Надежда на её любовь.

Будильник ещё не прозвенел, а Флореа уже встала с постели с первыми лучами солнца. Сейчас было около шести утра, а на работу ей к девяти. Девушка нашла в себе силы встать и умыться, чтобы скрыть все покраснения от слёз за эту долгую и болезненную ночь. Констанца надела тёмные джинсы и сверху тонкую кофту. Обувшись и взяв с собой сумочку, она вышла из дома, ибо потом она просто не встанет с постели, а ей этого не надо. Шатенка решила перед сменой развеяться, набраться сил, а после она отправится на работу. Небо уже начало светлеть на востоке, когда Себастиан наконец отказался от бесплодных попыток уснуть и поднялся с постели. Ночная ссора с Ритой не то чтобы что-то испортила между ними. Откровенно говоря, и до его встречи с Конти у них не всё было гладко. А сейчас Себастиан начал сравнивать Риту и Констанцу. Хотя это было нечестно, наверное. Трогательная беззащитность одной и наигранная хрупкость другой. Констанца тянулась к музыке, к прекрасному, а Рита, хоть и имела к искусству прямое отношение, видела в этом только способ самоутверждения и обогащения. Вчера Констанца плакала, потому что Себастиан сделал ей больно, а Рита пускала слезу только тогда, когда могла чего-то этим добиться. Констанца была естественной и настоящей, а Рита — продуманной и расчётливой. Конечно, в Рите было много хорошего — целеустремлённая, упорная, талантливая, красивая. Но в Конти помимо этого всего была ещё и душа. И Себастиану очень хотелось прикоснуться к её душе своей. Словно посадить мотылька на цветок. Приняв душ, он оделся — самые обычные чёрные джинсы и тонкую серую толстовку, привычно уже завязал волосы и на цыпочках, чтобы не проснулась мать, вышел из квартиры. Ему всегда лучше думалось на ногах. А сейчас как раз надо было много, о чём подумать. Часы показывали начало седьмого, и Себастиан направился к круглосуточной кофейне неподалёку. Её хозяевами были супруги китайцы, для которых все европейцы были на одно лицо, и Себастиан мог не бояться разоблачения. Тем более в такую рань. Войдя в кофейню, Себастиан глубоко вздохнул и только сейчас понял, что голоден, как волк. Усевшись за стол у окна, он взял у хозяйки кафе меню и, пробежав его глазами, заказал бризоль с грибами, два сырника и чай с лимоном. Кофе он пить уже просто не мог. Как вовремя Констанца вспомнила о приложении для знакомств, в котором была зарегистрирована. От такой неожиданной мысли она широко улыбнулась. Флореа не считала, что ей это поможет. Хотя с одной стороны — Марко скоро уезжает, а с другой — что, людей сменяют другие люди — и попытаться стоит. Только найти в сети нормальное общение — один на миллион. Пока был небольшой перерыв девчонка решила просмотреть пару анкет, но ни одна ей не нравилась: ни описание, ни фото, ничего. Шатенка решила просто подождать пока кто-то заинтересуется ей. Только середина рабочего дня, а она ещё не представляла, как под вечер станет морально тяжело из-за воспоминаний вчерашнего. Если бы только можно было отмотать всё назад — она бы отвесила ему ещё и вторую пощёчину. Себастиан возвращался домой, когда почувствовал в кармане вибрацию телефона. Взглянув на экран, он даже вздохнул — это была Рита. — Привет, — произнёс он в трубку. — Привет, — отозвалась она кислым тоном. — Джорджета рядом? — Нет, я один, — ответил мужчина. — А где это тебя носит в такую рань?! — без всяких раздумий спросила Маргарита. — Нигде. Я просто гулял. Рита, пожалуйста, давай не будем ссориться, хорошо? — попросил Стэн. — Что, опять устал? — Рита даже не пыталась скрыть своё раздражение. — Вот всегда время есть для всех, кроме меня! — Рита… — Себастиан остановился посреди тротуара и закатил глаза. — Ты же знаешь, что это не так. Вчера просто день был действительно очень дурацкий. — А что случилось-то? — голос Риты стал спокойнее, когда она почувствовала, что Себастиан действительно расстроен. — С кем-то поссорился? — Да, с… другом детства, — ответил Себастиан, почти не кривя душой. — Это тот, что длинный и мулат? — уточнила Рита. — Да, он… — ответил мужчина. — А что не поделили? — уже нежнее спросила Левиева. — Да ничего, Рита. Просто не так друг друга поняли, — ответил Себастиан, поджав губы. — Себастиан, — она выждала небольшую паузу. — Прости, что накричала. Просто я вчера ждала весь день, что ты позвонишь, ты же обещал… — голос Риты был грустным, и Себастиан почувствовал укол совести. — И ты меня прости, — сказал он, подходя к подъезду. — Ты не виновата. Это у меня голова дырявая. — Я соскучилась… — с улыбкой произнесла она. — И я тоже… — ответил актёр. — А что будет, когда ты вернёшься? — с пошлым интересом спросила Маргарита. — О, что будет… — протянул мужчина. — Только пощады не просить, понятно? — Хорошо! — Рита рассмеялась. — Я буду очень ждать. — А я уже жду. Жду, когда смогу обнять тебя… — произнёс Себастиан. Воркуя с Ритой, Стэн вошёл в квартиру. — Ложись спать, Рита. И я отдохну. — Хорошо. Я сама тебе позвоню… — она не смогла сдержать зевок. — Я тебя люблю. — А я тебя, — ответил мужчина, слегка улыбнувшись. Звонок прервался, и Себастиан почувствовал, как на него неотвратимо наваливается день. Раду приехал к Себастиану около десяти часов утра и, с благодарностью подкрепившись блинчиками с мясом, которые приготовила Джорджета, увёз его к себе в гараж. Пока Себастиан заново собирал вылизанный карбюратор, Раду для вида сортировал крепёж и рассказывал другу про свой поход в баню с тестем, заставляя актёра хохотать до слёз. — Он мне и говорит: плесни холодненькой. Ну я и плеснул из таза… Откуда я знал, что надо на камни, а не ему на спину? — Раду говорил что-то ещё, но Себастиан от смеха его еле слышал. — Как ты только жив остался… — еле выговорил Себастиан, вытирая слёзы. — Я убежал, — совершенно серьёзно отозвался Раду. — У него кулак размером как моя голова. Даст в грудь — и всё, надевай деревянный макинтош… Себастиан вдруг вспомнил, как вчера вечером в его грудь упирались и били кулачки Конти, когда он её целовал, как она отталкивала его, как ударила потом. И мужчина снова непроизвольно прикоснулся к своей щеке, стиснув зубы. — Себастиан, это из-за той девчонки ты такой? — внезапно спросил Раду, очень серьёзно глядя на Себастиана, и тот рассеяно кивнул, отвечая: — Да… — он тут же, спохватившись, возмущённо подскочил на месте. — Что? Нет. Какая ещё девчонка? Рита в Венесуэле, а я… — А ты носишь голубые и дорогущие букеты другой, — проговорил мужчина. — Я просто был не прав и хотел извиниться… — начал было Себастиан, и тут же оборвал сам себя. — Так, стоп. А откуда ты знаешь про цветы? — Я ехал мимо, вот сюда как раз, и видел тебя, — отозвался Раду, посмотрев ему в глаза и бросая очередную гайку в отдельную баночку. — И с каким лицом ты шёл назад — тоже видел. — С нормальным лицом я шёл, — Себастиан сердито посмотрел на Раду и покраснел. — Ври больше. Даже твой этот универсальный солдат не такой мрачный… — с лёгкой улыбкой, чтобы не угнетать обстановку, сказал мужчина. — Да ну тебя, — отмахнулся Стэн и поднялся на ноги. — Пойду я, наверное. — Эх… Ну ладно, до завтра, — согласился Раду. Друзья пожали друг другу руки, и Себастиан вышел в начинающийся вечер. Он шёл домой и думал о том, что если он повернёт не здесь, а чуть дальше, то выйдет как раз к дому Констанцы. Ему вдруг так захотелось увидеть её, что даже перехватило дыхание. Просто посмотреть. Себастиан перешёл дорогу, представляя себе её голубые глаза, и вдруг услышал «вз-з-з», «вз-з-з». Досадливо нахмурившись, он вынул телефон из кармана и даже вздрогнул. Рита. — Да, милая… — начал Себастиан. Веки были слишком тяжёлые, но тяжелее было ощущение использования. Хотя, такого ведь и не было почти. Но кто, будучи в отношениях, полезет целовать другого человека? Констанца после рабочей смены купила себе стаканчик американо без сахара, сиропа и сливок, присев на лавочку в парке, любуясь красивым закатом. Марко она не стала звать на прогулку. А какая прогулка, когда телом ты здесь, а мыслями где-то витаешь в облаках? Эта доза кофе была, наверное, за сегодня крайней. Но Флореа сейчас не чувствовала вкуса напитка. Она чувствовала на своей коже лица вокруг губ и подбородка колючую щетину Себастиана. Тяжело и глубоко вздохнув, она выбросила недопитый кофе в урну, ибо к горлу подступил ком, который не пропускал ничего внутрь, напрочь отбивая аппетит. Интересно всё же: как работает подсознание? Констанца старалась думать о чём угодно, лишь бы не возвращаться во вчерашний день и по подлому закону эти мысли были на первом месте. Достав из сумочки телефон, она посмотрела на время — без пятнадцати девять. Ей написал Марко, интересуясь, как прошёл рабочий день. Девушка стала рассказывать ему всё, что случилось за сегодняшнюю смену, отправляясь в сторону своего дома, набираясь хорошего настроения, чтобы не мучать своим состоянием и внешним видом маму. Констанца слушала голосовые сообщения от Марко, смотря себе под ноги, чтобы не отвлечься и не упасть. Зря Флореа посчитала, что диалоги и новые знакомства помогут ей отвлечься. Это ни черта не работало. Она, конечно, слушала парня, но вот витала явно не с ним на одной волне. Кажется, её чувства от первых встреч с Себастианом никуда не делись, а поцелуй только разжёг их снова. Это как с плесневым пятном на картине — сколько ты его не закрашивай, оно всё равно даст о себе знать. Констанца уже подходила к своему дому, идя по двору, где играли дети. Она была сейчас словно потерянная. Будто из неё выбели не пыль, а немного жизненных красок. Но у неё есть два выходных, чтобы отдохнуть и многое обдумать. — Я думала, что вернусь пораньше, но из-за этих дурацких дождей придётся пропустить целую неделю… — говорила Левиева. — Себастиан, ты меня слушаешь? — Что? Д-да, прости… — Себастиан как раз проходил мимо двора Конти. Он увидел девушку, поразительно похожую на неё — и мгновенно потерял нить разговора с Ритой. — Дожди. Да, я понял. Из-за этого ты вернешься раньше. — Наоборот, — нетерпеливо фыркнула Рита. — Наоборот! Себастиан, ты мог хотя бы сделать вид, что слушаешь меня. — Я слушаю, просто мне показалось, что я увидел знакомого, и отвлёкся, прости, — честно ответил мужчина. Рита обиженно молчала, и Себастиан прибегнул к старому испытанному методу. — Если будешь дуться — губки лопнут, как целоваться будем, а? — Ой, да ну тебя, — отозвалась Рита, но по голосу было слышно, что она улыбается. Себастиан тоже улыбнулся, радуясь, что избежал ссоры, и в этот же миг увидел Констанцу. Она шла по другой стороне двора, глядя под ноги, с airpods в ушах. И она не видела его. Улыбку будто стерли с лица Себастиана; Рита снова что-то говорила и говорила, а он не слышал ни слова, провожая глазами хрупкую фигурку. Зайдя в подъезд, Констанца быстро поднялась на нужный этаж, открывая дверь и проходя внутрь квартиры, ощущая себя в безопасности. Почему-то ещё с того раза ей показалось, что Себастиан следит за ней. Но она лишь усмехнулась, понимая, что мир не крутится вокруг неё. Сняв обувь и повесив сумку на крючок, она прошла на кухню где вкусно пахло ужином. Ей очень хотелось поговорить с кем-нибудь о случившемся. С Марко точно нет, ибо он вряд ли поймёт её. С соседкой по комнате из института? Но только ради этого писать ей? Конечно можно, если поставить на первое место всё происходящее, а имена не оглашать. Ведь Констанца именно из-за Милли узнала кем является Себастиан. Но сейчас рядом была мама, которая всегда будет на её стороне. — Привет, милая, — начала Лилита, моя руки. — Ты что-то припозднилась. На работе задержали? — Нет, — ответила Констанца, подходя ближе к ней, чтобы тоже помыть руки. — Просто решила посмотреть на красивый закат, выпив кофе. — Проголодалась? — спросила женщина, освобождая место для девушки. — Если только совсем немного, — ответила она, намылив свои ладони. — А пихать в себя еду насильно я не хочу. — Я тебя услышала, — с улыбкой ответила Лилита, а в душе грустила, от того, что почти не узнаёт свою улыбчивую дочь, которая ни за что не отказалась бы от картофельного гратена с сыром. — Почему мужчины так подло поступают, считая, что наши чувства игрушка? — Флореа задала вопрос, вытирая руки полотенцем. — Я честно не знаю, — ответила Лилита, кладя кусочек запеканки на тарелку. — Некоторым просто нравится попробовать многое, некоторым нравится сводить с ума девушку, чтобы она плакала из-за них, — она поставила тарелочку на стол. — А Себастиан не объяснился перед тобой? — женщина всегда считала, что сын Джорджеты хорошо воспитан. — Я даже не хочу слышать и видеть его, — резко ответила Констанца. — Я просто хочу забыть его. Вот и всё. — Он тебе сильно нравится? — вновь спросила Лилита, присаживаясь за стол. — Наверное, да, — уже спокойнее ответила девчонка, понимая, что ей нужны эти вопросы от матери, чтобы понять свои чувства. — Невкусно? — спросила Джорджета, смотря на сына. — Вкусно, мам, правда, — ответил он. — Тогда почему не ешь? — снова спросила женщина. Себастиан поднял взгляд от почти нетронутой карбонары и через силу улыбнулся матери, отвечая: — Просто устал. — Ещё бы не устал. Ты же из этого гаража не вылезаешь, — Джорджета неодобрительно поджала губы. — Руки вон от мазута уже толком не отмываются. Что на съёмках скажут? — Ничего не скажут, — Себастиан устало потёр руками лицо. — Я там всё равно постоянно в перчатках. — Сынок, я тебя не узнаю… — Джорджета вздохнула и погладила сына по крепкому плечу. — Прежде ты никогда не был таким… вымотанным. Я же вижу, что тебя что-то беспокоит. Рита… У вас всё в порядке? Себастиан помолчал, крутя в руке вилку. Ему не хотелось ничего рассказывать. Он не ребёнок, чтобы жаловаться маме. — Да, — он покивал головой, наматывая на вилку пасту. — Всё хорошо. Правда, теперь видимся редко, и ей это не нравится. — А тебе? — спросила Джорджета. Себастиан отложил вилку и, откинувшись на спинку скрипнувшего под ним стула, вздохнул. Он вскинул глаза на мать, покачал головой, отвечая: — Я не знаю. Правда не знаю. — Себастиан… — начала было она. Но Стэн перебил её: — Мам, это касается только нас с ней. — Я хочу, чтобы ты был счастлив, сынок. А ты сам не свой последнее время, — чуть грустнее проговорила Джорджета. — Мам, не волнуйся, — Себастиан улыбнулся, взял хрупкую руку матери в ладони. — Я в порядке. Скажи лучше, почему вы думаете, что мы умеем читать мысли? — Кто это — мы? — с недоумением спросила Джорджета. — Женщины, — с улыбкой ответил Себастиан. — Так у нас всё на лице написано, — Джорджета тоже улыбнулась. — Мы как открытая книга. — Ага, — поднял брови Себастиан. — Книга. На китайском. — Если твоя женщина недовольна — попроси прощения, — проговорила Джорджета. — А если я не знаю, за что просить прощения? — спросил Себастиан, нервно усмехнувшись. — Просто скажи «прости». Рита сама найдёт, за что тебя простить. И простит. Обязательно, — ответила она, надеясь, что сыну станет лучше.

***

Новый день встретил девушку не очень благоприятно, потому что за окном поливал сильный дождь, стуча каплями по окну. Небо было пасмурным. Констанца, лёжа на постели, смотрела в окно, которое не стала со вчерашнего дня прикрывать шторами. Этой ночью она не плакала, хотя глаза щипало. Кажется, она пролила все слёзы, которые у неё только были. Вчера мама сказала, что они закончили с внешней росписью и теперь им осталось сделать всё внутри. И как удачно так всё совпало с погодой. Даже летом можно заболеть. Флореа не знала, чем ей заняться этот день до вечера. Возможно, она просидит сегодня целый день в телефоне. Но ведь это такой доступ ко всему, к фото Себастиана. Если мир не крутится вокруг неё, то мир точно крутится вокруг него. Вокруг Констанцы лишь он. Себастиан лежал поперёк кровати и смотрел в потолок. В окна хлестал дождь, низкие свинцовые тучи заволокли небо, и настроение Себастиана полностью соответствовало погоде — он был хмурый и мрачный. Желание увидеть Констанцу и объясниться с ней было подобно зубной боли — оно выворачивало наизнанку каждую клетку организма, не давая ни спать, ни есть, ни даже просто думать о чём-то другом. Поднявшись с постели, Себастиан подошёл к окну, хмуро посмотрел на мокрые ветви зацветающей липы, на рябые от дождя и ветра лужи, на опадающие лепестки красных космей и вздохнул. Ну и чёрт с ней, с непогодой. Что такое дождь по сравнению с тем, что Констанца плакала из-за него? Себастиан досадливо тряхнул головой и направился ко входной двери, решительно натягивая серую толстовку поверх футболки. Обувшись, он вышел из квартиры и, как волк, идущий по следу, устремился на улицу. Он не знал — дома ли она. Если дома — одна ли или с этим женихом. «Всё равно», — подумал Себастиан. «Ты выслушаешь меня, Конти». Казалось, дождь хлестал отовсюду и сразу во всё стороны; Себастиан мгновенно промок до нитки, но едва это чувствовал. Ему было так горячо внутри, в груди, в области сердца, что ему пару раз приходилось переводить дыхание. Вот тот самый перекрёсток, где он впервые прикоснулся к её руке — пальцы словно обожгло от воспоминаний. Дом из розового туфа от воды казался терракотовым и блестящим, как стекло. Завернув за угол, Себастиан вспомнил ранункулюсы и вздохнул. Он так хотел тогда, чтобы они понравились Конти, чтобы она порадовалась. Он задрал голову вверх, чуть хмурясь от падающих на лицо капель, отыскивая её окна. Шторы и тюль были неподвижны. «Конти, дай мне знак… Хоть какой-то», — мысленно просил мужчина. «Ну?», — его сердце замерло, пропуская удар — ему показалось, что он увидел Конти за мокрым стеклом. Дверь подъезда пикнула, открываясь, и Себастиан без раздумий бросился в подъезд, едва не растоптав какую-то бабушку. — Извините, — он устремился вверх по лестнице, прыгая сразу через две ступени. Вот она, её дверь. Сердце колотилось в горле, мешая дышать, и Себастиан с трудом сглотнул. Трель звонка показалась ему тягучей и оглушительно громкой. Констанца немного удивилась звонку в дверь. Нет, она ждала его, потому что ждала в гости Марко, который сегодня вечером уезжает уже обратно в Польшу. Флореа с легкой и смущённой улыбкой направлялась в сторону двери, шмыгая в мягких тапочках по паркету. На ней были домашние спортивные штаны тёмного цвета, свободного кроя и такая же футболка. Её волосы были распущены. Она начала прокручивать в правую сторону замок, а затем девчонка ухватилась за ручку двери, опуская её вниз и толкая тяжелую дверцу от себя, выглядывая с лёгкой улыбкой в коридор. — Ты быст… — она оборвала себя на слове. Улыбка сразу же пропала с лица девчонки. Флореа была, честно говоря, удивлена, что видит на пороге своего дома Себастиана. Где-то в глубине души она была рада его приходу, как бы не обижалась. Но негатив был сильнее. Констанца открыла дверь, и земля ушла у Себастиана из-под ног. Как одна была красива — хрупкая, миниатюрная, лёгкая. Тёмные волосы оттеняли её светлую кожу и голубые глаза, в которых Себастиан мгновенно утонул, как в море. Она явно ждала кого-то другого, потому что открыла дверь с улыбкой, которая тут же исчезла с её милого лица, словно кто-то выключил свет. Боясь, что Констанца сейчас захлопнет дверь, Себастиан откинул назад капюшон насквозь промокшей толстовки и выпалил: — Конти, прости меня. — Что ты тут делаешь? — спросила Флореа, слегка нахмурив брови. Как у него вообще хватило сил и духа прийти сюда после того, что случилось. — Я… — Себастиан на миг закрыл глаза, собираясь с мыслями. — Я пришёл к тебе. Я сделал тебе больно. Но я не со зла. Ты… — он снова взглянул на неё. — Всё изменилась в тот день, когда ты узнала, что у меня… есть девушка, так ведь? — Какая вообще разница? Причём здесь обсуждения прошлого? — девушка задала вопрос, стиснув зубы вместе. — Я не хочу разговаривать, Себастиан. Ты зря сюда пришёл. Уходи, — она стала тянуть на себя тяжёлую дверь, чтобы закрыться и огородиться от мужчины. — Нет, Конти, пожалуйста, выслушай меня! — Себастиан придержал дверь рукой, подходя ближе и глядя на неё сверху-вниз. — Да, на тот момент я встречался с другой. Но, ради Бога, будь же справедлива. Я как-то дал тебе повод думать, что имею какие-то виды на тебя? — Нет, это просто я наивная девчонка, летающая в своих облаках, — ответила Констанца, сильнее вцепившись ладонью в дверную ручку. Ей не понравился его последний вопрос — его звучание. — Ты решил поиздеваться надо мной? Не дал, а теперь уходи. Я не хочу об этом разговаривать. — Да Господи… — Себастиан в отчаянии зажмурился и тряхнул головой, так, что с его волос во все стороны полетели брызги. — Тогда и я тоже витаю в облаках. Я ведь на миг вообразил, что тебе было интересно со мной. Именно со мной, просто с Себастианом, а не с парнем из телевизора, — он взглянул на Конти из-под ресниц и вздохнул. Она стояла перед ним — маленькая, хрупкая, натянутая до предела, как струна, вцепившись в дверную ручку так, что побелели пальцы. — Мне было с тобой так легко, что я и не заметил, как… как стал забывать о ней, постоянно думая о тебе, — произнёс Себастиан, глядя Конти прямо в глаза. — Я правда не хотел, чтобы всё так вышло. Мне очень жаль, и я прошу — прости меня за всё, в чём я виноват перед тобой… За всё, кроме поцелуя, — его взгляд на мгновение задержался на её губах. — Я поцеловал тебя совершенно осознанно. Ей просто хотелось повторять одно и тоже, мол: а какая уже разница, кто и что думал? Констанца явно не собиралась ничего возвращать из прошлого общения. Глупо было отрицать, что его слова ей противны. Ей были приятны его слова о том, что он думал о ней. Но сейчас мужчина не на её месте, чтобы понять, как ей больно. — Мне не нужны извинения, Себастиан, — изрекла девушка, тяжело вздыхая, ощущая, как защемило сердце от его последних слов, и как защипало в глазах. — Ты можешь сделать мне лучше — просто уйти и больше не приходить сюда. Просто будь мнительнее в следующие разы с девушками, чтобы не влюблять их в себя и не забывать про свою девушку в первую очередь, — Флореа поджала губы; она слышала каждое его слово и про то, что он из-за неё стал забыть о своей девушке. Констанца надеялась, что это принесёт ему такую же боль, как и он принёс ей. — Влюблять? — Себастиан чуть не подавился собственным сердцем. Ему стало так жарко, словно он с разбегу прыгнул в костёр, так, что он даже немного покраснел. — А ты не задумывалась хоть на мгновение, Констанца, что это взаимно, а? Что не только ты влюбилась, но и в тебя тоже? — он поднял брови, глядя на неё, и тоже покрепче схватился рукой за дверь, чтобы Конти не захлопнула её и не сбежала. Как жаль, что это не рука Баки. — Что ты хочешь добиться этим разговором? — спросила Констанца, посмотрев на его руку, которая сильнее схватилась за дверь. — Задумывалась и больше не хочу. Отпусти дверь, — она смотрела на него с болью в глазах. Ведь Констанца тогда часто думала о том, что нравится ему, когда он делал ей комплименты или касался её. — Пожалуйста, — от этого разговора ей было больно. Внутри Флореа была счастлива, что он пришёл и снова у неё были те самые розовые мысли. Себастиан сделал осторожный шаг вперёд — со стороны могло показаться, что он просто переступил с ноги на ногу и осторожно положил вторую руку рядом с рукой Конти. — Почему больше не хочешь? Потому что собралась замуж? — произнеся последнее слово, он поджал губы, пристально глядя на неё. — Какой замуж? — переспросила Констанца, сильнее нахмурив брови, а шестерёнки в голове стали работать быстрее. — Да, поэтому, — соврала Флореа, подняв подбородок повыше, чтобы быть увереннее. — Ты его так сильно любишь? — губы Себастиана тронула улыбка, хотя внутри него словно дрались скорпионы. — Посмотри мне в глаза, Констанца, и скажи, что любишь… как его там? — Себастиану было плевать, как зовут жениха Конти — это была просто попытка задержать её, не дать уйти, побыть с ней рядом хоть ещё немного. — Что за приёмы из фильмов? — спросила девушка, сильнее стиснув зубы. — Да и я не обязана ничего тебе говорить, — она посмотрела ему в глаза. — И да, я люблю Марко. — Неправда, — отозвался Себастиан, чуть наклонившись к Конти. — Будь это так, ты бы ответила сразу, а не начала бы возмущаться киношными приёмами, — от глубины её пасмурных глаз захватывало дух; она была так близко, что Себастиану казалось, что он чувствует аромат её волос. — Ну почему ты появляешься тогда, когда мне становится хоть немного лучше? Почему?! — Флореа не могла уже сдерживать своих эмоций, которые вырывались наружу. Себастиан очень осторожно погладил руку Констанцы кончиками пальцев и снова произнёс: — Прости меня, Конти. Видишь, как получается… Когда чувства были у тебя, я этого не увидел. А теперь ты не хочешь слышать о моих. Действительно, как в кино… Даже бесит немного… — горькая улыбка скривила его губы, и он вздохнул. Ему очень хотелось снова погладить руку Конти — ему очень понравилось ощущение от прикосновения к ней. — Скажи, о чём ты думаешь? — Ты прав, — начала Флореа, одёрнув свою ладонь от дверной ручки, где её пальцев касался мужчина, тем самым отпуская дверь. — Не хочу и не буду слушать, потому что я тебе не верю! Ты понимаешь?! — её глаза защипало из-за подступающих слёз. — Оставь меня в покое и больше не приходи сюда. Как ты вообще можешь заявиться сюда и говорить о своих чувствах? Что, девушка бросила и теперь ты пришёл на запасной вариант?! — Запасной вариант? — он ошеломлённо повторил, глядя на Констанцу во все глаза и даже отступил на полшага назад. Себастиан вздрогнул, словно Констанца снова отвесила ему пощёчину. — Вот, значит, что ты обо мне думаешь? Что я не способен чувствовать что-то хорошее, настоящее, только похоть и грязь?! Господи… — он отпустил дверь и всплеснул руками, хлопнув себя по бёдрам. — И всё из-за того, что у меня кто-то был, когда мы встретились? Конти, серьёзно?! Она бы могла сейчас сказать ему о том, что все медийные личности такие испорченные и похотливые, ибо людей портит популярность и деньги. Но Констанца промолчала, до боли закусив свою губы, чтобы не болтнуть ничего лишнего. Но обида подступала к горлу мощным потоком. — Всё из-за твоих касаний ко мне! — её голос стал звучать на несколько тонов громче. — Из-за внимания, комплиментов! А я как маленький ребёнок придумала себе всё, а ты… ты просто такой по натуре. Всем и всё! Уходи, Себастиан, — она снова схватилась за ручку, захлопнув дверь так сильно, что в подъезде стоял гул хлопка. Всем и всё? Такой по натуре — это какой? Себастиан смотрел на дверь, от грохота которой в ушах стоял гулкий звон, и пытался вдохнуть поглубже. Он чувствовал себя как рыба, которую выбросило на сушу. Первой его мыслью было позвонить, постучать — но радовать чужие любопытные уши он не собирался. Но и оставить всё на этой ноте Себастиан тоже не хотел. Да и не мог. Девушка, которая ему небезразлична, кажется, отвечает ему взаимностью. Стэн улыбнулся, но улыбка его тут же померкла. Раньше она и ответила бы, наверное. А теперь девчонка считает его похотливой медийной сволочью, которая трахает всё, что шевелится. Тяжело вздохнув, он подошёл к двери и, прижавшись к ней лбом, сказал: — Я знаю, что ты меня слышишь, Конти. Открой, пожалуйста. И она его действительно слышала. Но открывать дверь Констанца не станет. Вместо этого Флореа провернула замок в левую сторону на три оборота, чтобы он не открыл дверь. Тыльной стороной руки она вытирала слёзы, отходя от двери, идя к себе в комнату. Шатенка легла на кровать, утыкаясь лицом в подушку, возвращаясь к тому самому дню, когда горько плакала. Себастиан слышал, как Констанца закрыла дверь на замок. Он слышал её шаги, удаляющиеся от двери. Несколько мгновений он так и стоял, прижавшись лбом к двери — так ему не хотелось уходить. В кармане запиликал телефон. Но Себастиан даже не посмотрел кто ему звонил. Мокрая толстовка давила на плечи, как бетонная плита; Себастиану вдруг стало холодно. Очень неохотно отойдя от двери, он стал спускаться по лестнице вниз, прислушиваясь — вдруг откроет, позовёт. Но нет. Выйдя из подъезда, Себастиан повернулся к дому лицом, снова глядя на окна Конти — но там никого не было. Дождь перестал, но ветер из прохладного стал просто ледяным, и Себастиан зябко передёрнул плечами. Повернувшись, он сунул руки в карманы и направился в сторону гаража Раду. Она сжимала в кулаки одеяло и подушку, не в силах остановить слёзы. Сейчас совершенно ничего не хотелось делать. Даже принимать в гости Марко. Перевернувшись на спину, она достала из кармана штанов телефон и быстро написала, что маме нужна помощь на росписи, и она туда пойдёт вечером. Встав с постели, Флореа подошла к двери, чтобы посмотреть в глазок, сама того не понимая, что, желая увидеть в нём. Наверное, Себастиана. Но там никого не было. — Себастиан, что за грохот у тебя? — спросила Маргарита. — Дождь, — ответил Стэн. — Ты не дома? — с удивлением спросила Левиева. — Нет, — снова ответил он без каких-либо эмоций. — Себастиан… Всё хорошо? — голос Риты немного погрустнел, и Себастиан, как только мог мягко ответил: — Ну конечно, милая. Сама же знаешь, как я отношусь к дождям, — на самом деле Себастиан был к дождям равнодушен — а вот столь любимую Ритой тропическую жару ненавидел. — Малыш… Может быть, ты приедешь? Мы же так соскучились друг по другу, — проговорила Маргарита сладким голоском. Себастиан вздохнул и нахмурился. Он стоял под козырьком, который образовывала крыша гаража Раду, смотрел, как капельки воды барабанили по листам подорожника и мокрым одуванчикам. Он вспоминал слёзы Конти и ранункулюсы, которые так и не подарил ей. Нежные, прохладные, голубые — как и она сама. — Рита, я пока не могу, милая, — ответил Стэн. — Почему? Ты разве не хочешь меня видеть? — голос Риты стал совсем грустным, и Себастиан снова почувствовал угрызения совести. — Очень хочу. И не только увидеть, солнышко, — начал мужчина. — Но меня могут отозвать в любой момент, а отсюда до Канады ближе, чем из Венесуэлы. — О, я понимаю, — карьера всегда была для Риты важнее всего на свете. — Просто… мне кажется… сны дурацкие какие-то, цветы сломанные… Настроение от них плохое. Ты меня не разлюбил? — Рита, — Себастиан вздрогнул от неожиданности, но заставил себя улыбнуться. — Ну что такое ты говоришь? — Скажи это? — попросила Левиева. — Рита, здесь лишние уши кругом, — отнекивался Себастиан. — Ну и что? Или кто-то не знает, что у тебя есть девушка? — голос Риты сразу стал каким-то скрипучим, и Себастиан поморщился. — Все знают, Рита. Не сердись, — ответил он. — Тогда скажи! — жёстко произнесла она. — Вот прямо сейчас, Себастиан. Себастиан зажмурился — и перед его глазами возникла Констанца, её глаза, родинка над губой, лёгкие руки на клавишах фортепиано. — Я люблю тебя… — вырвалось у него, и он очень удивился, услышав радостный смех Риты. — Ура! И никто не умер! — радостно проговорила девушка. — Да… — протянул Себастиан, проведя рукой по лицу. — Рита, мне пора. — Да, конечно, милый! Я позвоню, как освобожусь, — сказала она. — Хорошо. Пока, — отозвался актёр. Сбросив звонок, Себастиан глубоко вздохнул. Ну это ж надо. Он признался Конти в любви — а эти слова услышала не она. Ну ничего. Зато теперь он знал, что делать, чтобы хотя бы попытаться завоевать расположение Констанцы. Себастиан снова зашёл на сайт цветочного магазина. Астры, красные подсолнушки и лаванда, и никакой фольги — только лента из золотистого кружева, и записка: «Воздух пахнет тобой, и я не могу им надышаться. Все мои мысли о тебе одной. Себастиан». Констанца ожидала снова в двери Себастиана или Марко, который зашёл к ней перед отъездом, чтобы попрощаться, или маму, потерявшую ключи. Но никак не курьера с увесистым букетом цветов. Флореа вначале подумала, что юный паренёк ошибся адресом, но он показывал написанный адрес на планшете, и это был адрес дома девушки. Её квартира. На вопрос: от кого это? Курьер не ответил, потому что он и сам не знал. Девушка всё-таки расписалась в его планшете, забирая цветы, закрыв дверь. Она сразу же пошла на кухню, подготавливая вазу, наливая в неё воды. Констанца подумала, что раз она сказала Марко не приходить, то быть может, он решил сделать ей такой сюрприз. Поставив красивый букет в вазу, она немного расправила цветы, замечая светло-розовую бумажку, которая была сложена пополам. Она сразу же от нетерпения раскрыла её, а голубые глаза полезли на лоб. Внутри всё перевернулось и встало на свои места обратно. В голове сразу появилось до кучи много вопросов. Уж лучше бы это было всё от Марко. Не успел Себастиан уйти, как он даёт о себе знать. Но Флореа не могла не отметить, что ей было очень приятно. Возвращаясь от Раду домой, Себастиан не сумел справиться с искушением и свернул с главной дороги к ней во двор. Уже смеркалось, и в окнах Конти горел свет. Себастиан присел на краешек теннисного стола и, задрав голову, забыл про всё на свете и смотрел вверх. Интересно: приняла ли она цветы или выбросила? Дождя не было, ветер успокоился, и небо на западе догорало алым пламенем. Себастиан посидел ещё немного, но Конти в окне так и не появилась. Поднявшись, он отправился домой, зная, какие цветы отправит Констанце завтра. На эту идею его натолкнул цвет закатного неба. — Спокойной ночи, Констанца, — прошептал он, оглянувшись, прежде чем завернуть за угол.