Несмотря на всю его решимость отдохнуть, сон Инка был довольно беспокойным. Он не помнил, что ему снилось, но проснулся, захлебываясь криком. Что-то мягкое ткнулось ему в висок, и он повернул голову, чтобы увидеть Террора, наполовину лежащего на подушке.
Большой кот моргнул глазом и ласково потерся головой о голову Инка, после чего скрылся за кошачьей дверцей. Мгновение спустя в нее пролез Клякса и, мурлыча, устроился у Инка на груди. Инк рассеянно погладил пушистую шерстку кота, сосредоточившись на ее текстуре и ощущении теплой тяжести, и закрыл глазницы.
– Ты в порядке.
Он прошептал эту фразу самому себе еще несколько раз. Это помогло ему успокоиться, и Инк встал. Клякса прошелся за ним по комнате и попытался проверить, сможет ли он влезть в один из сапогов Инка. Оказалось, что сможет. Инку оставалось только смотреть на счастливый пушистый комочек, который устроился в его левом сапоге и решительно не желал уходить.
– Он мне нужен, – заметил Инк.
Клякса мяукнул. Он шевельнулся и обернулся к Инку, невинно моргая своими большими зелеными глазами.
Инк подозрительно прищурился:
– Ты застрял?
Последующее мяуканье Кляксы было довольно жалобным и драматичным.
В итоге Инк спустился вниз, прихватив свой левый сапог с собой. Ему нравилось ощущать пол под босыми ногами, но он понимал, что вряд ли будет практичным бегать в таком виде. Он мог бы надеть ботинки Шилда, но пока не хотел рисковать и смешивать свои костюмы. Носить коричневый шарф уже было достаточно рискованно, пусть даже он пристегивал капюшон только тогда, когда на нем не было одежды Арка или Шилда.
Недоуменное выражение лица Чино прояснилось, когда он услышал радостное мяуканье из сапога Инка. Он фыркнул, а затем облокотился на стойку, хрипло рассмеявшись. Андайн, ожидавшая у стойки, наблюдая за происходящим, тоже от души расхохоталась.
С одного взгляда на нее Инк понял, что она – Фелл Андайн, но не "оригинального" типа. Инк определил, что она Судья и Капитан Королевской Стражи ее родного мира. Бывшего родного мира, поскольку он был уничтожен Эррором. Обугленный след от ее мира уже отпечатался на костях Инка. Он задумался, когда мог видеть кого-нибудь еще из ее Альтернативной Вселенной. Вероятно, в Маркеттейле.
Когда Судья Фелл Андайн подошла к нему, нервы Инка напряглись, но ее внимание было сосредоточено на маленьком пушистом хвосте, выглядывающем из сапога в руках Инка. Клякса развернулся, но его это, похоже, не смущало, и он радостно помахивал хвостом в воздухе.
– Так
вот куда делся Клякса. Обычно он подбегает, чтобы поприветствовать меня. И пытается поставить мне подножку, – Андайн с усмешкой взглянула на Инка. – Наверное, его можно выманить лакомством, если хочешь, чтобы он перестал держать в заложниках твой сапог.
Душа Инка бешено колотилась в грудной клетке. Он напомнил себе, что это не Horrortale!Андайн, и незачем нервничать из-за каждой встречной Андайн. У нее нет причин вредить ему. Он надеялся, что не выглядит слишком встревоженным, и постарался улыбнуться в ответ:
– Х-хорошо. Спасибо.
Судья Фелл Андайн задумчиво изучала его, и Инк похолодел, вспомнив, что
Судья – это не только часть ее прозвища, но и Роль. Судьи умели видеть собеседника насквозь и читать по лицам. Инк гадал, что же она увидела в его лице. Он пожалел, что на нем нет маски, и почувствовал себя глупо, вспомнив, что Арк был объявлен в розыск Омега-таймлайном. Эта Андайн, скорее всего, теперь жила в Омега-таймлайне…
К его удивлению, она просто приветливо кивнула и направилась к столику. Должно быть, она ждала еще кого-то, так как выбрала столик с несколькими стульями, а не с одним.
Инк подошел к Чино, который уже достал из-за стойки какое-то лакомство. Он поставил свой сапог на платформу кошачьего домика, чтобы Клякса мог вылезти.
– Ты мог бы просто схватить его и достать оттуда, – прокомментировал Чино. – Это было бы не в первый раз.
Он помахал лакомством над отверстием сапога. Маленькая лапа попыталась подцепить лакомство, но Чино отвел его подальше, чтобы выманить Кляксу.
– Я предпочел бы не хватать его так, – отказался Инк.
– Я так и подумал, – Чино бросил на Инка проницательный взгляд. – Кстати, Миднайт сегодня утром чувствует себя гораздо лучше.
Даже несмотря на сохранявшийся дискомфорт, Инк не мог жалеть о сделанном.
– Хорошо.
Чино мягко улыбнулся. Он выманил Кляксу из сапога, и Инк надел его, пока маленький кот не попытался снова его присвоить. Широкие штанины его плиссированных коричневых брюк спускались до самых пят, закрывая все, кроме подошвы и носков сапог. Клякса недовольно мяукнул, похлопав его по ноге лапкой, но вскоре отбежал к Буке, свернувшись калачиком рядом с ним.
– Не хочешь чего-нибудь перекусить перед уходом? – спросил Чино.
Инк ощутил привычный всплеск нервов, гадая, чего от него ожидают, но потом успокоился. Он понизил голос:
– Это ведь не потому, что я… э-э… помог Миднайту, верно?
– Нет, – подтвердил Чино. – Просто ты выглядишь так, будто тебе это нужно.
Инк неловко принял маффин с корицей. Он уже собирался поискать уединенное место, когда со стороны двери послышался тихий звон, свидетельствующий о том, что входит кто-то еще. Инк заметил черно-красные доспехи и застыл на месте. Новый посетитель тотчас же заметил его и тоже замер.
Инк уставился на Эджа.
Эдж уставился на Инка.
Затем они продолжили смотреть куда угодно, только не друг на друга.
– Эй, чего стоим?
Ред выглянул из-за брата, ворча себе под нос, и увидел Инка. В последний и единственный раз Инк видел Реда в Аутертейле, после того, как Блу ранил Хоррора, а сам он был Арком. Инк заставил себя не хвататься за свой шарф или капюшон. Может ли у него быть хоть один день, чтобы он ни с кем не столкнулся? Всего один? Или, может быть, полдня? Даже полдня было бы здорово, пожалуйста и спасибо.
Ред продолжал смотреть, а Инк старался не паниковать. Многие забывали, что Ред был Судьей в своем мире до того, как тот был разрушен (и был одним из самых могущественных монстров в Андерфелле). Он обладал способностями, присущими многим Сансам, и хотя он был скорее усталым, чем агрессивным, он определенно презирал Банду после всего случившегося.
Узнал ли он в Инке Арка? Не был ли коричневый капюшон слишком ярким индикатором, даже с его зеленой подкладкой? Или что-то еще в поведении Инка выдало его? Инку нужно было двигаться или что-то делать, потому что стоять, как идиот – только привлекать к себе еще больше внимания…
Эдж сдвинулся с места раньше, чем Инк.
К полному и окончательному шоку Инка, высокий Фелл-скелет опустился на колени и обнял его:
– Не ожидал, что снова встречу тебя. Я рад, что ты все еще в безопасности.
«Что?»
Ред выглядел не менее потрясенным, чем Инк.
– Пожалуйста, никому не говори, где я, – выпалил Инк, не успев подумать о том, что он говорит.
– Хмф, – Эдж выглядел немало оскорбленным этим предположением. – За кого ты меня принимаешь?
Инк застенчиво улыбнулся:
– Извини, Эдж.
– Подождите. Вы знакомы? – Судья Фелл Андайн поднялась со своего места, широко ухмыляясь. – Эдж, тогда пригласи своего друга!
Она ждала братьев Фелл. Инк надеялся, что четвертое место за их столом больше никто не займет.
– Меня зовут Инк, – неловко сказал он, потому что,
конечно же, продолжил катиться под откос. С одной стороны, он не мог быть известен здесь как Арк. С другой стороны, он только что назвал им свое настоящее имя. Инк смирился с любой негативной реакцией Найтмера, когда тот объявится вновь. Даже если бы Найтмер вернулся самим собой, он был бы не в восторге.
Эдж слегка кивнул в знак согласия, и Инк разрывался между чувством облегчения и желанием, чтобы его способность держать язык за зубами снова заработала.
– У тебя есть время поговорить или тебе нужно куда-то идти, Инк?
Эдж давал ему выход. Инк не принял его. Если бы он ушел, Эдж был бы вынужден придумывать историю их знакомства без его присутствия. Это могло закончиться только катастрофой.
Инк неловко проследовал за Эджем к столу Судьи Фелл Андайн, а Ред подошел к стойке. Он выбрал место спиной к стене рядом с Андайн, а Эдж сел напротив него. Стул рядом с ним оставался для Реда. На всякий случай Инк сосредоточил свой слух на монстре у стойки.
– Ты получил мой заказ, Чи? – спросил Ред.
– Он почти готов, – заверил его Чино. – С тебя пятьсот золотых.
Ред передал немного золота. Инк услышал его тихий вопрос, почти заглушенный разговорами и фоновым шумом:
– Он ведь Звездный луч, да?
Чино тепло улыбнулся ему:
– Вот твоя сдача.
Ред принял золото:
– Понял. Спасибо.
– Инк, это Судья Фелл Андайн из Омега-таймлайна, – представил Эдж.
– Зови меня здесь просто Судья, – добавила она.
Ее усмешка была острой, но этого и следовало ожидать от Андайн. Она не была той Андайн, которая пронзила грудь Инка, ранила Паприку и мучила Киллера. Пока она не вызывала свои копья, Инк мог сохранять спокойствие. Хотелось бы надеяться. Эдж не выглядел слишком обеспокоенным ее встречей с Инком, так что он постарался заставить себя расслабиться.
– Привет. Приятно познакомиться, – Инк посмотрел на Эджа, стараясь не ерзать. – Будет еще кто-то из твоих друзей?
– Нет, сегодня только мы, – ответил Эдж.
Это означало, что Доктор Фелл Гастер не заглянет на чашечку кофе (хотя с удачей Инка эта неприятность была бы вполне ожидаема). Хорошо. Он не хотел встречаться с отцом Реда и Эджа. Не после того, что его двойник сделал с Призмой. И что потенциально может сделать с ним его собственная версия в этой Мультивселенной. Доктор Фелл должен был быть одним из Ученых, которые шпионили за Призмой. Может быть, именно из-за него Фреш больше не считал Омега-таймлайн хорошими союзниками? Инк пытался убедить себя в том, что у него паранойя, но получалось не очень хорошо.
Хотя его мысли оставались тревожными, улыбка Инка смягчилась:
– Хорошо.
Ред вернулся и сел на стул рядом с Инком:
– Итак. Как ты познакомился с моим братом?
– В цирке Андертопа, – честно ответил Эдж, что, по мнению Инка, было неплохо. – У Инка были кое-какие проблемы, и мы с Топом помогли ему.
Это был один из способов сказать "ранили его в ногу, вытащили из снежной бури, чтобы он не умер, приковали к столу в мастерской Топа и помогли ему тайно связаться со Звездными Сансами", но Инк не собирался спорить. Он не понимал, почему Эджа совсем не беспокоило его присутствие здесь. Эдж был милым, но он знал, что Инк – это Арк, член банды Найтмера. Разве он не должен быть более осторожным?
Красные огоньки глаз Реда разгорелись ярче:
– Так
вот почему ты так долго не возвращался?
– Хм. Возможно, – проворчал Эдж, не подтверждая и не отрицая этого.
– Ты же знаешь, что можешь рассказать мне все, – негромко сказал Ред.
Инк неотрывно смотрел на свой маффин, который лежал перед ним на маленькой тарелочке. Он еще не откусил ни кусочка. И даже не развернул бумажную обертку. Он вспомнил, что Хоррор говорил, что бумажную обертку на маффинах и кексах есть нельзя. Инк заметил, что его руки дрожат, и спрятал их под стол. Поэтому он все еще не съел маффин. Упс.
– Жизненная ситуация Инка – не твое дело, – резким голосом сказал Эдж.
Напряженное выражение лица Реда дрогнуло, затем исчезло:
– Верно. Прости.
Инк не сразу понял, что извинения адресованы и ему в том числе. Он еще больше расслабился и кивнул. Хорошо. Теперь, когда это препятствие осталось позади, о чем обычно говорили те, кто на самом деле не были друзьями в ситуациях, не представляющих угрозы для жизни? Ему нужно было быть осторожным с вопросами, потому что были вещи, на которые он не хотел отвечать сам.
– Так откуда вы знаете друг друга? Судья и вы двое, я имею в виду, – это был достаточно безопасный вопрос, верно?
– Эдж – Стражник в здании Совета Омега-таймлайна, – пояснила Судья.
Ладно, возможно, тема оказалась не такой уж безопасной, как надеялся Инк. Но отступать было уже поздно.
– А ты тоже Стражник?
– Неа, – Судья оскалила зубы в ухмылке. – Член Совета.
О. Она входила в Совет Омега-таймлайна. Чудесно. Превосходно.
Фантастика. Инк поспешно откусил кусочек маффина (избегая бумаги) и понимающе хмыкнул. Что ж. Приятно было видеть, что его маскировка под Арка сослужила свою службу.
Судья усмехнулась:
– Не надо так нервничать! Я не считаю это признаком статуса, как Император Меттатон.
– В Совете есть
Император Меттатон? – нерешительно спросил Инк.
Судья кивнула:
– Он мудак.
Инк засмеялся и чуть не подавился своим маффином, вдохнув кусочек. Он закашлялся, и Эдж сунул ему в лицо напиток. Инк, не задумываясь, взял его и отпил глоток, прочищая горло. Он протянул его обратно Эджу и только тогда понял, что сделал.
– Извини, – Инк вспыхнул радужным румянцем.
– Я могу взять другой, – отмахнулся Эдж.
Инк ткнул соломинкой в напиток. Это была какая-то ледяная… кофейная… штуковина.
– Что это?
– Цинна-скотч фраппе.
– Вкусно, – отметил Инк. Он взглянул на меню на стене. – Погоди, я могу заплатить тебе за него.
Эдж помешал ему достать золото из маленького мешочка, висевшего у него на шее:
– Все в порядке. Тебе лучше поберечь свои деньги.
Инк растерянно заморгал, глядя на него, и не смог сдержать ослепительной улыбки, расцветшей на его лице:
– Спасибо тебе за то, что ты такой милый.
Эдж хмыкнул и спрятал подбородок в воротник своего шарфа.
Все еще улыбаясь, Инк снова прислушался к тихому разговору Реда и Судьи и тут же пожалел об этом.
– …Я имею в виду, ты же
знаешь, как они,
особенно Киллер, любят нападать на Фелл-монстров, – негромко говорила Судья. – Банду Найтмера никто не видел уже несколько недель. Вся Мультивселенная на взводе. Совет опасается, что они замышляют что-то грандиозное.
Инк неловко сидел и молчал, думая: «Наш Босс пропал, а половина из нас провела последние недели, борясь за свою жизнь. Наш план – найти Босса и желательно
не умереть, спасибо».
– Они могут ненавидеть меня, но я сомневаюсь, что они планируют мою смерть, – проворчал Ред.
Судья бросила на него сердитый взгляд, но Инк мог сказать, что она была скорее обеспокоена, чем раздражена:
– Может быть, и нет, но тебе все равно следует быть осторожным. Киллер чуть не убил тебя в Аутертейле.
Инк не смог сдержать легкой дрожи. Он не то чтобы забыл о случившемся, но травма Хоррора отодвинула на задний план едва не погибшего от рук Киллера Реда. Эдж бросил на него обеспокоенный взгляд, но ничего не сказал. Почему он беспокоился? Разве он не должен быть расстроен тем, что товарищ Инка по команде чуть не убил его брата?
Ред закатил свои красные глаза:
– Я буду осторожен… Черт!
Что-то темное приземлилось на голову Реда, и он громко выругался. Он вскочил со своего места и, оскалившись, снял Глюка с черепа. Кот оскалился в ответ.
–
Ты! – прорычал Ред.
Глюк зашипел на него.
Кот и монстр-скелет застыли в противостоянии и рычали, с ненавистью глядя друг на друга.
Судья небрежно потягивала свой напиток:
– Не знаю, почему этот кот так на тебя ополчился, Ред.
Глюк злобно ощерился, вцепился когтями в руку Реда, чтобы освободиться, и рванул прочь, спрятавшись под стойкой. Ред хмуро смотрел ему вслед, потирая рукав. Инк проверил его на наличие повреждений. Ничего не обнаружилось. Похоже, когти Глюка не проткнули ткань его куртки.
– Эта тварь – настоящая угроза, – проворчал Ред.
– Вообще-то Грозный вон там, – Инк указал на кошачий домик.
Грозный, похоже, спал с Кляксой на спине, а Бука свернулся калачиком рядом с ним. Все они были грубо разбужены, когда Сажа влетел в главный зал кафе и вскарабкался на кошачий домик. Линго примчался вслед за ним и остановился у подножия, глядя вверх.
Инк наблюдал, как Сажа съежился рядом с Грозным, неуверенно приподняв лапы, словно пытаясь сообразить, как увеличить дистанцию между собой и Линго. Разноцветный кот просто сидел на полу и смотрел на него своими жутковатыми светло-розовыми глазами. Инк начинал понимать, почему Чино захотелось назвать кошек в честь некоторых Сансов из Мультивселенной.
Инк доел свой маффин и поднялся на ноги:
– Мне пора идти. Было приятно познакомиться со всеми вами. Спасибо, что угостил меня своим напитком, Эдж. Даже если это вышло случайно.
– Все в порядке, – небрежно сказал Эдж. Он помедлил, и его хмурый взгляд немного смягчился. – Береги себя.
Инк серьезно кивнул:
– Не умирай.
Покончив с этим, он отправился в долгий путь по уединенному району и открыл портал в Хоррортейл. На этот раз он появился прямо перед комнатой Хоррора. Инк уже собирался постучать, как услышал быстрые шаги.
– Инк, – тихо позвал его Киллер.
Инк тут же отказался от первоначального плана и, поспешив к Киллеру, проверил его на предмет травм:
– Что-то случилось?
Киллер покачал головой и, схватив Инка за руку, потащил его по коридору.
Небольшая комната, в которую прошмыгнул Киллер, оказалась чем-то вроде кабинета. Помещение давно не использовалось. Стол был покрыт паутиной и пылью, а бронзовая лампа на столе была тусклой и потертой. Инк старался не рассматривать пыль слишком внимательно. Этот замок принадлежал Андайн. Лучше было не задумываться о том, что осталось в пыли.
Киллер закрыл за ними дверь и запер ее, после чего вновь повернулся к Инку. Несмотря на их уединение, его голос оставался тихим:
– С Кроссом что-то не так.
Инк пожалел, что не удивился:
– Это потому, что он пытается справиться с тем, что с ним сделал Эррор? Или ты думаешь, что это опять коды активации?
Киллер пожал плечами. Движение было коротким и резким, что еще больше подчеркивало его волнение.
– Точно не скажу. Но что-то случилось. Кросс продолжает замыкаться в себе. Это нормально для нас, потому что, да, черт возьми, мы – это мы, но тут что-то
другое. Он не хочет снимать свой костюм Гарда.
Кросса захватили в его старом костюме Гарда. Но в его сменном костюме тоже было несколько защитных кодов, установленных Инком. Если учесть, что Инк не мог восстановить Икстейл, то Кросс вполне мог оставить эту одежду в качестве своего рода самонаказания, как напоминание о своих неудачах.
Считал ли он, что больше не заслуживает носить форму Королевской Стражи своего дома? Заставлял ли он себя носить костюм Гарда, чтобы напомнить себе о том, что произошло у Эррора, в качестве еще одной формы самонаказания? Или, наоборот, в этом костюме он чувствовал себя в большей безопасности? Это может быть даже совокупность нескольких факторов. Возможностей было слишком много, и даже Кросс мог не знать истинных ответов.
– Я могу попробовать поговорить с ним, – предложил Инк. – Но я не уверен, насколько открытым он будет, учитывая, что я… не смог сделать то, что он хотел.
Инк хотя и с трудом, но преодолел вновь нахлынувшее чувство вины. Он не мог помочь Икстейлу, зато мог помочь Кроссу.
– Он больше винит себя, чем тебя, – прямо сказал Киллер. – Но он все равно
не в себе. Я не могу этого объяснить. С тех пор как ты меня исцелил, мои чувства словно обострились, и Кросс заставляет все эти красные флажки всплывать в моей голове. – Он стиснул зубы, и темная жидкость потекла по его щекам. – Это напоминает мне то время, когда Фриск из моего мира впервые был одержим Чарой. До того, как они начали работать вместе… – Он наморщил лоб. – Погоди-ка, а разве они когда-нибудь?.. – Он яростно замотал головой. – Сейчас это не имеет значения. Неважно.
Одно его упоминание о чем-то связанном с его прошлым (причем прошлым до того, как он попробовал
что-то новое), наполняло грудную клетку Инка страхом.
– Даже если что-то не так, его коды ничего не показывают.
– А если с этим все нормально, то я зря подозреваю и просто сделаю ему хуже, – Киллер насмешливо ухмыльнулся. – Впрочем, ничего нового. – Его рука скользнула в карман, и он протянул жетон. – Здесь что-нибудь есть? Я взял первоначальный жетон, который был у него, и поменял его на новый, который я сам установил для Маркеттейла.
Так вот что он сделал. Инк взял жетон и осмотрел его с помощью своей магии. Он покачал головой:
– Я ничего не чувствую. Пункт назначения исчез.
– Так обычно и бывает, – подтвердил Киллер. – Было бы не очень хорошо, если бы кто-то завладел одним из них и смог проникнуть в Замок.
Проклятье, надо было раньше попросить тебя взглянуть.
– Но ведь он наверняка что-нибудь сделал бы, когда я отправился с ним в Маркеттейл? – задумался Инк. Было ужасно даже на секунду думать так о Кроссе, но было бы еще хуже, если бы они не подумали об этом и что-то действительно было бы не так.
– Я не знаю, – признался Киллер низким и горьким тоном. – Может быть, я просто параноик. А может и нет. Даст уже пытался поговорить с ним, но… Я просто не знаю.
– С этим мы тоже разберемся, – подбодрил его Инк.
Киллер не выглядел успокоенным:
– Просто будь осторожен. Мне бы не хотелось потерять вас обоих.
Инк на секунду положил руку на его руку, тепло улыбнувшись, но никак не прокомментировал это признание.
Они ненадолго вернулись в комнату Хоррора. Инк заглянул внутрь, чтобы убедиться, что с Хоррором все в порядке. Киллер сел в кресло, а Инк удалился в пустую комнату Киллера и Даста, чтобы переодеться в свой костюм Арка, сняв капюшон шарфа и заправив его концы под коричневый плащ. Он остановился, изучил себя в зеркале, оставив маску пристегнутой к поясу, и провел рукой по переднему карману своей сумки. Они планировали отправиться в Дримтейл, чтобы узнать, нет ли там сегодня Найтмера.
«Я должен приготовить очищенную магию. Может быть, это поможет».
Инк сел на стул рядом с неприбранной кроватью (она явно принадлежала Дасту, так как на ней было навалено несколько книг) и достал пузырек с магией Негатива и шприц. Он трижды проверил его на стерильность, после чего аккуратно набрал в шприц половину мерцающей фиолетово-голубой магии. Он закрыл шприц и положил его обратно в карман на передней части сумки.
Покончив с этим, Инк задумался о небольшом количестве оставшейся магии Негатива. Он подумывал о том, чтобы раздобыть какой-нибудь пистолет-транквилизатор, чтобы сделать дротик, но это дало бы ему только один дополнительный выстрел, чтобы вколоть Найтмеру очищенную магию. Вероятность промаха была выше, но шприц требовал быть гораздо ближе к Найтмеру. А что, если ему помешают дотянуться до сумки?
Инк вздохнул, опустив плечи, и уставился на флакон в своей руке. Его взгляд скользнул вверх по руке и остановился на оставшейся черной змее на левом рукаве. Он не создал новую змею после того, как одна из них была разорвана на части Эррором. Они удивительно хорошо справлялись со своей задачей, удерживая его на расстоянии в Анти-пустоте.
Инк сел ровнее и призвал оставшуюся змею. Она подняла голову из ткани, приняв трехмерную форму, и высунула язык. Инк изучил плоский беззубый изгиб ее рта и нерешительно поднес к змее пузырек с магией Негатива. Змея щелкнула языком, а затем сунула голову внутрь флакона.
Инк наблюдал, как очищенный Негатив течет вверх, превращаясь в два иглоподобных клыка, а черные глаза приобрели светящийся фиолетовый оттенок с голубой рябью по всей поверхности. Как только процесс завершился, змея закрыла пасть.
Инк направил ее обратно в рукав, и она погрузилась в ткань, снова став плоской. Ничто в ней не изменилось, кроме маленьких точек, которые были ее фиолетовыми глазами с голубыми завитками-спиральками в них. Инк создал еще одну змею, которая присоединилась к своему близнецу. Они свернулись вместе на его рукаве, неподвижные и безмолвные.
«Будет ли у меня возможность получить образец магии Дрима, раз Найтмера нет? В смысле, если нам не нужны припасы, зачем нам нападать на АВ?..»
Инка осенило, что Банда может попасть в ситуацию, когда ради Хоррортейла придется красть припасы из другой Альтернативной Вселенной. Именно поэтому Кросс отправил груз в Хоррортейл после Аутертейла, хотя Шилд и Гард были доступны.
Мысль о том, что придется столкнуться со Звездными Сансами в такой ситуации казалась еще хуже, чем нападения, направленные на распространение негатива. Наверное, потому, что Инк знал, что Дрим и Блу захотят помочь и, возможно, даже дадут Банде необходимые припасы. Во всяком случае, если бы они знали, почему Банда нападает. Но история взаимоотношений Звездных Сансов с Бандой не позволила бы совершить мирный обмен.
«Я это исправлю, – Инк вспомнил намек на угрозу Фреша и его полное неверие в надежду Инка решить дело без насилия и помрачнел. – По крайней мере, я попытаюсь…»
Инк встретился с остальными в комнате Хоррора. Войдя в комнату, он услышал голос Киллера:
– Тебе стоит переодеться, Кросс. Если Босс слетел с катушек, он может не узнать тебя.
Кросс не выглядел довольным ни этой просьбой, ни возможной причиной для нее. Он заметил Инка и нахмурился еще больше.
Инк заговорил прежде, чем успел обдумать свои слова:
– Если хочешь, можешь носить фиолетовый плащ под курткой, как я ношу шарф. Я могу показать тебе, как его намотать, чтобы он не путался и не мешал.
Кросс замялся.
– Я… – его рот беззвучно шевельнулся, и он отвернулся. – Так я чувствую себя в большей безопасности, ясно?
Киллер был прав; Инк мог сказать, что за этим кроется нечто большее. Он не стал настаивать. Пока что.
– В этом нет ничего постыдного.
Кросс не смотрел на него. Он вышел, не сказав больше ни слова, а когда вернулся, был в своем обычном наряде. Инк заметил краешек фиолетового плаща за воротником. Ему явно было не по себе в своей одежде, и он нервно оглядывал комнату, словно ожидая, что что-то выскочит из тени.
Инк снова вспомнил, что Найтмер и Кросс повздорили прямо перед исчезновением Босса. При худшем раскладе Инку придется быть особенно осторожным, чтобы уберечь его от опасности.
Как только Кросс переступил порог, Даст сунул ему что-то в лицо:
– Вот.
Когда Кросс подпрыгнул и взял предмет, Даст протянул другую руку Инку. Инк раскрыл ладонь, и Даст положил на нее транспортный жетон. Растерянное выражение его лица избавило его от необходимости озвучивать вопрос.
– Босс не умеет программировать, но если он Испорчен, то, возможно, сможет помешать вам двоим открыть порталы, – пояснил Даст. – У каждого из нас есть такой. Я настроил их на отправку нас в Дасттейл.
Инк был не единственным, кто в замешательстве смотрел на Даста.
Даст сунул руки в карманы и пожал плечами, специально избегая смотреть через плечо на Папса:
– Если Босс не в себе, нам, возможно, придется отступать. А если Босс совсем плох, он последует за нами.
– Никакой Анти-пустоты, – немедленно сказал Кросс. – Эррор убьет нас. Кроме тебя, Инк.
– …Это должно как-то
утешать? – спросил Инк, лишь слегка язвительно и в основном встревоженно.
– Так вот, я хочу сказать, Дасттейл уже мертв, – прагматично добавил Даст. – Если Босс настолько Испорчен, чтобы преследовать нас, я лучше отправлюсь туда, чем вернусь в Хоррортейл.
Хоррор скрестил руки, схватившись за рукава, чтобы не чесать свой разбитый череп. Инк взял Хоррора за руку и молча положил жетон в один из карманов на своем поясе. Он выстукивал узоры на тыльной стороне ладони Хоррора и почувствовал, как тот медленно расслабляется.
– Думаете, нам конец? – выпалил Киллер. – Если Босс Испорчен, что мы будем делать? А если он не Испорчен, то сможет понять, что мы напуганы до смерти.
– Он также сможет понять, что мы беспокоимся и заботимся о нем, – возразил Инк. – Мы не сдадимся, даже если он Испорчен. Возможно, я смогу исцелить его или, по крайней мере, помочь ему прийти в себя.
Киллер неуверенно посмотрел на него, пальцы подергивались, словно он хотел поднять руку и потереть область под глазницами. Инк не знал, что Киллер увидел на его лице, но что бы это ни было, выражение его собственного лица стало твердым и решительным:
– У меня есть кое-что, что может помочь.
Киллер залез в свою сумку и достал золотую корону с эмблемой луны.
– Что это? – спросил Кросс, с интересом рассматривая обруч.
– Это обруч Найтмера, – признался Киллер. – Из Дримтейла. Он лежал у него в столе, и я прихватил его перед тем, как мы покинули Замок. Как думаешь, это поможет нам достучаться до него или только разозлит его?
Все молча смотрели на простую золотую корону, которую Найтмер, скорее всего, носил до того, как они с братом стали врагами. Неожиданно Киллер сунул ее Инку:
– Тебе больше всего повезло достучаться до каждого из нас, так что…
Инк взял обруч и положил его в сумку.
– Я пойду первым, чтобы убедиться, что воздух не отравлен Негативом.
– Но у тебя же иммунитет, – заметил Даст. – На тебя это не повлияет.
– Я могу провести сканирование, – напомнил ему Инк.
– Верно, – Даст вспыхнул румянцем цвета индиго.
– Будь осторожен, – призвал Хоррор.
Кросс взволнованно барабанил пальцами по ноге и молчал.
Инк сосредоточился на кодах Дримтейла и открыл портал. В зеркале появилась безлюдная пустошь, и он шагнул внутрь. По его костям пробежал холодок, но боли не было. Несколько сканирований подтвердили, что воздух безопасен, и он позвал остальных. Они появились через прорезанный Кроссом портал и сбились в кучку, глядя на раскинувшееся вокруг запустение.
Дримтейл был мертв. Вокруг не было ничего, кроме бескрайних просторов серой грязи и небольших куч белесой пыли. Выполняя очередное сканирование, Инк не слишком присматривался к кодам. Во время планирования Даст признался, что никто из них не знает, что случилось с домом Найтмера. Банда придерживалась принципа "ни о чем не спрашивать", пока не появился Инк, который нарушил это негласное правило.
Инк смог самостоятельно собрать некоторые фрагменты воедино (в первую очередь то, что Найтмер, скорее всего, считал, что Дрим его в чем-то предал), но он не собирался просматривать коды, чтобы выяснить остальное. Он хотел, чтобы Найтмер поделился своим прошлым на своих собственных условиях. Он не ощущал вокруг ничего: ни позитива, ни негатива.
– Если он и здесь, я не могу его почувствовать.
Хоррор выдохнул. В безмолвном запустении Дримтейла шум казался слишком громким.
– Тогда давайте осмотримся. Держитесь вместе.
Они двинулись в путь. Хорошо, что они могли выйти через портал (наверное), потому что не было никаких ориентиров. Все исчезло, оставив землю бесплодной и разоренной, а небо – сердитым, грозовым, черным. Несмотря на нависшие тучи, Инк знал, что дождя не будет. По крайней мере, это не была бы дождевая вода. Скорее всего, это была бы сажа или пепел.
Продвижение было на удивление медленным. Поначалу Банда шла довольно быстро, но постепенно темп снижался, как будто они шли по пояс в грязи. А земля была совсем не грязной. Ботинки хрустели по выжженной мертвой земле, и казалось, что они идут уже несколько часов. Инк посмотрел на часы на своей перчатке и отметил, что прошло всего полчаса. Остальные уже начали уставать.
Инк услышал затрудненное дыхание Киллера и проверил его. Никаких тревожных результатов не было. Инка это не успокоило.
– С тобой все в порядке? – спросил он. – Только честно.
Киллер вяло моргнул:
– Просто устал.
– Я тоже чувствую себя немного вялым, – слабым голосом признался Даст.
Кросс и Хоррор ничего не сказали. Инк услышал их сбивчивое дыхание и увидел, как Хоррор слегка сгорбился, обхватив себя руками.
В голове Инка тут же зазвенели тревожные звоночки.
– Мы уходим.
Даст непонимающе уставился на него:
– Почему?
– Что-то не так, – категорично заявил Инк. Он поднял руку и сосредоточился. – Мы вернемся…
Киллер бросился бежать.
Кросс встрепенулся и с громким ругательством устремился за ним. Инку, Дасту и Хоррору оставалось только преследовать их, пока Киллер бешено мчался вперед, в спешке едва не спотыкаясь о собственные ноги. Они взбежали на холм, покрытый тем, что когда-то могло быть зеленой травой. Теперь же она была давно мертва, оставив после себя лишь мелкие клочки жухлой травы, крошащиеся у них под ногами.
Киллер как раз достиг вершины холма, когда внезапно исчез из виду. Кросс ахнул, но никто из них не окликнул Киллера только потому, что они не смели нарушить зловещую тишину, окутывавшую Дримтейл. Они добрались до предыдущей позиции Киллера и, заглянув на другую сторону, увидели крутой обрыв. Киллер лежал на дне на куче осыпавшейся грязи с ошеломленным выражением лица.
Инк спрыгнул вниз, опираясь на магию под ногами, и спустился к Киллеру. Приземлившись, он поспешил к Киллеру и встал рядом с ним на колени, проверяя, нет ли у него повреждений. Киллер приподнялся, вздрогнул и зашипел, оторвав левую руку от земли и опираясь на правую. Сканирование Инка показало, что при падении он сломал левое запястье.
– Не двигайся, – приказал Инк, делая еще одно быстрое сканирование, фокусируясь на голове Киллера. – Сколько пуговиц на моей шинели?
– Семь, – мгновенно ответил Киллер, хотя голос его дрожал.
Не было ни трещин, ни крови, указывающих на то, что он ударился головой при падении, и сканирование Инка не выявило никаких признаков травмы черепа. Он вызвал свою зеленую магию и сосредоточился на запястье Киллера. Остальные подоспели минуту спустя, осторожно спустившись по менее крутому склону.
– Что ты
творишь? – прошипел Кросс, стараясь говорить потише.
– Я
не знаю, – признался Киллер, и в его голосе послышалось напряжение. – Мне показалось, что я слышал голоса.
Киллер бежал не как кто-то, кто бежит на звук. Инк не стал спрашивать, что за голоса могли заставить Киллера бежать.
Инк провел еще одно обследование и нахмурился:
– Ритм твоей души слишком высок, – он просканировал их всех. – У
всех вас высокий ритм душ. – Тревожные звоночки в его голове зазвучали громче. – Это нехорошо. Надо уходить.
Кросс непонимающе уставился на Инка, его глаза потускнели. Даст, казалось, колебался, переминаясь с ноги на ногу, словно приготовившись увернуться. Киллер по-прежнему прислонялся к грязному склону холма и смотрел в пространство. Хоррор не смотрел на Инка. Его взгляд был прикован к чему-то вдалеке, в стороне от холма, с которого упал Киллер.
Проследив за его взглядом, Инк увидел на безлюдной пустоши Дримтейла одинокую фигуру. Это был большой сломанный пень дерева.
На пне сидел Найтмер. Он сидел спиной к Банде, расправив щупальца и не шевелясь. Если бы не легкое дыхание Найтмера, Инк мог бы принять его за статую, сидящую на сломанном пне.
Холодок, поселившийся в душе Инка, не имел ничего общего с аурой, которая, видимо, воздействовала на Банду. Найтмер был прямо здесь, на виду. Прямо перед ними. Но Инк совершенно не чувствовал его. Ни неправильности Порчи, ни холодного присутствия Найтмера.
– Явились.
Голос Найтмера был тихим, но все равно разносился в мертвом пустом воздухе. Это напомнило Инку атмосферу Анти-пустоты, и ему пришлось подавить дрожь. Он и сам не знал, почему его это беспокоит. Найтмер был Хранителем Негатива. От него нельзя было скрыть все эти эмоции.
– Привет, Босс, – слабым голосом произнес Хоррор. Его лицо исказилось, на лбу выступили бисеринки пота, но он старался говорить непринужденно. – Ты был здесь все это время?
Щупальца Найтмера щелкнули один раз. Это движение наполнило сознание Инка образами ядовитой змеи, свернувшейся в кольцо перед тем, как нанести удар.
– Где еще мне быть? – его голос был низким, в нем звучала горечь. – Забавно, что вы только сейчас
удосужились найти меня.
Инк вздрогнул. Кросс поморщился. Хоррор нахмурился.
Щупальца Найтмера дернулись.
– Вы злитесь, что я не помог никому из вас. Чему вы удивляетесь? Я же
злодей, в конце концов.
Беспокойство Инка отступило, сменившись состраданием:
– Не называй себя так. Я знаю, что ты расстроен тем, что баланс так нарушен, но ты
не знал. Это не твоя вина, что…
Найтмер резко повернул голову и посмотрел ему в лицо. Выражение его лица исказилось от ярости, голубой огонек в его глазнице сузился, вспыхнув ненавистью:
– Ты думаешь, я расстроен из-за
этого?
В воздухе закружилось что-то тяжелое, и Банда вздрогнула. Киллер согнулся почти пополам, резко дыша и тупо глядя перед собой немигающими глазницами.
Инк остался непоколебим:
– Я знаю, что это так, Босс. Ты никогда никому не хотел причинить такую боль.
Найтмер смотрел на него. Область вокруг его глаза выглядела темнее обычного, придавая его свету неестественно ядовитый оттенок.
– Почему ты не носишь маску?
Инк вздрогнул, сбитый с толку вопросом:
– Что?
– Ты должен носить маску, – сказал Найтмер. Его голос был пугающе ровным. – Ты хочешь, чтобы тебя убили?
Скорее всего, это был риторический язвительный вопрос, но Инк все равно ответил:
– Нет, я не хочу, чтобы меня убили.
– Ты уверен? – нейтральный отстраненный тон Найтмера сменился язвительным рычанием. – Тогда почему ты так рвешься расстаться с жизнью? Почему ты никому не сказал, что Фреш захватил тебя и угрожал тебе?
Инк ожидал чего угодно, но только не этого. Он поперхнулся возможными ответами и застыл, когда Банда развернулась, уставившись на него.
– Фреш
что? – слабым голосом спросил Даст.
– Какого
черта, Инк? – прохрипел Киллер, проводя рукой по лицу.
Найтмер проигнорировал их. Его голос смягчился, дрожа от смеси страха и ярости:
– Неужели ты думал, что, отдав себя в руки Омега-таймлайну, ты остановишь его? Он
никогда бы не выполнил эту сделку, Инк. Он нападет на остальных, как только ты сдашься этим
мясникам.
Замешательство Инка обернулось тошнотворной паникой, когда он понял, что Найтмер каким-то образом знает о Фреше. Смятение вновь заглушило страх, когда он заметил ошибки в рассказе Найтмера. Инка осенило, что Найтмер вполне мог видеть то, о чем он говорил. Проблема заключалась в том, что его видение было не совсем правдивым, подобно его ложным воспоминаниям о том, когда он использовал свою ауру на Хорроре.
Банда молчала. Они уставились на Инка.
Слишком поздно Инк понял, что молчит уже слишком долго.
– Инк? О чем он говорит? – глазницы Кросса были пусты.
– Все было не так! – запаниковал Инк. – Фреш
действительно… гм, он захватил меня и угрожал вам, но он не сотрудничает с Омега-таймлайном.
– Тогда почему он напал на тебя? – обвинил Найтмер. Его лицо омрачилось гневом, но по движению его щупалец Инк понял, что он доволен.
– Он был… –
Испорчен, – …ранен. Ему нужен был Целитель.
– Как он узнал, что ты Целитель? – тихо спросил Хоррор.
Инк должен был ожидать этого вопроса. Но он все равно замялся.
– Он… э-э. Он… просто… узнал? Но он не пытался причинить мне вред…
– Ты серьезно защищаешь сейчас этого
паразита? – возмутился Киллер. – После того, как он угрожал тебе? И
нам?
Его гнев нарастал, и вместе с ним росла легкая улыбка Найтмера. Холодок в душе Инка был связан не столько с резкими вопросами Киллера, сколько с реакцией Найтмера на них.
Хоррор бросил на Киллера пронзительный взгляд и отвернулся от Найтмера к Инку:
– Почему ты не сказал нам? – его глазницы расширились, и его собственный гнев усилился. – Ты думал о том, чтобы
пожертвовать собой, чтобы спасти нас?
– Это не то, чего хотел Фреш… – Инк осекся.
«Я должен сказать им. Но если я расскажу им о Звездах сейчас, их гнев может ухудшить состояние Босса. И его
собственный гнев может ухудшить его состояние».
Он покачал головой, медленно выдыхая, чтобы успокоиться, хотя душа его содрогалась от ужаса:
– Потом. Я
обещаю, что расскажу вам позже.
Пожалуйста. Мы сейчас не об этом должны говорить, – он перевел взгляд с Хоррора на Хранителя Негатива, который все еще пассивно сидел на пне: – Мы здесь ради
тебя, Босс.
Найтмер ничего не сказал. Его улыбка исчезла. Улыбался ли он когда-нибудь или Инку это привиделось? Теперь он не был в этом уверен. В любом случае, он не выказал ни малейшего признака досады на то, что его попытка отвлечь внимание не удалась. Инк пересмотрел эту мысль и постарался не поморщиться, ругая себя за то, что решил, будто Найтмер манипулирует происходящим… Даже если Найтмер манипулирует ситуацией – это половина причины, по которой началась вся эта заварушка. Конечно, сейчас Найтмер не манипулировал ими. Не намеренно. Должно быть, он делает это, чтобы попытаться заставить их уйти. Или что-то в этом роде.
Это может оказаться сложнее, чем думал Инк, учитывая, что Найтмер чувствовал каждую из противоречивых эмоций Инка.
К счастью, заговорил Даст:
– Послушай, Босс. Мы злимся, что ты не пришел, когда Эррор напал, но это не значит, что ты должен продолжать хандрить в одиночестве. Это работа Кросса.
Кросс пнул его по ноге, но уступил:
– Он прав, Босс. Мы беспокоимся о тебе.
– Почему? – с горечью спросил Найтмер.
– Потому что мы заботимся о тебе, – искренне сказал Инк.
Найтмер усмехнулся, но вид у него был несчастный:
– Даже после того, как я обманывал вас?
– Да, – честно сказал Инк. – Нам всем все еще…
больно. Но тебе нужна помощь, и мы здесь ради тебя. Ты не один. Тебе не обязательно бороться с Порчей в одиночку. Мы можем двигаться вперед и разобраться с этим
вместе. – Он нерешительно, но с надеждой протянул руку. – Позволь нам помочь тебе.
Найтмер не принял его руку. Он остался сидеть, глядя на безжизненную пустошь, которая когда-то была его процветающим домом.
– Ты хочешь сказать, что мне нужно измениться? – тихо спросил Найтмер.
От его спокойного тона по позвоночнику Инка пробежали мурашки, но он продолжал высоко держать голову:
– Думаю, да.
Рот Найтмера дернулся, а затем расплылся в широкой улыбке.
По воздуху пронеслась волна энергии, и трухлявый пень разлетелся на куски.
Банда позади Инка упала на колени. Кросс закричал, схватившись за голову, а глазницы Киллера сомкнулись, и он рухнул на землю, содрогаясь, словно в припадке. Даст удержался на ногах, но дыхание его было прерывистым, глаза смотрели в никуда, а Хоррор застонал от боли, схватившись за разбитый край черепа, словно хотел разорвать его пальцами.
Инк моргнул, и вдруг его поле зрения заполнила маслянистая черная субстанция. Он не успел ничего предпринять, как Найтмер бросился на него. Его щупальце обхватило горло Инка, и он оторвал его от земли. Хоррор панически закричал. Инк, задыхаясь, слабо дернул за щупальце, обвитое вокруг шеи, и тут же еще несколько обвили его тело, прижав ноги друг к другу и обхватив ребра.
– Босс,
отпусти его! – закричал Даст.
Найтмер скривился. Его форма пошла рябью, и внезапно он перестал казаться сотворенным из черной жижи. Теперь он выглядел как глючная тьма, его форма мерцала и пульсировала по краям, зрачок сузился в щелку, а пальцы превратились в острия когтей. Инк мельком увидел его зубы и с ужасом понял, что они неестественно заострены, совсем как у Испорченных в Хоррортейле.
– Такие жалкие мольбы недостойны убийцы, – усмехнулся Найтмер. – На что ты рассчитываешь, притворяясь, что тебе не все равно? Неужели Инк обманул вас всех, заставив поверить, что вы можете быть
хорошими после того, как убили всех в своих мирах?
Кросс отшатнулся. Он сжал голову так сильно, что его пальцы заскребли по кости, оставив царапины. Инк попытался дотянуться до него и залечить рану, но щупальца Найтмера сжались, заставив его болезненно вскрикнуть.
– Инк отравил ваши умы и заставил вас поверить, что вы способны стать
лучше, – промурлыкал Найтмер. – Но вы все – не более чем
убийцы и
бандиты, выпущенные в Мультивселенную по моей воле. Вы
все забыли свое место. Вы – мои слуги. Вы ослушались своего Короля. Вы
принадлежите мне. – Его взгляд остановился на Хорроре, и улыбка стала шире, больше напоминая бездушную ухмылку Флауи, чем Найтмера. – Неужели ты думал, что действительно защитил его, Хоррор? Ты думал, что я прощу тебя за то, что ты выступил против меня ради
него?
Огоньки глаз Хоррора погасли. Его взгляд был не пугающим, а отчаянным:
– Пожалуйста.
Найтмер оскалил зубы в зазубренной черной улыбке. Те члены Банды, которые еще стояли на ногах, упали на колени, и Инк услышал щелкающий звук. Он лихорадочно осмотрел остальных на предмет травм, но они были невредимы. Повреждения были у Инка.
Инк смутно осознал, что у него сломаны два ребра и, попытавшись исцелить себя, захлебнулся криком, когда Найтмер сжал его еще крепче. Щупальца Найтмера все еще обвивали его ноги и горло, удерживая его на месте, а извивающиеся отростки его негативной ауры держали Банду на расстоянии.
Если кто-то другой прикоснется к Найтмеру или подойдет слишком близко, он умрет.
Найтмер использовал это в своих интересах, чтобы навредить Инку.
Когда-то Инк боялся, что Найтмер причинит ему вред. Этот страх давно утих, но теперь он, наконец, стал реальностью.
У него не было ни малейшего шанса защититься: Найтмер впечатал его в землю с такой силой, что его голова ударилась о камень, а зрение помутилось. Острия щупалец и когтей хлестали по костям Инка, царапая до крови, а другие давили на шею и ребра, сжимая их до тех пор, пока он не почувствовал, как что-то треснуло.
Киллер кричал. Инк услышал плач Даста. Неужели Хоррор снова ранен? Инк должен помочь. Перед глазами поплыло и потемнело, но он изо всех сил старался оставаться в сознании. Что-то еще определенно было сломано. Может быть, рука? И еще несколько ребер. Было больно дышать.
– Хватит! – всхлипнул Хоррор.
Его голос показался Инку далеким, но в нем звучал страх. Должно быть, кто-то пострадал.
Инк попытался помочь, но его голова снова ударилась о землю, и темная жидкость потекла по левой глазнице, залепив ее. Черная кровь. Это он истекал кровью. Ой.
Инк слабо зашевелился и попытался найти, кто еще пострадал, но все, что он мог почувствовать, это странные сигналы, исходящие от окружения. Тот, кто был ранен, находился очень близко. Его окружали щупальца и тьма. Найтмер был рядом. Должно быть, это он пострадал. Инк попытался дотянуться до него зеленой магией, но Найтмер ударил его по голове. Его пальцы были настолько острыми, что оставили глубокие раны.
Инк не знал, как он оказался на земле у ног Найтмера. Он не помнил, как его повалили. Или швырнули. Скорее всего, его швырнули, учитывая, как сильно все болело. Все кости Инка словно горели. Когда он кашлянул, что-то густое потекло по подбородку.
О. Его душа была на виду, она висела перед грудью. Она была такой же потрескавшейся и покрытой шрамами, как и прежде. Инк оцепенело смотрел на нее, и трещины показались ему еще глубже, как будто золотые двоичные коды действительно были единственным, что удерживало ее в целости.
Найтмер стоял над Инком, но не обращал на него внимания, свирепо глядя на Банду:
– Это ваша вина.
– Я знаю. Я виноват.
Прости меня, – надломленный испуганный голос Хоррора диссонансом отдавался в голове Инка. Инк мог видеть его, но его голос звучал так далеко, словно доносился через туннель. Щеки Хоррора были мокрыми от слез. – Пожалуйста, не убивай его. Мне очень жаль.
Пожалуйста.
По идее, Инк должен был бы испугаться, но он был слишком сбит с толку резкой болью во всем теле, чтобы сконцентрироваться на чем-то еще. Это быстро изменилось, когда Найтмер, хищно улыбаясь, схватил Инка за капюшон и дернул его голову вверх, устремив на него безжалостный ледяной взгляд:
– Я бы
никогда не убил Инка.
Он нужен мне, чтобы уничтожить Омега-таймлайн, – Найтмер вцепился в челюсть Инка, словно тисками, сжимая ее так сильно, что тот испугался, как бы она не сломалась. – Ты можешь добраться до него, мой драгоценный Защитник. Ты
дашь мне то, что мне нужно, или мне придется переломать тебе еще больше костей. Но не бойся… – Его улыбка могла бы показаться ласковой, если бы не злобный взгляд. – Я позволю тебе исцелить себя,
чтобы я мог сделать это снова.
После этого обещания (так похожего на угрозу Королевы Андайн) ошеломленное замешательство Инка быстро рассеялось. Ясность может быть страшной вещью. Инк не мог справиться с ужасом, охватившим его душу, даже когда заставил себя сосредоточиться на голове, исцеляя то, что мог. Найтмер позволил ему использовать зеленую магию, самодовольно наблюдая за происходящим, потому что ему нужно было, чтобы Инк был в сознании, чтобы добиться своего.
На костях Инка были коды Омега-таймлайна. Кроме того, на его душе теперь были золотые двоичные коды
Дудл-сферы. Единственным спасением было то, что Найтмер не знал, что Инк связан с ядром самой Мультивселенной. Инк никогда не открыл бы ему эти двери.
Никогда.
Несмотря на весь свой ужас и боль, Инк по-прежнему был непреклонен:
– Я не стану помогать тебе найти их.
Найтмер выглядел уязвленным. Его зрачок оставался хищной безжалостной щелью.
– Я дал тебе
все, и это твоя благодарность?
–
Найтмер дал мне шанс на жизнь, – выплюнул Инк. – Ты не Найтмер.
Щупальца Найтмера… нет,
Испорченного насмешливо изогнулись.
–
Я – Найтмер. Я
всегда был Найтмером. Я просто отказывался принять свою истинную сущность.
– Это ложь, – огрызнулся Инк. – Найтмер терпеливый. Он рассудительный. Он
добрый, даже если сам так не думает. Он заботится о нас. Он переживает, когда мы р-ранены, и использует свою ауру только для того, чтобы помочь нам успокоиться. Он не причиняет нам вреда.
Ты – не он.
Испорченный сделал вид, что вздрогнул, но Инк успел заметить злобный блеск его глаза:
– Вы действительно думаете, что сможете выжить без меня? Единственная причина, по которой все ваши жалкие жизни имеют хоть какую-то ценность – это
я. Без меня вы все гнили бы в своих тупиковых Альтернативных Вселенных и временных линиях, несчастные и
одинокие.
Щупальце снова обвилось вокруг горла Инка, и, несмотря на всю свою решимость, он вздрогнул.
В череп Испорченного полетел нож. Он отразил его щелчком щупальца и повернулся, зловеще уставившись на Киллера. Киллер тяжело дышал, но ему удалось подняться на ноги, по его щекам и подбородку текли прозрачные и черные слезы. Его душа мерцала перед грудью, быстро меняясь с мишени на искаженную мишень Третьей Стадии и обратно.
–
Верни Босса! – закричал Киллер.
Вместо того, чтобы просто отмахнуться от его гнева, Испорченный ухмыльнулся и швырнул Инка на землю, отчего у того помутилось зрение. Отпустив его, Испорченный самодовольно отражал ножи и костяные атаки Киллера, наслаждаясь его яростными отчаянными криками и держась рядом с Инком, чтобы показать, что Киллер не может заставить его отступить.
Кросс по-прежнему не реагировал, но Хоррор был уже на ногах, его грудь вздымалась, глаз пылал яростным и испуганным красным светом, и он, казалось, раздумывал, не броситься ли ему к Инку, чтобы попытаться добраться до него. Но Испорченный был слишком близко, и Инк видел, как на лице Хоррора проступают ужас и отчаяние.
Инку хотелось крикнуть, умоляя остальных бежать, но он знал, что они никогда не оставят его. Испорченный тоже знал это. У него было преимущество с того самого момента, как они вошли в Дримтейл. По правде говоря, у Испорченного было преимущество с момента, когда Банда испугалась того, что может натворить Испорченный Найтмер.
«Пока мы боимся, печалимся или злимся, он будет побеждать».
Инк прерывисто вздохнул и схватил Найтмера за ногу. Испорченный уставился на него взглядом, который можно было бы назвать безразличным, если бы не светившееся в нем садистское торжество. Инк проигнорировал этот взгляд и неестественную ядовитость ауры Испорченного, сосредоточившись на воспоминаниях о мягких ободряющих словах и надежных руках, которые обнимали его, полные решимости не отпускать.
– Все будет хорошо, Найтмер, – прохрипел Инк. – Мы знаем, что ты там. Мы спасем тебя. Не сдавайся. Ты можешь бороться с Испорченным…
Огонек в глазнице Испорченного померк.
–
Заткнись! – он ударил Инка ногой в челюсть, заставив его отлететь на землю. –
Заткнись, заткнись, заткнись, ЗАТКНИСЬ!
Каждый крик сопровождался резким пинком. По ребрам Инка, по спине, по бедру, по рукам, по ногам, по голове. Испорченный не останавливался, его лицо исказилось так, что Инк совсем перестал узнавать в нем Найтмера. Он наносил Инку удары снова и снова, и снова, и…
Должно быть, Инк потерял сознание, потому что, когда к нему вернулось зрение, он лежал на спине, повернув голову к остальным. Даст сжался в комок так плотно, что Инк не мог разглядеть его лица под капюшоном, а Хоррор выглядел так, словно его швырнули на землю. Киллер снова стоял на коленях, а Кросс изо всех сил пытался подняться, слабо постанывая и все еще сжимая череп. Как и у Киллера, его душа висела перед его грудью, мерцая так, словно она глючила.
– Убирайся из моей головы, убирайся из моей головы,
убирайся из моей головы…
– Похоже, вам
всем нужно усвоить урок, – Испорченный, кажется, вновь обрел самообладание и тепло улыбнулся Инку. Его зубы были острыми и покрыты темной субстанцией. – Не волнуйтесь. Я не хочу убивать никого из вас,
моя Банда. Я просто хочу, чтобы вы все были со мной
дома и в безопасности.
Инк знал, что если они вернутся в Замок, то он никогда не выйдет оттуда. Как и остальные члены Банды. По крайней мере, Киллер, Кросс, Даст и Хоррор не выйдут
самими собой. Будучи Защитником Создания, Инк был невосприимчив к Порче, но остальные – нет. Испорченный использовал бы ауру Найтмера, чтобы ослабить их и превратить в своих идеальных, послушных, жестоких солдат, точно таких же, как Банда в видении Инка в Хоррортейле.
Фальшивая ухмылка Испорченного исчезла:
– Но если вы так хотите быть хнычущими детьми, прекрасно. Больше никаких игр.
Из его тела, подобно темному магическому туману, вырвалось изменчивое облако тьмы, окружившее его и Инка полупрозрачной сферой. Не только Инк чувствовал чистую смертоносную злобу, пронизывающую туман. Хоррор и Киллер отступили назад, а Даст с искаженным от страха лицом схватил Кросса и оттащил его прочь, рывком увеличивая расстояние между ними и смертоносной аурой.
Внутри оставались только Инк и Испорченный, не подверженные воздействию токсичного Негатива. На мгновение Инк позволил себе надеяться, что остальные отступят, но он уже знал, что этого не произойдет. Банда остановилась, как только оказалась в безопасности, застыв в нерешительности, пытаясь сообразить, что делать. Даст протянул руку, светящуюся магией, но управление душой не смогло пробиться сквозь искаженную завесу.
Испорченный двигался слишком быстро, чтобы кто-то из них успел его остановить, и его острые пальцы полоснули Инка по спине. Боль была настолько внезапной, что у Инка не было времени закричать. За еще одним ударом последовал резкий рывок – коричневая шинель Инка была сорвана с его тела. Пояс отлетел вместе с обрывками жилета, а маска упала на землю рядом с ним, мрачно уставившись в темное небо над ними.
Инк тупо уставился на свою изодранную шинель, его разум оцепенел от шока. Он заметил, что левый рукав был пуст. Должно быть, змеи были разорваны в клочья во время нападения. Дополнительный запас магии Негатива исчез вместе с ними. Еще одна ошибка.
Раздался неприятный глухой стук, и Инк, вяло повернув голову, увидел, что Хоррор рухнул на землю, из трещины в его черепе капала кровь, словно он врезался в стену. Кросс настороженно замер, его рука была вытянута, и Инк понял, что магия, с которой столкнулся Хоррор, была ярко-фиолетового цвета. Это была не кость. Она имела форму ладони.
Кросс тоже это видел. Его лицо потемнело, а рука безвольно упала вдоль тела.
Испорченный посмеялся над ужасом Кросса, но сосредоточился на том, кого он мог использовать, чтобы мучить их всех. Аура негатива, должно быть, заглушила Банду, потому что Инк не услышал от них ни звука, когда Испорченный напал. Острия его фаланг и щупалец проткнули одежду, которую Найтмер так тщательно подбирал для Инка, и ее прочный материал не выдержал силы атаки Испорченного.
Когда Испорченный закончил, черная футболка и штаны Инка превратились в лохмотья. Жилетка полностью исчезла, а длинные рукава футболки были оторваны вместе с ее верхней частью, обнажив часть ребер и позвоночника. Оставшийся почти нетронутым коричневый шарф свободно свисал со спины, концы его были испачканы черным. Сумка на его ноге тоже в целом пережила нападение и болталась на бедре на нескольких нитях.
Испорченный надавил ногой на верхнюю часть спины Инка, и тот вскрикнул от боли. Испорченный наслаждался его страданиями, улыбаясь Банде, которая смотрела на него в немом ужасе:
– Посмотрите, что вы наделали, – шипел на них Испорченный. –
Вот что бывает, когда вы не слушаетесь меня.
Вот что бывает, когда вы пытаетесь перечить своему Королю. Ваш жалкий маленький
питомец понесет ваше наказание. – Опустив взгляд, демон в обличье Найтмера с усмешкой посмотрел на Инка. – По правде говоря, мне не нужен Целитель. И
уж точно мне не нужна слабая, жалкая,
бесполезная марионетка в роли Защитника. Если ты отказываешься выполнять условия нашей сделки, то для тебя есть только одно место…
Щупальца Испорченного обхватили шею и ребра Инка и подняли его, оставив безвольно висеть в воздухе. Холодный теневой портал широко распахнулся, его края глючили, словно готовы были осыпаться. По ту сторону Инк увидел знакомый белый цвет. У него не было сил бороться или умолять.
Испорченный издевательски вытер щупальцем слезы Инка, попутно оторвав взмахом еще часть футболки.
– Все, что у тебя есть, это только благодаря мне, – усмехнулся он. – От остального я избавлюсь позже. Интересно… поверишь ли ты, что все выдумал, если у тебя не будет никаких свидетельств того, что твоя жизнь была реальной?
Инк не мог сдержать своих всхлипываний. Они присоединились к звону в его голове, резкому и гулкому, но он знал, что визжащие помехи скоро сменятся вечной тишиной
того места. Помехи становились все громче и громче, пока Инк не убедился, что это крик:
С̷А̷Н̷С̷,̷ ̷П̷О̷М̷О̷Г̷И̷ ̷Е̷М̷У̷!̷
Костяная атака с оттенком индиго ударила Испорченного в плечо. Не оставив даже царапины, она шлепнулась на землю, как игрушка, но то, что она вообще пробила завесу теней, впечатляло уже само по себе. Все еще сжимая Инка в своих щупальцах, Испорченный медленно повернулся настолько, чтобы ядовито-голубой свет его глаза был виден нападавшему. Затем он спокойно направился к Банде.
Даст не шелохнулся, когда Испорченный приблизился к нему. Он застыл на месте, сильно дрожа, со все еще вытянутой рукой. Испорченный остановился и наклонился так, что его череп оказался в нескольких дюймах от испуганного лица Даста. Казалось, он почти забавлялся.
– Хмм. Душа Киллера куда податливее твоей. Если подумать, то убийца из
тебя никудышный, не так ли? Ты бесполезен для меня, – Испорченный улыбнулся так широко, что казалось, будто его зубастая пасть расколола его лицо пополам… –
Ты… мне… не нужен.
Даст не пытался уклониться. Он молчал и не пытался сопротивляться. Он замер на месте, опустив руку и зажмурив глазницы. Он сдался.
Инк не сдавался. Он заставил свои поломанные пальцы согнуться, выхватил из сумки шприц и воткнул его в шею Испорченного. Тот вскрикнул и отшвырнул Инка от себя, выдернув из себя все еще полный шприц. Испорченный швырнул его на землю, и тот разбился вдребезги, выплеснув магию Негатива. Она просочилась в землю и растворилась в пыли.
Инк сильно ударился о землю, удар отозвался в его избитом теле. Он чувствовал, как сознание покидает его, связывая его с реальностью тончайшей нитью. Дыхание звучало слишком громко, влажное и хриплое, когда обжигающий воздух входил и выходил из его тела.
Лицо Испорченного исказилось в приступе ярости, и он зарычал на Инка, оскалив острозубую, как у акулы, пасть, из которой капала токсичная жижа:
– То, что произойдет дальше –
твоя вина, Инк.
Даже сквозь хриплые вздохи собственного дыхания Инк слышал, как вокруг него кричат остальные. Им было больно. Даст уговаривал Ториэль, что он "вынужден", а Киллер кричал, что Чара больше никогда не получит его душу. Хоррор просто смеялся, звук становился все громче и громче, пока не стал похож на отчаянный вопль. Кросс бормотал слишком тихо и быстро, чтобы Инк мог его понять.
Испорченный причинял им боль. Он мучил их, сначала заставляя смотреть, как он избивает Инка, а теперь врываясь в их разум, используя их страхи. Инк должен был спасти их. Он мог спасти их. Ему нужно было только
схватить и
толкнуть…
Воздух зазвенел. Коды исказились. Что-то щелкнуло.
Испорченный закричал от ярости. А потом исчез.
ИСПОРЧЕННОМУ НАЙТМЕРУ ЗАПРЕЩЕН ДОСТУП В ДРИМТЕЙЛ
У Инка не было ни минуты, чтобы почувствовать облегчение. Наряду с резкой болью от порезов и сломанных костей, он почувствовал жжение в кодах Хоррортейла. Неужели Испорченный пытался проникнуть внутрь?
Вокруг темнело. Почему так темно?
Кто-то снова закричал. Хоррор. В его голосе все еще звучал испуг. Почему он звучал испуганно? Кто-то пострадал?
Теплые руки приподняли голову Инка, в его костях словно вспыхнуло пламя, и он вспомнил, что это он пострадал. Он не закричал только потому, что вместо этого захлебнулся сгустком черной крови. Совсем рядом раздался еще один голос, почти затерявшийся в глухом жужжании, заполнившем слух Инка, но он узнал Кросса.
Инк заставил свои глазницы открыться и увидел белое и черное.
Белизна того места и
чернота его крови, сопровождаемые мельчайшими проблесками
фиолетового цвета.
Раненый, сбитый с толку, находящийся на грани потери сознания и напуганный, Инк запаниковал.
Он не знал, где находится. Он просто знал, что должен
уйти. Там было белое, черное и фиолетовое, а
фиолетовое означало, что Кросс не в себе.
Кросс был не в себе, а Найтмер был Испорчен. Кости Инка были сломаны и кровоточили. Коды Хоррортейла горели. Испорченный уничтожил бы Хоррортейл, чтобы добраться до Инка. Он не мог отправиться в Дудл-сферу. Он не мог позволить Испорченному узнать о ее существовании.
И в Альтернативную Вселенную тоже. Он не мог пойти в АВ, иначе Найтмер убьет там всех. Не в Анти-пустоту – слишком много белого, он не мог вернуться
обратно, пожалуйста, только не туда. Он мог быть полезен, он мог спасти Хоррортейл, Банду и Найтмера, он должен был
спасти…
– Держись за него! – отчаянно закричал кто-то, но Инк уже исчез.
Он снова появился в темноте, лежа на боку, без маски и вещей, за исключением того, что осталось в его поврежденной сумке. Пустая чернота была не так страшна, как пустая белизна, но все равно ужасала своим одиночеством. К счастью, Инк вскоре понял, что он не один, потому что рядом кто-то испуганно вскрикнул:
– Что за черт? Как ты попал в?.. О,
Звезды!
Санс в красном шарфе присел на корточки возле Инка и потрясенно разинул рот, уставившись на него своим единственным здоровым глазом. Его вторая глазница оплавилась, отчего кость слегка оплыла, как снег под лучами солнца. Перед ней собрались пиксели, пряча ее. Травма не давила на чувства Инка, как в большинстве случаев, что говорило о том, что это скорее шрам.
Должно быть, ранен кто-то еще. Травмы будоражили восприятие Инка, но показания были далекими и тусклыми. Инк тупо смотрел на свою руку, лежавшую перед ним. Она выглядела странно, как будто он видел ее в разбитом зеркале. Все осколки были зазубрены. Рукав практически отсутствовал, но кость была скорее черной, чем белой. Странно. Он не помнил, чтобы получал так много кодов. Ему следует их спрятать. Почему метки выглядели влажными?..
Инк слабо пошевелился, тщетно пытаясь прикрыть свои метки шарфом, но Санс мягко остановил его руку, не давая двигаться. Его шарф напомнил Инку о Дасте. Инк надеялся, что он такой же милый, как Даст. Где сейчас Даст? В порядке ли он?
– С тобой все будет в порядке, малой.
Этот Санс был лжецом. Инк знал, что он лжет, потому что в его здоровой глазнице стояли слезы. Его вторая поврежденная, глючащая глазница была оплавлена и неспособна плакать. Он полагал, что такова цена Решимости для Гено.
А, точно. Инк знал этого Санса. Это был Гено. Инк должен был найти Гено. Он мог бы помочь… с…
чем-то.
– Помоги…
Инк едва расслышал собственную просьбу. Рот Гено шевельнулся, но он уже не слышал его. Боль от ударов Испорченного медленно угасала в сознании Инка, и он отключился.
***
Тьма сохранялась. Тени врезались так глубоко, что с таким же успехом они могли быть единым целым, а не отдельными когтями. Найтмер не стал задерживаться в темном Замке. Он знал, чего хочет. Он знал, где его будут искать. Он сел на трухлявый пень и стал ждать.
Где-то внутри света хватало ровно настолько, чтобы понять, что происходит. Черное яблоко, которое было его душой, сгнило, пронзенное окружающими его тенями, но часть его сердцевины осталась, слабо мерцая. Он все еще мог видеть окружающее и чувствовать свое тело, но управлять им было не в его силах. Он знал, что ждет Банду. Он не мог предотвратить это. Он был потерян, заперт внутри. И как простой наблюдатель он мог только смотреть.
«Не приходите сюда. Держитесь подальше…»
Банда не послушалась.
Найтмер почувствовал их появление на некотором расстоянии от своей позиции. Так предсказуемо. Его аура уже отравила воздух. Не для того, чтобы они умерли, о нет. Но так, чтобы сделать их
восприимчивее. Защитник, конечно, был неуязвим, но остальные постепенно слабели.
Достаточно было легкого колебания его ауры, и Киллер бросился бежать, преследуемый "призраками" тех, кого он убил. Найтмеру пришлось приглушить смех, когда Киллер сорвался с края обрыва и сломал себе запястье. Когда Инк залечил травму, веселье сменилось раздражением. Оно вновь перешло в восторг, когда он вспомнил, что Инк может исцелять
себя. О, это будет
прекрасно.
Оставшийся от него свет пытался протестовать. С тем же успехом он мог бы молчать.
Банда заметила его. Они подошли, наивно полагая, что Найтмер все это время провел в Дримтейле. Он остановил их прежде, чем они успели начать свои раздражающие речи, повернув все так, чтобы их подозрения переключились на Инка. Он наслаждался беспокойством и болью, которые вызвал, солгав о встрече Инка с Фрешем.
Это была ложь? Только теперь этот тускнеющий свет понял, что его обманули. Фреш никогда не угрожал Инку подобным образом, верно? О нет,
угрожал. Но не в той степени, в какой Порча заставила его это увидеть.
Инк, как всегда, оказался помехой. Банда отложила свой гнев в сторону, чтобы помочь
бедному Найтмеру. Банда сосредоточилась на нем. Они отбросили свой гнев и растерянность, потому что хотели помочь своему Боссу.
Тьфу.
Инк был так близко к Найтмеру. Его глаза светились надеждой и верой в Найтмера. Неужели Инк забыл, что он сделал с Найтмером? Неужели он действительно думал, что Найтмер повернется и простит его предательство?
Найтмер хотел увидеть точный момент, когда надежда превратится в ужас. Не в силах больше бороться со своими желаниями, он сделал выпад. Заставив Банду упасть на колени вспышкой своей ауры, он поймал Инка в свои щупальца, и его форма исказилась, показав его истинную сущность. Он не стал вырубать Банду, хотя вполне мог это сделать. Он хотел, чтобы они
смотрели.
«Нет, нет, нет, нет, пожалуйста, не трогай их…»
Кости Инка казались такими хрупкими, ломаясь под его руками и щупальцами. Его попытки освободиться были слабыми и жалкими, а кровь орошала брызгами пыльную землю. Он вновь вспыхнул аурой, заставляя страхи Банды воплотиться в галлюцинации, и наслаждался их болью, мольбами и воплями.
Эти мольбы исходили только от Хоррора? Нет, не только.
Свет не мог кричать.
Инк мог кричать. Его крики становились все слабее.
Найтмер не хотел, чтобы Инк просто плакал. Он хотел, чтобы тот умолял.
«Остановись. Пожалуйста, остановись».
Инк лежал на земле. Еще живой. Слабо шевелился. По команде Испорченного поврежденная душа Инка зависла перед его грудью. Страх, охвативший остальных членов Банды, был восхитителен. Испорченный позволил себе на мгновение насладиться им, прежде чем окинуть Банду свирепым взглядом.
– Это ваша вина.
– Я знаю. Я виноват. Прости меня, – жалобно плача, причитал Хоррор. – Пожалуйста, не убивай его. Мне очень жаль. Пожалуйста.
«Я знаю. Мне жаль. Мне жаль. Пожалуйста, остановись. Пожалуйста, остановись…»
К несчастью для них, Найтмер не был заинтересован в том, чтобы даровать Инку милость быстрой смерти. Он был нужен ему для достижения своей цели – уничтожения этого надоедливого Омега-таймлайна. Жаль, что Защитник не мог быть Испорчен. Ну что ж. Инка можно сломать и другими способами.
Непокорность и смелость Инка, как всегда, оказались досадной помехой. Неповиновение Киллера было менее ожидаемым, но еще более забавным, его ярость овевала Найтмера, как приятный ветерок.
А потом у Инка хватило наглости схватить его. Его слова эхом отдавались во тьме, слабые и далекие, словно их заглушала вода.
– Все будет хорошо, Найтмер. Мы знаем, что ты там. Мы спасем тебя. Не сдавайся. Ты сможешь бороться с Испорченным…
(Найтмер встрепенулся.)
Даже сейчас Инк пытался помочь ему. Даже сейчас Инк наивно полагал, что Найтмер полностью потерян и не контролирует себя. Вот убожество.
Инк поплатился за это.
Жестокость, которую Найтмер обрушил на своего слугу-предателя, заставила проблеск света во тьме отшатнуться. Он смотрел, как кровь Инка проливается на пыль и грязь Дримтейла. Он ничего не мог сделать, пока Испорченный продолжал нападать, даже когда Инк потерял сознание. Его тело не могло плакать.
«Пожалуйста, остановись…»
Искра, которой был Найтмер, постепенно уменьшалась, все больше и больше отдаляя его от реальности, пока он пытался скрыться. Оцепенение апатии стало долгожданным облегчением, когда со слабо вздрагивающего Инка сорвали шинель и снаряжение и понесли его к порталу, который вел
обратно туда.
Даже угроза Дасту не смогла пробудить свет из глубин тьмы, в которых он утонул. Он ничего не мог сделать. Найтмер уже погрузился в тень. Порча победила.
Затем Инку удалось запретить Найтмеру появляться в Дримтейле. Он осмелился закрыть Найтмеру доступ в
его мир. На этот раз Банда спаслась.
Он вернулся в Замок один. Без Защитника, который был ему нужен, чтобы покончить со всем. И без Испорченных слуг, которых надеялся получить.
Прежняя Банда охотно приняла бы дары Найтмера. Это
Инк виноват в том, что они изменились. Инк настроил остальных против него.
Предатель.
Как бы Найтмер ни презирал Инка, он никогда бы его не убил. Инк был нужен ему, чтобы добраться до Омега-таймлайна и покончить с этой Мультивселенной. Зачем убивать его, если можно сломать? Как чудесно было бы иметь жертву, невосприимчивую к его Порче, которую он мог бы заставить смотреть, как все вокруг увядает и умирает.
С той силой, которую дал ему Негатив, конец этой Мультивселенной был неизбежен.
Инк запомнит свое место.
Они
все запомнят.
Найтмер направил свою ярость на отпечаток Негатива в Хоррортейле…
***
– Этого не может быть. Этого не может быть.
Хоррор проигнорировал слабый истеричный лепет Кросса и с трудом поднялся на ноги; ребра болели, когда ему наконец-то удалось восстановить дыхание. Разница по сравнению с тем временем, когда присутствие Найтмера…
Испорченного отравляло мир, была очевидной, словно атмосфера стала в тысячи раз легче и больше не пыталась раздавить Банду в пыль.
Им вообще не следовало приходить сюда. Им никогда не следовало искать Найтмера таким образом. Но на самом деле никто из них не ожидал, что Найтмер окажется полностью Испорченным. Настолько Испорченным, что Хоррор вообще не мог считать его Боссом. Это никак не мог быть Найтмер.
Брызги черной крови резко выделялись на пыльной серой земле, и Хоррор снова замер, устремив взгляд на то место, где Испорченный избил Инка до полусмерти. Испорченный не хотел смерти Инка, но покалечить его, конечно, мог. Что он только что и доказал, наказав Инка
и Банду за то, что Хоррор осмелился противостоять ему.
«Не думай так. Это то, чего он хочет».
Решить было легче, чем сделать.
– Испорченный забрал его? – неуверенно спросил Даст, трясясь от пережитого стресса и последствий тех иллюзий, в которые его вверг Испорченный. – Я не мог… Я все еще видел Дасттейл. Испорченный схватил Инка?
Киллер снова опустился на колени в грязь, слегка раскачиваясь и хватаясь за грудь прямо под своей душой в форме мишени.
Галлюцинации Хоррора больше походили на воспоминания, в которых он видел, как Королева Андайн безжалостно избивает Инка и Паприку. Он (отчаянно) заставлял себя сохранять спокойствие ради них:
– Я так не думаю.
– Его браслет, – выпалил Кросс, прервав свои яростные попытки отрицания. – Он здесь?
Он покопался в обрывках ткани, сорванных с Инка. Его шинель была в основном цела, но на ней было достаточно клочков ткани от другой одежды, чтобы можно было предположить, что он рассыпался в пыль на этом месте. Там же лежал его пояс, разорванный на множество частей. При виде пояса Даст тихо, сдавленно застонал, а в сознании Хоррора всплыло четкое воспоминание о том, как Инк положил в один из его карманов свой жетон Дасттейла. Споткнувшись об окровавленную землю, он поднял маску Инка. Одна из линз треснула.
– Я не могу найти браслет, – сокрушенно сообщил Кросс.
Хоррор не понимал, почему он так сосредоточен на браслете. Если его здесь нет, значит он все еще на Инке. Если он был на Инке, то должен был сработать. Но он не работал. Это означало, что Инк либо без сознания, либо…
Хоррор перестал думать.
– Куда мог деться Инк? – отчаянно воскликнул Даст. – В Дасттейл, как мы планировали? В Дудл… В тот странный мир, о котором он говорил? Обратно в Хоррортейл?
– Нет! – возглас Кросса был слабым от отчаяния. – Он не станет рисковать. Найтмер оставил
отпечаток негатива в Руинах Хоррортейла.
Смысл его слов дошел до Банды.
Паника заставила Кросса вскочить на ноги, и он яростно распахнул портал. Банда влетела прямо в личный кабинет Ториэль. Взглянув на них, Ториэль поднялась на ноги и приказала одному из своих Стражей позвать Доктора. Она обошла вокруг стола и положила руки на плечи Хоррора, заземляя его:
– Что случилось? Где Инк?
Хоррор не успел заговорить.
Что-то пронзило атмосферу Хоррортейла подобно неосязаемому взрыву. Кто-то из монстров грохнулся в обморок, а у других просто побежали мурашки по спине. Не имело значения, какие щиты, стены или пещеры стояли между одним концом Подземелья и другим. Волна негатива прокатилась от Руин до Столицы, пролетев над лабораториями в Хотленде.
По всей лаборатории раздался ужасный скрежещущий звук. Несколько Ученых, находившихся внутри, бросились врассыпную, крича, чтобы подняли аварийную тревогу, а другие требовали, чтобы кто-нибудь привел Королеву.
В одно мгновение ядро Хоррортейла отключилось, и Подземелье погрузилось во тьму.
***
Блу был уверен, что никогда не устанет смотреть на небо. Аутертейл мог соперничать по красоте с небом Андерсвапа, но вид солнца, бесконечной синевы и облаков всегда рождал в душе Блу такую чистую радость, что он едва мог ее сдержать. Он и не пытался сдерживаться, поэтому радостно напевал себе под нос, кружась по кухне и готовя еду для себя и своего гостя.
Дрим никогда раньше не соглашался оставаться в доме Блу и Стретча так надолго. Радость Блу от того, что он наконец-то согласился занять кровать в комнате для гостей, была немного омрачена вероятной причиной: Дрим чувствовал себя слишком плохо, чтобы уйти.
Последние несколько дней состояние Дрима неуклонно ухудшалось, и Блу ничем не мог ему помочь. Тени под его глазницами были настолько темными, что походили на синяки, а двигался он медленно и неуверенно, словно боялся, что одно неверное движение может раздробить его кости.
Прошлой ночью он разбудил Блу своим криком. Звук был настолько болезненным, что Блу вскочил с кровати, уверенный, что на Дрима напали. На Дрима не напали, но он был близок к гипервентиляции, тусклые огоньки его глаз смотрели сквозь Блу, когда он прошептал едва слышным голосом:
–
Он ушел.
Утром Дрим не помнил, что произошло. Он с трудом поднялся с кровати и, прихрамывая, спустился по лестнице к завтраку. Ему пришлось опираться на стену, чтобы удержаться на ногах. Блу изо всех сил старался сохранять позитивный настрой и оптимизм, потому что сейчас Дриму не нужно было больше негатива. Буквально.
Блу поставил на стойку свежеприготовленный фруктовый салат и открыл холодильник, чтобы проверить, сколько яиц в контейнере.
– Хммм, блинчики, тосты или вафли?.. И то, и другое – всегда здорово, но мне кажется, что у меня блинное настроение, мьехехехе! Как думаешь, Дрим?
Дрим не ответил.
– …Дрим?
Он оглянулся и увидел, что Дрим лежит на полу возле своего стула, неподвижный и безмолвный.
–
Дрим?!
Блу бросился к Дриму, выкрикивая его имя с возрастающим отчаянием. Дрим не шевелился, и Блу чуть не раздавил свой телефон, торопясь достать его, чтобы позвонить в больницу.
Блу взял Дрима за руку и сжал ее, изо всех сил стараясь не вздрогнуть, когда услышал приближающийся вой сирен:
– Все будет хорошо, Дрим. Мы здесь с тобой. Мы поможем тебе. С тобой все будет в порядке.
Глазницы Дрима приоткрылись настолько, что Блу смог увидеть полоску черной пустоты:
– Он
ушел.
Блу все еще не понимал, о ком идет речь. Он нежно сжал руку Дрима, пока в дверь вбегали медики:
– Мне жаль.
Дрим вяло отвернулся и закрыл глазницы.
