Там, где цветет песчанка

Глава 26 *** Новое пристанище погорельцев оказалось хоть и в разы скромнее предыдущего, но зато довольно-таки уютным и располагалось недалеко от главной площади города. Ари пришлось совместить свои покои и кабинет в одной комнате, а мыться в общей с девочками ванной, но это ничуть не расстроило чародейку. Напротив, она ощущала некую защиту от охотника, который за прошедшие после пожара несколько дней так и не удосужился осчастливить свою подопечную визитом, а лишь прислал письмо, в котором попросил отчитаться о событиях, повлекших за собой возгорание, а так же доложить о сохранности дневников и артефактов. Вопросами о жертвах и пострадавших мужчина не задался, а вместо себя чуть позднее прислал помощников, чтобы те помогли договориться хозяйке об аренде нового здания и купить все необходимое для начала работы. Ари же поведение Александра сыграло на руку, давая карт-бланш на приведение собственных чувств и эмоций в порядок. Тот хмурый день вернул замечтавшуюся эльфийку в реальность: она заигралась в эту порочную и необузданную любовь. Увлекалась ей, как вином в разгар торжества. Но за каждым праздником наступает утро — утро Ари началось несколько дней назад и тянется до сих пор, отягощая ее и без того непростую жизнь тяжелыми думами. Горечь обид от предательства и лжи, взяла в свой плен вместо головной боли а послевкусие от воспоминаний после прочтения мыслей Александра терзало и изводило подобно тошноте. Все, что происходило с девушкой ближайшее время напоминало кошмар, материализовавшийся в реальном мире. В мире, котором охотник одной своей частью страшно желал ее, а другой ненавидел и жажда отомстить, наслаждаясь мучениями и властью над несчастной чародейкой, попавшей в беду, а между ними, подобно катализатору, находилась Enid, помогая сгладить и уравновесить реакцию от столкновения двух энергий, имена которым «Ари» и «Александр». Эльфийка потянулась на стуле: спина сильно затекла от сидения за столом в неудобной позе над отчетными книгами. Лучи солнца совместно с шумевшими за окном прохожими, а также смешки и голоса детей уведомили чародейку о наступлении утра. Под ногами тихо спала и сопела Булочка. За дверью ее комнаты послышались шаги, а через секунду кто-то еле слышно постучал. ⁃ Входите! — громко ответила Ари, ожидая увидеть за порогом служанок, что должны были переодеть хозяйку после несостоявшегося сна. На ее удивление в двери вместо светлой косынки Лендры показалась золотая голова той, кого чародейка ожидала увидеть меньше всего. ⁃ Доброе утро…- Как всегда прекрасная и свежая Enid скромно остановилась при входе, явно ожидая разрешения войти. Ари давно хотела поговорить с девчонкой, но так и не нашла подходящих слов, поэтому предпочла прятаться в тиши собственного кабинета от ее обиженного и расстроенного взора. Что-то внутри хотело прогнать ее прочь и оставить всю эту историю позади, но вторая часть девушки рвалась прильнуть к хрупкой и светлокожей Маргарите, рассказав ей все, что так сильно гложет ее душу последние несколько месяцев. ⁃ Проходи, — безразлично скомандовала хозяйка. Маргарита аккуратно продвигалась внутрь помещения, оглядывая комнату Ари. Булочка тут же сорвалась с места, радостно встречая свою гостью ритмичными движениями хвостика. Enid, ответив ей той же монетой радушия, взглянула прямо на чародейку. Ари от неловкости опустила глаза и уперлась прямо перед собой. ⁃ Тут уютно, — подытожила девушка. Эльфийка перевела взгляд на кровать, стоявшую напротив письменного стола, пару кресел и камин — тесно, но обставлено со вкусом и без излишеств, как в предыдущей спальне. ⁃ Да, — эльфийке оставалось надеяться лишь на то, что юная особа пришла за чем угодно кроме примирения, иначе сердце чародейки не выдержит озвучивать этот необходимый и полный боли отказ, созревший в ее мыслях в ту самую ночь. ⁃ Там, — замялась девушка: Анна-Луиза целыми днями плачет… из-за шрама… может… ⁃ Я посмотрю, что можно сделать, — Ари подняла на нее вопросительный взгляд. ⁃ Я пришла поговорить не об этом. — твердо отрезала девчонка. ⁃ Я догадалась, — ухмыльнулась Ари. ⁃ Я злюсь на тебя, — Маргарита плюхнулась в одно из кресел. ⁃ Я знаю, — все так же безразлично продолжала та. ⁃ Ты убежала, ни о чем меня не предупредив. Хотя знала, как эта поездка важна для меня… Эрик сказал, что вы с ним повздорили… А когда я вернулась и узнала о пожаре, то сильно испугалась за тебя, но… Неужели ваша с Эриком ссора касается и меня? Отчего ты так холодна ко мне, Ари? — эльфийка зло улыбнулась: девчонка так упорно закрывала глаза на своего возлюбленного, отказываясь замечать все вокруг, искренне веря каждому лживому слову Александра. Он точно не стал раскрывать Enid всего произошедшего между ними в ту ночь: грубого соития на диване, во время которого он чуть не лишил Ари жизни, откровенного разговора, что повлек за собой очередные болезненные признания, а так же раскрытия главного секрета мерзавца, объясняющего все вышеперечисленные поступки. Ари убрала выбившиеся волосы за острые уши. Сожаление в один миг сменилось на раздражение. ⁃ Я… я больше не хочу так, — внутри сердце девушки разрывалось в клочья от неуемной боли, но это была вынужденная мера. Лицо Маргариты исказилось в гримасе сильного замешательства. ⁃ Ты…правда этого хочешь? — Эльфийка пыталась успокоить себя тем, что с Александром белокурой девчонке будет точно лучше и спокойнее. Нет. Она не посмеет поставить Маргариту перед подлым выбором и отречься от любимого. Любимого, которого она на самом деле не знала по-настоящему. Или не хотела узнать? Вслед за этой мыслью обрушилась новая волна раздражения, вовремя подступившая к готовой залиться в истерике отчаяния чародейке: Маргарита снова вела себя, как чертова вода, пытаясь аккуратно потушить пожар и бурю эмоций, разбушевавшихся как внутри нее самой, так и внутри своей любовницы. Она ничего не говорила, лишь смотрела на собеседницу, пытаясь проникнуть своим синим взглядом в самое сердце. Девчонка не обиделась пуще прежнего, не закатила скандал за растоптанные чувства: Enid пыталась понять, что на душе у Ари. ⁃ Да, — отрезала та и слёзы хлынули из покрасневших глаз. ⁃ Хорошо, — девушка опустила взгляд на подол собственного платья. Ее лицо ничего не выражало: ни боли, ни обиды, ни злости. Она приняла выбор своей возлюбленной. Ари лишь злилась от подобного поведения: идеальная Маргарита — всегда мила и покорна. Вместе с этим щемящая боль в душе чародейки не давала покоя, а лишь выплескивала хаотичными струйками слёзы, оставляющие чернильные разводы на желтоватом пергаменте отчетной книги. ⁃ Не плачь, Ари, все будет только лучше, — с этим словами Enid ускользнула из спальни-кабинета теперь просто хозяйки. *** Чародейка проснулась ночью от сильной грозы и завывания ветра. Ставни окна распахнулись и впустили в небольшую комнату в башне холодный ветер в перемешку с ливнем. Эльфийка быстро вскочила и четко произнесла формулу, благодаря которой дверцы с грохотом сомкнулись. Тонкий голос девушки, вырванный из сна ночным ураганом, произнёс: ⁃ Даже не буду… не буду спрашивать тебя, как у тебя вышло! Мы этого ещё… не проходили, — сонно протянула соседка по комнате. ⁃ Спи, Лина! — насмешливо скомандовала девушка и плюхнулась обратно в кровать. ⁃ Угу, — послушно зевнула та и перевернулась на другой бок, укрывшись с головой в колючее одеяло. Ари взглянула на догорающий в камине уголёк и жестом подняла вверх пару поленьев, чтобы вновь разжечь. В комнате после ворвавшегося урагана стало сильно промозгло. Девушке почему-то не спалось. Она перевела взгляд на соседку: молодая особа крепко спала, уткнувшись головой в каменную стену. Ари решила наколдовать немного света и прочитать письма, которые ей присылали родственники и друзья. Достав из-под кровати небольшую стопку, она пропустила сразу два конверта от матери, и открыла тот, на котором красовалась надпись «Любимой подруге от Амариэль». « Дорогая Ари, Знала бы ты, моя верная и неимоверно сильная подруга, как сложно мне начать это письмо. В первую очередь, хочу выразить свои соболезнования твоей утрате. Я разделяю горе и боль, которые свалились на тебя по причине кончины жениха. Я ощущаю ее на своём сердце, будто бы не тебе, а мне пришлось пройти через все эти испытания. Мне искренне жаль, что нас Линдиром не оказалось рядом в тот день, когда эта ужасная новость переступила порог вашего дома.» — Ари зажмурила глаза и вытерла небольшую селезёнку предательски покатившуюся на щеку девушки. Знала бы Амариэль, что Филипп стал не единственной потерей, которую пришлось пережить ее подруге. Но об этом она никогда не узнает, как и не узнает о том, с какой болью Ари далось прощание с братом. В тот осенний день, когда эльфийка стояла возле дверей родного имения и слуги грузили ее багаж в карету, которая должна была отвезти девушку к побережью, а родители отдавали распоряжения кучеру и лакею, сопровождавших ненаглядную дочь в пути, все внутри Ари сжималось от неумной боли. Ей казалось, что она совершила и совершает непоправимую ошибку. Сегерим не разговаривал с сестрой с того рокового вечера, когда она призналась ему, что избавилась от своего ребенка. Письмо, оставление юношей в ящике письменного стола, Ари обнаружила сразу, как переступила порог собственной спальни, однако так и не решилась открыть по сей день. Оно уже ничего не изменит, а лишь порвет ее сердце в клочья, не оставив и шанса на исцеление. Эльфийка никогда не вернет, оборвавшуюся внутри ее тела жизнь, а вместе с ней любовь собственного брата. Почему из головы, будто птицы из распахнутого окна, вылетели все воспоминания о том дне, когда она узнала о смерти Филиппа? Сегерим после случившегося избегал встречи, а если даже и виделся с девушкой в коридорах большого имения, то демонстративно отводил взгляд. В день отъезда он даже не спустился попрощаться, закрывшись в собственной комнате, где теперь проводил весь день, а вечером же отбывал куда-то, не предупреждая родителей и слуг. Отец украдкой за завтраком отметил, что сын вернулся под утро и вряд ли встанет проститься с сестрой сам, поэтому мама приказала служанке разбудить его. Ари поглядывала на лестницу, ожидая что тот спустится, чтобы хотя бы взглянуть на неё напоследок и, если повезёт, даже скажет несколько дежурных фраз. Но до отъезда оставались считанные минуты: дворовый мальчик нёс последнюю сумку с вещами своей госпожи, а экипаж уже давно подали, только Сегерим так и не объявился. ⁃ Доченька, — Приоткрыла парадную дверь Шиадаль: ты точно уверена, что тебе стоит… ⁃ Да, — решительно отрезала девушка. ⁃ После всего… мне кажется, тебе стоило бы ещё остаться, чтобы поправить здоровье! Хотя бы до весны, дорогая, — она приобняла дочь за плечи и провела в распахнутую дверь гостиной. ⁃ Тошно, мама, не могу я больше здесь оставаться! — Ари старалась не заплакать, вспоминая последний месяц, проведённый в стенах родного дома. ⁃ Все проходит, дорогая! — Женщина жестом показала дочери присесть рядом: побудешь там на своём севере, отучишься, а затем папа и брат представят тебя ко двору Нильфгаарда! А вдруг, чем жизнь не шутит! Станешь придворной чародейкой, — Шиадаль тронула дочь за вздёрнутый кончик носа: хотя я бы конечно предпочла этой роли удачное замужество… ⁃ Ну! — прогремел голос отца: присели на дорожку, мои красавицы? ⁃ Я пойду попрощаюсь с Шарлоттой, папа, мама! — Ари, словно пушинка, гонимая ветром, выскочила из гостиной и направилась к кухне, все еще поглядывая на лестницу, ожидая увидеть на ней худые и длинные ноги брата. Шарлотта приготовила целую корзину пирожков в дорогу. И сейчас вынимала из печи ароматный окорок, обсыпанный травами, запах от которого разнесся на весь дом. ⁃ Пришла-таки проститься со старушкой? — сказав это, няня спрятала лицо за белым передником. ⁃ Ну же, Шарлоттушка, не плачь! Я же вернусь! — Ари стремительно сократила дистанцию. ⁃ А! Как же! Вернесся! Как этот твой братец? Годков через пятнадцать, когда я помру? — женщина громко заплакала. ⁃ Нет, дорогая, милая и любимая Шарлотта! — Ари подошла к ней ближе и обняла, что есть мочи, спрятав слёзы. ⁃ Вся моя жизнь прошла подле вас с Сегеримом, только с вами время ласково, а на мне отыгралось по полной. — няня первая отстранилась: Иди, дорогая, поезжай! Но помни, что ты мне обещала, — Шарлотта завернула горячее мясо в кусок ткани и положила его в корзину с провизией. ⁃ Конечно, я буду помнить, — Ари еще раз на прощанье крепко-крепко обняла няню и чтобы не расплакаться выскочила с кухни обратно в гостиную, где ожидали ее мать и отец. Она отворила двери просторной комнаты и резко остановилась, отчего идущая сзади няня чуть было не врезалась в собственную воспитанницу. ⁃ Аренька, ну что ж ты! Не стой на пороге! — задорно произнесла женщина, но Ари ее не слышала. Взгляд девушки был прикован на том, кого она безутешно ждала все утро. На том, кого она любила больше собственной жизни, больше собственной свободы, больше воздуха, больше воды и всего, что придавало радости и смысла этой жизни. Он стоял спиной, помятый и заспанный, будто бы не похожий сам на себя. И что самое главное: он точно не знал или не понимал, насколько был важен и нужен той, которая зовется его сестрой. Или не хотел понимать? Сегерим обернулся и вскользь оглянув девушку, еле заметно улыбнулся и прошел навстречу. Родители видимо уже спустились к экипажу, так как в комнате кроме няни и двух ее воспитанников не оказалось ни души. ⁃ Ари, я спущу корзинку вниз и буду ждать тебя там, — не дождавшись ответа Шарлотта вышла из комнаты, оставив девушку с братом заряжать воздух молниями. Сегерим неспешно приблизился к сестре. Ари тоже сделала несколько шагов навстречу, не отводя взгляд. Про себя она отсчитывал секунды перед тем, как спрячется в тканях его костюма и зальется горькими слезами, чтобы высказать и признаться во всем, что у нее на сердце. Молодой эльф, приблизившись, снял со лба сестры непослушный завиток и снова, как лучик солнца, улыбка проскользнула на его напряженном лице. Он аккуратно увлек сестру в собственные объятия, будто бы та снова маленькая, а он как прежде не видит в ней женщину, которая разожгла внутри огонь запретных чувств. Но вдруг дежурные объятия сменились на нечто более тесное и близкое. Ари было тяжело дышать от того, насколько сильно брат вдавливал ее в собственное тело. А затем, бросив напоследок «Будь счастлива», Сегерим удалился. Он простился с ней. Так просто и больно одновременно. Что-то подсказывало внутри, что это конец. Таким образом, он дал понять, что поставил точку. Ари уедет учиться, а затем путешествовать по всему миру, как она и хотела. А ее брат женится и получит все звания и регалии, к которым стремился с юного возраста. И будет счастлив. Счастлив без нее. А на семейных праздниках и торжествах при молодой жене и родителях Сегерим будет делать вид, как уже было однажды, что ничего не происходило между ними и Ари — лишь его родная сестра — непоседа и хулиганка, авантюристка и еще «совсем дитя, за которым нужен глаз да глаз». От этих мыслей в груди юной эльфийки болезненно защемило. Она не вынесет этого. Уж лучше нарушить обещание и не появляться в родном доме годами, чем лицезреть, как ее брат весел и счастливо продолжает выстраивать свою жизнь. Без нее. Ари еще несколько секунд стояла, как вкопанная, пытаясь сохранить тепло от его объятий и запах его тела в голове. ⁃ Ари, ты что не спишь? — пробубнила проснувшаяся Лина. ⁃ Сплю, — эльфийка сложила письмо обратно в конверт и вытерев, слёзы, перевернулась на другой бок. *** Рудольфу снился восхитительный сон: они с ребятами гнали разгромленных чёрных восвояси. Победа была одержана — север освобожден, а великая империя Нильфгаарда разбилась на осколки, подобно фарфоровой вазе. Он знал, что не за горами ликование жителей освобожденных сел и городов и парадный мундир, который непременно украсит новый орден. Картина долгожданного будущего затмила взор бывалому вояке, отчего тот споткнулся о кочку и полетел вперед прямиком в лужу. Перевернувшись на спину, краснолюд со всей дури ударил по грязи кулаком и выругался крепким словцом. Товарищи, смеясь, пронеслись мимо, крича ему что-то на подобии «догоняй» и удалились из виду, оставив сослуживца лежать в грязной луже. Перед глазами синело бескрайнее небо, на котором в этот ясный день не оказалось ни единого облачка. Краснолюд попытался встать, но почему-то не смог перевернуться. Рудольф, что есть мочи попытался перенести центр тяжести на правый бок — безрезультатно. Тогда мужчина посмотрел впереди на свое тело: живот отчего-то увеличился в размерах как минимум в два раза, вместо рук и ног из брони виднелось множество жучьих лапок. В ужасе краснолюд хотел было закричать и позвать на помощь товарищей, как вдруг обнаружил, что голос ему больше не подчиняется. Солнце, что еще минуту назад освещало путь темерской армии, скрылось. Рудольф поднял голову наверх: перед ним возвышалась гигантская фигура Элрика. Тот смотрел на него с презрением, будто на букашку, а затем как подпрыгнул прямо над испуганным краснолюдом, уменьшаясь во время прыжка до размеров годовалого ребенка, а затем отскочил от брюшка насекомого, что когда-то было его товарищем. Рудольф хотел закричать, но губы не слушались его, а тело по-прежнему не хотело переворачиваться. Зажмурив глаза, мужчина что есть силы пожелал, чтобы унизительные прыжки на его животе кончились, и как только тот открыл глаза перед его взором предстал деревянный пол. Отовсюду слышалось посапывание или храп. Краснолюд не сразу сообразил, что находится в комнате на втором этаже харчевни: справа спят девочки вместе с Коринкой, за ним разместился ведьмак и треклятый торговец, что еще секунду назад скакал на его брюхе. Послышался хлопок от входной двери и звук шагов по коридору. Рудольф вгляделся в темноту: Элрика не было на месте, как и ведьмака. Паршивцы что-то удумали и не удосужились поставить в известность командира или кого-то еще из членов команды. «Ну уж нет» — подумал мужчина. Еще одной пропажи точно не должно произойти, поэтому он аккуратно встанет и проследит за тем, что удумали два недотепы. Забрав топор и куртку, валявшуюся рядом, мужчина поднялся на ноги и аккуратно прошел к двери, попутно прислушиваясь к скрипу от сапогов снаружи. Выйдя в коридор, он уличил еле заметную тень от мужской фигуры и услышал шепот двух голосов внизу на первом этаже трактира. Разговор товарищей показался краснолюду странным, поэтому тот не спешил раскрыть свое присутствие, хоть и не привык действовать за спиной. Послышался скрип входной двери — видимо два молодца решили выйти на улицу, чтобы не перебудить еще кого. Рудольф выглянул в окно: мужики направились к калитке, что вела в деревню. В потемках тяжело различались фигуры двух беглецов, да и идти следом казалось рискованно — чай ведьмак учует или услышит шелест доспех мужчины. Поэтому, немного обдумав ход дальнейших действий, краснолюд подбежал к другому окну, откуда открывался вид на улицу и двух мужчин, что, озираясь, шли, перешептываясь. Рудольф смекнул, что те задумали неладное, ибо зачем посреди ночи красться по деревне? Еще за обедом все веселились и внимательно слушали байки краснолюда, кроме разве что магички, и подозрений никаких не вызывали, а тут на тебе! Саботаж посреди ночи! Сначала ведьмак пропадал где-то с эльфкой и ее девчонкой — еле живыми выбрались и снова кто-то из команды воду мутит. Не дело. Два чёрных силуэта совсем скрылись из виду, направляясь в другой конец деревеньки. Краснолюд почесал затылок, а затем все же решился выйти и пойти следом, а дальше будь, что будет. Быть может, пойдет на звук или выйдет на след, если повезет. Поспать всегда успеется. В самом трактире и на дворе не было ни души: всех пропоец видимо разогнал хозяин, а сам вместе с сыном заперся в своих покоях. Оно и правильно: кто поздней ночью не спит? Только те, кто дело промышляют недоброе. Рудольф вышел из-за забора, аккуратно прикрыв скрипучую калитку. Ни в одном доме не горел свет, лишь луна и звезды освещали запоздалому путнику тропинку, по которой пятью минутами ранее прошли два подозреваемых. Краснолюд шел в своем темпе, не пытаясь нагнать беглецов. Наконец, подойдя к развилке он хотел было плюнуть, как вдруг увидел, что в крайнем доме, казалось еще горел свет. Немного помедлив, тот прислушался, но ничего кроме воя собак и шелеста листьев не доносилось. Тогда мужчина решил проследовать напрямик к старенькой на вид избенке, авось удастся что-либо разузнать. Подойдя ближе, его настигли сомнения: а если дите проснулось? И безутешная мать его качает? А отец, которому завтра вставать на утреннюю рыбалку, со злости проломит любопытному нелюдю голову — и будет прав. Рудольф остановился: за несколько дней пребывания в деревне — не видел он маленький деток, только подростки, да и то сын трактирщика: остальное старики да взрослые. Сначала ему это не показалось странным, а теперь то ли ночь так влияла, то ли предательство товарищей. Но внутри проснулась какая-то чуйка, которая во весь голос подсказывала неладное. Приблизившись к избенке, тот на всякий случай прислушался к голосам, исходящим из дома. Стало ясно: внутри говорили по меньшей мере два, а то и три мужских голоса. В одном из них он узнал бас Алрона. Краснолюд пригнулся в густом бурьяне, и решил обойти домишку со двора, чтобы схорониться там, когда торговец с ведьмаком все-таки решат выйти. Пробираясь к ветхой оградке, мужчина из-за всех сил пытался расслышать, о чем говорят ночные гости с хозяином дома. Рудольф убедился в том, что ему не показалось и один голосов точно принадлежал Алрону, но о чем конкретно шла беседа- на таком расстоянии понять было тяжело, да и подойти ближе Рудольф боялся: вдруг ведьмак услышит. Укрытие на заднем дворе дало один существенный минус: теперь расслышать суть беседы было практически невозможно. Одно горе-шпион смекнул: речь шла о какой-то девке. Судя по имени — о той, которая тогда схоронила Ари, ее девчонку и Алрона у себя, пока на них охотилась лесная бестия. Что же эти двое так за нее пекутся? Рудольф задумался. Сам он ее не видел — факт. Местные говорят, что на болотах никто не живет — факт. Торговец всегда казался ему мутным — тоже неоспоримый факт. А на ведьмаков у него вообще аллергия с самого детства, когда отец пугал его тем, что за непослушание определит его в ведьмачью школу. Стало быть, все в сговоре? Кроме доверчивого Рудольфа и его боевой подруги — Корины? А Брасс? Поди тоже не догадывается? Быть может, сейчас ведьмак и торговец договариваются с кем о том, чтобы продать фигурку, да подороже, а там будь, что будет: с графиней, ее проклятым сыном и всеми теми черными, что охраняли госпожу в ее доме. Мужчина сплюнул и про себя подумал, что больше никогда не присоединится к заданию, ни за какие золотые, если в нем будет фигурировать хоть одно из двух зол: магия или гребаная политика. Хаотичные мысли, блуждавшие в голове краснолюда, притупили бдительность бывалого вояки и тот не заметил, как перед глазами стало совсем темно, только вот не от надвигавшегося рассвета, а от надетого на голову мешка. *** Алрон открыл глаза: вокруг царила беспросветная темнота. Руками он касался чего-то теплого, будто бы чьей-то кисти. Мужчина попытался подняться на ноги, но те не слушались хозяина, так как были связаны между собой. Голова сильно гудела после удара. Они все-таки выследили пришлых и попытались обезвредить, только вот с какой целью? Не ясно еще, что случилось с дедом Тихоном. Жизнь и так изрядно потрепала старикашку, оставалось лишь надеяться, что горе односельчане исполняя чей-то приказ, не тронули его. За спиной храпел Элрик. Ведьмак сразу узнал его по еле слышному посвистыванию на выдохе. Услышанное первый раз за последние недели обрадовало мужчину. Где-то рядом пробилось еще одно дыхание. Судя по глубоким вздохам и выдохам — то был Рудольф. Алрон почуял его возле хибары деда, но объявлять об этом не стал: не хотелось перебивать рассказ Тихона, да и засада снаружи им была кстати, если вдруг кто-то из местных решит наведаться. Только вот злоумышленники оказались ловчее и вырубили сначала краснолюда, а затем и ведьмака с торговцем, оглушив их со спины чем-то тяжелым. Откуда-то сверху протиснулся еле заметный лучик света. Алрон прикрыл глаза и притворился спящим. Кто-то открыл люк и тихонечко полез по деревянной лестнице вниз. Ведьмак все же услышал звук от соприкосновения босых ног с деревянными перекладинами: легкие касания, будто бы к ним тайком пробрался ребенок или же девушка. Опустившись на землю, та неспешно обогнула краснолюда, а затем приблизилась к лежащим поодаль Алрону и его соседу по сковавшей их веревке. Незнакомка двигалась легко, будто бы порхая в воздухе практически не издавая при этом звуков, отчего даже ведьмаку было нелегко определить траекторию ее движения. Девушка, опустив небольшую лучину, склонилась прямо над мужчиной. Тот попытался аккуратно развернуть голову и обомлел: перед ним во всей своей самобытной красе предстала Леля. Она улыбнулась ему и провела по голове своей белоснежной ручонкой, убрав слипшиеся волосы с лица. Алрон прищурился, но интерес не дал ему разбудить приятелей, а лишь промолчать и проследить за действиями рыжеволосой чаровницы. Леля нагнулась прямиком к уху ведьмака и практически одними губами прошептала: ⁃ Я помогу, милый, — сказав это, она прильнула к губам мужчины с жарким поцелуем, который, к несчастью, снова погрузил Алрон в небытие. Последнее, о чем он подумал перед погружением в глубокую дрему, что медальон, как и тогда в лесу, не двигался. *** ⁃ Что ты тут, мечешься, дорогой? Спать иди! — сказала Шарлотта, закрыв за собой дверь в спальню сестры: хорошо все с нашей девочкой будет. Выплакаться ей надобно, да и все тут. — развела руками няня. ⁃ Вели коней готовить, — буркнул Сегерим: я попрощаться хочу. ⁃ Ты что ж это? Уезжать удумал? — насупилась женщина. ⁃ Шарлотта! — крикнул тот: сказано же! ⁃ Да бегу я… бегу! — она попятилась к выходу, как вдруг, обернувшись, возразила: Побудь тогда с Аренькой… ⁃ Побуду… — отрезал тот, открывая дверь. Сегерим вошел в темную от закрытых ставней комнату сестры. В воздухе витал запах лекарственных трав с примесью горечи и печали. Парень в полумраке открыл одно из окон, чтобы впустить свет и свежий воздух. Солнце медленно поднималось из-за гор, освещая верхние этажи и башни их фамильного замка. На улице было совсем тихо, как и положено в столь ранний час. Сегерим подошел ближе к кровати сестры. Ари лежала в одежде на одеяле, а тело ее сотрясал легкий озноб. Юноша слегка дотронулся до нее, чтобы разбудить, но девушка первая нарушила тишину, произнеся еле слышное: ⁃ М? — сестра по-прежнему не двигалась, свернувшись калачиком. ⁃ Blathwen, мне надо уехать, — с трудом признался парень. ⁃ М…- утвердительно кивнула та. ⁃ Я вернусь, обещаю, как можно скорее. — Сегерим присел на край кровати и хотел было обнять девушку, но вовремя осекся, понимая, что тогда его шанс отбыть уменьшаться вдвое. Ему хотелось прижать Ари к себе и больше никогда не отпускать, забрать ее с собой в Нильфгаард подальше от родителей, подальше от всей боли и невзгод. Но проблемы требовали своевременного решения и на первом месте до сих пор находился Филипп. Во что бы то ни было Сегерим должен отыскать друга. Живого или мертвого. ⁃ Ари… — протянул тот: я оставлю письмо… обещай мне… ⁃ М? — Сегерим накрыл девушку краем пухового одеяла и лег сверху, не в силах совладать с собственными чувствами. Юноша прижал сестру к себе и собрал губами застывшие холодные слёзы на ее глазах. ⁃ Ари? — девушка не повела и взором, хотя ее глаза были открыты и смотрели в одну точку, не моргая: обещай! ⁃ М? — снова мычал та. ⁃ Что ты не сделаешь глупостей? — с надеждой спросил Сегерим, целуя сестру в щеку. ⁃ М… — очередное утвердительное мычание. ⁃ Тебе надо поспать, завтра будет легче, вот увидишь! — молодой эльф сквозь боль и силу поднялся, оставив девушку наедине с собственным горем. Он приблизился к небольшому столику сестры, выполненному из светлого резного дерева и положил клочок бумаги, завернутый в неподписанный конверт. Поразмыслив, юноша решил получше спрятать свое послание и переложил его в последний ящик, чтобы обезопасить себя и сестру от любопытных глаз прислуги. Ари все так же неподвижно лежала, смотря перед собой. ⁃ Прощай, Blathwen, все будет хорошо, — с этими словами Сегерим закрыл за собой дверь.