Послушный, как ветер, надежный, как тень

      А вот Паркер не сдерживает — орет во всю силу легких. Коннорс зажимает ему рот ладонью, хотя сам до смерти перепуган. Диллон жмется к застывшему Марко, от ужаса, видимо, потеряв дар речи. Октавиус делает шаг назад, его щупальца раскрываются, окружая пришельцев полукругом.       Озборн далеко не сразу берет себя в руки.       — Ты, — хрипит он. У него вырывается нервный смешок. — Хе, хе… Когда ты… Я думал, ты… Я думал, это все в моей голове…       — Боже, Рег, — выдыхает Октавиус не своим голосом. — Что с тобой случилось?       «Это из-за черной магии», — первое, что приходит на ум. Но нет, вряд ли — Стивен не видел такого нигде и не читал о таком ни в одной книге. Ему вспомнились давние слова Рега про «дробилку». Хотя это скорее напоминало следы от когтей или клыков — слишком грубые, неровные по краям. А этот синюшный оттенок, а эти раны, словно из тела выдрали целые куски… Но самое непонятное, странное, жуткое — темно-алое свечение в центре грудной клетки. Стивен никак не может понять, что это такое.       А потом слышит равномерный гулкий стук. И понимает.       — Это последствия ритуала? — спрашивает чародей.       — Это последствия глупости, — отвечает Рег и встает. Красный свет становится ярче. — Я был дураком и поплатился за это. Не то чтобы меня не устроила цена… Но видок мог быть и получше, верно?       В чернильно-черном углу резвятся тени и витают серебристо-серые пылинки; из него тянутся тускло-серые линии, напоминающие лучи света. Они ребристым ореолом окружают изломанное трупно-белое тело, на котором черные тряпки висят, как на кривой старой вешалке. Сквозь изорванную в клочья кожу видны серые кости и густо-синие вены. В центре груди — черный провал, в котором громко стучит, переливаясь всеми оттенками алого, большое, перевитое ярко-рыжими венами сердце. Высохшее лицо наискось пересекает несколько кривых черных ран. Куска носа нет (похоже, откушен), серые сухие губы словно высечены из камня. Громадные горящие глазищи из оловянных превратились в золотисто-желтые, а зрачок приобрел продолговатую, «кошачью» форму. И только взгляд все тот же: острый, горящий, сбрызнутый безумием.       «Самое то для чернокнижника».       — Так бывает, когда заключаешь сделки с демонами, — в голосе Стрэнджа ни капли сочувствия.       — Я не заключал сделки с демонами, — шелестящий голос Рега звучит гулко, как со дна пустого колодца. — Ни разу.       — Может, хватит врать? — Стрэндж морщится. — Ты уже признал, что сотворил черномагический ритуал, а теперь еще и показался во всей красе. Думаешь, нам неочевидно, что…       — Секундочку, — встревает Озборн. Широко улыбнувшись, подходит поближе. — Мне вот, знаете ли, неочевидно. Как или… что нужно совершить, чтобы выглядеть… так?       — Так? — ухмыляется Рег. И выходит жутко — рот у него тоже порван.       — Как трупешник, — дав петуха, брякает Диллон, высунувшись из-за Марко.       Золотистые глаза медленно оглядывают все и вся. Сканируют, пронзают. Глаз Агомотто подскакивает, и Стивен сцепляет зубы. «Да черт тебя раздери! Снова».       — Сколько чар у тебя в арсенале? — прямо спрашивает чародей.       — Немного, — прямо отвечает Рег. — Зато все полезные. И эффективные. Не так ли?       Теплая волна омывает с головы до ног. Колени дрожат, и Стивен едва не падает.       — Довольно! — выпаливает он и делает шаг в сторону чудовища. — Отвечай, кто ты такой! Иначе…       — Снова схватишь меня за яйца? — ворчит Рег и присаживается на корточки. Склоняет голову на бок. — А знаешь. Почему бы и нет?       — Почему бы… что? — Стивен моргает.       — Проверь меня своим «заклинанием», — последнее слово чудище почти выплевывает. А после вдруг расплывается в широченной улыбке. Тянется к нему, по-кошачьи ведет плечами. — Проверь меня, Стивен. Проверь, дорогой. Проверь всего, ну же!       Стивен не успевает рта раскрывать — тварь в два прыжка оказывается рядом. И цепляется за его плащ.       — Ну прове-е-ерь, — блеет, дергая за край одеяния. — Пров-е-ерь меня-я-я.       — Пошел вон! — рявкает Стрэндж.       И даже замахивается, но Рег успевает отскочить, мягко посмеиваясь. Кто-то из злодеев ему вторит (судя по голосу, Макс), и Стивен бросает в их сторону испепеляющий взгляд. «Идиоты. Неужели не понимаете, насколько эта тварь опасна?!»       — Проверь меня, — повторяет Рег, запрыгивая на стул с ногами. — И мы сразу узнаем, вру я или говорю правду.       — Ты готов отправиться в астральное измерение? — спрашивает Стрэндж. И получает вполне ожидаемый ответ:       — Нет. Но ты можешь не читать заклинание полностью, — замечает Рег, вскинув длиннющий палец. Он весь теперь жутко длинный, тонкий, изломанный, как нарисованный скелет. — Только часть про изгнание и проверку — и все.       — Не пойдет, — Стивен ожидал такого предложения. — Ты меня обманешь. В реальном мире сложнее узнать истинную суть существа.       — Ты сначала проверь, демон я или нет, — предлагает Рег. И сам подставляет руку, на которой огнем горит след от ладони Стивена. — Уж это-то сразу станет понятно. Ну давай. Давай, давай!       «Как он возбужден. На месте не может усидеть». И все-таки Стрэндж колеблется. Это может быть уловкой? Трюком? Что еще этот ублюдок знает и умеет? Заклинание действительно способно доказать наличие дьявольской сущности — но не объяснить, кем конкретно сущность является. Вдруг Рег не демон, но что-то похуже. Впрочем, лишней эта проверка точно не будет. «И он не сможет мне навредить. Не должен. Это просто нереально». Заклинание ослабит его, фактически отдаст на волю Стивена. Этим можно даже воспользоваться… как-нибудь.       Выждав еще миг, чародей протягивает руку к руке Рега.       — А, а, а. Погоди, — внезапно говорит тот. И обращается к Озборну: — Норм, побудешь рядом? Для подстраховки.       — Л-ладно, — не слишком уверенно кивает Озборн.       И Стивен скрежещет зубами. «Хитрец». Рег переплетает с Озборном пальцы и улыбается, не разжимая губ. Так он выглядит безобидно, почти невинно, и мужчина, разумеется, улыбается в ответ. План Стивена провалился — стоит ему только сунуться к твари, как она тут же перескачет в сознание Озборна, как делала уже до того.       А тот и против не будет. «Чертов манипулятор».       — Во. Во теперь давай, — говорит Рег.       И, вытянув свободную руку, закрывает глаза. Заклинание снова сплетается на языке, снова выходит вздохом на последнем слоге, и Стивен обхватывает изодранное предплечье. Его пальцы сжимаются на черной сухой плоти под грубой белесой кожей. Рег чуть морщится, и Стрэндж по давно въевшейся в мозг привычке ослабляет хватку. Пациенту больно.       А потом заклинание действует, и его засасывает в искрящийся водоворот. Беспорядочная мешанина ощущений сливается с отблесками аур, окружающих, пронизывающих и питающих чужое тело. Чародей различает внутреннюю силу, несколько слоев защиты и крепкий стержень. «Это не чары. Это его способности. Сверхспособоности». Он мутант? Нет, это не похоже на мутацию. Может, жертва эксперимента? Они не выглядят искусственно. Нет ни астральных швов, ни все тех же мутаций — ничего нет.       Вдруг его окутывает странная серебристо-серая дымка. И не просто окутывает — она жмется к нему, льнет, ласкается. Абсолютно искренне, с каким-то отчаянным трепетом. Словно живое существо, которое долго ждало его и очень соскучилось. Сначала приходит неловкость, а потом и острый приступ стыда. Стивен усилием воли развеивает дымку, отталкивает прочь, и она смущенно отступает.       В конце концов, Стрэндж выныривает из мглистого водоворота, оглушенный и одурманенный. А еще крайне разочарованный — ничего. Никаких следов темной сущности. Рег — ни демон, ни сосуд.       Что не отменяет того факта, что он может быть…       — Уф! — он отдергивает руку. Спрыгивает со стула и скачет к дальней стене. Жмется в угол и шепчет: — Ненавижу. Просто ненавижу.       — Почему? — выдыхает Стивен, все еще немного дезориентированный.       — Почему-почему! — гундосит Рег и фыркает. — Ты мне своими граблями всю душу проскреб! Серьезно, инферналы и те были нежнее!       — Кто? — высовывается Паркер.       — Живые трупы, нелюди, зомби — называй как нравится. Им я обязан своей хорошенькой рожей. До сих пор чувствую, как их ногти забираются под мою кожу, а зубы стучат на моих костях… и все равно это было не так мерзко, как эти твои… проверки! Ну, что? Я — демон?       — Нет, — отвечает Стрэндж. И упирает руки в бока. — Ты что-то другое — но, без сомнений, не менее опасное.       — Без сомнений, — хмыкает Рег и чешет щетинистую щеку. Взгляд у него странный — расфокусированный, почти усталый.       — Нужно провести дополнительные тесты, — невозмутимо продолжает Стрэндж. — Раз уж ты отказываешь от полноценного астрального путешествия, — горящие глаза превращаются в две горящие щелочки, — то придется прибегнуть к астральному сканированию. Я настаиваю на элементарном меловом круге и клетке душ — существо твоего порядка достаточно опасно…       — Эй! Какого хрена!       «Этого еще не хватало». Диллон. Растолкав других злодеев, черный электрик выбирается вперед. Рожа перекошенная, из глаз — искры. Стивен глубоко вдыхает.       — Мистер Диллон, — терпеливо произносит он. — Все хорошо?       — Заебись просто, — фыркает Диллон и складывает руки на груди (на манер Марко). — Я против, чтоб ты над ним издевался.       Пауза. Довольно короткая, но весьма… зыбкая. Злодеи переглядываются, Паркер медленно моргает. Рег вытягивается по струнке.       Стивену хочется убивать. «Как же вы меня все!..»       — Уверяю вас, мистер Диллон, — вежливо цедит Стрэндж. — Я не намерен издеваться над мистером… Словом, это не причинит ему вреда. Ему даже не будет больно. Это стандартная проверка на…       — Ты уже проверил, — бухает Марко, подойдя к Диллону. — Зачем еще?       — Отсутствие демонических сущностей, мистер Марко, не отменяет того факта, что…       — Ты не можешь его контролировать, — рубит Октавиус. Взгляд тяжелый, лампочки у щупалец красные. — И тебя это пугает. Великий герой земли не способен побороть вшивого пришельца из далекой дыры. Без обид, Рег.       — Дайте ему хоть выдохнуть, — шипит Коннорс, сурово хмурясь. — Разве вы не видите, как на него подействовала ваша… проверка?!       — Послушайте, вы! — рявкает Стрэндж, повернувшись к злодейскому сборищу лицом. — Перед вами опасный, неконтролируемый монстр, который обладает неисчислимым количеством способностей! Не знаю, как вы, но я считаю…!       — Я считаю, — с легкой ехидцой перебивает Озборн, раздув тонкие ноздри, — в этой комнате только один монстр. И это точно не Реголо.       Тишина. Долгая, тяжелая. Удушающе напряженная. Злодеи собираются вместе. Стрэндж чувствует, как по спине бежит холодок. Он бросает взгляд на Паука. Тот встречает его, думает мгновение — и отходит в сторону. На лице — печать мрачной решимости. «Разбирайтесь сами, сэр. Это ваше дело». Сердце неприятно колет. «Паркер, идиот, неужели ты?!..»       «А я тебе говорил».       Руки дергаются, Глаз снова начинает жечь. Голос звучит громко, но мягко — Рег не пытается давить. В его тоне сквозит печаль — и, честно говоря, это бесит еще сильнее.       «Говорил, что твоя гордыня тебе аукнется. Ты прав — время расплачиваться. И боюсь, ты проштрафился, платить тебе нечем».       Пауза. Как будто какое-то… мельтешение, шорох, шелест. Вздох.       «Ну ладно. Так и быть. Дам тебе в долг».       Рег выходит на свет. Его вид чуть изменяется: становится более нормальным, естественным. Живым.       — Все хорошо, друзья мои, — мягко говорит он. Подходит к каждому, прикасается, гладит. Они не отстраняются, хотя он все еще напоминает живого мертвеца. В конце концов, Рег обнимает Питера и, положив острый подбородок ему на макушку, говорит: — Такой он человек. Трудоголик, карьерист и эгоист. Не нужно на него злится — уж вам-то, Норман, Отто, в первую очередь! Он делает свою работу. Не будем ему мешать.       Чмокнув паренька-Паука в густые кудри, Рег выпускает его из объятий и идет к Стивену. Становится нос к носу, смотрит снизу вверх, и не поймешь, о чем думает. Взгляд абсолютно пустой.       — Я весь ваш, доктор, — наконец выдает существо по имени Рег, сгибаясь в знакомом глубоком поклоне. — Берите меня и делайте со мной, что хотите.