─༺༻─
— Хорошо, — это слово так легко слетело с губ, что казалось невесомым и почти несуществующим, но ощущения были такие, будто фея только что продала душу и сдалась в плен ада. Блум смотрела на тело мага, в котором теперь находилось непонятное существо, и медленно осознавала свой ответ. Она только что подписала смертный приговор Валтору. И, возможно, всему измерению. Фея медленно опустила веки, лишь бы не видеть хищную ухмылку демона. Валтор и так был опасным, кровожадным и жестоким, но теперь, когда в его теле засел посторонний, все это увеличивалось в разы, заставляя едва не вжимать шею в плечи, чтобы не пересекаться с ним взглядом. Он наводил самый настоящий ужас, и Блум не знала, как справляться и что делать. — И почему я не сомневался в том, что и ты выберешь свою жизнь? — усмехнулся он. Одинокая слеза скатилась по бледной щеке девушки, беззвучно капнув с подбородка. Блум открыла глаза, в которых плескалась самая настоящая ненависть, будто девушка только что поднялась из того ада, которому отдала душу. Она бы никогда не подумала, что будет горевать о Валторе сильнее, чем о смерти жениха. И, конечно, фея никогда бы не подумала о том, что жизнь превратит ее в беглую преступницу. Карьерная лестница наоборот — из героини Магикса в злодейку. Ирония судьбы или чей-то злой рок? — Вы похожи даже слишком в своих различиях. Он бы тоже выбрал жизнь, не раздумывая. Он не спас бы тебя, — голос ядом проникал под кожу, нанося почти ножевые ранения. Даже клинок в груди не ощущался таким болезненным, какими чувствовались эти слова. Блум вздрогнула. Она знала, что Валтор не стал бы жертвовать своей жизнью ради нее. Это была правда ее жизни. Правда, которую Валтор не скрывал, которую с легкостью бы открыл. — Не хочешь освободить меня? — демон усмехнулся, уверенный в своей победе, потряс кандалами, которые в ответ на его движения громко зазвенели. В этот же момент в коридоре послышались шаги, и две пары глаз направились на белую дверь комнаты. Голубые глаза смотрели с волнением и страхом, красные с воодушевлением и жаждой. Не так важно, какой мир, главное, что он может насытиться после долгих веков одиночества. — Сначала скажи, что со мной, — быстро проговорила Блум, пока сердце отстукивало секунды до момента, когда кто-то из родителей войдет в комнату. — Смерть не любит оставаться в дураках, а ты убегала от нее слишком часто, принцесса. — Почему я должна тебе верить? — Потому что я вырвал тебя из ее лап, — отозвался он, медленно поднимаясь на ноги. Он чувствовал, пришло его время, больше он не останется проигравшим, больше его не победят. Никто не посмеет встать у него на пути. Фея попятилась, внезапно испугавшись того, насколько сильно его фигура оказалась высокой, словно величественная гора где-то вдалеке. Дверная ручка медленно опускалась вниз, взгляд голубых глаз бегал от демона к двери и обратно, а затем Блум, не раздумывая, произнесла заклинание, которое однажды услышала в стенах Облачной башни. — Что ты… — непонимающе начал демон, а затем его веки плавно опустились вниз, тело накренилось вперед. Блум подхватила его магией, осторожно опустив на пол. Именно в этот момент открылась дверь комнаты, впуская внутрь Ванессу с занесенной для удара сковородкой. — Кого ты собралась этим бить? — с тихим смешком спросила Блум, пытаясь придать голосу непринужденность. Ванесса опустила руки, шумно выдохнула, уставившись на дочь с немым укором. — Блум? Почему не предупредила, что приедешь? — женщина прошла в комнату, тут же притянула фею в нежные объятия, словно и не она секундой раньше замахивалась сковородкой. — Услышала голоса и подумала, что кто-то забрался, — рассмеялась она. — Я так рада тебя видеть, — Ванесса отстранилась, долго рассматривала дочь, замечая темные круги под глазами, побледневшую кожу и усталость, отпечатавшуюся во всем виде девушки. Затем взгляд женщины прошелся по обугленному платью, скользнул вниз, наконец, заметив бессознательного мужчину, который выглядел едва ли не лучше самой Блум. Она помнила, что однажды дочь уже приходила с ним. — Все в порядке? — обеспокоено спросила женщина, а Блум думала, как лучше преподнести правду. Как сказать матери о том, что ее дочь сбежала из-под стражи с магом, который уничтожил ее королевство? Как сказать матери о том, что он же занимал сердце и мысли? И как сказать матери о том, что теперь единственная дочь вне закона? Такие новости, как снег на голову в июле в стране, где не существует зимы, и Блум это понимала. — Не все в порядке, — призналась девушка, заламывая пальцы рук. — Никто не должен знать о том, что я здесь, — она говорила точно так же, когда в прошлый раз пришла с ним, когда на их дом напали неизвестные существа. Признаться, Ванесса привыкла к таким вещам. За то время, что Блум узнала о своей истинной сущности, странности стали неотъемлемой частью их жизни, но сейчас в душе теплилось ощущение, что тучи сгустились неожиданно сильно. — Расскажи мне, что происходит, — женщина взяла дочь за руки, аккуратно сжала ладони в поддерживающем жесте. Блум отрицательно мотнула головой. Еще не время. Ни Ванесса, ни Майкл не должны об этом знать. Их нельзя подвергать опасности, которая нависла над ними с тех пор, как Блум появилась. И это произошло не десять минут назад, а много лет назад. — Пожалуйста, Блум, — прошептала она. Блум едва сдержала слезы, ненавидя себя, кажется, еще сильнее. Кто она без мага, который отбирал лезвие в темноте? Кто она без мага, который был олицетворением тьмы, живущей в самой Блум? Кто она без мага, чья собственная тьма была так привлекательна, что Блум ныряла в нее, как в глубокий бассейн? — Не сейчас, мама, — отозвалась Блум, потупив взгляд в пол. Она не могла признаться, не могла выложить все так, как оно есть на самом деле. И не сейчас. — Тогда ты отдохнешь, а после мы поговорим, — тон не терпел возражений, Блум понимала, что рано или поздно признаться нужно. И чтобы обезопасить себя, и чтобы обезопасить их. Тем более сейчас, когда на нее вновь охотился весь Магикс. Девушка скупо кивнула в ответ, глотая немые слезы. Они столько всего для нее сделали, и теперь просто нестерпимо больно поступать так, как поступала Блум. Жалко, грязно. Не так поступают с любимыми людьми. Ванесса нежно погладила Блум по щеке в попытке успокоить, затем, подхватив сковородку, вышла из комнаты, а фея, не сдержав всхлип, рухнула коленями на пол. С ее глаз не срывались слезы, но дыхание прерывалось, грудь часто поднималась и опускалась, а губы дрожали. Она смотрела на тело мага, который просто казался спящим, осторожно проводила пальцами по красным полосам на груди, убирала темные от крови и грязи волосы в сторону, касалась и в то же время боялась причинить боль. Вдруг он все же жив где-то внутри? Вдруг он все же вернется, как возвращался каждый раз? Правду ли говорил демон? Валтор бы отдал ее на растерзание, если бы этим спас себя? Стал бы он так рисковать ради нее? Блум просто смотрела на мага, задаваясь вопросами, пока ее собственные веки не стали опускаться вниз под силой усталости и изнеможения. Она так и не обработала ожоги на запястьях, и это было ее последней мыслью перед тем, как уснуть.─༺༻─
В высоких подсвечниках стояло двенадцать свечей, неровное мерцание пламени отражалось на стенах, не рассеивая темноту, а наоборот погружая комнату в полумрак. Двенадцать было и стульев вокруг круглого стола в центре, и кубков с вином, которые методично расставляла девушка. Она выглядывала из-за высоких спинок кресел, думая, что за ними легко мог спрятаться убийца. Вот только достать до правителей не смог. Да и что, если убийцы не прятались в тени, а сидели прямо на этих стульях, пили вино, которое она разливала, и писали на свитках, которые ее рука раскладывала? Зал для совета двенадцати во дворце Эраклиона. Здесь ничего не менялось годами, даже веками, но с недавних пор все стало по-другому. Теперь не доверенное лицо готовило зал к приему, а будущая принцесса Эраклиона. Диаспора проклинала все на свете. В том числе свою жизнь. Принцесса носила траур. Конечно, она не имела на это права, но почему-то рука не поднялась надеть привычное бежевое платье. Из закромов она вытащила самую темную вещь, которую только смогла найти. Так было правильно, пусть хоть одна душа искренне оплачет потерю принца. Но было ли в ее чувствах хоть что-то искреннее? Девушка и сама не знала. Тяжелые двери, протяжно скрипнув петлями, открылись, заставляя девушку вздрогнуть. Диаспора боялась увидеть там отца, боялась снова заработать его неудовольствие или получить наказание. Но, к ее счастью, это всего лишь королева Солярии. Стелла даже не посмотрела в сторону принцессы, то ли приняла за прислугу, то ли просто не сочла нужным обращаться к ней. Признаться, Диаспоре было все равно на любой из вариантов. Она всего лишь хотела стать невидимой, вернуть все в то время, когда что-то можно было назвать хорошим. Но сейчас ничего хорошего не находилось. Все стремительно становилось хуже с каждым днем, теперь на ее плечи свалилось еще больше непонятной ответственности. И страха. Заслуживала ли она подобного? Диаспора не знала. Может быть, это плата за ее проступки. Может быть, судьба просто решила поиграть. Принцесса мазнула замыленным взглядом по королеве, а затем тихо вышла в коридор, пытаясь как можно быстрее спрятаться от отца, кишащих людей и самой себя. Стелла пару раз моргнула, когда хлопнула дверь, возвращая в реальность. Зал начали заполнять короли, королевы и представители разных измерений, планет и королевств. Стелла наблюдала за ними без интереса, потому как до этого часто следила за их внешним видом, эмоциями и привычками. Куда интереснее было смотреть на будущего короля Эраклиона — темная лошадка, хищный взгляд, преследование одних лишь выгод и ни капли мыслей о жителях планеты. И вот ведь как удобно получилось — истинный король мертв, принца убил так вовремя появившийся темный маг, а власть быстренько перетекла в руки отца Диаспоры, которая в прошлом работала на Валтора. Интересное совпадение. И удачное. Девушка не отводила взгляда от статного мужчины, пытаясь разгадать его мотивы. Что скрывал отец девушки, что раньше была приспешницей Валтора? — Приветствую всех на совете королевств на Эраклионе! — громогласно начал мужчина, заставляя стихнуть негромкие пересуды. Стелла вопреки воле выпрямилась, сложила руки перед собой, настраиваясь на критику и обвинения. Это ведь она в первый раз остановила охоту на Валтора и Блум, она уверила всех в том, что ничего страшного не происходит. И вот к чему привела ее беспечность. — Над магическим измерением снова нависла проблема, — он скривил губы, — я бы даже сказал, самая настоящая угроза. — Мы должны найти их, — строго отозвалась Стелла, привлекая внимание. — Девушки из Винкс готовы отправиться на миссии в возможные убежища мага и феи. — Вы хотите, чтобы мы поверили в то, что ваша команда выдаст подругу? — в ответ на его реплику послышались тихие смешки. Стелла понимала — тем самым он пытается подорвать ее авторитет, выставить себя самого в лучшем свете. — В прошлом вы уже допустили их побег, который привел к смерти принца. Разве сейчас что-то изменилось? — Изменилось многое, — холодный взгляд остановился на мужчине. Казалось, еще немного и Стелла воспламенит его в одно мгновение. — Все мы понимаем, что ситуация вышла из-под контроля, и готовы решить эту ситуацию сами. Блум и Валтор зашли слишком далеко. — Вы жестоки. — Я справедлива, — поправила она, — и готова приносить убийцам расплату. Как и все, кто предложил помощь в поисках темного мага и принцессы. — Думаю, нужно всерьез задуматься о том, чтобы лишить ее титулов и званий, — проговорила женщина рядом со Стеллой. Фея солнца сжала губы, пытаясь держать себя в руках. Почему Блум доставляла столько проблем? Почему все снова катилось по наклонной, когда больше всего хотелось, чтобы оно стояло ровно? — Блум заодно с ним? Тяжело поверить в то, что светлая фея и хранительница огня дракона может быть на его стороне. — Мы точно не знаем, — правда так и не сорвалась с ее языка. Стелла не могла раскрыть все карты. Валтора ждет казнь. Блум еще могла избежать этой участи, пусть и принесла столько неудобств. — Но это не меняет факта, что поиски нужно начать как можно быстрее. Нельзя ждать нового нападения, — на секунду показалось, что в глазах будущего короля Эраклиона возникло одобрение и кровожадность, словно он питался жестокостью, словно жаждал крови и расплаты. От этого взгляда хотелось отмыться, убежать и спрятаться, и Стелла едва подавила желание поежиться. — Тогда я буду ждать от вас списки мест и девушек, которые туда отправятся, я выдам стражу и корабли, — решительно проговорил мужчина, от азарта даже подавшись вперед и нависнув над столом. — Лучше сделать все по-тихому, чтобы подданные не узнали о происходящем. Не к чему порождать новые волнения среди населения и добавлять к прочему хаосу угрозу гражданской войны. Остановимся на том, что Винкс проверят возможные убежища, если окажется пусто, то вмешаетесь. — Вы умеете убеждать, Ваше Величество, — усмехнулся он, — тогда предлагаю закончить на сегодня. Блум и темный маг не скроются от нас. Каждый получит по заслугам. Вне всяких сомнений. Представители королевств стали медленно разбредаться после заключительного слова и убеждений в том, что все закончится правильно. Стелла не стала уточнять «правильно» для кого, просто поднялась следом, желая как можно быстрее вернуться на родную и привычную планету, подальше от всех этих интриг и сплетен. Ей уже давно стали безразличны все эти тайны, охоты и разборки. — Задержитесь, Ваше Величество, — тяжелый голос ударил в спину, заставляя остановиться на месте. Стелла выпрямилась, вздернула подбородок, пытаясь не показать смеси из удивления, страха и больного любопытства. — Вы что-то хотели? — Конечно, я доверяю вам, — мужчина остановился так близко, что Стелла могла уловить легкий запах мяты, увидеть небольшую щетину и почувствовать опасность, которой была покрыта аура этого человека. Все внутри кричало о том, что его нужно обходить стороной, бежать со всех ног, если встретил ночью в коридоре, но Стелла стояла на месте, ожидая продолжения его слов, — Но думается мне, что вы можете быть заодно с темным магом. — Правду не скроешь, верно? — фыркнула девушка, — стоит ли напоминать о том, что ваша дочь была его приспешницей? — И она поплатилась за это. — Не сомневаюсь, — усмехнулась Стелла, желая быстрее уйти. — Каждый ведь получит по заслугам? — она лже-любезно улыбнулась, а затем, почти оттолкнув его, вышла в коридор. Этот разговор точно сыграет роль в будущем. А этот мужчина точно что-то скрывал. Может быть, даже намного больше, чем Блум.─༺༻─
Он выглядел уставшим. Хотелось подбежать, сократить это ужасное расстояние, сотканное из темноты, обнять и снова ощутить ту легкость и тишину. Но Блум стояла на месте, рассматривая синяки под глазами, впавшие щеки, кажущийся теперь слишком острым нос, тонкие пыльцы и серо-голубые глаза, которые все еще казались родными. Душа рвалась внутри, словно маленькая бабочка в банке, она хотела выбраться, быть свободной, лететь туда, куда ей нравится, но такой возможности у нее не было. Блум едва сдержала всхлип, когда язвительная усмешка тронула губы мага. В своей привычной издевательской манере он улыбнулся ей, словно сейчас начнет читать нотацию или объяснять очевидные вещи. — Я скучал, милая, — проговорил Валтор, дернув уголок губ вверх. Фея шагнула вперед, а затем еще раз и еще раз, пока не остановилась в считанных сантиметрах от него, не веря в происходящее. Рука взметнулась вверх, плавно опустилась на грудь мага, в том месте, где в реальности сияли красные полосы. Девушка не подняла взгляд, она упорно продолжала смотреть в район его ключиц, чувствуя, как сердце готовится выпрыгнуть из груди. Блум уже не надеялась увидеть его снова. Признаться, она даже не думала об этом. Почему-то задуматься о том, что потеря мага — это навсегда, было страшно. А ведь это только мысли. По крайней мере, пока что. Валтор склонился вниз, тонкие пальцы нежно прошлись по бледной щеке девушки, спустились на шею, прочертив дорожку. Наверное, это спасло бы его от безумия, если бы было реальным. Наверное, это придало бы ей сил, если бы было реальным. — Надеюсь, ты не веришь его словам, — выдохнул Валтор, прижимая к себе Блум. Она безвольной куклой ткнулась в обнаженную грудь мужчины, прикрыла глаза, вдыхая давно забытый аромат корицы. Ей не хватало этого. Ей не хватало его. До безумия сильно хотелось снова почувствовать себя нормальной в сумасшествии. Казалось бы, куда еще безумнее, но Блум была готова прыгнуть в этот омут. Нырнуть, уйти с головой, захлебнуться. — Разве это не правда? — тихо спросила она, пытаясь задержать мгновение. Пусть сон, иллюзия, чистый бред, но пусть будет. — Я уже это делаю, — «спасаю тебя» застряло внутри, так и не найдя выхода. Блум замолкла, может быть, понимая, что мужчина хотел сказать, может быть, и не понимая. Да и имело ли это значение сейчас, когда сильные руки вновь обнимали ее, когда абсолютно нормальное сумасшествие окутывало все вокруг? — Обещай, что ты не умрешь, Блум, — до боли серьезно спросил он, вглядываясь в голубые глаза. Она не ответила. — Я больше не смогу вернуть тебя снова, как бы сильно этого не хотел. — Что мне делать? — прошептала Блум, даже не надеясь на ответ. Разве могло ответить собственное подсознание? — Спроси там, где нас связали, — нерешительно отозвался мужчина, а затем резко отпрянул. Лицо перекосилось от боли, из горла вырвался сдавленный хрип, словно кто-то с силой схватил его за шею. Блум отшатнулась, понимая, что это не просто сон. Это связь. Она все еще была крепка, нить все еще связывала двух хранителей такого разного огня. Пронзительный взгляд серо-голубых глаз ощущался, словно игла, прошивающая кожу швейной ниткой. — И не верь ему, — прохрипел он, а затем все вокруг рассыпалось серой дымкой. Блум подорвалась с кровати, с шумом втягивая воздух в легкие. Сердце колотилось с такой силой, что, казалось, ребра просто сломаются. Дрожащая ладонь взметнулась вверх, плавно опустилась на грудь, пытаясь успокоить ураган эмоций. Что значило «спроси там, где нас связали»? Что он имел в виду? Точно ли это Валтор, а не игра подсознания? Но ведь Блум и раньше убеждала себя в сумасшествии, а оказалось, что от безумия там ничего не было. А сейчас? Как сейчас она должна понимать, где правда, а где ложь? Спроси там, где нас связали. Они связаны с появления Великого Дракона. То есть с самого создания измерения, которое началось на Домино. Домино… но у кого она может спросить, если все жители планеты уже давно канули в небытие? Точно ли Домино? Что, если она ошибается? Она не заметила, что в глазах застыли слезы, или не хотела этого замечать. Разве слезы не проявление слабости? И словно в ответ, в окно заколотил дождь, и совсем не как синоним очищения. Наоборот, тяжелые капли ударяли о стекла, грозясь разбить их, снести на своем пути любые препятствия и окрасить в серый не только улицы, но и все остальное — людей, мир, души. От такого отчаянного явления становилось только тяжелее. Фея скосила взгляд на бессознательное тело мага. Случайности не случайны, видимо, и изучение библиотеки Облачной башни тоже оказалось таковым. Где Блум еще смогла бы изучить темные заклинания, способные воздействовать на сознание? Кажется, перестаралась, потому что и сама уснула на полу, прямо рядом с ним. Ноги ужасно затекли, шея болела, голова раскалывалась и из-за недостатка сна, и из-за постоянных мыслей и страха. Этому демону под силу уничтожить не только ее и родителей, но и всю землю, все магическое измерение. Что ему стоило просто взмахнуть рукой? Блум медленно поднялась, чувствуя, как кровообращение постепенно возвращается во все конечности. За окном раздавались раскаты грома, сверкали молнии, а внутри у нее была настоящая пустыня. Или, может, пустынная буря. Смертоносная и убивающая. Такая, в которой песок снимает кожу с костей в два счета. Девушка потянулась, затем поморщилась — ожоги на запястьях в ответ на движения заныли. Блум стянула платье, которое теперь лишь отдаленно напоминало что-то шикарное и роскошное, подходящее к королевскому дворцу и высшему обществу. Было в этом что-то от злой иронии — в жизни. Она явно больше походила на злую мачеху, чем на родную мать. Блум тяжело вздохнула, вздрогнула, когда в коридоре послышались громкие голоса, споры и крики — наверное, Майкл узнал о том, что вернулась дочь. Разве мог он пропустить такое событие? Но это, пожалуй, вызывало добрую улыбку, а не усталость. Девушка только успела натянуть пижаму, когда дверь в комнату открылась, едва не стукнувшись от стену. На пороге возникла Муза, Ванесса и Майкл. И все три пары глаз остановились на Блум, пока в ее душе мешался страх с желанием спрятаться и напасть. Фея музыки пришла явно не за тем, чтобы спросить о делах. — Прости, она ворвалась так неожиданно, — проговорила Ванесса, стыдливо отведя глаза в сторону. — У меня приказ о твоем задержании, Блум, — серьезно ответила Муза. Блум прикрыла глаза, про себя ругаясь матом. Не так она хотела бы сообщить родителям о своем новом статусе в магическом обществе. Явно не так. — Задержании? — воскликнул Майкл, схватившись за сердце. — Подождите в гостиной, пожалуйста, я потом все объясню, — Блум решительно выставила родителей за порог комнаты, захлопнула дверь, снова поморщилась от боли в руках. — Какого черта? — спросила фея, медленно подошла к стеллажу с книгами, выудила откуда-то с задних рядов пачку сигарет. Маленькое пламя лизнуло кончик сигареты, когда она оказалась зажата губами. Блум повернулась к окну, открыв небольшую щель. Комната тут же наполнилась запахом мокрой земли, шумом дождя и отдаленных раскатов грома. — Да, какого черта, Блум? — фея музыки внимательно рассматривала подругу, сложив руки на груди. И Муза выглядела слишком спокойной для происходящего вокруг. Она подошла к окну, остановилась рядом с Блум, которая уже успела залезть с ногами на широкий подоконник. Все вокруг окутал едкий дым. Блум не ответила, продолжала курить, даже не выпуская сигареты из губ. Одной рукой достала баночки с заживляющей мазью, нанесла толстым слоем на обожженную кожу. Муза не торопила, молча наблюдала за действиями подруги и думала, что делать дальше. У нее был вполне понятный план действий. Она знала, что Текна, Флора или Стелла не стали бы медлить. Уже и Блум, и Валтор предстали бы перед судом. А Муза стояла здесь, дыша едким дымом. Что произошло? Почему старая подруга так цеплялась за мужчину, который разрушил все? И так ли сильно Муза отличалась от Блум, если вернулась к человеку, который ее предал? — Что ты хочешь узнать? — Я не хочу знать, — призналась Муза, — у меня приказ вернуть тебя на Солярию, и в этот раз не в качестве пострадавшей. Ты преследуешься по закону, Блум, — проговорила она. Блум только усмехнулась. — И давно мы преследуем тех, кто ничего не сделал? — Валтор убил Ская. — Потому что Скай напал. — Он всего лишь обозвал тебя. — Всего лишь обозвал? Тебя там не было, Муза, — усмехнулась Блум. — Конечно, смерти не заслуживает никто, но преследование… почему преследуют меня? — Ты правда не понимаешь? — нет, и всё же между ними проходила огромная разница. Музе не пришлось никого убивать, чтобы оставаться рядом с мужчиной. Даже саму себя. — Это ненормально, Блум. Все происходящее. — А когда что-то было нормальным? — Мне все равно, у меня есть приказ, и ты пойдешь со мной, — и в ее словах было столько решимости, Блум знала, что в этот раз уйти не получится.