Белая Звезда пожал плечами, принимая бутылку из рук Кэйла и наливая в протянутый бокал вино.
Цепь на лодыжке пленника тихо звякнула, когда тот с ногами забрался на стол, садясь в позу лотоса и с затуманенным взглядом рассматривая напиток в блестящем стекле.
Откинувшись на спинку стула, Барроу оставил бутылку рядом со столом, не отрывая взора от юноши перед ним. По алым волосам, острым чертам и нездоровой худобе и белизне кожи медленно скользил взгляд карих глаз, обычно полных такой бесконечной усталости.
"Этот ублюдок..."
Кэйл Хенитьюз выглядел как самое настоящее произведение искусства. Не понятно, было ли это тоже вмешательством богов, но образ этого человека без каких-либо усилий полностью овладевал вниманием смотрящего, впиваясь в память настолько сильно, что почти причинял боль своим отсутствием.
Заводить разговор никто не торопился: в холодной тишине почти пустого помещения лишь изредка раздавался звук льющегося алкоголя. Оба из присутствующих были слишком увлечены своими мыслями, чтобы тормошить другого.
Признаться, думать о том, что сейчас творилось в голове бывшего главнокомандующего — задача явно не из самых лёгких.
Ох уж эти стеклянные глаза, что, казалось, вот-вот укутаются морозом. Сколько ни смотри в них, сколько ни пытайся понять — те не выражали ничего. Забери у Кэйла его глаза и замени их стеклом — всё равно ничего не изменится: бывший главнокомандующий по-прежнему будет смотреть сквозь, не замечая ничего из того, что должен.
Только по красному лицу и часто прикрывающимся глазам Кэйла было понятно одно: пьянел он действительно быстро.
— Ещё? — вскинул бровь реинкарнатор, когда юноша, что уже покачивался и был готов вот-вот свалиться со стола, снова придвинул к Барроу свой бокал.
Кэйл хихикнул, пятерней убирая алые волосы назад и щуря лисьи глаза: такие же хитрые, разве что не отражающие ни капли трезвости сознания и ясности ума.
— Таки не составишь мне компанию, м, Звезда? — разочаровано выдохнул бывший главнокомандующий, кончиками пальцев водя по краю бокала. — Разве отсутствие вкуса делает тебя неуязвимым к выпивке? Верится слабо... М, готов поспорить, ты просто пьянеешь с пяти капель, угадал?
Потянувшись до хруста в плечах, Кэйл закинул руки за голову и с как никогда расслабленным видом и легкой блаженной улыбкой разлегся на столе.
Барроу не сдержал смешка и, закатив глаза, поставил бутылку рядом с бокалом.
Он приблизился.
Пока юноша находился на самой грани здравого рассудка от выпитого весьма крепкого вина, реинкарнатор протянул к нему руку: Кэйл тихо вздохнул, когда холодные пальцы Белой Звезды коснулись разгоряченной кожи, убирая со лба прилипшие пряди.
Дыхание пленника давно сбилось, а взгляд затуманился — воистину завораживающая картина. И тем не менее взгляд своевольно тянулся ниже, разглядывая за расстёгнутыми верхними пуговицами хрупкую на вид шею и изящные ключицы.
В душном помещении к вспотевшему телу пьяного молодого человека белая и немного свободная рубашка пристала, сковывая движения и подчёркивая стройную фигуру.
В реальность Белую Звезду вернул тихий смех юноши, которого он только что столь увлечённо разглядывал.
— Эй, Звезда, — чуть ли не промурлыкал осипшим голосом бывший главнокомандующий, после чего поднялся в сидячее положение и, тряхнув головой, дабы убрать мешающие волосы, потянулся за бутылкой, в которой осталось ещё немного спиртного: буквально на несколько глотков. — Смотри внимательно.
Стрельнув посерьёзневшими глазами в сторону реинкарнатора, юноша поднёс бутылку алкоголя к губам и, запрокинув голову, залил в себя оставшееся спиртное.
Пара капель стекла с краешка губ Кэйла по подбородку, а затем и по шее, однако не было похоже на то, что это хоть как-то заботило юношу. Чёрт, знал бы этот ублюдок, каким прекрасным и желанным был в этот момент. Ах, увы, по неизменному лицу Барроу этого, пожалуй, не понял бы никто: на спокойном, скрытом за белой маской лице с привычной усталой усмешкой, что давно казалась какой-то машинальной эмоцией, всё, что можно было разглядеть из живого, были две искры в безразличных на первый взгляд глазах. Один лишь Кэйл мог бы увидеть в этом блеклом блеске хоть какой-то намёк на чувства или эмоции, да он-то даже и не смотрел.
Опустевшая стекляшка с грохотом упала на пол, разбиваясь на мелкие кусочки, когда Белую Звезду внезапно схватили за ворот и притянули к себе.
Зрачки реинкарнатора сузились, когда он почувствовал губы пленника на своих и жжение от перетекающего в его горло алкоголя. Сознание всего на миг опустело, а руки одна лишь сила воли сдержала от рефлекторного удара в грудь: такая близость для Барроу всегда означала опасность, однако сейчас...
Кажется, впервые за прожитую тысячу лет реинкарнатор почувствовал, как громко может стучать в ушах пульс и как больно сердце может биться о рёбра: что забавно, в конце концов, ведь так давно не только окружающие, но и сам Белая Звезда считал себя бессердечной сволочью и не то чтобы эта сущность его как-то не устраивала.
Крепко сжав ворот Барроу обеими руками и не давая тем самым отстраниться от себя, Кэйл зажмурился, про себя жалея, что не способен опьянеть ни от одной бутылки выпивки, ни от пяти таких же. И тот едва сдержался, чтобы не вздрогнуть, когда его руки сжали чужие пальцы, перемещая себе за шею и прижимая бывшего главнокомандующего ближе.
[ЕБАТЬ!] — где-то на краю сознания раздался шокированный голос Воды, Подавляющей Небеса. А за ней и другие Древние Силы решились прервать своё молчание, выражая внезапные эмоции:
[К-кэйл?]
[Кэйл, ты забыл, кто ты?!]
[Ты пытаешься пожертвовать собой?]
В голову снова ударило головокружение, а хватка тонких рук пленника ослабла: отнюдь не от выпитого вина, скорее от бессилия. Усталость накатила волной, а воздух стал предательски сопротивляться, когда молодой человек пытался вдохнуть.
Острые коготки беспокойства подбирались всё ближе, безжалостно царапая и так слишком быстро стучащее сердце. Однако резкая боль в затылке раздалась раньше, чем проблемы с самочувствием взяли верх над ситуацией.
Кэйл едва ли не закатил глаза, вместо чего скрыл их за подрагивающими ресницами.
О боги, это было впервые: впервые, когда бывший главнокомандующий почувствовал благодарность к Белой Звезде.
Барроу отстранился довольно внезапно, схватив пленника за горло и впечатав его в ближайшую стену, не давая шевельнуться.
"Хах, это лицо... Это определённо того стоило..." — успел подумать Кэйл, бросив мимолётный взгляд на реинкарнатора. Эта кривая усмешка и шокированные глаза горели такими недоумением и злобой, что появились сомнения, знал ли сам Барроу, что чувствовал в этот момент?
Пальцы реинкарнатора, что, казалось, хватали людей за шею скорее по привычке, нежели по желанию владельца, не стали сжимать горло и душить. Рука Белой Звезды осторожно перебралась к подбородку Кэйла, приподнимая чужое лицо.
— Посмотри на меня, чёртов ублюдок, — спокойным, в отличии от вида Белой Звезды, голосом обратился реинкарнатор к юноше, который, коснувшись своих покрасневших губ пальцами, не мог перестать рассматривать кровь на светлой руке. В последний миг его укусили и, пускай больно не было, это здорово отвлекало внимание.
— Кэйл, — со вздохом, полным куда большей усталости, чем обычно, снова позвал реинкарнатор. — Ты отдаешь себе отчёт? Ты осознаешь, что только что сделал?
Зрачки юноши дрожали. Взгляд бегал то по его совсем немного испачканным пальцам, то по лицу Барроу напротив.
— Похоже, я согрешил... — шепотом произнёс юноша, уж скорее себе, нежели в ответ на вопрос Белой Звезды, сильнее вжимаясь в стену.
— Сильный грех, — согласился с тем реинкарнатор, пусть ирония и проскочила в его голосе. — Что же могло на это сподвигнуть тебя, м, Кэйл? Пара бокаллов спиртного?
"Что сподвигло? Не поверишь, желание жить!"
Молодой человек не ответил. Нет, он даже не думал об ответе: взглянув ещё раз на Белую Звезду, на чье лицо кроме белой маски из демонического мира вернулась маска безразличия и спокойствия, Кэйл лишь прикрыл глаза. Тем временем пальцы пленника переместились на запястье Барроу, сжимая, и бывший главнокомандующий чуть было не улыбнулся...
— Вот же ж ублюдок, — выдохнул реинкарнатор с неким смирением в голосе, после чего, качнув головой, уперся лбом в плечо прижатого к стене молодого человека.
Одна из рук Кэйла же отпустила запястье Белой Звезды, пока вторая сжимала всё так же крепко, и переместилась на волосы реинкарнатора. Кончики пальцев провели по волосам Барроу так же, как время от времени баловался ублюдок в белой маске с его волосами, и лишь после холодно брошенного "Руки прочь" Кэйл про себя выдохнул с облегчением, послушно убирая конечность.
***
[Ты бы хоть предупреждал нас о таких сомнительных планах! Мы же тут чуть с ума не посходили!]
Древние Силы не умолкали уже больше часа с тех пор, как Белая Звезда покинул комнату своего пленника. И, несмотря на то, что уже давно следовало поговорить с элементалями ветра, юноша старался хоть немного утихомирить голоса в своей голове.
— Я изначально ничего такого не планировал, — Кэйл почесал затылок, когда залез с ногами на кровать.
Древние силы знали о своем хозяине почти всё. Знали куда больше, чем его семья даже могла предположить, ведь их сознания всегда были связаны. Исключением же был лишь Бог Смерти, который предпочитал разговоры наедине, так что Древних сил к разговору не подпускал.
И сейчас Кэйл не был уверен, что и сколько рассказывать Древним силам, когда в помещении находились элементали. Стоило быть максимально кратким.
— Бог Смерти сказал, что времени у меня не так уж много. Если не поторопить события, вряд ли я успею сделать хоть что-то полезное.
[А не резковато?] — недоверчиво отнёсся к таким идеям Скряга. — [Не боишься, что он что-то заподозрит?]
[Заподозрит что?] — уточнила Обжора.
[Да хоть то, что Кэйл ну никак не был пьян! Ни один пьяный человек не сделает того, чего не хотел бы в трезвом виде! К тому же, это всего одна бутылка: думаешь, у посланника бога от неё настолько снесёт крышу?]
Юноша пожал плечами на чужие слова, отвечая так, будто от происходящего совсем ничего не зависело:
— С чего бы мне о таком беспокоиться? Он и так это сразу знал.
Шумные и вечно спорящие голоса в сознании молодого человека притихли после услышанных слов. Кто-то от непонимания, кто-то, превратившись во внимание, ждал продолжения и объяснений. Возможно, кто-то и вовсе был так сбит с толку, что не нашёл подходящих слов для замечаний или упрёков. Кэйл на это лишь лениво потянулся, падая на подушку:
— С уверенностью могу сказать, о Кэйле Хенитьюзе он изучил всю доступную ситуацию. Возможно, он уже осведомлён о моей жизни даже лучше, чем я сам. Тогда он изначально знал, что мне столько спиртного может не хватить даже для уровня "расслабиться". Да и стал бы посланник бога так легко пьянеть? Забудьте тогда, что он сразу выдаст свою сущность, на такого бы даже такой сумасшедший, как Бог Смерти, не положился.
[Тогда зачем было притворяться?]
— Мне нужен был хоть какой-то предлог, — бывший главнокомандующий пожал плечами, закинув руки за голову. — Не смотрите, что он выглядит убого и фальшиво – это последнее, о чём подумает ублюдок, которого только что домогался его пленённый враг, по которому он ещё и сохнет.
[А это не отпугнёт его?]
— Нисколько.
Благодаря записи за всё это время каждое движение Белой Звезды, словно фильм, стояли перед глазами молодого человека. Сперва это были лишь мимолётные касания, что длилось не долго. Длинные руки реинкарнатора тянулись к волосам пленника, его лицу, рукам, талии... Он вёл себя, словно осторожный кот, ступая мягко и ощупывая почву: каждый раз, каждый миг проверяя, как далеко он сможет зайти. В свою очередь Кэйл так же тянулся к Белой Звезде, беря в свои руки его запястья.
— К тому же... Я слежу за его пульсом, — с ноткой усталости добавил Кэйл, будто это действие ложилось тяжким бременем на его плечи. — И если проанализировать результат за этот раз, ну, или сравнить сегодняшний с предыдущими, можно тоже сделать кое-какие выводы. То, что он так быстро успокоился, к примеру...
[Но Кэйл,] — вмешался уже Камень, что заставило юношу удивлённо вскинуть брови. Из всех его Древних сил он был едва ли не последним, кто бы стал перебивать, так что в этот раз уже бывший главнокомандующий притих в ожидании объяснений. — [Что на счёт тебя? Ты так и не объяснил, что с тобой происходит. Если Бог Смерти связался с тобой, не касается ли это и твоего самочувствия?]
— Тц, — не сдержавшись, молодой человек закатил глаза. — Я всё расскажу. Только чуть позже, идет?
***
Мёртвая мана приятно окутывала кожу прохладой и приливом силы. Стекала по прядям алых волос, порой касалась лица, на редкость открытого, а не спрятанного за белой маской, а Барроу, мыслями находясь так далеко отсюда, что и слов не подобрать, совершенно потерял счёт времени.
Выбравшись из ванны, неспешными шагами реинкарнатор подошел к зеркалу, усмехнувшись, когда взгляд остановился на губах отражения.
Пальцы сами собой потянулись к недавно поцелованным устам, едва их касаясь, и почти сразу медленно заскользили по шее к груди.
Глаза щурились от разглядывания человека в отражении. Чёрт подери, даже внешне у них было столько сходств: те же алые волосы, бледная кожа, разве что карие глаза отличались оттенками.
— Чёртов ублюдок, — прошептал Барроу так, чтобы только ему одному было слышно всё, что хранило в себе это словосочетание, в то время как рукам уже была позволена полная свобода действий...
