Jigsaw falling into place

И, в целом, «напиться» - это долгосрочная версия «покончить с собой». Просто тратишь на это больше ресурсов, сил. Тайлер этому меня не учил. Говорил об саморазрушении, разумеется, но он не имел в виду такого вида саморазрушение. Каждый может просто сидеть на месте и хлестать дешёвое пойло за свои последние сбережения, надеясь что в какой-то момент почки или печень не выдержат. И это выход, на поиски которого не требуется слишком много нереальных усилий. И даже если я его выберу, оказавшись в глазах Тайлера хлюпиком и бесхребетностью, мне будет абсолютно всё равно. Он не способен на принятие того, что тревожит меня. Того что ежедневно разъедает кости и вцепляется зубами в плоть, её остатки. Оно очень противное, ведь, фактически, поедает гниль. Как стервятник бросается на тухлое мясо словно на деликатес, ранее им не виданный. Но пожалуй самое удручающее в этом всём то, что я всё ещё жив. Да, моё тело гниёт, мой разум разлагается, заключённый в крепкой костяной коробке. Но я жив. Я по-прежнему ощущаю как этот «стервятник» впивается в моё тело своим чудовищно острым клювом и когтями, раздирая кожу и не оставляя ни единого живого места. Но не сопротивляюсь. У меня уже нет что-ли желания кричать, биться и мешать. Я нахожу комфорт в своей боли, но вместе с тем не вижу смысла и далее продолжать его искать. — Расслабление после работы, а? В баре людей немного. Это и к лучшему. Мужчина, стоящий за барной стойкой, то и дело пускает в мою сторону свои доедливые комментарии. Мне не остаётся ничего кроме как сдержанно кивать или же просто игнорировать его. Что-то вроде. Передо мной три стопки самого дешёвого алкоголя, что у них был. Две пустые, остаётся последняя. В воздухе витает затхлость. Я прислушиваюсь к разговору за столиком позади. Меня меньше всего волнуют их проблемы. Просто не хочется оставаться наедине со своими мыслями. А они и так понемногу захватывают всё внимание. Если я сегодня наконец наберусь решимости и не отступлю, то как же это сделать? У меня десятки вариантов. Марла говорила что может умереть в любой момент. Трагедия только в том, что это всё никак не происходит. Моя трагедия заключается в том, что я не могу умереть, как бы не пытаться. Всё заканчивается либо на спасении, либо на том, что у меня попросту не хватает смелости и сил. Я опускаю лезвие на дряхлую и грязную кухонную поверхность. Я засыпаю охапку таблеток снотворного назад в баночку, где им и место. Я отхожу от края дороги, позволяя надвигающемуся автомобилю проехать спокойно мимо, а не расквасить мои мозги по асфальту. Я вынимаю изо рта дуло пистолета, не в силах нажать на курок. Я - жалкая попытка Джека ощутить себя живым. — Я так и думал. Засмотревшись на отблеск, что появился в моей стопке благодаря неровному расположению освещения, я совсем не заметил как рядом оказался человек. К сожалению, это по-прежнему был Тайлер. Наверняка ему даже не потребовалось прикладывать усилий, чтобы определить моё местоположение. Он стоит рядом, опирается на барную стойку и та своим углом впивается ему в поясницу. Он осматривает всех людей, сидящих за столиками поодаль, даже не пытаясь взглянуть в мою сторону. Со стороны складывается впечатление будто он разговаривает сам с собой. — Что на этот раз? Насколько мне известно, твой день рождения ещё не скоро. У меня появляется твёрдая уверенность в том, что я прямо сейчас запущу эту стопку в его лицо с наглой усмешкой, а следом и свой кулак. Раз за разом. Я был бы не против почувствовать его кровь на своих костяшках. Мне плохо, как ты не понимаешь. — Каждый новый день ты находишь причину, по которой тебе плохо. Завязывай. Мерзость. Развлекайся. Как же жаль что именно я потревожил тебя здесь. Прости, действительно, о чём я думаю? Я переворачиваю последнюю стопку, морщусь, но просто разворачиваюсь и направляюсь к выходу. Тебе надоели мои поиски причин, да? Отлично. Я избавлю тебя от этого.