Анклав магической любви

      В Ишмире, в отличие от всего остального острова, было ещё прохладно. Близился май, саксонцы медленно, но верно, прибывали к леди Моргане. Кто-то искал работу, кто-то желал обустроиться с семьёй в крепостном городе, кто-то мечтал о новых землях и полях для пашни. Верховная жрица принимала всех, в надежде укрепиться на севере и собрать армию.       Руадан, только что вернувшийся с товаром прямиком из Лондинума, объяснял рабам суть их дальнейших задач, и Моргана внимательно наблюдала за ним со своего балкона. Убедившись в благополучии этого вопроса, она почувствовала себя немного спокойнее и продолжила наблюдение за суетой своих подданных. — Мы будем сегодня тренироваться? — громко спросила подошедшая из-за спины Кара. — Да. Несколько позже, — ответила Моргана, повернувшись на её голос. — Я хочу научиться лучше сражаться на мечах. — Хорошо. Я могу найти для тебя мечника. — А ты? Ты же владеешь мечом… — с надеждой проговорила друидка. — Недостаточно для того, чтобы учить тебя. Мы занимаемся магией, и я рада, что ты стала лучше меня слышать и понимать, — спокойно сказала ведьма, слегка улыбнувшись. — Спасибо… — растерянно произнесла Кара, отдавая заинтересованный и внимательный взгляд на площадь и двух чужеземцев, что беседовали с Руаданом. — Кто эти люди? Не похожи на бедняков, ищущих пристанище. — Я не знаю, — нахмурилась Моргана и подошла к перилам, чтобы лучше рассмотреть нежданных гостей.       Она случайно встретилась взглядом с одним из них, и он не отвёл его, наоборот, начал рассматривать ведьму в ответ. Ей на мгновение показалось его лицо знакомым, но она не могла вспомнить ни единого знакомства с иноземцем, кем бы мог быть этот человек.       Моргана была во всем чёрном, словно ворон, и её строгий и властный взор распространялся на всю замковую площадь. Мордред сразу заметил её, он почувствовал её сильную магию, и с некоторым трепетом и неутихающим интересом смотрел на её отдаленную фигуру на балконе. — Я оповещу леди Моргану о вашем желании встречи, — ответил Руадан, возвращая всё внимание его себе. — Ждите.       Мордред кивнул и посмотрел на римлянина, выглядящего изнеможденным и уставшим от долгой поездки на север. Децим всё время кашлял, и друида начинало беспокоить его здоровье, но он всё время находил отговорки про влажный и непривычный воздух. — Ты в порядке? — спросил он, глядя на друга. — Да. Хотелось бы посмотреть Ишмир, поесть и поспать, — вздохнул римлянин. — Эта крепость не внушает доверия. — Видимо, она полу заброшенная, — ответил друид, поднимая глаза на замок.       Стены Ишмира были возведены ещё пиктами и бриттами, чтобы спрятаться далеко на севере, вдали от римских легионеров, и эта крепость несколько столетий служила надёжным форпостом, пока римляне главенствовали над островом. Мордреду понравилось это место, он чувствовал здесь магию, словно далекий отголосок его прошлого, что вдруг ожил. Это было непривычное ощущение свободы, которого друид не испытывал очень давно, и не мог себе представить, что он мог когда-нибудь снова почувствовать нечто подобное.       Через четверть часа их ожидания на площади, спустился Руадан вместе с Морганой. Она с осторожностью подошла к чужеземцем и посмотрела на них одновременно с любопытством и подозрением. Мордред помнил её образ совсем другим, более светлым и ярким, излучавшим доброту, а сейчас она показалась ему тёмной и закрытой. Но её глаза были такими же зелёными, как и в прошлом. Он узнал их, но всё вокруг было иным. — Что могло привести вас в столь отдаленные края? — ровно спросила ведьма. — Я рад встречи с тобой, леди Моргана, — слегка поклонился друид, одаривая ее ответным взглядом, полным заинтересованности и уважения. — Не могу предположить, помнишь ли ты меня, потому что наша последняя встреча была более восьми лет назад, когда я был ещё мальчишкой… Меня зовут Мордред, — он продолжил свою речь немного скомканно, совершенно непривычно ему было представляться настоящим именем, которое долгое время казалось потерянным в прошлом. — Когда-то давно ты спасла мне жизнь. — Да, — Моргана нахмурилась, слушая его ответ, и отвела глаза в небо. Ее пронзило странное чувство теплоты внутри, напоминающей детство и раннюю юность, отчего она немного улыбнулась и вернула взгляд Мордреду. — Я тебя помню. Я думала, что ты не смог выжить в камелотской облаве и оплакивала тебя. — Мне повезло спастись, хоть и Эмрис желал моей смерти, — с сдержанным гневом проговорил друид. — Эмрис? — ведьма с волнением переспросила, не ожидав услышать сегодня и этого имени. — Да. Я желаю ему отомстить. Так же как и всем, кто обрек нас на никчёмную жизнь. — Значит, у нас общие цели, — с доброжелательностью сказала Моргана, не переставая смотреть на него. — Я тоже рада тебя видеть, Мордред. — Замечательно. — Мы сможем больше поговорить во время обеденной трапезы. Я прикажу выделить тебе и твоему спутнику комнаты в замке.       Друид кивнул ей, наблюдая как она уходила прочь обратно в замок. Ведьма поспешила подняться обратно в свои покои, чтобы успокоиться. Она вновь услышала это злосчастное имя. Имя предателя и ренегата, защищающего Артура; имя своего будущего убийцы… Нахлынувшие эмоции и воспоминания прошлого явственно предстали перед Морганой, откидывая реальность, что была перед глазами. Она протерла глаза, скидывая наваждения страха и подумала о Мордреде, который, казалось навсегда остался ребёнком в её памяти, и она не могла себе представить, что встретиться когда-нибудь с ним вновь, когда он будет уже мужчиной. Это было странное переживание, ведь тот мальчик-друид искренне любил её; любил когда-то в прошлом, а теперь перед ней был совершенно другой человек. Верховная жрица откинула воспоминания и с напускным спокойствием зашла в свои покои. Она кинула мимолетный взгляд на Кару, что сидела в кресле и ждала рассказа Морганы. — Так, кто эти люди? — спросила друидка, наблюдая как ведьма пила воду из кувшина, минуя бокал. — Один из них — тоже друид, Мордред, мой старый знакомый, а другой его спутник из Рима. — Как интересно! — с удивлением воскликнула она и вскочила с кресла. — Маги прибывают к тебе, значит мы становимся сильнее. — Да, — согласилась Моргана и легла на постель, чтобы немного отдохнуть. — Всё в порядке? — Кара подошла и села на край кровати. — Что с тобой? — Эмрис, — вздохнула она. — Маг, который служит Артуру. Мордред знает его, а значит может рассказать мне о нем больше информации, значит мы сможем как-то его переиграть, найти его слабость… — Да, я помню, что ты говорила о том, что он сильнее тебя. — Это и ужасно. — В детстве нам говорили, что Эмрис, согласно пророчеству, вернет магию на Альбион. — И как же он её вернёт, если служит моему брату? — со злобой спросила ведьма. — Я давно не верю в эти пророчества, — ответила Кара. — Ничего невозможно предсказать. — Хотелось бы, чтобы твои слова были правдой.       Друидка шумно выдохнула, не зная, чем бы она могла помочь Моргане, но ведьма осторожно укрыла себя хлопковым покрывалом, желая подремать до обеда, чтобы немного расслабиться и успокоить свои переживания, что уничтожали ее изнутри. Кара поражалась её спокойствию, но это всё было ложью и продуманным поведением, чтобы никто не мог увидеть в ней что-то уязвимое, и зачастую Моргана редко делала исключения. Только для Кары. — Я могу чем-то помочь тебе? — Помочь? — с долей удивления переспросила Моргана. — Ты расстроена. — Нет. Просто неожиданное событие, и я бы хотела побыть одна. — Хорошо. Но если что-то нужно. — Ничего. Просто оставь меня, — отрешенно сказала ведьма.       Как только Кара ушла, выполнив её просьбу, то Моргана бесшумно заплакала из-за переживаний об Эмрисе. Она практически забыла о нём, пытаясь не пугать саму себя пророчеством, но всё её усилия были тщетны.       У нее было два часа до обеденной трапезы, до того, как в ее покои придут слуги и накроют на стол, до того, как ее потревожат. Ведьма протерла лицо покрывалом, размазывая слёзы и откашлялась от рыданий. Она осторожно умылась холодной водой, чтобы снять отёк, и мысленно себя же и отругала. Наоборот же, следовало бы радоваться такой неожиданной встрече, радоваться тому, что есть шанс избавиться от Эмриса, что теперь рядом с ней будет ещё один достаточно сильный маг, но в то же время она понятия не имела, чего Мордред мог потребовать у нее взамен, ведь денег у него достаточно.       Она сумела привести себя в порядок перед трапезой и с настороженностью наблюдала, как служанки расставляли блюда. Услышав стук в дверь, она взглядом золотых глаз отворила её, и Мордред вошёл в её покои. Служанки раступились и, закончив с расстановкой, поспешили покинуть комнату. — Присаживайся, — сказала она, поднимая на него глаза.       Он кивнул ей и сел напротив неё. Моргана внимательно рассматривала его, черты его лица стали острее и более яркими, чем когда он был мальчишкой, но волосы завивались в кудри так же, как и раньше. На самом деле, если так пристально смотреть, то друид не так сильно и изменился, или же Моргане так казалось, пока она сравнивала свои воспоминания с явью. Он пил вино, украдкой бросая на нее ответный взгляд, не смущаясь ее бесцеремонного наблюдения за ним. В очередной раз встретившись с его голубыми глазами, она почувствовала некоторую неловкость и начала маленьким ножичком счищать кожуру с яблока. — Мы недавно были в Камелоте, — Мордред разрушил напряженное молчание. — Там я услышал достаточно сплетен о тебе и о прошедших войнах с Артуром. — Да, я пыталась несколько раз захватить Камелот, — она махнула головой. — Всё неудачно. — Полагаю, что из-за Эмриса, — вздохнул друид. — Да, Артуру вечно кто-то помогает. Я искала встречи с Эмрисом, но он приходил ко мне всего лишь один раз… — Приходил к тебе? — нахмурился он, отставляя бокал.        Мордред внимательно посмотрел на взволванную ведьму. Она тяжело дышала, отчаянно и демонстративно пыталась успокоить себя, продолжая резкими движениями очищать яблоко. Они не могли говорить о двух разных людях, другого Эмриса не существовало, и это значит, что Мерлин до сих пор хранил в тайне ото всех свой дар и Моргане не удалось узнать его секрет. — Да, приходил, — с долей страха сказала она, будучи не в силах отбросить воспоминание о том, что Эмрису суждено быть ее гибелью. — Противный старик… — Эмрис — это Мерлин, — быстро проговорил друид, глядя на ведьму. — Что?! — Моргана резко встала из-за стола, отбрасывая яблоко на пол. — Эмрис — это Мерлин. Он до сих пор служит в Камелоте. — Я видела Эмриса лишь в обличье старика, а это был Мерлин?! — Да, — с уверенностью и сожалением сказал он, видя как её руки задрожали и глаза начали наполняться слезами. — Столько лет обманывал меня, врал и притворялся! — она перестала контролировать себя и заплакала. — Он несколько раз пытался убить меня. Он отравил меня и удерживал в объятиях, пока я задыхалась… Он убил мою сестру! — скомканно и беспокойно говорила она, стирая слезы с лица. — Я искренне тебе сочувствую, Моргана.       Друид с печалью посмотрел на нее, на растерянность и страх в её покрасневших глазах, на дрожащие руки, которые она никак не могла успокоить, сжимая лезвие ножа, которым очищала яблоко. Кровь медленно стекала по её ладони, капая на пол. Моргана была совершенно не такой, как описывал ему Гвейн, в ее поведении и манерах не было ни единого оправдания его слов об абсолютном зле и жестокости. Мордред подошёл к ней ближе и осторожно коснулся её руки, пытаясь вытащить нож, чтобы она перестала причинять себе боль. Моргана тут же дернулась от его обжигающего прикосновения, случайно толкнула стол, и часть посуды разбилась об пол, оглушая их обоих неожиданным шумом. Друид опешил от её реакции и сделал шаг назад. — Твоя рука… — с беспокойством спросил он. — Тебе не больно? — Почему ты не сказал мне раньше?! Почему?! — не сдержавшись закричала она, испуганно глядя на него и игнорируя его вопрос.       По всему ее телу прошли мурашки от его непродолжительного касания. Сердце бешено забилось от страха, хоть и умом Моргана понимала, что Мордред не причинил бы ей вреда и пытался ей помочь. Её тело, словно огня, инстинктивно боялось любого мужского прикосновения, будто бы все мужчины могли поступить с ней так же, как Саррум. — Он попросил меня хранить эту тайну. Когда я был ребенком, я не мог понять сути его предательства, — проговорил он, наблюдая как стекала кровь по руке Морганы. — Отпусти нож.       Отбросив наваждение страха, она неспешно подняла правую руку и расслабила её, увидев глубокую рану на ладони. — Ничего страшного, — тихо ответила Моргана. — Можешь подать мне кувшин с водой. — Держи, — он осторожно подал ей амфору, наблюдая как она промывала рану. — Перевяжи чем-нибудь. — Не нужно. Она быстро затянется, — более спокойно произнесла ведьма. — Я уберу осколки, — он кивнул ей и наклонился, медленно собирая стекло от разбитого бокала. — Не стоит, — тихо проговорила она, наблюдая за ним.       Он поднял несколько острых кусков стекла и положил их на стол. Игнорируя её слова, друид снова наклонился и аккуратно собрал крупные осколки посуды, а затем с помощью магии убрал и самые мелкие кусочки. Пол стал чистым. Моргана неспешно села обратно на стул, не отводя от Мордреда печального взгляда. — Спасибо, — сказала она и тяжело вздохнула. — Спасибо и за то, что я теперь знаю, кто такой Эмрис. — Он тоже пытался меня убить, и в последнее время я часто думаю, как отомстить ему. Я разве что ценой своей жизни смогу убить его, но это напрасно. — Да, напрасно… А когда он пытался тебя убить? — Когда я был ребёнком. Когда я попросил тебя украсть кристалл Ниатиды, — Мордред сел обратно на стул. — Это было нашей последней встречей. Когда я пытался сбежать, он применил магию, чтобы задержать меня, но камелотские рыцари все равно не успели меня убить. — Ты смог сбежать, а я считала тебя мёртвым… — Я попал в рабство, — он иронично усмехнулся. — И это, вероятнее всего, спасло мне жизнь. — Спасло от преследований на Альбионе? А где ты жил? — На материке. Как только я оказался на невольничьем рынке Корспотиума, я позабыл о детской горечи и смог осознать, что необходимо бороться, но этот материк, странные люди и порядки… Всё вокруг было совершенно чужим, и я решил во чтобы то ни стало выжить… чтобы когда-нибудь вернуться обратно? — Насколько я знаю, ты вернулся с достаточно большим количеством золота. — Да, — он усмехнулся. — Если бы жизнь была иной, то можно было бы построить собственный замок и жить в своё удовольствие. — Ты можешь так поступить, если будешь скрывать, что ты друид. — Я не хочу прятаться. На материке мне этого делать не приходилось, хоть и магия там считается несколько греховным занятием. — Каким занятием? — нахмурилась Моргана, услышав новое незнакомое слово. — Греховным. Исходя из их веры — не самым правильным, но допустимым. — Чем ты занимался на материке? — ей и правда было интересно услышать его рассказ, успокаивая свои мысли и страхи о Мерлине и дальнейшем будущем. — Меня выбрали, купили и увезли вместе с другими рабами в Галлию, в дом Тиберия Таринского, который, на удивление не был деспотом или злым рабовладельцем, хоть и считал подобное обыкновенным естеством. Мне дали новое римское имя — Адамант, что-то связанное с мифологией. Римляне любят давать рабам имена великих мифических героев или растений и цветов. В том же доме я и познакомился со своим спутником и другом, Децимом, которого приютили из жалости и сострадания. Я постоянно сторонился господ, когда у меня такая была возможность. Основная моя работа была в небольшой библиотеке, я следил, чтобы книги не пылились, не портились и были чётко рассортированы. Я не умел читать по латыни, но научился сортировать по знакам и числам, что видел на фолиантах. Я полюбил их срисовывать, расписывая камни и деревянные доски, если получалось их добыть. Сначала всего лишь символы, а затем я начал пытаться копировать иллюстрации из книг. Это помогало мне отвлечься в те часы свободного времени, что у меня были… А теперь я представляюсь на этом острове, в Камелоте в частности, — римским художником. — А потом? Как ты всё же вернулся обратно? И зачем, раз ты богат? — А ты бы не вернулась? Материк — это чужбина. — Для меня везде чужбина, — с сожалением сказала она. — Я скучал по родному острову и по магии, — слегка улыбнулся Мордред. — Нас почти всех истребили. — Но ты пытаешься собрать анклав, — с долей воодушевления сказал он. — Кара ведь тоже друидка, как и Руадан со своей дочерью. — Но я больше никого не смогла найти. И то, Руадан и Сифа сами пришли ко мне. Мы в этой крепости прячемся как изгои, и я пытаюсь собрать армию, чтобы занять трон Камелота. — В Ишмире безопасно и спокойно. — Ты останешься здесь? — ровно спросила она, но в глубине сердца держала надежду, что он не планировал уезжать. — Мы могли бы вместе убить Эмриса, — решительно заявил Мордред. — Что ты думаешь об этом? — Я бы хотела, — она попыталась улыбнуться, но вышла кривая и искусственная улыбка.       Она редко кому улыбалась, и редко кому была способна дарить искреннюю улыбку, но Мордреду она желала показать свою доброжелательность. Моргана всё же не видела в нём кого-то чужого, опираясь на свои воспоминания о их совместном прошлом. Ей было спокойнее видеть его мальчишкой, хоть и одновременно с этим она боялась Мордреда как мужчину, и своих собственных глубинных страхов.       Внезапный стук в дверь отвлёк её от размышлений. Она поднялась с кресла и тут же отворила деревянную дверь. Немного взволнованная Кара забежала в покои ведьмы. — Что-то произошло? — тотчас спросила Моргана, с беспокойством глядя на друидку. — Твоему спутнику стало плохо, римлянину, — она посмотрела на Мордреда. — Он попросил показать ему замок и упал в обморок. Стражники помогли отнести его в лазарет к Сифе. У него начался сильный жар. — Отведи меня к нему, — быстро произнёс он, вставая со стула.       Кара отвела друида в лазарет, быстро петляя по крутой лестнице. Мордред с нескрываемым страхом в глазах прошел за ней в комнату, где пахло травами и крепкими настойками. Децим лежал на постели с приоткрытыми глазами и тяжело дышал. Мордред сел на край постели и взял его за руку, оглядываясь на Сифу, что стояла рядом с постелью больного. — Как он? — спросил Мордред, внимательно рассматривая друга. — Это лихорадка, — ответила Сифа, протирая лицо римлянина холодной тряпкой. — Он выживет? — Да, я делаю всё возможное, — с печалью сказала она. — Его тело хорошо борется с напастью. — Это не заразно? — осторожно спросила Кара, стоя поодаль от них. — Нет. — Я побуду с ним, — сказал Мордред, перебираясь на один из стульев рядом с постелью Децима. — Он скоро придет в себя? — Он должен прийти в себя до утра, — решительно заявила Сифа.