***
[Кэйл? Кэйл, ты в порядке?] — Грх... Юноша лишь нахмурился сильнее, услышав зов обеспокоенных древних сил в своей голове, вцепившись пальцами в собственные волосы, которые уже успели растрепаться и запутаться. Леса, реки и улицы городов сейчас освещались лишь призрачными лучами света звёзд и луны, а главнокомандующий Хенитьюз снова проснулся посреди ночи из-за внезапного прилива головной боли, заставляющего сцепить зубы, чтобы не застонать от раздражения. Приятного было мало. [Снова голова?] — устало выдохнула Обжора. — [Тебе нужно стараться спать, Кэйл. Еда ‐ это прекрасно, но она не сможет наполнить тебя энергией, если ты не будешь высыпа-...] — Да знаю я! — шепотом перебил ту юноша, поднявшись в сидячее положение и потирая пальцами виски. Острая боль появлялась внезапно и ей нужно было немного времени, чтобы утихнуть. Кроме того, с каждым разом та усиливалась, и пускай всё ещё оставалась на уровне "терпимо", глаза сомкнуть не позволяла. Такие вспышки дискомфорта даже слишком легко сбивали и так чуткий сон молодого человека, а вернуть его было не так уж и просто. — Бесит... — закатывает глаза Кэйл, после падая обратно на подушку. Последнее, что он увидел прежде, чем вновь закрыть глаза — одиннадцать царапин на стене, обозначающие одиннадцать дней, проведённых здесь.***
Каждый раз, открывая дверь, Белая Звезда наблюдал то, как герой Роана, некогда яркий и пылкий, словно адское пламя, и при этом сильный и благородный, будто святой свет, Кэйл Хенитьюз медленно тускнел прямо на глазах. Так странно... Ещё какие-то две недели назад Барроу бы и подумать не смог, что однажды, войдя в комнату того саркастичного наглеца, увидит бледную фигуру юноши, прислонившуюся к стене и царапающую своими короткими ногтями собственные кисти, чуть ли не раздирая их в кровь. Взгляд остекленевших глаз красноватого оттенка не дрогнул, когда реинкарнатор подошел к кровати, уже в который раз берясь за волосы юноши. Тот даже начал привыкать: не проходило и дня, когда бы Барроу не брал в свои холодные руки алые пряди, ласково перебирая и осторожно проходясь по ним гребешком. Кэйл давно перестал этому противиться. Белой Звезде даже порой казалось, что пленник не замечает, когда он откладывает гребень в сторону и просто мягко поглаживает юношу по волосам, шепотом приговаривая что-то неразборчивое. Пальцы реинкарнатора едва касаются шеи Хенитьюза, осторожно проходясь после по рубашке Кэйла и притягивая того ближе к Белой Звезде. Сопротивлений не последовало, что вызвало у Барроу хриплый смешок. Сказать по правде, сейчас он походил на очень осторожного кота, что медленно прощупывал почву, проверяя, как далеко он может зайти. — Как всегда, — юноша прикрыл глаза, совершенно не скрывая своей усталости. Чего уж там, синяки под глазами и заметная потеря веса с момента попадания в руки Звезды говорили сами за себя предельно четко и ясно. Барроу кивнул на не меняющийся вопрос пленника, ненавязчиво приобнимая того со спины. — Золотой дракон снова скрылся из виду вместе с чёрным драконом. Наследный принц собирается встретиться с остальными лидерами континента. Больше ничего нового. — А повод? Барроу пожал плечами. Выглядело это так, будто бы ему и вовсе дела не было до того, о чём он решил невзначай упомянуть. Кэйл же не отреагировал на это вовсе: он изначально не расчитывал на внятный ответ. Всё, что ему было нужно знать о королевстве Роан, юноша узнавал от элементалей ветра. Голос Белой Звезды, в свою очередь, лишь заполнял висящую в помещении круглые сутки тишину. Кэйл раздраженно щелкнул языком, прикрыв глаза, после чего внезапно откинулся назад, ложась на грудь Барроу и явно выбивая того из коллеи. Реинкарнатор вскинул бровь, глядя на юношу, правда, за маской это было сложно заметить. Его взгляд так и спрашивал: "Что ты делаешь?", но этот немой вопрос так и остался проигнорированным. — Твоя очередь, Звезда, — напомнил Кэйл. Белая Звезда призадумался. За последние несколько дней он получил ответы на главные вопросы, которые его беспокоили, но их оказалось не так уж и много. Хотелось спросить о многом, но это всё касалось их сражений и вражды, а таких бесед хотелось избежать. — Кэйл, — позвал того Барроу, с особым вниманием рассматривая юношу. Тому же, стоило открыть глаза, стало не по себе от взгляда реинкарнатора, но вида тот не подал. — Скажи лучше, почему на тебя не действует моё проклятие? Молодой человек уставился на ублюдка в маске, как на идиота, так что Барроу поспешил объяснить: — Бог Смерти создал это проклятие. Я помню о твоей связи с ним, однако, насколько мне известно, бог не может защитить своего подчинённого от своей же силы. У каждого бога есть свои правила, которые они не могут нарушать, так что и исключение Бог Смерти сделать не мог. Разве что в его правилах есть какие-то лазейки? Главнокомандующий Хенитьюз поднялся со спокойным выражением, повернувшись лицом к Барроу и придвинувшись ближе. Несколько секунд никто не двигался: Белая Звезда ждал, что пленник предпримет дальше, а Кэйл наблюдал за чужой реакцией. Пока... — Что ты делаешь? — холодно спросил реинкарнатор, перехватив руку трансмигиратора в сантиметре от своего лица. Юноша же был готов зашипеть от боли: несмотря на отстранённый вид Барроу, запьястье Кэйла сжали так сильно, что, казалось, ещё чуть-чуть и кость молодого человека превратится в пыль. Попытка двинуть руку ещё немного вперёд не увенчалась успехом. То же вышло и с попытки пошевелить конечностью в стороны. "Так вот, как выглядит мёртвая хватка, хах" Но убирать ручонку Хенитьюз не торопился, будучи слишком занятым игрой в гляделки с ублюдком, который, видимо, всё ещё ожидал ответа на свой вопрос. Чёрт подери, Кэйл знал, что сейчас в относительной безопасности, но вид реинкарнатора просто не мог не заставить испугаться за свою жизнь. Молодой человек усмехнулся, наконец расслабив конечность: Барроу продолжил сжимать чужое запьястье, однако внимание того, похоже, переключилось. — Ничего такого, — довольно прищурился юноша, будто не мечтал только что немедленно отодрать от себя чужие пальцы. На светлой коже наверняка останутся синяки, но ситуация была не достаточно опасной, чтобы угрожать покончить с жизнью. — Просто хотелось взглянуть на того, с кем мне пришлось делить одно проклятие столько лет. Лишь на жалкую долю мгновения убийственный, сжигающий адским пламенем до тла взгляд Барроу изменился, а ухмылка хитрого лиса в душе юноши стала шире. Кэйл придвинулся ещё ближе, хватаясь свободной рукой за белоснежную мантию реинкарнатора. Суть третьей нити, коей обязан в совершенстве овладеть кукловод, заключалась в том, чтобы привлекать жертву. Сделать так, чтобы с каждым новым взглядом одержимость куклы кукловодом лишь росла. И, как правило, этого результата можно было достичь двумя методами: Первый, он же метод "зеркала", был своеобразной маской. Маской, которую надевал манипулятор, чтобы быть как можно ближе к кукле, быть схожим с ней, быть её родственной душой. Ведь никого не способен полюбить человек так же, как самого себя. Что уж говорить о Белой Звезде, у которого целое тысячелетие не было абсолютно никого, кроме самого себя. Второй метод Кэйл про себя назвал стратегией "страницы". Он являлся соответствием идеализированному образу, который для себя написала сама кукла. Образ, состоявший лишь из её интересов, мыслей, целей и скрытых мечтаний. Проблемой пока что было лишь то, что для использования "страницы" нужно быть уверенным в том, что хорошо знаешь, о чём думает жертва прямо сейчас, час назад или двумя позже. И комбинация этих двух методов может дать воистину пугающий результат. — Ты ведь тоже скитался в неизвестности и одиночестве свою долгую жизнь. Ты ведь тоже терпеть не можешь умирать снова и снова. Звезда, — молодой человек прикрыл глаза, шепотом зовя Барроу со слабой усмешкой на губах. — Ты ведь тоже устал? БАХ Хенитьюз и опомниться не успел, когда его с силой швырнули с кровати на пол. От удара затылком о пол в глазах немного потемнело, но юноша поднялся на локтях, не переставая улыбаться. — Наглый мальчишка, — шикнул Белая Звезда, глядя на Кэйла сверху вниз с нескрываемым раздражением. — Не делай вид, что-... — Ты ещё не осознал это? — перебил того Хенитьюз, качая головой. — Дурак. Никто не способен понять тебя так же хорошо, как я. "Не хочу признавать, но это немного страшно..." Даже древние силы молчали, наблюдая за происходящим, как замороженные. Кэйл же мысленно готовился к тому, что реинкарнатор его ударит, однако... — Тц, — Белая Звезда поправил и так никем не тронутую ранее маску и поднялся на ноги, пройдя мимо пленника к двери. Не сказав больше ни слова, тот громко хлопнул дверью, да так, что подчинённые, стоявшие на страже неподалёку, повздрагивали, вероятно, мысленно уже попрощавшись с жизнью.***
— В-ваше Величество? — едва дрожащим голосом обратился один из прислуг дворца Бесконечного Королевства. — Что-то случилось? — Мёртвая мана, — только и бросил парнишке на побегушках Барроу, направляясь в свой кабинет быстрыми шагами. — А... Да! — тот сглотнул, поклонившись. — Ещё что-нибудь? Несмотря на то, что голос юного слуги был тихим и неуверенным, как будто сам парень надеялся, что его никто не услышит, Барроу всё же остановился перед самой лестницей и медленно повернул голову к подчинённому. Слуга в тот же миг забыл, как дышать, а тело его покрылось мурашками, когда тот, не смея поднять глаз на своего короля, почувствовал на себе его взгляд. Пара жалких секунд казались часами в ожидании смертного приговора, как вдруг слуга вновь услышал шорох чужих одежд, а после и голос Белой Звезды: — Сгинь! Слуга не нашел в себе сил на ответ, потому лишь поклонился ещё ниже прежде, чем спешно удалиться, едва ли не срываясь на бег. Ему нужно было найти кого-то из старших, которые, как на зло, не оказались на его месте. Уж они-то успел привыкнуть к нраву короля, но не он. Он бы хотел ещё поднабраться опыта, а не умирать сразу. Что же касалось Барроу, то не прошло так уж много времени, как он, впервые за сегодня сняв с себя маску, расслабленно прикрыл глаза, разлегшись в ванне, наполненой мертвой маной. Вот только разум его не был спокоен и чист: в голове кружились десятки мыслей, которые никогда бы не легли на язык реинкарнатора. — Ублюдок, — одними губами повторяет Белая Звезда уже в который раз. Барроу прикоснулся к своему лицу, не скрытому за маской, и прикрыл глаза, погружаясь в глубокие раздумья. Было так отвратительно осознавать, что из-за какого-то подчинённого богов руки не могли прикоснуться к работе, а разум — сосредоточиться на цели. Иронично, а ведь ранее реинкарнатор проклинал идиотов, зацикленных, будто бы помешавшихся на одном человеке. Кэйл Хенитьюз. От одного воспоминания о том, как мягко звучит это имя, руки сжимались в кулаки, а в воспоминаниях пробуждалось давным-давно похороненое под песками времени прошлое. Позабытые нити сожалений и убеждений снова тянулись к реинкарнатору, крепко связывая и утаскивая на дно. — Тц... Белая Звезда тряхнул головой в стороны, отгоняя от себя прилив очередного бреда, после чего поднялся и осмотрел свои руки. Мёртвая мана, как всегда, заставляла почувствовать себя лучше: в венах ощущался поток силы и могущества над всем живым, однако хотя бы минутного покоя и забвения, которые искал Барроу в этом веществе, словно простой человек в никотине, он так и не получил. Уж слишком крепко вцепился один ублюдок в душу реинкарнатора, что даже немного забавно, ведь тот привык думать, что её у него нет. "Как бы то ни было, завтра у меня не будет времени на тебя" — про себя выдохнул реинкарнатор, вылезая из ванны. Накинув белый халат на плечи, Белая Звезда подошёл к большому зеркалу с серебрянной рамой, рассматривая собственное отражение. Завтра определённо будет насыщенный день. Это понимание даже заставляло раздумывать о том, насколько бы проще сложились многие планы, если бы один его пленник стал его подчинённым: преданным и ответственным, сильным и хитрым. Намного лучше тех недоумков, звавших себя Красными Звёздами, что проиграли собственные жизни, едва ступив на воюющие земли. Однако с Кэйлом будет намного сложнее справиться, что не могло уж совсем не печалить.***
[Хаос! Разрушение! Доклад!] — услышал главнокомандующий Хенитьюз, едва успел коснуться плети. — [Что на этот раз мне передать, Кэйл? Мне стоит спросить Золотого Дракона о чём-нибудь по поводу твоего самочувствия?] Молодой человек отрицательно качнул головой: — Нет нужды заострять на этом внимание. Передай пока лишь то, что сам видел и слышал: строить догадки пока ещё слишком смело. [Хахах! Понял!] — рассмеялся элементаль ветра и тут же вылетел за решетки. — [Увидимся, Кэйл!] Юноша с неким раздражением на лице потёр виски. Уж больно не нравилась ему разворачивающаяся ситуация. Нет, конечно, он и сам прекрасно знал своё изнеженное тело и понимал, что прохлада и сырость помещения хорошо на нём вряд ли скажется. Однако, на минуточку, у него ведь всё ещё оставалась Живучесть Сердца! Кэйл уже давно успел выяснить, что кандалы на его лодыжке запечатывали лишь древние силы элементов. Что касалось сил восстановления и доминирования, те по-прежнему хорошо работали. Однажды оставив вилкой на запьястье заметную царапину, Кэйл убедился окончательно. Но тем не менее голова продолжала раскалываться от боли почти каждую ночь, не давая спать. Неужели его древняя сила ничего не могла с этим сделать? [Мы тоже не понимаем, что происходит, Кэйл] — вздохнула Обжора сочувствующим тоном. — И Живучесть Сердца? [Он молчит,] — заговорил уже Камень. — [Не дозовешься.] [Могу проебаться,] — вмешалась Вода, Подавляющая Небеса. — [Но подозреваю, что дело в этой злоебучей цепочке, чтоб её перехуярило!] [Думаешь?] — Скряга звучал не очень уверенно. — [Разве эта ерунда не должна только запечатывать наши силы? С чего бы ей причинять боль?] [Блять, сказала же, что не уверена! У тебя есть другие идеи?] [У меня есть!] — вмешался Камень. — [Вы все слишком громкие. От вас и у меня голова вот-вот разболится.] [Эй! Мы вообще-то помочь пытаемся хоть как-то, а не хуи тут пинаем!] [У тебя уже и головы-то нет, старый пень!] — Тц... Кэйл и не вслушивался в чужую перепалку. К голосам в своей голове он уже давно привык, так что игнорировать их было достаточно легко, к тому же, когда юноша был занят более серьёзными мыслями, внимательно рассматривая тонкую на вид цепочку. — Дело не в ней, — наконец озвучил свой вывод юноша. — Будь это так, ещё в первые дни она была бы просто невыносимой, разве не так? Древние силы притихли, задумываясь. — Да и если это дело рук Белой Звезды, пока что я не вижу для подобного смысла. Разве что рано или поздно он себя как-то выдаст, тогда и подумаю. [Что ж, ты прав] — согласилась Обжора. — [А пока как на счёт небольшого отдыха?] Молодой человек не ответил, молча улёгшись на кровать. Он не собирался сообщать своей семье о таких мелочах, которые, к тому же, могут и сами пройти. "Хах...— про себя усмехнулся юноша, прикрывая глаза. — Будет не очень хорошо, если они зря явятся сюда и уничтожат все планы. Хотя там же мисс Розалин и Альберу... Проблем возникнуть не должно, но лучше перестраховаться." Непрошенные воспоминания о грозном голосе троицы детей, когда Кэйл мог оказаться даже в самой незначительной и смешной опасности, вызвали на лице улыбку. — Человек! Ты очень слабый человек! — не утихая пыхтел Раон, вертясь в воздухе вокруг юноши. — Если ты не будешь заботиться о себе, то я запру тебя в своём чёрном замке! Да и не только дети. Взрослые, в частности Эрухабен-ним, Чхве Хан и Рон тоже, бывало, слишком часто беспокоились. Так зачем доносить им о таких мелочах, если они всё равно ничего не изменят? Чтобы зря беспокоились? "Само пройдёт"