— Вы что, действительно думаете, что заинтересовали меня? Почему? Потому что Вы великий Шерлок Холмс, умный детектив в забавной шляпе? — Нет. Я считал Ваш пульс. Шерлок Холмс
* * * * * *
Чонгук потирает ладонью подбородок, задумчиво смотря на чужую характеристику. На днях к нему пришла мысль о том, что о Тэхёне он действительно знает только какие-то гроши информации. Смутные представления из разряда: параноик, хомосапиенс, XY. Ещё отдельной категорией красавчик. Всяческое навешивание ярлыков без достаточного углубления в недра чужой души для полного раскрытия этих бессвязных слов. Что ещё? Ким попал на рынок в двенадцать, у него чистая репутация, родственников нет и «бла-бла». Но это капля в море. Песчинка в пустыне. Поэтому пришлось упросить менеджера порыться в документации на складе и поискать ещё что-нибудь интересное. На каждую золотую птицу собирается досье: хронические заболевания, патологии, психические расстройства и так далее. Иногда прилагаются фотографии родственников и мелкие детали биографии от психотерапевтов. Понятия «врачебная тайна» в рабском мире не существует, поэтому так или иначе утечка личных данных периодически происходит, дополняя общую картину. Знать об этом птицам, естественно, не советуется. Неудивительно, что у Тэхёна развилось именно параноидальное расстройство личности. Подозрительное общество, сформировавшее его модель поведения, устаканившаяся мысль о постоянном надзоре, скорее всего травматичное детство. Так ещё и психотерапевт, который может рассказать о тебе всё, что угодно, так как информация о рабах не является конфедициальной. Несоблюдение «врачебной тайны» — это как прогулка по дороге с закрытыми глазами. Веришь голосу, который тебя зовёт, идёшь, и натыкаешься грудью на нож, нанизываясь на него, как шашлык на шампур. С семьёй у Тэхёна дела непонятные, вроде, зажиточная была, с нормальным денежным доходом, но с плохой репутацией из-за не единичных случаев отправки родственников на золотой рынок. Обычно человеку, который выставляет кого-то на рынок, капает после денежный процент с продажи. Как роялти, когда корпорация продаёт созданный тобою продукт, а ты получаешь за это вознаграждение. Собственно, именно по этой причине у некоторых появляется соблазн поставлять новые «товары» на рынок. Это как у обычных людей приколюха со льготами на многодетные семьи — больше рожать, чтобы получать за это выплаты. Только здесь — больше рожать, чтобы потом продавать и получать с этого доход. Чонгук лично знает несколько человек, которые путём суррогатного материнства создают будущих рабов. Это даже «богатым» обществом порицается и предаётся осуждению. В последствии у человека, ведущего такую стратегию обогащения, страдает репутация, ему сложнее находить союзников и прочее. Но, с другой стороны, те деньги, которые он получает с проданных детей, достаточно большие и выгодные, чтобы сетовать на утерянный статус. Наверное, несправедливо, когда тебя рожают для того, чтобы отдать на рынок и наживиться таким образом. Получается, судьба предопределена? Чонгук, конечно, не верит во всякие там теории перерождения, квантового бессмертия и так далее, но ему всегда казалось, что у человека есть «судьба». Своё предначертание или место. Хотя, это звучит довольно бредово, потому что всё предаётся случайностям. Никогда не знаешь, когда обанкротишься или потеряешь работу. Но, в принципе, если случайности считать проявлением «судьбы», то можно полагать, что каждая жизнь расписана заранее. Что всё ещё звучит бредово. Взгляд падает на фотографию двенадцатилетнего Тэхёна, прикреплённую к документам о его первом опыте работы с владельцами. Чонгук заинтересованно выгибает брови, даже удивляясь тому, как Ким со временем изменился. На старом фото у него большие оттопыренные уши, криво стриженная чёлка и тёмно-малиновые губы, по цвету напоминающие труп сливы, упавшей с дерева. Забавно. Непривлекательный нескладный мальчик — так можно сказать про лицо с фотографии. Какие-то общие черты сохранены: разрез выразительных глаз, ровный нос и форма губ. Черты лица худые, тонкие и хрупкие. Здесь Ким не напоминает здорового ребёнка, он хмур, брови его сведены к переносице, а под глазами видно тень синяков. Сейчас Тэхён совсем другой: острый юношеский подбородок перестал выглядеть нескладно и приобрёл мужественную форму, впалые щёки приобрели приятную глазу мягкость, форма лица трансформировалась из колючей в элегантную. Неизменным остался ровный нос с родинкой на кончике, густые хмурые брови и враждебный взгляд тёплой карамели. Занимательно то, какой контраст Ким создаёт. Вроде и «острый», а в общем из-за природных плавных очертаний выглядит довольно «милым», если так можно выразиться о взрослом мужчине. Чонгука в нём это цепляет. Не то чтобы Тэхён «не такой как все» и прочие «ля-ля» той же оперы, просто сложно не проявить хотя бы малейшего интереса к человеку, который находится с тобой круглыми сутками. К тому же, чужое поведение последние дни было малость… странным. Непривычным для «привычного» Кима, который боится дышать лишний раз в чужом присутствии. Нет, правда, поначалу тревожность Кима совершенно не замечалась, но после какого-никакого общения в глаза стали бросаться различные проявления его расстройства. Поэтому флирт и тактильность с его стороны — это нечто из разряда фантастики. Да даже на флирт плевать, вот тактильность — как постройка космического коллайдера. Она настолько неожиданна (именно проявление инициативы), что в тот раз, когда они были в джакузи, соприкосновение оголённых мокрых участков кожи въелось в мозг электрическим разрядом и мурашками. Это уже перестаёт напоминать взаимоотношения «раб-хозяин», и Чонгуку это дико не нравится. Он стал Тэхёна побаиваться, честно. Тот совершенно не умеет выглядеть естественно, хотя, очевидно, старается. Нет, в плане, вживается в роли он хорошо, реплики для обольщения знает прекрасно, но почему-то слишком очевидны натянутость и притворство. И, даже несмотря на это, в желудке приятно порхали крыльями бабочки на простецкие манипуляции. Чонгук, он, человек-то нехитрый, падок на симпатичных людей, тем более на мужчин. Есть в них особый шарм, особенно когда они стараются завоевать твоё внимание. Харизму проявляют иначе. С женщинами, чисто на его субъективный вкус, гораздо скучнее. И из-за того, что Ким так резко переключился между настроениями, у Чонгука откровенно сломался мозг. Признаться, он бы не смог так безупречно передать нужный посыл невербальными жестами и репликами. Это же как стать практически другим человеком. Банально похоже на раздвоение личности. Эти непредсказуемые скачки интерес-то и подогревают. Очевидно, мысли у Тэхёна более любопытные, чем у здоровых людей. Вот раздражает, на самом деле, биологически заложенный в человеке интерес ко всему новому, к тому, что непонятно и неизвестно. Из-за него Чонгук сидит сейчас, как полнейший дурак, и читает кучу ненужной белиберды о Тэхёне. И всё лишь потому, что он загадочный, и мозг хочет эту его «загадочность» познать. Социальный интерес формирует взаимоотношения, и Чонгук периодически ворчит на свою любознательность, пытаясь запихнуть её куда подальше мыслями о том, что интерес — заложенная изначально в человеке эмоция, которая помогает развиваться и выживать благодаря функции дофаминового награждения и активизации определённых нейронных связей. Но он же не может Тэхёну сказать, мол: «Эволюционно так сложилось, что мы испытываем к неизведанным объектам окружающей среды интерес, поэтому выкладывай о себе всю подноготную, чтобы я успокоился». Оправдание чистой воды ведь, хоть и логически верное. Чонгук усмехается от своих мыслей, перебирая документы в папке. Ну совершенно нет никакой будоражащей личной информации. Напрямую спрашивать о всякого рода «сокровенностях»? Что ж, прямолинейность и твердолобость, пожалуй, основные черты его характера, так что проблем с душевными болталками возникнуть не должно. В случае утайки или нежелания Кима идти на контакт, можно прибегнуть к манипуляциям. Но это так, на крайний случай. Чонгук иногда пренебрегает чужими личными границами и ведёт себя, как говнюк последний, особенно если осознаёт, что выше по статусу. Так неправильно, но он так делает — грешен. Побочный эффект его деятельности и социального положения. А кто идеален, верно?* * * * * *
Тэхён поднимается вверх по ступенькам, делая это с привычной настороженностью. На втором этаже он бывает гораздо реже, чем на первом, а в некоторые комнаты, например, в библиотеку или спортзал, не заходит вовсе. Только в случае жуткой необходимости или личной просьбы Чонгука. Ещё это происходит по причине того, что на второй этаж абсолютно ублюдская лестница. Если вдруг захочется умереть, можно просто попробовать по ней подняться. А ещё лучше — спуститься. Узкая спирализованная дорога смерти. Тэхён находится в пентхаусе уже довольно долго, но тот настолько огромен, что его, кажется, невозможно изучить досконально и за три года. Три года. Это ближняя цифра, на которую он рассчитывает, чтобы перенаправить отношения с Чон-нимом в то русло, которое ему выгодно и удобно. Наладить контакт, так сказать. Ким толкает входные двери в библиотеку, морщась от появившегося скрипа. Ему нужно будет с этим что-то сделать: купить смазочный материал или поменять петли. Почему Чонгук ничего не говорил об этом ужасном дефекте? Комната не выглядит впечатляющей. Библиотека отнюдь не как в «Красавице и Чудовище», где Белль каталась на лестнице между шкафами по всему периметру. Здесь более уютно и менее просторно. Есть узкое окно в пол, округлое у потолка. Оно украшено резными створками белого цвета. Около него стоит столик с двумя стульями, с двух сторон от которых — книжные шкафы. В помещении немного пыльно, поэтому Тэхён вздыхает, почувствовав необходимую потребность здесь всё убрать. Его загрызёт совесть и чувство вины, если этот бардак он оставит таким, какой тот есть. Ещё нужно будет добавить в список покупок топливо для биокамина. С одной стороны, Тэхёна радует то, что ему не нужно проделывать десять тысяч операций по очистке дымохода, как он делал у Джинхёка, с другой… Биокамин — классное дизайнерское решение, но это как будто бы уже не то. Но всё равно уютно. Вечерами залипать на огонёк в гостиной приятно. Спустя некоторое время библиотека начала шуметь от бурной уборки, которую Тэхён устроил. Иногда желание «выслужиться» его в самом себе нервирует, но корни у него растут не из воздуха. Как уже говорилось, без подтверждения того, что он — совершенство в своей рабской деятельности, он не чувствует себя спокойным. А-ля «если я ничто, то нахрен кому-то сдался». Проходит не менее часа с момента, как Ким добирается до книжных шкафов у окна. Он протирает тщательно обложки, с некоторых смахивает пыль мягкой щёткой, и останавливается в тот момент, когда из одной такой книги под ноги вылетают жёлтые помятые письма. Тэхён с вопросом смотрит под ноги, хмурясь. В нём просыпается любопытство, и он робко приоткрывает книгу, заглядывая внутрь, проверяя на наличие ещё каких-либо писем. На корешке книги неразборчиво написано ручкой: «С днём рождения, Чонгук». И ниже красивые инициалы в виде двух «J». Тэхён перерывает в голове всю информацию, которую знает о Чонгуке, выдвигая предположение о том, что это инициалы его отца — Чон Джиуна. Вполне похоже на правду. Глаза в момент расширяются от страха, а сердце подскакивает к горлу, учащённым ритмом разгоняя по венам кровь. Он не спросил разрешения на вход в библиотеку. Ну всё, расстрел. Тэхён мечется глазами от писем, что свалились к ногам, к дверям, пытаясь придумать, что делать дальше. Объективно он понимает, что не сделал ничего страшного или криминального, не совершил никакого преступления или покушения на чужую личную информацию, но всё равно навязчивый молоточек долбит его в мозг, подгоняя тактильную галлюцинацию в виде дула пистолета у затылка. С одной стороны, он занимается сбором личных данных своих владельцев, ищет на них компромат, чтобы рано или поздно заговнить их репутацию или просто применить свои знания, когда потребуется. Но, с другой стороны, он играет добропорядочную золотую птицу, которая не представляет никакой угрозы и совершенно точно верна своему «хозяину». Неизвестно, как Чонгук отреагирует на то, что Ким роется в его вещах. Тэхён вздыхает, подбирая письма с пола. И достаёт каждое из конвертов по очереди, садясь на пол. Пускай он делает страшные для его положения вещи, сильно хуже он уже себе не сделает. Сексуальное насилие он переживёт? Переживёт. Наказание переживёт? Переживёт. Особо буйных золотых птиц (как правило тех, кто только попал на рынок или совершил покушение на владельца) могут наказать за непослушание отсидкой в карцере. Это такая маленькая комнатушка без окон и света, из которой тебя не выпускают (проще говоря — мини-тюрьма) до определённого времени. Там ты медленно сходишь с ума, пытаясь переосмыслить свою жизнь. Ты абсолютно один, нет ничего, что могло бы отвлечь. Только голые тёмные стены. Карцеры находятся в центрах психологической помощи, что Тэхёна, признаться, смешит. Это как две стороны медали, на одной из которых тебя лечат, на другой — калечат. Он сидел в карцере, когда ему было семнадцать, за покушение на жизнь владельца. Сейчас он понимает, что предпринятая им попытка сбежать или освободиться была глупа. В его характеристику этот эпизод не попал, потому что мистер Кан, «по доброте своей душевной», отмолил его грехи перед страховой компанией, договорившись не портить ему репутацию на рынке. На старость лет проникся молодым мальчишкой, отдал своё наследство, так ещё и покушение простил, не став убивать. Хорошим человеком его это, конечно, не сделало, потому что с Тэхёном он творил множество других не особо приятных вещей. А после наказания, кажется, у Кима и случился слом. Будучи в тихом одиночестве, ему пришлось принять реальность, в которой он оказался. Психологическое давление было слишком большим и травматичным для его впечатлительного ума. Наверное, после отсидки в карцере он приобрёл тревожность, которая толкала его потакать всем чужим прихотям. И так до сих пор, с разницей только в том, что уже не страшно. Просто автоматически тревожно. Похоже на систему кодирования от алкоголя — ты в таком ахере, что пить больше не хочется. Тэхён вдруг осознаёт, что он пережил столько дерьма, до сих пор не поблагодарив реальность за то, что ему каким-то вселенским сочувствием подсунули Чонгука. На этом моменте у Кима искривляется лицо, но он искренне пытается принять мысль о том, что в данный момент времени его жизнь неплохая. Да, было лучше. Но и хуже было тоже. А размеренные будни с молодым миллиардером, у которого нет БДСМ наклонностей — явно не худшее из всех зол этого мира. В груди колыхнулись радость и облегчение. Но Тэхён шибко не расслабляется, по-прежнему держа в голове мысль, что можно стремиться к ещё большей свободе. Хотя, счастливая улыбка от осознания того, что его никто не пытает и не сажает в карцер, украшением появляется на его лице. И тут же спадает, стоит дверям за спиной скрипнуть.* * * * * *
— Вот, тут мама мне письмо пьяная писала, — Чонгук ведёт пальцем по буквам, показывая Тэхёну. — У неё красивый почерк даже в нетрезвом состоянии. Я всегда легко определял подшофе она или нет. Ким осторожно заглядывает в чужое детство, до сих пор удивлённый тем, что Чон-ним сам изъявил желание с ним поболтать о чём-то личном. И не убил его. Тэхён просто не знает, что тот таким образом пытается подвести диалог к чужому детству. Всё ради личных целей. — У нас традиция такая была, мы писали друг другу письма на праздники. От моей бабушки по папиной линии переняли. Я всегда радовался, когда мне на почту приходили подобные весточки, они мне казались особенными. Ну, знаешь, наполненные любовью и всё такое, — Чонгук распаковывает ещё одно письмо, задумываясь. Пытается припомнить, когда его получил. — О, это был день рождения Солы. Ей тогда исполнилось… — прищуривается, глянув в потолок. — Пятнадцать, наверное. Мы уже жили отдельно, но тогда она, как типичная девчонка, пригласила меня на девичник в качестве груши для битья. Худший день, — негромко смеётся, а Тэхён про себя задумывается, боясь спросить, что такое «девичник». — А как она вышла замуж за европейца? — задаёт Ким неожиданно и для самого себя вопрос, вспомнив про чудо-племянника, которого никто из семейства Чон не переносит. — Ой, история нудная, но это не по любви было. Чисто из-за выгоды. Тэхён замолкает, больше в диалог не вступая. Просто слушает чужие истории из детства, фиксируя что-то для себя. Они сидят на полу, обложенные книгами, Чонгук о чём-то заведённо жужжит на ухо, как будто не ему тут тридцать с хером, Ким рядом протирает книги, возвращая их на полку. — И как тебе живётся с расстройством? — интересуется Чонгук вдруг негромко, когда Тэхён уже теряет нить диалога и перестаёт слушать. Вопрос повисает в тишине тихой дымкой. Повышать громкость голоса нет смысла — они одни в библиотеке, где только шуршание старыми письмами и перелистывание книжных страниц. Тэхён на вопрос вздыхает, пожимая плечами. Молчит, вскидывая взгляд, который через секунду приобретает оттенки беспомощности. Так и читается в глазах: «Зачем лезешь туда, куда не просят?». — Через три минуты я отвечу. Чонгук выгибает бровь. Тэхён с неохотой открывает рот для пояснения: — Мне нужно убедить себя в том, что я могу это рассказать, и Вы не будете использовать всю личную информацию против меня. Во мне будет идти борьба бреда с рациональностью. Я Вам не верю, и мне сложно говорить о таких вещах. В состоянии стресса могут обостриться галлюцинации. Поэтому, подождите три минуты до тех пор, пока я настрою себя на диалог и убежу свой мозг в том, что, рассказав Вам нечто личное, мне не отсекут голову. Чонгука после этой фразы в ребро фантомно кольнула совесть. Он же ведь думал, что может прибегнуть к манипуляциям в случае, если Тэхён не захочет с ним говорить. Скорее всего, он бы этим Кима отвернул от себя, обострив его паранойю. Нехорошо получилось бы… Ну, главное вовремя осознать свою ошибку. Чонгуку не хотелось бы портить между ними отношения глупостями своего характера и недостатков. А он может, потому что не идеален и не всегда достаточно эмпатичен, чтобы думать о последствиях своих поступков. В этом тоже минус его личности. При выстраивании коммуникации с кем-то он эгоистично думает только о получении выгоды для себя. То есть мышление: победитель-проигравший. Для него часто не существует альтернативного сценария, и в общении с людьми это чётко видно. Как сейчас: он хотел выиграть, утолив свой интерес, при этом совершенно не задумавшись о том, как это скажется на их будущих взаимоотношениях, которые играют более весомую роль, чем утоление любопытства. Чонгуку приходится вспоминать, что существует такая вещь как «компромисс». Он стоит между «победитель-проигравший» и «победитель-победитель». Вторая модель — ключ к успеху. Это как при заключении деловых договоров, когда не всегда находится компромисс, и вы отступаете от своих первоначальных планов, чтобы не портить отношений с партнёром, и в будущем была возможность вернуться к нему с другим предложением. Там, где есть один проигравший, проиграли все. Тэхён неторопливо убирает с книг пыль, тщательно вычищая корешки. Отвечать не торопится, и они сидят в неловкой (лично для Чон-нима) тишине, изредка нарушаемой звуками дыхания и шебуршанием бумаги. — Нормально, — звучит, наконец, ответ негромко, и Чонгук уже было возмущённо открывает рот на то, что не этого он ожидал услышать, но Ким медленно продолжает. — Сначала кажется, что всё потеряно и мир рухнул. Особенно ярко я ощутил это, когда мне поставили диагноз. Я испугался, — делает паузу, проводя тряпкой по обложке заторможенно. — Это как доказать верующему, что Бога нет, и вся его жизнь с привычными устоями в секунду превращается в труху. Шок. Вот так и я пытался смириться с мыслью, что мои навязчивые убеждения об убийстве — бред. То, чем я начал жить, перестало иметь значение, потому что я осознал, что болен. Мне каждый день нужно убеждать себя в том, что моя вселенная — это бред. И в реальности всё работает не так. Чонгук подтягивает к себе одно колено, укладывая на него щёку. Слушает. — Но это не самое важное. Страшнее становится, когда ты окунаешься в погоню за «нормальностью», до конца даже не понимая, где эта самая «нормальность». Где грань между расстройством и здоровостью, — берёт невозмутимо всё новые и новые книги, подвергая их очистке. Так проще не думать о всяком лишнем. — Лет через… Пять с начала терапии я осознал, что гонка за нормальностью — это ненормально. Я понял, что норма — это гармония моего психоза и невроза, — негромкая усмешка, и Чонгук её поддерживает слабой улыбкой. Тэхёна интересно слушать, хоть и тяжело из-за долгих пауз и медленного темпа речи. — Сейчас могу сказать, что я не считаю себя больным. Да, у меня всё ещё параноидальное расстройство личности и поломанное мировосприятие, но с этим стало проще жить. Я хотя бы научился отличать свои навязчивые мысли от рациональных мыслей. Разве я рассказал сейчас что-то, что могло бы обернуться против меня? — задаёт риторический вопрос, словно обращаясь к себе. — Нет, хотя минутами ранее мне казалось, что произойдёт катастрофа, если я произнесу хоть слово о себе, и по мне откроют пальбу. — Я рад, что ты готов открыто со мной поговорить. Значит ли это, что отношения между нами улучшились? — Чонгук расплывается в хитрой улыбке, ткнув Тэхёна локтём в бок. Тот позволяет себе раздражённо закатить глаза. — Меня тошнит, когда я Вас вижу или слышу. — Ого. — Но до унитаза пока не доходило, — усмехается, вставая с пола. — Мне ещё предстоит принять действительность, в которой за честность Вы сделаете мне выговор и предупреждение, а не акт лишения жизни. — Что ещё тебе предстоит принять? — интересуется Чон-ним, тоже вставая с пола. — Что Вы совершенно не понимаете, что такое личные границы, ставите меня в неловкое положение, запугиваете, манипулируете и в постели ведёте себя, как старый дед. — А вот это обидно было. Запуганный ты мне больше нравился, — Чонгук дует обиженно губы. — Почему так резко у тебя изменилось поведение? — Ремиссия. — Ремиссия? — Частично сошли на нет признаки расстройства. Когда случится рецидив, я не смогу позволить себе так свободно разговаривать с Вами. После возвращения сюда моё состояние стабилизировалось, и наступила ремиссия. У меня, правда, никогда не было длительных ремиссий, максимум недели две. И по новой. Чонгук задумывается, оглядывая Кима с ног до головы. — Ты совсем другой, — изрекает серьёзно, заглянув Тэхёну в глаза. В этот момент между ними происходит что-то странное. Напряжённое. Это нельзя охарактеризовать каким-либо знакомым понятием, разве что только обозвать «тяготой» между ними. — Меня это пугает. Я не люблю неизвестность, как и все нормальные люди. — Или ненормальные, — добавляет Ким несмело, почти шёпотом, подумав, что это могло бы быть забавной шуткой. — Ждать ли мне от тебя… Подставы? Тэхён тянет уголок губ вверх, пожав плечами: — Я Вам верен. — Врёшь. — Мы засиделись в библиотеке, Чонгук. Что Вам приготовить на ужин? — Я не голоден, — хмуро отвечает, покидая библиотеку. Тэхён же остаётся здесь, чтобы закончить с уборкой. С книгами, письмами и прочими ценными вещами нужно быть более аккуратным. Нехорошо, когда пыль и грязь портит хороший том или сборник поэзии.