Антон считает, что это нормально для него — хотеть Арсения. Но он считает, что ненормально ничего с этим не делать.
Подросток возбуждается как по сигналу при любом контакте с Поповым. Возраст у него такой.
А Арсений мучает его своими принципами. Ну в самом деле, что за бред? Антону уже шестнадцать есть. Более того, ему есть даже семнадцать. Да и вообще, ему уже в апреле будет восемнадцать!
Но каждый раз, когда тема заходила о сексе, Попов был непреклонен, в отличие от Антона, который готов преклониться в любой момент, лишь бы Арсений его жестко тр… В смысле, наконец, позволил заняться сексуальными деяниями.
В очередной раз Шастун решается на крайние меры. На этот поступок его натолкнула утренняя ситуация.
Школьник проснулся первее старшего и тут же полез целоваться. Арсений улыбнулся, не открывая глаз, потянул парнишку на себя, заставляя того полностью перебраться на него. Попов привычно переместил руки на ягодицы парня, чтобы притянуть выше и сорвать с губ желанный утренний поцелуй.
Антон к такому до сих пор привыкнуть не может, а потому каждый раз плавится в руках искусителя. А Арсений видит это и лишь сильнее его мучает своими ласками. Это как дразнить щенка лакомством, но так и не дать.
Причем в прямом смысле не дать.
Арсений рывком переворачивает мальчишку, нависая над ним, но поцелуй не разрывает.
Как обычно, целует властно и требовательно, питаясь отдачей со стороны парня. Антон сжимает простынь, чтобы не застонать, он все-таки не настолько пошлый… Ладно. Там свои причины. Он просто стесняется.
Парень уже не первую ночь ночует у психолога. И каждая заканчивается так же, как начинается утро. И каждый раз Попов обламывает весь кайф.
Сейчас дело доходит чуть дальше обычного. Арсений привычно целует шею парня, не упустив возможность оставить засос, который чуть позже станет куда заметнее и ярче, но это будет потом, а сейчас брюнет просто кайфует от едва уловимых стонов мальчишки прямо над ухом.
Он также привычно спускается к ключицам, которые никак не закрыты футболкой, ведь этой ночью было особенно жарко и Антон решил снять ее, оставаясь лишь в штанах.
Обычно Арсений обламывал все на ключицах, но сейчас он пошел ниже… Водил языком по бледной коже, целовал и кусал. Дойдя до сосков, он метнул взгляд на затаившего дыхание подростка, сверкнув глазами, и облизнул вмиг затвердевший сосок.
Антона прошибло током. Это такое новое чувство. Такое возбуждающее, что крышу сносит. Чувство, которое заставляет прогнуться в спине, сжимая простынь крепче и сильнее закусить губу, чтобы не быть громким.
У Антона перед глазами все плывет от этого кайфа. Господи, пусть это утро не заканчивается.
Арсений ведет кончиком языка мимо солнечного сплетения, спускаясь к торсу. Обводит каждый едва заметный кубик пресса на впалом животе и доходит до резинки штанов. Замирает, а после привстает на руках, нависая над подростком. Голубые глаза сверкают неподдельной похотью, а взгляд мечется по обнаженному телу Шастуна. Арсений и сам не замечает, как закусывает губу, смотря на часто вздымающуюся грудь парня, а затем и на него.
Антон ждет. Ему срочно нужно снять возбуждение. Член в штанах ноет, требуя внимания, но Арсений игнорирует все желания подростка. Наклоняется к его лицу, чмокает в губы, отстраняется и поднимается с кровати.
— Давай собирайся, чтобы не опоздать, — невинно просит брюнет, а сам расплывается в довольной ухмылке, увидев в зеленых глазах разочарование и злость.
— Да блин! — возмутился подросток, стукнув обеими руками по кровати.
— Не буянь. Лучше поторопись, тебе же еще в душ нужно, — хихикнул психолог, намекая на стояк в штанах. — И мне тоже, так что не задерживайся, — Арсений вышел из комнаты и направился на кухню.
— Мы можем и враз в душ сходить. Совместная дрочка никого еще не убивала, — прошептал Шастун, поднимаясь с кровати.
— Можем, но, боюсь, что я не сдержусь и все же трахну тебя, — послышался голос Арсения где-то за пределами комнаты.
— Да как ты слышишь, блин? — краснея, задал риторический вопрос парень.
Что ж. Антону печально, что все оборвалось на самом интересном месте, но выбора у него нет. Все-таки насильно он в кровать Попова не затащит. По многим причинам.
Антон принял душ, естественно, подрочив на Арсения. Повязал на бедра полотенце и принялся умываться.
Осмотрев шею, Антон понял, что сегодня придется надеть водолазку. И еще недельку. Если не две.
Пока подросток смотрел в зеркало, в ванную зашел психолог. Приобнял парня со спины и вдохнул запах клубники, утыкаясь в его шею носом.
Антон прикрыл глаза, кайфуя от такой тактильности. Арсений поцеловал юношу за ухом.
— А тебе идет, — прошептал брюнет.
— Что? — в тон ему спросил парень.
— Быть моим, — от этих слов у Шастуна мурашки бегут по всему телу, а коленки начинают дрожать. Ноги буквально становятся ватными, отчего он уже не уверен, что сможет простоять еще хоть минутку. Хочется упасть в руки искусителя, отдаться полностью. Посвятить ему всего себя, не скрыв ни кусочка. Да Антон готов доверить Попову свою жизнь. — Смотрел бы на твое тело всю жизнь, — вдруг говорит Арсений, задумавшись. Антон даже вздрогнул. — Одевайся, мне еще тоже подрочить нужно.
— А?.. Ой. Ну. Ты. Господи. Почему ты об этом так спокойно говоришь, — засмущался юноша. Арсений лишь хрипло рассмеялся тому на ухо.
— Давай-давай, — Попов шлепнул подростка по бедру и ушел.
Арсений помогает парню сесть в машину и садится за руль сам.
— Ну что? Едем? — вопрошает психолог. Антон кивает.
— Арс, хочешь, я тебе отсосу? — вдруг задает странный вопрос Шастун.
— Если скажу, что хочу, ты же не станешь это делать в машине? — посмеялся брюнет.
— Ну просто скажи. Хочешь?
— Ну хочу, — пожал плечами Арсений.
— А хочешь мне отсосать? — парень сощурил зеленые глаза.
— Ты меня пугаешь. Ну, допустим, хочу.
— А как же принципы?
— Послушай. Минет — это не лишение девственности, — вздохнул Попов.
— Хочешь сказать, что если ты сделаешь мне минет, то это никак не повлияет на твои принципы? — изогнул бровь школьник, мол, ты идиот или притворяешься?
— Нет, Тош. Не повлияет, — спокойно ответил психолог.
— Тогда что же не отсосешь? — фыркнул парень.
— Да ты же не дашься. Засмущаешься и запрешься где-нибудь, — посмеялся Арсений.
— Неправда. Я вообще никогда не смущаюсь, — залился краской школьник.
— Заметно, — усмехнулся брюнет.
***
Скоро Новый год. Школу уже начали вовсю украшать. Заставляют высоких парней вешать снежинки на окна и шторы. Один такой высокий парень приехал на одной машине с психологом.
— Антоша, повыше приклеивай, — просит Надежда Александровна.
— Та ладно-ладно, — пыхтит подросток, перемещая бумажную снежинку на несколько сантиметров выше. — Умная такая? Пусть сама и клеит.
— Шастун, я все слышу! — возмущается классная руководительница.
— Это дар взрослых, что ли? — фыркнул подросток.
Ладно, Антона все-таки радует зима и приближающийся праздник. Он любит снег, сугробы, снежинки… Всю эту предновогоднюю атмосферу. Поэтому он не против помочь украсить кабинет, пусть и хочется в это время сидеть на коленках Попова.
Обидно только, что его забирают с перемены, а не с урока. А так ему в целом несложно помочь, заодно проникнуться этой атмосферой.
— Шастун, сейчас пойдешь украшать актовый зал, — в кабинет ворвалась завуч.
— Хорошо, Марина Александровна, — натянуто произнес подросток.
Он передумал. Ему сложно помочь. Он лучше бы сейчас общался с друзьями на перемене или зашел к Попову…
Кстати о нем. Брюнет стоял в актовом зале и также помогал украшать его к празднику.
Подросток сжал руки в кулак. В зеленых глазах блеснула ревность. Психолог придерживал за талию какую-то десятиклассницу, которая стояла на стремянке и украшала шторы.
— Здравствуйте, Арсений Сергеевич, — сухо поздоровался подросток, зло посмотрев на Попова.
— Привет, Тош, — брюнет кивнул, но руки не убрал. — Даша, давай здесь украсит Антон? Он все же повыше будет…
Девчонка кивнула и слезла со стремянки. Психолог кивнул Антону, мол, залазь тогда. Подросток перенял украшения от девушки и полез на лестницу.
— Ревнуешь, что ли? — прошептал брюнет, кладя руки на талии школьника. У Антона покраснели щеки.
— Не ревную я, — соврал парень.
— Ага. Я вижу, — усмехнулся психолог.
Антон рад, что украшает школу. Потому что, во-первых, так Арсений не будет лапать каких-то других школьников, а во-вторых, Попов будет лапать только его.
Антон стоит близко к Арсению. Пусть и не вплотную, как хотелось бы, но обонянием он слышит запах его парфюма. Крепкий кофе.
Антон ненавидит кофе. Но он любит его запах. Потому что так пахнет только
он. Этот аромат сводит с ума. Коленки дрожат, а ноги становятся ватными. Но подросток держится уверенно, чтобы не упасть со стремянки. С другой стороны, он не против упасть, если его поймает Арсений.
Брюнет же держит парня за талию намного крепче, чем ту некую Дарью. Это заставляет парня смущенно улыбнуться.
Психолог незаметно для окружающих, которых здесь не очень много, подцепляет кончиками пальцев толстовку юноши, чтобы поместить одну из ладоней на впалый живот. Антон ежится. В такие моменты кажется, что все взгляды направлены на него и его бесстрашного парня…
— Лучше не шевелись, чтобы не привлекать внимание, — шепчет брюнет, ведя ладонь выше к груди.
— Сложно. Твои действия…
— Возбуждают? — Антону кажется, что Арсений говорит слишком громко, пусть и шепотом.
Антон смущенно краснеет и спускается со стремянки, отчего психологу приходится убрать руки.
— Шастун, ты все украсил? — Марина Александровна вдруг оказалась совсем близко, словно она умеет телепортироваться.
— Угу, — хмыкает школьник, сверля взглядом Арсения, а после тянет толстовку вниз, чтобы прикрыть стояк в штанах…
— Прекрасно. Очень хорошо, — завуч помечает что-то в своем блокноте. — Скоро звонок. Поторопись на урок. Нече прогуливать, — сухим тоном говорит бестия. — Я правильно говорю, Арсений Сергеевич? — тон ее вмиг становится слащавым и «милым».
— Да, все верно, — кивает головой Арсений. Антон закатывает глаза. — Но Антон мне еще нужен. Позвольте я его ненадолго оторву от уроков?
— Да, да, да. Конечно, Арсений Сергеевич, — закивала головой завуч, и через секунду рядом ее уже не было.
— Ну и зачем я тебе нужен? — спросил подросток.
Теперь в актовом зале они были совершенно одни. Каждое слово, даже произнесенное шепотом, доносилось эхом, отражаясь от стен.
Арсений, ничего не говоря, вернул руки на талию подростка, притягивая того к себе, желая сорвать поцелуй.
Парень быстро отвечает на поцелуй, а в следующую секунду оказывается прижатым к стене.
— Ты пахнешь клубникой, — шепчет брюнет, разрывая поцелуй.
— А ты, — парень глубоко вдыхает, наслаждаясь запахом кофе. — Кофе.
— Я кофе? — переспросил брюнет. Юноша кивнул. — И как тебе?
— Прекрасно, — парень утыкается в шею психолога, чтобы еще больше расслабиться от этого запаха. — Если ты забудешь обо мне, то я буду каждое утро заваривать кофе, чтобы нюхать его.
— Я не забуду тебя, — фыркает Попов, целуя подростка в нос.
— Обещаешь? — вопрошает Антон и смотрит так выжидающе, с такой надеждой, словно котенок.
— Вот ты где! — доносится голос Стаса. — Привет, тушканчик. Арс, короче, щас такое расскажу, ты просто упадешь!
Антон насупился, не услышав в ответ от психолога «обещаю». Но Арсений не заметил этого, а лишь чмокнул парня в висок.
— Короче. Прикинь, там Марина Александровна…
— Что «Марина Александровна»? — завуч снова оказалась рядом, отчего историк даже поперхнулся, делая шаг в сторону от нее.
— Э-э… Ничего такого. Просто говорю, что Вы сегодня очень красиво выглядите, — Шеминов натянуто улыбнулся.
— Да? Спасибо, Станислав Владимирович, — Марина Александровна кокетливо поправила волосы.
— Да-да. Правда, — Стас приобнял женщину со спины, уводя из актового зала. Свободной рукой махнул Арсению, мол, потом расскажу.
— Ладно… На уроки пойду я, — хмыкнул подросток.
— Иди-иди. Грызи гранит науки, — психолог чмокнул подростка в макушку.
***
— Приве-е-ет! — парнишка ворвался в кабинет Арсения.
— Привет. У тебя уроки закончились? — предположил брюнет.
— Ага! — Антон светился от радости. — Тебе долго еще?
— До конца рабочего дня, — пожал плечами старший. Все планы школьника, как в мультиках, разбились на осколки. До конца рабочего дня еще три часа.
— О не-е-ет! — захныкал подросток, упав на диван.
— Ты можешь посидеть со мной, если так хочется, — предложил Попов.
— Ага. Знаю я. Ты будешь свои бумажки разгребать, а меня здесь и нет вовсе, — фыркнул школьник.
— Работа у меня, — выдохнул брюнет, мол, ничего поделать не могу.
— Слушай, Арс, — парень обошел стол психолога и встал позади Попова.
— М? — Арсений внимательно следил за действиями одиннадцатиклассника. То, как он осторожно водит пальцем по его плечам, как вальяжно наклоняется, чтобы прошептать на ухо.
— Дай ключи. Я буду тебя ждать у тебя же, — шепчет подросток.
— Хм. Даже не знаю, — Попов сделал вид, что реально задумался.
— Ну Арсений Сергеевич! — вновь захныкал парень.
— Хорошо-хорошо, — брюнет вынул из кармана ключи и отдал парню.
— Спасибо. Ты лучший, — Антон принял ключи, звякнув ими, и поцеловал психолога в щеку.
Антон уже почти вышел из кабинета, но Арсений его остановил, окликнув. Антон развернулся в пол-оборота, чтобы понять, что от него хочет Попов.
— Только не разгроми мне квартиру, — попросил психолог.
Антон расплылся в улыбке.
— Как получится, — пожал плечами юноша и вышел из кабинета. Арсений устало вздохнул.
***
И вот Антон уже последние минут десять стоит перед зеркалом и пытается сфоткать свой торс…
Вообще, он сначала думал скинуть член, но вовремя передумал.
Глупый ракурс никак не позволяет выглядеть нормально. Антон уже раз десять поменял угол, раз десять снимал и надевал футболку и все никак у него не получалось сфоткаться нормально.
Пару раз он вообще думал отложить эту затею, но все-таки сумел сфоткаться…
На экране телефона в зеркале стоит одиннадцатиклассник, с поднятой футболкой и оголенным торсом, а в другой руке держит телефон, чтобы сфотографироваться.
Антон думает еще с полминуты, но в итоге отправляет полученный результат Арсению.
Мое чучело 16:13
*Фото*
Антон отправляет и кидает телефон на кровать, лишь бы не видеть ответа от психолога.
Перед глазами мелькают все самые разные варианты событий. Начиная с сообщения, в котором Попов ругает парня за нюдсы, заканчивая тем, что Арсений и сам скинет свои.
Проходит пять минут. Ответа нет. Десять. Все еще нет. Через пятнадцать минут телефон издает гудок, и парень буквально подлетает к телефону. Но это всего лишь уведомление от какого-то приложения.
Антон, разочарованный этим фактом, снова отложил телефон, но тот снова издал гудок.
На этот раз это был Арсений.
Антон не решается разблокировать телефон, но ему слишком интересно, что ответил Попов.
Всего одно сообщение. Всего три буквы. Буквы, от которых по телу пробежали мурашки.
Краш 16:29
Жди
Последние десять минут Антон сидел на кровати и не знал, куда себя деть.
Это сообщение закралось в голову и не давало покоя. Шастун то и дело думал о нем.
Жди. Чего ждать-то?
Еще через полчаса Антон услышал скрип двери. Он ее не запирал, чтобы Арсений мог попасть в квартиру без ключей, но почему-то сейчас захотелось, чтобы Попов ушел из этой квартиры раз и навсегда.
Психолог стянул с плеч куртку, вешая на крючок. Снял обувь, поочередно наступая на пятки.
Антон на ватных ногах поплелся в прихожую встречать своего
мужа парня.
— Привет, Арс, — Антон подошел к Арсению, желая чмокнуть в щеку в знак приветствия, но у Попова были другие планы.
Брюнет прильнул к губам подростка, жадно сминая их. Арсений рывком прижал парня к стене, выбивая из груди того стон. Грубоватые руки психолога гуляли по всему телу подростка, спускаясь всё ниже. Арсений целовал более страстно и грубо, чем обычно, сжимая ягодицы мальчишки. На интуитивном уровне, Антон залез на психолога, обвивая ногами его торс и руками шею, углубляя поцелуй ещё сильнее.
Арсений без лишних слов понес подростка в спальню и кинул на кровать. Антон рвано выдохнул.
— А-арс, — не своим, очень тихим и как будто охрипшим голосом сказал мальчишка. Арсений не слышал. Стягивает с подростка футболку и прилегает губами к бледной коже, отчего парня вмиг атакуют мурашки.
На молочной коже остаются розоватые засосы, которые чуть позже станут более яркими, а на некоторых можно даже увидеть следы от зубов. Арсений выцеловывает каждый миллиметр на теле подростка. Целует острые плечи, кусает и зализывает кадык, не оставляет без внимания ключицы… А Антон лишь выгибается навстречу ласкам, закусывая губу, чтобы не быть очень громким. Он все-таки стесняется.
— Ау-ч, — шипит парень, когда брюнет в порыве страсти кусает слишком сильно. Психолог тут же зализывает укус и целует парня в губы, извиняясь.
Арсений делает все, что делал утром, и у Антона крышу сносит от предвкушения. Ему кажется, что Арсений опять дойдет до резинки штанов и остановится. Встанет с кровати и скажет, что на этом все.
Антон понимает, насколько он серьёзен в своих намерениях, когда чувствует, как кончиками пальцев Арсений поддевает его штаны вместе с боксерами и спускает вниз, оголяя кожу.
У Антона пересыхает в горле от всех действий старшего.
Школьник краснеет и старается прикрыться руками, сводя ноги, но Арсений лишь грубо убирает их и, обхватив щиколотки, тянет их в стороны, заставляя мальчишку расставить ноги шире, чтоб ему было удобно поместиться между ними.
— Блять, — стонет парнишка, когда Арсений обхватывает член и начинает неспешно вести им вверх-вниз.
— Не матерись, — строго произносит Попов, а сам ухмыляется.
С губ подростка срывается стон, когда он ощущает что-то влажное на головке члена.
Брюнет смотрит из-под ресниц, вбирая головку в рот. От этих ощущений Антон просто с ума сходит. Ему крышу сносят все эти новые чувства.
Психолог вбирает в себя член почти до самого основания, задерживается так на пару секунд и специально гортанно стонет, и от вибрации, которая проходится по всей длине, Антон стонет непривычно громко, закусывая уже ребро ладони.
Школьник на каком-то интуитивном уровне толкается бедрами, отчего Арсений недовольно мычит. Антон плохо понимает, что делает с ним этот искуситель и искушает ли. Но тело его говорит, что брюнет делает все правильно.
Выдержки парня хватает ненадолго. Он с силой сжимает одеяло, на котором лежит, закусывает губу, а тело начинает дрожать. В кончиках пальцев покалывает, и Антон вот-вот кончит. Он на грани.
— А-арс, — как-то жалобно стонет парнишка, и психолог все понимает без других слов, позволяя кончить ему в рот. Арсений отстраняется и слизывает остатки белесой субстанции с губ.
Антон, весь раскрасневшийся и смущенный, закрывает лицо ладошками, стесняясь даже взглянуть на Попова после такого.
Арсений ложится рядом и насильно убирает руки от лица подростка.
— Ты чего? — не понимает брюнет. Антон весь дрожит от недавнего оргазма. Когда он доводил себя самостоятельно, такого кайфа не было.
— Стыдно, — лепечет парнишка, возвращая руки к лицу.
— Чучело, — смеется Арсений, чмокая школьника в макушку, а потом и в висок.
***
Антон лежит на диване в квартире психолога, разместив свою голову на коленях брюнета. Попов перебирает вьющиеся волосы спящего парня. Он уснул прямо так, лежа на
чужих родных коленках, позволяя зарыться ладонью в русые пряди.
Подросток умеренно сопит носом, пока брюнет сидит в телефоне, листая ленту новостей.
Честно признаться, скучнее этого Арсений ничего не делал. А потому решил, что лучше поискать фильм на ночь.
Антон в отношениях заметно расцвел. Если верить его словам, то он больше не резался. А Арсений верит, пусть иногда и допускает мысль… Неважно. Главное, что Антону с ним хорошо. Это лучшее, что может быть для Попова.
Психолог пару раз вспоминал самого себя в прошлом. В возрасте Антона у него появился парень по имени Денис. О-о, вот его он любил от и до. Каждую клеточку тела. Вот только знакомство с отцом не удалось. Папа Арсения не кричал, не ругался, мол, его сын любит парней. Просто спокойно сказал, что знает своего сына и видит, что с таким-то характером ему бы девочку. Да такую, чтобы повлияла на него. С парнем так не выйдет. Та и вообще, говорил, что это он напридумывал себе любовь к парню, а так он, естественно, любит девушек. А Арсений… А он беспрекословно слушался отца. Верил каждому слову. И он расстался с Денисом под предлогом, что больше не любит его.
Самое страшное — это то, что Попов и до сих пор так думает. Все еще считает, что отец был прав и что не любил он этого Дениса никогда, что это глупости все. Единственное, что он понял, так это то, что ему совершенно без разницы парень или девушка. Пожалуй, это первое и последнее в чем разошлось мнение сына и отца.
Говоря о характере Арсения, отец имел в виду его грубость в общении с людьми, вот только с Денисом все было не так. Брюнет его буквально боготворил. Пылинки с него сдувал. Любая девушка позавидовала бы такой заботе. Но после расставания с Денисом Арсений совсем замкнулся. С девушками был грубым, впрочем, как и со всеми остальными. В отношениях не проявлял былой ласки и заботы. Любил он лишь Киру. Как сестру любил. И заботился он только о ней…
Антон вернул его в прошлое. Напомнил, каково это. Вернул его к чувству любви. Арсений не хочет допускать ошибок. Он хочет подарить Антону всю вселенную, лишь бы тот был счастлив. Счастлив
с ним.
Антон сквозь сон прижимается ближе, чуть ли не залазит на руки психолога. Тот приобнимает его, чтобы тому было удобнее, и чмокает в макушку.
Антон точно котенок жмется ближе, словно просит, чтобы его погладили. А Попов гладит. Нежно так, осторожно.
Ресницы подростка подрагивают, и брюнет совершенно без понятия, что тому может сниться.
Антон дышит чаще, волнительнее, а потом резко распахивает глаза.
Сердце подростка колотится с неимоверной скоростью. Парень весь дрожит, отчего сердце сжимается уже у психолога.
— Что случилось, малыш? — беспокоится Попов, потому что он банально не хочет, чтобы с его мальчишкой что-то произошло.
— Сон… Там ты… А я… — бормочет школьник, неосознанно вжимаясь в грудь психолога. Попов крепче обнимает подростка. — Ничего. Просто люблю тебя.
— И я тебя, — Арсений целует Антона в висок, успокаивающе поглаживая.
