю… Мужчина почти послушался, но в последний момент поймал себя и помотал головой, сверля глазами перекрестки воротников на груди инкуба. — Не сегодня, — твердо ответил он. Юань улыбнулся и принял ответ. Зрительный контакт не для всех и не всегда. — Тогда так. Мастер Лю, я не буду ничего проверять. Я даже мастера Шана спрашивать не стану. Если вы мне скажете, что справились, значит, так и есть. Потому что вы порядочный человек. Мужчина аж вздрогнул от такого признания и зачем-то покраснел. Юань сочувственно похлопал его по груди. Лю Цингэ встрепенулся и стремительно покинул здание. Бедняжки. Люди — вообще очень странные существа, напоминающие пугливых оленей. Как они выживают сами по себе? Юань ведь даже не прекрасная дама. Отчего же главный соперник протагониста так телится? Му Цинфан и Юэ Цинъюань имели на удивление одинаковые лица, выражающие трагическое: «Боже, неужели я за это ответственный?» — И что я такого сказал? Это не комплимент. На порядочных людях удобно ездить,— проворчал Юань своим и встряхнулся. — Мастер Шан, готово! Он скорее всего все сделает, но даже если нет, это будет лучше, чем ничего. — Что значило его «не сегодня»? — нахмурился а-Цин, глядя вслед сбежавшему шиди. Юань моргнул и покосился на диди. Куда подевались его скромность и тактичность? — То, что ты можешь легко смотреть людям в глаза каждый день, не значит, что все это могут, а-Цин, — инкуб вообще удивился, что это приходится пояснять. — Ты тоже не всегда можешь терпеть прикосновения, хотя иные об этом даже не задумываются. У всех свои трудности. Мастеру Лю бывает больно поддерживать контакт взглядов. — Серьезно? — пробормотал Самолет, почесывая бровь. — Он постоянно таращится глаза в глаза как маньяк какой-то. Хэ пожал плечами. Что сказать. У Лю Цингэ не должно было быть с этим проблем. Однако, то, как его в детстве заставляли через дискомфорт поддерживать прямой зрительный контакт, создало у него ассоциацию контакта с неприятным общением и даже болью. Чаще, чем нет, она срабатывала. И заклинатель продолжал это с собой делать. Юаню несколько раз пришлось повторить, что заставлять себя не обязательно. — Издержки воспитания. Он работает над этим. — Зрительный контакт! Прикосновения. От чего еще людям может быть больно на ровном месте?! — раздраженно фыркнул а-Цин и принялся стучать веером по своему плечу. — От чего угодно, если они были в достаточно травмирующей ситуации, — как само собой разумеющееся воскликнул Юань. — А иногда и просто жизнь с рождения достаточно травмирующая. Для него это было настолько очевидно, что вопрос звучал наравне с «почему вода мокрая». — А у суккубов бывают подобные проблемы? — заинтересовался Шан Цинхуа. — Они не проявляются так, как у людей, но да. У меня самого есть своего рода расстройство. А-Цин прекратил обмахиваться и замер. — Какое? «Ты ведь сказал обратное», — повисло в воздухе между ними. — Я практически не способен переживать эмоции, особенно сильные, без внешнего их выражения. Мой контроль над телом не совершенен. У него было даже его собственное подсознание по человеческой привычке — часть его собственного разума, которую он не мог осознать. Часть, рожденная из его отрицания и отторжения. У суккубов подсознанием была своего рода общая часть, которую они все делили между собой — остатки мышления роя и родовая память. У него такая часть тоже была. Но еще и его собственная, личная маленькая штучка. Идеальность его контроля напрямую зависела от того, сколько он отрицал в себе. У него фактически были он и та его часть, которую он прятал за шторками от самого себя. — Это… Огурец, это нормально. Ты в курсе? — Для людей, — улыбнулся Юань приятелю прохладно. — Суккубы в принципе не испытывают необходимости что-либо выражать вовне. Мы аутичны по своей природе. Моя особенность — это врожденное нарушение развития и не является нормой для моего народа. Как аутизм у людей. Рука а-Цзю нашла его руку и сжала. «Ощущается, как недержание иногда», — сглотнул Юань признание. Потому что было странно собирать взгляды за свои неуместные человеческие реакции. Инкуб чуть посмеялся, чтобы скрыть дискомфорт, и почти спрятался за плечо диди. Иногда его тело выдавало самостоятельные реакции. Это отклонение в действительности было куда более комплексным, и развилось из его травм, отрицания и почти человеческого строения психики. Он не был нормальным суккубом. Но не был он и человеком. Они с целителем быстро обменялись жестами и договорились на еще один трактат, на этот раз про аутизм. У Юаня уже были в разработке этот и несколько других по нейроотличиям людей. — Моя бабушка, например, в жизни не выражала эмоции как человек, — чуть развернул тему Хэ. — Сколько себя помню, ее прекрасное лицо было как безмятежная гладь озера! Он даже с легкостью воссоздал ее нулевую мимику и ностальгически вздохнул. Он по ней скучал. — Как подобное возможно? — удивился глава Юэ, незаметно примостившийся с ними. — Разве невыразительное лицо не подозрительно? — Она была старым демоном под семь сотен лет, — все икнули от такой цифры, — и не покидала дом, поэтому и с людьми не общалась вообще… М! Соврал! — Юань встрепенулся. — Я вспомнил! Однажды она одобрительно хмыкнула мне! Старшие говорили, это была первая ее внешняя реакция, которую она сделала в этом столетии! И она сделала ее для Юаня, потому что он любил выражать эмоции! Инкуб расстроенно положил щеку на плечо любовника: а теперь она мертва. — О, и чем ты заслужил такую честь? — поднял бровь а-Цин, поощряя не зацикливаться на чувстве. Юань быстро переключился и смутился, как набрав в рот воды. — Пообещай, что не будешь смеяться, — искренне попросил он. — Мне было пять, и все имеют право на приключения в молодости. — Ничего не обещаю. Юань со вздохом согласился — зато честно. — В общем, я… — Хэ накрыл кистью рот, не зная, как выложить. — Ты помнишь дыру со шторками в гостиной в пещере? Заклинатель нахмурился, но спустя время неуверенно кивнул. Его память была феноменальна. — Моя дыра славы, — мистически провозгласил Юань. Шан Цинхуа подавился. — Та самая дыра славы? — спросил он со значением. — Да-п. Дыра для игры в «угадай кто», — согласился и непонятно пояснил для остальных инкуб. А-Цин, наученный разгадывать загадки и намеки инкуба, покраснел и скрылся за веером. Му Цинфан и Юэ Цинъюань проводили их любопытными взглядами и на всякий случай зарумянились тоже. — Я ее сделал, — гордо сообщил слушателям Юань. — И это, должно быть, та еще история! — преувеличенно согласился Самолет, поторапливая ею поделиться. — Именно так! — согласился Юань и слегка покраснел. — Ну, я встретил молодого изумрудного змеедракона в лесу и притащил домой. Остальные не были очень рады. Хотя он был абсолютно милый и всего три метра длиной! Мы подружились! — «Змеедракон» как?.. — застывше уточнил а-Цзю. — Как змея-дракон. Они еще вырастают до пяти метров и плюются жидким огнем. Их фиолетовая грива из колючек, а кровь растворяет камень. Гипнотический золотой взгляд. У него еще была абсолютно прекрасная переливающаяся зелено-голубая чешуя и острые зубки! Такие маленькие и такие острые. И тонкий двойной язычок, которым он меня трогательно облизывал! Такой красивый! Такой элегантный! Ну почему никто не захотел с ним жить?! Ах, Юань теперь вспомнил своего малыша! Он в лесу увязался за ним и Шангом. Его мать, наверно, умерла или потеряла его, потому что он был голодный и замерзший. И прибился к ним очень легко. Юань ему кое-как настрелял птичек, и… А потом духовный зверь дал себя погладить… Лица людей выражали сдержанный ужас все больше с каждым сюсюкающим словом и выражением, которое делал Юань. А-Цин приложил руку к щеке, как сопереживающая кумушка. Он понимал! Зачем вообще жить в мире ПГБД, где есть настоящие драконы, и не завести даже одного? Змеи-драконы были самым миниатюрным видом драконов и прекрасно подходили для содержания в доме. Пусть кинет камень тот, кто не согласен. — Ах, так это у тебя не первый раз! — сделал малопонятный вывод Шан Цинхуа, и все согласно закивали, поглядывая зачем-то на второго лорда. И даже а-Цин был с ними согласен в этом мистическом выводе. — После того, как Баоцзы пробил дырку в стене пещеры, Мадам Ди сказала вернуть его в дикую природу, — с сожалением закончил Юань. — Все-таки трудно уместить взрослого змеедракона в доме. Я и правда слегка погорячился. Но она меня понимала и поддерживала! Это остальные просто уперлись. Слабаки и трусы! Баоцзы был очень нежным и дружелюбным созданием! — Пиздец, — пробормотал бледный Самолет. Юань закатил глаза. Он бы точно визжал на его булочку от ужаса. Ссыкло. — Их можно понять, — дипломатично заметил Му Цинфан. — Нет! — взорвался Юань. — А да-гэ, наш первый старейшина гнезда, после того, как мы вернули Баоцзы в лес, отбелил себе виски и носил их до тех пор, пока я не закончил у него обучение и не стал инкубом! Представляете?! Три года щеголял своими секси белыми прядями, утверждая, что это я довел его до седин! Вы можете себе представить уровень лицемерия?! Сын кошки и собаки, вот он кто! Он сам же помогал притащить дракона в пещеру! Он мог сказать мне «нет» в любой момент! В любой! Момент! Вместо этого он утверждал, что не мог мне отказать, ведь «я бы расстроился»! Как это вообще проблема? Ему пятьсот лет! Он всех детей гнезда вырастил, а на мне сложился? Кто в это поверит! Каким-то образом лица людей стали еще более устрашенными. А-Цин выглядел внезапно осознавшим глубину ямы, в которую угодил. Закрыл рот рукой. Юань рассердился. Да что это с ними! — Мастер Хэ. Огурец. Юань-дада, — обратился к нему приятель, осторожно и фамильярно приобнимая за плечо. Юань заинтересованно позволил. — Есть ли у тебя еще странные желания по усыновлению опасных рептилий? Или не рептилий? Какие-нибудь страшные монстры попались тебе на глазок? Люди интересные? — Разумеется есть! Много всяких! — оскорбленно воскликнул он, вывернувшись. — Но я живу здесь теперь. — И это многое меняет, — с облегчением закивал целитель. — Само собой! Это дом а-Цина. Чтобы кого-то завести, я должен буду спросить у него разрешение. И если он не откажет, я кого-нибудь оставлю. Все люди внезапно стали выглядеть очень напряженно снова. А-Цин особенно. — Я против животных в доме, — поспешил выпалить любовник взволнованно. — Любых животных. Просто никаких чудовищ в секте! Никогда! Это слишком много хлопот. Даже не проси. Юань что-то подобное и подозревал. Он закивал. Перманентный отказ нисколько его не покоробил. (Скорее потому, что у него не было сейчас на примете прикольных зверюшек, которых он хотел бы взять домой). — Но Лю Цингэ-то прикормить можно? — в шутку уточнил инкуб. — Боги Войны полезны в хозяйстве и дружелюбны. Лорд Цинцзин картинно схватился за сердце. Впрочем, а-Цзю не выдерживал игры и смеялся с ним. — Мастер Хэ, вам запрещено ступать на девятый пик, и это официальный приказ, — похоронно возвестил глава Юэ. Юань бросил на него взгляд щенка, которого пнули ни за что. Он очень хотел посетить пик духовных животных, и вот сейчас обидно стало! Он даже не успел загнать в долг мастера Цао и напроситься на экскурсию. А когда а-Цзю бросил брату благодарный взгляд, стало вдвойне обиднее. До слез. Парочка в панике закопошилась под его взглядом и отвернулась, когда демон оттопырил губу и поморгал ресничками в алмазиках слез. Одному Му Цинфану было смешно, причем злодейски, от чужих страданий. Как Юань успел выяснить, целитель был третьим сыном многодетной семьи, а потому все эти попытки детской манипуляции были ему, что слону — дробина. Он, как выбился в люди, получал все виды просьб от своего семейства. Да только жизнь он своим старикам обеспечил достойную, родню подлечивал по возможности, а вот в кумовстве твердо отказывал. Железной воли здоровый человек. — Были ли… э, еще опасные выходки у тебя в молодости? — опять подобрался к Юаню Шан Цинхуа, потирая ручки, как торгаш. Инкуб отвлекся от этих клоунов и ответственно перекопал память. Почесал бровь. Все, что он делал в жизни, содержало обдуманные и просчитанные, насколько было возможно, риски. Он был довольно трусоват, а потому всегда думал наперед. Но нередко окружающие считали, что он беспечен. Им просто не хватало мозгов понять, что это просто образ такой! — Можешь дать мне определение «опасных» выходок? — в тон ему прищурился демон. Рассказывать все подряд ему тоже не улыбалось. Люди выглядели почти плачущими и смеющимися от безысходности почему-то. Юань определенно что-то большое упускал. Они над ним каким-то образом издевались! — Я всегда подозревал, что у тебя нет инстинкта самосохранения, — утешительно похлопал его по макушке а-Цин. — Это все в бабушку, — улыбнулся Юань польщенно. — Когда ей было три века, она подралась с кроленетавром за нашу пещеру и победила. Ах, только да-гэ был у нас в семье здравым смыслом!.. Так жаль, что ты не смог с ним познакомиться. У меня был на него такой большой и толстый краш в детстве. Абсолютно того стоило. — На твоего родного брата?! — ужаснулся Шан Цинхуа, пока остальные пытались понять, что такое «краш». Юань закатил глаза. Не все то брат, что братом зовется! — Цзянь Шанг был партнером моей бабушки, Мадам Хэ Ди, и тетушки Вэй Бийю. По-человечески, он был бы моим дедушкой? Технически. Они были основой нашего гнезда. Инкуб ностальгически улыбнулся. Между тем автор порно-романа ужасался. Очень лицемерно с его стороны так морально кувыркаться, когда сам прописывал сношения реальных матерей и дочерей с одним полудемоном. Или сестер… Или кузин… Столп Ло Бинхэ был «всеяден». — Я даже думал отбить его себе, так он мне нравился, — серьезно покивал Юань и не выдержал, порвался: — Пф-ф, вот что значит самомнение трехлетки! Как будто пятисотлетнего суккуба так легко сманить от его отмеченных партнеров! Ой, детская наивность! — Юань помахал рукавом, с удовольствием раздувая огонь. — Слава богу, этот период я безболезненно перерос. Шан Цинхуа был достаточно в ужасе, и инкуб, посмеиваясь, завершил разговор. Через несколько дней на пороге бамбуковой хижины появился новый труп монстра, на этот раз заливая кровищей лужайку. А-Цзю хмуро наежился облаком агрессивной энергетики и взялся за ножны в успокаивающем жесте. Юань смог уделить его бешенству только пару секунд, сжав каменные плечи в ободряющем жесте, а потом бросился трогать неповрежденную шкуру альпаки-хорька и тягать за рога, комментируя то божественные теплосохраняющие свойства меха, то склочный нрав самцов этого вида. Предположительно, Лю Цингэ наткнулся на него на миссии, и зверь сам вызвал его на бой. А-Цин все это время слушал, разрываясь между интересом и раздражением на боевого брата. Юань, как мог, сыпал интересными фактами и пытался втянуть ученого в беседу, чтобы он не сорвался на раздражение окончательно. А-Цин выглядел впечатленным против своей воли. В конце мужчина сел на крыльце и схватился за больную голову. Инкуб не сразу заметил, воркуя над клыками монстра, но сел рядом, внимательно заглядывая в загнанные глаза любовника. — Расскажи? А-Цин помотал головой с отвращением. — Что ты собираешься с этим делать? — спросил он. Инкуб замер, глядя в рыщущие глаза диди. — Мне нужна твоя помощь, чтобы отнести его на кухни. А из шкуры давай сделаем себе зимние шубки, — искушающе прошептал Юань. Попытался, во всяком случае. Лицо а-Цзю скривилось, как от лимона. — И надо не забыть еще раз поблагодарить мастера Лю. — И все? — переспросил лорд Цинцзин, когда Юань замолчал. Инкуб обнял его покрепче и покосился на громадную тушу. Казалось бы, альпака-хорек, что там страшного… Но зверь был весьма суровым противником, ловким, хитрым и жестоким, и заколоть такого, не повредив шкуру, было весьма сложно. Понятно, что диди хотел, чтобы Юань твердо опустил пятку и пресек попрание его лужайки… Но… — Если мастер Лю чувствует внутреннюю необходимость таскать мне в благодарность туши редких монстров, которых мне никогда не увидеть живьем, то кто я такой, чтобы останавливать его, а-Цзю, — откровенно признался Юань. — Ах, эта старушка не так глупа, чтобы не воспользоваться ситуацией! Тем более, я хочу плюшевую шубку, когда дело дойдет до зимы. На твоей горе сучий холод. И ты должен быть пушистым заодно со мной. Не одному же мне рассекать, как идиоту! Вы, небось, все тут закаляете силу воли шелками. А я нормальный! А-Цин затрясся от смеха под ним, а потом и вовсе рассмеялся. — А если он скажет, что это действительно подарки с намеком? — поднял он брови, будто куражась. Юань бросил оценивающий взгляд на монстра, на а-Цзю. — Пф-ф-ф-ф! — лопнул он со смеху. — Скажешь тоже! Мастер Лю же знает, что я с тобой! Тем более ты видел размер палки в его заднице? Он бы ни за что не стал ухаживать за демоном! Он упал в объятия любовника и просто представил себе такую вероятность. Уморительно! — Ах, ну а если бы? — а-Цзю строго схватил его под мышками, будто сосиску из кота сделал. — Как ты считаешь, мастер Лю — выгодная партия? Юань в замешательстве примерил этого породистого культиватора на место а-Цзю, но там где его друг был милым и мягким, Лю Цингэ представлялся стальной шпалой. Инкуб состроил лицо ребенка, лизнувшего впервые лимон. — Нонсенс! Все место в его заднице занимает палка! Куда уж там бедному инкубу пристроиться, — зажалобился он, вихляясь в хватке. — А-Цзю, пойми, мы не сможем втроем существовать. Я или палка — кто-то должен будет уйти. А как я могу настаивать, чтобы мастер Лю бросил свою верную подругу детства? Это так жестоко с моей стороны! Шень Цинцю фыркнул от смеха против воли и спрятал лицо в плече. Юань выкатил грудку, исключительно гордый собой. — И как будто он поймет все мои изысканные метафоры, — добавил он, будто искушенный гурман, оценивающий тонкость вкуса. А-Цзю засмеялся сильнее и вдруг укусил его в шею. Юань издал счастливый тонкий звук. Его так давно никто не кусал по-семейному! Монстры продолжили поступать от случая к случаю, но а-Цин всегда помогал отнести их на кухню, когда Юань закончит ими восторгаться. Он с каждым разом выглядел все увереннее и все меньше злился появлению нового трупа на своей лужайке, начиная привыкать к новой рутине. Иногда даже присоединялся к обсуждению монстра с легкой, будто даже издевательской улыбкой. Лю Цингэ же под дружелюбным вниманием приоткрылся: начал чаще улыбаться, забегал на чай и стал куда менее неловок в общении, заимев возможность смело спрашивать у Юаня про все эти социальные нюансы. Будто проснувшись, воин заинтересовался делами на своем пике, затеял бурные разборки и — о чудо! — иногда спрашивал совета у Шень Цинцю. Тот был рад поумничать и расчистить тот хлев, как ему нравилось. Лю Цингэ нравилось по-другому. Юаню приходилось следить, чтобы эти двое не убили друг друга. Клаш характеров у этих одиозных персонажей был просто опасен. Уже сейчас было видно, что однажды они смягчатся до двух старых перечниц, которым лишь бы спорить, ведь в едином мнении они не сойдутся никогда из принципа. А пока что они, стоило Юаню отвернуться, норовили сцепиться. Не мечами, так хоть языками. Шень Цинцю окончательно привык к визитам «заклятого друга» и примирился с регулярными вторжениями и трупами только после того, как получил искреннюю благодарность за «аудитора», чьей обязанностью было кошмарить всех управляющих в отсутствие большого начальства. «Цинцзинский цербер, версия лайт, модель мини» — вот что приобрел седьмой лорд для своих владений. Девушка и правда была крохотная, говорила тихо, ходила незаметно. Дрожали от нее почему-то все на Байджан. Сам Юань находил ее очень приятной, если доводилось пересечься. Цингэ тоже. К несчастью для остальных. Постепенно, у диди осталась только привычка держать демона ближе к себе, словно Бог Войны мог снова схватить инкуба и импульсивно умыкнуть на свой пик. Юань находил это уморительным, потому что Цингэ-сюн иногда выглядел почти разочарованным таким обстоятельством.