Отвергнутый

Ромы и его беззубого дружка тоже не было, но это мне только на пользу. На удивление, класс не бесился в виду отсутствия русички, наоборот все как-то притихли, находились в напряжении. Всё-таки урок у нас отменили, чем я и воспользовался - подошёл к Полине, поприветствовал её. Завязался наш обычный утренний разговор, из которого я подчеркнул, что она обеспокоена происходящим, а также отсутствием Пятифанова в школе. Я, в свою очередь, разделял с ней эти переживания ~| ведь прикончил его не я |~. Тут мне удалось выловить паузу среди густого словесного потока Морозовой, шёпотом на ушко ей сказал, чтобы пришла через минут шесть в самый дальний уголок коридора третьего этажа. После этого я вышел из кабинета, ощупывая в кармане один интересный предмет. У меня был план, наверно, очень даже хорошо продуманный. Вскоре подтянулась Полина. Почему я позвал её в дальний угол? Потому что никто не должен был услышать наш диалог. (Полина)- Ну и что ты мне хотел сказать, Антон? (Антон)- Скорее показать... - тут я достал руку из кармана, на ладони лежал то самый кошелёк с клубничкой. (Антон)- Это кошелёк Кати, я нашёл его на обочине дороги пока шёл в школу. (Полина)- Так надо отнести это к Тихонову! - такой реакции я не предусмотрел. (Антон)- Нет, пока рано.... Я хочу отправиться на поиски сам... Но мне нужна помощь, поэтому я хочу тебя попросить сопроводить меня. Я даже место помню, где нашёл кошелёк. Я замер, ожидая её ответа, мне нужно было её уговорить, обязательно уговорить. Полина же призадумалась, но вскоре ответила, что после уроков, мы должны встретиться у повешенного. Я кивнул и мы молча разошлись. Мне оставалось вытерпеть ещё 4 урока, на которых я в Я саосновном дремал и успел даже увидеть один сон: Оля опять плакала, но дело не в этом. Собрались все: родители и звери. Мама с отцом почему-то очень злились, а звери грозно скалились в мою сторону, из их челюстей текла слюна, взгляд был бешеный, а дыхание частое и глубокое. Но мою дрёму прервал звонок, звонок с последнего урока. Я, быстро собрав рюкзак, засеменил к гардеробу, а затем и к выходу, после чего устремился за угол школы. Ждать долго не пришлось, подоспела полина с футляром со скрипкой. (Антон)- А зачем тебе скрипка? (Полина)- Сегодня я должна была заниматься, но урок отменили. - вот как мне повезло сегодня. Мы двинулись к тому самому ответвлению от дороги. (Полина)- Знаешь, мне не нравится посёлок, но мне нравится лес, он такой красивый дремучий и загадочный, величественный и музыкальный, только вот жаль, что тут завёлся какой-то козёл, который похищает детей, такого надо бы истребить. (Антон)- Да, он явно нехороший человек. - я вспомнил вчерашний день... (Полина)- А с чего это вдруг ты решил искать Катю, она же тебе врагом была? (Антон)- У меня нет на неё обиды ~| на покойников не обижаются |~, мне её жалко, если можно прийти на выручку, то почему бы этого не сделать? - моя откровенная ложь. (Полина)- Знаешь, а ты смелее, чем кажешься, и сердце у тебя доброе, не то что этот Пятифанов, такой грубый... Нужно как-нибудь тебе заглянуть ко мне домой. ~| Зачем дом, когда есть чёрный гараж? |~. Она прямо сейчас сместила свои приоритеты с Пятифанова на меня? Да она как эскортница... (Полина)- Этот лес полон какофонии - сочетания различных звуков. Бор создаёт музыку похожую на симфонию Мусоргского... ~| Идеальная какофония была, когда Катю методично перемалывала заживо мясорубка, тогда вся железная коробка наполнилась приятной какофонией.|~ Вскоре мы дошли до того самого поворота, я притворился, что не видел следы, сейчас же их обнаружила Полина, было видно, что она горит желанием идти вглубь бурелома. Я первым ступил на ответвления, зазывая идти за мной. Пробираясь сквозь поваленные деревья, я всё время искал на горизонте ту самую выжженную полянку - там наступит решающий момент. Скрипачке было не по себе, она оборачивалась на каждый скрип снега, я же не волновался, ведь в этом лесу я как свой. Через 30 минут мы добрались до цели. Зловещая выжженная шальной молнией опушка, а посередине неё красуется гараж. Как и в прошлый раз смеркалось, сейчас очень рано темнеет, но луна светила, как и вчера. Мы подошли поближе, стояли в метрах пяти от дверей. (Полина)- Нужно срочно бежать до участка, надо рассказать о гараже... - я заволновался, немного расстегнул куртку. (Антон)- Давай хотя бы во внутрь заглянем, вдруг потом уже будет поздно. Я тихонько подошёл к воротам, Полина за мной. Я приоткрываю дверцу. И тут Полина сквозь маленькую щёлку замечает окровавленную мясорубку. Морозова истошно заорала от увиденного, я, в свою очередь, быстро выхватил маску из-под куртки, надел и молниеносно схватил Полину рукой за горло. Но тут она наотмашь ударила меня футляром по лицу, я упал и опешил. Полина, не теряя времени, побежала прочь из леса. Очухавшись, быстро поднялся, нельзя было терять ни секунды, я ещё могу догнать, по крайней мере она ещё в моём поле зрения... ОТНЫНЕ орудие насилия, смогу ли отвергнуть сожаления? Решимостью заполнен весь мой организм. Давай действуй! Не бездействуй!... Я сломлю тебя, так и знай, снесу, победу одержу! Огонь у меня пылает внутри, моё превосходство ощути!.... НЕ БУДУ я внемлить уговорам, ОТРИНУ ваши наставления! Я бегал гораздо быстрее неё. Когда забежал в лес - не увидел её в дали... Она поняла, что такими темпами от меня не убежит. Конечно же, она попытается спрятаться и переждать. Моё внимание привлекло широченное дерево ... и следы, идущие к нему. Я бесшумно подкрался к стволу. Дальше было, как в фильме "Кошмар на улице "Вязов", когда Фреди своими ножами проломил дверь и затянул к себе женщину. Тут я наугад попал рукой в шейку Полину и начал методично её душить, вскоре она отключилась, я поволок её в гараж. Уже внутри я натянул ей на руки веревки, не стал заморачиваться, просто связал запястья, а их уже к кольцу. Осталось только подождать пока она проснётся. Также ножом, который я взял с верстака, вспорол одежду, она ей больше не понадобится, оставил её полностью голой. Она была лучше, чем я себе представлял, она была женственнее Кати, та была просто назойливой девчонкой. Тут передо мной лежала уже утончённая особа. Сама она подпудренная, подкрашенная, её фирменный запах ежевики... Шейка пропорциональная: ни висящая, ни слишком обтянутая, ни короткая, ни длинная ~| Такую удобно сдавливать |~. Ровная ключица, хотелось искусать её, плечи, переходящие в аккуратные ручки, филигранные кисти. Живот плоский и сужающийся, но с небольшим утолщением внизу, которое перетекает в чистый лобок. Кожа бело-бледноватая, но однородная по цвету. Из худой пояснички идут округлые половинки попки, затем идут ножки, элегантные и бесподобные, худые и плавные. Грудь была второго размера, симметричная, подтянутая, соски смотрят вперёд. Лицо овальное, нос средний, губы аккуратно сведены лиловой помадой, глаза глубокого голубого цвета, брови толстоватые, но выровненные тушью, небольшие ушки слегка торчат из-под чёрных шёлковых волос... Наконец-то она очнулась, сначала подёргалась, но потом оставила эти попытки, поняв, что крепко привязана. Я с нетерпением ждал, когда смогу вдоволь насытиться ею, но нельзя было торопиться. (Полина)- За что? (Антон)- За предательство, за то, что оставила меня полностью одного, отвергнутого, променяла меня на Ромку, потому что он брутальнее. Я своих врагов не щажу. Семён, Ромка,Бяша, Катя - все умерли - Тут я соврал, отношение я имею только к Кате. (Антон)- Видишь ту мясорубки тазик с фаршем рядом, так вот - это твоя любимая Катя, точнее то, что от неё осталось, нет ни ножек, ни рожек. Я подошёл в железяке, зачерпнул немного подванивающего мясца. (Антон)- Ешь! - Я Заткнул её нос пальцами, вследствие чего она открыла рот для глотка воздуха, но получила лишь глоток фарша! Я закрыл её ротик рукой, чтобы она не выплюнула. - Глотай! Раз пять у неё случился рвотный позыв, но я всё равно не дал выблевать. Полина впала в истерику, тушь текла по лицу, но мне это по нраву. Я приступил к основному этапу: расстегнул ширинку, достал свой член. Я решил, что хотел бы сначала в рот. Быстро войдя во внутрь, я взялся за голову скрипачки и со всей силы начал насаживать её на свою пику так, что её губы чуть ли не глотали мои яйца. Она начинала плакать ещё сильнее, но меня это только раззадоривало. Я двигался внутри её рта туда-сюда с наибольшей амплитудой, касаясь нёба, но не касаясь язычка. Когда почувствовал судороги - ускорился ещё сильнее, мой член летал по её глотке, как по аэротрубе. На пике я кончил ей как можно глубже. Небольшая передышка. Мне захотелось помять её грудь, такая упругая. Я посасывал сосок на правой, рукой мял левую сиську, иногда щипал, Полина тихо постанывала, тем самым прерывая своё хныканье. Мой лысый успел восстановиться. Неожиданно я прильнул к Полининым ногам, по её лицу было понятно, что она прекрасно понимает, что сейчас с ней будут делать. Я вставил головку во влагалище и со всей силы вошёл во внутрь, чтобы сразу пробить плево. Полина завопила от боли, у неё был бедный вид в последние часы. Моему удивлению не было предела, когда я не почувствовал перегородки, а это значит, что Полина уже не девственница. Когда она успела? Наверняка, уже с Пятифановым потрахалась шаболда. Меня переполнял гнев, Морозова это видела. Я ударил ей кулаком челюсть, разбил губу. Она прижалась к стенке, пока десна кровоточила, она тихо плакала... (Полина)- Меня изнасиловали в девять лет! Поэтому я не девственница. Почему-то эти слова зацепили меня больше всего. Где-то внутри колебалось сердце, что я что-то делаю не так... Но маска, она говорит мне продолжать оргию. Отныне я больше не Антон Петров, я Зайчик! У меня заболела голова, но силы у меня были, я продолжал двигаться в Полине, которая совсем престала уже дёргаться, внутри неё узко. Вскоре я залил ей всё нутро семенем. Без криков, оров было как-то не так. Напоследок я захотел оттарабанить её в задницу. Расширив пальцами отверстие, я вошёл туда, там ещё туже, уже на опыте, я стал разгоняться, послышались шлепки кожи, я вкручивался в неё как перфоратор, с каждым разом устраивал встряску. Вскоре я замедлился, выбрал другой темп: медленный выход, резкий вход. Сделав так раз пятнадцать я дошёл до оргазма под вскрики Полины, которая уже еле дышала. (Антон)- Пришло время и тебя попробовать на вкус! Полина нервно задышала, зрачки увеличились. Мясорубку я использовать не захотел, мясо мешается с костями. Я всунул девочке в рот кляп, достал нож, которым рвал одежду. И реким движением отрезал Полине часть груди. Бешеный вскрик, она, наверное, сейчас мечтала о скорой смерти, но всё только началось. Я засунул себе в рот кусочек свежевырезанной плоти, прожевал и проглотил. Деликатес. Сладкое мяско с упругим сосочком. Затем я переключился на ляжку, с которой я срезал небольшое филе. Цельное мясо хоть и тяжелее жуётся, но вкуса в нем больше. Я уже не мог остановиться. Из полининых глаз рекой текли слёзы, она видела, как я срезаю с неё плоть, а потом съедаю, но самое главное - она чувствовала. Затем, оттянув ушко, я отрезал и его, этот хрящик я долго не мог разгрызть. Полине крайне не повезло, что у неё высокий болевой порог, она всё никак не могла умереть. Поочередно я резал грудь, ляжки, руки, даже половые губы. Всё это я съел . Вскоре я захотел сожрать и её глаза. Надавив под глазом тремя пальцами, я вытащил его из орбиты, он свисал вниз на зрительном нерве, видела она им или уже нет - я не знаю. Я затолкал яблоко себе в рот, начал облизывать, обсасывать, но в скором времени я откусил глаз от нерва. Полина умерла, перед этим натерпевшись страшного, умерла ужасной мученицей, в жизни ей не повезло, может быть повезёт на небесах. Через час-полтора, я полностью срезал всю плоть. Но проблема в другом - мяса больше нет!