You can take your time,
don’t have to rush
Великобритания,
г. Лондон, 1852 г.
Чонгук ненавидел среды. Честно говоря, молодой господин совершенно не верил в совпадения: в этот день всегда случается что-то весьма навязчивое и раздражительное. Вот и сегодняшний день не стал исключением из правил, и с самого раннего пасмурного утра всевозможные люди уже вовсю требуют альфу. В такие моменты он жалел, что в этот раз родился в обеспеченной семье и был вынужден продолжить отцовский бизнес: сейчас его какие-то смертники вырвали из теплой постели с любимым омегой из-за каких-то нелепых формальностей, он уверен. Пришлось сорваться. Конечно, плюсов в такой ситуации было крайне много: так, благодаря многочисленным богатствам и связям мужчина очень быстро смог найти свое главное жизненное сокровище, свое сердце. А высокий социальный статус помог выбиться в светские круги, где и находилось его драгоценное золотце. Поразительно, однако, с какой идеальной точностью Тэхен из жизни в жизнь тянулся к богатству и хорошей жизни — оттого и достать до этого небесного светила было практически невозможно. И это «практически» относилось именно к Чонгуку: все-таки альфа держался за свою любовь мертвой хваткой, поэтому шансов не было ни у кого, кроме него. Они с омегой только друг для друга, иных исходов и быть не может. Справедливости ради, нельзя сказать, что нынешняя родословная альфы очень сильно повлияла на исход событий. На самом деле, сие положение дел просто ускорило процесс достижения цели и избавило от лишней бумажной рутины. Генерал не был глупым, отнюдь: вопреки разнообразным стереотипам о мужчинах, привыкших решать вопросы мускулатурой и силой, тот обладал довольно острым и проницательным интеллектом и твердым характером. Поэтому еще в третьем перерождении мужчина начал создавать тайные накопления, начиная от самых разнообразных сокровищ и заканчивая современной валютой. Но с этим делом мороки было весьма много: к сожалению или счастью, человечество все больше и больше прогрессировало, а это привело, по мнению Чонгука, к самой ужасной вещи — бюрократии. Теперь ты не мог быть просто богатым и именитым — пока ты не объяснишь на бумагах, кто ты и откуда у тебя все нажитое добро, на тебя будут смотреть, как на самого великого распутника и грешника. А выдумывать каждый раз легенды о потере документов и внезапных завещаниях, знаете ли, очень утомительно. Поэтому то, что в этот раз мужчина происходил от именитого рода, было очень даже на руку. На самом деле, все эти перерождения и связь душ — очень сложная и запутанная тематика. Так, альфа все еще не понимал, по какому принципу он встречал все остальные души. А что еще было более поразительным, так это то, что иногда он мог чувствовать посторонние души, с которыми генерал уже встречался в прошлых жизнях. Например, пару веков назад мужчина вновь почувствовал своих родителей. Это было очень странное ощущение. Честно, альфа даже сказал бы — страшное. Когда он был еще совсем мальчишкой, а до статуса генерала ему нужно было еще расти и расти, его родители не отличались хорошим характером: мать просто игнорировала существование единственного сына вплоть до его ухода на службу, а отец держал в ежовых рукавицах и не давал сделать лишнего вздоха. Конечно, мальчик не получил должной любви, поэтому отношения с родителями были даже хуже, чем у простых незнакомцев. Собственно, когда те скончались, тогда еще молодой солдат не заливался горькими слезами. Его шрамированное лицо смогло ощутить лишь скупую хрустальную слезу, что быстро скатилась по неровной фарфоровой коже и напоследок сказала о несправедливости жизни и упущенных возможностях. Но не бывает худа без добра: позднее он встретит свой самый главный жизненный ориентир, что проведет его даже сквозь временные петли и подарит самую сильную и всепоглощающую любовь. На самом деле, альфа, когда пересекся с вновь переродившимися родственниками, что подарили ему впервые жизнь, посмел предположить одну теорию: души не просто так циркулируют в потоках вселенных и появляются в каких-то конкретных промежутках времени, нет, они либо вновь переживают какой-то опыт, дабы исправить совершенные ранее ошибки, либо обретают и получают новые знания, что помогут им в дальнейшем пути. Хотя тут мужчина не мог утверждать что-то на сто процентов: он сам не понимал, где начало, а где конец этого цикла. Но, по правде говоря, настолько глубинные детали его не волновали — ему лишь бы со своей родной душой обрести покой хотя бы единожды, чтобы прекратить эти бесконечные истязания. Из дум его вывел звук бьющегося стекла и легкая боль в ноге. Какой кошмар, Чонгук настолько задумался, что не заметил огромный ларек с антикварными вещицами и налетел прямо на красиво украшенный стенд? Господи, тот словно вырос из ниоткуда, других рациональных причин мужчина не находит. Вообще-то, у него очень хорошая реакция, и такая нерасторопность для него новость новая. Да, он отчаянно ненавидит среды. — Извините мне мою невнимательность, я все вам возмещу, — вежливо улыбнувшись, альфа прямо в дорогом отглаженном черном костюме присел на корточки, собирая уцелевшие фигуры и различные безделушки и возвращая их на уже вновь стоящий стол. — Просто укажите нужную сумму и впишите в чек, его примут у вас любые банки, — закончив со скорой «реставрацией», Чонгук выпрямился и потянулся за чековой книжкой в своем все еще идеальном пиджаке, но его внезапно остановила цепкая морщинистая рука, увешанная многочисленными странными браслетами. Смуглые длинные пальцы, на которых располагались кольца всевозможных цветов, вцепились в ткань намертво. Подняв вопросительно бровь, антрацитовые бездонные глаза уставились в спокойное, в отличие от хватки, лицо немолодой женщины, что в ответ как-то чересчур пронзительно и глубоко — прямо в душу, смотрела своим пурпурным взором. И Чонгук как завороженный замер в этом гипнотическом вихре. Мужчина совершенно не мог точно сказать, что приковывало больше — такой стальной взгляд или столь необычной окраски очи. — Дитя Юэлао, — торговка разрушила тишину скрипучим тихим голосом. — Простите? — нахмурился альфа, при этом также продолжая сверлить женщину взглядом. — Вы, кажется, обознались. — Вас, переплетенных, невозможно с кем-то спутать, — хмыкнула та. — Я точно знаю, кто ты такой. — Неужели? Просветите? — скептически выгнул бровь и наконец отстранился от этой странной особы. Со стороны пожилая леди была похожа на типичную городскую сумасшедшую, коих водилось приличное количество близ границ Лондона, где сейчас и находился Чонгук, поскольку почти все его предприятия располагались за чертой города. И ему бы впору как можно быстрее избавиться от столь назойливого внимания, однако по какой-то причине тот продолжал стоять и даже вести с женщиной беседы. Тот самый внутренний маяк отчаянно вопил о том, что альфе крайне необходимо побеседовать с этим человеком. А Чонгук к своему чутью относился всегда серьезно. Не та у него ситуация, чтобы странности странностями считать. Его жизнь — странность. — Твой ум развит не по годам, мальчик мой, и без моих сказаний уже догадался, кто я, — тягуче протянула та. — Оно никогда не подводит, — приложила миниатюрную ладонь с кольцами прямо к груди альфы, — даже если твой разум настигнет смута, не переставай верить и слушать его, — кивком указала на сердце. — Откуда вы знаете? — уже спокойно поинтересовался мужчина, расслабившись. Эта особа с пурпурными глазами его очень заинтриговала: генерал еще не встречал таких прорицательниц. А это была именно она — за столь многочисленные жизненные скитания Чонгук повидал многих представителей ненаучной культуры, если так можно выразиться. В конце концов, он уже пятую жизнь подряд упорно ищет ответы на многочисленные загадки и вопросы, все никак их не находя. Ему еще ни разу не попадались действительно настоящие знающие. По-другому тех, кого он искал, невозможно было охарактеризовать. Хотя недавно он встречался с пожилой шаманкой, что в каком-то накуренном состоянии вещала ему про перемещающийся город и какой-то амулет. Однако альфа лишь отмахнулся от нее — та явно была немного не в себе. А эта же женщина точно не так проста. Еще в Корё он, зачитываясь священными свитками в императорской библиотеке, случайно наткнулся на легенду о неких провидцах, что знали прошлое, настоящее и будущее. Именно эти души руководили порядком в людском мироустройстве, при этом практически не показываясь и не вмешиваясь в разбирательства человечества. Однако легенда не появилась бы, если бы они ни разу не снисходили до этого порочного мира. А когда Чонгук внезапно переродился, да еще и с отличной памятью и неопределенными способностями, единственным источником правды стали эти недостижимые выходцы из легенд. Собственно, их-то генерал так долго и искал. И вот наконец удача к нему повернулась своим ярким лицом. Все-таки не зря он чувствовал, что именно в этот раз все сдвинется с мертвой точки. — И здесь твои догадки оправдали себя, — таинственно улыбнулась собеседница. — Когда упорно ищешь, всегда по итогу находишь свою цель. А ты искал ну уж чересчур упорно, — скрипуче рассмеялась та. — Что мне делать? — не став растягивать диалог, сразу серьезно, даже немного обеспокоенно спросил мужчина. — Загадки всегда притягивают загадки, — блеснула пурпурным светом та. — Тебе нужно искать не ответы, а вопросы, — по-доброму растянула губы в улыбке, начиная сворачивать свою переносную палатку. — Но, я не понимаю, — растерянно протянул генерал. Вероятно, он никогда еще не был таким задумчивым: столь расплывчатый ответ его лишь больше запутал. — Потому что думаешь головой, — не отвлекаясь, хмыкнула та, — а нужно сердцем. — У меня нет выбора. Не вам ли знать, насколько время быстротечно и хрупко, — холодно процедил альфа. Кажется, тот постепенно начинал раздражаться. Еще бы, столько лет искать ключ, который, казалось бы, должен открыть тебе как минимум один важный замок, а по итогу ты получаешь лишь еще более запутанный сокрытый механизм. И это не могло не выводить из себя и без того чересчур вспыльчивого мужчину. Потому что правда в том, что у них всегда все слишком опасно и уязвимо. — Ох, мальчик мой, — обернулась женщина, — уязвимо не время, а люди, — поучительно поправила та. — Но тебе ли не знать, дитя Юэлао, что на самом деле границ времени нет, их придумывают людской страх и неуверенность. — И что же вы предлагаете? — скептически и как-то даже расстроенно задал вопрос Чонгук. — Бросить все к чертям? — Ты ищешь смысл там, где его нет, — снисходительно ответила. — Вы не можете без этих афоризмов? — прищурился. — Я прорицательница, не в моей природе вмешиваться в привычное мироустройство, — спокойно проговорила та, наконец закончив собирать вещи. — Я говорю лишь слова, которые способны влиться в привычный поток жизни, а не перебить его к чертовой матери, — скрипуче разразилась смехом пожилая женщина. — Но для чего-то вы здесь появились? — Для чего-то появилась, — не переставала улыбаться собеседница, но, бросив взгляд на старинные карманные часы, что каким-то образом появились в морщинистых ладонях, внезапно прошептала: — Пора. — Стойте, мне нужны ответы! — отчаянно прокричал мужчина, крепко схватив женщину за руку. — Прошу, помогите, — надорванно прошелестел губами тот и уставился болезненным угольным взглядом в спокойный пурпурный напротив. — Знаешь, генерал, в земле кроется много тайн, которые человечество пытается разгадать, — серьезно начала та. — И некоторые из них хранят не только историю слов, но и чувств, — таинственно продолжила: — А мы знаем, насколько губительными и величественными те могут быть. Но извечная проблема людей в том, что они не обращают внимания на детали, смотря на картину мира лишь в одном направлении. Попробуй обратиться к сердцу, — высвободив свою руку из уже чуть расслабленного хвата, прорицательница приложила ту к груди, чувствуя под сморщенной сухой кожей частое биение. — Твой разум ослеплен, оттого ты не видишь все части механизма. Обратись к истокам, тогда ты наконец найдешь нужную тебе дорогу, — вновь загадочно закончила та. И только Чонгук хотел возмутиться, как моргнул глазом и все — таинственная торговка исчезла вместе со своей палаткой, словно данный диалог был не более, чем игрой истощенного разума. Однако, проморгавшись, господин Чон достал из нагрудного кармана ту самую чековую книжку, что так и осталась непригодной, и записал кратко слова этой странной женщины. Честно говоря, не такого исхода мужчина ожидал. Развернувшись, альфа хмурой грозовой тучей побрел дальше за город, вновь возобновляя путь к своей сегодняшней проблеме. Его одолевал ураган сомнений: слишком спонтанной и непонятной показалась встреча. Грешным делом тот даже допустил мысль, что перед ним предстала какая-то шарлатанка. Лишь пурпурный цвет выразительных глаз не позволял выкинуть происшествие из головы. Ах, альфа даже еще не догадывался, как далеко после всего этого он сможет зайти.***
США, Калифорния,
г. Реддинг, 2023 г.
Чонгук распахивает глаза. Да, давненько ему не снились столь болезненные воспоминания: даже малейшее напоминание об этой женщине заставляло неприятно морщиться. Что уж говорить о событиях, которые произошли после. Но этого сейчас вспоминать совершенно не хотелось, ибо при одной лишь мысли хотелось выть волком. Каким бы сильным и уверенным он не представал перед окружающими, все равно в самых глубинных недрах души альфа бесконечно боялся. Знаете ли, непросто после всей пережитой херни оставаться непоколебимым. Да, прорицательница, в самом деле, ему помогла, но сделала это настолько расплывчато и поверхностно, что в итоге привело к таким последствиям. Конечно, логика в этом всем была: альфа понимал, что мир не состоит из одних лишь розовых облаков и сладкой ваты, но, честно говоря, его уже тошнило от всех этих вершителей судеб. Им с омегой было суждено пройти этот путь, хорошо, но почему вообще кто-то имеет право так бездушно играть с человеческими судьбами? Кто решает, кому быть счастливым? И есть ли в этом случае хоть у кого-то выбор? Взглянув на часы, альфа увидел — среда. Боже, ну конечно, вот почему ему спустя долгое время опять явилось это воспоминание. Как же он ненавидит среды. Он только проснулся, а уже чувствовал всю тяжесть этого мира. Да и к тому же, Чон снова ощущал себя загнанным в тупик раненым зверем. После обморока Тэхена ситуация словно заморозилась. В том зале, очевидно, они с омегой нашли что-то очень важное, однако дальше этой крохи информации они не ушли. А ведь уже почти прошел месяц «практики». Альфа же не хотел растягивать поиски, ибо практика прошлых лет, если это можно так охарактеризовать, показала, что из дотошного растягивания ничего не выйдет. Чертово ожерелье либо есть, либо нет. Иногда генерал задумывался, отчего же их так ненавидят боги. Возможно, те завидуют силе их любви? Видимо, на небесах не придают значения данному чувству. А может, то их просто покинуло за какие-нибудь грехи? Хотя, чего уж тут рассуждать, Чонгук в данном вопросе явно несведущ. Да и не волнуют его мистические проблемы высших существ, со своими бы разобраться. А на небе пусть Создатель решает важные вопросы. Потянувшись, альфа наконец встал с кровати, оглядевшись вокруг: все его соседи спали крепким сном, и лишь кровать Саманты была идеально заправлена. Чонгук хмыкнул — даже спустя столько лет работы, женщина все еще продолжала оставаться чересчур дисциплинированной. Ей бы полком руководить, а не студентишками. Хотя тут даже не знаешь, что хуже: дети-переростки или такие же дети-переростки, но в форме. Быстро натянув майку цвета хаки, альфа, перед тем как покинуть палатку, бесшумной поступью приблизился к кровати его любимого омеги: тот сейчас очаровательно сопел в большую подушку, чуть хмуря свои темные брови, видимо, снилось что-то не очень приятное. Резко выдохнув, альфа, едва касаясь, разгладил складку меж бровей, затем почти невесомо провел большим пальцем по теплой бархатной щеке. От таких, казалось бы, незамысловатых действий лицо омеги расслабилось, а на в меру пухлых персиковых губах растянулась умиротворенная улыбка. Чонгук, не сдержавшись, улыбнулся в ответ: несмотря на то, каким сильным и волевым был этот прекрасный дикий цветок, он знал, что тот все еще оставался цветком. Пусть даже и милой венериной мухоловкой. Наконец поднявшись, мужчина быстро, но все также тихо, дабы не разбудить свое ценное сокровище, вышел на улицу. Ему нужно срочно найти Саманту — кажется, у него появились определенные мысли, которые хотелось бы обсудить с холодной головой.***
— Ты себе не изменяешь, — раздалось задорным бодрым голосом. — Естественно, изменять — не в моей компетенции, — хмыкнул Чонгук, проходя глубже в исследовательский шатер. Это утро практически ничем не отличалось от предыдущих: альфа все еще продолжал вставать раньше остальных студентов, чтобы умудриться выкроить время для обсуждения реальных целей и итогов. В конце концов, все еще было необходимо придерживаться легенды о том, что он такой же студент, как и все присутствующие здесь. Чонгук, конечно же, совершенно не заботился о мнении окружающих, но его все-таки волновала одна вещь — его сердце. А как омега отреагирует на новость о «сокрытии личности» сейчас, честно говоря, альфа боялся представить. Так что для важных «заседаний» приходилось выделять время рано утром, пока все еще погружены в царство Морфея. — Самоуверенный говнюк, — девушка хмыкнула и развернулась лицом к своему гостю. — Поэтому мы и подружились, — оскалился мужчина. — Это не дружба, я лишь из жалости помогаю нуждающимся, — отзеркалила выражение лица та. — Поэтому рискуешь своей карьерой? — поинтересовались в ответ. — Ну, я очень сердобольная, — поморщилась та. — Давай, малец, у меня есть для тебя отличные новости, — закончив дурачиться, Саманта махнула рукой в сторону огромного раскладного стола, где в творческом беспорядке лежали многочисленные бумаги и фотографии и, поднявшись с кряхтением с нагретого места, быстро сократила расстояние. — Я младше тебя всего лишь на парочку лет, какой я тебе малец? — хмыкнул Чонгук и тоже двинулся в сторону стола. — Парочку? У тебя совсем плохо с математикой? А я думала, что ты за шесть жизней научился считать, — надула та губы. — Вот поэтому ты для меня самый настоящий карапуз, — схватившись за щеки подошедшего альфы, та стала их трепать из стороны в сторону. — Если так подумать, я старше тебя почти на шесть столетий, — отцепив загребущие руки от себя, смеясь, не стал затягивать с ответом Чонгук. — Ты не знаешь, сколько раз перерождалась я, так что умолкни, малявка, — щелкнула альфу по лбу. — Зуб даю, за моей спиной минимум жизней десять, вон какая я мудрая. — Скорее, занудная, — растянул губы в дерзкой ухмылке, но та быстро сошла с лица, когда девушка с приличной силой шлепнула того по бедру. — Ауч, это было больно, — скуксился тот. — А нечего старшим перечить, были бы мы в Корее, я тебя палкой уже высекла бы, — цокнула та, потирая ладонь. Все-таки у Чонгука было чересчур сильное и крепкое тело, поэтому альфе было больновато его бить. Вот удачливая задница. Хотя, если без шуток, Саманта бесконечно уважала своего друга. Девушка еще никогда не встречала настолько сильных и волевых людей. Выдержать такую моральную и физическую нагрузку, да еще и в одиночку, умудриться не сдаться и продолжать идти на настоящие подвиги и преступления ради своей единственной любви — это надо обладать титанической силой. Положа руку на сердце, она бы так не смогла. Поэтому хоть альфа и шутила, однако не скрывала своего трепетного отношения к младшему. Но можно ли его таковым считать, если друг пережил и повидал слишком многое? Удивительно, как при этом он сам пылал жаром молодости: тот был моментами вспыльчивым, очень энергичным, целеустремленным и местами несносным. Да, Чонгук ее не переставал удивлять. Саманта гордилась тем, что смогла не только узнать этого человека, но и стать ему настоящим другом и опорой. — Ну, так что ты мне хотела сообщить? — закончив наконец шутить, Чонгук перешел к делу. У них был всего час в запасе, пока сонные мухи в виде студентов не стали слетаться на общий завтрак. — Я теперь точно уверена, что мы в нужном месте. Посмотри на это, — начала девушка и кивнула головой в сторону распечатанных фотографий фресок: — С чего конкретно началось ваше знакомство с Тэхеном? — вдруг уточнила та. — С драки, — задумчиво ответил альфа, придирчиво рассматривая красочные снимки, но, вновь подняв глаза, Чонгук встретился с недоумевающим взглядом, что так и кричал «какого хрена». Да, зря он умолчал тогда эту деталь. По правде говоря, альфа не горел желанием рассказывать, особенно в те времена, что-то столь личное, поэтому множество нюансов было опущено. — Что? — Саманта не переставала пытливо смотреть. — В конце концов, я был главнокомандующим армии, а он императором огромной страны, ты думала, мы распивали чаи за светскими беседами и играли в бадук? — продолжил тот. — Ладно, тогда все становится еще понятнее, — поморщилась девушка. — Глянь на рисунок внимательно. Думаю, проблемы с трактовкой были изначально из-за того, что мы рассматривали историю только с одной точки зрения. На деле же, все оказалось сложнее, — начала объяснять та, разложив в ряд глянцевые листы. — Смотри, если изучить подробнее начало, мы видим, что истоки композиции начинаются с двух красных нитей, — указала длинным пальцем та. — От того и думалось, что рассказ про две души, но нет, нифига, — возбужденно проговорила та и, не дожидаясь реакции собеседника, продолжила: — Если присмотреться, можно понять, что в одном, скажем так, блоке перекликаются между собой сразу несколько персонажей. Таким образом, вот что мы получаем: здесь идет рассказ о родственных душах, да, но скорее, как о каком-то обобщенном явлении, а не о двух конкретных личностях. — Черт, а бабка все же была права, — пораженно хмыкнул тот. — Земля, детали, истоки. Нет, чтобы сразу сказать, упростила бы нам жизнь, — закинув голову наверх и прикрыв глаза, альфа задумчиво промычал: — Хотя, раз шаманка не была сумасшедшей, то и эта точно говорила дело, — тише добавил и продолжил: — И что ты еще хочешь сказать? По твоему возбужденному голосу слишком сильно видно желание рассказать. — Естественно, Бэмби, мы тут не только уголовщиной занимаемся, а открытия делаем, — недовольно подметила девушка. — Так вот, если бы я не знала вашу историю, подумала бы, что расшифровываю какой-то бред фанатиков, однако, спасибо тебе, дорогой мой друг, что я в курсе ситуации, поэтому я расшифровала не бред, хотя это не исключает из уравнения фанатиков, — девушка обвела пальцем снимки. — Тут, вообще-то, все написано про вас, — альфа, сложив в один ряд снимки, начала маркером выделять нужные силуэты и символы. — Вот здесь — самое начало, — провела та по первому рисунку пальцем, — а вот здесь, — зажав в зубах все тот же маркер, Саманта чуть ли не разлеглась вдоль всего стола, еле доставая другой рукой до противоположного края, где находился последний снимок, — конец. Чонгук внимательно всмотрелся в слегка размытые из-за фотокамеры рисунки, что складывались теперь в четкий сюжет: не сказать, конечно, что там были все их жизни как на ладони, однако основные события четко улавливались. Вот первый день их встречи и знакомства, первая близость, первая крупная ссора и самое неприятное и болезненное — день их кончины. Собственно, в следующих жизнях все было циклично, точно такой же порядок. Вероятно, именно эти события что-то значили? Но вот что? На самом деле, ситуация была даже пугающая: очевидно, какие-то фанатики предсказывали или записывали их жизнь? И, по всей видимости, они следили не только за ними. У альфы грешным делом даже закралась мысль — а управляет ли он хотя бы самую малость собственной жизнью? И с какой целью именно Чонгуку выпала эта «прекрасная» бесконечная память? К сожалению, как и всегда, вопросов становится только больше, а новых ответов так и не наблюдается. И это бесит. Единственное, что помогало сохранять спокойствие — его внутренний «радар» и, конечно же, горячо любимый муж. Ладно, в сторону нюни. В этот раз сдвиги в столь сложной загадке просто колоссальные, поэтому у Чонгука просто не может не получиться. У них не может не получиться. Осталось найти чертову подвеску и сберечь свое сердце.***
— Рота, подъем! — заорал грубый громкий голос прямо в ухо мирно спящего омеги. Тот аж от испуга подорвался с кровати так, что, потеряв равновесие, грохнулся на дощатый пол. Хоть тот и был устлан разнообразными коврами, падение от этого не становилось приятнее. — Зак, ебанный ты петушара, еще раз так меня разбудишь и будешь исполнять роль петуха уже на кладбище! — потирая ушибленный локоть, грязно выругался Тэхен. — Какого хрена ты вообще забыл в нашей палатке?! — Я твой лучший друг, у нас все общее! — деловито задрал нос Зак, протягивая руку омеге. Тот, схватившись за нее, резко поднялся и со всей силой пихнул этого «мучителя» в ребро. — Ауч, опять ты дерешься, бешенством, что ли, заразился от белок? — Да, и тебя сейчас заражу, — угрожающе оскалился. — А если серьезно, зачем пришел? — уже спокойно поинтересовался омега и принялся выбирать одежду для предстоящей вылазки. Сегодня они будут заниматься поистине грандиозными делами, а именно спускаться в карьер на веревках! На самом деле, это делалось сугубо для отработки навыков — в этот раз им повезло, и они нашли аж несколько адекватных входов, которые, к тому же, весьма неплохо сохранились. Но в остальных случаях может так не повезти, и придется тогда заниматься скалолазанием. Да, на самом деле профессия археолога не только интересная и захватывающая, но и безумно опасная. Но сколько Тэхен себя помнит, смерть почему-то совершенно не пугала его. Собственно, из-за этого его тяга ко всему тайному и опасному возросла раз в десять минимум. Так что сегодня, в отличие от других студентов, он явно выделялся своим ничем неприкрытым энтузиазмом. — Мне стало скучно, — надул губы альфа. — Так что я решил не терять времени и навестить своего любимого друга пораньше, — протянул тот. — Просто так и скажи, что Алекс опять пропадает в делах, — хмыкнул отнюдь недвусмысленно Тэхен. Не только Зак знал омегу хорошо, но и последний прекрасно понимал, что из себя представляет его друг. Поэтому парню не составило труда сложить два плюс два и догадаться, что с их вторым куратором и Заком происходят какие-то странные вещи, когда те оказываются в одном месте рядом. Но омега не собирался в это лезть: во-первых, он все-таки сам неидеален, как бы тяжело это ни было признавать, так что парень мог банально ошибаться в своих догадках, а во-вторых, у него своих проблем хоть отбавляй. Но подкалывать друга он не переставал. Надо же, прошла всего неделя, а тот уже успел найти себе приключений на задницу. Впрочем, Тэхен от него недалеко ушел. Все же не зря они друзья. — Да причем тут этот напыщенный аристократ? — Зак аж нахохлился весь словно недовольный индюк. — Ты не веришь в мои доблестные мотивы? — Конечно же, нет, я тебя слишком хорошо знаю, — хмыкнул тот и проследовал на выход, потянув за рукав своего взбалмошного друга. — Его интересно выводить из себя, не спорю, — таинственно улыбнулся альфа, продолжая следовать за омегой на завтрак. — Да уж, методы у вас, альф, весьма странные, — скептически взглянул. — Ты себя видел? — сразу стал защищаться. — Мистер «я разобью твои яйца и сделаю из них себе завтрак», — ехидно скалился. — Это вырвано из контекста, — мрачно отозвался омега. — И вообще, форточку закрой, тепло не трать, — слегка шлепнул того по подбородку и, гордо виляя бедрами, прошел вперед в импровизированную «столовую». — Ну да, у нас же тут северный полюс, тепло надо сохранять, — кивнул. — А знаешь, какой еще есть способ сохранить тепло? — расплылся в улыбке, как чеширский кот. — Нужно всего лишь взять и наконец потрах… — Доброе утро, — не дал альфе закончить фразу бархатный спокойный голос. — Доброе утро, Алекс, — омега расплылся в лучезарной улыбке. Несмотря на то, что с альфой они пересекались не так часто, тот все равно юношу очень привлекал. Но только с профессиональной точки зрения — мужчина был геологом, но очень выдающимся. Да, это, конечно, не профиль светловолосого альфы, однако тот так интересно рассказывал истории из практики, когда они всем потоком вечерами собирались около костра, было невозможно оторваться. Алекс был гораздо сдержанней той же Саманты, поэтому его общество воспринималось какой-то тихой гаванью. — О чем беседовали? — с фирменной улыбкой поинтересовался, продолжая придирчиво рассматривать фрукты для завтрака. Честно говоря, кухня у них была просто фантастической, особенно если учесть тот факт, что готовились приемы пищи в полевых условиях. Организаторы постарались на славу — ежедневно студентов вместе с исследователями кормили аж четыре раза в день, умудряясь при этом подавать разнообразные блюда. Это было поистине удивительно. Омега даже в лесных условиях проживания чувствовал себя настоящей королевской особой. Хотя так, наверное, чувствовали себя все студенты. — О, Зак рассказывал о замечательном способе согревания, — злорадно улыбнулся омега и бросил ехидный взгляд на друга. А тот, что ему несвойственно, покраснел пуще спелой наливной вишни. — Правда? Поделишься? — наивно поинтересовался Алекс. — В последнее время по вечерам сильные сквозняки, — задумчиво протянул тот. — Ну, я вас оставлю, меня уже ждут, а Заки-Заки с удовольствием расскажет вам, — подмигнул тот другу, что сейчас стоял ни жив, ни мертв. Все по канону: глаза вылупил, рот комично приоткрыл и уставился на омегу взглядом «ты чертов предатель, я тебе это припомню». Но Тэхен мастерски это проигнорировал и быстро ретировался подальше от альф. В конце концов, Заку пора выходить из своей скорлупы. При всей этой напускной дерзости и маске клоуна он был точно таким же закрытым человеком, как и сам омега. По факту, у альфы не было никого более близкого, чем Тэхен. А последнему хотелось бы, чтобы его дорогой человек сблизился с кем-нибудь еще. Нет, омега ни в коем случае не устал от своего названного брата, однако его не отпускали переживания. Все-таки когда-то Тэхен найдет свою половинку и чисто физически не сможет проводить со своим другом столько же времени, как и сейчас. Более того, омега уже понимает, что такой расклад будущего очень близко. — Ты в курсе, что подсел ко мне? — до боли знакомый голос заставил Тэхена отвлечься от разглядывания драмы друга. Повернув голову на звук, омега лишь устало, даже как-то обреченно вздохнул, стоило ему вновь встретиться с таким уже привычным и теперь не таким пугающим антрацитовым взглядом. Нет, вселенная явно хочет над ним посмеяться. Вот как он, даже не смотря по сторонам и выбирая стол по принципу «лишь бы сесть», умудрился подсесть именно к Чонгуку? Похоже, тот и сам был не меньше удивлен — омега не то чтобы часто, а лучше сказать — никогда не идет первым на контакт. На самом деле, Тэхен и сам не знает, почему с завидной периодичностью так и продолжает избегать альфу. Положа руку на сердце, парень и сам понимал, что этот Эверест на ножках ему очень даже нравится. Можно, наверное, сказать, больше, чем просто нравится. Однако отчего-то то ли неловко ему было первому заводить диалог, то ли где-то там, далеко внутри, его капризная, маленькая и избалованная натура сыто облизывалась и коварно потирала ручонки, стоило Чонгуку проявить себя первым, поэтому он и не решался на первый шаг. К тому же, ему нравилось быть королевой драмы, да и судя по непробиваемости альфы, тому тоже столь провокационное поведение пришлось по душе. — Да, я в курсе, поэтому радуйся, что сегодня до тебя снизошла моя королевская особа, — гордо хмыкнув и подняв нос, Тэхен приступил к трапезе. Боже, как тут вкусно кормили. — О, ты не представляешь, как я рад, — улыбнулся так, словно его огрели сковородой по голове. Омега аж поперхнулся от такого вида: он первый раз лицезреет такую широкую и искреннюю улыбку альфы прямо вот так, вблизи. Надо же, она моментально рушит его образ холодного крутого мачо: Чонгук выглядит сейчас безумно мило. Парень даже и не думал, что тот так умеет. И видимо, его мысли слишком четко угадывали, поэтому сидящий напротив альфа тут же заливисто рассмеялся, продолжив: — Что, нравится? — Не неси чушь, я просто не знал, что камни умеют улыбаться, — все не сдавал позиции Тэхен. — О, они и не такое умеют, золотце, — глаза напротив хищно блеснули. — Как-нибудь и другие умения продемонстрирую. В этот раз омега поперхнулся еще больше, прямо, можно сказать, от души так. Альфа же сразу обеспокоенно вскочил и подсел к Тэхену, хлопая того по спине. Что же это за напасть такая, суждено, что ли, ему так позориться перед Чонгуком? Откашлявшись, омега потянулся к стакану воды, выпивая тот залпом и прочищая горло. Он даже слегка покраснел и непонятно отчего — то ли от застрявшей рисинки в горле, то ли от нежных круговых движений теплой большой руки вдоль его спины ровно там, куда альфа секундами ранее легко постукивал. — Прости, постараюсь так больше не шутить, — тепло улыбнулся Чонгук, не прекращая своих действий. — Ты как? — Все хорошо, — чуть охрипшим голосом дал ответ. — Такое ощущение, что ты хочешь поскорее отправить меня к праотцам, — ухмыльнулся тот. — Поверь, туда я тебя точно отправлять не собираюсь, — отзеркалил ухмылку. — А по твоим действиям и не скажешь, — продолжал шутить. — Если ты забыл, я уже несколько раз спасал твою непоседливую задницу от плохих последствий, — игриво подметил. — Что? — театрально удивился. — Не помню такого, — отвернувшись и уставившись куда-то вдаль, притворно нахмурил тот брови. — Надеюсь, на радостях ты не побежишь повторять опыт предыдущих приключений? — Ну, если ты также будешь меня доблестно и безвозмездно вытаскивать из любой задницы, то повторения не миновать, — подмигнув, флиртующе бросил Тэхен и, не давая альфе хоть как-то среагировать, встал, взяв поднос, после чего быстренько пошел на выход. Пусть, бедный, переварит. Тэхен с ним только что флиртовал.***
Сегодня стояла просто неимоверная жара: яркое палящее солнце обжигало толпу студентов, что, словно восставшие из мертвых, тяжело и медленно брели по лесу. Вроде бы расстояние от базы и до раскопок не такое уж и далекое, однако массивная обувь, плотные штаны и рюкзаки с экипировкой и перекусом не облегчали, а только усложняли жизнь. Им бы носить что покороче, но, к сожалению, в лесу все еще много всякой мелкой и неприятной живности, поэтому в шортах и сланцах шибко не походишь. А сегодня еще и планировался спуск на веревках, поэтому всем было приказано обязательно надеть максимально длинный, но обтягивающий низ, дабы не стереть до крови нежные участки тела. Все-таки Тэхен не прогадал, когда запихивал в рюкзак парочку скинни. Но те сейчас очень неприятно ощущались на теле, словно отслаивающаяся кожа. Зато в этот раз парень был полон сил, хотя, признаться честно, он был бы не против еще раз скоротать путь, посапывая на руках Чонгука. Тем не менее, Тэхен все еще был сильным и независимым, да и к тому же не хотелось того лишний раз нагружать, тем более сегодня им всем понадобится больше сил. Но омега периодически замечал, как альфа грозным ястребом следит за всеми его передвижениями, что было точно ясно — даже подозрительный чих не ускользнет от внимательного взора. На самом деле, такая заботливость и бережливость трогали до глубины души — в его жизни даже Джин так не заботился о его комфорте и безопасности. А тут, по факту, совершенно незнакомый альфа относился к Тэхену как к фарфоровой статуэтке. Особенно это было видно, когда омега упал в обморок: страшно даже подумать, что было бы, не будь Чонгука рядом. К сожалению или счастью, он частично не помнил, что произошло. Единственное, что осталось в памяти, так это то, что они нашли таинственную комнату с разнообразными фресками. Омега пришел в себя уже в лагере, лежа в кровати и укрытый одеялом по самые глаза. Над ним могучей скалой возвышался силуэт альфы, что, по всей видимости, от долгого ожидания уснул прямо так, сидя. Тэхен еще несколько минут внимательно разглядывал черты лица своего вечного спасителя — те, особенно в расслабленном состоянии, как никогда ранее казались ему идеальными. А еще внимание омеги привлекла какая-то шероховатость, что наблюдалась от щеки до переносицы. Но парень не успел подробнее изучить увиденное, потому что лицо перед ним вдруг дрогнуло, чтобы затем явить взору распахнутые большие угольные глаза. Боже, какие же все-таки они были красивые у альфы. Возможно, кто-то не сможет разглядеть все их великолепие, потому что для обычных людей черный цвет не имеет оттенков, однако для Тэхена этот взор был самым настоящим произведением искусства. Настолько глубокий черный цвет являл миру бесконечное множество еще неоткрытых тайн и секретов, утягивая смотрящего все глубже и глубже в свой тягучий омут. Глаза Чонгука напоминали таинственную арабскую ночь, что опьяняет своей свободой и интимностью. Однако эти бездонные пучины показывали не только спокойствие, но и необузданную страсть и властность, даже какую-то опасность и хищность. В черном тоже есть оттенки, просто их не каждому дано разглядеть. За воспоминаниями Тэхен не заметил, как прошла уже половина пути — где-то вдалеке раздался громкий голос Саманты, оповещающий о пятнадцатиминутном перерыве. Ах, с такой жарой был бы лучше более долгий отдых, но они все-таки не на курорте. Теперь понятно, почему их мучали частыми утренними и вечерними тренировками: тут с такой-то физической подготовкой сильно выматываешься, а что было бы, будь они тут все тюфяками. Померли бы еще в первый день, когда только добирались на базу. Найдя свободное место чуть отдаленно от группы, омега уместился под широкой высокой сосной, пышные ветки которой служили идеальным укрытием от невыносимого пекла. Сейчас ему хотелось уединения: нужно было привести мысли в порядок. Последнее время его только и одолевали разного рода переживания, начиная от «что мне завтра надеть» и заканчивая душевными муками из разряда «а что там, после смерти?». И в этот сумбурный вихрь магическим образом вписались думы о необыкновенном альфе с большими глазами и уверенностью размером с небо. Тэхен, правда, точно не скажет, когда это началось. Возможно, в тот день, когда Чонгук сначала поцеловал, а потом, когда омега по своей глупости побежал в лес, последовал за ним и вытащил из зыбучего болота; возможно, это произошло в тот момент, когда альфа нежно прикасался к его оголенной спине, осыпал легкими поцелуями и шептал смущающие слова, когда парень был в очень уязвимом состоянии из-за платья; возможно, это вовсе произошло после их совместно проведенного времени у небывалой красоты озера, где два молодых человека впервые оголили тела рядом друг с другом, соприкасаясь разгоряченной кожей; а может быть, все гораздо прозаичнее, и начало конца было в самый первый учебный день, когда они только пересеклись взглядами. Да, это определенно был конец, потому что омега уже спокойно осознавал вот что: Он до безумия влюблен.***
— Ты сегодня очень задумчивый, — проницательно подметил Чонгук. — Просто переживаю насчет спуска, — почти честно ответил Тэхен. Они уже минут двадцать находятся на привычном излюбленном месте, четко перед каменными ступенями. Однако те им сегодня не понадобятся — тем не менее, их вид перед глазами успокаивал нервничающего парня. Честно говоря, омега мало чего в жизни боялся, но высоту не любил всей душой, от чего сейчас нервно теребил края обвязки. И если сорок минут назад тот всей душой желал быстрее добраться до каньона, то сейчас он готов молиться всем богам, чтобы время замедлилось. И, видимо, что-то такое слишком явно читалось в глазах Тэхена, потому что теплые ладони, обвивающие его предплечья, не заставили себя долго ждать. — Я буду рядом, — глядя в ореховые беспокойные очи, шепотом пообещал Чонгук. И словно в этих словах было что-то большее, чем обычная поддержка. И эта фраза приятным успокоением растеклась по всему напряженному телу — альфе хотелось безоговорочно вручить свою жизнь. Что-то Тэхену подсказывало, реши он сдуру в огонь кинуться, альфа незамедлительно за ним последует. — Ну, смотри, Чон Чонгук, не дай бог моя задница хотя бы немного ударится, я тебя потом на шашлык пущу, — шутливо пригрозил омега, стукнув кулачком твердую грудь парня. — Обязательно, сокровище, — нежно улыбнулся Чонгук, переплетая с ним руки. — Пойдем, там наша очередь подошла. Тэхен нервно сглотнул. А с другой стороны, вот что может случиться? Вокруг много страховки и квалифицированных специалистов, так что все будет в порядке. Все же будет в порядке?***
Это было проще, чем Тэхен думал. Конечно, первый спуск был событием весьма страшным: руки подрагивали, так и норовя расковырять страховочные тросы, ноги тряслись так, что, казалось, еще немного и омега грохнется расслабленной тушкой прямо в каньон. Ну, и как вишенка на торте — голова раскалывалась, а живот противно болел. Но, стоит отдать должное, альфа действительно всегда был рядом, чуть ли не в затылок дышал, настолько плотно он прижимался. И все время страховал нервно трясущегося парня: то руку умело подставит под соскользнувшую коленку, то бросит уверенные слова поддержки, то поможет с выбором скалистой местности с выступами, куда можно зацепиться. Но если уж признаться, омега смог выдохнуть только тогда, когда подошва грубых ботинок коснулась нагретой солнцем земли. Но спустя полчаса работы былые страхи и вовсе забылись — теперь казалось, что такая практика «скалолазания» очень даже интересная и захватывающая вещь. Хотелось повторить, но об этом пока рано думать, так как работы непочатый край, конечно. Сегодня они с альфой, на удивление, практически не пересекались, и так было впервые: обычно тот как банный лист прилипает и ни за что не отстает. Но сегодня при всем желании они не могут находиться вместе: каждому направлению дали отдельные задания — в конце концов, они с разных факультетов, поэтому не всегда могут работать в парах или командах. Сегодня как раз такой день. Надо же, совсем вылетело из головы, что Чонгук, вообще-то, геолог. Ну, по крайней мере, потенциальный. Вы не подумайте, Тэхен проблемами с памятью не страдает, просто альфа настолько эрудирован и подкован в истории, что невольно удивится любой. Складывалось впечатление, что тот выбрал совершенно неподходящее себе направление. Хотя, судя по довольному лицу альфы, тот действительно наслаждался процессом. Да, сегодня определенно какой-то странный день. Кажется, среда? Такое ощущение, что именно в этот день недели все идет вопреки изначально заложенным алгоритмам, потому что теперь не Чонгук пожирает своим взглядом, а Тэхен — его. Видимо, омега все-таки хорошо приложился головой, когда сознание насмехательски покинуло его прямо на месте обнаруженного открытия. Ладно, есть и плюсы, Чонгук за ним еще долго ухаживал, хотя Тэхен все время ворчал, что, вообще-то, он не инвалид и не при смерти. Но волновало ли это непробиваемое упорство альфы? Нет, конечно же. Это еще одна вещь, которая пугала юную душу. Омега еще при первой встрече понял, что этот загадочный экземпляр ни за что не упустит свое. А в Чонгуке даже слепой, глухой и немой сможет разглядеть как минимум явную симпатию в сторону Тэхена. И несмотря на вышеперечисленные факты, парень все равно сомневался. Это глупо, на самом деле. И вообще не в характере омеги: сколько себя помнит, никогда и ни за что не сомневался в своих действиях и всегда нес ответственность за сделанный выбор. Даже будучи пятилеткой, он прекрасно знал, какие игрушки выбрать и какие сладости съесть. Но почему-то с этим человеком не получалось быть прежним. Неужели это влюбленность так меняет людей? Или Тэхен все это время просто не был настоящим? А может, он все никак не мог полностью раскрыться? Это так утомляет. Омега аж с раздражением откинул лопатку, которой орудовал все это длительное время, попутно сдувая в сторону мокрую от пота челку и облокачиваясь на каменистый песчаный выступ. Студенты периодически менялись локациями между собой просто потому, что навыки должны были развиваться во всех видах работы, поэтому на этот раз Тэхен работает около входа в храм, колупаясь в земле около колонн. Но тут, на самом деле, были не менее интересные вещи: например, минут десять назад парень нашел старинные карманные часы на цепочке. Те выглядели необычно даже для своего времени. Корпус был сделан из какого-то прочного металла, а на нем красовалось множество разнообразных символов, подобных тем, что они видели у озера. Поражало еще и то, что найденный объект очень хорошо сохранился. Хотя, если вспомнить, в какие времена пользовались такими часами, становится понятно, что прошло не так уж много времени. Ну, относительно. Видимо, данная вещица попала сюда, когда ее выронил какой-нибудь неосторожный аристократ? Тогда странно, почему узоры, что украшали сие творение, были один в один как на скалах у воды, потому что храм явно существовал не одну тысячу лет. Неужели здесь обитало какое-то масонское сообщество, что передавало из поколения в поколение свои знания? Впрочем, ответы на эти вопросы парень не знал, просто любил рассуждать о том, как и по каким причинам произошли те или иные события. По сути, он даже не мог со стопроцентной вероятностью назвать обнаруженное строение храмом, потому что пока четких сведений или хоть каких-то весомых заметок, кроме той комнаты, не было найдено. Вообще-то, это даже больше смахивало на дворец, но храм звучит загадочнее. Омега ухмыльнулся. Да, хороший он археолог, определяет название находок по привлекательности слова. Слава богу, Саманта не умеет читать мысли, иначе омега уже ходил бы высеченным. Да, она, как профессиональный археолог относилась к своему делу с особой страстью, поэтому даже шутки в сторону своей профессии воспринимала в штыки, хотя сама грешила задиристым юмором. Из мыслей вырвал громкий звук свистка. Надо же, парень не заметил, как прошло уже целых четыре часа — настолько тот ушел в свои мысли. Все-таки не зря кураторы придумали еще в первый день оповещать об истечении времени свистком. Потому что когда полностью погружаешься в работу, перестаешь следить за временем. С кряхтением поднявшись с места, парень быстро собрал рабочие инструменты в рюкзак и сразу надел его, плотнее затягивая лямки и скрепляя их между собой. Все-таки придется вновь преодолеть препятствие в виде обратного вскарабкивания наверх. К тому же, ему еще часы нужно аккуратно достать из выкопанной ямы и передать в ответственные руки старших. Не дай бог, они повредятся, Саманта тут же порвет Тэхена, как Тузик грелку. Поэтому, собравшись, тот аккуратно берет найденный артефакт, обматывая тот чистой плотной тканью, и ловко поднимается наверх. Глаза его сразу зацепились за Саманту, что стояла и болтала о чем-то с Алексом и Чонгуком. Омега нахмурился. Почему он раньше не замечал, что Чон как-то подозрительно часто общается с девушкой? Так, Тэхен, остановись, тебя уже не туда несет. Ну, конечно же, он часто с ней общается, они ведь все в одной, мать его, группе! Хотя, честно признаться, сам омега периодически забывал данный факт, потому что остальные участники практически не отсвечивали. Что уж говорить, он уже даже успел забыть имена второго их сокурсника и исследователя, потому что тех сложно застать в шатре даже утром. Те больно тихие по сравнению с ним, Чонгуком и Самантой, потому, вероятно, и спелись только дуэтом. Впрочем, омегу даже устраивал такой расклад, меньше народу — больше кислороду, как говорится. К тому же, те тоже исправно выполняли командные задания и работу в целом, поэтому беспокойства не вызывали. Парень даже не сомневался, что именно их группе отдадут призовые деньки в отеле — объективно они показывали самые лучшие результаты среди своего потока. — О, Тэхен, — заметила его первым девушка, широко улыбнувшись. — Всем еще раз добрый день, — кивнул он. — А я не с пустыми руками, — заговорщически улыбнулся, привлекая внимание и остальных. — Смотрите, что нашел, — гордо выставив руки вперед, омега явил трем любопытным взорам старинные часы. Было видно, что никто не остался равнодушным: Саманта расплылась в еще большей улыбке, аккуратно принимая протянутую вещицу, тут же начиная ее во все стороны вертеть; Алекс не поскупился на похвалу, также же заинтересованно, но более сдержанно разглядывая артефакт; Чонгук же почему-то внезапно помрачнел — уставился на эти часы так, словно они ему жизнь сломали. Видимо, взгляд омеги, устремленный только на него, уж слишком сильно выражал недоумение и растерянность, поэтому альфа тут же изменился в лице и улыбнулся. Правда, получилось это не очень естественно. — Да, мой ты алмаз, мы определенно поедем в отель! — завизжала альфа так, словно не она была тут самой главной и могла отправиться на отдых в любой момент. — У тебя точно талант притягивать к себе редкие вещи. — Проблемы тоже, — хмыкнул Чонгук. — Эй, Чон, не обижай моего ребенка! — шикнула та, отвесив альфе подзатыльник и притянув сдерживающего смех омегу к себе в объятия. — Да этот «ребенок» обижает меня, — раскинул в несправедливости руки. — Правильно мне папа говорил, омеги — самые опасные существа, — наигранно возмущался. — Ты посмотри на него, кого он обидеть может? — указала альфа пальцем на белоснежную макушку. Видимо, она благоразумно забыла недавний инцидент, когда Тэхен угрожал лишить стоящего напротив парня наследства. — Вот именно, — дерзко хмыкнул Тэ, незаметно высовывая язык и показывая Чонгуку средний палец. — Какой актер пропадает, какой актер! — приложив ладонь ко лбу, альфа не переставал кривляться. — Так, ладно, голубки, — хлопнув в ладоши, отстранилась девушка. — Пора домой и баиньки, — развернулась и пошла к скале в сторону лежащего снаряжения. И почему-то от этого её «голубки» в душе разлилось приятное тепло.***
Боже, оказалось, взбираться наверх гораздо труднее, чем спускаться, тем более после активной физической работы продолжительностью в четыре часа. Но у него хотя бы было время немного передохнуть. Их группа поднималась последней, поэтому пока они ждали не особо торопящихся студентов, прошло достаточное количество времени. Хотя такое ощущение, что омега еще больше утомился — ожидание забрало у него практически последние силы. Благо, сейчас он уже ровно на половине пути, осталось карабкаться столько же. Рядом, даже синхронно, уверенной поддержкой взбирался альфа. И как же просто у того все получалось. Наверное, не было ни одной вещи на планете, которую тот не умел бы. В физических задачах уж точно — его выносливости могут позавидовать даже самые натренированные морпехи. Тэхен даже залип. Не вовремя, конечно, но он не мог не. Прямо в нескольких сантиметрах от него красовались литые упругие мышцы, что безумно притягательно и возбуждающе напрягались из-за физической нагрузки. И даже футболка не скрывала столь развратного великолепия. Омега облизнулся — ох, он бы эти мышцы… От дум отвлек странный звук, как при треснувшей струне. Тэхен нахмурился и задрал голову вверх, но ничего странного не заметил. — Ты чего? — спросил альфа, проследив за направлением орехового взора. — Наверное, показалось, — отмахнулся парень, продолжая свой путь. Но еще через три минуты раздался повторный треск, более громкий. А когда ты подвешен на высоте почти в сорок пять метров — это очень страшный факт. — Чонгук, — нервно начал Тэ, — что-то не так, — взволнованно. — Что такое? — приблизился вплотную, остановившись. — Что-то трещит, — судорожно сглотнул, панически бегая глазами по окружающей обстановке. В другой ситуации он бы восхитился открывшемуся виду, но сейчас точно не тот случай. — Эй, посмотри на меня, — вкрадчиво сказал. — Сейчас я сцеплю нас одним тросом, сделай пару шагов ко мне, — протянул руку Чонгук. И только омега двинулся вбок, как раздался уже настолько громкий треск, что его заметил альфа. Парни синхронно подняли головы, пытаясь найти источник. Однако если Тэхен пока не понимал, в чем же там дело, в это же время потемневшие глаза Чонгука с потрохами выдавали, что ситуация — дерьмо, и тот понял, в чем причина. И это явно что-то невеселое. — Чонгук, мне страшно, — сбивчиво зашептал. — Не бойся, продолжай идти ко мне, — не отрывая взгляда от троса, продолжил тянуть руку. — Я не могу. — Можешь, — уверенно. — Помнишь, как в лесу? — на секунду перевел взгляд на испуганное лицо и вновь устремил его вверх. — Не думай, просто иди. Давай под счет. — Ладно, — облизнув сухие губы, прерывисто выдохнул. Боже, и почему именно он оказывается всегда в дерьмовых ситуациях? Зажмурившись, чтобы не видеть расплывающиеся пейзажы, парень сделал еще один шаг, до посинения пальцев сжимая каменные выступы. Звук, конечно же, вновь не заставил себя долго ждать — правда, теперь его громкость была настолько сильной, что, кажется, долетела аж до напрягшихся внизу кураторов. Уже выбравшиеся студенты, что стояли близко к краю, тоже заинтересованно стали глядеть вниз. Все понимали одно — так не должно быть. — Блять, Чонгук, — уже рыдая, выругался омега. Слава богу, парень родился с белым цветом волос, иначе с такими приключениями по жизни он бы был седым уже лет в десять. — Тэхен, смотри на меня, — чуть нервно приказал низкий голос. Альфа был напряжен. Распахнув через силу глаза, тот уставился в черноту напротив. Сейчас та успокаивала плескающееся в теле море тревоги, даже несмотря на присутствующие в этой бездне беспокойство и страх. Удивительно, но этот взгляд убаюкивал лучше любого снотворного. Смотря в эти омуты, омега обрастал уверенностью — он обязательно будет в безопасности рядом с ним. Еще шаг и пронзительный звук сорвавшегося троса вместе с громким криком омеги пронзил напряженную тишину. На секунду парень почувствовал, как теряет опору и проваливается вниз, но его тут же больно впечатали к себе в грудь, уверенно прижимая и сильно стискивая худое тело одной рукой. Тэхен, не теряя больше драгоценных секунд, мертвой хваткой вцепился в напряженную спину, плотно обвивая ногами торс Чонгука. Омега, не сдержавшись, начал беззвучно плакать. — Тише, тише, — похлопывая слегка по спине, прошептал Чонгук на ухо. — Теперь все хорошо, ты в безопасности, я тебя никуда не отпущу. На слове «отпущу» Тэхен еще крепче вцепился в тело альфы, так, словно он готов полностью раствориться в нем. Он даже не обращал внимания на посторонние звуки, лишь больше вжимался покрасневшим от слез носом в запаховую железу, пытаясь максимально насытиться запахом сожженного пороха и тлеющей бумаги. Столь горькие нотки так и выдавали переживания Чонгука, но омеге было плевать на горечь. Главное, надышаться. И пока он успокаивался, даже не заметил, как альфа отпустил руку, теперь прижимая испуганного парня уже двумя руками. Чуть отпрянув от шеи, омега, взглянув вверх, увидел, как их трос затаскивают стоящие выше старшие. Теперь, чуть отойдя от первого шока, Тэхена вдруг озарило: вообще-то, если бы Чонгуку не хватило сил, то омега утянул бы того вместе с собой вниз, тем самым обрывая не только свою жизнь. — Ты же мог умереть, — надломленно прошептал тот, глядя в угольные глаза. — Ради тебя я готов умирать каждую секунду своих жизней, сокровище, — не разрывая контакта, также тихо ответил. — Я всегда буду выбирать тебя. Устало уткнувшись в плечо Чонгука, Тэхен прикрыл глаза. Он всегда будет выбирать его — набатом в голове.***
На поверхности их сразу облепили со всех сторон — конечно, такое происходит впервые. Всюду носились нервничающие и злые исследователи, пытаясь выяснить, почему произошла столь непростительная ошибка, которая могла стоить сразу двух жизней. Кто-то тут же устремился по лестнице вниз, дабы вытащить поломанную конструкцию, кто-то звонил на базу и вызывал внедорожник — все понимали, что пережившим такое студентам явно нельзя возвращаться на своих двоих. Молодые люди так и продолжали лежать сцепленным клубочком прямо на земле, пока рядом не показалась очень взволнованная макушка Саманты и напуганное лицо Алекса. Тот, похоже, даже больше этих двоих перепугался. Рядом также мельтешил Зак, но тот бросил попытки достучаться до своего друга. Тому сейчас был безразличен этот мир. — Я не понимаю, мы проверили снаряжение несколько раз, все было в порядке, оно чисто физически не могло успеть так износиться, — обескураженно прошептала Саманта. Было видно, что она не была готова к такой ситуации. В конце концов, ни у кого не было в планах подвергать студентов опасности. — Что это за хуйня? — Теперь ты понимаешь, почему я так тороплюсь? — тихо прошептал альфа, глядя на порванный трос и погнутый крюк, что уже успели оперативно поднять. Он все также не переставал поглаживать и обнимать содрогающегося омегу, что сейчас находился в прострации. Черт, он же чуть не умер во второй раз. Тэхен больше не хотел ни на кого обращать внимания, прячась от любопытных и жалостливых взглядов студентов в крепкой сильной груди, куда вжимался до сих пор, так и не отойдя от пережитого. Дрожащие руки также были сцеплены за спиной Чонгука и крепко продолжали сжимать ткань футболки, не позволяя ни на миллиметр отстраниться. Омега боялся, что альфа его отпустит, и тогда он точно рассыплется перед всеми этими людьми. Но альфа ни за что его не отпустит. Ни сейчас, ни когда-либо.***
С момента инцидента прошло уже три часа. И все это время омега не отлипал от своего спасителя. Чонгук, впрочем, отличался от него разве что задумчивым спокойствием, также не отходя от Тэхена ни на шаг. Лишь когда они вернулись в лагерь, парень, не сдерживая больше истерику, вырвался из цепких рук и тут же убежал в сторону водоема, что находился совсем недалеко от их палатки. Но альфа не собирался просто так оставлять свое покалеченное сердце, поэтому незамедлительно последовал за своим сокровищем. Успокаивал его около получаса, согревая в своих объятиях, выслушивая все накипевшие мысли и нежно стирая с покрасневших щек следы соленых дорожек. А теперь они вдвоем сидят около разведенного костра, отходя от пережитого стресса. Тэхен даже не заметил, как у них внезапно разгорелась незатейливая беседа, что плавно переросла в целую битву умов. Они много болтали об устройстве Вселенной, о созвездиях, о биологических экспериментах, также не избегая и приземленных разговоров о музыке, кинематографе и искусстве. Сейчас вот заговорили о хобби. — Серьезно? Ты и вышивать? — сквозь смех воскликнул омега. — Да, знаешь, как это успокаивает? — серьезно начал альфа, выгнув бровь. — Пиздец, если ты еще скажешь, что любишь и макраме, я вообще уссусь, — вовсю веселился Тэхен. Наконец-то пришел в себя. — А что, у тебя какие-то проблемы с нитками и пряжей? — Нет, просто твой образ, — обвел тонким пальчиком силуэт Чонгука, — ну вообще не вяжется с хобби. Я, знаешь, представлял, что ты, ну, не знаю, весь такой крутой, рассекаешь в свободное время по дорогам на байке, по выходным копаясь в его запчастях. — Нет, — поморщился, — я люблю мотоциклы, люблю скорость, но копаться в этом всем — увольте. Мне куда по душе более спокойное и чистое времяпрепровождение, — хмыкнув, поделился тот. — И вообще, не суди о книге по обложке, мы в Америке, тут нет места стереотипам, — образно развел руками альфа. — Ладно, ты прав, прости, — улыбнулся омега, расслабленно глядя в блестящие глаза напротив. — А ты когда-нибудь влюблялся? — сорвалось опрометчиво с губ. Черт, Тэхен, кто тебя за язык-то тянул? — Да, а ты? — сразу же серьезно ответил тот. — Нет, — почти правду ответил. Не будет же он тут признаваться, что влюбился впервые только сейчас. — Почему? — внимательно вглядываясь в ореховый водоворот напротив, спросил альфа. — На все есть свои причины, — торопливо ответил, вскакивая с бревна. — Спокойной ночи, Чонгук, — бросил напоследок омега и, получше закутавшись в мягкий плед, пошел прочь, оставляя за собой ощутимую недосказанность. Так хотелось отчаянно прокричать: — Да, влюблялся, в тебя. И я очень хочу тебе довериться, но боюсь, — однако так и осталось неозвученным шепотом мыслей. И лишь треск костра развеивал задумчивую дымку тишины.