Соседи

      Ник намеренно громко хлопнул входной дверью снаружи, а Марти, наконец, обессиленно рухнул на диван. Это всё уже основательно бесило, и даже его временами железное самообладание начинало трещать по швам, не выдерживая усталости. Он накрыл голову подушкой, мгновенно проваливаясь в сон, как ему показалось, на долю секунды, прежде чем телефонный звонок заставил его очнуться.       — Чего?       — Ты где? — послышались на том конце трубки раздраженные интонации.       — «Вот же блядское дерьмо!» — Дэйв! Слушай, я уже еду.       — Не пизди мне, я слышу, что ты только глаза продрал.       Марти снова беззвучно выругался.       — И какого хера тут тачка твоя запаркована?       — Дождись меня, окей?       Не дожидаясь ответа, Марти отключился и ринулся в душ, тут же мыслями перенесясь в студию, иногда отвлекаясь на незначительные размышления, по типу: а как вообще, мать твою, теперь туда добраться?       — Не будь ты хотя бы занозой в моей заднице, Дэйв!       Заслышав споры на подходе к студии, гитарист ускорил шаг, уже предполагая по голосам, что работы в очередной раз прибавится.       — То, что я предлагаю — подумай над этим! Я тебя не тороплю, чувак, у меня ведь времени хоть жопой ешь!       — Я не буду менять это.       — MTV хочет — ты нагибаешься и даешь себе отлизать, ты понимаешь? О, Марти!       — Макс, как дела? — Марти кивнул в ответ на приветствие, бросив беглый взгляд в сторону Дэйва. Он сидел, развалившись на диване уже практически лёжа, подперев подбородок правой рукой, оперевшись на подлокотник, и буравил застывшим взглядом стену. Другая его рука нервно крутила ручку. Казалось, он даже не заметил вошедшего.       — Дэйв, в чем дело?       — Не парься, приятель, я уже сваливаю, — второй собеседник похлопал Марти по плечу и пнул от себя стул на колесиках, на котором только что сидел. Тот, проехав пару метров, в абсолютной тишине громко вписался в стену.       — Дэйв, Дэйв, раздвинь булки и расслабься! — послышалось уже из дверного проема. Марти издал сдавленный смешок и наклонил голову вниз, завешиваясь волосами.       — Пошел ты! — рявкнул в ответ рыжий и повернул голову, наконец заметив своего гитариста.       — Есть изменения, — после почти полминуты молчания констатировал Дэйв, неторопливо освобождая диван и накидывая на плечо гитару.       — Ну ещё бы, — буркнул Марти, уже не ожидая ничего другого, и сделал то же самое.

_______________

      — Кстати, мне с тобой нужно ещё кое-что обсудить, — после окончания репетиции Марти окликнул Дэйва уже в дверях.       — Сейчас?       — Да.       Тот демонстративно глянул на часы и выжидательно прищурился.       — Это по поводу Ника.       Дэйв вскинул брови, прошёл обратно, и закрыл за собой дверь.       — Он будет писать со мной альбом.       — Не будет, — тут же перебил Дэйв, и явно потерял интерес к разговору, как только понял, к чему ведёт. Марти даже бровью не повёл.       — Чувак, ты серьезно? Назови хоть одну причину… И нет, даже не начинай, «я так сказал» — не причина, — он тут же перебил открывшего было рот Мастейна. Он в ответ засмеялся и похлопал гитариста по спине.       — Марти, ты спросил, я ответил, чего ты хочешь от меня услышать?       — Чувак, я делаю, и я сделаю для Megadeth всё, что нужно, но я не спрашиваю у тебя разрешения, Дэйв, как мне делать мою музыку.       — Вот эта группа для меня всё, а ты ставишь все это под угрозу, и с каждым днем все чаще. Я не знаю, что у тебя за проблемы, но посмотри на себя. Чувак, ты уже на ногах не стоишь и говоришь мне, что хочешь работать параллельно? По-моему, ты очевидно не вывозишь.       — Это тут не при чем, материал готов.       — Готов, значит? А для меня материал готов?       — Дэйв, если ты уже остановишься на чем-то и прекратишь по третьему кругу менять структуру и риффы, все будет готово ещё вчера.       — Так это я, что ли, виноват? Что меняю материал своих песен в своей группе так, как я хочу? Может, Megadeth это группа Марти Фридмана? Я что-то забыл… А, нет, кажется, нет.       Марти взъерошил волосы и сделал пару глубоких вдохов. Пора было признаться самому себе — тут он уже перебарщивает. Дэйв прав, тот приносит материал — он работает, схема проста как уравнение. Так о чем он тут нахрен вообще спорит?       — Но ты прав, я запретить тебе ничего не могу, ты же не моя собственность. Как и Менза. Так что, если хочешь его — пожалуйста, но забирай его целиком.       — Что? Почему?       — Он не вывезет.       — Ты ошибаешься.       — С чего ты взял?       — Потому что… — Марти запнулся. Да, аргумент, что Ник вывозил, и вывозил уже давно, был весомый, как раз подходил, чтобы прямо сейчас разрушить всю его карьеру.       — Потому что я знаю.       — Слушай, я понимаю, почему ты хочешь с ним работать. Я тоже хочу с ним работать, но проверять его на прочность я не собираюсь. Ты мне необходим гораздо больше, чем Ник, так что, здесь решай сам.       Дэйв посмотрел на часы и подхватил свои вещи, снова заторопившись к выходу.       — Бывай, Марти.       Тот только коротко кивнул, падая на диван и, наконец, закрывая глаза, тут же вырубаюсь мертвым сном.       Очнулся он только ближе к вечеру. Быстро подорвавшись и отключив аппаратуру, он второпях выскочил из здания, тут же поймав себя на мысли, что закончить работу так сильно ему не хотелось, пожалуй, ещё никогда. Марти не был приверженцем пускать все на самотек, хотя это было непосредственно то, что он делал все это время. И, наконец, пора было сдаться желанию расставить уже все точки над i, но последствия… О последствиях думать не хотелось. Но этот «поезд надвигающихся последствий», Марти знал, что стоит прямо на пути, и рано или поздно придется разбираться со всем своим дерьмом самому. Но ничего менять он не собирался ровно настолько же, насколько хотел прекратить любые недосказанности и перевернуть все это безумие с ног на голову. Несколько вероятно было ещё и то, что от непрерывной работы у него уже начинает съезжать крыша. Последние недели его мысли занимали исключительно репетиции и Ник, Ник и репетиции, в произвольном порядке. Сильно смахивает на просто попытки снять стресс. Ник вообще сейчас был на редкость нестабилен, и Марти был достаточно умен для того, чтобы не лезть на рожон. Хотя, пытаться посмотреть на все происходящее глазами импульсивного, вспыльчивого, пытающегося завязать наркомана, работающего по четырнадцать часов в сутки в стрессовом режиме, представлялась ему идеей абсолютно провальной. Марти уже минут двадцать сидел в машине, не решаясь двинуться с места. Мысли наваливались одна за одной, все, чего он сейчас хотел — упорядочить все хотя бы в своей голове. Иначе он точно свихнется. Воспоминания всплывали сами собой: его рука жестко стянувшая его волосы, пока он вылизывал клитор какой-то обдолбанной блондинки. Вкус его спермы на языке. Прикосновения его горячей кожи, его несдержанные стоны, его запах, его взгляд, его ласкающие пальцы, его голос… Кровь тут же запульсировала в паху и Марти чертыхнулся и устало уронил голову на руль.       — Вот же дерьмо.