«Свобода заключается не в том, чтобы делать всё, что хочешь, а в том, чтобы не делать того, что не хочешь». Джон Стюарт Милль
* * * * * *
Тэхён снова остался один. Чонгук сказал ему, что самолёт в Корею будет через три дня, но это такое мучительное ожидание. Он заправляет постель. Взбивает подушки, моет зеркала, окна, чистит свою одежду, обувь, моется второй раз за день. Сейчас же он просто обессиленно лежит на кровати, заторможенно моргая. Настигает удивительное безразличие к происходящему. Скорее всего на это влияют таблетки, под действием которых жизнь становится никакой: пресной, сухой, ни плохой, ни хорошей. Но почему-то он лежит, рассуждая о том, как бы сложилась его жизнь, не попади он на рынок. Чем он вообще увлекался в детстве? Каким он был? Кажется, ребёнком он был настолько давно, что в памяти практически не осталось о детстве воспоминаний. Он помнит, что у него была нянечка. Она каждый день приходила будить его, подбирала ему одежду, кормила и отвозила в школу. Точно. Он тогда ходил в школу. Тэхён задумчиво проводит ладонью по простыне, пытаясь вспомнить, как это было. Кажется, у него был там друг, который часто с ним делился обедами, которые ему готовила мама. А у него мама какая? Он хмурит брови, пытаясь вспомнить. Последний раз он видел её, когда ему было… Пять? Кажется, она была красивой женщиной, но Тэхён не может визуализировать её точный портрет. Она умерла от потери крови, когда отец её избил. Благо, это он помнит только на словах, а в голове — белый шум и пустота. Он помнит, что в школе ему нравилось. Там он мог поговорить с мальчишками своего возраста о компьютерных играх, о последней модели телефона, о… О чём-то ещё, но воспоминания настолько смазанные, что Ким даже не хочет углубляться в них, пытаясь расшевелить мозги. В памяти всплывает что-то отрывками: — Ты станешь настоящим мужчиной, Тэ, — говорит сухими губами отец, улыбаясь одним уголком губ. Он ведёт его за руку в спальню, приговаривая что-то себе под нос. Тэхён его боится. Он пришёл со школы, портфель остался стоять в углу его комнаты, а сам он не переоделся в домашнее, оставшись в туфлях, гольфах и шортах на подтяжках, под которыми белая рубашка. — Ты пока не мужчина, Тэ, — дёргает слегка за руку, сжимая её больно. — Ты — милый взрослый мальчик. Отпора он дать не смог. Дверь спальни закрылась на замок. И последующий час стал самым худшим в его жизни. Он так истошно кричал, вопил, молил, просил его отпустить, рвался, бился ногами, а потом… Просто потерялся в тёмной глубине. Что там было после Ким помнит не особо. Осталось воспоминание только о том, как он, ревящий во всю глотку, сидит в кабинете проктолога, который в ужасе смотрит на него, бережно касаясь и оглядывая, словно он — хрупкая дорогая ваза, которую разбили. Хороший был дядечка, Тэхён навсегда запомнил его дрожащие губы и руки от осознания, что сделали с ребёнком перед ним. Ким смотрит на белые простыни, вспоминая, как такие же много раз отстирывал от крови. Не всегда своей, у других владельцев и своих развлечений хватало, после которых нужно было либо тщательно стирать испачканное, либо покупать новое. Чтобы испачкали. Так каким в итоге он был в детстве? Себя он помнит только… Эфемерной оболочкой. Как будто и не он вовсе. Скорее всего, это защитный механизм — абстрагироваться. Как это называется… Деперсонализация, да? Из-за неё ощущение, что эти воспоминания не принадлежат ему, но когда возникает ситуация-триггер, она так больно ударяет по нервам, что он чувствует ту прочную нить, связывающую его с прошлым. Она дёргается, напоминая о себе. Кажется, в детстве у него был альбом для рисования. Да, точно. Он любил… Рисовать. Тэхён морщится от воспоминания, которое резко стрельнуло в голову. Начало его расстройства. Рисунки чёрных пятен, которые он видел в порывах веры, что за ним следят, на полях тетрадей. Визуализация страшных звуков и скрипов, тёмных комнат и прикосновений к своим рукам. Ким морщится от картинок, мелькающих в голове. Кажется, тогда ему было… Девятнадцать?.. Он не помнит точно. Но помнит, что когда ему было около семи, в своём альбоме с картинкой жирафа он рисовал в углу листа солнце, голубые облака и зелёную траву непишущим фломастером. Единственный постоянный симптом, сопровождающий паранойю, это бред. К сожалению, лечение часто занимает около или более десяти лет, что явно Тэхёну не добавляет уверенности в своём исцелении когда-либо. Тем более тогда, когда он в таких условиях. Параноики часто ведут аскетический образ жизни в сексуальном плане и могут быть импотентами. Проще говоря, в половом отношении они — анахореты (отшельники, люди, предпочитающие быть одни). Тем не менее, иногда у них проявляется грязная и необузданная страсть. В таких случаях их естественные потребности смешиваются с болезненными фантазиями, что приводит к развратному, неестественному и противоестественному удовлетворению. К счастью, Тэхёну не доводилось испытывать страсть, а вот что-то близкое к импотенции — да. Из-за этого ему иногда приходится использовать насадки, страпоны для того, чтобы заняться с кем-то сексом, ибо банально может не встать. Но ещё одна вещь, которую он боится каждый день — окончательно повернуться мозгами, уйдя в хроническую паранойю. Если провоцирующие и психотравмирующие факторы продолжают действовать, расстройство усугубляется и идея, которая изначально была значимой (сверхценной, на которой человек словил гиперфокус), превращается в бред. В таком случае логическая коррекция становится невозможной, и постепенно у больного формируется целая бредовая система. Во время расцвета своего расстройства, Тэхён начал страдать нарциссизмом, чрезмерно был в себя влюблён, и часто говорил о грандиозности своей личности. В какой-то степени его расстройство помогло ему поставить себя в обществе богатых, преподнести так, как нужно, чтобы его хотели купить. Только вот нарциссизм, появившийся на фоне паранойи, быстро хрустнул и рассыпался трухой в момент, когда его нагнули так, что сломали спину (метафорично). И всё. Слом характера. Слом себя. Всего-то стоило показать его место и то, что он ничего не стоит. Это повлияло на него, как шоковая терапия, встряхнуло его мозги, и он вернулся в реальность. Больше превозносить себя не хотелось. Больше он не был высокомерным, но теперь боялся окружения ещё больше. До этого он хотя бы просто верил в свою охрененность, полагая, что за ним следят и хотят его убить именно по этой причине. Его расстройство, как и его личность, претерпевали много изменений. Конечная точка — данный момент, нравится ему больше всего. По крайней мере теперь он находит и проводит не так уж много параллелей с героем романа «Американский психопат», Патриком Бэйтманом, который так же, как и он, страдал от паранойи. А ещё перфекционизма. Тэхён раньше боялся, что станет таким же, но всё же, пусть между героем книги и им есть незначительные сходства, они не говорят о том, что всё должно пойти по такому же сценарию. Да и герой был психопатом. Вдобавок, это вымысел. А он — реальный. Вообще, в детстве Ким любил сказки. Сначала их ему читала нянечка. Он не помнит, как её звали, зато улыбается, вспоминая то, как она ворчала на него и говорила, что он уже взрослый для сказок и легенд. Тэхён многого не помнит. Он не помнит, почему в детстве не осталось практически никаких воспоминаний о маме, почему в нём присутствует стойкое ощущение того, что он всю жизнь рос один и, в конце концов, почему в его голове воспоминания прыгают туда-сюда, словно качаются на качелях? Раннее детство было ужасным. Зато переходный возраст прошёл с Джинхёком. — Ащ, — Ким встаёт с кровати, разозлённый воспоминаниями. Берёт тряпку, моющее средство, и начинает намывать окна вновь, находя в этом релакс. Вспомнил, что он раньше праздновал день рождения. Так как он приходился практически на канун рождества, в доме уже стояла ёлка, пахло пряностями и мандаринами. Джинхёк готовил с ним пирожки, и его очки часто сползали с носа, падая в тесто или муку. Тэхён много хохотал от этого. А сейчас, когда он последний раз искренне смеялся? Где потерялся он настоящий? И когда вернётся? Застрявший в своих страхах и расстройствах, он потерял уверенность в том, что останется жив, если попробует что-то менять. Всё, что он делал на протяжении долгих лет — подчинялся и развивал в себе конформность. И это отнюдь его не сделало счастливым. Тэхён вздыхает, упираясь лбом в стекло. Он понимает, что потерял неимоверное количество времени на достижение цели, к которой никогда не придёт. Он не станет свободным. И полное смирение со своим положением равно отсутствию надежды. Возможно, ему стоит поменять тактику. Жить одной надеждой скинуть с себя золотые оковы — не вариант. Ему нужно чем-то заполнить время до момента старости. Мало ли он откинется раньше того, как его снимут с рынка? В таком случае, нужно что-то… Менять. Если не в своём поведении, то мышлении. Он привык, что именно он находится в рабской позиции. Что он — жертва. Но если взглянуть под другим углом, многие владельцы становились от него зависимы. Зависимы от его помощи, от секса, от… Как им казалось, понимания. Тэхён всегда умел поддерживать и делал всё, что от него требуется в ситуациях, когда испытываешь моральные терзания. Он вызывал доверие, и одинокие миллиардеры переписывали на него имущество. Потому что больше за душой у них никого и ничего не было. Новое не приходит тогда, когда мы сами не пускаем его в нашу жизнь, постоянно повторяя одни и те же действия, по привычке и в полной неосознанности. Тэхён останавливается, перестав натирать тряпкой и без того чистое окно. Приходит осознание того, что он действительно сдался, не поняв этого. Ждать своего освобождения, сложив ручки, тактика действительно не лучшая. Когда Энди сидел в тюрьме, за двадцать лет он сумел добиться для неё финансирования, улучшил там условия проживания и даже имел особенный статус среди бдящих и владельца тюрьмы за счёт своих мозгов. Он построил целую библиотеку для заключённых и даже выучил одного парня, дав ему образование. А что он, Тэхён? Сделал ли он что-то за все годы своей рабской жизни, за что мог бы гордиться или вспоминать об этом в старости? Он просто был. Да, он заслужил статус лучшей золотой птицы, он добился огромного количества денег и земли, на него переписанной… У него будет место, в котором он сможет жить, но… Но это всё не то, потому что в душе у него абсолютно пусто. Он опустел. Ему ничего не нужно, ему ничего неинтересно. Он — пустой сосуд, который могут наполнять чем угодно, и он не будет против. Он позволит. Потерял себя и больше не найти. Ему до сих пор хотелось бы вернуться к стрельбе из лука. Ему нравился этот вид спорта, нравилось натягивать тетиву, нравилось, когда стрела попадала ровно в цель. Оттого у него до сих пор ровная красивая спина. Первый лук и стрелы он сделал сам. Ему было тринадцать лет, он сидел на траве в саду. Как сейчас помнит, три раза полосовал кожу на руке ножом, пока точил из дерева основу. Тетива не была натянута крепко, а стрелы были кривыми, потому во время полёта меняли траекторию. После, Джинхёк купил ему профессиональный лук, с которым Тэхён мучился, не способный банально оттянуть тетиву стрелой. Он был слишком слабым, но он старался. Ему нравилось преодолевать трудности, и, когда у него первый раз получилось выстрелить, пусть и вяло, недалеко и в землю, он собой гордился. Это яркое чувство поселилось у него в груди. Он чувствовал себя счастливым. Тэхён вздыхает. Он был, на самом деле, таким эмоциональным подростком. Искренним, хоть и недоверчивым. Наверное, уже в том возрасте начали появляться предпосылки расстройства. Интересно, если он возьмёт впервые за почти пятнадцать лет лук в руки, какое чувство он испытает? Скучало ли его тело по напряжению, которое испытывало во время стрельбы? Обрадует ли его это так же, как радовало в детстве? Тэхён ненавидит ностальгировать о прошлом. Просто потому, что он не может к нему вернуться или организовать нечто подобное в данный момент времени. Ностальгия может выступать врагом настоящего: мы так идеализируем прошлое, что не замечаем возможности, которые возникают прямо сейчас. В жизни каждого человека есть более удачные и менее удачные периоды, но если все хорошее случалось только очень давно — это повод подумать, что можно сделать в настоящем для того, чтобы ощутить яркую и положительную эмоцию. Ким вздыхает. Он спросит у Чонгука, можно ли ему заняться стрельбой из лука. Пускай это мелочь, ничего не изменится, если ему откажут, но почему-то она кажется важной. Стрельба оказывает на него терапевтический эффект, даже если он просто кидает дротики в мишень. Возможно, потому, что так он ощущает связь с тем прошлым, в котором он был счастлив. Возможно, потому, что так он испытывает чувства, похожие на те, что были у него в детстве. В детстве, когда он ещё был личностью, а не конформным пустым сосудом. Сейчас ему стоит подумать, чем он способен заполнить свою жизнь, чтобы не жалеть о том, как он её провёл. Даже если он — раб. Ну и что теперь? Если это никак не изменить, то нужно принять условия игры и плясать уже от них. Пожалуй, стоит купить фотоаппарат. На самом деле, он у него раньше был. На каждого владельца он собирал компромат путём записи. Делал он это незаметно, зачастую просто оставлял камеру включенной где-то на тумбочке, ближе к стене, где не видно, идёт ли запись или нет. В сборе информации его не могли поймать. Файлы на флешку он перекидывал не дома. Зачастую это происходило на борту самолёта. Ну, как зачастую, всего два раза. Разделить информацию о каждом владельце по флешкам не представлялось возможным, потому что он не так часто был вне камер, вне присмотра, чтобы заняться такой махинацией. В спальне камеру оставлять было проще простого, так как там есть только прослушка. Редко, кто соглашается устанавливать камеру в спальню из-за страха слива частной жизни, пускай слежкой и занимается страховая компания. Тэхён разбил свой фотоаппарат, когда перепутал дозировку таблеток, выпив больше нужного. Передозировка привела к тому, что он в совершенно бессознательном состоянии рухнул на пол, когда фотоаппарат висел у него на шее. Потом, правда, мучился от отравления, потом вообще препараты не пил, но это другая история. Флешки Ким покупал доставкой на дом, пряча незаметно в свои ботинки. Он всегда старался делать всё с расчетом на то, что его снимают. При переезде флешки успешно были скрыты в его чемодане, сделанном на заказ. В нём есть небольшой отсек, где помимо уретральных БДСМ приспособлений как раз спрятаны эти небольшие накопители информации. Как он совершает доставки на дом? Всё достаточно банально — приносит своему владельцу список товаров, которые нужно купить. Как правило, поначалу его рассматривают тщательно, и вычёркивают то, что считают опасным. По прошествии нескольких лет «службы» этой морокой уже бросают заниматься, а списки пересылают менеджерам, которые и совершают покупку. Так он приобрёл две флешки, потому что работа менеджера — купить то, что в списке. Работа владельца — вычеркнуть то, что он покупать запрещает. А раз владельцы за этим не следят, то приобрести то, что тебе нужно, становится вполне реальным и не таким уж сложным. Но это не касается каких-либо ядов, естественно. На Чонгука Тэхён планировал копать компромат точно так же, как и на всех остальных. Так что фотоаппарат ему нужен не только с целью красивые закаты снимать (хотя и такие фотографии на флешках есть тоже). Всю информацию, которую он нашёл, он планировал использовать в качестве шантажа, чтобы добиться своего освобождения. Но, так получилось, что ещё ни один владелец не обладал достаточной для этого суммой денег. Чонгук, скорее всего, тоже богат не настолько, чтобы выкупить его с рынка, сделав человеком, сняв с продажи. Это практически невозможно. Сначала нужно выкупить на него права, а компаниям, которые торгуют людьми, может быть это невыгодно, и они откажут. И всё. Вот и «купили права». На этом пункте можно закончить, не рассматривая дальнейший этап сброса золотых цепей с шеи. Исходя из этого, Тэхён понимает, что и шантаж — не выход. Но на всякий случай, почему бы и нет, да? Несколько планов лучше, чем один. Но в данный момент он думает вот, о чём. Свобода — это понятие очень личное, каждый воспринимает её по-своему. Для кого-то свобода — это нарушать закон и общепринятые нормы (что свойственно людям с психическими расстройствами). Для кого-то — отсутствие отношений и предоставление своего «я» самому себе. А для него — возможность не делать то, что он не хочет делать. Он не хочет заниматься сексом, не хочет вникать в чужие дела, интриги, раскрывать всю подноготную других бизнесменов. Он не хочет быть главной фигурой в этой грязи, но ему приходится, потому что это — его работа. Работа. От слова раб, видимо. Единственный вывод, который Тэхён делает — надо брать себя в руки. Если он от Чонгука избавиться не может, надо сделать так, чтобы тот не хотел избавляться от него. А он уже не хочет, но хотелось бы закрепить этот эффект нуждой в себе. В идеале влюбить его в себя. На влюблённых людей воздействовать легче всего, возможно, тогда он раздвинет рамки, в которых зажат, и ему позволят своевольничать. Если Чонгук будет воспринимать его, как объект симпатии, а не объект удовлетворения потребностей, то жизнь в разы упростится. Но это в идеале. В реальности Чонгук не глупый, но у него есть слабые места. В тех же зависимостях от роскоши. Он зависим от того, как Тэхён себя преподносит, как укрепляет его статус. На этом можно будет позже неплохо сыграть, чтобы добиться вседозволенности. В конце концов, не попробуешь, не узнаешь, верно? Это лучше, чем ждать старости, сложа ручки. Действие лучше бездействия, пускай оно и не гарантирует успех. В «Письмах к брату Тео» Ван Гога было рассуждение об этом. Голос на слова «если бы я был убеждён, что выиграю и добьюсь успеха», отвечал: «Поступай так, словно знаешь, что добьёшься успеха, и тогда не будешь посрамлён». И пошёл человек своим путём, но уже не без веры, а с верой и вернулся к своей работе, больше не сомневаясь и не колеблясь. Конечно, это применимо далеко не во всех ситуациях, и мы никогда не знаем наверняка, к чему придём, если не попробуем. Если попробуем, нам хотя бы станет известен результат, а это лучше, чем неведение и сожаление об упущенном шансе. Тэхёну остаётся только перебарывать свою паранойю и смотреть, что получится дальше. Ему придётся познать Чонгука от и до. Узнать его детские травмы, тип психологических привязанностей, слабые и уязвимые места. Но это, опять же, просто только на словах. Пускай Чон не так давно сказал, что он эмпатичен и легко считывает чужие эмоции, это далеко не так. Под действием таблеток Тэхён безэмоционален. Ему абсолютно плевать на происходящее, ему не жалко ни себя, ни людей вокруг. Он просто внимателен и дотошен, он подмечает мельчайшие изменения в чужом поведении. И то далеко не от его «эмпатичности». Она у него наоборот практически на нуле. В подтверждение тому ему запомнилась одна цитата из книги «Прорицание и синхрония» Марии-Луизы фон Франц: «Мы можем прикоснуться только к тем граням личности другого человека, которыми обладаем сами. Чем отчетливее мы осознаем свои внутренние возможности, тем выше вероятность нашего понимания других людей». Тэхён как не понимал себя, так и не понимает до сих пор. И другие люди для него — серое, ничего не представляющее из себя пятно, потому не способен проявлять искреннее к ним сочувствие. Возможно, он ошибается под действием нейролептиков, но пока выводы таковы. Пускай он будет рабом на бумагах, а Чонгук — рабом в действительности. Он молод. Одинок. Успешен и замучен жизнью. Оттого становится неплохой мишенью. Тэхён же любит попадать в цель. Он видит, что Чонгуку приятнее в окружении людей, что ему нужна забота, ибо сам он о себе заботиться не может. И он даст ему всё, что тому требуется, всё, в чём он нуждается. Мечтать — не вредно, а пытаться — не страшно. Особенно тогда, когда это может дать плодотворные результаты и раскрыть его рамки заточения, предоставив глоток свежего воздуха. Вдруг Чонгуком легко манипулировать, правда? Это и нужно проверить.