Проект «Вспыхни»

Первокурсники, возглавляемые старостами, прошли мимо ещё болтающих за своими столами старшекурсников, вышли из Большого зала и поднялись вверх по мраморной лестнице. Они стояли в конце коридора перед портретом. — Оказывается, некоторые вещи вовсе не меняются! — прошептала Астрея, которая стояла рядом с Гарри. Он посмотрел в её сторону, а потом на картину.  — Пароль! — завизжала она высоким голосом, что многие поморщились. Гарри же смотрел скучающе.  — Слизеринцы лучше всех! — ответил староста Юстас, и портрет отъехал в сторону, открыв круглую дыру в стене. Гарри закатил глаза, услышав пароль их общей гостиной, где до окончания учебы будут проживать. Неужели все слизеринцы такие хвастливые? Он бы не удивился, если следующая пароль будет «чистая кровь».  Первокурсники без труда зашли через дыру в гостиную. Староста устало начал объяснять где находится комната для мальчиков, а где комната для девочек, после чего сразу удалился, оставив их наедине распоряжаться своими делами.  Общая гостиная Слизерина была слишком уж большой для первокурсников. Вокруг вся зеленая. Стена была покрыта черными красками, а все остальное зеленое. Даже огонь в камине горела зеленым отблеском. От такого цвета Гарри вновь закатил глаза. Им обязательно было оформлять комнаты каждого факультета идентичными цветами, как их герб? Это было ужасно безвкусно по мнению Гарри, но потом уверил себя, что со временем привыкнет.  Рядом с камином были расположены напротив к друг другу диваны коричневого цвета, а по середине них стоял темно-зеленый стол, а на нем старинная лампа.  От потолка до роста самого высокого человека прямо посередине была развешена цепью люстра. Она была большая, но все равно от неё не исходил яркий свет, чтобы перебить тусклость гостиной.  Рядом с большими окнами расположены кресла, которые тоже были темно-зеленого цвета. Везде в углах стояли идентичные кресла, чтобы первокурсники могли отдохнуть, познакомиться здесь. Вокруг еще были большие шкафы, где в них обставлены самые разные книги.  А комнаты для мальчиков и девочек были очень похожи. Просто их башни были в двух местах. Мальчики в левой стороне, а девочки в правой.  Том повел Гарри в их комнату. Сказал, чтобы он спал рядом с ними. Их комната оказалась ближе остальных к двери выхода в общую гостиную.  Кровати были расположены напротив к друг-другу, образуя некое подобие круга. Гарри выбрал место рядом с окном. Рядом в кровать расположился Том. Пока они переодевались, в комнату зашел Арктур. Чистенький, новенький.  — Думал, я там утону, пока не стал чистым от липкого пирога, — устало сказал и поплелся в кровать напротив к Тому. После упал лицом, и томно начал дышать.  — Красиво, — бормотал под себя Альтаир, который выбрал кровать напротив к Гарри. Развесил все свои вещи, гладко погладив, в шкаф, а затем только переоделся в пижаму. Гарри следил за его движениями, и улыбался от того, что они с этим похожи, так как он проделал со своими вещами то же самое. Альтаир успел еще погладить свой постель, и разлегся.  — Мерлин. Этот парень псих! — воскликнул Арктур, который тоже видел, что он творил с кроватью. — Еще бы погладил свой балдахин. Чтоб наверняка!  — Я это сделаю завтра, — без капли обиды сказал он, лежа в постели, — Сейчас я очень утомлен.  — Точно? И ты не встанешь посреди ночи, чтобы погладить балдахин, потому что оказывается нервирует?! — и засмеялся коротко.  Гарри ничего не сказал, и просто лег спать, закрыв глаза.  Альтаир также в ответ ничего не сказал, и выключил свою лампу, которая стояла рядом на тумбочке. После все сладко уснули.                         *** В Хогвартсе было сто сорок две лестницы. Одни из них были широкие и просторные, другие — узкие и шаткие. Были лестницы, которые в пятницу приводили Гарри совсем не туда, куда вели в четверг. Были лестницы, у которых внезапно исчезало несколько ступенек в тот самый момент, когда Гарри спускался или поднимался по ним. Так что, идя по этим лестницам, надо было обязательно прыгать. С дверями тоже хватало проблем. Некоторые из них не открывались до тех пор, пока к ним не обращались с вежливой просьбой. Другие открывались, только если их коснуться в определённом месте. Третьи вообще оказывались фальшивыми, а на самом деле там была стена. Гарри же без труда находил нужные им кабинеты, даже если был один в коридоре. И некоторые ученики были очень удивлены его проворством, когда тот бесследно исчезал с их вида, уходя от них быстрыми шагами, что они не успевали заметить куда же он пропал. Гарри любил быть наедине, поэтому всегда приходил на занятие первее всех. Соседи по комнате рассерженно глядели на него, когда обнаруживали его уже сидевшим в классе. Почему же он не подождет их или хотя бы не поможет? Гарри в упор их не замечал.  Иногда проводил все свое время чтением в библиотеке. Никто особо тут не сидят, потому что учёба только начиналась, а многие первокурсники заняты расследованием Хогвартса, потому что очень интересно. Находил то, что он искал и радостно ходил по коридоре.  — Трансфигурация — один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе, — начала профессор Росс. — Любое нарушение дисциплины на моих уроках — и нарушитель выйдет из класса и больше сюда не вернётся. Я вас предупредила.  Она спокойно обошла класс, смотря каждому в глаза, будто бы запоминая их лица.  — Данная дисциплина требует особую концентрацию и немало магических сил, поэтому превращать некоторые предметы в живое или неживое не каждому дано. Трансфигурация подчиняется закону «Элементарной трансфигурации Гэмпа». Например, мы не можем сотворить еду из ничего. Дисциплина преподается до пятого курса, после чего сдаете экзамен СОВ. А теперь, дорогие первокурсники, вытащите тетрадь с пером, и начинаем писать.  Она начала диктовать текст, чтобы до следующего занятия выучили наизусть. Пообещала, что спросит каждого.  Через некоторое время она дала всем практическое занятие. На каждом столе перед каждым учеником лежала маленькая камень. Профессор потребовала, чтобы до конца занятия превратили камень в мыльные пузыри.  Ни у кого не получалось проделать то, что профессор попросила. Ученики тыкали палочкой, проделывали разной жестью, но безрезультатно. Профессор нахмуренно и внимательно смотрела на всех, и остановилась возле Гарри, который не делал абсолютно ничего, кроме чтения книг про трансфигурацию.  — Я рада, что ты читаешь от начало до конца книгу по моему предмету, но тебе было велено превратить камень в мыльные пузыри. Почему не делаем и игнорим преподавателя?  Гарри закрыл книгу, и поднял взгляд напротив, где стояла перед ней профессор с рассерженным видом. Скрестила руки, и уже собиралась сказать, что он останется после уроков, чтобы получить наказание за непослушание. — Я вас ждал, — просто ответил Гарри, смотря на её плечо, а затем направил палочку на камень, и после взмахнул ею, делая характерные движения кистью, и шепнул: — Эбублио!  Камень прямо на глазах у всех легко превратилась в мыльные пузыри. Гарри начал ими управлять, пока они не лопнули в воздухе. Мыльные пузыри были не только просто прозрачными шарами, а они сверкали, отдаваясь несколькими проблесками. Некоторые покрасились в красные, а другие оставались просто прозрачными, но сверкающими.  Профессор открыла было рот, но заметила странность в мальчике. Он вовсе не смотрел на профессора, а глядел только на плечо.  — Как тебя зовут, мальчик? — спросила удивленным голосом.  — Я Гарри Вуд, профессор Росс.  Лицо профессора приобрело какой-то смысл. Порозовело, а потом сделалось бледной. Выпрямилась и на лице появилась некая, непонятная усмешка. — А я поняла, мистер Вуд. Вы сын с грязной кровью миссис Вуда. Отпрыск худшего человека!  Гарри всмотрелся на плечо, замечая как её рот кривится в отвратительной усмешке, и сильно захотелось превратить её саму в мыльный пузырь, чтобы секунду спустя лопнула с кровью.  Первокурсники зашевелились от её тона. Некоторые стали шептаться про его родословную. Он понял, что класс разделился, где все его единогласно стали высмеивать, и он сам, который был один в этой толпе и готовый кричать, что он не виноват.  — Всем ученикам я ставлю по одному балу, — сказала повысив голос. Гарри почувствовал острый укол в сердце, что чуть поежился. Это было уже ни в какую. Подумать не мог, что сразу столкнется с несправедливостью со стороны преподавателей, а он ожидал, что в школе не такие, как люди из Министерства и соседи.  Урок закончился. Гарри выходил из класса, как толпа смеющихся учеников сбивали его плеч, что он упал на колени, схватился руками о пол, чтобы не удариться носом. Ничего поделать он не мог. Надо было что-то предпринять, но что?  Следующая дисциплина была ЗОТИ. Защита от темных искусств. Многим было интересно что же они узнают. Гарри сидел расстроенным видом рядом с Томом, который с чего-то решил сесть рядом с ним без его разрешения, однако Гарри не замечал его присутствие, потому что был слишком зол на профессора Росса.  — Здравствуйте, дети, — прозвучал холодный голос из под капюшона. Женщина была высокой и тонкой. Её лицо совсем не было видно. Было видно только тонкие губы, — Меня зовут Брендлимор, а фамилию знать вам необязательно. Называйте меня профессор Брендлимор.   Она прошагала мимо Гарри, и остановилась. — А кто из вас является мистером Вудом?  Гарри раздраженно встал с места, думая о том, что эта старая женщина профессор Росс уже успела рассказать о нем. Профессор повернулась к Гарри, и молча встала напротив к нему.  — Сядь, — мальчик сел, смотря только на книгу, — Перед вами лежит книга. Называется «Темные силы: пособие по самозащите». Мы будем изучать заклинания, чтобы в нужное время научиться отбиваться от темных сил. Проклятья призраков, чады задымления, отталкивающие чары и т.д. — начала шагать и объяснять ровным и строгим голосом, держа в руках свою палочку, — Кто ответит: какие известные представители темных сил вы знаете?  Элизабет тут же подняла руку, а сама едва выдерживала, чтобы не закричать ответ на вопрос. Подпрыгивала на месте, пока профессор не попросила ей ответить. Она сразу же встала и начала тараторить ответ горделивым тоном.  — Самые известные — это вампиры, зомби, оборотни и ведьмы!  — И красные колпаки, — неожиданно вырвалось из уст Гарри. Элизабет укоризненно взглянула на Гарри, а он таким же взглядом на её плечо.  — Умницы, — кивнула профессор строгим тоном. Она будто никогда не улыбается, —Плюс 10 очков на счет Слизерина!  Затем она продолжила объяснять тему сегодняшнего занятия, и в конце дала много домашних задании. После попросила Гарри остаться.  Он не встал с места, продолжил там сидеть с непроницаемым лицом. Готовился к травлю об его грязной крови, несмотря на то, что он вообще чистокровный, как их родители.  Профессор взяла стул и поставила прямо напротив к столу мальчика и села, держа ровно осанку. Лицо по-прежнему не было видно.  Гарри смотрел на её плечо и уставился туда, следя над тем, что она сделает в следующую минуту или секунду.  — Мне рассказали кем ты приходишься, Гарри. Ты показал способность трансфигурировать вещи замечательной скоростью. Однако несправедливо понизили твое умение, поставив один всего лишь балл. Ты расстроен?  — Еще как расстроен, — холодно, но ровным голосом ответил Гарри. Он почувствовал, что профессор по ЗОТИ сочувствует ему, и с интересом потянулся вперед.  — Думаю, я тебя понимаю, Гарри. Здесь в магическом мире по-прежнему идет борьба между чистокровных и маглорожденных, хотя власти скрывают. Пишут в газетах о том, что наш волшебный мир поменялся в лучшую сторону после Второй войны, но как ты сам заметил, ничего не поменялось, верно?  — Заметил, — Гарри склонил голову в бок, — Вас тоже унижают?  Профессор замолчала. Её лицо изумленно вытянулось, но под капюшоном не видно.  — Я не называю свою фамилию перед учениками. Стараюсь обходиться с остальными преподавателями простым кивком. Они делают тоже самое. Потому что у меня фамилия… — она замешкалась.  — Ваша фамилия Кэрроу. По этой причине? — улыбнулся Гарри, рассматривая её капюшон.  — Как ты узнал, мальчишка? — прошипела она вздрогнув.  — Вы только что подумали в мыслях.  — Ты умеешь читать мысли? В твоем-то возрасте? — изумилась она, и даже от восторга задрожала, — Откуда у тебя умения в легилименции?  — Легилименция? Значит, это так и называется? Не знаю, — пожал плечами, — с детства умею читать чужие мысли.  — Это поразительно! — выдохнула она, — В любом случае, мне знакома твоя ситуация, — прокашлялась, чтобы звучать уверенно, холодно, — Если тебе понадобится какая-то помощь, Гарри, иди ко мне. Я обязательно помогу тебе чем смогу. Мне не хочется, чтобы ребенок страдал в одиночку из-за взрослых людей.  — А вы сами не пострадаете, защищая меня? — его глаза сверкнули, и скрыл, рассматривая свой стол.  — Нет. Мне ничего не будет. Разве что… увольнение. Меня едва приняли на работу. Директор дал мне шанс. — Тогда вам стоит не связываться со мной, иначе подумают, что вы нашли приемника и пытаетесь завербовать в свою темную сторону, — Гарри встал со стола и стал собирать свои вещи, пока профессор молча смотрела за этим.  — Ты умный мальчик, Гарри, но иногда помощь никому не помешает. Ты знаешь где меня найти. Я всегда здесь.  — До свидания, профессор Кэрроу, — улыбнулся он, выходя из её кабинета, — И благодарю вас за поддержку.                       *** Ему определенно нравится предмет ЗОТИ и это благодаря профессору Брендлимор. Она показалась ему очень интересной.  В гостиной сидели многие первокурсники. Шумно общались друг с другом, делясь новостями, чтобы получше узнать друг друга. Гарри вошел в гостиную, и все стихли, поворачиваясь в его сторону, словно ждали.  Также заметил, что те пятеро отсутствуют.  — Что? — вопросительно выгнул брови, смотря исключительно на пол. Они начали смеяться. Им была ничтожна жизнь такого мальчика, как Гарри, у которого кровь была грязной. Смешанная с родственником вызывала куда больше отвращения, чем быть грязнокровкой из-за того, что ты был рожден в магловской семье. В их глазах он был самым настоящим больным человеком. И это подтверждалось тем, что он не смотрит людям в глаза. — Ты и в правду с грязной кровью. Из-за этого не умеешь смотреть людям в глаза, верно? Ты больной! Он больной! — со смехом закричал на всю гостиную один из первокурсников, указывая на него указательным пальцем.  Гарри опустил глаза вниз на свои ноги и выпрямился. Воспрял духом, и всего лишь улыбнулся. Сел прямо рядом с ними на диван, когда другие отпрянули, вскочив на ноги.  — Тебе нельзя сидеть рядом с нами, больной! — закричала другая девочка. Смотрела разгневанно и издевательски, — Тебе лучше стоит не показаться нам на глаза! Фу!  И все хором начали фукать смотря на него, а Гарри и не моргнул глазом. Лишь поморщился, а затем обратил свой взор на них, когда они наконец заткнулись, начиная снова галдеть о том, что ему не следует им показаться на глаза, ибо будет хуже.  — Вы такие странные, — сказал он монотонно. Они замолчали, — Утверждаете, что я отвратительный из-за того, что я с грязной кровью, и никто из вас не подумал о том, что я не виноват. В том, что меня зачали такие люди. Вы странные, когда называете меня с грязной кровью, хотя некоторые из вас родились в магловской семье. Вы ведь тоже считаетесь грязнокровками. Чем я отличаюсь от вас?  — Большая разница. Ты заразен! Никто тебя не полюбит, и не станет выходить за тебя замуж! — сказала одна из них, сжав руку в кулак, а затем скрестила, прижав в груди, — Ты отвратителен! Ты останешься совсем один!  — А мне и не нужна девушка, — широко улыбнулся, когда они не поняли его ответ, — Зачем мне девушка, если мне нравится свой пол? — и склонил голову в бок. Мальчики открыли рты и поморщились, снова начав фукать, а девушки просто побледнели.   — Ты отвратительный! — возмутился другой мальчик, который стоял напротив него, — Ты больной, еще и гей! — Со мной ругаться не стоит, ребята, — коротко и тихо засмеялся, — Потому что будет больно. Зачем ненавидеть друг друга, если можно подружиться? К тому же ненависть порождает новую, иную ненависть, а это может превратиться в войну. Вы того хотите?  — Нет, — озадаченно ответили. Гарри улыбнулся. — Вам стоит держать меня в общих кругах как друга, я могу быть очень полезен, — прочистил горло, и вздохнул. Лицо сделалось более строгим, и все заметили, что он посмотрел на их плечо, но было видно как сверкает его глаза, — Если я стану вашим врагом, то вам не поздоровится. Это я вам обещаю.  — Ты нам угрожаешь? — изумилась одна девочка.  — Может быть, — пожал плечами с улыбкой, — Смотря, как вы воспринимаете мои слова. К слову, я не желаю, чтобы вы смеялись надо мной перед всеми людьми и где угодно. Мне не особо хочется делать вам больно, поэтому мы договорились? — Вроде бы, — шепнул один мальчик, смотря на других, поискав в их глазах одобрение. Однако кто-то резко подошел и выбросил на него целое ведро мусора. Большинство учеников ужаснулись, а другие засмеялись.  Гарри всего лишь улыбнулся, вставая с места. После посмотрел на плечо мальчика, который кинул мусор, и он в ту же секунду упал на колени и начал задыхаться.    Все отшатнулись назад, когда кожа мальчика стала синеватой. Гарри сразу же отпустил его и распрямил плечо, смотря на других, и они тут же снова отпрянули назад. Они начали дрожать от страха, когда как тот мальчик начал астматически дышать.  — Знаете, когда вы маетесь в школе не пойми чем, я много чего изучил в библиотеке, поэтому не стоит меня злить. Я вас уже предупреждал, но как видите… результат ваших глупых действий постиг на опасность. Понимаете о чем я? — улыбнулся и склонил голову в бок. Школьники активно закивали.  — Мы больше не тронем тебя! Правда! Мы ошиблись на счет тебя, — взвизгнула девочка, и сразу же помчалась в свою комнату. Гарри продолжал улыбаться, провожая её взглядом.  — Рад это слышать. Не бойтесь. Если меня не злить, то я на самом деле очень хороший человек. Отчистил себя с помощью заклинаний. Сел в другое место, где было чисто.  Школьники начали убираться, чтобы вокруг не воняло, а тот мальчик скрылся из виду. Взял из шкафа любую книгу, и начал чтение.  Он заметил, что на него смотрят некоторые школьники, и поднял взгляд, а они сразу же отвернулись, занимаясь другими делами. Гарри подавил улыбку.  В гостиную внезапно зашли те пятеро, громко посмеиваясь.  — Они исчезают прямо у входа! Может там и умерли? — сказала Элизабет, — Это же странно.  — Не знаю, Элизабет. Перестань. Мы минуту назад обсуждали про это. — сказала Астрея монотонно.  — Она готова обсуждать про это всю свою жизнь, пока не умрет, — захохотал Арктур, и Элизабет резко развернулась и ударила в плечо. И сразу начали драться руками.  Том и Астрея уселись рядом с Гарри и громко вздохнули, смотря на них, которые все еще дрались. Альтаир скрылся в комнате. — Почему тут такая тяжелая атмосфера? — спросила вдруг Элизабет, отдышавшись и посмотрела вокруг. Кое-кто из них попытался объяснить, но все, кроме тех четверых, заметили как Гарри грозно и молчаливо качает головой. И все просто начали объяснять, что ей просто показалось.  После Гарри сказал, что те пятеро не должны знать, иначе им не поздоровится.                         *** Словами не описать насколько сильно Гарри скучал по Остину. Ночами думал, и днем горевал о нем. Сердце билось быстрее стоило ему на секунду подумать. Хотелось прямо сейчас разлечься и заплакать. Он сильно тосковал по нему. И чтобы не думать о боли внутри себя, он часто занимался разными делами. То читал, то бегал, если занятия не были. Учился разным заклинаниям.  Первокурсники Слизерина торопливыми шагами подходили к площадке, где обучали полётам. День был солнечным и ясным, дул лёгкий ветерок, и трава шуршала под ногами. Ученики дружным строем спускались с холма, направляясь к ровной поляне, которая находилась как можно дальше от Запретного леса, мрачно покачивающего верхушками деревьев. На поле также присутствовали первокурсники Пуффендуя. Гарри внимательно рассмотрел всех учеников и потом только на мадам Аббот.  — Вытяните правую руку над метлой! — скомандовала мадам Аббот, встав перед строем. — И скажите: «Вверх!» — ВВЕРХ! — крикнуло двадцать голосов. Метла Гарри быстро прыгнула ему на руки, и он схватил, пока несколько учеников из пуффендуя, кроме остальных, все еще пытались поднять. После нескольких отчаянных попыток все их метлы сдались и поднялись на руки.  Затем мадам Аббот показала ученикам, как нужно садиться на метлу, чтобы не соскользнуть с неё в воздухе, и пошла вдоль шеренги, проверяя, насколько правильно они держат свои мётлы.  — А теперь, когда я дуну в свой свисток, вы с силой оттолкнётесь от земли, — произнесла она. — Крепко держите метлу, старайтесь, чтобы она была в ровном положении, поднимитесь на метр-полтора, а затем опускайтесь — для этого надо слегка наклониться вперёд. Итак, по моему свистку — три, два…  Один.  Гарри никогда не летал и понятия не имел как надо, даже если только что показали. Когда услышали свист сразу поднялись Том, Астрея и Элизабет. Арктур вовсе не собирался летать и оставался на месте, не понимая как остановить дрожь на теле.  Гарри почувствовал как оттолкнулся от земли, и рванул вверх. Как и велела мадам Аббот всего лишь на метр-полтора. Элизабет засмеялась, когда другие не могли проделать трюк.  — Ничего страшного! Научитесь! — успокоила их мадам Аббот, — А теперь спускайтесь.  — Но, мадам Аббот, можно по настоящему полетать?! — взвыла Элизабет, — Я правда умею! Хотите я вам покажу свое умение?  — Нельзя! — закричала она, — Вам всего лишь одиннадцать. Вам нельзя. Спускайся.  Элизабет не слушалась, и посмотрела на неё хитрым взглядом.  — А вы сперва поймайте меня! — подмигнула она, прежде чем улететь вверх. Мадам Аббот кричала, чтобы она остановилась и спустилась, но девочка давно взмыла воздух.  — Ой, мы потеряем свои очки из-за неё, — вздохнул Том с Арктуром.  Гарри улыбнулся под себя, и пока мадам кричала и искала свою метлу, он вдруг поднялся еще на один метр.  — Мадам Аббот, позвольте нам поиграться?! — Нельзя! — взяла метлу и начала подниматься, и ровно в этот момент словно молния Гарри живо поднялся и начал улетать.  Успел пролететь мимо Элизабет и вскричал. — Она догонит нас!  Элизабет засветилась от счастья и стал догонять Гарри метлой, следуя по пятам. Через несколько минут, когда пролетали вокруг Хогвартса, заметила, что так и не смогла догнать Гарри, и внутри страшно злилась. Кто-то впервые сделал её.  Внизу никого не было, кроме мадам Аббот, Тома, Арктура, Астреи и Альтаира. Двое все равно не переставали улыбаться.  — Гарри Вуд! — закричала мадам, — Как ты посмел не повиноваться моему приказу оставаться на месте?  Гарри начал чувствовать раздражение.  — Из-за тебя Элизабет помчалась за тобой, и она могла упасть, сломав себе шею! Из-за тебя минус 20 баллов на счет Слизерина!  Все хором ахнули. Элизабет открыла рот.  — Но, мадам Аббот, виноват не только Гарри! Я первой не послушалась!  — Я ВАС НЕ СПРАШИВАЛА! — со рта полетели мелкие слюны, забрызгав лицо ученицы.  Мадам развернулась и ушла. Гарри уставился на её спину внимательным и пристальным взглядом, после чего повернулся к остальным, которые пытались приободрить его.  — Что? — выгнул брови, смотря на их плечо. — Это несправедливо! — закричала Элизабет, что все вздрогнули, — Это уже второй преподаватель относиться к тебе ужасно! Это мерзко! Относиться таким образом лишь из-за того, что было до твоего рождения… Да это уму непостижимо! — взъерошила свои волосы пальцами. Её непослушные, кудрявые волосы стали пышнее, и она зло посмотрела на друзей. — Мне не нравится такой Хогвартс! Раньше было лучше!  — Согласен! — ответил Том, кивнув ей, — Раньше таких преподавателей не было, когда работал профессор Дамблдор. После его смерти все поменялось. Я даже начал думать, что темная магия все-таки осталась в школе.  Кроме Гарри, все закивали, соглашаясь с ним. Он-то почувствовал как что-то теплое разливается по телу, услышав их слова. Четверо друзей поддерживают его. Не убегают, не говорят мерзкие вещи, а просто встали рядом и здраво рассуждают. Это самое бесценное, что они могли бы дать ему. Гарри незаметно улыбнулся.                         *** У входа была расположена большая лестница, которая ведет на второй этаж. Гарри сидел на лестнице один после уроков, и смотрел вперед. Точнее впереди него всплывала много приведении, которые неслись плавно по воздуху туда-сюда.  Всматривался на каждого, но никто из приведении не отвечали на вопросы или приветствия. Словно ничего не замечали, чем лететь в воздухе без какой-либо цели. Мальчик хотел с ними поговорить, поэтому и знает, что они совсем не отвечают. Даже не смотрят на школьников.  Сидел в одиночестве и грустил. Есть не хотелось и заниматься чем-то тоже не было никаких сил. Энергия разом пропала, и пришел сюда, чтобы смотреть как некоторые приведения исчезают у входа перед дверью, а потом появляться обратно. Было сложно понять их суть движения, исчезновения и молчание. Никто из преподавателей не знали.  Гарри с каждым днем сильнее начал скучать по Остину, и не знал как это отключить в себе. Не находил себе места, а сейчас из-за отсутствия энергии что-либо делать, тонул в море отчаяния.  — Почему ты тут один сидишь? — спросила Астрея, которая подошла сзади. Гарри почувствовал еще несколько магии, и обернулся. Сзади стояли те четверо. Том, Астрея, Арктур и Элизабет.  Гарри пожал плечами, и устремил взгляд вперед. — Смотрю на них, — кивнул головой, смотря на приведения. Четверо волшебников уселись рядом с ним. Астрея с Элизабет с правой стороны, а те с левой.  — Удивительно, правда? Видеть школьников, которые погибли при Второй войны.  — Удивительно? — выгнула брови Астрея, — Скорее грустно. Они учли остаться в Хогвартсе, чем уйти. Это трагично.  — Ты веееечно драматизируешь! — шмыгнула носом Элизабет. — Не только же они тут?! Кровавый Барон, Почти Безголовый Ник. Все они тут много лет назад. Что-то не вижу повода грустить. Они сами выбрали не уходить.  — Может ты и права, — сказал Арктур, — но соглашусь с Астреи чисто, чтобы не соглашаться с тобой. Элизабет высунула голову вперед и посмотрела на него и показала язык. Вновь выпрямилась. Гарри с Томом одновременно закатили глаза.  — Странно, что они не ушли, — шепнул Гарри и все замолкли, слушая его, — Вы заметили это? Как ты и сказала, Элизабет, другие остались по своей воле, но они… с ними что-то не так. Вы видите их лица? Они печальные. Приведения Второй войны вовсе не разговаривают со школьниками, а просто летают по Хогвартсу, чтобы снова проделывать то же самое.  — Я тоже это заметил, — ответил Том, подхватив его слова, — Если они сами захотели остаться в Хогвартсе, почему не радуются? Я считаю, что им должно быть трудно здесь оставаться, поскольку ты умер именно здесь. Не логично ли уйти, чем проводить свое бесконечное время там, где ты был убит?  Гарри кивнул, а девочки ахнули, осознав что они имеют ввиду.  — Многие полагают, что смерть - это продолжение жизни, но это не так. Ты умер. Это конец всего. Ты не почувствуешь вкус жизни. Не почувствуешь вкус еды. Не станешь материальным. И у тебя впереди только бесконечное время, которое не остановится в нужный момент. Это тяжело. Смерть - это конец, только и всего.  Четверо стали грустнеть из-за слов Гарри.  — Теперь я загрустила, — шепнула Элизабет, выпучив губы, и её обняла Астрея, которая тоже грустнела.  — Я могу исправить это, — внезапно сказал Гарри, вставая с места. — Давайте пойдем спать. Сейчас начнётся комендантский час. Мы же не хотим получить еще штрафные очки.  Четверо сразу развеселились и встали с лестницы, чтобы пойти в комнату.                             *** Теплота, которая ощущалась на теле, выветрилась как обычно быстро. Мальчик все время всматривался в звезды на небесах, сидя на подоконнике. Травли от преподавателей вовсе не прекращались. Гарри показывал невероятные успехи и способности в любой теме. Умел поднимать в воздух любые предметы, освоив заклинания быстрее всех, но преподаватели по-прежнему не завышали баллы. Всем ставили по пять баллов, а ему единственному всего лишь один или две баллы. Это ужасно несправедливо, но Гарри был не в том духе, чтобы злиться, как в первые дни. Прошел уже 2 месяца, а ему все еще одиноко и тоскливо.  Прятался в коридорах, библиотеке от своих соседей, которые все время пытались с ним поговорить или заставить выйти на улицу вместе с ними. Гарри категорически отказывался от такой затеи, потому что в глубине души ему было очень больно. Она отравляла его маленькую душу. Его сердце треском разбивалось каждый раз, когда открывал глаза под утро. Сидеть на подоконнике стало постоянным занятием. Подальше от всех. Подальше от чужих глаз. Соседи не видели Гарри с того дня на лестнице, спит ли он вообще или нет, потому что не заставали его на постели. Поздно приходил и рано просыпался, поэтому они видели его только на занятиях, но даже так Гарри с ними не общался, отдаляясь от всех где-то в самом конце парты. По-прежнему показывал высший класс, но больше не реагировал на травлю и унижение.  Школьники из других факультетов прознали про его происхождение и стали больше доставать мальчика. Гарри же не реагировал, уходя от них. Скрывался везде.  Тоска в душе усиливалась.  Ему хотелось поговорить с мамой. Хотел, чтобы она обняла крепко, как обнимают любящие родители своих детей. Хотел услышать утешительные слова. О том, что то, что он переживает — на самом деле нормально. Что скучать по человеку и выть по нему со временем пройдёт. Станет привычным чувством, а потом вовсе исчезнет. Ему хотелось обнять маму, которая никогда не обнимет в ответ. Гарри как бы сильно на неё не сердился — все равно любит. Однако делает по-своему, потому что родители не стали бы слушаться своего сына.  Зеленые глаза были наполнены полной печалью.  Ему все тяжелее приходилось пережить любые занятия. Пропал интерес к волшебному миру из-за холода. Особенно травли со стороны преподавателей отлично к этому посодействовали.   — Отвали, урод! — кто-то сзади толкнул Гарри, что тот упал, но ничего в себе не повредил. Спокойно встал и всего лишь взглянул на школьника. Он был из Пуффендуя со злорадной улыбкой. Гарри ничего не сказал, и хотел уйти, но тут произошло нечто удивительное для него.  — Эй, ты, сопляк! — послышался разгневанный голос сзади Гарри, и он не успел обернуться, как Элизабет словно пуля прошлась мимо него, и встала напротив Пуффендуйца. — Как ты смеешь толкать моего друга?! А ну извинись перед ним!  — Извиниться? За больным человеком с грязной кровью? — и сделал вид, будто его тошнит даже от подобной мысли. Элизабет оскорбилась так, будто эти слова были предназначены ей. — Если ты не знал - он из чистокровной семьи. — Фу, ты, что, его защищаешь? Может, ты тоже поганая грязнокровка? Не прошел и секунду, как все услышали болезненный хруст. Элизабет от гнева заехала кулаком прямо на нос обидчика, что тот рухнул на землю спиной и начал орать от боли. Элизабет держалась как могла, но из глаз вспыхнули слезы, но не собиралась заплакать перед ним.  Гарри расширил глаза, а другие трое ахнули, закрывая рот руками от увиденного. Пуффендуец убежал воплями в Больничное крыло. И только тогда, когда в коридоре никого не было, кроме своих друзей, она повернулась к ним и выпустила на волю свои слезы. Астрея подошла к ней сразу и начала дуть на её пальцы, пытаясь, облегчить боль. — Подождите! — выкрикнул Гарри, когда друзья столпились рядом с Элизабет, не зная что им делать. Гарри подошел к ней и посмотрел на её пальцы. Её средний палец был сломан и стал окрашиваться в синий цвет.  — Я попробуй. Отойдите от неё!  Все сразу же отошли. Дышали с трудом и волнением. Элизабет зажмурилась, но руку не отводила, чтобы Гарри получше рассмотрел.  Он поднес волшебную палочку и готовился сказать заклинание.  — Будет больно, Элизабет, но… — Делай то, что считаешь нужным, — мягко и дрожащим голосом перебила его, — Я тебе доверяю.  Сердце екнуло у Гарри, услышав эти слова. У него и так сердце забилось быстрее, когда она вступилась за него и ударила обидчика, но это… — Эпискей! —  шепнул он, и услышали характерный хруст. Элизабет взвизгнула, но коротко. А потом вовсе выдохнула, посмотрев на них со слезами. Лицо украсила красивая улыбка с болью, — Теперь нам надо в Больничное крыло.  Элизабет сидела на кресле, когда колдомедик помазал неизвестной мазью на пальцы, а затем похвалил того, кто проделал хорошую работу над её пальцами. Гарри не сказал, что это он сделал, потому что его снова начали бы поносить, забирая свои же слова. Элизабет пару раз прорывалась сказать, что это он, но промолчала по просьбе Гарри.  — С пальцами все в порядке? — все же спросил Гарри перед уходом из больничного крыла, вновь подойдя к ней ближе, чтобы убедиться. Остальные остановились и ждали у двери.  Элизабет утвердительно с улыбкой кивнула. — Да, Гарри. Он же сказал, что завтра все будет отлично, и смогу задвигать пальцами. Все нормально, — ответила мелодично.  Гарри не мог уйти. Его нога просто не слушались его, стоя рядом с ней. Элизабет вопросительно взглянула на него, а мальчик ощущал себя перед ней очень обязанным. Он внутри давал себе обещание, что навсегда будет её защищать от любой беды, боли, чтобы она была счастлива. Её сегодняшний храбрый поступок много значил для него, ведь год назад потерял такого же смелого, сильного друга Джея. Совсем ведь не знал о нем, а сейчас перед ней сидит хрупкая девочка с сильным духом. Гарри непременно ей поможет.  Не удержавшись, наклонился к ней и обнял, прижав к себе в грудь. Все удивились от его действий, но никто ничего не сказал. Элизабет смутилась, но обняла его одной рукой. Ему стало невероятно тепло от её объятий. Словно впервые находил действительно верных, преданных друзей, которые никогда не обманут.  — Спасибо тебе за то, — шептал Гарри, — что защитила меня. Я очень тебе благодарен, и ты не останешься без защиты. Я всегда буду рядом и защищать. Можешь в этом не сомневаться, — и с улыбкой на лице отошел назад, выпрямившись, но по-прежнему смотрел на её плечо.  Элизабет кивнула и жутко смущалась, ведь никто так её не благодарил.  — Мы же друзья, Гарри. А друзья в ответе за всех своих дорогих ему людей.                             *** Астрея, Том, Арктур, Элизабет и Гарри стояли на улице, играясь желтыми лепестками. Если быть точнее, то игрались только Элизабет и Арктур. Кидались в друг друга лепестками то руками, то волшебной палочкой, чтобы посильнее задеть. Расталкивали вокруг своим бегом, и кричали «посторонитесь!», и весело проводили время, пока остальные улыбались от их забавы.  — Идиоты, — улыбнулся Том, — Я не удивился, когда именно она первой вляпалась, чтобы сломать в себе что-то.  — Это было более чем очевидно! — ответила Астрея, которая будто искрилась от счастья, смотря на свою подругу. — Она такая активная, Мерлин!  — Арктур такой же. Не отстает, — сказал уже Гарри, который стоял чуть позади них, и следил за друзьями. На лице просто холод.  — О, да. Бьюсь о заклад, если вторым нарушителем не станет он! — и громко засмеялся от своих же слов. Астрея хихикнула.  — Он такой же раздолбай, но более осторожен, чем Эли, так что вряд ли это случится в ближайшее время. — и вновь улыбнулась.  Том кивнул, соглашаясь с ней.  — А вы сделали домашнее задание на завтра? — повернулся к двум. Они посмотрели на него.  — Я еще не взялась за урок, но после прогулки сяду, а ты, Гарри?  — Я тоже все сделал.  — Какие вы оба шустрые! — хмыкнула она, устремляя взгляд на тех двоих, которые как умалишенные стали бегать вокруг них и орали.  — А, ну, отстань от меня! — кричала воплями Элизабет, пока убегала от Арктура, который бегал за ней с полными на руках листьями. — Ты все равно не попадёшь!  — Я попаду! — кричал Арктур, и бросил ровно в тот момент, когда она пробежала мимо тех троих, и листья попала прямо в Гарри, но тот успел отразить, чтобы не испачкаться. Арктур остановился перед ним, громко дыша и разочарованно ахнул.  Элизабет усугубляла со своим издевательским смехом. Остановилась рядом с ним и смеялась, тыча ему пальцами.  — Не попал! Не попал! Не попал!  — Попаду! — огрызнулся он и в одну секунду успел взять с земли пару лепестков и бросить прямо на её лицо. Она отшатнулась и ошарашено посмотрела на него во все глаза.   В следующую секунду началась драка между ними. Она взобралась на него как было в Большом зале, и начинала колотить руками, а потом бросала лепестки, которых там же собирала с земли. Арктур вопил и одновременно успевал смеяться, но не мог оттолкнуть её от себя. Трое просто глядели с улыбкой. Гарри улыбался только смотря на девочку. Ему показалось, что у него появилась сестрёнка. Почувствовал сейчас всем сердцем ответственность за неё.  Гарри посмотрел на Астрономическую башню и удивился. Там стояло приведение, которого он видел у входа Хогвартса, где все исчезали и появлялись. Всем телом повернулся туда и поморгал ресницами. Том взглянул на него и посмотрел туда, куда он смотрел.  — О! Что это? — поравнялся с ним и изумился, — Выглядит очень странно, да?   — Именно, — шепнул Гарри, разглядывая его, — Оно выглядит одиноким, как все приведения Второй войны, но этот кажется может вступить с нами в контакт! — и повернулся к нему и смотрел в плечо.  — Ты так думаешь? А, что мы спросим? — сразу же нахмурил брови. — То, что нас интересует.  — Как оно умерло! — воскликнула внезапно Элизабет, которая оказалась рядом с ними неожиданно. Остальные тоже были рядом, вслушиваясь в их разговоры.  — И другие вещи тоже, — мягко улыбнулся Гарри, смотрят на плечо Элизабет, которая уже не могла устоять на одном месте. Начала придумывать в своей голове какие вопросы будет задавать. И это улыбнуло Гарри.                         *** Самая высокая башня была расположена над фасадом школы и напротив хижины лесника Гидеона. Раньше подниматься на нее было строго запрещено. Можно было только во время занятии астрономии. Сейчас любой ученик мог туда подниматься и любоваться закатами. По этой причине Гарри с остальными четверо школьниками быстро поднялись, чтобы застать одинокое приведение.  Оно стояло на башне и смотрело вниз. На вид девочка лет тринадцати. Они осторожно подошли, но не близко. Стояли позади неё и молчали, не решаясь кто начнёт первым.  — Здравствуй, девочка! — начала Элизабет, которая стояла рядом с Астреи, — Как тебя зовут?  Приведение не отвечало и совсем не реагировало. Друзья переглянулись.  — Меня зовут Элизабет Нотт. Хочу с тобой поговорить. Ты могла бы ответить на несколько вопросов?  Ответа не последовало. Каждый, кроме Гарри, начали беседовать, рассказывая о разных темах, но было безрезультатно. Приведение совсем не отвечало, но удивительно лишь то, что оно не уходило. Стояло и смотрело вниз.  — Мне знакомо чувство утраты, — начал Гарри, — Что-то в тебе ломается, а затем каждый день ноет. Будто сквозняк дует прямо в сердце сквозь дыры. Это не просто пережить, когда ты внезапно уходишь из мира. Хочется остаться, чтобы понять: ты все еще жив и живешь среди людей. И… — Я не хотела оставаться, — внезапно для всех девочка заговорила тонким голосом, но смотрела вниз, — Мы все хотели уйти, но не смогли. Я не чувствую боль, но какая-то тоска все же есть. Мы просто застряли.  Друзья удивлённо ахнули, а Гарри кивнул под себя, утвердившись, что его догадка была правильной. — Никто не хочет разговаривать с людьми. Нам обидно. Мы не хотели умирать, но и не можем уйти. Хотим выйти от злосчастного места, но не знаем почему не можем уйти. Меня убил Пожиратель в маске прямо у входа. У лестницы. Хотела убежать, но не успела. Никто из нас не успел. Никто! — она повернулась плавно, а лицо было гневной, — Почему члены Ордена смогли выжить, а мы все школьники не смогли убежать? Почему они смогли убежать, а мы нет? Почему мы умерли? Почему? — она начала кричать во весь голос и проплыла сквозь них, исчезнув из глаз.  Элизабет заплакала, и накрыла рукой свое лицо. Арктур стоял нахмуренным лицом, изредка приглядывая за Эли. Том решительно повернулся к Гарри, а он стоял и смотрел туда, где минуту назад стояла девочка с огромной на душе обидой. Его взгляд был таким разбитым от произнесенных её слов, будто слова были предназначены именно ему. Слишком близко к сердцу принял, и сжал руку в кулак.  Астрея просто стояла, а лицо её было непроницаемым, хотя душа пылала также от обиды за неё.  Гарри ничего никому не сказал, и развернулся, чтобы уйти от них. Скрылся из виду. Четверо не смогли его найти.                          *** — В Средние века люди, в чьих жилах нет волшебной крови (более известные как маглы, или простецы), очень боялись колдовства, но отличать настоящих ведьм и колдунов не умели. Иногда им все же удавалось поймать волшебника, но простецы не знали, что волшебникам огонь не страшен: они умели замораживать огонь и притворяться, что им очень больно. На самом же деле они испытывали не боль, а лишь приятное покалывание по всему телу и теплое дуновение воздуха. Так, Ванделина Странная очень любила «гореть» на костре. И чтобы испытать это ни с чем не сравнимое удовольствие, сорок семь раз меняла обличье и предавала себя в руки маглов — объяснял на уроке Истории Магий профессор Аркус Снайд. Расхаживал важным видом, держа руку сзади и не смотрел на учеников. Взгляд был сконцентрирован куда-то из-за глубокой задумчивости.  — После принятия в 1689 году Статуса о Секретности волшебники перешли на скрытный образ жизни. Внутри существующих поселений естественным путём возникали маленькие магические сообщества. В небольших деревушках зачастую селились по нескольку волшебных семей, поддерживая и защищая друг друга. Широко известны такие поселения, как Тинворт в Корнуолле, Аппер-Фледжли в Йоркшире и Оттери-Сент-Кэчпоул на южном побережье Англии, где волшебники жили бок о бок с маглами, проявлявшими терпимость, или же подвергнутыми заклятию Конфундус. Среди таких полумагических поселений, вероятно, больше всего прославилась Годрикова Впадина в одном из югозападных графств. Здесь родился великий волшебник Годрик Гриффиндор, и здесь же маг и кузнец Боумен Райт выковал первый золотой снитч. На местном кладбище можно увидеть множество старинных магических фамилий; несомненно, именно этим объясняется обилие рассказов о привидениях, уже много столетий обитающих поблизости от маленькой церквушки — сказал монотонным тоном, а потом остановился напротив к Гарри, разглядывая его лицо очень внимательно, а затем облизнулся.  Гарри поднял голову от книги и посмотрел на плечо профессора, а тот тяжело выдохнул, и вновь облизнулся. — Там же сейчас похоронены несколько друзей и все члены Ордена нашего знаменитого героя Второй войны Гарри Поттера, — рассказывая это пристально смотрел на лицо мальчика, который также не моргал, рассматривая плечо профессора, — Мистер Вуд, вы очень похожи на него.  Гарри поднял брови и приоткрыл рот о удивления.  — А вы мистер Мракс вылитая копия Тома Реддла, который являлся Волан-де-Мортом, — смотрел на Тома презренно, который сидел рядом с Гарри, — Вам нельзя сидеть вместе. — Почему же, профессор Снайд? — выгнул одну бровь Гарри, и ухмылялся, — Может нам предназначено быть вместе, чтобы любить и в этой жизни? Не зря ведь мы похожи на них. — склонил голову в бок и криво улыбнулся. Том же побледнел.  Профессор, который стоял ровно, наклонился к нему и положил руки на стол перед мальчиком и близко рассмотрел его лицо, когда как Гарри смотрел лишь на плечо. — Вы не скрываете свою ориентацию, что смело шутите про это? — тоже склонил голову в бок, копируя его действие. Гарри немного приоткрыл рот от того, что только что узнал, увидев его воспоминание. — Ох, профессор, я никогда не скрываю, — ответил шепотом, а затем добавил: — И я не говорил, что это шутка.  Том чуть не подавился собственной слюной, и начал кашлять. От этого Профессор словно очнулся от глубокого сна, резко выпрямился, оглядевшись по сторонам. Прочистил горло, поправил свою одежду и продолжил объяснение своего урока.  После занятий Гарри в одиночестве сидел в Большом зале, ловко скрывшись от тех четверо неразлучных друзей, которые всегда ходили вместе. На Альтаира он совсем не обращал внимание, и тот оставил попытку подружиться с ним. И Альтаир не хотел дружить с остальными четверо школьниками, которые, по его мнению, были надоедливыми, поскольку сам предпочитал тишину, спокойствие, и именно поэтому его новым другом стал Сэм Фоули. Он же младший брат старосты Слизерина. Также был очень тихим, спокойным человеком, что обрадовало Альтаира.  Альтаир сидел вместе с Сэмом напротив, но немного подальше от Гарри. Гарри же сидел, ел яблоко и пил воду, читая книгу, которую взял из библиотеки на время. Настолько в ней увлекся, что не заметил тех четверых, которые сразу же уселись рядом с ним. Том и Арктур рядом с ним с двух сторон, а Элизабет и Астрея напротив к Гарри.  — Я проверила эту книгу, — сказала Элизабет, — там ничего про застрявших приведении, — сказала, догадываясь что он искал в книге. Гарри удивлённо посмотрел на её плечо, и хмыкнул.  — Ты тоже ищешь путь к спасению?  — Да. Подумала, что тебе это поможет. Особенно, когда ты сам один работаешь над этим. Между прочим, Гарри, мы все хотим тебе помочь, так что лишняя рука не помешает.  Гарри улыбнулся, но книгу не собирался закрывать. — Большое вам спасибо, но с поиском я как-нибудь сам.  — Ты нам не доверяешь? — холодно спросила Астрея, которая сидела слишком прямо, как и Гарри.  — Дело не в доверии, Астрея. Я работаю один.  — Но выглядит именно так! — буркнул Арктур, — Ты постоянно нас избегаешь. Ходишь как в воду опущенный. Не застаем тебя в постели. Не видим как ты спишь. Ты вообще спишь, Гарри?  — Сплю. — Что-то я этого не видел, — сузил глаза Арктур, смотря на него, — И почему ты нормально не питаешься? Это же восхитительный суп!  — Может, — согласился Гарри, ибо чувствовал как они все вкусно пахнут. Друзья рядом аппетитно уплетали за обе щечки еду, но он не мог себе это позволить. Не чувствовал, что достоин хорошо есть, — но я предпочитаю яблоко и воду.  — Такими темпами ты скоро заболеешь, похудеешь и вообще исчезнешь! — возмутилась Элизабет, проглотив ложку супа. Том вздохнул. — Я с ней согласен, но ты волен питаться, как ты сам хочешь. Если чувствуешь себя хорошо, то можно. — Кстати! — лицо её порозовело, — Профессор Снайд какой-то странный, да? А еще ты, Гарри, так странно ответил на счет Тома и тебя. — и хихикнула Элизабет.  — Да! — подхватил Арктур, оторвавшись от супницы, — Ты ведь на самом деле шутил, верно, про свою ориентацию?  Гарри хмыкнул и улыбнулся.  — Я не шутил.  Все разом уронили ложку на супницу. Уставились на него шокированно.  — Серьезно? — почти вскрикнула Элизабет, — Ты любишь мальчиков?  Гарри всего лишь кивнул, и отпил воду. Том снова подавился едой.  — И тебе нравится Том? — спросила Астрея удивлённо. Теперь подавился Гарри, но водой.  — Что? — откашлялся, а с глаз вспыхнули слезы, — Нет! Вот это была шутка. Мне не нравится Том.  Том полился в краску. — Это хорошо, иначе я бы не знал как себя вести рядом с тобой, — ответил облегченно, будто с плеч упал груз. Гарри посмотрел на его плечо, и обратно перевел взгляд вперед.  — Во всяком случае, — важным видом выдала из себя Элизабет, — мы с этим разобрались. Узнали про тебя чуть ближе. И… Гарри, ты можешь расчитывать на нас, если вдруг тебе понадобится наша помощь, — смотрела прямо в его глаза нескрываемой жаждой помощи. Будто нуждалась ему помочь. На самом-то деле ей просто хочется испытывать приключения.  Гарри ничего не ответил, проследив за её выражением лица, смотря только на плечо. Нуждался ли он в какой-либо помощи? Нуждался он в приюте, когда оставили маленького мальчика в попечении ужасного, жестокого человека, который обходился с маленькими детьми самым омерзительным образом. Нуждались в помощи дети из приюта, которые после ухода Гарри продолжают страдать из-за взрослых людей, которые жаждут только денег. Продают, насилуют, чтобы сделать из детей прекрасного продукта, которые смогут развлечь старых, отвратительных нелюдей.  Гарри хмыкнул под себя, почувствовав горечь внутри. Его сердце больно забилось, сжалось. Ему хочется вернуться и спасти. Должен был еще тогда это сделать, но был ослеплен любовью к Остину и совсем позабыл о спасении. Разве может идти речь о помощи друзей, если сам не смог спасти тех детей? Подумал только о себе. Гарри - эгоист. Рука внезапно дрогнула и появилось желание расчесать ладонь, потому что неприятный зуд снова проявился. Хочется ударить самого себя прямо в лицо, чтобы собрался, а не быть тряпкой.  — Мне не нужна ваша помощь. И большое вам спасибо за то, что предлагаете. Я ценю это, — сдержанно улыбнулся, а затем встал со стола, — Приятного вам аппетита!  Взял книгу и вышел из Большого зала. Начал искать уютное, а главное безопасное место, где можно скрываться от чужих глаз.  Бродить до ночи в коридоре школы, спускаясь с восьмого этажа на первый, а потом обратно, стало неким странным ритуалом. Найти укромное место совсем не мог. Ходил туда-сюда, прятался в шкафчиках, а потом открывали совсем другие школьники и смеялись с него, якобы у него нет друзей, больной, то и се. Гарри настолько сильно устал прятаться, что остановился уже в коридоре восьмого этажа, где рядом никого не было. В воздухе рядом с ним летали много книг, и та самая маленькая сумка, принадлежащая известному Поттеру, которого он всей душой возненавидел.  Внезапно он услышал непонятный звук прямо на стене, и повернулся. Увидел перед собой дверь, которая не была. Гарри открыл дверь и вошел, увидев перед собой многочисленных книг в огромных шкафах. И все они были о темном магии. Гарри понял, что находится в Запретном секции, где никому без разрешения определенных учителей не впускали.  Живо взял из сумки мантию-невидимку и натянул себя, полностью исчезнув из глаз.  Книг было множества. Ходил несколько часов с палочкой на руках, чтобы освещать вокруг, но отключал, когда чувствовал, что кто-то ходит. Прошелся по всем буквам, читал названия книг, надеясь, что на нужное наткнется.  Через какое-то время заметил черную книгу с золотистым цветом название. «Теория о приведении: темная магия». Гарри сразу же взял и засунул в сумку, и вышел из библиотеки совсем с другой двери. Оказался на шестом этаже, и ему пришлось подняться на восьмой этаж, догадываясь о том, что теперь комната может стать другой. Действительно так и было. Комната изменилась именно такой, какой хотел видеть мальчик. Теплый камин, кровать с одеялом.  Ему было немного холодно, поэтому сразу пробрался в постель, чтобы стало теплее. Затем вытащил книгу из сумки, чтобы начать читать. Книга оказалась наитемнейший. То, что ему было нужно. Он узнавал много, много других вещей, которых нетерпелось испытать.  «Неупокоенные души, или приведения — это души безвременно ушедших людей, либо души, отягощенные своими грехами. Таковыми так же могут быть души, которые мытарствуют из-за того, что их кто-то или что-то держит. Это могут быть как незавершенные дела, так и сожаление близких им людей.» Гарри моргнул, прочитав эти предложения в книгах. Ему надо было узнать у всех приведении что им нужно.  «Так, если постоянно вспоминать  и оплакивать ушедшего человека, то его душа не может подняться к себе домой, к своему божественному источнику, а будет  странствовать неприкаянной в Земли. Это, если можно так квалифицировать, несчастные души, которые не могут обрести покой ни на Земле, ни в пространстве между жизнями. Мытарствующая, насильно притянутая или удерживаемая душа должна откуда-то брать энергию для своего существования, и так как она находится в поле того человека, который никак не может смириться и отпустить ее, то она вынуждена питаться его же энергией. А потом такой сочувствующий доброжелатель-родственник болеет, страдает, и при всем при этом даже не подозревает, или не хочет верить, куда утекают его жизненные силы или откуда взялась болезнь.» «Надо уметь отпускать»  Гарри почувствовал что-то неприятное. Сел в кровать и громко задышал. Им нужна помощь. И Гарри нуждается в помощи, хоть на малую, ибо справиться с этой задачей предстоит не только ему одному.  Лишние руки не помешает говоришь, Элизабет?