Игра в любовь

      Люцерис практически не следил за турниром, задумчиво глядя перед собой. В голове крутились самые разные мысли о том, как ему быть с этим нежеланным браком, пока, в конце концов, Эймонд не вскочил с места, убегая прочь с трибун. Это вывело его из состояния задумчивости, но идти следом Веларион даже не планировал. Не только из-за того, что может попасть под горячую руку, но и просто не подумал о подобном варианте. Да и для чего? Они шесть лет не виделись, какой толк будет от Люцериса? Вдруг его присутствие будет сродни красной тряпки для быка? Некоторое время он смотрел вслед Эймонду, затем перевел взгляд на королеву Алисенту. Та сидела, сдерживая свои эмоции изо всех сил. Что она такого сказала ему? Люцерис взглянул на Джейкериса, который тоже рассматривал королеву с лёгким прищуром. Он наверняка слышал их разговор, нужно будет спросить!       После полудня время было свободным, и Люцерис поспешил остаться наедине с братом, чтобы поговорить. После побега с турнира Эймонд так и не появлялся, потому ещё больше интересовала причина ссоры его с матерью. Поймав Джейса недалеко от его комнаты, Люк отвёл его подальше от стражи и сразу же спросил: — Ты слышал, о чём говорила королева с дядей? — взгляд его глаз был довольно любопытным, и Джейкерис хитро заулыбался, сразу же осматриваясь по сторонам. — Слыхал, да. А что? Интересно, куда он убежал теперь? — голос брата звучал несколько заискивающе, и Люцерис надулся. — Нет, я просто прослушал последнее. — Королева заставляла его выбрать себе мужа, — решил не продолжать давить Джейс, вспоминая тот диалог. — А он сказал, что не пойдёт замуж ни за одного из этих лордов. Тогда она сказала, что дедушка выдаст его за Касвелла. — За Касвелла? Какого из? — удивился Люцерис, не вполне представляя Эймонда в роли мужа для одного из этих мальчишек. Джейкерис пожал плечами. — Наверное, за старшего. Она сказала, что через три луны, когда ему стукнет восемнадцать, его сразу выдадут замуж, если сам не выберет, — старший из братьев выглядел не сильно удивлённый подобному, однако всё же заинтересованным в происходящем. Люк вскинул брови. — Да уж, печально. Хотя у нас ситуация ничуть не легче, — Люк вздохнул, отводя взгляд в сторону. Джейс удивлённо вскинул брови. — Ты что, не хочешь жениться на Рейне? Это же отличный шанс связать наши семьи более тесными отношениями! — Для этого было бы достаточно твоего брака с Бейлой, а я… — младший нахмурился, неловко ковыряя пальцами рукав камзола. Джейкерис неожиданно схватил Люка за плечи и строго заглянул в его глаза. — Ты — наследник Дрифтмарка, так что ты обязан жениться на одной из дочерей Деймона и Лейны. — Я не хочу быть наследником Дрифтмарка! — недовольно сбросил с себя руки брата, после чего отошёл к окну. Люцерис в самом деле с самого начала не хотел становиться наследником этих земель, но мать считала иначе. Может, он бы и смог управлять данными землями, однако это всё не меняло одного факта: Люк хотел жить спокойно без огромной ответственности. Он вообще не был вполне уверен в своих силах. — Между прочим, это довольно почётное право! Любой бы хотел оказаться на твоём месте, — Джейс подошёл ближе, сложив руки возле груди. Люцерис на него не смотрел. — А ты сам? Хочешь быть наследником нашей матери? Стать Королём Вестероса в будущем?       Повисла тишина, старший не спешил со своим ответом. Это заставило Люка на него взглянуть с пониманием во взгляде. Кажется, они оба не хотели ту ответственность, что навешивало на них одно лишь происхождение. И всё же Джейс быстро смог взять себя в руки, кашлянув в кулак. — Если так должно быть, то я приму это бремя. И тебе следует.       Джейкерис ушёл, оставляя брата наедине со своими мыслями. Всю жизнь слушал маму, выполнял её приказы и указания, но что касается выбора своего партнёра… Нет, это слишком. Здесь ему совершенно не хотелось быть послушным. Может, он даже никогда и не женится, если его сердце в самом деле ни к кому не потянет. Это было бы лучшим решением.       Эймонд не верил в Старых Богов. Да и с этими нравоучениями матери и септ вряд ли мог верить в Семерых. Как можно верить в Отца, если его справедливость не распространялась на Эймонда? Если Боги послали ему это наказание в виде возможности рожать и обязательства выходить замуж. К тому же, спеты всегда учат тому, что между мужем и женой может возникнуть истинность. По их словам, когда супруги — истинная пара, то перестают ощущать запахи остальных альф и омег. Говорят, такое было у его отца с первой женой Эйммой, поэтому даже спустя много лет после её смерти Визерис называл вторую жену именем первой. А может, у Эймонда вообще нет истинного партнёра, и с каждым он будет несчастен? За что ему такое наказание?! Пожалуй, следует добавить в копилку причин, по которым юноша совершенно не хотел замуж.       Уже два часа он сидел в Богороще, куда никто обычно не ходил. Да и его тут искать вряд ли станут. Кроме Северян почти никто не верил в Старых Богов, потому Богорощу посещали крайне редко. Удивительно тихое и спокойное место, позволяющее расслабиться, настроиться на нужный лад и прочувствовать себя изнутри. Когда Эймонду было четырнадцать лет, он впервые прибежал сюда в ужасном расположении духа после ссоры с семьёй. Место мирное и одухотворённое, но жуткое чардрево его перепугало до ужаса из-за вырезанного лица на нём. Таргариен почти сразу же убежал оттуда, и всё же что-то манило его туда вновь. Во второй раз он пришёл в Богорощу целенаправленно, медленно приблизившись к пугающему существу, заинтересовавшему его. Дерево казалось живым, от того и страх нарастал. С полчаса он сидел рядом с деревом и внимательно его рассматривал, стараясь побороть испуг, но окончательно получилось ощутить покой в этом месте только спустя месяцы. Богороща стала для Эймонда укромным местом, но не в этот раз. — Кхм, простите, Мой Принц, — послышалось со стороны, и Таргариен испуганно вздрогнул, оборачиваясь. Позади него стоял немного удивлённый молодой юноша со строгими чертами лица и короткими, слегка вьющимися волосами цвета вороньего крыла. Северянин. — Не знал, что Вы верите в Старых Богов. — Не верю, — отчеканил Эймонд, встав с места и отряхиваясь. Криган Старк, один из тех лордов, среди которых нужно выбирать. Запах альфы донёсся до его носа, и Эймонду стало тошно, он уже приготовился к любым сальным комплиментам и непрошеным комментариям, но Криган не спешил ими разбрасываться. Сдержанно кивнув, он не приближался, сохраняя между ними безопасное расстояние. — Здесь спокойно. — В Богороще Винтерфелла тоже спокойно, но я бы сказал, что там лучше, — Старк медленно обошёл Эймонда, всё ещё не нарушая границы омеги. Подойдя ближе чардреву, он внимательно посмотрел на него суровым взглядом и задумался. Эймонд впился пристальным взглядом в его лицо и нахмурился: первый лорд, который в самом деле не пытался красоваться перед ним. Северяне в принципе не совсем отличались открытостью и романтичностью, так что неудивительно. И всё же такое поведение Таргариена не оттолкнуло. — Чем же там лучше? — спросил он, внимательно осматривая чардрево. Криган не улыбался, продолжая стоять неподвижно. — Андалы вырубали все чардрева на юге, здесь магия не так ощущается. На Севере Богорощи находятся в неизменном виде, — молодой лорд был немногословен, и это устраивало Эймонда. Некоторое время он ещё смотрел в спину Кригана, затем молча ушёл, так как его покой был нарушен посторонним вторжением. И всё же, из всех возможных вариантов теперь Старк казался самым сносным.       Вернувшись в замок, Эймонд не успел вернуться в свою комнату, как к нему почти сразу же вошла мать. По её лицу юноша считал настроение Алисенты мгновенно: она испытывает стыд за случившееся, но не собирается отступать. Остановившись на расстоянии пяти шагов, женщина поджала губы и тяжело вздохнула: — Я понимаю, это очень сложно — принять свою судьбу, но мы не властны над традициями. Рано или поздно ты выйдешь замуж, будешь рожать детей для своего мужа, как и все мы. — И ты рада такой жизни? — возразил ей Эймонд, удивляя женщину, которая до этого момента старалась охранять его от суровой реальности. Видимо, пора уже рассказать ему всю неприятную правду. Кивнув всем служанкам, чтобы они вышли, Алисента печально посмотрела на удивлённого сына. А Эймонд, кажется, напрягся пуще прежнего. — Ты хочешь узнать, рада ли я? Я могу тебе рассказать, что тебя ждёт, если ты выйдешь замуж, не выбирая суженого самостоятельно, — королева-мать нахмурилась, но в этот раз решила идти до конца. — Тебя выдадут замуж за человека, которого ты не сможешь полюбить, даже если постараешься. Ложась с ним в одну постель, ты будешь ненавидеть его, себя, свою жизнь и судьбу за то, что оказался в этом браке, но у тебя уже будут дети. Их нужно защищать, воспитывать и уделять каждому внимание, а это сложно. Единственное, что удержит тебя на плаву — твои дети, твоя плоть и кровь, которую ты с таким трудом произведёшь на свет. С годами между тобой и мужем сохранится сдержанное уважение, но это чувство находится там, где нет любви. Я едва смогла убедить твоего отца, чтобы ты выбрал себе мужа самостоятельно, чтобы нашёл того, кто по нраву именно тебе, а ты продолжаешь ёрничать! — Ты понимаешь, что мы с тобой разные?! — воскликнул он, отдалённо понимая, что Алисента полностью пересказала свою жизнь. — Ты — это правило, а я — исключение. Ты родилась омегой, росла как омега, жизнь свою живешь как омега! А я родился альфой, рос им, но неожиданно оказался омегой! Ты понимаешь, что я изначально не полагал, что мне когда-то придётся рожать?! Открою тебе секрет, но у меня совершенно иначе устроено всё не только в голове. И я не собираюсь всю жизнь ложиться под вонючего лордёныша, потеряв свою фамилию и значимость, клепать ему детишек и радоваться, что меня не насилуют или бьют. Я никогда не стану чьей-либо собственностью. — Станешь, — холодно произнесла Алисента, хотя сердце её рвалось на куски от боли за своего ребёнка. Если она сейчас проявит слабость, то это приведёт к страданиям её ребёнка всю жизнь, пусть выбирает сам. — И советую тебе принять своё решение до именин.       Алисента быстро развернулась и ушла, чтобы Эймонд не увидел слёз на её глазах, а сам юноша застыл на месте, раздражённый и взбешённый из-за услышанного. Всё ясно, мать даже не пытается его понять. Неудивительно, ведь уже шесть лет он слушает глупые нравоучения и попытки заставить его быть покорным и уязвимым, кого нужно защищать. Нет уж, он никогда не станет таким.       Вечером вновь должен был состояться совместный ужин с семьёй, и снова Эймонд сидел в окружении шумящих членов огромной семьи. Рядом с ним сидел Корлис Веларион, от которого резко пахло альфой, и это напрягало. Слишком тяжёлый запах, от которого кружилась голова и даже поташнивало. В прошлый раз рядом была Рейнис. С ней было всяко попроще. Как минимум, феромоны омеги так ярко не выделялись. Но в этот раз стало совсем уж невыносимо. Вообще, все сидели уже как-то иначе, что сильно отразилось на настроении стола. Если в первый вечер галдёж стоял сдержанный, то теперь стало ещё громче. По левую руку сидел Эйгон, налегающий на вино и с хитрым блеском во взгляде рассматривал остальных, изредка вставляя колкие комментарии в разговоры других. Чаще всего он смотрел в сторону племянников, Джейса и Люка, что заставило и Эймонда в итоге на них задержаться подольше цепким взором. Молодые лорды сидели довольно далеко друг от друга, но по прежнему рядом со своими невестами, правда улыбки на их лицах не было совершенно. Джейкерис безынтересно ковырял овощи в тарелке, подперев голову кулаком, а Люцерис потупил задумчивый взор на свой кубок, держа руки и вовсе под столом. Что это с ними такое? Неужели они оба теперь не хотят жениться? Если на прошлом ужине разочарованным казался только младший, то теперь их уже двое. Вновь поглядев на брата, Эймонд понял, что тот знает нечто иное. Другую причину печали этих двух. Но спрашивать об этом младший Таргариен не торопился, решив подольше понаблюдать. К тому же, у него и самого достаточно проблем, чтобы сейчас ещё в чужие залезать. Как-нибудь позже.       Люцерис не держал на брата обиды, но столько навалившейся на него ответственности рушило весь покой в его душе, что когда-то был. И почему вообще Дрифтмарк наследует он, а не Бейла? Она должна была получить эти земли по праву первородности! Как вообще с этим всем можно смириться? Да и Рейна… Совершенно нежеланный брак с покорной и нежной омегой. Люцерис вряд ли испытывал интерес именно к таким. Выросший со строптивой и смелой матерью, он не мог представить, чтобы его партнёр был полной противоположностью Рейниры. Сильные и смелые омеги притягивали к себе внимание юного Велариона чаще, нежели тихие и скромные. На следующий день, и после него настроение так и оставалось напряжённым, хотя перед матерью он старался выглядеть счастливым. Жаль, что всё это маска, дабы не огорчать Рейниру.

***

      Эймонд каждый день проводил в Богороще, полагая, что это каким-то неведомым образом отсрочит его жар. Однако, примерно через полчаса его гордого одиночества, тишину разрывал тихий шелест травы под ногами Кригана Старка. Первые пару дней Эймонда присутствие постороннего раздражало, но по мере их сдержанного общения, негативные эмоции принца утихли. Так что в очередной день, за несколько часов до бала, они вновь встретились в Богороще. — Сегодня прекрасная погода, — говорил Криган, по-прежнему сохраняя между ними расстояние и дистанцию, как физическую так и эмоциональную. Эймонд кивнул. — Довольно тепло, но близится осень, — Таргариен окинул взором деревья, одетые в листву сочного зелёного цвета. — Должно скоро холодать, мне кажется. — Ещё не скоро, — проговорил Старк, касаясь пальцами травы под ладонями. — Земля пока тёплая, до осени ещё есть время. Ни к чему торопить и зиму. — Зима уже здесь, — мрачно проговорил Эймонд, наконец привлекая внимание Кригана к себе. Молодой Лорд пристально осмотрел суровое лицо того, затем отвернулся и вновь потрогал пальцами траву. Такую редко можно встретить летом в Винтерфелле, но от жары юному лорду было нехорошо. Уж лучше провести неделю в Дозоре, чем сутки в Королевской гавани летом. — Многие Лорды прибыли сюда ради Вас, Ваше Высочество, — голос Старка звучал сдержанно, и Таргариен нахмурился пуще прежнего. — От меня, как от Лорда Винтерфелла, ожидают нового брака вследствие кончины жены. Я не стану настаивать, учитывая ваш настрой, однако Боги сочли возможной нашу дружбу. Вижу я, Вы совсем не хотите замуж. — Не хочу, — Эймонд ответил не сразу, сомневаясь, стоит ли открываться так просто малознакомому человеку, однако Криган не вызывал сильного отторжения. Самый молчаливый, сдержанный и уважительный среди прочих Лордов, он внушал доверие. — Мне комфортно одному. Не быть ни от кого зависимым, слушаться и быть покорным. — Вряд ли Вам позволят остаться одному, — Старк по-прежнему казался сдержанным, однако по нему было видно искреннее сочувствие принцу. — Замуж выдадут, не спросят. — Не будем об этом, — постарался сменить тему Эймонд, подняв голову к чистому темнеющему небу с проступающими на нём звёздами. — Скоро Бал, следует подготовиться. Может, мне и удастся убедить матушку с королём отказаться от этой глупой затеи. — Брак не всегда может быть несчастливым, — проговорил Криган, задумчиво растягивая слова и поднимаясь с травы. Эймонд тоже встал. — На Севере верят, что истинность определяется тем, как меняется поведение альфы во время жара его омеги. Судя по Вашему запаху, у вас вскоре ожидается жар, простите мне мою грубость. — Не понимаю, к чему Вы клоните, милорд, — едва сдержал ярость Эймонд, хотя и понимал, что тот не имел ничего плохого в виду. Северяне всегда были прямолинейны. — Если жар застанет Вас в присутствии какого-либо альфы, то есть два исхода, — Старк решил завершить их встречу без недосказанностей. — Первый из них заключается в том, что на Вашу честь покусятся наглым образом, осквернив или же скомпрометировав. Второй же иной — альфа постарается защитить Вас от посягательств посторонних, хотя и будет желать близости не меньше остальных. — Хотите сказать, что второе вообще возможно? — искренне удивился Эймонд, приближаясь к выходу из Богорощи. Криган не смотрел на него. — Так говорят у нас. Вас может в такой момент защитить и тот альфа, который попросту не ощущает Вашего запаха из-за проявившейся истинности с кем-то другим, — он приблизился к двери и откланялся принцу. — Приятно было провести время в Вашей компании, однако время откланяться. Вскоре Бал, как Вы правильно заметили. Встретимся позже, в более официальной обстановке.       Криган ушёл, оставляя задумчивого Эймонда наедине с собой. Криган казался в самом деле приятным молодым человеком, воспитанным и знающим границы своего собеседника. Такими манерами мало кто мог бы похвастаться, однако всё же что-то было не так. Красивый, статный, загадочный — но Таргариен не мог представить его в качестве своего мужа. Зато наверняка Старк был бы прекрасным другом. Ощущалось в нём нечто устойчивое, прочное. Вполне вероятно, что их общение могло бы продолжиться и впоследствии письмами. Хороший человек и порядочный альфа, с которым Эймонду повезло познакомиться и отчасти сдружиться.