For the Forgotten Ones

Сотрудники медицинского центра "Золотая Руна" были гораздо дружелюбнее и отзывчивее, чем в "Райском Лугу", но Инк старался не слишком обольщаться их кажущейся добротой. Ладно, может быть, он испытал некоторое облегчение и благодарность, когда Доктор Ториэль, допросив персонал "Райского Луга", пресекла все попытки разубедить ее, выяснила, что кто-то специально ввел Инку сильнодействующее успокоительное, используемое только для интенсивной хирургии, и сообщила, что "лично позаботится об этом". Инк подумал о различных аппаратах, которые были подключены к нему в другой больнице, и задался вопросом, не был ли один из них настроен на введение препарата, если он будет слишком сильно сопротивляться. Новая больничная палата тоже была приятнее, с ее нежно-голубыми стенами и отсутствием предполагаемых "проблем с капельницей", но Инк все еще находился здесь против своей воли. Это немного испортило ему настроение, когда Доктор Ториэль вернулась, чтобы поговорить с ним о лечении. Он был в таком состоянии, что ему предложили зеленую магию, чтобы ускорить процесс выздоровления. Ускорить, но не полностью вылечить. Лишь немногие из Целителей Омега-таймлайна были достаточно сильны, чтобы полностью залечить его травмы, и они, как правило, берегли свою энергию для самых тяжелых пациентов. На правое запястье Инка снова надели больничный браслет, не позволяющий использовать магию. По заверениям врачей, для идентификации и для того, чтобы он не навредил себе еще больше при вспышках магии. В отличие от предыдущих врачей, этим Инк склонен был верить немного больше. Правда, это его не слишком утешало, поскольку под гипсом на его ноге, несомненно, все еще находился наручник для блокировки магии и кодов (который наверняка был создан собственными Лабораториями Омега-таймлайна). – Меня проинформировали о твоей роли Целителя, а также об "уникальных обстоятельствах" твоего пребывания здесь, – тон Доктора Ториэль оставался деловым и нейтральным, не давая понять, как она относится к лечению члена Банды Найтмера, но выражение ее лица казалось слишком мягким, чтобы она могла быть расстроена этим. Более того, она казалась больше расстроенной тем, как обращались с Арком. – Позволь мне сразу подчеркнуть: тебя не заставят работать на медицинский отдел, и я не позволю никому причинить тебе вред или забрать тебя. Я знаю, что о наших методах набора ходят неприятные слухи, но мы не принуждаем Целителей к работе у нас. От тебя не ждут, что ты присоединишься к нам, чтобы погасить долги за лечение. Похоже, она не собиралась заставлять его что-либо делать, но Инк сомневался, что другие с ней согласны. Вероятные угрозы преследовали Инка, но придуманный им отчаянный "план" все еще оставался возможным. Омега-таймлайн был так настроен на то, чтобы не видеть в Банде ничего, кроме угрозы, что Инк хотел доказать им обратное. Если они намеревались создать (потенциальный) фасад "морального превосходства" и не собирались пока бросать его в камеру или лабораторию, то Инк собирался использовать эту возможность, чтобы проделать дыры в их ментальной модели своих врагов. Самый простой способ сделать это для Инка? Быть самим собой. – Спасибо, Доктор Ториэль, – сказал Инк. Его голос сохранял естественную тихую громкость, и ей пришлось слегка наклониться, чтобы расслышать его. – Простите, но не могли бы вы еще раз рассказать мне о моих травмах? Врачи в другой больнице, скорее всего, отмахнулись бы от него или, возможно, дали бы ему успокоительное, чтобы он замолчал. Доктор Ториэль лишь кивнула и начала перечислять оставшиеся травмы Инка, проверяя его жизненные показатели. Повреждения, полученные Инком, были такими, какие обычно бывают при столкновении на большой скорости, а не при физическом нападении. Большинство трещин и порезов на черепе и туловище были залечены. В том числе удалось собрать воедино ребра и грудину, а также вернуть на место коленную чашечку. Ему повезло, что удалось избежать тяжелых травм позвоночника. У Инка были сломаны левая трехглавая, гороховидная, локтевая, лучевая кости и пять фаланг пальцев. Его плечевая кость также была сломана, хотя и не в такой степени, как предплечье и запястье. У него было несколько серьезных переломов обеих малоберцовых и большеберцовой костей, а таранная кость была почти раздроблена. С лечением придется быть осторожным, иначе это может повлиять на его подвижность. Проанализировав повреждения, Доктор Ториэль сообщила ему, что больше всего ее беспокоит перелом шейки бедра в его правой ноге. Доктор Ториэль терпеливо давала объяснения и честно отвечала на вопросы Инка, но его дискомфорт нарастал по мере того, как все новые и новые медицинские данные добавлялись к его растущему досье. Он хотел бы считать анализы благоприятными, но беспокоился, что его кровь также отправят в лабораторию Фелл Гастера, и не факт, что Ученые смогут что-то с ней сделать. Призма вкратце объяснил, что любые попытки экспериментировать с кровью или магией Защитника Создания ни к чему не приведут. Способности, подобные их, нельзя воспроизвести, имплантировать в других, вложить в предметы или объединить с другой магией. Другими словами, любая попытка создать большее количество Защитников Создания приведет к тому, что магия или кровь испарятся. Призма предположил, что это была защита от сбоев, чтобы помешать Ученым вызвать дальнейший дисбаланс и создать еще больше проблем, экспериментируя на последнем шансе Мультивселенной быть исправленной. Это не защитило Призму. Инк подумал о том, как Ученые (включая Доктора Фелл Гастера) в течение нескольких месяцев проводили эксперименты над Призмой, и постарался больше об этом не думать. Даже с учетом бдительной поддержки Астера и Гено, Инк не был оптимистично настроен относительно своей безопасности. Доктор Ториэль сделала последнюю пометку в его личном деле и тепло улыбнулась Инку: – Если ты хочешь получить больше знаний в этой области, у нас есть несколько программ для дальнейшего обучения таких Целителей, как ты. – Правда? – восторженная улыбка Инка быстро померкла. Возможность узнать больше о зеленой магии была для него недоступна. Ему здесь не место, и он не собирался оставаться здесь добровольно. – Возможно ли, чтобы Целитель помог мне? Хотя бы с ногой? Я бы хотел иметь возможность ходить. – Я найду для тебя Целителя как можно скорее. Однако с зеленой магией в последнее время было… сложно, – заметила Ториэль. Она посмотрела на правую ногу Инка, которая все еще была в гипсе. – Мы можем попытаться залечить хотя бы перелом шейки бедра. А пока, боюсь, тебе придется остаться на месте и быть прикованным к инвалидному креслу. Если хочешь, можешь прогуляться по близлежащим садам и парку. Инк не без горечи размышлял о перспективе того, что его будут катать по парку или что-то в этом роде. Он задумался, чья это была идея – заставить его чувствовать себя виноватым за действия Банды. Он попытался представить это как горькую параноидальную шутку, но понимал, что Омега-таймлайн вполне может попытаться провернуть это с ним. Впрочем, шутка удалась, потому что Инк уже чувствовал себя ужасно из-за этого. Но он не собирался думать, что Банда – это зло. Правда была гораздо сложнее. Если бы больше людей смогли понять это, вместо того, чтобы угрожать и нападать друг на друга, возможно, никто из них не оказался бы в этой переделке. – Спасибо, – все равно сказал Инк. Доктор Ториэль не виновата в том, что его держат здесь, поэтому было бы невежливо злиться на нее за это. Инк посмотрел на Гено, который, казалось, был поглощен журналом, который читал, а не разговором Инка с доктором. Внешность может быть обманчивой. И Инк достаточно общался с Сансами, чтобы понять, что Гено был начеку. Это было вполне логично, поскольку на данный момент он мог быть единственной линией обороны Инка. Астер вышел, чтобы встретиться с кем-то, но не сказал Инку с кем именно. Он также упомянул о "поручениях". У Инка возникло ощущение, что он собирает поддержку и заботится о том, чтобы Инк не смог исчезнуть незаметно для многих. Астер сказал, что проинформировал Блу, но если взять за образец Блу и Дрима Призмы, все Стражники Омега-таймлайна не смогли бы удержать его и Дрима, как только они узнали бы, что Арк здесь. Звездные Сансы могли и не знать об этом. Скорее всего, сейчас их вообще не было в Омега-таймлайне. «Может, мне попытаться связаться со Звездами, если я найду способ? Они бы помогли мне». Уверенность в этой мысли удивила Инка. Дрим и Блу едва знали Арка. На данный момент они даже не были друзьями. И все же Инк не мог представить, что они будут стоять в стороне и бездельничать, когда узнают, что Арк попал в плен. Инк не надеялся, что его скоро освободят или спасут, но мысль о том, что Дриму и Блу будет не все равно, если он исчезнет, успокаивала. Стретчу и Альфис тоже было не все равно, но Инк не хотел еще больше втягивать партнеров Астера по лаборатории (один из которых был братом Блу) в эту неразбериху. Страх, что Омега-таймлайн объявит их предателями и причинит им вред, вызывал почти постоянный холод в его костях. По крайней мере, на этот раз холод не был вызван действием успокоительного. – Мне нужно позвонить Чино в Флаффитейл, – упомянул Инк. – Я остановился над его кафе. – У нас есть колл-центр. Он находится прямо у вестибюля, – Доктор Ториэль визуально осмотрела Гено и сочла его состояние удовлетворительным. – Отведи его туда, хорошо? – Конечно, – согласился Гено. – Будут какие-нибудь особые указания для меня? Доктор Ториэль вкратце рассказала ему о том, на что следует обратить внимание. Она упомянула, что у них будет проводник, чтобы они не заблудились, и Инк сразу понял, что это будет кто-то, кому поручено присматривать за ним. Под бдительным присмотром Доктора Ториель Гено помог Инку переодеться и устроиться в предоставленном инвалидном кресле. Это оказалось гораздо менее неловко, чем думал Инк. Может быть, потому, что он предпочитал Гено врачам Омега-таймлайна. А может быть, потому, что он верил, что Гено ничем его не уколет. Инку разрешили надеть свой коричневый шарф и капюшон, а также свободные коричневые штаны. Две его змеи снова тайно укрылись в шарфе, терпеливо свернувшись у его шеи. У его обычной черной футболки были длинные рукава, поэтому в данный момент ее нельзя было носить, если только не разрезать, но Астер захватил для него черную майку. Майка сидела довольно хорошо, вырез горловины был достаточно высоким, чтобы скрываться под воротником шарфа, но она не прикрывала его руки, одна из которых была на перевязи. Инк старался не показать своего расстройства тем, что черные отметины на его правой руке остались видны. Видимо, у него не очень хорошо получалось, потому что Доктор Ториэль вышла и вернулась с парой длинных коричневых перчаток без пальцев. Гено помог Инку надеть правую перчатку, которая доходила ему почти до плеча, оставляя открытой лишь небольшую часть плечевой кости. После этого Инк просто не мог не проникнуться к Доктору Ториэль чуть большим доверием. Его левая нога зажила настолько, что на нее можно было надеть ботинок, но обуви для него не нашлось. Должно быть, это вылетело у Астера из головы. Учитывая, как сильно Астер, должно быть, нервничает из-за него, Инк его не винил. В его сумке лежали ботинки Шилда, но он не собирался об этом упоминать. Он не был уверен, что его последняя личность уже раскрыта, а если нет, то нужно было убедиться, что Гард не будет раскрыт как Кросс. Когда ему сказали об отсутствии подходящей обуви, Инк пожал плечами: – Ничего страшного. Я все равно не очень люблю обувь, – он поерзал и недовольно покосился на свою перевязь, после чего снова посмотрел на Гено. – Ты уверен, что тебе не следует отдохнуть? Гено ухватился за кресло-каталку и попробовал подтолкнуть его: – Неа. Я уже много лет ничего не делал, только наблюдал. Это меня полностью устраивает. Инк посмотрел в сторону двери и увидел, что Доктор Ториэль разговаривает с кем-то, кто находится вне зоны видимости. – Ну, как по-твоему, насколько быстрой может быть эта штука? Гено пожал плечами: – Я никогда не был хорошим бегуном, но кто знает. Зачем? – Возможно, я хочу выставить себя на посмешище, – беззаботно ответил Инк. Гено, казалось, разрывался между любопытством и тревогой: – Ты собираешься заставить их гоняться за тобой по городу или что? – Может быть, раз уж я не могу сейчас никуда забраться, – Инк посмотрел на свою ногу, которую он мог бы легко вылечить, если бы не наручник, который, как он подозревал, находился под гипсом. – Я мог бы нажать несколько кнопок, чтобы проверить, как они отреагируют. Инк рассчитывал на то, что Омега-таймлайн будет придерживаться манипулятивного подхода, а не более откровенно жестокого, мучительного и нацеленного на душу. Гено не знал об этой детали. Он до сих пор не понимал, насколько опасным для них обоих может быть Омега-таймлайн, хотя Инк и намекнул ему, что следует быть настороже. Меньше всего им нужно было, чтобы кто-то заинтересовался Гено. Инк отчаянно надеялся, что ему не придется убедиться в этом на собственном горьком опыте. Дверь приоткрылась еще немного, и Инк не удивился, увидев, что в нее вошел Санс. Он выглядел так же, как и многие обычные Сансы, за исключением отверстий в черепе и цвета огоньков глаз, которые светились чем-то похожим на цветное пламя. Инк отметил цвета, и ему не понадобились коды, чтобы определить присутствие шести человеческих душ. Этот Санс, должно быть, поглотил тех, кто был в его мире. Омега-таймлайн действительно считал, что Инк представляет для них угрозу, если они пошли на то, чтобы послать монстра, усиленного шестью человеческими душами, чтобы держать его в узде. Инк почувствовал, как новый двоичный код отпечатался на его костях, сопровождаемый тупым давлением, словно что-то пыталось пробиться наружу из его костного мозга, и сдержал гримасу. – Привет, – поздоровался Санс. – Меня зовут Калор. Я должен показать тебе окрестности. – Привет, – безуспешно пытаясь изобразить улыбку, Инк добился только того, его глаза вспыхнули, делая взгляд довольно пронзительным и суровым. – А еще ты здесь для того, чтобы схватить меня, если я попытаюсь убежать, верно? Калор окинул его нейтральным взглядом: – А ты попытаешься убежать? – У меня сломана нога, так что, наверное, нет, – саркастично ответил Инк. – Может быть, я все же попытаюсь удрать. Или Гено может столкнуть меня с холма. Наверняка сработает. Уголки рта Калора дернулись: – Тогда давайте перейдем к делу. Гено фыркнул: – Это был базовый каламбур 101. – Я не буду извиняться, – протянул Калор. Его глаза постоянно переливались разными цветами, в основном желтым и насыщенно синим. – К твоему сведению, мы не смогли проверить твою сумку. Я должен следовать протоколу и спросить: есть ли у тебя оружие? В Омега-таймлайне запрещено носить его без специального разрешения. Калору абсолютно точно сообщили личность Инка и на кого он работал, но, возможно, не его Роль. Ни одной из его Ролей. Член Банды Найтмера или нет, но со стороны Омега-таймлайна будет выглядеть довольно плохо, если выяснится, что они держат в плену Целителя (который также был Защитником из легенд). У Инка было ощущение, что если он не ответит, то его сумку конфискуют. Кроме того, он был не в настроении для игр в конфиденциальность, затеянных Советом Омега-таймлайна. – Я Целитель. У меня там только медикаменты, одежда и Эхо-цветок. – Принято к сведению,– Калору хватило порядочности выглядеть смущенным. Они направились в главный вестибюль. Гено толкал кресло-каталку Инка, а Калор держался рядом. Оказалось, что колл-центр предназначен для видеозвонков. Несмотря на уединенность отдельных светло-голубых кабинок, это было тревожнее, чем обычный телефонный звонок, поскольку Инк был уверен, что его лицо записывается (в чем, возможно, и был смысл). Кроме того, отвечая на звонок, Чино видел забинтованное лицо Инка, руку на перевязи и другие повреждения на верхней части тела. Еще ему были хорошо видны ручки кресла-каталки, в котором он сидел. Понимая, как плохо это выглядит, Инк робко помахал рукой: – Эээ. Привет? – *Привет, Инк. Тебе нужна помощь?* – спросил Чино. В его голосе слышались странные нотки, похожие на жужжание статики и помех. Инк поборол инстинктивное желание взглянуть на Калора, который стоял в стороне. – Я… жив. Прости, что не вернулся… вчера вечером? Он не хотел, чтобы это прозвучало как вопрос, но он не был уверен, когда в последний раз останавливался у Чино. Вчера вечером? Или позавчера? А может и еще раньше. Инк не был уверен, сколько времени он провалялся без сознания. Он снова подумал о Банде и ухватился за подлокотник кресла-каталки, чтобы не царапать гипс на правой ноге. – *Не бойся. Я говорю на Первобытном Виндинге*, – взгляд Чино был пронзительным. «О. Это все объясняет». Инк даже не понял этого. К тому же он совсем забыл о плане Чино. Он никогда не думал, что ему действительно придется воспользоваться им. – Хорошо. Я тебя понимаю. Спасибо, что ответил на звонок. – *Конечно. Я же обещал, верно?* – на этот раз Чино говорил чуть громче, и его голос разносился по маленькой кабинке. Инк услышал, как Калор тихо вздохнул: – Вот черт. Что так расстроило Чино? – *Я узнаю этот голос. Он говорит на Виндинге, но не на Первобытном. Можешь передать ему, что Грозный залез в мою специальную Американо-эспрессо-машину в лаборатории Ядра, и мне нужно найти замену*. Значит, Калор был еще одним завсегдатаем кафе Чино. Так же, как Ред, Эдж и Судья Фелл Андайн. Каковы были отношения Чино с Омега-таймлайном в целом? Он не сдал Арка, но члены Совета и жители Омега-таймлайна посещали его кафе. Был ли он нейтральной стороной? Если да, то как далеко простиралось его предложение о безопасности? Инк планировал попытаться использовать своих змей для активации коммуникатора, как только сможет, но если у него будет конвой, какое-то время это будет нереально. Чино в самом деле готов был помочь ему таким образом? Он был настолько ошеломлен новыми возможностями, что понял только половину сообщения. – С Грозным все в порядке? И что он уничтожил? Сбоку фыркнул Калор: – А. Теперь все понятно. Чино оставался внешне приветливым и улыбчивым, хотя и немного растерянным и напряженным. – *С Грозным все в порядке. Он уничтожил дорогую машину. Предположительно. Еще раз, тебе нужна помощь?* Инк понимал, что хотя Калор и не владел Первобытным Виндингом, он только что показал своему охраннику, что знает его. Он постарался не поддаваться волнению. – Понятно. Надеюсь, ты сможешь найти замену. И да. Хм. Я сейчас нахожусь в больнице в Омега-таймлайне. Не ув-верен, как долго я здесь пробуду. Чино нахмурился: – *Они не дают тебе исцелить себя?* Похоже, Миднайт был в еще более тяжелом состоянии, чем предполагал Инк, исцеляя его. Слишком тяжелом, чтобы Инк мог скрыть от Чино, что способен лечить себя. Инк поскреб гипс на ноге. – Да. Нога и рука все еще сломаны. Поэтому я в инвалидном кресле. Никаких мне пробежек по травянистым полям, хахаха… – его неловкий смех перешел в еще более тревожное молчание. Улыбка Чино померкла. Впервые Инк увидел гнев на его добром лице. Это настолько обеспокоило его, что он подался вперед. – Гено помогает мне. О! – Инк понял, что не представил Гено. – Э-э, это Гено. Гено наклонился в поле зрения камеры и помахал рукой: – Привет. – *Я вижу у тебя шарф твоего брата*, – ответил Чино. – *Я сожалею о твоей утрате*. Гено нахмурился: – Мне тоже приятно познакомиться? – *Ты либо очень хороший актер, либо правда не можешь меня понять. Не обижайся, но это хорошо. Инк, ты чувствуешь себя в безопасности с Гено?* – Да, – сказал Инк, даже не задумываясь об этом. – Гено согласился помогать мне какое-то время. Еще он не дал прежней больнице выбросить мои вещи. «Или перевести меня в лабораторию». – Они находятся под следствием. Инк сейчас в другой клинике, – Калор шагнул в кадр и улыбнулся. Инк изо всех сил старался не отстраняться от него. – Привет, Чино. Грозный опять создает проблемы, да? Чино, похоже, не беспокоило внезапное вмешательство. – *А, Калор. Несмотря на обстоятельства, я рад тебя видеть*. Калор слегка наклонился вперед, опершись рукой на верхний край экрана: – Ты опять говоришь на этом старом Виндинге, Чино. "Опять"? Первой мыслью Инка было поинтересоваться, кого еще Чино защищал от Омега-таймлайна. Чино моргнул в явном замешательстве: – О, прошу прощения. Инк остановился в моем заведении. Когда его выпишут из больницы? – Мы не уверены, – пожал плечами Калор. Инк намеренно не смотрел на маленький экранчик в углу, на котором было видно его лицо. Чино сохранял спокойную улыбку: – Инк – один из моих Звездных лучей. Пожалуйста, сообщи мне, когда его выпустят. Эти формулировки были почти собственническими. Но это совсем не напоминало Инку Найтмера или Эррора. Голос Чино звучал слишком заботливо, чтобы это настораживало. Инк не знал, что Чино может противопоставить Омега-таймлайну, но Калор не стал смеяться над его заявлением. Он выглядел серьезным. Вероятно, он понял, что Чино настроен серьезно. Омега-таймлайн делал несчастными многих, включая Фреша, Астера, Гено, а теперь еще и Чино. Инк находил это довольно удручающим для места, которое считалось "последней безопасной гаванью Мультивселенной". К счастью для них, Инк не был злопамятным. Он предпочел бы убедить их в том, что они не так уж правы, как им кажется. После еще пары вопросов и просьбы к Инку поддерживать связь, Чино закончил разговор. Инк не мог покинуть колл-центр достаточно быстро (что, похоже, почувствовал Гено, поспешивший вытолкнуть Инка из кабинки). Он задумался, сможет ли он выходить на связь, как просил Чино. Это зависело от того, разрешат ли Инку звонить кому-либо. Он знал, что любые проблески "свободы" и "права выбора" здесь были лишь иллюзиями, которые могли быстро рассыпаться, показывая, насколько тесной на самом деле была его новая клетка.

***

Киллер приземлился в коридоре в трех комнатах от своей настоящей цели в замке Хоррортейла. Его ступни ударились о землю с такой силой, что ноги подкосились, и колени ударились о твердый каменный пол. К счастью, тележка, которую он привез с собой, хотя и опасно задребезжала, но не опрокинулась и не рассыпала содержимое по полу. Киллер приглушенно выругался и поднялся на ноги, ковыляя вперед вместе с тележкой, несмотря на жжение в ногах. Транспортный жетон, который он сжимал в руке, треснул, что означало, что срок его действия истек. Киллер все равно сунул бесполезную эмблему в карман и покатил тележку дальше. Возле двери его встретили несколько монстров в лабораторных халатах. – Вот, – Киллер подтолкнул тележку к Ученым. Они приняли ее с кратким "спасибо" и поспешили обратно к Ядру. Киллер молча проводил их взглядом и отвернулся, натягивая на голову капюшон. Мимо него промчалось еще несколько монстров, причем некоторые из них сделали лишний шаг, чтобы обойти его стороной. Один из них притормозил и остановился рядом с ним. Киллер поднял голову, готовый огрызнуться на зазевавшегося монстра. Но вместо этого он оцепенел, тупо уставившись на своего брата. Его дыхание участилось, а душа замерцала перед грудью. Папирус замер, затем медленно поднял руки, словно на его шее не было пореза, истекающего кровью и пылью: – Это Паприка. Киллер моргнул, и пустой взгляд кроткого лица его брата сменился столь же кротким, хотя и чуть более изможденным выражением лица Паприки. Ни на его шарфе, ни на груди, ни на лице не было крови. И пыли тоже не было. Киллер вытер руки о куртку, и ехидное замечание так и застряло невысказанным у него в горле. Ему хотелось обвинить в своей нервозности путешествие обратно в Что-то-Новое, но он знал, что дело не только в этом. Несмотря на то, что с Дримтейла прошло немало времени, аура Найтмера все еще влияла на Банду. По крайней мере, на Киллера. Он не хотел думать о том, что только он один все еще страдает от галлюцинаций, вызванных нападением Босса. Он также не хотел думать о том, что галлюцинации могут быть вызваны тем, что он только что был… там, в прошлом. Не как у Инка. А в своем собственном. Хех. А ведь Киллер когда-то высмеивал неприязнь Инка к его оригинальному миру… Паприка никак не прокомментировал реакцию Киллера. Возможно, оно и к лучшему. – Остальные все еще в… комнате Кросса. Пока без изменений. – Спасибо, – хрипло сказал Киллер. Он не побежал по коридору. Киллер не бежал от сражения. Он изо всех сил старался взять себя в руки, пока шел (а не бежал) под тусклым освещением от генератора и наспех расставленных масляных ламп. Было решено развесить их по замку, пока есть свет, на случай, если в конце концов его не будет. Это "в конце концов" становилось все более вероятным. Найтмер был Испорчен, Инк ранен и пропал, а Кросс вернулся, предупредил Даста, чтобы ему не доверяли, и вырубил себя ударом костяной атаки, как проклятый Звездами идиот. Даст и Хоррор хотели, чтобы Кросс проснулся, чтобы он мог объясниться. Киллер хотел, чтобы Кросс проснулся, чтобы врезать ему за то, что он напугал их всех. Потребовался час, чтобы Даст успокоился настолько, чтобы объяснить Хоррору и Киллеру, что произошло. Каким бы бесящим и пугающим ни был его импровизированный выход, они прислушались к предупреждению Кросса и поместили его в одну из нейтрализующих магию камер Хоррортейла. Хоррор притащил туда как можно больше мебели и вещей, чтобы Кросс не очнулся в пустой каменной камере. С обстановкой или без, но это все равно была камера. Кросс настоял на том, чтобы его поместили туда. «Какого черта произошло в Маркеттейле?» Низкое жужжание вывело Киллера из задумчивости, и он уставился на свое запястье, не сразу сообразив, что звук исходит от браслета. У него перехватило дыхание, когда он увидел, что это не маска совы, которую он хотел увидеть. И не полумесяц. По крайней мере, это был не четкий полумесяц. Эмблема полумесяца на ленте была искажена. Она мерцала и жужжала, мигая между голубым и ядовитым, нездоровым красно-фиолетовым цветом. «Не отвечай». Коммуникатор продолжал жужжать. Киллер не мог оторвать взгляда от глючной эмблемы луны. «Не отвечай». Он продолжал жужжать. По лицу Киллера скатилась капелька пота. «Не отвечай. Не отвечай. Не…» Коммуникатор продолжал жужжать. Скоро он перестанет звонить. Глючная эмблема луны оставалась словно выжженной в его сознании, даже когда он крепко зажмурил глазницы. Магия Киллера отреагировала, и связь установилась: – Киллер. «Повесь трубку. Ты можешь повесить трубку. Клади трубку». – Вот уж не думал, что ты из тех, кто будет играть в молчанку, Киллер. Тебе стоило бы быть умнее. Голос звучал точно так же, как у Найтмера. Тембр, интонации, нотки раздражения. Киллер мог представить, как щупальца Найтмера мелькают у него за спиной, пока он массирует череп, пытаясь избавиться от головной боли. Но это был не Найтмер. В Дримтейле тоже был не Найтмер. Найтмер не заставил бы Банду заново переживать их худшие страхи. Он не стал бы нападать на Инка. Киллер сжал в кулаке рукоять ножа. Он не помнил, чтобы призывал его. – Я чувствую твой гнев, Киллер. Неужели твое маленькое путешествие в свой пустой мир так сильно потрясло тебя? И подумать только, что это ты называл Инка плаксой… Глазницы Киллера чесались и горели. «Он наблюдал. Неужели он был там? Почему он не напал на меня, когда я был один? Или он думает, что ему и не нужно?.. Я исцелился. Инк исцелил меня. Я больше не Испорчен». – Чего тебе надо, Испорченный? – прошипел Киллер. – Я уже говорил тебе, я по-прежнему Найтмер. Вопреки этому утверждению, сейчас голос был совсем не похож на Найтмера. Он был слишком добрым с тошнотворно-зловещими нотками. Поначалу он не казался злобным, но проникал в череп, забираясь все глубже и глубже, постепенно побуждая его поддаться своим жестоким инстинктам. Киллер знал, что говорит Испорченный. Больше он не поддастся на уловки. Он слишком много раз слышал этот голос в своей голове. – Как будто я в это поверю, – голос Киллера дрогнул. «Дерьмо». – Неважно, во что ты веришь, – заявил Испорченный. – Я звоню только чтобы сообщить о последних событиях в Мультивселенной. – Его смешок был приглушенным, как будто он прикрывал рот рукой. Это было частью спектакля. Он хотел, чтобы Киллер услышал его смех. – Инк был захвачен Омега-таймлайном. Киллер слишком часто в своей жизни чувствовал, как земля уходит у него из-под ног. Или в жизнях, если считать Перезагрузки. Он узнал это успокаивающее оцепенение апатии, когда он брошен на произвол судьбы, не в силах найти точку опоры, а мир вокруг меркнет до оттенков серого. – Ты врешь, – обвинение прозвучало слишком мягко, чтобы убедить кого-либо, включая его самого. Найтмер (нет, это был Испорченный) снова усмехнулся. – Если бы я врал, то придумал бы что-нибудь получше. Я знал, что ты пожалеешь о том, что сопротивлялся мне, но никак не ожидал, что это произойдет так скоро, – он тихо, удовлетворенно вздохнул, и Киллер представил, как извиваются щупальца Най… Испорченного. – Его страх восхитителен. Мир был расплывчатым. Он оставался таким, сколько бы Киллер ни всматривался, пытаясь прояснить зрение. – Омега-таймлайн считают себя героями. Но все мы знаем, до каких глубин они опустятся, чтобы спасти себя. Я даю два дня, прежде чем Инк получит холодный прием. Как думаешь, с чего они начнут? Эксперименты или пытки? Бедняга Инк ничего не сделал, но "герои" Омега-таймлайна не гнушаются неоправданной мести. И они так полны решимости наказать вас за ваши преступления. Похоже, Инк будет наказан вместо вас. Слух Киллера тоже был не в порядке. Воздух громко свистел у него в голове при каждом вдохе и выдохе. – Они лишают его силы с помощью предметов, созданных специально для таких магов и программистов, как он, – бормотал этот мягкий, тошнотворно холодный голос. – Они знают, на что он способен и кто он такой, но их это не волнует. Единственное, что их волнует, это то, что он член этой Банды. Сама принадлежность к ней обрекла Инка на муки и пытки. Знаешь, они оставили его ноги сломанными. Он не может убежать. Интересно, будут ли они ломать их дальше? Было бы уместно, не правда ли, оставить Инка тщетно пытаться уползти в безопасное место, как многие из ваших жертв… К Киллеру вернулся дар речи: – Заткнись! Наступил краткий блаженный миг тишины. – …Не перебивай меня, Киллер, – холодно произнес Испорченный, и по позвоночнику Киллера пробежал ледяной озноб. Это снова прозвучало как голос Найтмера. Точь-в-точь как он. Киллер узнал его характерный тон и вспомнил немногословное разочарование своего Босса после того злополучного "розыгрыша", когда он отправил Инка в Ушедшую. Киллер услышал какой-то дребезжащий звук, но не мог понять, откуда он исходит, пока не взглянул на свою руку и не понял, что она дрожит. – Инка будут пытать. Он станет последним экспериментом Доктора Фелл Гастера. Он будет страдать, а затем умрет от рук врага в одиночестве и муках, – голос Найтмера окутывал его. – Вы все умрете один за другим. Без меня вам долго не протянуть. Я нужен тебе. Просто впусти меня обратно, Киллер. Тогда тебе больше не придется бороться. Голос доносился из коммуникатора, но Киллер слышал его у себя в голове. Звук, который он издал, напоминал искаженную смесь всхлипа и смеха. – Я только что избавился от тебя, Испорченный. Черта с два я снова вернусь. Ты мне не нужен. Никому из нас. Мы спасем Инка и Босса. Так что отвали. Смех Испорченного был глубоким и искаженным, больше похожим на смех Эррора, чем Найтмера. Этот звук вызвал в душе Киллера такой приступ страха, что ее форма дрогнула. – Меня не нужно спасать. И вы не сможете спасти Инка, Киллер. Вы даже себя не можете спасти. Коммуникатор отключился. Киллер не осознавал, насколько близко он находился к темнице, пока не услышал глухой стук. Подняв взгляд, он увидел в дверном проеме Хоррора. Он тяжело прислонился к раме, полузакрыв глазницы, и качал головой в немом отрицании. Стоявший рядом с ним Даст безучастно смотрел на Киллера, огоньки его глаз полностью погасли. – Он лжет, так ведь? Он говорит это просто потому, что хочет найти Омега-таймлайн. Верно? – пальцы Даста впились в ткань его шарфа с такой силой, что она порвалась. Он, казалось, не заметил этого. Киллер не был достаточно добр, чтобы поощрять утешительную ложь. – Кросс может войти? – Core!Фриск наверняка уже заблокировал его… – покачал головой Даст. Хоррор закричал. В его крике звучали такие знакомые боль и горе, что Киллеру захотелось закричать вместе с ним. Киллер и Даст вздрогнули, лихорадочно призывая свое оружие в ожидании угрозы, но там ничего не было. Глаз Хоррора вспыхнул яростным красным светом, он повернулся к стене и обрушил на нее несколько костяных атак, которые глубоко вонзились в камень. Его пальцы скрючились в когти, и Киллер рванулся к нему, схватив его за руки, прежде чем он успел направить их на себя. – Я с тобой, – Киллер почти запнулся, когда понял, что сказал то же самое, что говорили ему Кросс и Хоррор, когда он узнал, что Испорчен. – Мы разберемся с этим, хорошо? Мы можем продолжать сражаться. – Они собираются наказать его за наши преступления, – прорычал Хоррор сдавленно и хрипло, словно ему не хватало воздуха. – Они причинят ему боль из-за нас. Киллер и так это знал, но слышать это произнесенным вслух было подобно удару ножа в грудь. Эмоции Киллера улетучились, оставив после себя холодную ясность. Его взгляд метнулся к временному освещению на стене, и он отпустил руки Хоррора, проскользнув мимо него в темницу. Кросс все еще находился в заключении, о котором просил сам. Киллер присел на край матраса и схватил его за плечо, применив свою магию. Кросс мгновенно проснулся и с криком бросился на Киллера. Киллер легко увернулся от его удара и поймал его руку: – Это я. Кросс растерянно моргнул, оглядываясь по сторонам, а затем его глазницы расширились от страха: – Какого черта ты меня разбудил?.. – Я не знаю, что с тобой происходит, но ты нужен нам прямо сейчас, – резко перебил его Киллер. – Инк был захвачен Омега-таймлайном. Замешательство Кросса и его неуверенность в себе сменились чистым ужасом: – Я не могу войти. Core!Фриск заблокировал меня. – Мы не станем врываться в Омега-таймлайн, – заявил Киллер. Его голос оставался до жути спокойным, почти приятным в своем ровном тоне. – Мы возьмем оставшиеся части для Ядра Хоррортейла из другой АВ. Позитивной. Хоррор был потрясен. Его взгляд сосредоточился на лице Киллера. – Я… – Кросс запнулся. Он потянулся к шее, но его фиолетовый плащ исчез. Не за что было ухватиться, кроме воротника его обычной куртки. – Я не могу… Киллер положил руки на плечи Кросса и заглянул ему в глазницы: – Я знаю, каково это – бояться самого себя, но ты нам нужен. Позитивная АВ будет лучше защищена, но меньше шансов, что Испорченный последует за нами туда. Я не хочу полагаться на жетоны, чтобы выбраться. Кросс замолчал. Даст нахмурился: – Чт… Мы идем сейчас? Киллер, у нас не хватает двоих, включая Босса. Что, если появятся Звездные Сансы? – Чем дольше мы будем тянуть, тем дольше Инк будет в их руках, – прорычал Киллер. – И я хочу, чтобы Звезды появились, чтобы сразиться с нами. Они. Забрали. Инка. – Ты хочешь взять Блу в заложники и предложить обмен, – догадался Даст. – Блу, Реда, самого Дрима или любого, кто попадется нам в руки и на кого им будет не насрать, – подтвердил Киллер. Он едва узнавал свой собственный голос. (Нет, неправда. Честно говоря, он узнал. Он узнал гнев и жажду крови. Но на этот раз он знал, что это все он. Это должен был быть только он.) Даст и Хоррор переглянулись. Кросс слегка покачивался, уставившись в каменный пол камеры. Хоррор озвучил то, о чем они все думали: – Инк не хотел бы этого. – Я знаю, что он не хотел бы, – холодно признал Киллер. – Но у нас нет выбора. Найтмер был Испорчен. Инк был единственным, кто мог помочь ему и спасти всех, но он был захвачен Омега-таймлайном, которые так настаивали на том, что они – герои, что просто быть связанным с Бандой Найтмера было преступлением, заслуживающим сурового наказания. Близкая смерть Хоррора пошатнула хрупкий цикл нападения и защиты между двумя сторонами, но захват Инка разрушил его окончательно. Это означало войну.

***

Доктор Ториэль сказала правду. Больница располагалась прямо у парка. Зелень, казалось, купалась в золотистых солнечных лучах, но Инк знал, что погода и климат внутри Омега-таймлайна регулируются искусственно. Core!Фриск и его союзники приложили немало усилий, чтобы сделать этот мир приятным и гостеприимным местом для переселенцев из Мультивселенной. Если бы только отношение ответственных лиц соответствовало этому приветливому внешнему виду. Парк был прекрасен. Этого нельзя было отрицать. Несколько монстров бродили по мощеным дорожкам. Другие сидели на деревянных скамейках или на травянистых газонах под пышными, усыпанными листьями ветвями деревьев, глядя на кристально чистое озеро в центре парка. Вариант Свап-Азгора наслаждался пикником вместе с Андайн и Альфис, одетыми в стиле стимпанк, ребенком Фриском, который, судя по всему, был магом, и кибернетически усиленными Папирусом и Сансом. Над ними на дереве сидел взрослый Чара в средневековом наряде и читал книгу. Здесь были даже представители фауны, подобные тем, что встречаются на Поверхностях многих миров. Мимо Инка лениво пролетел шмель и уселся на золотой цветок, а над ним пролетело несколько птиц. Если бы не белое небо, можно было бы подумать, что это Поверхность Пацифистской временной линии, о которой мечтало большинство монстров. Но никто из них не получил такой концовки. Вместо этого они получили временные линии Геноцида, Уничтожения, нападения Эррора или Банды. Рука Азгора была на перевязи, часть шерсти отсутствовала или была опалена, что указывало на то, что он получил ожоги. У Андайн на глазу была повязка, и Альфис пришлось помочь ей дотянуться до вилки, потому что у нее было нарушено восприятие глубины. У Папируса отсутствовала рука, и он заметил, что теперь она будет соответствовать ноге Санса. Его брат улыбнулся, не сумев скрыть, что готов заплакать. У Фриска не было видимых повреждений, но он двигался медленно и осторожно, поднимая кувшин с холодной водой. Запястье и голова Чары были забинтованы, и Инку оставалось только гадать, как ему вообще удалось взобраться на дерево. Несмотря на трагедии, которые привели их сюда, Инк понимал привлекательность такого места для обычного жителя Мультивселенной, особенно когда у них было не так много других вариантов. Его не привлекало то, что его удерживали против его воли. Это не понравилось бы ему, независимо от того, как и почему он сюда попал. Соседи вызывали у него беспокойство. Инк изо всех сил старался не пялиться на Калора и сдерживался, чтобы не ляпнуть что-нибудь язвительное. Его охранник натянул капюшон, скрыв большую часть своего характерного цветного пламени. Огоньки его глаз по-прежнему светились, но это его, похоже, не волновало. Больше всего внимания привлек Гено. К нему подошла медсестра (видимо, из соседней больницы). Она явно была альтернативой обычной хозяйки гостиницы в Сноудине. Инк задумался, была ли она медсестрой в своей родной АВ или сменила профессию после переезда сюда. – Сэр, с вами все в порядке? – ее глаза не отрывались от лица Гено, но Инк видел, что она старается не смотреть с беспокойством на рану на его груди. Гено отпустил ручки инвалидного кресла Инка и беззаботно помахал рукой. Другой рукой он поправил шарф на шее. – Эх, я в порядке. Это старая рана. Она никуда не денется и ничего не сделает. Медсестру это не убедило. Инк восхищался ее заботливостью, хотя попытки Гено убедить ее в том, что с ним все в порядке, его немного забавляли. Хотя Гено настаивал, что ничего нельзя сделать, Инк подумал, не сможет ли он хотя бы залечить порез на груди Гено, когда стабилизирует его коды. Он должен попытаться… по крайней мере, когда придумает, как снять с себя наручник. Инк старался не смотреть на Калора слишком часто. Он не хотел, чтобы его охранник подумал, что он что-то замышляет, и уж точно не хотел привлекать к себе лишнее внимание. Его змеи свернулись под шарфом, пассивные и неподвижные. Инк не был уверен, что сможет заставить их вернуться в двухмерную форму и погрузиться в ткань. А если бы даже и смог, то не был уверен, что сможет вернуть их обратно, если они ему понадобятся. Нужно было придумать, как заставить Калора оставить его в покое достаточно надолго, чтобы он мог попытаться активировать браслет одной из своих змей (и, возможно, попытаться срезать этот проклятый гипс, чтобы попробовать извлечь из-под него нейтрализаторы). Банда будет расстроена, но это лучше, чем если бы они остались в неведении, опасаясь, что он уже мертв. Кресло Инка отодвинули назад, и он напрягся, оглянувшись через плечо на Калора. Калор просто откатил его в тень под дерево. Инк заставил свой голос работать: – Пожалуйста, не делай так больше. Замешательство Калора сменилось задумчивостью. – Извини. Я не подумал. Инк пожал плечами и повернулся к Гено, которого все еще допрашивала медсестра. Он ненавидел то, как его душа реагировала на действия Калора: она билась так бешено, что, казалось, вот-вот разорвется. Он знал, что его ноги не исцеляли специально, но теперь начал сомневаться, не было ли здесь еще и умышленного психологического воздействия. Ужасно было осознавать, что его могут таскать по улицам без его разрешения и практически без возможности вырваться. «Если кто-то попытается что-то сделать, не церемонься с ними. Кричи и устраивай скандал. Не дай им воспользоваться ситуацией, чтобы заманить тебя в ловушку». В парке было так спокойно. Далекий смех разносился по теплому воздуху, и приятный ветерок обдувал Инка, такой нежный, что совсем не обжигал. В другой ситуации Инк, возможно, поддался бы дремоте. Он заставлял себя не терять бдительности, постоянно оглядываясь по сторонам. В парк забрели еще несколько жителей. У многих были признаки ранений, но не у всех. Инку не нужно было проводить сканирование, чтобы понять, что некоторые из этих повреждений скрыты одеждой или вообще не видны. Он знал, что кто-то подтолкнул его к этому визиту, чтобы он мог "посмотреть, что натворила Банда", но эта попытка провалилась, потому что Инк знал, что так поступает не только Банда. Суть заключалась в том, что беспокоиться нужно было не только о Банде. И все же Омега-таймлайн продолжал концентрироваться исключительно на них и на Эрроре, как будто они думали, что "победа" над их врагами все исправит. Но это не так. Это привело бы лишь к новым страданиям. Это не мешало виду причинять боль. И не мешало Инку жалеть о том, что он не может оторвать от себя нейтрализатор, чтобы исцелить некоторых из них. Он мог бы сделать гораздо больше, если бы Омега-таймлайн хоть раз в своей проклятой Звездами жизни остановился и прислушался. Инк закрыл глазницы и сделал успокаивающий вдох. – Тебе больно? – спросил Калор. «Да». – Нет, – солгал Инк, потому что пока не хотел, чтобы его возвращали в палату. Он отвернулся от Гено, окончательно сбитого с толку вопросами медсестры (и проявлявшего удивительное терпение, отвечая на них), и безучастно наблюдал за тем, как мирная атмосфера парка привлекла еще нескольких монстров. Инк был далеко не единственным, кто относился к окружающему с подозрением, словно ожидая, что обещание безопасности окажется фальшивым. Для Инка оно было фальшивым. Для них, возможно, и нет. Его внимание привлекла пара Сансов: один помогал другому, поддерживая его. Оба были одеты в толстовки – один в синюю, другой в желтую, хотя первая была более насыщенного синего цвета, чем у большинства Сансов. Двое Сансов сидели на одной из скамеек спиной к Инку и смотрели на воду озера. Тот, что был в желтой толстовке, поднял капюшон, закрывая череп. Тот, что в синем, был без капюшона. Инк сразу узнал Блу. Он не сомневался, что "Санс" в желтом – это на самом деле Дрим. Первой его мыслью было, что их специально подослал Совет, но, вспомнив разговор Звездных Сансов с Арком, он не мог представить, что они согласятся на такую уловку. К ним присоединился третий Санс, который был в красной водолазке, без своей черной куртки, но Инк знал, что это был Ред. Все трое были совсем рядом. Рука Калора легла на плечо Инка. Его зрачки быстро мигали то оранжевым, то желтым. – Даже не думай об этом. Как бы поступил Калор, если бы Инк окликнул Дрима, Блу и Реда? Стал бы он отмазываться? Лгать им в лицо? Были ли у него полномочия силой увести их от Арка? Свет глаз Калора перестал мигать, остановившись на желтом оттенке Справедливости, и Инк, наконец, понял, что он упустил: Калор думал, что Инк попытается напасть на Дрима. Инк был в инвалидном кресле с несколькими сломанными костями, его способности к магии и программированию были подавлены, но Калор (и все, кто знал об Арке в Совете) все еще считали его угрозой. Разочарование и страх когтями вцепились ему в горло, но он подозревал, что его голос будет недостаточно громким, чтобы привлечь внимание Дрима (ведь ему казалось, что он задохнется, а не закричит). Он и не был достаточно громким. Переполнявшие его эмоции уже должны были привлечь внимание Дрима. Дрим даже не взглянул на него. Он прислонился к Блу и не оглянулся, несмотря на бурю страха и отчаяния прямо за его спиной. Инк не понимал. Ведь Дрим должен был заметить, верно? Неужели… Неужели он ошибся? Был только один способ выяснить это. «Не стесняйся устраивать сцену, если это поможет тебе спастись». Душа Инка колотилась в его грудной клетке в отчаянном быстром темпе. Это сопровождалось прерывистым звуком его собственного дыхания. Он должен был дышать, потому что ему нужен был воздух, чтобы хотя бы попытаться окликнуть Блу. Будет ли его голос достаточно громким? Или его заглушит фоновый шум? Все тело Инка дрожало от напряжения. Оно было настолько сильным, что он почти не заметил краткого укола боли в верхней части ноги под гипсом. По телу Инка пробежал знакомый холодок, а пульс замедлился. «Это была не капельница», – была последняя связная мысль Инка. Он едва успел осознать, что происходит, прежде чем потерял сознание.

***

– Дерьмово выглядишь, – поздоровался Ред, усаживаясь на скамейку рядом с Блу и Дримом. Блу сделал вид, что осуждающе цокает языком. Дрим только хмыкнул, тяжело прислонившись к нему и глядя на Реда тусклыми желтыми огоньками глаз: – Спасибо что навестил, Ред. – Мне больше нечем было заняться, – заявил Ред. – Эдж какой-то чудной, поэтому я даю ему немного пространства, чтобы он разобрался в том, что происходит в его черепе. – Что значит чудной? – с любопытством спросил Блу. Ред бросил на него веселый взгляд: – Он положил костяные атаки в холодильник, лазанью в ящик для костяных атак, а ключ от нашего дома в аптечку. Я думаю, он отвлекся, – он закатил глаза, но Блу видел, что он обеспокоен. – Он вел себя так же после того, как мы вернулись из Андертопа. У Блу были некоторые подозрения, почему Эдж отвлекался в прошлый раз. Но сейчас у них были другие проблемы. Дрим не мог помочь Арку. Он едва мог помочь себе. Он едва мог ходить. Блу пришлось поддержать его, чтобы вывести из "Золотой Руны" в парк рядом с ней. Здешняя атмосфера должна быть лучше для Дрима. Блу сосредоточился на всей заботе, надежде и радости, на которые он был способен, ради Дрима. – Спасибо что навестил, – пробормотал Дрим. Блу и Ред переглянулись и быстро отвели взгляды. Ред откашлялся: – Ты, э-э… уже говорил это. – Ох… – Дрим вздохнул и тяжело прислонился к боку Блу. – Извини. Я немного устал. – Как и все мы, – проворчал Ред. Дрим дотянулся и взял его за руку: – Знаешь, тебе не нужно притворяться рядом с нами. Хмурый взгляд Реда смягчился, и он стиснул зубы: – Ну, слезами тут не поможешь, верно? Дрим вяло пожал плечами: – Пожалуй, нет. Не то чтобы Блу ожидал, что он будет отрицать это, но спокойное согласие Дрима было даже хуже, чем его попытки сделать вид, что все в порядке. Ред, похоже, тоже так считал, уставившись на Дрима с совершенно потерянным выражением лица. Наступившее молчание было невыносимым. – Кстати, Азгор хочет навестить тебя, – выпалил Блу. – У него не было возможности до твоего перевода. Он принесет несколько своих чаев. Дриму потребовалось время, чтобы осмыслить его комментарий и ответить. Он нахмурился и склонил голову, теребя в пальцах рукав своей толстовки. Сансы всегда были бледными, но Дрим выглядел особенно пепельным в своей ярко-желтой одежде. – Это очень мило с его стороны. Спасибо. Сзади раздался испуганный возглас, и Дрим вздрогнул. Очевидно, один из пациентов потерял сознание. Блу с тревогой наблюдал, как несколько медсестер и врачей бросились на помощь бедняге Сансу. Они были не так быстры, как другой Санс в красном шарфе и с белыми пикселями над глазницей. Он толкнул еще одного Санса, стоявшего у кресла потерявшего сознание, и капюшон последнего откинулся, показав, что это Калор. Что он здесь делает? Охраняет этого Санса? Кто он такой? – Что ты сделал? – прорычал Санс в шарфе. Калор поднял руки в примирительном жесте: – Я не трогал его, Гено. По этому прозвищу можно было сразу определить, из какого мира он родом. Блу сдержал инстинктивное содрогание, охватывающее его всякий раз, когда он осознавал, как им с Андерсвапом повезло. Дрим схватил его за рукав, и Блу остался на месте, раздумывая, не стоит ли ему все-таки вмешаться. Монстр-кролик, выступавшая в роли медсестры из ближайшей больницы, подбежала к Гено и положила руку ему на плечо. – Все в порядке, Гено, – успокаивала его медсестра. – Мы все здесь в безопасности. С твоим другом все будет хорошо. Гено бросил на нее мрачный взгляд. Пиксели над его правой глазницей мерцали, как будто глючили. – Он в ужасе, – прошептал Дрим. – Я вижу это, но я не могу… не могу… Дрим выглядел все более и более расстроенным. Ред наклонился в сторону, чтобы получше рассмотреть потерявшего сознание Санса. Его хмурый взгляд стал еще мрачнее, а глазницы сузились: – Подождите, это… Ой! Core!Фриск появился между Блу и Редом, используя их, чтобы спрятаться от других посетителей парка. Поскольку большинство местных жителей были отвлечены обмороком Санса, это было не так уж сложно. Кор на секунду схватил обоих Сансов за рукава, выглядя так, словно вот-вот расплачется. – На Дэнстейл напали. Это Банда Найтмера. Они вернулись. Core!Фриск исчез прежде, чем кто-то успел его заметить. Блу не удивился, когда Ред встал вместе с ним. Он сжимал и разжимал кулаки, хмурясь и вызывающе вздернув подбородок. – Я иду, – прорычал Ред. Он оглянулся, но толпа уже сомкнулась, скрыв трех Сансов из виду. Дрим поднял взгляд на Блу и Реда. Его дыхание было учащенным, а огоньки глаз такими тусклыми, что их почти не было видно. Он оперся о подлокотник скамьи и заставил себя подняться на ноги. Блу поймал его прежде, чем он успел споткнуться. – Дрим… – Я должен, – прошептал Дрим. Блу не мог с ним спорить. При любых других обстоятельствах он бы обрадовался, увидев упрямый блеск в глазах Дрима, но сейчас ему хотелось умолять его поберечь силы. Но он не стал этого делать. Если бы Дрим остался сейчас, он бы почувствовал, что сдался. Ред не выглядел особенно довольным решением Дрима. Как и своим собственным. Он не хотел драться. Но Блу полагал, что Ред больше не может позволить себе оставаться в стороне. Никто из них не мог.

***

Хотя Астер был Ученым, не все, что он читал в свободное время, было связано с научными темами и технической литературой. Ему также нравились истории о приключениях и фэнтези, особенно их уникальные интерпретации драконов, которые были вполне реальны в мире Астера. Одним из наиболее распространенных аспектов таких историй был конфликт с властью и обслуживающей ее бюрократией. Астер никогда не понимал, почему во многих историях бюрократия становится таким препятствием. Теперь он жалел, что такого рода бюрократия не осталась вымышленной. – Я должен настоять на том, чтобы поговорить с Core!Фриском, – просил Астер, прижимая телефон к щеке и открывая плечом дверь в свою лабораторию. – Пожалуйста, это очень срочно… – Core!Фриск знал бы, будь это так, – прервал его монстр на другом конце линии. Астер никогда не был в здании Совета, чтобы знать наверняка, но он подозревал, что это может быть разновидность "Медведя-политика". Независимо от его личности, он, похоже, не мог допустить мысли, что Core!Фриск может чего-то не знать. – Если он не ответил, значит, он занят. «Я уверен, что в данном случае все не так». Астер знал, что с этим монстром он ничего не добьется. Он уже потратил почти час на уговоры. Он не стал больше тратить время. – Пожалуйста, попросите его связаться со мной, когда он освободится. Он повесил трубку, сунул телефон в карман и закрыл лицо руками. То, что раньше было подозрением, теперь подтвердилось. Core!Фриск не знал (и до сих пор не знает), что Шилд – это Арк (и Инк). Он не знал этого в Афтертейле и не знает сейчас. Не было ничего удивительного в том, что и другие могут быть способны подобным образом скрывать от его взора какие-то вещи. Астер предположил, что Core!Фриска намеренно держат в неведении о том, что Защитник находится прямо у него под носом. У него были некоторые подозрения насчет того, кто может быть в этом виноват. Астер собрался с духом и вошел в Лаборатории Небоскреба, возможно, в последний раз. На удивление легко было делать вид, что ничего не случилось и что он не ступал в место, которое могло быть для него сейчас очень опасным. Несколько монстров были на перерыве, но Астер не заметил среди них ни Стретча, ни Альфис. Зато он увидел Гастера, который разговаривал с Underswap!Гастером. Точнее было бы сказать, что Свапстер болтал не умолкая, присев Гастеру на его образные уши, а Гастер выглядел так, словно хотел вернуться в Бездну. Астер подошел к ним, и Свапстер просиял: – Здравствуйте! Кажется, мы не знакомы… – Гастер, нам нужно вернуться в лабораторию, – перебил его Астер. Он понизил голос. – Пойдем со мной. Гастер тут же взял планшет, лежавший на столе рядом с ним, и поднялся со своего места. Свапстер последовал его примеру, добродушно улыбаясь: – Вы работаете с моим оранжевым не-сыном, верно? – Да, – коротко ответил Астер. Стретч уже рассказывал о своем "не-отце". Вопрос был в том, мог ли Астер доверять этому другому Гастеру? Астер заставил себя не оглядываться через плечо, пока они шли к лестнице (не к лифту). Как он и ожидал, лестница была пуста. Он остановился между вторым и третьим этажами и повернулся к Гастеру: – Они нашли его. Он в Омега-таймлайне, но нам нужно его вытащить. Он ранен. Лицо Гастера потемнело. Одной рукой он прижимал планшет к груди, крепко сжимая его край пальцами. – Насколько серьезно он ранен? – У него сломано несколько костей, и он не может ходить, – уточнил Астер. – Они не дают ему исцелиться. Гастер закрыл глазницы и медленно, нарочито медленно выдохнул, пытаясь, видимо, сохранить спокойствие: – Они же понимают, что он единственный, кто может нас спасти, верно? – Очевидно, нет, – мрачно сказал Астер. Свапстер перевел взгляд с одного на другого, и веселое выражение его лица сменилось серьезным: – Фелл наконец-то что-то натворил, да? – Стретч рассказывал тебе что-нибудь о наших проектах? – спросил Астер. Свапстер пожал плечами: – Просто предположение. В последнее время Фелл ведет себя неадекватно. Я сам собрал пару кусочков воедино. Если он понимал, это может быть хорошим знаком. Если он действительно понимал. Чем больше других знали об Инке, тем больше вероятность того, что слухи дойдут до Core!Фриска, и тем труднее Инку будет исчезнуть. Астер решил рискнуть: – Если встретишь Core!Фриска, Блу или Дрима, скажи им, что мы нашли Защитника и он находится в заложниках у Омега-таймлайна. Свапстер кивнул. И тут же оцепенел, полностью переварив слова Астера. – …О. – Core!Фриск еще не знает? – спросил Гастер. На его лице промелькнула странная череда выражений. Астер узнал выражение лица Гастера, который подтвердил свою теорию, но был не особенно рад этому факту. Свапстер покачал головой: – Определенно нет, если только не допустить, что он добровольно закрывает на это глаза. – Возможно ли, что другой программист мог заблокировать его? – спросил Астер. – Да. Теоретически, – ответил Гастер. Его взгляд расфокусировался. – Я работал с другим Гастером, который хорошо разбирался в кодах, но он не стал бы… если только ему не приказали?.. Так вот почему он ушел? Астер услышал неспешные шаги этажом выше. Свапстер обхватил Астера за плечи и потянул Гастера за руку, делая вид, что тащит его за собой: – …так что мы обязательно должны устроить какую-нибудь вылазку для Гастера! Если мы объединим наши гениальные умы, я уверен, что мы сможем создать нечто замечательное и взорвать, возможно, только половину здания… Слава Звездам, это всего лишь ты. – Спасибо. Как же ты меня ценишь, – сказал Стретч. Он говорил скучающим тоном, но его глаза мерцали оранжевым светом. – Альфис позаботилась о камерах перед уходом. Она ушла домой пораньше. Она немного нервничает. Обнаружить, что Защитник находится в Омега-таймлайне, и с ним обращаются как с пленником, а не как с союзником, было, конечно, нелегко. А противостоять одному из самых влиятельных монстров в Омега-таймлайне, чтобы защитить его, было еще сложнее. Астер поморщился: – Прости, что втянул тебя в это. – Я уже был втянут, – заметил Стретч. – Альфис с трудом соображает, что делать, кому и как сказать. Не каждый день твой босс берет в заложники Защитника. Он все еще в той больнице? – Он в более приличном месте, – неопределенно ответил Астер. – Хорошо, – Стретч засунул руки в карманы с обманчиво непринужденным видом. – Мы доставим его в Андерсвап, прежде чем он исчезнет в какой-нибудь секретной лаборатории. Блу согласится. Его слова должны были успокаивать. Вместо этого воцарилось тревожное молчание, пока трое Гастеров обдумывали услышанное. Омега-таймлайн и Андерсвап были союзниками еще до того, как Блу впервые вступил в бой вместе с Дримом. После образования Звездных Сансов он стал еще одним надежным убежищем Мультивселенной. Если Стретч (и, соответственно, Блу) примет участие в спасательной операции, а Королева Ториэль согласится предоставить Инку убежище, это будет означать конец этого альянса. До тех пор, пока Омега-таймлайну будет нужен Инк, а Андерсвап будет отказываться его возвращать, они не смогут помириться, и их и без того ослабленная сторона станет еще более раздробленной. Стретч знал это. Блу тоже. Они помогли бы в любом случае, как и Астер. Казалось, что на плечи Астера легла тяжесть тысячи миров. Это было ничто по сравнению с тем, что должен был сделать Инк, даже несмотря на то, что он был связан с Найтмером. Омега-таймлайн не мог сидеть на двух стульях, нуждаясь в помощи Защитника и при этом обращаясь с ним, как с врагом. – Я собираюсь вывести из строя машину, которая потенциально может его отследить, – заявил Астер. – Не давайте Доктору Феллу ни малейшего повода заподозрить, что кто-то из вас мне помогает. Свапстер вцепился в толстовку Стретча: – У тебя перерыв, значит самое время немного пообщаться, как не-сын с не-отцом в переполненной комнате отдыха! Двинули, – он потянул слабо упирающегося Стретча вниз по лестнице. Гастер закатил глаза, а затем повернулся лицом к Астеру: – Нам нужен Защитник, чтобы хотя бы попытаться исправить эту Мультивселенную. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе. Держи меня в курсе. – Обязательно, – пообещал Астер. Гастер коротко кивнул и ускорил шаг, чтобы догнать Стретча и Свапстера, который громко донимал своего не-сына по поводу его пристрастия к кофеину и меду. Напряжение в груди Астера не спадало, но он упорно шел вперед. Он хотел покончить с этой машиной до того, как в нее попадут данные, магия или кровь Инка, которые позволят Ученым отследить его. Астер направился на нужный этаж, отсканировал свою карточку и шагнул через дверь в лабораторию. Внутри он увидел машину, которая использовалась для отслеживания присутствия Защитника другой Мультивселенной (того другого Инка). Ему не нужно было ломать ее. Она уже была разбита, корпус разлетелся вдребезги, провода вывалились наружу и искрили. На полу, рядом с покореженным металлом и оборванными проводами лежало какое-то устройство. Это была сфера размером всего около четырех дюймов, похожая на оранжевую лампочку. Астер застыл на месте и инстинктивно потянулся к своему кулону, узнав свечение, подобное свечению Ядра. Серия звуковых сигналов, издаваемых устройством, была для него единственным предупреждением, и он отпрянул назад, повернувшись к двери. Астер успел лишь мельком увидеть Фелл Альфис, прежде чем когтистая рука с силой толкнула его обратно в лабораторию, и дверь за ним захлопнулась. Он выбросил руки перед собой, пытаясь удержаться, и зацепился за кулон. Цепочка лопнула, и синий кристалл упал на пол между его ладонями. Бомба на основе Ядра пронзительно запищала и взорвалась. От взрыва разбитая машина загорелась, и все вокруг погрузилось в пылающую черноту.