Я в плену этих гроз

      Он не помнит, когда и где родился, просто в какой-то момент осознал себя в первобытной дикой чаще. Испуганный, потерянный ребенок, не знающий об этом мире ровным счетом ничего. Вокруг него творилось что-то немыслимое, воздух гудел и искрился, от вспышек было не разглядеть ничего вокруг, дождь омывал его нагое тело.       Мальчик дрожал, но не от холода – что это такое он не знал тоже. Его било дрожью от перепадов клокочущей внутри и вовне энергии, от того, что разряды немыслимого напряжения свободно проходили сквозь его тело, наполняя тем, что он определил бы как силу, если бы знал такое понятие. Чувство ему определенно нравилось, и он протянул ручки к бушующей стихии, желая ещё, ещё… Он звал без слов, повинуясь инстинктам, и с неба срывались одна за другой ветвистые изломанные плети, обвивая пальчики и без следа исчезая. Больше ему не было страшно – наоборот, стало весело, и ребенок заливисто смеялся, глядя как послушно ластятся к нему эти красивые искрящиеся ленты.       Постепенно вокруг становилось темнее и тише, ставшие уже привычными песни громовых раскатов слышались словно бы издалека. Малышу снова стало скучно и одиноко, захотелось спать. Он тер кулачками глаза, сидя на мокрой земле, когда с тихим плеском рядом коснулась покрытой водой поверхности стройная высокая фигура, задрапированная в широкий бесформенный плащ из звериных шкур. Некоторое время молодой мужчина с интересом разглядывал малыша, чуть склонив голову, из-под растрепанной тут же поднявшимся ветром темной густой челки. Наконец он кивнул себе, молча подошел и подхватил ребенка, чуть поморщившись, когда его тело тут же окутало облако тонких белых разрядов.       - Ну, ну… потише. Вот же морока. Ты пока совсем ничего не умеешь, – он заглянул в сонное личико доверчиво прижавшегося к нему ребенка. – И почему я? Своих забот мало. Мать Луны - даром что баба, могла бы и позаботиться, так нет, на меня спихнули.       Так он ворчал, пока ветер вокруг усиливался, свивая воздух в тугие спирали. Но руки держали малыша нежно, как будто хрупкую драгоценность.       – Я позабочусь о тебе, новый Хозяин. Как бы тебя назвать? Раз уж на меня взвалили заботу о тебе, то мне и решать, верно? Дай подумать, - он поднял голову к небу, с которого всё ещё срывались редкие дождевые капли. – Ты у нас будешь следить за погодой в небе… небо… Тянь. Я назову тебя Тянь.