Лиса
У Лисы есть ещё одна причина, по которой она невзлюбила Дженни. Разумеется, дело в том, что она богатенькая девочка. За неё хлопочет мамочка, а малышке Нини можно даже не волноваться. Может, тогда красный диплом получит Мигён, а не Дженни? Зато Дженни живёт преспокойно в этом время. Лиса отлично помнит ту ситуацию, после которой она точно убеждается, что Дженни такая же. Как Чонгук, как Тэхён. Одинаковые. Время уже вечер, но Лиса до сих пор торчит в университете. Зимняя сессия, чёрт возьми. Зимняя — очень даже подходящее слово, потому что холодно чертовски, даже внутри здания. Лиса неловко переминается с ноги на ногу, пытаясь согреться, закутывается в вязаный кардиган и растягивает рукавами так, чтобы пальцы не одеревенели окончательно. И когда она стала такой мерзлячкой? За окном уже темно-темно, только виднеются зажжённые фонарные столбы. Поскорей бы разобраться с преподавателем, да уйти в квартиру к Розэ. Та удачлива и с автоматами по половине предметов, потому что посещаемость стопроцентная. А ещё она выглядела, как приличная девушка. Лиса же всем кажется дерзкой девочкой и нахалкой. С такими не церемонятся. Лиса проверяет время на телефоне, когда мимо проходит девушка с тёмными роскошными волосами и приятными духами. Chanel №5, может? Этот парфюм любят многие девушки из её группы. Потом Лиса щурится и понимает, что это Дженни. Раньше — во время общения с Чонгуком — она не обращала внимания на одногруппников, но сейчас ещё как обращала. Ким Дженни для Лисы пустоголовая богатенькая девица, любящая всем грубить, всех отшивать и как раз эти самые духи. Брендовые вещички сменялись другими, уже из новой, более актуальной коллекции. На руках постоянно свежий маникюр, а на плечах дизайнерский рюкзак. Но вряд ли Дженни приходит в университет, чтобы учиться, а не чтобы получать внимание от других людей. Тэхёна, например, который всё добивается да добивается её. Мнение Лисы о Дженни подтверждается ровно в этот момент. Дженни её не замечает, останавливается в углу и продолжает говорить по телефону. С парнем, подругой или ещё с кем-то? — Мам, как же хорошо, что у тебя в университете есть знакомые. Я закрыла последний зачёт, фух. Мама? Лиса не знает многое о матери Дженни, но знает, что та непомерно богата. Это всё, что нужно знать, чтобы или завидовать, или остерегаться семью Ким. Или всё вместе, как это делает Лиса. — Да-да, всё хорошо, мам. Ты меня спасла. За мной заедут? Хочу отоспаться поскорее. Лиса мысленно фыркает. Ей тоже хочется попросить мамочку помочь с учёбой и на раз-два получить зачёт или вообще сразу красный диплом. Тоже хочется покрутиться перед парнем и выпросить у него банковскую карточку на новые дизайнерские платья и педикюр с маникюром. Тоже хочется не смотреть на ценники и не рассчитывать бюджет. Тоже хочется жить в роскошном особняке, а не делить съёмную квартиру с подругой. Лиса завидует Дженни, даже больше, чем боится её семью. Но тогда Лиса даже не догадывается, что Дженни не просто пустоголовая девица, которая на парах лопает пузыри и наматывает на палец локон блестящих волос. Не просто сплетница и богатенькая девочка. Лиса навесила на неё ярлык после неправильного первого впечатления. Даже не разобралась. Та сессия и тот злосчастный экзамен, с которым Мигён помогла Дженни, — единственный. Все остальные Дженни сдавала сама, своими силами и даже не списывала, хотя тогда в семье была тяжёлая ситуация — их покинул отец Дженни. Дохён поддерживал её и заменил её отца, а управдом Чон постоянно напоминала об учёбе. Тот экзамен, который Дженни сдала не своими силами, — благодарность Мигён за то, что Дженни сильная девочка и не раскисла. Да, Дженни богатая девочка с хорошей матерью, но не такая, как Чонгук, Тэхён или Кай. У неё в голове не было ни одного злого умысла, когда она начинала общение с Лисой.***
Дженни
Стоит Дженни и Лисе переступить порог дома, как их встречает управдом Чон. Поджатые губы этой неприятной женщины расстраивают Дженни, но зато веселят Лису. — Сколько лет, сколько зим, — ухмыляется Лиса, и Дженни не может сдержать улыбку. Тэхён прав, Лиса определённо сумасшедшая. Но это причина, по которой Дженни влюбилась, так что ей плевать — сумасшедшая ли та или нет. Чон молча кривит губы и оставляет их. — Хочешь перекусить? — спрашивает Дженни, стягивая с плеч тренч от Michael Kors. — М-м, только не в вашей огромной столовой. — Без проблем, — пожимает плечами Дженни. — Что из еды тебе нравится? Лиса задумывается, постукивая ногтём по подбородку. — Мне нравится фастфуд в любом его проявлении. Например, картошка фри. И, разумеется, тайская и японская кухни. Обожаю суши. — Как насчёт корейских суши? Они у меня неплохо получаются, — улыбается Дженни. Лиса вскидывает брови. — Не знала, что ты умеешь готовить. Это круто, я вот не умею, так что с радостью оценю твои кулинарные навыки. Есть я люблю, — смеётся Лиса. Дженни улыбается пуще прежнего. Она, правда, ожидала, что Лиса скажет что-то в стиле: «Воу, ты готовишь? Я ожидала, минимум трёх кухарок для каждого приёма пищи». — Путь к твоему сердцу действительно лежит через желудок, — улыбается Дженни. — Я постараюсь не отравить тебя. — Уж постарайся, — довольно ухмыляется Лиса. Дженни ведёт Лису на кухню, по пути рассказывая, что у них действительно есть одна кухарка, чему Лиса не удивляется. На кухне окон много, отчего становится очень светло. Лиса щурит глаза, шутя, что она попала в рай. К тому же кухонный гарнитур — белый глянцевый, так что всё действительно сияет и блестит. Пока Лиса рядом, Дженни тоже в раю — и неважно где она: на кухне, в гостиной или спальне. — То есть это так и называется — корейские суши? И чем они отличаются от японских? — интересуется Лиса, пока Дженни заглядывает в холодильник за нужными продуктами. — Называется кимпаб. В отличие от японских суши, в кимпаб не кладут сырую рыбу и в рис добавляют кунжутное масло, а не уксус. Так что не удивляйся сладкому привкусу. — Окей, ты меня заинтриговала, — тянет Лиса и неловко сводит плечи. — Я могу куда-нибудь присесть? Обычно у нас готовит Розэ, а я сижу на столешнице и ем фрукты в ожидании. Дженни посмеивается и разрешает той сесть на столешницу, приговаривая, чтобы Лиса чувствовала себя, как дома. — Как Розэ, кстати? — спрашивает Дженни, завязывая волосы резинкой Givenchy, и принимается за рис. — Отлично, — отзывается Лиса, запрыгивая на столешницу. Она болтает ногами от скуки, как ребёнок, чему Дженни только умиляется. — Она с Джису дорабатывает проект. Мне кажется, Джису бывает у нас в квартире чаще, чем я. — А ты у меня дома бываешь чаще, чем Джису, — в тон ей отвечает Дженни. Внутри разливается тепло: она только рада, что Лиса в особняке Ким частый гость. — Ну, честно говоря, я чувствую себя третьей лишней, когда Джису рядом с Розэ. Дженни посмеивается, кладёт рис в рисоварку, заливая его водой, и нажимает кнопку. — Я рада за них, — искренне улыбается Дженни. — Поможешь мне? Нужно порезать огурец, морковку на длинные тонкие полоски. А я пока приготовлю омлет. — Надеюсь, хоть с этим я справлюсь, — Лиса спрыгивает со столешницы и принимается за поручение. — Я тоже на это надеюсь, — посмеивается Дженни. Дженни готовит омлет, пока Лиса немного неуклюже расправляется с овощами. Дженни этому лишь умиляется, пока Лиса в шутку обижается на неё, но потом всё равно улыбается и смеётся. — Морковка готова. Дженни забирает нарезанную морковь, чтобы её тоже поджарить и сделать более мягкой, а Лисе поручает порезать омлет так же, как и овощи до этого. Лиса подходит к делу ответственно, отчего Дженни смеётся. — Эй! Я просто не хочу никого отравить. — Это просто овощи. Ты справишься, — Дженни похлопывает её по плечу, оправляясь от смеха. — Так, теперь ветчина и скоро приготовится рис. Хочешь порезать ветчину? — О да, резать что-либо у меня получается, очевидно, лучше, чем готовить. Люблю резать. — Главное, чтобы не людей, — улыбается Дженни. Лиса берёт себе упаковку ветчины, а Дженни разбирается с рисом: солит, добавляет кунжутное масло и перемешивает. Она комментирует каждый шаг, и у Лисы блестят глаза — Дженни надеется, что от восхищения, — та же готовить не умеет. Когда Лиса заканчивает с ветчиной, Дженни берётся за ким, раскатывает рис, добавляет все ингредиенты и крутит кимпаб. — Осталось разрезать и всё. Начинка может быть другая, я уже говорила, многие не любят огурцы и не добавляют их. А я дайкон не добавляла. Это мой любимый вариант. — Мне уже нравится, — отзывается Лиса с широкой и такой искренней улыбкой, от которой у Дженни сердце замирает. — Ещё нужен соевый соус и можем есть. Здесь останемся или пойдём в столовую? — Не-не, та огромная столовая пугает меня — она слишком большая. К тому же здесь атмосферней. — Как пожелаешь, — отвечает Дженни. — Можешь вернуться на прежнее место. С детской радостью Лиса снова запрыгивает на столешницу, а Дженни только может думать о том, как в свете кухонных ламп красиво сияют глаза той. Сердце трепещет, и Дженни чувствует себя в настоящем раю. Лиса тянется за кимпабом, а Дженни ждёт вердикта. — Вкусно, мне нравится, — Лиса расплывается в улыбке. — Прожуй сначала, потом говори. — Какие мы правильные, — бурчит Лиса. — Тебе лучше поторопиться. Нас всего лишь двое, но зубами щёлкать я не буду. — Приятно знать, что ты высоко оценила мои кулинарные способности, — улыбается Дженни. — Всё для тебя. Дженни не лжёт. Она сделает всё для Лисы. — Я до сих пор в шоке, что ты умеешь готовить. Ну знаешь, ты не выглядишь, как та, что будет готовить для кого-то. Дженни поджимает губы и прячет взгляд. А она надеялась, что Лиса уже отказалась от своих убеждений. Всё было хорошо. Как и всегда — хорошо, но лишь до определённого момента. — Да что ты говоришь? Да, я выгляжу, как та, что плачу за то, чтобы мне приготовили еду. За этим ходят по ресторанам, а у меня просто есть кухарка. — Я не это имела в виду, — Лиса сглатывает и пытается улыбнуться, но Дженни не оценивает фальшивую улыбку. Лиса спрыгивает со своего места и ставит на столешницу тарелку с кимпабом. — Нет, Лиса, ты это и имела в виду. Ты не веришь, что я могу быть обычным человеком. — Дженни, я знаю, что часть тебя — обычный человек. Я провела с тобой достаточно времени, чтобы понять, что ты не сука. Дженни горько вздыхает. Аппетит испорчен, настроения вообще нет. — О чём ты говоришь? Часть меня — обычный человек? Тогда что, другая часть меня — богатая сука? Лиса даже не пытается этого отрицать. Она уверена, «богатый» никогда не будет стоять рядом с «обычный, нормальный человек». Дженни её жаль. — Я говорю про то, что мне нравится та, часть тебя, которая знает о обыденных вещах. Та часть тебя, которая от меня почти ничем не отличается. — Я не могу забыть о другой части себя. И тут нет никаких частей. Я родилась целая! Чёрт, Лиса, я всегда была нормальной. Ты, да и другие тоже, просто не способны это заметить. — Я способна! Я же знаю, что ты нормальная. Ты доказала мне, как и хотела, что ты не сука. Дженни не способна выдавить из себя улыбку. Приятно, что её больше не считают сукой, но слова Лисы ранят. — Но ты считала меня сукой. Это расстраивает. — Да, ты была сукой. Я и невзлюбила тебя по причине, — Лиса всплёскивает руками. — Ты лопала пузыри из жвачки, чтобы заткнуть человека. Ты всех отшивала и грубила всем подряд. Ты всегда всем отказывала. Кроме Тэхёна, уже почти никто и не пытается взаимодействовать с тобой! Для других ты просто беспричинно ведёшь себя, как сука. Дженни сжимает виски в попытке успокоиться. — Я уже давно не лопаю пузыри из жвачки и недавно попыталась извиниться перед Тэхёном. Я не веду себя, как сука. — Да ладно тебе, ты всё ещё ведёшь себя, как сука. Особенное поведение со мной не отменяет того, что ты растаптываешь чьи-то надежды, мечты, сердца или гордость. Беспричинно. — У меня есть причина. Лиса вздыхает, закатывая глаза. — Тогда почему о ней никто не знает? Почему никто не знает о твоём мифическом оправдании быть сукой? — фыркает Лиса, скрещивая руки на груди. — Дай угадаю, это оправдание просто не существует? Дженни глубоко дышит, но успокоиться не получается. Так и хочется лопнуть жвачку, этим заткнув Лису, но она отказалась от этой привычки. Ради Лисы!.. У которой сейчас в глазах сверкают молнии и желание убить кого-нибудь. — Я всегда была избалована чужим вниманием. Особенно мужским. — И? — вскидывает брови Лиса. — Я что, должна завидовать тебе после этого? — Я не нуждалась в этом внимании. Мне оно не нравилось. Нет, не так, меня оно раздражало. Я не хотела, чтобы со мной общались ради денег, известности и связей. Это ведь даже не я богатая, а моя мать! Я хотела, чтобы ко мне относились так же, как и ко всем. Мне не нужно лишнее внимание из-за денег. — Это не оправдание. Не хочешь внимания — просто говори «нет». Дженни облизывает пересохшие губы. Лиса что, правда думает, что она не пыталась говорить «нет»? — Такие, как Тэхён, не знают слова «нет». Они не отстают, а, наоборот, продолжают пытаться. Они думают, что их внимания не достаточно, чтобы я сказала «да». Они ничего не понимают. Я говорила «нет». Я реально пыталась. Не вышло. Я стала сукой. — И вместе с этим шло одиночество. Как ты надеялась завоевать мою дружбу, ведя себя, как сука? — Да, теперь никто не считает меня нормальной. Все видят во мне суку, а не обычного человека. Это последствие моего решения. Я пытаюсь с ним бороться. — Совет тебе: борись с корнем проблемы, а не с последствием. Чем дольше ты говоришь, тем больше я думаю, что зря изменила о тебе мнение. Дженни близка к истерике. Образ суки — это вынужденно. Как Лиса этого не понимает? Как Лиса не понимает, что она действительно интересна Дженни? — Я пытаюсь. Я не хотела чужого внимания, поэтому оттолкнула тех, кто мог бы быть мне интересен. Раньше меня это не пугало, а сейчас… — Что сейчас? Ты всё ещё сука. — Я не хотела чужого внимания, я хотела лишь твоего внимания, — выпаливает Дженни, прежде чем успевает подумать. — Ты мне нравишься, Лиса. Даже не так, я влюблена в тебя. Лиса молчит. Её грудь вздымается и опускается. Дженни страшно. Она, чёрт, реально боится! Боится, что скажет сейчас Лиса. Ей есть за что бояться. — Раньше я просто хотела, чтобы от меня отстали. А потом появилась ты, и я запуталась. Я знала, что обо мне давно ходит дурная слава. Я знала, что ты не оценишь меня. Ту меня, что в универе ведёт себя, как сука. — Ты продолжила вести себя, как сука. Ты могла попытаться измениться, — хмыкает Лиса. — Я захотела показать тебе, какая я настоящая. Поэтому я поменялась с Джису и делала проект с тобой. Я не лгала тогда, когда говорила, что ты мне интересна. Лиса молчит. И это так бесит и выводит! Дженни не хочет думать — и надеяться тоже не хочет. Сердце сейчас стучит и бьётся так быстро и отчаянно. Уровень волнения зашкаливает. Если бы Дженни не перестала жевать жвачки и лопать из них пузыри, то определённо бы съела сейчас три подушечки сразу. Они обе громко дышат. Слишком громко для этой тишины на кухне. Никакой прислуги, родителей или раздражающей Чон. Только одни они, надежда Дженни и молчание Лисы. — Это бессмысленно, — шепчет Лиса. Дженни облизывает губы. Не хочется даже думать, чтобы значила эта фраза Лисы. — Бессмысленно, что я завидовала тебе. Ты всегда была в центре внимания. А я даже не знала ситуацию. Да, мне говорили: «Сначала разберись в ситуации, а потом обвиняй». Но называть тебя сукой было так просто. — А потом? Я всё ещё сука для тебя?.. — Дженни смотрит на Лису с вселенской мольбой в глазах. На кухне даже становится холоднее. На душе неприятно, мысли липкие. — А потом, когда ты оказалась совершенно обычной, я даже и не знала, что думать. Я всё ещё завидовала тебе. А потом я поняла: я хотела не быть тобой. Я хотела быть с тобой. И сейчас я тоже хочу. И это звучит правильно, но так далёко от реальности. Она же мечтала об этом, но… чёрт, нет, это не звучит, как что-то правдивое. До Дженни не сразу доходит весь смысл сказанного. — Ты мне тоже интересна, Дженни. А когда до неё доходит, Дженни может только широко и искренне улыбаться. В душе праздник, а на сердце легко, когда Лиса улыбается ей в ответ.***
Лиса
Стоит Дженни потянуться за поцелуем, как Лиса немного отстраняется и вздыхает. Чтобы их поймала мама Дженни или управдом Чон — меньшее, что сейчас хочется Лисе. Хочется другого — ощущать мягкие губы Дженни на своих. — А нас не поймают? — М-м, ты прерываешь нас ради этого вопроса? — хнычет Дженни. — Знала бы, сколько я раз представляла этот момент… — Ты представляла? — вскидывает брови Лиса. — Мило. И амбициозно. — Эй! Я свободный человек и мечтать имею право. Тем более сейчас мои мечты оживают. Но если тебя так волнует, что нас поймают, то мама занята на работе, а Чон везёт Куму и Кая к ветеринару. Лиса выдыхает и наконец позволяет Дженни поцеловать её. Ноги подкашиваются. Дженни целуется с напором, рьяно и жадно — видимо, долго ждала. Лиса усмехается сквозь поцелуй своим мыслям, а Дженни в отместку легонько щипает её за талию. В качестве извинений она обнимает её, и Лиса чувствует себя в дешёвом ромкоме. Но если так хорошо на душе, то плевать, где она: в ромкоме, мелодраме или ещё чёрт знает где. Лиса знает, где она должна быть и где она и есть, — рядом с Дженни. Лиса снова отстраняется и поправляет волосы от волнения. Или от неловкости. Потому что, знаете ли, после жаркого спора не совсем ожидаешь жарких поцелуев. Но Лиса в общем-то не жалуется. — Мне всё ещё неловко. Да уж, Лису, которая казалась самой опасной девушкой университета, опасность не возбуждала. Да и целоваться в коридоре особняка Ким звучит не очень-то романтично. — Хорошо, пойдём ко мне в комнату, — Дженни тепло улыбается и тянет Лису за руку. В первый раз в комнате Дженни Лиса смотрела только на ручки Паркер, а сейчас — исключительно на хозяйку комнаты. Грудь той красиво вздымается от учащённого дыхания. В сознании возникает странное — а что в этой ситуации вообще нормальное? — желание приложить ладонь к груди Дженни, чтобы почувствовать, как сильно бьётся сердце той. Лиса улыбается искренне. Ей нравится причина, по которой Дженни сейчас такая раскованная и совсем не невинная. Ей нравится причина, по которой у Дженни так сильно трепещет сердце. Лиса знает, что она и есть эта причина. На лице расползается глупая улыбка, которой хочешь не хочешь, а противиться не получается. — М-м, о чём думаешь? — нетерпеливо хныкает Дженни и закусывает нижнюю губу. — О тебе. — Правильный ответ. Дженни даже не улыбается, а нагло ухмыляется. Лису временами — ладно-ладно, признаём — всегда бесила невинная овечка Дженни. Новая Дженни — та, что уверенная в себе и не волнуется, что о ней подумают, — ей нравится намного больше. — Там ванная, нужно помыть руки, — Дженни кивает головой в сторону личной ванной комнаты. — Знаешь, безопасность, все дела. Подожди, у тебя вообще был секс с девушкой? Лиса вскидывает брови. Как всё, однако, стремительно развивается. — А он у нас будет? — А ты против? — в тон ей отвечает Дженни с дерзкой ухмылкой, от которой у Лисы сносит крышу. — Никогда не против, — подмигивает Лиса. — А ещё знай, универ — время для экспериментов. Так что секс с девушкой был. Дженни наигранно кривится. — Какой у тебя безответственный подход к сексу. Надеюсь, в эксперименты не входил секс с лучшей подругой. — Боишься, что я с Розэ спала? — играет бровями Лиса. — Не переживай, не спала. А у тебя были эксперименты с Джису? Дженни всплёскивает руками. — Повторяю, секс — это не эксперимент! И нет, не было. Занятия йогой в секс никак не перетекают. — Верю-верю, — смеётся Лиса. Дженни присоединяется к ней в ванной и моет руки, а Лиса улыбается и думает, что такого ответственного подхода к сексу она никогда не видела. Когда с мытьём рук покончено, Лиса выдыхает и возвращается в комнату, ожидая супер ответственный и безопасный секс в её жизни. Но Дженни проходит в гардеробную. Лиса смотрит на бесконечное количество одежды с блеском в глазах. Тут есть отдельная полка в шкафу для галстуков, для наручных часов. Ещё есть куча шляпок и шейных платков. В глазах чуть ли не двоится от обилия брендов. — Это что, экскурсия? Сначала ванная, сейчас гардеробная. Дженни усмехается и подходит к туалетному столику, на котором стоит шкатулка для украшений. Она начинает демонстративно снимать кольца сначала с одной руки, потом с другой. Дальше идут излюбленные серьги-кольца. Лиса смотрит на это выступление с явным возмущением в глазах. — Ты прервала нас ради украшений? — фыркает она. — Серьёзно? Ты жестока. — Может, тебе нравится удавка на твоей шее в виде чокеров или цепей, честно говоря, мне тоже нравится. Но лично мне неудобно ходить с этой подвеской, тем более она будет мешаться нам обеим. — Тогда я тебе помогу. Лиса подходит к Дженни со спины, Дженни же убирает волосы для удобства и затаивает дыхание. Ловким движением она поддевает замок, и он поддаётся. Лиса ловит подвеску, прежде чем та успевает соскользнуть. — Я заслужила поцелуй? — усмехается Лиса, на что Дженни ухмыляется с озорным блеском в глазах. — Попроси. Лиса просить не привыкла. Требовать и приказывать — это другое дело. Почему бы и нет, когда есть власть и подчинённые? Тем более в требованиях опыт уже был, прости, невинная овечка Дженни. А вот просить — признать поражение. Признать то, что ты нуждаешься в помощи. Но Лиса сейчас на все сто и больше процентов сознаёт своё желание. И поэтому просит. — Поцелуй меня. Прошу. — Не могу тебе отказать. Дженни подхватывает Лису на руки и усаживает на комод, передвинув шкатулку для украшений. И она её целует. Проводит языком по ровным рядам зубов, касается чужого языка и в общем-то играется с Лисой, издевается и мучает, не иначе! Лиса способна только на сдавленные стоны. Мурашки скользят по рукам и вдоль позвоночника. Сейчас Лиса только для Дженни и Дженни только для Лисы. Дженни смотрит на неё своими пронзительными глазами, и Лиса чувствует себя в центре внимания, хотя их всего лишь двое. Лиса чувствует себя там, где и должна быть. Всё кажется правильным. Ладони Дженни слишком холодные для разгорячённой кожи Лисы, и Лиса выгибается, кожа на спине покрывается мурашками. Она не в силах думать ни о чём, кроме чужих мягких губ. Дженни такая напористая, уверенная и властная. Это завораживает. Она всё ещё опасный тайфун или цунами. Та самая грозная Дженни, что поставит всех на места и что скрывалась под маской невинной овечки или вечной дамой в беде. Лиса аккуратно, чтобы не спугнуть момент, притягивает к себе Дженни ещё ближе. Ближе настолько, что тепло чужого тела ощущается даже через ткань. В мыслях только вертится «Чёрт-чёрт-чёрт». Это настолько приятно? Воодушевляюще? Горячо? Слов нет, чтобы описать. В голове у Лисы настоящий взрыв из эмоций. От прикосновений Дженни кожа плавится, не иначе. Лиса точно сходит с ума. Лиса помогает Дженни с неподатливыми пуговицами на рубашке Дженни, потому что сама уже давно стянула с себя оверсайз-футболку и джинсы. Дженни в гольфах Wolford и нижнем белье Victoria’s Secret, как в самых горячих мечтах Лисы. Именно — это невероятно горячо. Внизу живота тянет и ноет от желания. — Вау… Знаешь, ради тебя в брендовом белье я готова на всё. Дженни ухмыляется. В глазах уже не озорные искорки, а самые настоящие чертята пляшут. — А без него? — Даже больше, чем на всё. Дженни устраивает такой ответ, поэтому в скором времени вся остальная их одежда остаётся на полу. И даже не важном в каком углу, гардеробная — это же и так место для хранения одежды, верно? Дженни целует сначала губы Лисы, потом переходит к шее и ниже. Лиса выгибается и чуть ли не извивается. Пальцы Дженни впиваются в чужие бёдра, что помогает удержать ту на месте. А дальше всё проходит быстро и очень стремительно: Дженни ладонью проходится вдоль всей промежности и наконец медленно вводит один палец. Лиса утыкается лбом в плечо той и усмехается, что переходит в сдавленный стон. — О чёрт, я забыла, каково это… — говорит Лиса на выдохе, при этом насаживается сильнее. — Рада напомнить. Дальше они не говорят, лишь судорожными вздохами разрушают тишину. Лиса думает, ещё секунда — и её сердце выпрыгнет из груди. А больше она не думает: Дженни входит следующим пальцем, подхватывая ритм и подстраиваясь под движения Лисы. Ещё один толчок, и Лиса закатывает глаза от удовольствия, чем у Дженни вызывает тихий стон. Ничего слаще Лиса не слышала. Дженни наращивает темп, и Лиса выгибается. Руки заняты — она опирается на них, чтобы не упасть, но это не мешает подарить Дженни поцелуй. Лиса не думает, каково это заниматься сексом среди кучи брендовой одежды и аксессуаров, но ощущения, чёрт, превосходные. Незабываемый опыт. Ещё несколько поцелуев и толчков, и Лиса на пределе. Тело напрягается в ожидании разрядки, а после Дженни гонит их обеих в ванную. Что дальше? Никто не знает, ведь сквозь мыльную пену в джакузи ничего не видно. Лисе наплевать на бренды. Наплевать на роскошь. Ей нравится Дженни. Ей нравится всё красивое, да и глаз намётан, а вкус идеальный. Разумеется, ей нравится Дженни! Безусловно, другого быть не могло. Дженни когда-то спрашивала её «Ты, например, когда влюбляешься в кого-то, ищешь причины своих чувств?» Тогда Лиса ещё не влюблялась. Но сейчас-то она уже с головой в чувствах к Дженни. И вот её ответ — нет, она не искала причины своих чувств. И не анализировала их. Любовь так неожиданно накрыла её с головой и действительно оказалась чем-то спонтанным. Она даже для себя самой влюбилась в Дженни неожиданно. Причины своих чувств искать нет смысла. Лиса лишь наслаждается своими чувствами и яркими эмоциями. Наслаждается взаимной любовью Дженни и брендовой красотой той.