***
После этого случая стало и правда немного проще слушать – а шаровая молния, которую Шань без затей назвал Шариком, появлялась возле него время от времени, подставляясь под почесухи или просто сопровождала следом и исчезала, повинуясь своим таинственным настроениям. И он бы счел рассказы о её непредсказуемой и агрессивной природе сказками, если бы не видел своими глазами, как Тянь долго тряс рукой в дымившейся перчатке, которой попробовал было тоже присоединиться к их интимному времяпрепровождению. Собираясь, чтобы в последний раз выпорхнуть из окна своей теперь уже бывшей квартиры, Шань покидал в рюкзак первое, что пришло в голову, словно собирался куда-то загород: какую-то одежду, кошелек, мобильник и зарядку, пару пачек сигарет и ещё какую-то незначительную мелочь. И только потом до него дошел тот простой факт, что он никогда уже больше в эту жизнь не вернется. Увидев зарядку для мобильника Тянь долго ржал, после чего стянул перчатку и взял в руку аппарат. - Ты теперь сам ходячая зарядка, смотри только не спали с непривычки, а то новый покупать - целое приключение. – и на глазах шкала заряда поползла вверх. Такая же участь постигла зажигалку – образовывать между пальцами крошечную дугу оказалось первым из освоенных им фокусов. Правда в процессе упражнений несколько сигарет просто обратились в пепел сразу, уносимые промозглым ветром. К несчастью, всё остальное было уже не так просто. Шань долго ломал голову – а откуда собственно, берутся разные нужные штуки, да хотя бы и те же самые сигареты, пока не додумался спросить. Ещё одна вещь, которой предстояло научиться – постоянно спрашивать. Поначалу это казалось неловким – казалось, что над ним будут смеяться, и иногда так и выходило, но Тянь всегда делал этот так незло и заразительно – его больше забавляла сама ситуация, чем именно тот факт, что Шань был в ней сбитым с толку новичком. Оттого его подколки и звучали необидно, а объяснения – без снисходительности. В такие моменты он часто становился серьезнее, словно бы другим человеком, терпеливо рассказывая, вдаваясь в детали, словно строгий ментор сменял беззаботного озорного мальчишку. И в один из дней Мо всё же решился затеять этот разговор. - Тянь, а ты где курево берешь, и остальное? Я к тому, что у меня осталось немного денег – если надо – возьми, - он протянул ворох смятых банкнот и горсть мелочи. - О, спасибо, нелишним будет, – вопреки ожиданиям, тот не стал возражать и просто сгреб всё в карман. – Мы с тобой пока вместе шатаемся – вместе и потратим. На самом деле у меня частенько не бывает денег – они и не нужны особо. Ты удивишься со временем, как мало нужно вещей. Некоторые просто берут, что хотят, проще говоря, тырят, - он поморщился. - Но я так не делаю, как ни крути, а это вред сущему, и за него прилетает. Равновесие не обманешь. Раньше проще было – можно было поменять красивые камешки сразу на нужные вещи, но потом люди так заморочились. Хорошо мне Чэн давным-давно показал такой способ, и я от нечего делать как-то собрал нефиговую коллекцию разных подходящих камней. Сейчас каждый из них стоит дорого, и можно купить всё, что нужно. Главное – хранить там, где не доберутся всякие ушлые. Хочешь – покажу? Спрашивать, кто такой Чэн показалось неловким, а распространяться про это Тянь не стал. Что ж, один вопрос отпал – получается, некоторые Хозяева меняли что-то ценное на деньги или сразу вещи из этого мира, а некоторые одалживали, без возврата. И, очевидно, помогать им в этом могли только Видящие. Всё время ему никто из них не встретился, не считая Ведьмы, но где-то же они жили? - Заманчиво, конечно, наверное, выглядит как пещера какого-нибудь дракона. - Я не пример аккуратности, но не настолько же! У них там жарко и срач такой – не подойти. Да и не осталось их почти – но, если мимо какого-нибудь гнезда пролетать будем – может и заглянем. - Кого гнезда? - Огненных драконов. - Ты меня сейчас разыгрываешь. - Да я в курсе, что ты веришь только когда руками пощупаешь. Хотя не рекомендую. Строго говоря это и не драконы в общем – огненные элементали. Ну, примерно, как змеи и твой Шарик – электрические. Есть понятное дело и водные, и воздушные, и ещё разные – они живут в стихиях. Раньше их очень много было, а как люди везде селиться стали – их меньше стало, как и прочих зверей и птиц. Им города не нравятся, а мы как раз в городах почти всё время и проводим. В очередной раз почувствовав, что голова не выдержит переизбытка информации, Шань помахал рукой, показывая остановиться. - Давай к более приземленным вещам. Про камни я понял, а дальше-то что? - А дальше – в Вавилон тащиться приходится. Кстати, там весело, тебе интересно будет. - Я по географии и истории отродясь больше тройки не получал, но там же руины одни вроде где-то в Иране? - Почти угадал. В Ираке. Но я не про древний город с таким же именем. Настоящий Вавилон вполне себе живёт и здравствует, и находится в Европе. Мы там будем… - он задумался. Шань уже знал, что сейчас он просчитывает вероятные маршруты и прикидывает расстояние и время, нужное чтобы добраться. Самому ему до этих сумасшедших вычислений в уме, учитывающих всё на свете от скорости ветра в каждой зоне до фазы луны, было как до Китая. Впрочем, до Китая было как раз, не так и далеко – на этот раз небоскреб, на котором они обосновались, находился в центре Сеула. - … если я ничего не путаю, то через три дня. А пока – послушай, и скажи мне, где и что не так? Попробуешь? – он указал вверх, возвращаясь к работе. К этому тоже приходилось привыкать – что бы ни происходило вокруг – Хозяин никогда не переставал как он выражался «приглядывать». И если он просил сосредоточиться на происходящем – значит, действительно пора. Мо встряхнулся, поднимаясь, и вдруг необычайно остро почувствовал, как вокруг всё замерло, и вот-вот взметнется тот самый, первый, порыв ветра. Ощутив волнение, от которого невозможно было оставаться на месте, глубоко вдохнул, и, неожиданно для себя, разбежавшись, оторвался от края крыши ровно в тот момент, когда воздух упругой струей подхватил его, унося к самым тучам, которые тут же откликнулись, роняя тяжелые, несущиеся к земле с бешенной скоростью капли. В грудной клетке словно второе сердце билось скопившееся напряжение, ведущее его за собой, в унисон с тем, что нагнеталось в воздухе, чтобы через тщательно отсчитываемые внутренним таймером секунды разразиться первой ветвистой молнией. Вот оно! Вон там… Он слышал треск громового раската и знал, что, если позовет вот так – его услышат тоже. Получается, всё это время он делал неправильно – пытался думать и действовать разумом. Но стихия чужда этого – её природа совсем иная. А значит надо слушать не ушами – сердцем, бритвенной остротой режущими, оголенными чувствами. Вот что пытался сказать ему всё это время Тянь и именно поэтому его не было в этот момент рядом – только он, наедине с этим раскалывающимся небом, в котором ворочались огромные сизые туши туч, обрушивающие на него всё усиливающиеся потоки воды. Может быть, ему всё-таки было страшно. Может быть, его ждёт неудача. И он сорвется вниз, когда поднимающаяся внутри волна схлестнется с той, что вырастает прямо перед ним, закручиваясь тягуче медленно, огромной спиралью. Он знал, что есть тот, кто подхватит, не давая удариться о землю. И даст ещё один шанс. И ещё один. А значит, можно не бояться. Потому что он верит Тяню. Верит… ну же, ну… В тот раз он проиграл. Родившаяся в супер-кластере Гроза услышала его. Приняла вызов. И играючи оплела паутиной сверкающих молний, выплюнув практически без сознания, стремительно теряющим высоту, швыряемым безумными штормовыми порывами… конечно он поймал его. Осторожно опустил на ту же крышу, укрыв от дождя и ветра и оставив рядом новую сигаретную пачку. Когда Тянь вернулся, Шань уже пришел в себя и сидел, прислонившись к выступу. Гроза продолжалась, но теперь она растеряла весь свой накал и это был просто дождь, гром и редкие посверкивающие росчерки. - Ругаться будешь? – он упрямо хмурился, глядя исподлобья. – Я балбес и слабак? - Ты меня чем слушал? Я сказал – иди разберись? Я сказал – послушай, и скажи МНЕ, что не так. - Я… послушал. - Ага. Я понял, – голос у Хозяина был до странности довольный. Как будто Шань только что не сотворил херню и не проебался, едва не пропахав собой борозду в земле. - Тебе просто нравится, что я ношу тебя на руках, да, малыш? Для этого не надо пытаться убиться – всё равно не получится. Просто скажи – я буду носить тебя на руках хоть весь день. Каждый день. Только не делай так больше, ладно? Если что и осталось в Шане от прежней жизни – это способность краснеть, тем более что сейчас для этого было две причины разом. Во-первых – его дурацкий необдуманный порыв, закончившийся так бесславно, а во-вторых – вот эта вот кривая улыбка, и то, что прямо сейчас Тянь сел рядом и самым нахальным образом жался, толкая плечом. - Прости. Меня просто… - он не мог подобрать слов для объяснения того, что только что с ним произошло. - Не переживай. Ты и так сегодня много сделал. Тебе не хватило совсем чуть-чуть. - Чего? Силы? Как вообще можно бороться с… этим? – этот вопрос он задавал уже не в первый раз. Но вот ответа так и не понимал. - Да не надо с «этим» бороться. Ты и так сильнее. Тебе нужно только в это поверить, - Тянь ласково взъерошил влажные волосы, вновь оказываясь слишком близко, и закончил практически в ухо. - Потому что я верю в тебя, малыш. И сегодня это было потрясающе красиво… - Как я чуть мордой в асфальт не звезданулся? Да, красота… Ты же не будешь вот так ловить меня вечность. - Если понадобится – буду, – он смотрел прямо в глаза. На этот раз серьезно, без улыбки. – Я поклялся в этом, если помнишь. И если нужно – повторю. - Не нужно. Я… помню, - Мо смутился, отводя глаза. Когда же он наконец сможет… сможет ли?Часть 3. (Падение)
4 августа 2023 г. в 20:11
Сидя на широкой металлической полосе, что шла по самому краю крыши одного из множества пекинских небоскрёбов, Мо смотрел вверх, в облака, всё так же сыпавшие на него мелкой водяной пылью. Ещё не дождь, но его предчувствие, теперь сопровождавшее его постоянно. Было странно настолько резонировать с окружающей действительностью для того, кто столько времени как мог закрывался от мира, прятался в твердую раковину, не впуская никого и ничего внутрь и не выпуская своих чувств. Именно с этим были самые большие проблемы – чтобы «слышать», нужно было «открываться». Так говорил Тянь.
Чтобы тебя слышали – нужно «говорить»… Он не мог. Прошёл уже месяц, а все его попытки оставались безуспешными. Шань сдвинул брови, закрыл глаза и изо всех сил попытался отбросить страх, неуверенность, успокоить сознание и коснуться своим разумом грозовых туч, что клубились над городом… и тут же распахнул глаза, усилием воли подавляя дрожь, прижимая руку к колотящемуся сердцу. То, что он видел просто было слишком огромным. Мощь природной стихии подавляла его, прижимая к земле и заставляла раз за разом отступать. Командовать этим? Как, блядь?!
И если бы это было единственной его проблемой… вторая как раз опустилась сейчас в паре шагов, коснувшись кроссовками мокрого металла. Он выглядел усталым… снова пришлось быстро преодолеть огромное расстояние, чтобы вернуться за ним... но Хозяин всё так же мягко улыбался.
- Привет, малыш! Что делаешь?
- Теряю веру в себя. Ты ошибся, я безнадежен.
- Ага, кажется, я тебе уже несколько раз говорил. Этого просто не может быть. Тебе нужно время.
- Сколько? Ты месяц со мной возишься. Всё без толку. Я просто трус.
- … сказал мне человек, который решился умереть и превратиться в молнию.
- И сбежать тем самым от своих проблем.
- Но ты здесь. И ты пытаешься. Знаешь, сколько у меня ушло времени на то, чтобы понять, как вообще слушать? Я даже посчитать не могу – наверное, годы.
- А Цзянь говорил, что быстро научился.
- Ты этого болтуна больше слушай. Он просто сразу был без башни – влез в эпицентр и заорал благим матом – ясен пень, змеи хвосты поджали и попрятались – с придурком связываться – себе дороже, - Тянь рассмеялся, но потом взглянул серьезно. – У каждого свой путь. Тебе нелегко пришлось, я же вижу, вот ты и боишься, сомневаешься. Гроза чувствует это… но я в тебя верю. Дай себе время, хорошо?
Шань отвернулся, выуживая из кармана пачку сигарет – Тянь периодически отдавал их ему – всё равно купить он теперь сам ничего не мог. Откуда они появлялись, оставалось загадкой – мол, бери, нет проблем. Нет проблем. По мнению Шаня, он сам как раз и являлся одной большой проблемой. И не только с грозами – рано или поздно должен же хоть худо-бедно научиться. А вот стоило Тяню даже вот так просто присесть рядом, как он начинал нервничать.
В тот день, когда его обратили в Дитя Грозы, он сам поцеловал Тяня. Но стоило немного прийти в себя, как это показалось слишком. Слишком близко, слишком личным. Он просто не успевал переваривать всё свалившееся на него, и когда Тянь попытался коснуться его губами снова – невольно отшатнулся. В тот же момент испугался, что обидел, но Хозяин только посмотрел вот этим своим понимающим взглядом и сделал шаг назад. И больше не предпринимал попыток излишне тесного контакта без повода. Ждал, когда Мо сам… Похоже, что-что, а ждать Хозяин Грозы умел. Но чем больше проходило времени, тем тяжелее было решиться хоть на какое-то осмысленное действие.
Они проводили дни и ночи рядом – особой нужды во сне, как и в еде, больше не было – всё это оставалось психологической, а не физической потребностью, и постепенно слабело. Первое время Шань продолжал периодически спать, и даже сейчас ещё отключался ненадолго, устроившись где-нибудь в тихом месте, и, проснувшись, часто обнаруживал Тяня сидящим рядом, просто охранявшим его сон, коротая время за бесконечными сигаретами, привычно глядя в небо. Его присутствие и успокаивало, и приводило чувства в смятение.
Только сейчас начинало медленно доходить, что или кто именно с ним рядом, и чем стал он сам. И всё это пиздецки пугало. Иногда хотелось проснуться и понять, что всё – только дурацкий сон. Проходя по улицам мимо людей, которые его не замечали, по привычке пытаясь войти куда-то и понимать, что не можешь. Да просто бодрствуя бесконечные сутки – Шань чувствовал, что в какой-то момент начинает сходить с ума. В таком состоянии он совершенно не мог найти силы ни на укрощение стихий, ни на какой-либо вменяемый ответ на чувства Хозяина Грозы, которые теперь казались ему ещё одной проблемой, с которой он просто не знал, что делать.
Может быть было бы проще, умей он, подобно Цзяню, не загоняться и принимать реальность такой, какая она есть, легко и отважно. Но он не умел. И это приводило в глухое отчаяние. Иногда, когда они вот так, молча, сидели на небольшом расстоянии, между ними, казалось, копилось едва видимое статическое напряжение, начинавшее потрескивать, и это потрескивание раздавалось всё громче, уже вполне уловимое слухом… что?
Шань поднял взгляд. Прямо между ними и вправду раздавался треск и из ниоткуда формировался шар белого свечения, становившийся всё плотнее. Потянуло гарью и озоном. Тянь вскочил и взмахнул рукой.
- Осторожно! Кыш! Да кыш ты, зараза!
Но зараза никуда исчезать не торопилась, покачиваясь между ними, словно выбирая, с кого бы начать.
Мо смотрел во все глаза: он впервые видел перед собой шаровую молнию. Было странно, что Хозяин так реагирует – разве вся эта херня не должна ему подчиняться? Херня выбрала жертву и сейчас неторопливо обплыла Мо по кругу, чуть выше поверхности, продолжая шипеть и изредка плеваться в сторону раскаленными каплями, оставляющими подпалины на металле крыши.
- Шань, не двигайся. Эта штука дикая и никого не слушает никогда. Убить тебя не убьёт, но приятного мало, если вцепится.
Несмотря на предостережение, стало отчего-то смешно – очень уж непривычно выглядел встревоженный Хозяин. Сам он не чувствовал от шипящего шара никакой угрозы. Скорее любопытство. Тот чем-то напоминал грязно-белого кота, который ненадолго приблудился однажды к Кофемолке. Тот тоже сперва настороженно обходил его по дуге, и только когда немного освоился, стал подходить, чтобы его почесали за ухом и дали что-нибудь вкусное. За шаром тянулся дымчатый след, увеличивая сходство с кошачьим хвостом. Поэтому он сделал так, как показалось правильным – медленно протянул руку и позвал:
- Кис-кис… да не бойся, иди сюда.
Шар настороженно замер, колеблясь на месте, словно и в самом деле не знал, как поступить. По другую сторону озадаченно смотрел Тянь.
- Ты чего творишь…? – прошептал он одними губами, но Шань только помотал головой, продолжая тянуться. Какая муха его укусила, и почему захотелось ни с того ни с сего непременно дотронуться до странной сущности – он в тот момент не очень-то думал.
- Хорошо, ну не шипи, не шипи. Не знаю, что ты хочешь, но я тебя не обижу, – медленно сделал шаг, опускаясь на корточки, и вновь протянул руку. Молния зависла перед ним, продолжая светиться так, что глазам становилось больно, и вдруг стремительным движением ткнулась в подставленную ладонь. Казалось, должен последовать удар, боль или что-то такое, но это было больше похоже на мелкие щекотные уколы, словно разряды в двенадцать вольт, сопровождавшиеся низкочастотной вибрацией. Ха, реально как кошка мурлычет. При этом поубавившая сияние поверхность на ощупь была рыхлой, а под ней чувствовалось твердое ядро, которое он и принялся почёсывать.
- Ну ты, блин, даёшь, - Тянь нависал над ними, недоверчиво моргая. – А говорил – не можешь «слушать» и «говорить». Эта самое странное из электрических существ, они даже меня шлют дружно нафиг. Сколько ни пытался с ними договориться, хоть в бубен бей – никогда не слушались. А тебе вон, пузо подставляет. Рассказывай мне теперь, что с грозой не управишься.