Наследники. Пораженные тьмой

      Проснулась Елена от холода, потянувшегося по ногам. Зверева не сразу поняла, где находится, но когда с её стороны открылась дверца машины, а Никита мягко погладил по плечу, вспомнила.       — Не хотел тебя будить, — признался юноша, помогая девушке выбраться из машины. — Но возле моего подъезда вечно дежурит бабка, которая почему-то думает, что я наркоторговец. А если сейчас ещё и увидит, что я спящую девушку домой заношу, точно ОМОН вызовет.       — А почему она так решила? — засмеялась Елена, сильнее кутаясь в кожанку Легостаева.       — Да кто ж её знает? Поди разбери, что на уме у этих бабок, — оборотень обнял Звереву за плечи, поставил автомобиль на сигнализацию и двинулся в сторону подъезда. — Но началось это всё после того, как однажды она увидела моё табельное.       Никита оказался прав. Возле подъезда действительно сидела дама преклонного возраста, низенькая и кругленькая. Она держала в руках элегантную трость и была одета по последнему слову моды прошлого века. На её голове красовалась причудливая широкополая шляпа, а на плечи был накинут плащ с отороченными пятнистым мехом воротником и рукавами. Она подозрительно покосилась на приближающихся молодых людей и презрительно поджала губы.       Оказалось, что в этой части города дождя не было вовсе. Поэтому Никита с Еленой — мокрые с ног до головы — и впрямь смотрелись очень необычно. Наверное, именно поэтому старушка смерила их недовольным взглядом, а когда они уже почти прошли мимо, рассерженно бросила:       — Тьфу ты, наркоманы! Уже бордель устраивать начинают. Разнесут какую-нибудь заразу по всему дому, как пить дать!       — И вам доброго вечера, Марта Игоревна, — отозвался на ходу Никита. — А насчёт заразы не переживайте. Зараза к заразе не липнет.       Марта Игоревна задохнулась от возмущения. Однако дальнейшие её реплики Никита слушать не стал и открыл дверь подъезда, пропуская вперёд Елену. Она поспешно юркнула за стальную дверь, чтобы своим смехом не раздосадовать разгневанную старушку ещё больше.       — Покажи ты ей своё удостоверение, — улыбнулась Елена, поднимаясь за Никитой на нужный этаж.       — Пытался, — отмахнулся Легостаев. — Она считает его подделкой. Говорит, что для полицейского я слишком молодой, а для наркомана в самый раз. А ещё мне кажется, что она сидит там круглосуточно. Во сколько бы я тут ни появился, эта старушенция всегда на своём посту.       Поднявшись в квартиру, Никита сразу же отправил Елену отогреваться в горячей ванне, дав ей с собой тёплое полотенце, одну из своих футболок и махровый халат. Ему простуда не грозила, а вот Елена уже начинала подкашливать и вполне могла слечь с температурой.       — Иди отогревайся, а я пока поищу чего-нибудь съестного в холодильнике.       Никита коснулся губами лба Елены и мягко подтолкнул её к нужной двери.       Зверева просидела в горячей воде, пока окончательно не согрелась. Она долго думала. День был богат событиями: воспоминание на осколках, из-за которых она ослепла, предательство Тима, встреча с Сэнтери, встреча с Алексом, поход в Зерцалию, напоминание о Стасе и объяснения с Никитой, которые уже случились и которые только предстоят. И всё это за последние несколько часов! Неудивительно, что голова просто шла кругом от всего произошедшего и происходящего. Подумать было о чём. Но сделать это можно было и завтра. Правильно говорят: «Утро вечера мудренее».       Сейчас девушка сосредоточилась на том, как всё объяснить Никите, но сделать это так, чтобы не сильно вдаваться в подробности. Юный оборотень не был излишне настойчив в этом вопросе, но Елена сама чувствовала потребность перед ним объясниться.       Девушка осторожно выбралась из ванной. Футболка Никиты доходила Елены до середины бедра, но она всё же накинула на плечи ещё и предложенный парнем халат. Облачившись в тёплые сухие вещи, Зверева почувствовала себя донельзя счастливой. Она развесила свою мокрую одежду на сушилке, поплотнее запахнула тёплый халат, вышла из ванной и нос к носу столкнулась с Никитой.       — Я уже думал снова к тебе стучаться, — заметил Легостаев, придержав Елену за талию, чтобы она не упала от столкновения.       — Я замёрзла сильнее, чем мне показалось, — смущённо улыбнулась она.       — Не заболеешь? — в голосе парня явно слышалось беспокойство, и Елене стало от этого очень приятно.       — Надеюсь, что нет, — качнула она головой.       — Может, тебе чай с малиной сделать?       — Не откажусь.       Ребята расположились на кухне. Никита разогрел пиццу и заварил малиновый чай. Помещение сразу же наполнилось приятным ароматом.       Елена огляделась. Кухня была небольшая, чистая, светлая и очень уютная. Чувствовалось, что обустраивалась она с душой, и руку к этому уюту была приложена… Женщиной. В груди Елены неприятно кольнуло, но она не подала виду. Находясь в отношениях с Никитой, она уже не раз испытывала хорошо забытые до недавней поры чувства, но старалась не обращать на них внимания. Однако промолчать всё-таки не смогла.       — Уютно у тебя, — как бы невзначай заметила Зверева.       — Это квартира моей тёти, — пояснил Никита. Он присел рядом и поставил перед Еленой большую кружку горячего малинового чая. — Ей предложили работу в Новом Ингершаме не так давно, и она уехала туда. Квартиру продавать не стала и сдавать не захотела. Вместо этого предложила мне пожить у неё, а я не стал отказываться.       — Понятно, — улыбнулась Елена.       Она сделала глоток чая, чувствуя, как обжигающее тепло растекается по её организму и согревает изнутри. Хотела было сделать ещё один глоток, но передумала и отставила кружку.       — Нам нужно серьёзно поговорить, — выдохнула она и повернулась к Никите.       По взгляду юный оборотень сразу понял, что разговор будет долгим и не очень приятным. Он протянул руку и сжал прохладные пальцы девушки.       — Если ты не хочешь говорить сейчас о чём-то, то я не буду настаивать. Расскажешь, когда будешь готова.       Елена качнула головой.       — Если я не расскажу сейчас, то не решусь на это уже никогда.       Никита ничего не ответил, и Елена, сделав глубокий вдох, начала свой рассказ с самого начала. Она поведала обо всём, что случилось с ней после произошедшего в Новом Ингершаме, рассказала о походах в Зерцалию и обо всём, что уже удалось выяснить о её настоящих родителях, особенно о маме. Не утаила ничего, кроме того, что в числе прочих сверхъестественных способностей ей подвластно ещё и управление разумом любого человека. Как и Татьяне с Антоном, она доверяла Никите, но не знала, как он отреагирует на столь пугающие способности и какие выводы сделает после этого. К тому же, эти способности почти не давали о себе знать после событий в Новом Ингершаме, и она была этому очень рада. Рассказала и обо всех тех пророчествах и легендах, которые услышала от Ангелины и Феофании, и рассказала о снах, которые мучали её когда-то в Зерцалии.       Рассказ девушки длился почти два часа. Никита слушал, не перебивая, но хмурясь всё сильнее. Закончила Елена на том, что она всё чаще задумывается, что Сапсан на самом деле её ближайшая родственница, и, может быть, даже сестра-близнец. Ведь все эти пророчества и старинные летописи крутятся именно вокруг близнецов, и королевский символ в клане Хранительниц Огня из её родного мира переходит по наследству только тому, у кого есть близнец.       Когда Елена наконец замолчала, Никита заговорил не сразу. Он крепче сжал её ладонь, которую держал в своей руке всё время рассказа.       — И что ты думаешь делать дальше? — спросил он.       Елена покачала головой.       — Я понятия не имею. Меня дико пугает эта неизвестность. Сапсан не появлялась на горизонте почти год, но ведь за этот год и мои способности не давали о себе знать. Может быть, она подумала, что я не выжила тогда? Но если это так, то что будет, когда она узнает, что я жива и снова набираю силу? — Елена прикрыла глаза и устало коснулась переносицы. — В общем, пока я плыву по течению и страшусь того, что ждёт меня в будущем. И это чувство беспомощности меня ужасно нервирует.       Никита подсел к Елене ближе и крепко обнял её за плечи, притянув к себе.       — Страшиться неизвестности — это нормально, Елена. Особенно, когда вокруг тебя происходит такое сумасшествие, — успокаивающе произнёс он, а затем коснулся пальцем её подбородка и поднял голову девушки так, чтоб она посмотрела прямо ему в глаза. — Я хочу, чтобы ты знала, я всегда буду рядом с тобой, и ты можешь рассчитывать на меня, что бы ни случилось.       — Спасибо, — тихо выдохнула Елена и, потеревшись щекой о его плечо, снова уткнулась носом в его шею. — Ты себе даже не представляешь, что значат для меня эти слова.       — Кстати, — встрепенулся вдруг Никита. — Сапсан говорила мне тогда в подвале «Лазурной звезды», что я перешёл ей дорогу.       Елена напряглась и вскинула голову.       — Ты знаешь её?!       Никита покачал головой.       — Я всё это время пытаюсь понять, где мы могли с ней пересечься, но пока так и не понял. Мне не знаком ни её голос, ни запах. Ничего.       Елена тяжело вздохнула и снова опустила голову, прижавшись к груди юного оборотня. Никита коснулся губами её лба. Они просидели в тишине некоторое время. Оба чувствовали, что в разговоре сейчас потребности нет, а повисшее молчание не доставляло ни одному из них дискомфорта.       Внезапно телефон Елены, лежащий на краю стола, ожил. Зверева даже дёрнулась от неожиданности и бросила взгляд на дисплей. Звонил Тимофей и, судя по количеству предыдущих пропущенных звонков, он явно не собирался оставлять сегодня сестру в покое. Елена дождалась, когда вызов завершится автоматически, и выключила телефон.       Первые мгновения после этого Елене всё ещё было спокойно, но потом она ощутила, как в их с Никитой уютное молчание закрадываются нотки напряжения. Ещё один момент остался не озвученным. Зверева отстранилась от Никиты и ннеувереннно произнесла:       — Ты слышал, о чём Алекс спрашивал меня в зеркальном переходе до того, как мы вышли из зеркала в туалете кафе?       Никита заметно напрягся. Он молча кивнул и сразу же поспешно добавил:       — Но я не собираюсь в это лезть, к тому же зная, что тебе эта тема неприятна…       — Неприятна, — кивнула Елена, — но будет лучше, если ты об этом узнаешь. — она немного помолчала, собираясь с духом, а затем снова начала рассказ. — Ты ведь в курсе, кто скрывался под маской Змееносца до Тима?       Никита молча кивнул.       — Значит, будет проще, — вздохнула Елена. — Со Стасом мы познакомились в «Пандемониуме». Я там не училась, но часто приезжала в гости к Тиму, пока он не начал встречаться с Лизой. Бывало так, что мы ходили в «Одноглазый валет» только с Тимом, бывало — большой компанией, с его друзьями, среди которых был и Стас. Я не сразу обратила на него внимание, к тому же знала, что он вроде как состоит в отношениях с Алисой.       Часто я приезжала в Клыково по пятницам, и мы с Тимом после его занятий проводили время вместе, а перед этим всегда созванивались. Но однажды я решила сделать ему сюрприз и приехала без предупреждения. Ну и в общем, в их комнате, в общежитии, застала только Стаса. Он-то мне и сказал, что Тим ещё в обед ушёл к Лизе. Сказать, что я этого не ожидала — ничего не сказать. Естественно, сильно расстроилась, хоть и понимала, что сама виновата, что не предупредила его. Стас, наверное, тогда понял, что мне стало не по себе, и предложил подождать Тима в их комнате. Но я ответила, что лучше вернусь в Санкт-Эринбург, а с Тимом встречусь в другой раз, и тогда он вызвался проводить меня до вокзала.       Короче говоря, в тот день в Санкт-Эринбург я не уехала. Мы почти всю ночь прогуляли по Клыково, а под утро Стас проводил меня до папиного дома, где мы и попрощались. После этого общаться мы начали чаще. Вскоре я узнала, что Алиса — на самом деле его сестра, а их «отношения» — прикрытие от преследующих их Огненных волков. Я поверила ему, мы начали встречаться.       Стас даже бывало приезжал ко мне в Санкт-Эринбург под разными предлогами, но чаще, конечно, я бывала в Клыково. Мы встречались тайно, никто не знал о нас: ни папа, ни Тим, ни Алиса. Нам обоим так было удобно.       — И Тимофей не догадывался о ваших отношениях? — не сдержался Никита.       — У Тима голова была забита другим. Сначала он по уши влюбился в Лизу, потом случилась история с Тёмной академией, потом Ангелина инсценировала свою смерть. Короче, ему было не до меня, поэтому и вопросов лишних никто не задавал. Я была с ним рядом в тяжёлые для него периоды, но он был так подавлен, что ему не было дела до моей личной жизни. А вот Алиса вскоре начала что-то подозревать.       Стасу становилось всё труднее скрывать от неё правду. Он вообще не любил врать. И когда его терпение окончательно лопнуло, он, не посоветовавшись со мной и не предупредив меня, рассказал сестре о наших отношениях.       В тот вечер мне казалось, что гневным звонкам от Алисы не будет ни конца ни края. В конце концов, я заблокировала её телефон, но она начала названивать мне с другого номера, требуя, чтобы я оставила её брата в покое. Не сдержавшись, я позвонила Стасу и со злости высказала ему всё, что думала о его сестре и об этом его дурацком поступке. Так, слово за слово, подключилось ещё больше эмоций, и мы с ним очень крупно поссорились. Сейчас уже понимаю, что на самом деле поссорились из-за ерунды, да и тогда, наверное, понимала, но… В общем, гордость взяла вверх. У обоих. В общей сложности мы не разговаривали дня три, наверное. Потом он мне позвонил. У меня тогда был семинар. Я видела его звонок и решила перезвонить позже. После семинара. Но позже мне уже никто не ответил…       Елена рывком поднялась на ноги и отошла к окну. Слёз не было, но рассказ всё равно давался ей с трудом. Никита молчал, понимая, что девушку сейчас лучше не трогать. Зверева смотрела в окно невидящим взглядом. Она молчала несколько долгих минут. Наконец взяла себя в руки, прислонилась лбом к холодному стеклу и продолжила рассказ уже будто не своим отстранённым голосом.       — Несколько часов спустя Департамент безопасности направили в Клыково, и я напросилась поехать вместе со всеми. Павел Васильевич, конечно, был против. Но я с ума сходила от беспокойства. Ни папа, ни Тим, ни Стас не выходили на связь. В Клыково вообще тогда было не дозвониться. И он всё же отпустил меня, взяв с меня обещание, что я буду предельно осторожна.       Однако Департамент очень задержался, помнишь же, тогда над городом был защитный купол, а дороги оказались сильно испорчены. Мы с Таней спешили, как могли. Ты не видел меня, когда она лечила Тима. Папа не дал мне подойти к ней, чтобы я не мешала. Но я тогда уже понимала, что если Таня взялась за работу, то есть очень большой шанс, что всё будет хорошо. Тогда я спросила у папы про Стаса. Но он ничего мне не ответил. Зато рядом с нами появилась Ангелина. Я тогда чуть сознания не лишилась. На тот момент весь Департамент считал её мертвой. Про то, что она инсценировала свою смерть, я узнала гораздо позже. А тогда…       Она-то мне и рассказала, кто скрывался под маской Змееносца. А вместе с этим рассказала папе о том, что мы со Стасом встречались. Видимо, следила за нами после своей подставной смерти.       Ангелина говорила о Стасе, как о чудовище или монстре. А потом призналась, что пристрелила его, когда он напал на Тимофея…       У меня тогда словно землю из-под ног выбили. Новость о том, что Стас и его сестра были хладнокровными убийцами и устраняли членов старого зодиакального круга, была ужасна. Я не могла в это поверить, ведь со мной он был совсем другим. Милым, заботливым, немного нерешительным, любящим… Я не хотела верить в то, что услышала. Однако новость о том, что он мёртв… Это… Это было…       Елена так и не смогла подобрать нужных слов, из-под её закрытых глаз всё же вырвались одинокие слезинки. Никита тихо поднялся на ноги и осторожно приблизился к девушке, обняв её со спины. Но Елена этого словно не замечала. Она как будто перенеслась в воспоминаниях в худший день в своей жизни, сделала глубокий вдох и продолжила рассказ.       — Я не помню, что было после. Не помню, как вернулась в Санкт-Эринбург. Помню лишь, что рвалась в эту чертову галерею, но папа сказал, что во время бойни там вспыхнул пожар и всё начисто выгорело.       Первый осмысленный разговор после этого у меня состоялся с папой и Ангелиной уже в Санкт-Эринбурге, через пару недель после всего произошедшего. Тогда-то я и узнала, что Стас с Алисой были клонами детей старухи Устиньи. Сумасшедшая старуха заплатила Мастеру Игрушек, чтобы тот создал их из каких-то останков её настоящих детей. При создании в их головы были заложены программы кровной мести старому Зодиаку. Алиса сразу приняла свою установку. Видимо, её оригинал при своей жизни тоже не чурался подобного. А вот Стас… Он сопротивлялся. Просто хотел жить обычной жизнью. Выучиться, завести друзей, семью… И тогда Мастер Игрушек предложил Устинье обратится к Вениамину Дубровскому — профессору Геликона и большому специалисту в гипнозе. Старуха так и сделала. Дубровский с помощью гипноза поместил в голову Стаса эту самую программу и запускалась она после того, как Стас слышал определённую фразу. После этого его сознание отключалось и включалась программа кровной мести. Он не контролировал себя и даже не знал, что делает все эти ужасные вещи.       Тогда я думала, что хуже уже ничего быть не может. Я была просто раздавлена этой новостью. Получается, что Стас вообще пострадал ни за что. Его просто использовали, как марионетку. Он погиб, даже не зная этого.       Ангелину я, наверное, не винила и не виню. Она защищала своего сына, любая бы адекватная мать на её месте так скорее всего поступила бы. Но вместе с тем получается, что я оправдываю того, кто убил невиновного человека.       Елена снова надолго замолчала. Она глубоко дышала. Казалось, каждое слово ей даётся с большим трудом. Никита молча ждал, чуть крепче сжав её плечи.       — Но это всё равно было не самое страшное… Позже я узнала, что перед тем, как Змееносец отправился убивать Скорпиона, ключевую фразу Стас услышал по телефону. По своим каналам я сделала запрос на детализацию звонков, и… Тот звонок, который я проигнорировала, он мог спасти ему жизнь. Через минуту ему позвонила Алиса. И после этого на мой звонок он уже не ответил.       На этом рассказ Елены был закончен. Её глаза медленно сфокусировались на ближайшем через дорогу супермаркете. Она возвращалась из своих воспоминаний. Никита решил, что пришло время ему заговорить.       — И ты винишь себя в его смерти? — догадался он.       Елена кивнула.       — Если бы я только ответила на тот звонок…       Но Никита не дал ей договорить.       — Ты ведь понимаешь, что его сумасшедшая сестра могла бы позвонить и через минуту после вашего разговора, и через полчаса, и через час, и исход всё равно был бы тот же самый. Ты не всесильна, Елена.       — Я ведь не знаю наверняка, что бы случилось, если бы тогда я ответила на его звонок. Я понимаю, о чём ты говоришь, и твои слова действительно чертовски логичны, но от этого не легче.       — Даже не представляешь, как мне это знакомо, — еле слышно признался Никита.       Елена поняла, что он говорит о смерти Ксю, и на душе девушки стало совсем плохо. Зверева неловко развернулась и смахнула со стола кружку с чаем. Та с громким звоном упала на паркетный пол и разлетелась на части, а остатки чая выплеснулись на светлый ковёр и растеклась тёмным пятном. Девушка вздрогнула. В полумраке кухни пятно выглядело темнее, чем должно было и до ужаса напоминала кровь.       — Прости, я не хотела, — прошептала Елена, не в силах оторвать взгляд от ковра.       — Ничего, — отозвался Никита. — Ничего страшного не произошло.       Он насильно заставил Елену оторвать взгляд от пятна и, развернув к себе, крепко обнял.       Спать в тот день они легли далеко за полночь. Елена ещё долго пыталась успокоиться после нахлынувших воспоминаний. Никита, как мог, отвлекал её, и, в конце концов, девушка понемногу пришла в себя.       — Да уж, не самый счастливый вечер выдался, — грустно улыбнулась Елена, когда они уже собирались расходиться по комнатам.       — Но я всё равно рад, что ты со мной этим поделилась, — признался Никита.       — Я тоже, — кивнула Елена. — Мне даже как-то легче стало на душе.       Никита нежно коснулся её губ. Девушка ответила на поцелуй, даже не задумываясь. Она почувствовала, как по телу пробежала тёплая волна. В мозгу откуда-то появилась мысль, что Никита всегда будет рядом и никогда не оставит её. И Елене вдруг стало так приятно от этого, что по коже побежали мурашки. Она крепче обняла юного оборотня за шею. Следующая волна, пробежавшая по её телу, оказалось куда горячее. И Никита внезапно отстранился.       — Ничего себе, — выдохнул он слегка охрипшим голосом.       Он выглядел удивлённым и одновременно довольным. Его снова засветившиеся кошачьими зрачками глаза не сразу сфокусировались на Елене.       — Я тебя опять обожгла? — заволновалась она.       — Не совсем, — отстранёно ответил Никита. — Но, кажется, у меня такого ещё ни разу не было.       Он поднял руку повыше, и Елена увидела, что не только на её, но и на коже Никиты появились мурашки. Зверева смущённо улыбнулась и вдруг чётко осознала, что на этом моменте им сейчас лучше разойтись по комнатам, пока всё не зашло слишком далеко.       — Что ж, — вздохнула она. — На этой прекрасной ноте предлагаю отправиться спать.       Она быстро чмокнула парня в губы и ловко вывернулась из его объятий.       — Спокойной ночи, — на ходу мурлыкнула Елена и вышла в коридор.       Никите только и оставалось, что проводить девушку довольным взглядом.       — Спокойной ночи, — выдохнул он, услышав, как дверь спальни захлопнулась.       Когда Елена наконец оказалась в кровати, стрелки часов приближались к трём часам ночи. Был ли смысл вообще пытаться уснуть? Да и сможет ли она после всего произошедшего? Последние сутки по праву могли считаться самыми сумасшедшими за этот год, и Зверева сомневалась, что ей вообще удастся сегодня поспать.       Некоторое время назад Елена услышала, как дверь соседней комнаты тихо закрылась.       «Интересно, — подумалось ей, — Никите тоже не спится, или ему повезло больше?»       Елена прислушалась. В квартире стояла звенящая тишина, которую нарушало лишь тиканье настенных часов в коридоре. Девушка очередной раз попыталась улечься поудобнее. Через четыре часа нужно будет уже собираться на работу, а сна до сих пор не было ни в одном глазу. У Елены никогда не было проблем в быстром засыпании на новом месте до этой ночи. И это несмотря на то, что нормально она не спала уже несколько дней.       В конце концов, Елена встала с кровати и направилась на кухню. У Никиты наверняка в холодильнике должно быть молоко. А тёплое молоко ей всегда помогало быстрее уснуть. Криминалист в голове девушки удовлетворено кивнул и тут же появилась мысль: «содержащаяся в продукте аминокислота — триптофан — способствует подавлению тревоги и депрессии, что помогает…»       Елена тихо цокнула. Она очень любила свою работу, но зачастую от неё просто невозможно было отделаться. А иногда этого очень хотелось.       Зверева не ошиблась. В холодильнике Никиты действительно оказалось два пакетика молока. Вообще-то в холодильнике юного оборотня было не так уж и много продуктов: сыр, масло, хлеб, упаковка яиц. Елена усмехнулась. Стандартный набор следователя-холостяка, который сутками не бывает дома.       Девушка нашла в одном из шкафов турку для кофе и поставила в ней разогреваться молоко. В следующее мгновение Елена услышала за спиной шорох. Видимо, Никите всё же тоже не спалось.       Елена оглянулась через плечо. Шорох усилился, но на кухне, кроме неё, по-прежнему никого не было.       Сердце против воли застучало быстрее, в груди засело непонятное волнение. Елена медленно развернулась.       На кухне ничего не изменилось. Однако странный звук только усиливался и всё больше действовал на нервы. Зверева огляделась, и её взгляд остановился на светлом ковре. Осколки они с Никитой убрали сразу и тогда же принялись выводить пятно. Однако сейчас оно снова появилось на ковре и именно от него исходил этот странный шорох.       Елена хотела было подойти, но вдруг поняла, что пятно медленно становится всё темнее и темнее. Спустя несколько мгновений оно стало уже темно-бордовым, почти чёрным. Но и на этом метаморфозы не закончились.       В центре пятна начала появляться вязкая тёмная жижа кроваво-красного цвета, и с каждой секундой её становилось всё больше.       Елена просто остолбенела от ужаса. Ей не хотелось на это смотреть, сердце колотилось, как бешеное. Она чувствовала, что сейчас произойдёт что-то нехорошее, но не могла заставить себя уйти или хотя бы отвернуться от происходящего.       Она смотрела, как багровая лужа увеличивается и захватывает новые участки светлого ворса. Смотрела, как, пропитав ковёр насквозь, кровавая жижа вышла за границы ковра и потянулась тонкими струйками к ней.       И в тот самый момент, когда красные струйки коснулись её босых ног, лужа, в которую превратился ковёр, вдруг вскипела и забурлила. В её центре показалось что-то тёмное, оно медленно поднималось и тянулось вверх.       Спустя несколько долгих мгновений Елена смогла различить в этом тёмном пятне сжатую в кулак руку. Она медленно разжалась, и её пальцы принялись шарить по паркету, будто пытаясь найти для себя опору и вытянуть полностью то, что ещё было скрыто от глаз перепуганной до полусмерти девушки. Вскоре к первой руке присоединилась вторая. Наконец они просто упёрлись в пол и начали медленно вытягивать из кровавых недр своего обладателя. Из лужи уже показалась голова, закрытая глубоким капюшоном. Существо с утробным рычанием медленно выползало прямо… Из пола!       Елена же стояла еле живая и полностью обездвиженная собственным ужасом. Ни пошевелиться, ни крикнуть. Она замерла, словно кролик перед удавом, смотря на поднимающееся на ноги существо.       Спустя несколько мгновений оно поднялось полностью, источая вокруг себя запах гари и тлена. С него падали крупные тёмные капли, отваливались куски, рассыпаясь по полу комьями земли и слизи. Но существо не обращало на это внимание и медленно приближалось к Елене. И когда оно подошло почти вплотную, девушка наконец поняла, что может двигаться.       Она отскочила к плите, не глядя схватилась за горячую турку, и в этот момент существо стянуло с головы капюшон. Елена снова замерла.       Перед ней стоял Стас. Он был очень бледен. Его глаза оказались полностью белёсыми. Затянутый в кожаный доспех, на шее — массивный медальон с символом Змееносца. Кащеев холодно улыбнулся, оскалив ровные белые зубы. И из уголка его рта от этого движения вытекла тонкая струйка крови.       — Ты видишь, в кого я превратился? — хрипло произнёс он, подступив к девушке на шаг ближе.       Стас распахнул кожаный доспех. На оголённый груди блестели кровью пулевые отверстия. Местами кожа на его теле висела лоскутами, обнажая пожелтевшие кости, но кровь всё ещё бежала из ран. Он приложил руку к одной из них, и тут же его пальцы окрасились багрянцем. Стас продолжил медленно приближаться к девушке.       — А ведь я просто хотел жить… — рассматривая собственную кровь на ладони, пробормотал он.       И вдруг резко схватил Елену за подбородок и запрокинул её голову, будто намереваясь поцеловать. Девушка крепче сжала турку, как вдруг из неё, шипя и бурля, вместо молока побежала закипающая кровь. Зверева в ужасе выпустила её из рук. Ударившись об пол, турка перевернулась, и на этот раз из неё полезли полчища громадных чёрных пауков. Они окружили Стаса с Еленой, быстро сжимая вокруг них плотное кольцо. Стас лишь презрительно усмехнулся.       — Ты вернёшь их! Ты вернёшь всех! — прошипел он. — Как это делала твоя мать. Они откликнутся на твой зов по праву рождения. И чем больше ты их призовёшь, тем сложнее тебе будет сохранить свою душу. Они заберут её с с собой, как плату за свои услуги!       После чего от отпихнул от себя Елену, оставив на её щеке росчерк своей крови. Девушка инстинктивно прикоснулась к лицу, а когда отняла руку, увидела на пальцах кровавые пятна. В следующий миг огромные чёрные пауки ринулись на неё. Елена закружилась волчком, пытаясь сбросить их с себя, но пауков становилось всё больше и больше. Зверева закричала от ужаса и…       Проснулась.       Девушка часто и тяжело дышала, лёжа на кровати в спальне Никиты. Видимо, провалилась в сон и даже этого не заметила. Елена сделала глубокий вдох и подняла руку, чтобы протереть глаза, как вдруг увидела, что её ладонь вся в крови.       Внезапно из коридора донёсся протяжный стон, переходящий в глухое рычание. Елена от неожиданности даже подпрыгнула на кровати. Недолго думая, он вскочила на ноги и направилась к двери.       Оглядевшись в коридоре, девушка направилась в гостиную, где спал Никита, и нерешительно остановилась перед закрытой дверью. Прислушалась. В комнате стояла тишина. Елена уже подумала было, что ей показалось и развернулась, чтобы уйти к себе, как вдруг из-за двери снова донесся стон.       — Нет… — послышался голос Никиты. — Не говори так! Я ведь пытался!       Елена рывком распахнула дверь.       Никита метался на диване. Он тяжело дышал, а его тело блестело от пота. Шторы в гостиной оказались распахнуты настежь, и свет неполной луны окутывал юного оборотня, словно одеялом. Зверева метнулась к окну и резким движением зашторила его.       За её спиной Никита снова издал громкий стон. Его тело вдруг выгнулось дугой. Кости с хрустом задвигались под кожей. Ногти удлинились и превратились в крепкие белые когти. Лицо тоже начало трансформироваться в звериную морду, из-под верхней губы показались два острых клыка. Елена в ужасе попятилась к ближайшей двери, но не успела сделать и пары шагов, как под чудовищный рык и треск одежды перед ней предстала настоящая чёрная пантера с лоснящимися боками и жёлто-зелёными горящими глазами.       — Никита… — в страхе позвала девушка.       От очередного рёва у неё перехватило дыхание. Елена знала, что Никита может превращаться в пантеру, и даже видела его в промежуточной стадии трансформации. Но полному обращению она стала зрителем впервые. Это ужасало и завораживало одновременно. По глазам зверя Елена поняла, что Никита сейчас себя не контролирует. Он яростно лупил себя хвостом по бокам, будто выжидая удобного момента для нападения.       Не помня себя от страха, Зверева метнулась к двери и выскочила на кухню. Она едва успела захлопнуть её, когда та содрогнулась от натиска дикого зверя. Елена лихорадочно соображала. В её рюкзаке лежал стилет, но рюкзак остался в коридоре, а оттуда уже слышалась мягкая поступь и стук когтей по паркету. Она оказалась в западне. Окно было единственным выходом, но квартира находилась на пятом этаже. Она не рискнула бы выйти, даже если бы за окном был карниз.       — Чёрт! — выпалила Елена.       В этот момент на кухню, сумев открыть дверь, ворвалась пантера. Встретившись с Никитой глазами, Зверева попыталась заглянуть в его мысли. Но в голове юного оборотня царил настоящий сумбур. Гнев, ярость, дикий голод, растерянность и…       Ужас.       Елена всё же бросилась к окну, но не успела его даже распахнуть. Зверь одним мощным прыжком полностью оказался рядом с Еленой и сильным ударом лапы повалил её на пол.       Зверева почувствовала, как весь воздух вышибло от одного удара. Она попыталась судорожно вдохнуть, в последний момент успела упереть руки в мощную грудь пантеры и лишь каким-то неимоверным усилием оттолкнуть морду зверя от своей шеи.       — Никита! — в отчаянии воскликнула она. — Да очнись же ты!