***
- Чэн-гэ, Чэн-гэ, где ты? – мальчуган, на вид лет семи, в грубой тунике, завязанной на плече и босой, шел по лесной поляне вдоль границы густого подлеска, уже окрасившегося в охряные и желтые краски середины осени. – Ты же не ушел без меня? Но названного брата нигде не было видно. Он потихоньку начал злиться. Что за прятки? Играть в прятки Тянь любил, вот только когда его старший брат так внезапно исчезал, ему быстро становилось не по себе. Несколько часов назад он наткнулся на подросших уже щенков лесного волка, что пару месяцев как покинули логово и провел время возясь с ними, бегая наперегонки, а когда они начинали не на шутку кусать его за голые пятки – легко приподнимаясь над землей, дразня новых товарищей длинной веткой. Веселье пришлось прервать только когда из-за кустов появилась волчица и ничего не оставалось, как спасаться на ближайшем дереве. Можно было и отогнать, но он не хотел зря пугать зверя – это его лес, а он вторгся сюда без спроса. И уже после понял, что брата, с которым они остановились отдохнуть в своём бесконечном скитании, нигде не видно… Если честно, юный Хозяин и не представлял себе какой-то другой жизни, кроме как мотаться туда и сюда. Привык спокойно ждать, пока брат разбирался со шквалами и смерчами, утихомиривал песчаные бури и занимался другой нудной работой. Периодически он, как мог, пытался объяснить мелкому, как это делается, но его объяснения в большинстве своём пропадали втуне – не то чтобы Тянь не слушал или не пытался… Иногда всё же приходилось напрячься, занимаясь совсем уж взбесившимся грозами, когда от молний начинал полыхать лес, наводя панику на обитателей и превращая огромные территории в выгоревшие мертвые пахнущие пеплом кладбища погибших животных и деревьев… иногда сгорали и поселения тех, кого называли «люди»… с ними было скучно – в отличии от животных, люди Тяня не видели и играть с ними не получалось. Успокаивать грозы выходило пока через раз, да и особого смысла он в этом не видел, как не пытался Чэн донести до него важность и необходимость их работы, а чаще всего, окунувшись в пелену дождя, постепенно увлекался, начинал играть с разрядами, ловя их ладонями, со смехом носясь под самыми тучами под громовые раскаты, чем ещё больше заставлял расходиться стихию. Конечно, потом он получал заслуженную взбучку, и, потирая задницу, обещал в следующий раз быть внимательнее… но это было так неинтересно… Вокруг ощутимо похолодало… конечно, уже не жаркое, ласковое лето, но и до времени, когда им не нужно будет сюда заглядывать какое-то время, было ещё далековато… Тянь поднял голову к привычно хмурящемуся небу, как вдруг ему на щеку упало нечто белое и холодное. Потом ещё… и вот уже прямо на пожухшей коричневой траве стал образовываться белый сверкающий слой чего-то волшебного… А когда наконец отвлекся от созерцания того, как на его ладони эти белые игольчатые хлопья превращаются в обычную воду, то заметил неподалеку брата, а рядом с ним – ещё одного… человека? Он разительно отличался от них, и встречать никого похожего пока не доводилось. Чэн и сам Тянь были черноволосые и сероглазые. Тянь не раз разглядывал своё отражение в водной глади, хотя в первый раз увидев его на поверхности речной заводи, куда заглянул с берега, так удивился, что чуть не свалился в воду. Волосы же нежданного гостя цветом напоминали вот это самое, что падало с неба, и он был даже чуть выше ростом, и мощнее, чем Чэн. Это озадачило Тяня. До этого он не видел никого выше брата, если не считать самых крупных зверей, вроде медведя. А судя по тому, что он брата видел и разговаривал с ним – получается, не относился и к «людям». Незнакомец повернулся к нему, скользнул взглядом совершенно прозрачных светлых глаз и поманил к себе. - Ну здравствуй, Хозяин Грозы. Я слышал, что Ветер занимается твоим воспитанием, и наконец появилась возможность на тебя взглянуть. Чэн выразительно посмотрел на Тяня, но тот не понял, что должен делать, потому что они довольно редко общались с кем-то и правила хорошего тона – не то, чем он пользовался каждый день. Брат нахмурился и уже открыл рот, чтобы поругать его, но тут Тянь вспомнил. Надо было поздороваться. - Здравствуй, белый медведь. Брови нового знакомого взлетели вверх. - Что? Почему белый медведь? - Ты белый. И выше Чэна. Я ещё не видел никого выше Чэна, кроме медведя. Значит ты тоже немного медведь? - Некоторая логика в твоих словах, конечно есть… но я не медведь, - заметил он, смеясь. - Я – Хозяин Снегов. Меня зовут Цю. Ты видел раньше снег? Тянь помотал головой отрицательно. - И как тебе? - Красиво, но холодно, – он поежился, потому что снег продолжал идти, покрывая его плечи. - Оу, ладно. Не удивительно, что ты ни разу не видел зиму. Гроз не бывает там, где идёт снег. Поэтому вряд ли мы вскоре увидимся с тобой снова, но я тебя запомню, – он коротко взмахнул рукой, и снег прекратился, а тот, что успел нападать, потихоньку таял, оставляя тут и там ледяные лужицы. - Не надо, пусть идёт. Мне нравится.***
Шли годы и десятилетия, всё чаще Тянь оставался один подолгу – к тому времени, как он превратился в юношу, минуло довольно много времени – он не отслеживал, для него время значило немного, отмеряя только смену сезонов, как в калейдоскопе: весна, лето, осень, и снова весна… теперь он уже подобно перелетной птице внутренним компасом отчетливо ощущал, куда направляются грозовые фронты, закрывая глаза, мог мысленно проследить, где именно сейчас гремит гром и в землю врезаются, раскалывая горизонт на части, ослепительные вспышки… вся эта канитель находилась у него в голове постоянно, и постепенно, слушая терпеливые, по многу раз повторяющиеся пространные пояснения брата, он научился не обращать внимания на те грозы, что пройдут над океанами и пустынями, сосредотачиваясь на тех, что собирались бушевать там, где могли наделать беды. И выбирать, где именно он должен появиться. Однажды брат явился за ним, и, оглядев его в очередной раз едва не до дыр протершуюся одежду, покачал головой. - Никуда не годится. Придется всё же сходить туда, - он поморщился. – Не люблю я это, но похоже, деваться некуда. - Куда мы пойдём? – глаза Тяня загорелись любопытством. - Это место называется Вавилон, – уже само название звучало чудесно. Иногда брат специально приводил его во всякие интересные места, показывая то очень красивое горное озеро, то россыпи блестящих даже под серым хмурящимся небом ярких камней, то другие чудеса. Сам Тянь забредал в поселения людей время от времени. Пусть даже поговорить с ними не выходило, но и понаблюдать за жизнью этих существ было куда интереснее, чем за животными, которые год за годом повторяли бесконечный цикл рождения, размножения и смерти. В отличии от них, люди меняли свои жилища, сбивались в большие стаи и устраивали всё более сложные и прихотливые норы. Как-то раз ведомый любопытством, Хозяин Грозы попробовал забраться в такую, чтобы разглядеть, что там внутри не только через затянутое мутным пузырем крошечное окошко. Его ждало жестокое разочарование – даже в открытый настежь проход он войти не мог. Воздух словно становился плотнее и не пропускал его туда. Сами люди входили и выходили беспрепятственно, а вот он никак не был способен перешагнуть невидимую черту. Сначала он думал, что проблема в этой конкретной норе, но и другая была точно так же ограждена от его вмешательства. Тянь так расстроился, что не появлялся вблизи людских поселений потом пару лет, а встретив Чэна поспешил задать ему вопрос. - Брат, почему я не могу зайти в нору к людям? Тот сперва не понял, о чём речь, но потом вздохнул. - Не норы, это называется «дом». Они бывают разные – землянки, хижины, чумы, вигвамы… впрочем, ты всё равно не запомнишь. Если честно, я и сам не знаю. Просто так есть – мы не можем заходить внутрь того, что построено руками человека. Тянь аж рот приоткрыл. Не может быть, чтобы Чэн и чего-то не знал! Вот это новости… - Постой, а зачем тебе вообще туда? Поверь, ничего интересного – огороженный костёр – такие ты и на улице можешь увидеть. Там воняет, теснятся люди и животные, о которых они заботятся. Забудь об этой чуши. Он рассказывал так, как будто… как будто бывал там. Но ведь только что сам сказал, что это невозможно! Что-то не складывалось. - Откуда ты знаешь, если мы не можем туда войти? – озвучил он свои сомнения. Чэн снова вздохнул. Что за упрямый мальчишка. - Ладно. Войти можно. Но для этого тебя должен привести туда человек. - Но ведь они нас не видят и не слышат! – продолжал допытываться Тянь. – Брат, ты говоришь какую-то ерунду. - Есть… такие люди, что видят. Их очень мало. Видящие. Люди называют их шаманами, жрецами, считают, что они общаются с богами. Ну… в целом, они не так уж и неправы. - И ты знаешь таких и молчал?! – возмущению Тяня не было предела. - С людьми нельзя шутить. Мальчишкам вроде тебя не стоит пока с ними разговаривать о чём попало. Пока не возьмешься за ум, и не станешь настоящим Хозяином – и думать не смей. - Но Чэн! Я… - Прошлая осень. Побережье. Та рыбацкая деревушка сгорела дотла… что ты будешь делать, если люди будут просить тебя о помощи? Ты правда сможешь защитить их? А если просьба будет подразумевать причинение вреда другим? Что ответишь? Мальчик отвернулся. У него внутри всё кипело обидой, но он понимал, что брат прав. Он всегда, раздери его драконы, прав! С тех пор он стал стараться больше. И всё-таки нет-нет, да и заглядывал в деревни и к одиноким избушкам в надежде, что кто-то всё-таки увидит его, услышит его голос. Теперь, когда он знал, что это возможно… но удача ему так и не улыбнулась. И вот, брат обещает всё-таки взять его с собой! Неужели он наконец-то сможет… йу-хууу! Не в силах сдержать восторга, он взмыл вверх, и крикнул: - Да! Слышите?! Я иду в Вавилон!!! – бело-синие кучевые облака, только формирующиеся, накапливающие заряд, которые должны были разразиться сильнейшей грозой примерно через сутки, не ответили ему. Ещё слишком рано. Он знал, что они вскоре сыграют ему оглушающую барабанную дробь, но пока не требовали особого внимания. Чэн появился рядом, скрестив руки на груди. - Я начинаю сомневаться… ты не похож сейчас на взрослого, ответственного Хозяина. Который ведет себя спокойно и вежливо. - Я буду. Самым спокойным и вежливым. Обещаю! – Тянь попытался изобразить серьезность, но только невольно передразнил Чэна, так же скрестив руки перед собой, и это выглядело настолько комично, что брат рассмеялся. - Ладно, тебе действительно нужно купить новых вещей. И они повернули на север, набирая скорость, пока в ушах не засвистел ветер… Ненадолго остановились над речным руслом, вьющимся между высокими берегами, где одна из отмелей открывала необычный черный песок. Тянь решил, что они остановились отдохнуть, но Чэн опустился прямо к воде, глядя под ноги. Кажется, не найдя желаемого, он досадливо цыкнул, и поднял палец, совершив им резкий поворот. В ответ песок дрогнул, поднимаемый ветром, и смерч закружился, стремительно увеличиваясь в размерах, втягивая всё больше и больше песка, пока не стал выше речного берега, покачиваясь на месте. Дерево, на толстой ветке которого устроился Тянь, трепетало листьями, воздушные потоки метались, но Чэн был здесь, а значит беспокоиться не стоило. Наконец он удовлетворился результатом и хлопнул в ладоши. В одно мгновение смерч пропал, словно его прихлопнули гигантской ладонью, а на поверхности песка остались лежать поблескивающие золотистые камушки, которые Ветер собрал в карман. Видимо, это и было целью их остановки, потому что Чэн махнул Тяню и они снова поднялись в воздух… За горной грядой, закрывавшей небольшую долину, через которую протекала довольно широкая и быстрая река, скрывалось селение. Чаще всего вокруг даже небольших поселков имелась какая-никакая ограда, а имевшие агрессивных соседей – так и вовсе щетинились частоколом, ограждались рвами и имели крепкие деревянные ворота. Здесь же ничего такого не было, и, если смотреть со стороны – казалось, что жители поселка откровенно беспечны, полагаясь на окружающие долину высокие скалы и относительную удаленность от больших дорог. Вот только на самом деле забредший сюда путешественник скорее всего обошел бы это скопище строений широким кругом, и даже не запомнил, что видел их. Потому что вся округа была окутана едва заметным мерцанием, отводящим глаза случайному путнику и не позволявшим приблизиться. Да и дикие звери обходили его стороной. Зато для братьев под ноги едва ли не сама ложилась широкая дорога, по которой очевидно много ходили и ездили, и на лошадях, и на повозках. Из-за плетня возле крайнего дома на них с любопытством уставилась мелкая девчушка с длинными светлыми косами, но ничего не сказала, провожая взглядом. И уже это было для Тяня в диковинку: она очевидно видела пришедших, но не пугалась, только смотрела вслед. Свернув ко третьему по счету дому, Чэн уверенно позвал: - Лис, дома? – навстречу ему вышел невысокий мужичок в домотканой рубахе с вышивкой и отчего-то лисьей шапке с длинным хвостом. - Доброго дня тебе, Ветер! О, гляжу, ты не один пожаловал. - Здравствуй, Лис. Мы по делу. Нужна новая одежда. - Как будто ты хоть раз без дела приходил. Нет бы просто навестить! Да не стойте тут, проходите! И он махнул им, скрываясь внутри. Тянь задержал дыхание, делая шаг через порог вслед за братом. Получилось! Человек пригласил их войти – и вон он впервые в человеческом жилище… Внутри и вправду было довольно тесно и темновато – земляной пол, засыпанный сухой травой, посередине – между толстых столбов тлел обложенный камнями костёр – ещё на подходе к селению слышался запах дыма, выходящего сейчас через отверстие в круглой, покрытой плотными слоями речного тростника крыше. На полу копошилась пара мелких ребятишек с козленком. При виде них молодая девушка вспыхнула и скрылась за длинным полотном, отделяющим часть дома. Испугалась, или просто не любит пришлых? Лис же указал им на свободную лавку, усаживаясь напротив. - Ты хоть познакомь нас, - он оглядел Тяня. – А то неловко… Тянь решил не ждать – что он, сам без языка? - Здравствуй, Лис. Меня зовут Тянь и я… На что брат отвесил чувствительный подзатыльник, дополнив раздраженным взглядом. - Хэ Тянь. Разговор не с тобой ведут. Не мешайся взрослым. Или выйди, вон, погуляй. - Строгий у тебя брат. Но верно, чего тебе тут сидеть. Тара! Покажи гостю поселок. Из-за полотна послышался шорох, но никто так и не вышел. - Тара! – повторил Лис уже требовательней. – Вот несносная девчонка. Люблю её, вот и избаловал. Выходи, не позорь меня. Наконец занавесь шевельнулась и показалась та самая девушка. Первым, что увидел Тянь были совершенно синие, цвета самого глубокого горного озера глаза… тонкий, чуть курносый носик, нежно-розовые губы… светлая лента шла через лоб и держала густые пепельные волосы, связывая их в высокий хвост. Одета она была в длинное простое платье до самых лодыжек, перехваченное под грудью широким поясом. Она молча кивнула Тяню, жестом велев следовать за собой… Они не спеша шли по дороге, оставляя слева и справа домики. Находящиеся на улице хозяева отрывались от дел и приветствовали Тару, а она в ответ вежливо кланялась, и Тяню ничего не оставалось как повторять за ней. Вот только говорить ему она ничего не торопилась, а сам он… отчего-то робел. Обычно если уж выпадало с кем-то поговорить, заткнуть его было трудновато. А вот теперь… когда наконец-то появился шанс поговорить с человеком… была ли причина в том, что это молодая девушка? Хозяйка вод, с которой ему доводилось общаться, такого не вызывала. Хотя она выглядела как зрелая женщина, и смотрела на него, как на ребенка… впрочем, когда они виделись в последний раз, он и был ребенком. Тара же не смотрела на него вообще. И Тяню пришло в голову, может быть она тоже… смущается? От этой мысли стало легче, и он собрался с силами, чтобы обратиться к ней. - Скажи, ты всех в этой деревне знаешь? На мгновение девушка вздрогнула и сбилась с шага, прежде, чем тихо ответить: - Конечно, я давно здесь живу. - И все здесь Видящие? - Почти, этот дар переходит по наследству. Но иногда случается так, что нет. - К вам часто приходят… гости? У других деревень я видел ограды, почему тут нет? - Частенько, - кивнула она. – Нас защищают. Мы нужны Другим. - Другим? - Таким, как ты. Таким, кого не видят обычные люди. - Ты не боишься, ну, Других? - К Видящим они относятся лучше. Даже кикиморы не будут нападать, если не нарушать их границы. Живи сам и дай жить другим – так Лис говорит. - Ты о своём отце? - Он мне не отец. Мои родители погибли – собирали в дальнем лесу хворост, когда напала пришедшая из-за гор волчья стая, а Лис меня вырастил. - Прости, мне жаль. - Я их и не помню совсем. А… у Других есть родители? Тянь немного растерялся. Раньше он об этом не думал. - Наверное, нет. Я плохо помню, как… появился. Брат сказал, что забрал меня сразу. Есть Мать Луны и Отец Солнца, но они точно не родители, просто старшие, которые решают, если что-то сложное. - Как староста в деревне? Понятно… раньше Ветер… твой брат, приходил один. Почему? - Говорил, я слишком несерьезный, чтобы общаться с людьми. Ну, может он и прав. - Лис тоже говорит, что я несерьезная. Наверное, все взрослые так про детей считают. Хотя я не ребенок – мне пятнадцать вёсен уже! - она говорила с таким возмущением, морща свой носик, что было невозможно не улыбнуться. От этих слов стало до странности тепло. Кто-то понимал его – человек, но чем-то похожий на него самого. С этого момента стало совсем легко, Тара начала рассказывать о жителях, кто чем занят, и что умеет лучше всего, припомнила истории о Других, которых видела. В ответ Тянь рассказал немного о том, о чём знал сам… время летело незаметно, и Чэн нашел их, оживленно болтающих, сидя на большом бревне посреди деревни. Как же не хотелось уходить! Тара… её имя означало Звезда, и правда – она была похожа на яркую звездочку, и этот её серебристый смех – словно пение горного ручья... Только сейчас Тянь задумался, а есть ли у его имени смысл. Тем вечером, возвращаясь, он задал этот вопрос брату. Тот усмехнулся, вспоминая, как впервые взял его на руки, и словно взглянул на него новым взглядом: и правда, уже не малец, который буянил иногда, швыряя в него колючими молниями – почти взрослый парень. - Что это ты вдруг заинтересовался? - Ну… Тара вот – значит звезда, - непонятно почему, он вдруг смутился. – И я подумал – может быть… - Ты правильно подумал. Тянь – значит «небо». - Небо… - он задрал голову, пытаясь разглядеть что-то сквозь резные темные кроны деревьев, что смыкались сейчас над ними. Вот бы Таре рассказать… – Красиво. Это ты назвал меня? - Да. - А Чэн? Тоже что-то значит? - Ну… значит. «Прошение». Это когда у кого-то о чём-то просишь. - Тебе как-то не подходит. - Да я постоянно прошу тебя перестать дурью маяться – ты скоро меня в росте догонишь, лоб вымахал, а ума… - Вечно ты ворчишь. А я сегодня столько всего узнал… мне можно снова будет приходить в Вавилон? - Тебе новые знания интересны, или так Тара понравилась? – хмыкнул брат, улыбаясь. – Она и вправду красивая девушка. Но тут же помрачнел. - Вот только нужно понимать, что люди – хрупки и недолговечны. У них есть совсем немного времени. А у тебя – есть твоё предназначение. И если ты сблизишься с человеком – он не сможет ждать тебя вечность и не сможет следовать за тобой. Поэтому – не привязывай к себе и не привязывайся сам, если не готов принять последствия. Разумеется, он его не послушал… и это навсегда осталось на его сердце первым шрамом. А затем он встретил Хозяина Мора. Белого змея. Который стал вторым.