Дитя Порочного Принца

***

       «Дорогой дядюшка», — так начиналось письмо, что настолько сильно расстроило моего отца. Я горячо дыхнула на окоченевшие пальцы и в который раз растерла ладони, пытаясь хоть немного согреть их. В Библиотечной Башне царил ужасающий холод — очага здесь не было, дабы случайно не сгубить в пламени древние многовековые фолианты и рукописи. С факелами и свечами вход сюда также был строго запрещён — лишь тусклые масляные лампы хоть как-то разгоняли тьму. Ломая глаза, я попыталась расшифровать следующее слово и вновь зарылась в толстенный словарь. «Скучать, вспоминать, мечтать» — сколько же значений! А следующее… Куннилингус?!       Я со стоном захлопнула толстенный первый том «Толкование Валирийских слов и изречений» — желание узнать о дальнейшем содержании покинуло меня окончательно. Ужасно захотелось помыться — видимо все же придётся попросить Ирму подготовить горячую ванную. Чуть поразмыслив я изодрала полусгоревшую бумагу на ленты, а после тщательно сожгла каждую в пламени лампы. С трудом подняв тяжелённый толмут, я возвратила его на законное место. Какое-то время поизучала полустертые надписи на корешках — не утащить ли что тайком к себе в спальню, чтобы почитать в тепле? «Драконы, змеи и виверны: неестественная история» — я остановила выбор на творении септона Барта, что раньше так часто любил вечерами изучать мой отец, и припрятав книгу под тёплым, подбитым мехом плащом поспешила к себе в спальню, мечтая наконец отогреться у камина.       Запах гари настиг меня, когда я настигла двери своих покоев. Трясущимися руками я сняла с шеи тяжелый бронзовый ключ — в замочную скважину попасть удалось не сразу. Поворот — щелчок, ещё поворот — щелчок. Тяжелая дверь отворилась с протяжным стоном. Я осторожно заглянула, оценивая масштаб бедствия. На моей постели тлело, вяло дымясь, шерстяное покрывало, на полу хаотично валялись горящие угли и поленья. Я тотчас сбросила покрывало с кровати, затаптывая любой намёк на пламя ногами — благо я была обута в тёплые сапожки — отпихнула угли и поленья обратно к камину, откуда они судя по всему и вылетели.       — Нет! — воскликнула я, опускаясь на колени. Яйцо, что я по обыкновению оставила греться в пламени, бесследно исчезло. Я зажало рот ладошкой, чтобы не закричать от ужаса. Боги! Что же мне теперь делать?!       Раздавшийся за спиной стрекот вывел меня из оцепенения. Я медленно оглянулась и забыла как дышать. Неужели?!       Дракончик был невозможно мал — даже летучая мышь дала бы ему фору. Угольно чёрный, как и скорлупа яйца, что так долго служила ему домом, он поблёскивал алыми глазками и пронзительно пищал. Малыш был весь перемазан густой белёсой слизью, что не позволяла ему ни ползти, ни расправить сморщенные крылышки. Когда он вскрикнул особенно жалостливо, я осторожно подкралась поближе к этому чудесному созданию. Медленно-медленно протянула руку — и малыш сам потерся о мою ладонь крошечной, но уже покрытой мелкими шипиками головушкой.       — Просто охренеть, — только и смогла вымолвить я, когда крылатая ящерка деловито вскарабкалась на мое предплечье, болезненно покалывая сквозь рукав платья острыми коготками. Забравшись мне на загривок — все это время я боялась пошевелиться — малыш чуть поерзал, видимо поудобнее устраиваясь, а затем затих, намертво вцепившись всеми своими лапками в ворот платья.       — Храни меня Семеро! Маленькая Госпожа! — ко мне подскочила испуганная Ирма, и судорожно начала меня осматривать, — Вы не поранились? Не обожглись?       Я ощутила шевеление на загривке, а затем раздалось шипение. Ирма взвизгнула и, попятившись, повалилась на пол. Дракончик перебрался мне на плечо, размахивая крылышками и победоносно рокоча.       — Умница, всех победил, — ласково проговорила я, и малыш, в ответ на похвалу, потерся о мою щеку словно котёнок. Он был на удивление горячим, а кожица, что покрывала его тельце и ещё не успела обрасти чешуей, показалась мне ужасно мягкой и скользкой.       — Вот ведь чудо-чудное! — прошептала служанка, не сводя с нас испуганно-восторженного взгляда, — я уж и не думала, что из камня способно хоть что-то народиться!       Дракончик вновь обиженно застрекотал, словно стараясь донести до меня важную мысль и болезненно укусил за мочку уха. Я охнула, и попыталась стащить мелкого хулигана с шеи, но тот сам перепорхнул мне в ладони и мордочкой вновь потерся о мое лицо, словно вымаливая прощение за учинённую проказу.       — Лопать хочет, кажись, — проговорила Ирма, — маленькая госпожа, а что кушают эти чешуйчатые?       «И правда, что?» — в ответ я лишь пожала плечами. Матерь Драконов, кажись, вскармливала крылатых детей, когда они только-только народились, молоком из своей груди. Но какая женщина согласится подпустить к себе чешуйчатого монстра, пусть и столь маленького?       — Леди Алисса, — в комнату заглянул мейстер Дилан, — из ваших покоев несёт гарью. Все ли…       Он резко замолчал, не сводя с нас немигающего взора. Затем приблизился с по-истине юношеской грацией, словно сбросив с себя несколько десятков лет. Бледные глаза сверкали от любопытства. Мейстер Дилан протянул руку — и дракончик повис на его ладони, яростно вгрызаясь в мизинец.       — Он… Он великолепен! — только и смог вымолвить заворожённый старик.       — Мамочка, ты только не волнуйся, — в который раз проговорила я, вжимая голову в плечи под гневливым взглядом хозяйки Рунного Камня.       — Алисса! Как ты могла обмануть меня! — леди Ройс сжала виски руками, словно ее терзала сильная головная боль, — и что мне теперь с этим чудовищем?       Я лишь вздохнула. Это чудовище уже поглощало третье куриное яйцо, напрочь перепачкавшись в желтке и важно посматривая на нас рубиновыми глазками.       — Мамочка, но он же совсем малыш!       — Драконы растут очень быстро, — покачал головой мейстер Дилан, — двухлетки достигают уже размеров пони и способны поднимать наездников в воздух.       «Через пару лет я смогу вновь летать!» — я в волнении облизнула пересохшие губы.       — Мы должны сообщить Королевскую Гавань, — устало проговорила матушка, — пусть наш добрый король решает дальнейшую с судьбу дракона. Откуда вообще у Деймона могло взяться это злосчастное яйцо?!       — Наша дорогая леди, вы ни в коей мере не несёте отвественности за безумные деяния вашего супруга, лишённого и толики нравственности, — проговорил старый мейстер, — принц Деймон, вероятно, выкрал драконье яйцо, что полностью соответствует его необузданному нраву.       — Удивительно, мой супруг умудряется жестоко мучить меня, даже находясь на расстоянии в сотни миль! — простонала леди Ройс, с ужасом поглядывая на крошечное крылатое создание.       — Госпожа, послушайте мой совет — примите рождение дракона здесь, на Рунном Камне как дар Богов. Какие ещё дома могут похвастать подобный? Лишь Таргариены и Веларионы одарены такой честью, — мейстер Дилан был воодушевлен как никогда, — это удивительное создание признало малышку Алиссу своей хозяйкой, и теперь, пока та жива, да даруют Боги ей долгих лет, дракон не примет ничьей воли, кроме ее.       — Алиссе только исполнилось пять лет, — устало проговорила матушка, поглаживая свой уже значительно округлившийся живот, — и все это так… так не вовремя.       — Отрада Королевства впервые вознеслась над Королевской Гаванью в семилетнем возрасте, — мейстер положил свою иссушенную руку мне на плечо, и пару раз легонечко сжал, таким образом выражая свою поддержку, — наша дорогая леди, чтобы пресечь какие-либо недоразумения и пересуды, мы могли бы по весне отправить леди Алиссу в столицу вместе с драконом, чтобы маленькую госпожу подготовили к тому, чтобы стать наездницей.       — Я подумаю, — вздохнула Рея Ройс, — Алисса, ты наказана! Не смей выходить из спальни и никакого сладкого! И больше никогда не лги мне! Возвращайся в свои покои и забери этого монстра! Ирма!       — Да, моя госпожа, — голос Ирмы дрогнул.       — Я закрывала глаза на то, что ты предавалась греху с моим супругом, сославшись на твою юность и неопытность! Я закрыла глаза на то, что ты помогала выкрасть мое родное дитя! Но это — последняя капля! Чтобы мои глаза тебя больше не видели!       — П-прости меня, моя госпожа, — всхлипнула Ирма, — я п-правда не со зла.       Мне было жаль с ней расставаться, но по тому, как сурово были поджаты губы леди Ройс было ясно, что та останется непреклонна. И все же я хотела хоть как-то отблагодарить добрую девушку за верную службу.       — Подожди меня здесь, — шепнула я маленькому дракончику, бережно опуская его на кровать. Затем раскрыла шкатулку, доверху заполненную подарками отца. Чуть покопавшись, я извлекла перстень с крупным сапфирном.       — Ирма! Постой! — я настигла рыжеволосую девушку у ворот Рунного Камня, — держи!       — Маленькая госпожа! Не стоит… — растеряно проговорила Ирма, но перстень все же взяла.       — И, пожалуйста, позаботься о маленьком Джоне, — шепнула я ей на ухо.       — Обещаю! — Ирма на прощание расцеловала мои щёки и поспешила прочь.       Мое вынужденное заточение совершенно меня не печалило. Маленький дракончик и правда оказался крайне беспокойным созданием и постоянно требовал внимания. Я привязывала к веревочке кусочек сырого мяса и порой подолгу играла с ним, словно с котёнком. Дракончик, смешно растопырив кожастые крылышки, задорно скакал, пытаясь настичь добычу, порой выдыхая из пасти дым и возмущенно стрекоча. Наигравшись и наевшись вдоволь это чудное создание обыкновенно засыпало, свернувшись у меня на шее или прижавшись к груди.       Когда малыш меня не тревожил, что случалось достаточно редко, я предавалась чтению. «Неестественная история» — во истину была кладезем знаний, хотя некоторые предположения Септона Барта меня несколько смущали. По много раз пролистывая плотные, чуть желтоватые страницы, я пыталась найти хоть какие-то упоминания о принцессе Эйреи и ее таинственном путешествии на Балерионе — но тщетно. Видимо эта тайна навсегда канула в Лету, вместе с единственным человеком, что стал свидетелем ужасной смерти совсем юной принцессы.       — Алисса? Ты не спишь? — мама впервые навестила меня за несколько дней.       — Мамочка! — я аккуратно сняла с себя свернувшегося калачиком дракончика, стараясь его не разбудить, и положила на подушку. Леди Ройс неспешно подошла к моей постели, опустилась на край и ласково потрепала меня по щеке. Беременность уже не мучала ее как в первые месяцы, и вид ее был не столь изможденным и болезненным. Однако, я все чаще стала замечать на лице леди Ройс тень печали. Служанки порой шептались, что госпожу постоянно одолевают кошмары. Я порой и сама ночами слышала крики, доносящиеся из ее покоев. В последние луны она часто и подолгу молилась в Богороще не смотря на непогоду и предостережения септона Дилана. Кто знает, может Старые Боги все же услышат ее молитвы и подарят шанс «отплатить долг» иным способом?       — Моя славная малышка, — мама по обыкновению провела ладонью по моим волосам, но а голос ее был переполнен горечи, — как же я по тебе скучала! Но было необходимо, чтобы ты усвоила урок! Обещаешь мне больше никогда не лгать?       — Да, мамочка! Обещаю! — я поцеловала ее ладонь, после чего леди Ройс заключила меня в объятия. Я ощутила толчки — маленький жилец, что обитал в ее животе, с каждым днём становился все сильнее и больше. Мейстер Дилан был уверен, что матушка носит под сердцем сына, будущего наследника Рунного Камня.       — Боюсь я была слишком к тебе строга, дитя мое, — улыбнулась матушка, но ее глаза, были подобны омутам, переполненным скорбью, — разве любить своего отца, каким бы мерзавцем он не был –это преступно?       Она обхватила мое лицо ладонями, и я поразилась их мертвенному холоду.       — Смотри, что я принесла! — проговорила леди Ройс, и только тогда я заметила лежащий у неё на коленях небольшой узелок, от которого растекался по всей комнате восхитительный запах выпечки, — тебе ведь так нравятся лимонные пирожки!       — Спасибо, мамочка! — я покрыла поцелуями ее лицо. Не так важно было лакомство, пусть и любимое, как-то, я наконец получила прощение. Я надкусила булочку, и сладковато-кислая начинка растеклась по языку, — как вкусно!       — Кушай, кушай моя дорогая, — проговорила матушка, не сводя с меня немигающего взгляда. Она положила руку себе на живот, и добавила, — что только не сделаешь ради своего ребёнка.       — Помогите, — еле слышно пробормотала я, прежде чем меня вывернуло вновь. Рвота совершенно не принесла никакого облегчения, мои внутренности все также словно терзали раскалёнными крючьями. Крохотный дракончик — единственный свидетель моих мучений — встревоженно носился вокруг меня, словно мотылёк вокруг огонька. Часто и поверхностно дыша, чтобы хоть немного сбить боль, я подползла чуть ближе к двери и попробовала вновь позвать на помощь — но с уст сорвался лишь отчаянный хрип. С неимоверным усилием я все же смогла приподняться и отворить дверь. Перед глазами потемнело — меня словно затягивало в омут, дарую облегчение от страданий.       Я плохо помню что было после — горьковатый вкус земли во рту, приглушённые голоса. Порой мне казалось, что я лечу и вижу собственное лицо — бледное как у покойника, с растрескавшимися до крови губами и полоской воспалённых белков в обрамлении слипшихся ресниц.       — Это слёзы Лисса! Их действие сложно с чем-либо спутать!       — Откуда, здесь на Рунном камне…       — Я бросил крошки птицам — они издохли через пару часов! Боюсь, покушались на вашу жизнь, моя дорогая леди, и жизнь нерожденного дитя!       — Алисса? Что будет с ней?       — Я дал ей целебной глины, что можно найти лишь на острове Тарт — она нейтрализует яд. А пока, госпожа, позаботьтесь о себе и сыне, что растёт в вашем чреве!       Боль вновь стала нестерпимой и я завыла, взывая о помощи. В рот полилось что-то терпкое. Приоткрыв глаза я увидела перед собой склонившегося мейстера, и чуть поодаль — леди Ройс.       — Мама, — простонала я, протягивая к ней руки, но та лишь отшатнулась, — мамочка… Долг… Долг теперь оплачен?       Дракончик несколько раз боднул меня шипастой головой. Дрожащей рукой я погладила кроху, и уткнувшись лицом в костлявое горячее тельце вновь погрузилось в беспокойный сон.       — Откуда взялись эти лимонные пирожки?       — Служанка, что готовила их приходится кузиной Ирме, той шлюхе…       — У неё нашли кольцо — явно краденое…       — Бастард…       — Не трогайте моего братишку! — я резко села, тяжело дыша. Живот все ещё болел, я была вся взмокшая от испарины. Я всхлипнула, вновь оседая на пуховой подушке. Дракончик вспорхнул мне на грудь, и прижался, трогательно обнимая меня крылышками.       — Мама? — вымолвила я, увидев перед собой леди Ройс. Она держала в дрожащих руках большую пуховую подушку, сжимая ее до побелевших костяшек. По ее щекам струились слёзы, лицо было искажено от беззвучных рыданий. Дракончик яростно зашипел на неё и из крошечной пасти посыпались редкие искры.       — Почему… Почему ты не позволила мне убить этого мерзавца?! — срывающимся голосом проговорила она, — ведь тогда… Тогда все было бы кончено!       — Прости, — еле слышно выдохнула я.       — А теперь… Теперь я должна выбирать между вами! — леди Ройс прикоснулась к своему животу, и продолжила скороговоркой, — между тобой, моей любимой дочуркой, и сыном, которого я всегда столь желала! Ведьма сказала — он станет великим воином и превзойдёт своего отца во всем! Принцем, что был обещан! А она никогда, никогда не ошибается! Если бы я только знала, что цена будет столь высока!       — Мамочка…       — Мне так страшно, Алисса! Я не хочу умирать! Но я… Я не могу! Не могу! — Рея судорожно всхлипнула, — не могу убить собственного ребёнка!       — Моя дорогая леди, преступницам по вашему наставлению были вырваны языки калеными щипцами. Остаток дней они проведут среди молчаливых сестёр, замаливая свои грехи, — раздался голос септона. Мое сердца рвануло вскачь, слоило лишь мне завидеть его сгорбленную фигуру, — Госпожа, все в порядке?       Старик так и замер, а после его лицо исказилось от ужаса. Ни сказав ни слова, он забрал у матери подушку и встал между нами, ограждая меня от опасности.       — Услышьте меня, Старые Боги! — воскликнула Рея, поднимая взор, — я не стану монстром, и не буду губить собственную дочь! Да гореть мне в пекле целую вечность!       И леди Рунного Камня решительным шагом покинула мои покои.