Золотая птица

      День до отлёта в Корею.       Шумные улицы Парижа. Атмосфера здесь известна своей романтичностью, элегантностью и культурным богатством.       Парижские улицы замечательны архитектурой и зданиями. Так Тэхён, по крайней мере, читал в туристической брошюре.       Но, он может подтвердить, что здесь широкие бульвары, узкие улочки и привлекательные площади, каждая из которых имеет свою уникальную атмосферу. Некоторые из самых известных улиц Парижа: проспект Шанз-Элизе (Елисейские поля), бульвар Сен-Жермен и улица Монмартр, о которых Чонгук ему с удовольствием рассказывал.       Не сказать, что рассказы были неинтересными, просто Тэхён витал в своих мыслях, имитируя вовлечённость в диалог. Вообще, за годы жизни он развил в себе умение не слушать, но распознавать, что задали вопрос, и после, по надобности, откатываться в диалоге мысленно назад, восстанавливая его нить, чтобы ответить.       Пока Чон-ним жужжит заведённо на ухо, Ким рассматривает окрестности, и больше всего его привлекают кафе с уютными открытыми террасами, запах свежей выпечки из пекарен, патинированные здания с историческими фасадами, цветочные лавки.       Всё, что максимально абстрагировано от людей и выглядит ухоженно и атмосферно без их присутствия.       Те же кафе и фасады уже перестают цеплять взгляд Тэхёна, как только он замечает людей, которые, отчего-то, вызывают в нём тревогу и тоску.       Вечером Париж превращается в город света — здания и мосты зажигаются яркими огнями, создавая волшебный антураж. Для кого-то. Не для Кима. Ночной Париж в памяти записался противным расплывающиеся в окне пятном, когда он кончал на стекло из-за члена в заднице.       Казалось бы, чего так злиться на испытанный оргазм? Но Тэхён так и не смог найти логичного объяснения чувству, которое испытал, потому сильно тревожится и гневается на своё тело, чувствуя себя грязным.       Но, в целом, Париж — это город, который окутывает своих посетителей чувством романтики и элегантности, и оставляет незабываемые впечатления.       У кого-то позитивные, у кого-то негативные.       Тэхён идёт с Чонгуком под локоть к ближайшему магазину с одеждой, а в затылок ему дышит чужая личная охрана, как бы намекая, что если он попробует устроить бунт, ему откусят голову.       Совместные выходы на улицу часто приводят к шумихе внутри СМИ, но, пусть Чонгук личность публичная, он не имеет толпы фанатов, поэтому, скорее всего, новость о его приезде во Францию засветится только дня через два-три.       На самом деле, он привык к людям Чонгука. Некоторые из тех, кто в охране, сопровождают его в центр на терапию. Делается это, естественно, из соображений того, чтобы раб случаем не сбежал или кому-то не навредил при выходе на улицу.       Сейчас сеансы у Тэхёна начинаются в одиннадцать вечера. Чонгук засыпает примерно к десяти часам, так как рано начинает свой рабочий день. Поэтому приходится пользоваться ночным временем после «отбоя», чтобы в остальном быть у владельца всегда под рукой. Ему часто приходится подстраиваться под режим хозяев.       Возвращается он обычно к двенадцати, сразу же заваливаясь спать. Потому что свой «рабочий» день он начинает ещё раньше, чем Чонгук, пренебрегая здоровым крепким сном. Иногда ему удаётся подремать утром или днём, когда Чон-ним выезжает из дома, не беря его с собой.       Это можно назвать райскими часами отдыха.       Но, если брать, например, данный момент, то Чонгуку взбрело в голову взять Тэхёна с собой на шоппинг, чему тот совершенно не рад, шагая с гримасой полного отвращения ко всем вокруг по улице, выстукивая мерный ритм каблуками по тротуару.       И, подобно недовольному ребёнку, он натягивает на своё лицо улыбку, как только к нему поворачиваются или обращаются, чтобы поговорить.       Вздумалось же Чон-ниму подышать уличной пылью и вонючим жаром трущихся друг об друга людей, которые спешат по своим делам. Тэхён не находит в этом никакой романтики даже несмотря на привлекательные яркие локации, но Чонгуку, определённо, в кайф нерасторопно идти, рассматривая каждую красиво блестящую вывеску.       Мурлыкающие звуки французского языка сливаются в какофонию, и Ким поджимает губы, пытаясь куда-то деть своё недовольство сегодняшним днём. Его вгоняет в дикий стресс знание, что в голове у него полное незнание. А он не то чтобы коренной француз, чтобы чувствовать себя комфортно.       Что-то он совсем стал нелюдимым, даже банальный запах парфюма у проходящих мимо дамочек свербит в носу, вызывая рвотные позывы.       Что за мода душиться всякой бякой, когда на улице затхло, и в этой духоте любой запах замирает, превращаясь в нечто похожее по концентрации на яд?       Тэхён чувствует небывалое облегчение, когда они заходят в дорогой магазин с одеждой. Здесь совсем немноголюдно, свежо и чисто. Теперь за витринами и мельтешащие туда-сюда люди не так раздражают, и настроение становится не таким ужасным. Наоборот, он наполняется скромным интересом, вцепляясь крепко в чужой пиджак до побеления костяшек, даже не замечая этого.       Чонгук выпутывается из хватки Кима, думая, в какой отдел сходить первым. Сегодня он действительно был в том настроении, когда хочется насладиться городом, обществом людей и атмосферой, витающей на улочках одной из самых романтичных стран. Конечно, не без минусов, но он в основном находится только в дорогих районах, где, по обычаю, всё убрано и чисто.       Однажды он был в Лувре, и не сказать, что остался в восторге, потому что запах мочи, стоящий там по всему периметру, значительно сбивал с наслаждения искусством. Как пояснил позже гид — это не выветрилось ещё со времён, когда короли испражнялись в углы, а в городах не было канализации.       В остальном — в Париже хорошо, от каждого прохожего чувствуется утончённость и индивидуальность. В Корее каждый житель тоже следит за собой, отличие разве что только в том, что почти все ходят в одной и той же одежде, которая ничем не отличается между собой.       Тэхён осматривается, стараясь игнорировать присутствие охраны за своей спиной. Он вдыхает глубоко носом новый запах. Чувствует он его не впервые, но всё равно испытывает удивление, так как в груди активировалось чувство ностальгии.       В доме Чонгука пахнет свежим лаймом и чаем, а в кабинете жасмином благодаря благовониям. Запах жасмина улучшает внимательность и помогает в борьбе с негативными мыслями. Чон-ним говорил, что в последнее время его состояние стало лучше.       В магазине же от пола тянется запах хлорированной воды и ткани.       Он так редко чувствует что-то, что могло бы вернуть его в прошлое. Говорят, что самая сильная память у человека именно на запахи.       Чонгук, наблюдая за Кимом, хмыкает. Со стороны тот выглядит скромным, запуганным ребёнком, который первый раз вышел в большой мир без мамы. Или, возможно, ему просто так видится, потому что Тэхён аккуратно подходит к вешалкам с кофтами, начиная перебирать их в руках неторопливо. Словно боязно.       Щупает, ощущает, чувствует.       Как раз то, о чём Чонгук думал — чувство нового.        — Хочешь что-то приобрести? — спрашивает, и Тэхён разворачивается к нему, замирая.        — Нет, я… — заминается. — Просто вспомнил, что раньше носил только вещи из хлопка, — отходит в итоге от вешалок с одеждой, протирая брезгливо руки о брюки. Чонгук этот жест замечает, выгибая вопросительно бровь.        — Хорошо, — отстранённо отвечает, ведя за собой охрану в отдел обуви. Ким следует за ними, держа ровно спину и подбородок — делается безразличным.       В магазине они проводят длительное время, потому что Чон-ним всё никак не может определиться с выбором.        — Нет, исключено, — Тэхён откладывает зелёный пиджак в сторону, морща нос. — Полы пиджака расходятся в сторону почти над пупком, что создаёт иллюзию полного живота. К тому же, яркий изумрудный цвет совсем Вам не к лицу, более тусклые и спокойные оттенки травяного зелёного Вам бы подошли больше.       Чонгук внимательно слушает. Он сам желал, чтобы Ким помог ему с выбором подходящей одежды, потому совсем не реагирует на резкие или иногда неприятные комментарии. У каждого человека есть свои преимущества, с помощью которых он может подчеркнуть свои особенности, и не стоит пробовать выделиться тем, что тебя не красит.       Если ты, конечно же, работаешь на общество. В остальное время носи, что хочешь.        — Предлагаю пиджак насыщенного коричневого цвета. Или махагон? — Тэхён рассуждает, прикидывая на глаз оттенки, которые могли бы Чонгуку подойти.       Тот покладисто всё примеряет, думая позже отдать заказ на пошив своим личным портным и дизайнерам, а выбор Тэхёна обговорить со своим стилистом, которого сегодня с собой в магазин он не взял, чтобы насладиться ритуалом покупки, как обычный человек.       Сегодня Ким использует тактику «холодно-горячо». С Чонгуком метод подлизы не работает, ему это неинтересно, и он удивительно хорошо чувствует фальшь в свой адрес, поэтому логичнее было бы сначала его «пожурить», например, за выбор одежды, а после — похвалить, что Тэхён и делает в итоге, едва не выдавая Чонгуку дифирамбы о его красоте и непревзойдённости. Но не перебарщивает, делая это удивительно сдержанно и естественно.       Чон-ним, как ни странно, рассматривая себя в зеркале в пол, улыбается, поправляя на себе новую одёжку. И так, и сяк повернётся, посматривая в отражении на Тэхёна позади себя.       Тот же улыбается ему, выглядя смущённым. На деле — ему абсолютно плевать, какая одежда будет на Чонгуке. Для него наряды давным-давно перестали говорить о самовыражении, это просто способ показать принадлежность к какому-то слою общества, к деятельности и прочее.        — Неплохо, да? — спрашивает у Кима, поворачиваясь к нему всем корпусом. Ждёт одобрительной оценки. У Тэхёна на лице красуется мягкая улыбка, и он решает прибегнуть к кокетству, посчитав его в данной ситуации уместным.       Ему нужно испробовать на Чонгуке всё — от флирта до выражения ненависти, чтобы понять, что тому больше по душе (к чему его влечёт, к чему подталкивает воспитание и опыт). А главное — почему.       Он подходит к Чонгуку, укладывая ладони ему на плечи, проводя по ним в жесте «расправления ткани». Выглядит довольно непринуждённо и легко, пускай и чувствуется то самое «кокетство», которое считывают, поднимая удивлённо брови.       Ким же тем временем бережно поправляет на Чонгуке галстук, заглядывая ему в глаза с весёлой улыбкой на губах.        — Превосходно на Вас сидит, — произносит негромко, но довольно-таки близко к чужому лицу. Нарушил чужое личное пространство, каков негодяй. Но Чон-ним не смущается и не сопротивляется, только шлёпает Тэхёна ладонью по плечу со смешком.        — Вот подлиза, — легонько отталкивает от себя, но выражение его лица говорит о том, что ему было приятно оказанное внимание, и он остался доволен. Ким это фиксирует в своей голове, откладывая мысль о том, что Чонгуку нравится «лёгкое» общение и игривая манера поведения. Вообще, он сам по себе такой — энергичный и «искрящийся», пускай проявляется это в его поведении нечасто, особенно, если он работает.       Но, если следить за ним, то вполне легко можно подметить детали его характера.       В тишине раздаётся телефонный звонок. Чонгук закатывает глаза так сильно, что, кажется, видит свой мозг.       Он небрежно отдаёт Тэхёну пакеты с одеждой в руки, прикладывая телефон к уху.        — Сола, я отправлю тебя скоро в чёрный список.       Ким дёргает уголком губ. Со стороны ему безумно смешно наблюдать за взаимоотношениями Чонгука со своей сестрой, потому что они всегда наполнены какой-то комичностью и небольшой частицей тепла. Хоть и нельзя сказать, что они очень близки.        — Ты выжила из ума, если хочешь привезти его на воспитание ко мне. Думаешь, ему пойдёт на пользу смотреть, как я страдаю от мигрени и трахаюсь на рабочем столе? — украдкой бросает взгляд на Тэхёна, который выглядит максимально незаинтересованным.       Хотя, краем уха подслушивает, оглядывая Чонгука со спины. Многие его первые суждения о нём оказались ошибочными. Он достаточно пылкий и эмоциональный, хотя в серьёзных делах нерасторопный. В нём есть детская непосредственность и капризность.       Сдаётся Тэхёну, у него хорошие отношения со своим внутренним ребёнком.       Его же внутренний ребёнок умер примерно тогда, когда в него впихнули член, но не суть.       Людям, которые живут не в позиции родителя, гораздо проще воспринимать окружающий мир, ибо они не стремятся контролировать себя, а в побочном значении — других. Это не означает их несамостоятельность, скорее, это говорит об их гибкости восприятия людей, которые от них отличаются.       Помимо этого, они являются, как правило, хорошими родителями. Как бы не было парадоксально, если вы живёте в позиции родителя, с детьми будет сложно, ибо позиция родителя — позиция контроля. Если себя ещё контролировать получается, то других — нет, оттого могут бесить дети, ибо они как раз себя контролю-то и не особо поддают, являясь беззаботным потоком чувств и эмоций.       Тэхён, например, детей не переносит. Пускай его терпения и самовыдержки хватает для «воспитания», мысленно у него взрываются от раздражения капилляры в глазах. Потому что тоже хочется быть таким «лёгким» и наивным, но наивности он лишился бог знает когда. А лёгкость у него прослеживается разве что в присаживании на чей-то член.       Пускай Чонгук и выполняет все свои хотелки, балуя внутреннее дитя, находя с ним «коннект», племянника он, кажется, недолюбливает. И то совершенно понятно, Тэхён в этом «недолюбливает» солидарен, ибо мальчик действительно буйный и сложный с чужих рассказов. Так что дело здесь явно не в любви к детям.       Но, что помимо, вроде как, добродушного отношения к детям, Ким подметил, что у Чонгука есть некая акцентуация характера. Или же тенденция к её проявлению, он пока не определил точно. Можно сказать, что Чон-ним относится к гипертимному типу людей.       Это перечёркивает пункт об отсутствии контроля над другими, но Чонгук всё же больше просто выступает в роли лидера, предпочитая брать всю ответственность по распределению обязанностей на себя.       Гипертимный тип личности характеризуется как энергичный, оптимистичный и веселый человек. Чон-ним является таковым в действительности, Тэхён понял это не сразу. Озарение пришло в один из дней:        — Будешь конфетку? — Чонгук достаёт из коробочки, стоящей на столе, угощение, но Тэхён вежливо отказывается, так как в голове мелькает мысль о том, что это попытка его отравить. — Зря, это дорогие конфеты. Видишь? — Чон-ним показывает на коробку, которую украшают, с его слов, четыреста пятьдесят кристаллов Swarovski. — В ней находятся пятнадцать шоколадных трюфелей в обсыпке из съедобного 24-каратного золота. Ну, ладно, уже двенадцать, но как сам факт! — усмехается.       Лицо Тэхёна приобретает по-настоящему удивлённый вид. Нет, он, конечно, знал, что у Чонгука та ещё страсть к дорогим роскошным вещам, но чтобы настолько…        — В рот муха залетит, — Чонгук с озорством тыкает в Кима пальцем, намекая таким образом прикрыть раскрывшийся рот. — На самом деле, я редко ем такие конфеты, но они мне очень нравятся. Моя мама любила, правда, шоколад Delafee, часто говоря, что у оболочки из золота удивительно интересное послевкусие.        «Вот уж правда удивительное», — думал про себя Тэхён, смотря на конфеты в коробке теперь по-другому. Тратить деньги на то, чтобы жрать конфеты с золотом… Это какой-то новый вид извращения, определённо.        — Ваша мама, должно быть, была богатой женщиной, — как бы невзначай, мягко говорит Ким, растягивая уголки губ в улыбке. Естественно, не настоящей, но Чонгук на его слова гогочет, совсем не по-взрослому закидывая на стол ноги, откидываясь в кресле.        — Ох, нет, у неё просто был очень богатый любовник, — с его губ это слетает легко, со смешинкой и некой непосредственностью. У Тэхёна сложился в голове пазл: Чонгук такой всегда. Несмотря на то, что он легко контролирует своё поведение, он так же легко отпускает серьёзность и превращается в неугомонного человека, который тюкает его по поводу и без.       Серьёзно, Чонгук единственный из его владельцев, кто пытается налаживать контакт всеми силами, обращаясь с ним достаточно дружелюбно, если исключить моменты эгоизма, который он может проявлять, когда ему вправду чего-то хочется.       Он обладает высокой самооценкой, часто проявляет эмоциональную экспрессивность и общительность. Такие люди обычно очень активны, им нравится заниматься спортом и другими физическими видами деятельности. Тэхён точно не может сказать, сколько Чонгук в день уделяет времени спорту, но личный спортзал и внушительное подтянутое тело говорят, пожалуй, о многом.       Гипертимные люди часто обладают высоким уровнем энтузиазма и мотивации, что позволяет им достигать высоких результатов в различных областях жизни. Они могут быть очень коммуникабельными и легко находить общий язык с другими людьми, что Чонгуку как раз очень свойственно. В общественной жизни он едва ли не главная фигура, всегда со всеми наладит контакт, во всех найдёт пользу и выгоду.       Однако, у Чон-нима есть и недостатки (естественно, куда ж без них). Например, он несколько эгоистичен, не учитывает интересы других людей. Может быть слишком самоуверенным и не брать в расчёт возможные риски и препятствия, хотя, благодаря холодной голове и зрелому взгляду на жизнь, Чонгук редко промахивается в делах, которые касаются его бизнеса.       Кроме того, он иногда испытывает проблемы с концентрацией и дисциплиной, с чем Тэхён как раз и борется за Чон-нима, составляя распорядок его дня и заботясь о комфортной атмосфере на рабочем месте.        — Сола, — Чонгук становится серьёзным, чем выводит Тэхёна из раздумий. — Я понимаю, что ты не состоялась, как родитель, но не стоит из-за этого скидывать обязанности его воспитания на меня, хорошо? Мы договорились с тобой о том, что компания перейдёт Вилли, но я всё больше в этом сомневаюсь, потому что он совсем для этого не годен. Пускай я в его возрасте тоже не был сахаром, я изучал дисциплины, которые помогли мне позже лучше влиться в ведение бизнеса. Он же абсолютный раздолбай, неспособный даже кактус выходить. Если он в ближайшее время не оправдает моих ожиданий — я найду другого человека на его место.       Сбрасывает звонок и вздыхает. Потом поворачивается к Тэхёну, смотря на него как-то утомлённо.        — Что мать раздолбайка, что сын — яблоко от яблони, — Чонгук забирает пакеты обратно, направляясь к выходу из магазина. — Ну, неудивительно, — пожимает плечами, разговаривая как будто сам с собой. — Сола росла с моей мамой, а я со своим отцом. Ты вообще про мою мать рассказы слыхал? — обращается, наконец, к Тэхёну, и тот вздрагивает, осознавая, что всё это только что адресовывалось ему.        — Нет, ни разу.        — А зря, там такая дама неудержимая была, — Чонгук словно окунается в воспоминания, погружая покупки в багажник машины, которая подъехала ещё десять минут назад по личному приказу. Похоже, находился за сегодня, решив свернуть день «наслаждения покупками, как обычный городской житель». — Воспитывать тоже нихрена не умела, поэтому я самостоятельно принял решение к отцу уехать.        — Сола, похоже, в неё? — принимает Тэхён в разговоре участие, пока не особо понимая, как связать образ матери с характером Чонгука.        — У-у… В неё, в неё, — тараторит. — Мама в моих воспоминаниях женщина-праздник. Что ни день, то новые покупки, шампанское, конфеты, любовники. Зато скучно с ней не было, с молодняком на одной волне всегда, но по детству хорошо ощущалось её отсутствие в нашей жизни.       Оп. Тэхён за эту фразу цепляется, теперь действительно включаясь в разговор.        — С нами она времени почти не проводила. Холодной казалась, хотя на деле просто незрелой была, — усмехается. — Загадочная дама, в общем. С отцом моим не сошлись характерами. Он-то тоже на любовь скупой, более ответственный и… Скажем так, строгий. Сола его в детстве не особо любила. На похоронах уже только осознала, что тот заботился о нас очень.       Ким вздыхает. Никогда не любил слушать о чужом детстве, потому что о собственном и рассказать-то особо нечего. Не помнит. А что помнит, то не хочет рассказывать.       Чонгук как будто считывает у него со лба эти мысли, в ту же секунду задавая вопрос:        — А твои родители какими были? — уже в машине, оба на заднем сидении. И так совершенно свободно звучит этот вопрос, с любопытством, с искренним желанием поговорить.       Тэхён поджимает губы и опирается подбородком о руку, посмотрев в окно. Бурчит:        — Не помню.       На этом их увлекательный диалог прекращается, после чего последующие полчаса до отеля Ким обдумывает каждое сказанное Чонгуком слово, приходя к выводу, что тому, скорее всего, интересны отстранённые люди. Оба его родителя не особо уделяли ему в детстве внимание, и он стал самостоятельным чуть раньше положенного.       Скорее всего, наверняка сказать нельзя. Чтобы узнать человека полностью, нужно провести с ним, как минимум, три года.       Возможно, в холодных людях Чонгук находит знакомую модель поведения, его тянет к тем, кто эмоционально отстранён. Тэхён даже позволяет себе улыбнуться в ладонь, но не как-либо радостно, а, скорее, со «знанием».       Это может быть причиной, почему он Чонгука привлёк, помимо его характеристики на рынке и симпатичной внешности. Он же сплошное воплощение эмоциональной закрытости. И, как бы хорошо он не играл искренность, в нём её, дай милости, наберётся хотя бы процента два от всего остального, из чего он состоит.       Из паранойи, тревожности, педантичности, страха и отвращения?       Да, пожалуй, это те эмоции, которые он чувствует чаще всего.       К тому же, он может быть отстранённым или незаинтересованным из-за лекарств, которые принимает. Кажется ли он Чонгуку загадочным? Наверное. Он же не рассказывает ему о себе, а выступает в основном в роли слушателя, потому может казаться «неизведанным». Или даже безопасным.       Парадокс, кстати. Люди часто больше доверяют тем, кто говорит о себе меньше всего. Стоит ли этим пользоваться? Определённо, стоит. Тактика «холодно-горячо» на Чон-ниме должна неплохо работать. Но, как будто даже стыдно манипулировать им. А сможет ли он в принципе им манипулировать? Нет, конечно, он этому учился на протяжении многих лет, но Чонгук не выглядит, как человек, которому легко залезть в голову и разгадать его мысли.       Это Тэхён сейчас сидит и размышляет над мотивами чужого поведения, над возможным влиянием детства на настоящее, а в реальности взять, да продумать все шаги на пути к чужому сердцу, нифига не просто.       Ким одновременно хочет и не хочет приводить свой план в исполнение. Мало того, что ему нужно постоянно притворяться в интересе к Чонгуку, так ещё и теперь анализировать вещи, которые тому придутся по душе.       Хорошо, даже если интерес имитировать не придётся, потому что он находит в Чон-ниме по-настоящему занимательного человека, пункт с наигранностью никуда не пропадает. Да и кто даст гарантию, что он сам своим владельцем не заинтересуется? Риски есть с обеих сторон, он это понимает.       Удобно, когда можешь абстрагироваться, чтобы посмотреть со стороны на происходящее.       Что самое неудобное и опасное — Чонгук презентует себя не самым худшим образом. Как будто его, кроме как за то, что он является владельцем, и ненавидеть-то не за что. С другой стороны, Киму совершенно безразлично всё и безразличны все, кроме себя.       Увы, но его, как личность, сформировал рынок. Не умеешь показывать себя, нет стержня внутри, потеряна цель — ищи себя в мусорном ведре.       У Тэхёна в груди просыпается зависть, и он смыкает губы ещё более плотно, чем до этого. Он только что думал, что мог Чонгуком проникнуться, да? Мог, но это не исключает негативных эмоций, которые он к нему испытывает. Тот ведь достиг своей зоны комфорта, а он всё никак не может.       Вздыхает. Раз что-то чувствует, значит до сих пор не отпустил мысль о том, что так сложились обстоятельства, и мы не всегда способны на них повлиять, как бы нам не казалось, что мы сами сценаристы своей жизни. Раз, например, машина сбила — вот и весь сценарий. Мы не так всесильны, как думаем.       Жаль ещё Чонгук даже близко не позволяет испытывать к себе только ненависть. Насколько было бы проще, если бы Тэхён не видел в нём человека?       Он ведь сам человек, а не бездушная машина, потому способен понимать других, и проникаться их жизнью, даже если они далеко не лучшие люди и третируют его каждый день. Да и банальный стокгольмский синдром никто не отменял. Откуда ж он узнает, когда привяжется к человеку, который его в неволе держит? Психика штука непредсказуемая, как сработает, так и поплывёшь по жизни дальше.       Нужно быть очень осторожным.       Этому его научили: детство, жизнь, психическое расстройство и субъективный опыт.       Не будет осторожным, попадёт уже не в физическую ловушку, а психическую. И весь план по обольщению Чонгука коту под хвост пойдёт. А оно ему не нужно.       Ему нужно чужое сердце, чтобы, возможно, однажды растоптать его. Кто знает, как получится, верно?        — Кстати, — Чон-ним оборачивается к Киму, снова вырывая того из мыслей, и окидывает его оценивающим взглядом. — Мне не нравится твоя одежда. Я хочу, чтобы ты ходил в самом лучшем. В том, что покажет и тебя, и меня с хорошей стороны. Привлекательной. Заедем в ещё один магазин?       Тэхёна искренне начинает нервировать то, что Чонгук делает вид, что интересуется его мнением, давая право выбора.       Так и поверить в это недолго.        — Да, — соглашается, сцепив зубы, и машина разворачивается в обратную сторону.