Вес гравитации

      1 сентября наступило быстрее, чем ожидал Гарри. О его возвращении было объявлено в «Ежедневный пророк» в надежде, что ему будет уделяться меньше внимания, если люди узнают об этом заранее.       Никто не знал правды о путешествии во времени, за исключением избранных членов Ордена. Гарри согласился с решением Дамблдора рассказать все Римусу, Макгонагалл, мистеру и миссис Уизли и, неохотно, Снейпу. Он чувствовал, что Римус заслуживал знать, чтобы Сириусу не нужно было ничего от него скрывать, а Уизли так сильно заботились о нем. Снейп и Макгонагалл были выбором директора. В какой-то степени это имело смысл, поскольку они помогли бы уладить отношения с остальными преподавателями и не стали бы в частном порядке подвергать сомнению оценки Гарри по СОВ.       Министерство прислало машины, чтобы перевезти группу на Кингс-Кросс, но они заранее встретились в Дырявом котле, чтобы скрыть площадь Гриммо. Это была очень маленькая группа по сравнению с прошлым — только Гарри, Рон, Гермиона и Джинни возвращались в школу. Фред и Джордж все еще жили дома, но вели переговоры об официальном открытии своего магазина приколов в Косом переулке.       Сириус взъерошил Гарри волосы и громко пожаловался на то, как сильно он будет по нему скучать, при этом преувеличенно подмигивая, что заставило Джинни спросить, не попало ли ему что-то в глаз. Хедвиг, Свин и Живоглот сидели на сундуках, что делало посадку в Хогвартс-экспресс непростой задачей. Они приехали пораньше, чтобы люди не толпились вокруг Гарри и Сириуса, оба из которых последние пару лет были на первых полосах газет.       — Это купе выглядит не хуже любого другого, — сказал Гарри, указывая на одно в конце поезда. Гермиона бросила на Рона виноватый взгляд.       — Гарри, мне так жаль, но в прошлом году мы с Роном стали старостами, так что нам нужно сесть в купе старост.       — Оу.       — Мы присоединимся к вам позже, ребята, — пообещал Рон. — Я обещаю, тебе будет намного веселее, чем нам. Мы застряли с Малфоем и Паркинсон.       Они сложили свой багаж над сиденьями и оставили своих питомцев с Гарри и Джинни. Джинни сидела ближе к двери, очень серьезно относясь к своей роли телохранителя. Она свирепо смотрела на любого, кто останавливался, чтобы поглазеть на Гарри, который вытащил одну из книг Римуса по защите, чтобы не обращать на них внимания.       — Не возражаете, если я присяду здесь? — спросил знакомый голос. Гарри поднял глаза и увидел Невилла, который, казалось, вырос на целый фут за прошедший год. Джинни улыбнулась ему, но взглянула на Гарри, чтобы увидеть его реакцию.       — Конечно. Действительно рад снова тебя видеть, — сказал Гарри.       — Я тоже, приятель. Мы все очень волновались.       К счастью, на этом, похоже, разговор между ними о потерянном времени закончился. Невилл начал показывать Гарри колдофото различных растений, с которыми он работал летом, и задавал вопросы о книге, которая была у Гарри.       — Невилл стал действительно хорош в ЗОТИ, — похвасталась Джинни. Невилл ярко покраснел и начал что-то бормотать в знак отрицания.       — Тебе не следует прислушиваться к этим сомнительным голосам, Невилл, — прервал его мягкий голос с порога. — Это просто Вододышащие личинки ищут способ зацепиться в твоем сознании.       Девушка была самым необычным человеком, которого Гарри когда-либо видел, с такими светлыми волосами, что они казались почти белыми, серьгами в виде редисок и розовыми очками.       — Гарри, это Луна Лавгуд, — сказала Джинни. — Она учится в Когтевране на моем курсе, а также присоединилась к нашей учебной группе, основанной в прошлом году, чтобы компенсировать унылые уроки ЗОТИ, которые мы были вынуждены посещать. Луна, это Гарри Поттер.       — Привет, Гарри Поттер. Ты знал, что твоя аура плохо приживается в этом пространстве?       — Нет, — сказал Гарри, искренне удивленный. — Спасибо, что рассказала мне.       Луна улыбнулась ему и села рядом с Невиллом. Гарри на самом деле не верил, что она знает, о чем говорит, но находил ее интересной и, пока что, доброй. Она бы свела Тома с ума, а Гарри нравилось находиться рядом с такими людьми.       Следующий человек, открывший дверь купе, оказался не тем, кого хотелось бы видеть. Как только появилось лицо Драко Малфоя, Джинни вскочила на ноги с палочкой в руках. Невилл испуганно огляделся по сторонам, прежде чем вытащить свою собственную.       — Расслабься, Уизлетт, — протянул Малфой. — Мы просто заглянули узнать, правдивы ли слухи. Великий Гарри Поттер воскрес из мертвых.       Его серые глаза впились в Гарри, но гнев Поттера не поднимался ему навстречу. Он сталкивался и с более худшими, чем Драко Малфой.       — Ну, как видишь, — сказал Гарри, разводя руками. — Теперь ты можешь вернуться к слизеринцам и провести остаток пути вместе с ними, жалуясь друг другу, как маленькие дети.       Глаза Малфоя сузились. — Осторожнее, Поттер. Я теперь староста.       — Это больше говорит о слабых стандартах руководства Хогвартса, чем о твоем собственном авторитете, Малфой.       Гарри отвернулся от двери к Луне, спрашивая ее о журнале, который она читала. Малфой остался неловко стоять у двери, прежде чем в конце концов уйти. Джинни медленно села обратно.       — Ух ты, Гарри. Это было впечатляюще, — сказал Невилл.       — Такие люди, как Малфой, стремятся к власти над людьми. Если ты просто перестанешь обращать внимание на них, то им придется прибегнуть к другим методам контроля, а Малфой не может позволить себе этого в школе.       Он откинулся на спинку сидения, поощряя Луну вернуться к ее описанию журнала «Придира». Через несколько минут Гермиона и Рон вернулись. Джинни рассказала им о встрече Гарри и Малфоя, и Гермиона похвалила Гарри за то, что он избежал конфронтации, в то время как Рон просто наблюдал за ним, явно о чем-то размышляя.       После еще нескольких мгновений неловкого разговора Гарри снова достал свою книгу, позволив своему вниманию полностью сосредоточиться на теории защитных заклинаний. Он по-прежнему не сказал бы, что ему нравится читать, но привычка прятаться за книгами настолько укоренилась в нем, что это стало чем-то вроде механизма выживания. Чтение было продуктивным, и было невежливо прерывать кого-то на середине книги. Не то чтобы Тома это волновало. Как только они начинали разговор, Том не потерпел бы игнорирования со стороны Гарри. Это было забавно, в извращенном смысле, каким нуждающимся мог стать Том.       Гарри избегал общения до тех пор, пока Хогвартс-экспресс не остановился. Хагрид подзывал первокурсников, но нашел время, чтобы схватить его и заключить в сокрушительные объятия.       — Я так рад, что с тобой все в порядке, — выдавил он.       Затем Гарри втиснулся в карету вместе с Джинни, Луной, Гермионой, Роном и Невиллом. Фестралы не пугали его так, как в прошлом году. Многие студенты в 1940-х годах могли видеть их из-за магловской войны и войны с Гриндельвальдом. Студенты 90-х годов в целом были гораздо менее травмированы.       Ему казалось, что все уставились на него, когда он вошел в Большой зал. Головы поворачивались, когда он проходил мимо, и разговоры замолкали, а затем продолжались шепотом. Луна ушла, чтобы сесть за стол Когтеврана, но Гарри все еще был защищен остальными гриффиндорцами, с которыми он вошел. Дин Томас и Симус Финниган улыбнулись ему, а Кэти Белл восторженно помахала рукой.       — Людям нужно научиться не совать нос не в свое дело, — проворчал Рон, опускаясь на скамью рядом с Гарри.       — Гарри не вечно будет в новостях, — сказала Джинни. — Первая парочка, пойманная в чулане для метел, привлечет всеобщее внимание.       — Откуда ты знаешь о том, что происходит в чулане для метел?       — Мне пятнадцать, Рональд! Я хорошо осведомлена о том, чем занимаются парочки в свободное время.       — Лучше бы это было не из личного опыта.       Гермиона вздохнула, прежде чем вмешаться. — Рон, успокойся. Люди все время сплетничают. Просто потому, что ты ничего не замечаешь, это не значит, что остальные из нас такие же.       Гарри не сводил глаз с преподавательского стола, ожидая появления Сириуса. Как только он подумал об этом, его крестный появился из боковой двери, и по залу пронеслось еще больше шепотков и вытягиваний шей, когда ученики поняли, кто он такой и почему он в Хогвартсе. Сириус улыбнулся и подмигнул Гарри, когда увидел его, и сел рядом с Флитвиком.       — Что Сириус здесь делает? — потребовал Рон.       — Он новый преподаватель ЗОТИ, — сказал Гарри.       — И ты нам ничего не сказал?       — Он хотел, чтобы это было сюрпризом.       Гарри не смог удержаться от смеха, увидев ошеломленные лица Гермионы и Рона.       — Должно быть, поэтому Сириус проводил так много времени с Римусом, — сказала Гермиона. — Судя по всему, он получал советы по преподаванию.       Гарри неопределенно хмыкнул, бросив взгляд в сторону слизеринского стола. Он поймал себя на том, что высматривает Тома и его свиту и заставил себя остановиться. Том не собирался появляться только потому, что Гарри хотел, чтобы он был там. Этот стол слизеринцев никогда бы не позволил Гарри сидеть среди них.       — Ты собираешься снова быть в команде по квиддичу в этом году, верно, Гарри? — спросил Дин, наклоняясь к нему.       — Может быть.       — Джинни была ловцом в прошлом году и была великолепна, но я думаю, ты мог бы вернуть позицию, — говоря это, он подмигнул Джинни.       Она закатила глаза, глядя на парней. — На самом деле мне не нравится позиция ловца. Я думала о том, чтобы отдать место Гарри, а самой стать охотником.       — Вратарь — лучшая позиция, — добавил Рон.       Все лето он рассказывал Гарри о своем недавнем участии в команде по квиддичу. По настоянию Гермионы он попробовал себя в роли вратаря и добился успеха. Когда Гермионы не было рядом, он признался Гарри, что мог играть только благодаря ее поддержке в течение всего года.       Дебаты о позициях в квиддиче закончились появлением Хагрида в зале, и большие двери открылись, впуская Макгонагалл и первокурсников. Гарри оглядел группу детей, поражаясь тому, какими крошечными они выглядели. Он прослушал часть песни Распределяющей шляпы ровно настолько, чтобы понять, что в ней все то же самое послание о важности единства внутри Хогвартса. Он не обращал внимания на остальное, позволяя своему взгляду блуждать по студентам.       Когда был отсортирован последний ученик (Пуффендуй), Дамблдор встал, один раз хлопнул в ладоши и снова сел, улыбаясь, когда ученики принялись за ужин. Рон не утруждал себя попытками завязать разговор, запихивая еду себе в рот, в то время как Гермиона сетовала на его невоспитанность.       Все это казалось таким нормальным, таким успокаивающим, что Гарри позволил Джинни втянуть его в разговор о лучших моделях метел. Дин продолжал перебивать, нетерпеливо поглядывая на нее и вставляя комментарии.       К счастью, Рон этого не заметил.       Трапеза подходила к концу, когда по залу разнесся громкий взрыв. Преподаватели мгновенно вскочили на ноги, выхватив палочки. Воздух наполнился запахом серы, и пространство перед дверями начало колебаться, как будто они были миражом в пустыне. Раздался еще один взрыв, и молния ударила в пол, заставив многих студентов закричать. Вслед за вспышкой молнии появились пять фигур.       Пять очень знакомых фигур.       — Всем оставаться на своих местах, — крикнул Дамблдор.       Студенты, которые начали паниковать, снова опустились на свои места, наблюдая за новоприбывшими широко раскрытыми глазами. Дамблдор, Снейп, Сириус, Макгонагалл и Флитвик прошли через Большой зал, направив палочки на группу.       Высокая, худощавая фигура с темно-каштановыми волосами выступила вперед. Он взмахнул рукой, и нож отлетел от ближайшего стола. Не теряя времени, юноша порезал себе руку, позволив крови капать на каменный пол. Гарри резко вдохнул, почувствовав, как магия оберегов на мгновение исказилась, прежде чем принять магию крови.       — Мы претендуем на убежище, которое Хогвартс предлагает всем детям магии, — заявил Том Реддл. — Наши намерения состоят в том, чтобы быть студентами, и мы призываем к правовой защите во время учебы.       — Кто вы такие? — Снейп зарычал.       Неудивительно, что группа проигнорировала его.       — Я ищу Гарри Поттера, — сказал Том.       Все взгляды в зале устремились на Гарри, сидящем за гриффиндорским столом. Сириус зарычал и сделал шаг вперед, прежде чем Дамблдор поднял руку, безмолвно призывая остановиться.       Гарри едва мог обращать внимание на преподавателей или студентов, уставившихся на него, или на его друзей, которые выглядели обеспокоенными. Все, что он мог видеть, это карие глаза Тома, сверлящие его собственные. Он почувствовал, что стоит, и на его лице появилась полуулыбка.       — Всегда с драмой, — сказал он.       — Ты тот, кто это сказал, — ухмыльнулся Альфард Блэк.       Единственная девушка в группе фыркнула и, подойдя к Гарри, бросилась ему на шею. Он поймал ее, заключив в объятия свою первую подругу из прошлого, Эванджелину Макнейр.       — Я не могу поверить, что ты заставил нас пройти через все это, чтобы найти тебя, — пожаловалась она, отстраняясь, чтобы посмотреть ему в лицо.       — Прости… — у него не было возможности закончить свои извинения, потому что какой-то студент начал кричать, спрашивая, что происходит. Это вызвало какофонию голосов в Большом зале, когда студенты попытались отодвинуться от незнакомцев и требовать ответов. Дамблдору потребовалось повысить голос, чтобы снова всех успокоить.       — Все студенты остаются здесь с остальными профессорами. Минерва, Сириус, Северус, не могли бы вы, пожалуйста, сопроводить меня и наших… гостей в мой кабинет?       Он повернулся к группе из прошлого. — Пожалуйста, отдайте свои палочки. Нам нужно во всем разобраться.       — А в чем тут нужно разбираться? — спросил Том своим притворно невинным голосом. — Мы потребовали убежища. По словам основателей школы, любой студент с истинными научными намерениями может претендовать на место в Хогвартсе и быть свободным от всех, кто пытается помешать ему посещать школу.       — Я не планирую отказываться от слов основателей, — умиротворяюще сказал Дамблдор, — но у нас есть вопросы. И мы также должны обеспечить безопасность других студентов.       — Я не понимаю, из-за чего вся эта суета.       Том вертел в руке свою волшебную палочку, нож исчез, а рана зажила. Он медленно подошел к Гарри и Еве, которая, в свою очередь, отступила назад, позволив Гарри поприветствовать Тома наедине.       — Привет, Гарри, дорогой, — прошипел Том. Он снова перешел на английский, прежде чем продолжить, делая вид, что открытие того, что он змееуст, не ошеломило школу. — Чудо-мальчика встретили с распростертыми объятиями, когда он прибыл в наш Хогвартс. Почему к нам не должны относиться также?       Среди студентов появилось еще больше перешептываний. Том ухмылялся, впитывая всеобщее внимание. Сириус выглядел разъяренным, и большинство профессоров направили свои волшебные палочки на Тома. Том поднял свою волшебную палочку и направил ее в лицо Гарри. Гарри не дрогнул, наблюдая за другим парнем, приподняв бровь, когда палочка проследовала вниз по его щеке к горлу.       — Тем не менее, я буду уважать ваши пожелания, — заявил Том. Он отвел свою палочку назад, а затем подбросил ее в руке, предлагая ее Гарри рукоятью вперед. — Я надеюсь, вы простите меня, директор. У меня нет привычки позволять незнакомцам обращаться с моей палочкой. Я надеюсь, что Гарри в этом случае - хороший компромисс.       Гарри позволил своим пальцам сомкнуться вокруг древка, чувствуя, как сестра-близнец палочки согревает его. Не так сильно, как его собственная из остролиста, но сильнее, чем любая другая палочка, которую он когда-либо держал в руках. Гарри едва мог сосредоточиться на чем-либо, кроме Тома, стоявшего перед ним. Его присутствие заглушало протесты Рона и Гермионы, панические вздохи Джинни и рычание Сириуса. Но Дамблдора нельзя было так легко игнорировать.       — Мой кабинет, — сказал он. — Сейчас.       Абраксас, Альфард и Терон передали свои палочки очень бледному Снейпу, а Ева бросила свою Сириусу. Гарри, все еще сжимая палочку Тома, последовал за группой из зала. Рука Тома задела костяшки пальцев Гарри, когда они шли, и Гарри боролся с желанием схватить Тома, любую часть Тома, чтобы убедиться, что он настоящий, и что он останется.       Прежде чем у него появился шанс что-либо сказать другому парню, Сириус оказался между ними, свирепо глядя на Тома. Его палочка все еще была наготове, и хотя она ни на кого не была направлена, было ясно, что Блэк просто ждал повода воспользоваться ею.       Было нелегко устроить всех в кабинете Дамблдора. Пятерым путешественникам во времени были отведены места перед столом, директор устроился с другой стороны, напротив них. Макгонагалл и Снейп стояли по бокам от Дамблдора, а Сириус и Гарри стояли в стороне.       — Возможно, вы хотите представиться, — сказал Дамблдор. Он был вежлив, но Гарри мог видеть серьезность его слов только по его глазам.       — Абраксас Малфой, — сказал Абраксас, откидываясь на спинку кресла. Его светлые волосы были безукоризненно уложены, несмотря на путешествие во времени и пространстве.       — Альфард Блэк. Я полагаю, мы можем быть родственниками, — добавил Альфард, оглядываясь на Сириуса. Лицо Сириуса слегка напряглось.       — Тебя, старшего тебя, вычеркнули из генеалогического древа Блэков за то, что ты оставил мне наследство, — ответил Сириус. Гарри переводил взгляд с одного Блэка на другого, удивленный этой информацией. Альфард не был самым фанатичным сторонником Тома, но явно презирал гриффиндорцев и все магловское.       — Вы предполагаете, что они те, за кого себя выдают, — усмехнулся Снейп. Он выглядел почти испуганным.       — Мы более чем рады, если вы проведете тест, — сказала Ева. — Я бы согласилась либо на анализ крови, либо на сыворотку правды, но я не говорю за всех нас.       — Я не буду принимать сыворотку правды, — сказал Терон. Он стоял, скрестив руки на груди, и выглядел угрюмым. — Возьмите мою кровь, если это необходимо. Все, что она покажет, это то, что я чистокровный Лестрейндж.       — Конечно, в наши личности не так уж трудно поверить, — сказал Том. — Если бы у вас были причины сомневаться в этом, то мы бы не сидели в вашем кабинете, не так ли? Вы верите нам, потому что Гарри уже рассказал вам, через что ему пришлось пройти.       Том закинул одну ногу на другую, выпрямившись в кресле и не выглядя чопорным. Он был безоружен, окруженный одними из лучших волшебников этого времени, но все равно играл с ними так, как он играл с любым другим студентом Слизерина. У него были все козыри на руках; он знал все об опыте Гарри и о том, что Гарри знал об этих людях. В то время как Сириус и другие взрослые получили сокращенную версию событий Гарри, Том проникнул в его сознание и взглянул на все своими глазами. И все же он шел на риск. Весь его план вращался вокруг обращения к вере Дамблдора во второй шанс и отказа наказывать кого-то за то, чего он не совершал.       — Гарри, — сказал Дамблдор. — Это те люди, с которыми ты проводил время в 1940-х годах?       — Да, сэр.       — Ты веришь, что они могут причинить студентам Хогвартса какой-либо вред?       — Нет, сэр.       — Альбус, ты не можешь рассматривать… — запротестовала Макгонагалл.       — Они объявили это место убежищем, будучи студентами. Любой, кто попытается отказать им без веских юридических оснований, столкнется с риском магической реакции со стороны стражей.       — Обереги здесь для того, чтобы защищать студентов Хогвартса, — сказал Сириус. — Мы знаем, что эти люди будут делать, когда вырастут. Они опасны. Мы не можем рисковать.       Дамблдор устало вздохнул. — Что касается школы, то это студенты, которые не нарушали никаких законов и не представляют никакой угрозы. Временные линии уже разделились, когда Гарри попал в прошлое. Том Реддл, Абраксас Малфой, Терон Лестрейндж, Альфард Блэк и Эванджелина Макнейр из нашего мира официально отличаются от тех, кто сидит перед нами. Присутствие мисс Макнейр — прямое доказательство этому. Эванджелина Макнейр нашего мира не общалась с Томом Реддлом во время своего пребывания в Хогвартсе. Насколько я помню, она проводила очень мало времени со слизеринцами.       — Я начала проводить с ними время только из-за Гарри, — добавила Ева. — Ева из вашей временной линии не встретилась с Гарри и не была представлена остальным.       — Значит, мы официально находимся в двух разных реальностях? — спросил Снейп. — Временная шкала так резко раскололась. Есть ли в этом какая-то потенциальная опасность?       Дамблдор медленно покачал головой, наблюдая за Гарри. — Я так не думаю. Невыразимцы, казалось, не были слишком обеспокоены путешествием Гарри. Я считаю, что магия разделила временные линии, чтобы защитить целостность обеих. В нашем мире события происходили такими, какими мы их помним, но на другой мир повлияло появление Гарри, и исчезновение наших гостей тоже повлияло бы. Их хронология продолжится без Тома Реддла.       — Повезло, — пробормотал Сириус себе под нос.       — Конечно, мы сообщим об этом Министерству, — продолжил Дамблдор. — Но поскольку нет никаких доказательств того, что эти лица совершили какие-либо преступления, они также не смогут вмешаться.       — Значит, нам разрешено остаться? — спросил Абраксас.       — Вам рады в Хогвартсе до тех пор, пока ваша успеваемость остается удовлетворительной и вы не причините вреда никому из присутствующих здесь студентов и преподавателей. Если я заподозрю какие-либо опасения в вашем поведении, я без колебаний сделаю то, что должен, чтобы защитить людей в этом замке.       Голос Дамблдора был суров, в нем слышалась легкая угроза. Он игнорировал протесты Сириуса и Снейпа, вместо этого сверля взглядом дыру в голове Тома.       — Я полагаю, для нас найдется место в Слизерине, а для мисс Макнейр — в Когтевране? — дипломатично спросил Том.       — Замок позаботится об этом.       Том сделал паузу, прежде чем ответить, и хотя Гарри не мог видеть его лица, он знал, что дальше не последует ничего хорошего. — А для Гарри?       — Я не уверен, что понимаю о чем ты, — нахмурился Дамблдор.       — В наше время его распределили в Слизерин. Поскольку это его самая последняя сортировка, ее следует соблюдать.       — Боюсь, что в это время мистера Поттера распределили на Гриффиндор.       Все остальные профессора в комнате теперь смотрели на Гарри, заставляя его чувствовать себя еще более неловко. Он решил вмешаться, пока ситуация не вышла из-под контроля. — Мне хорошо в Гриффиндоре. Мне нравится быть рядом со своими друзьями.       Том откинулся назад и взглянул на него через плечо. — Разве мы не друзья, Гарри? Я ранен.       — Кто-то должен время от времени подавлять твое эго, иначе у тебя будут проблемы с его размещением в замке.       — Но отрицать нашу дружбу?       — Ты больше похож на бешеное животное, которое не перестает преследовать меня повсюду.       Том вздохнул. — И подумать только, я совершил путешествие сквозь время и пространство, чтобы добраться до тебя.       — Наглядный пример.       Остальные из прошлого не выглядели удивленными, в то время как профессора выглядели ошеломленными. Сириус наблюдал за происходящим прищуренными глазами, прежде чем шагнуть вперед, снова встав между Гарри и Томом.       — Держись подальше от Гарри, — прорычал Сириус. В своем гневе он звучал почти по-собачьи. Его реакция позабавила Тома.       — Я не думаю, что это то, чего хочет Гарри. Я прав, Чудо-мальчик?       — Ты придурок, и тебе нужно прекратить копать эту яму, — ответил Гарри.       — Раз уж мы заговорили о путешествиях во времени и пространстве, — прервал его Дамблдор, — возможно, вы сможете объяснить, как вам удалось переместиться в наше время?       Гарри и сам задавался этим вопросом. Реакцией Тома на вопрос было едва заметное сжатие кулака и легкое поджатие губ. Он чувствовал, что Дамблдор вмешивается.       — У меня был флакон с кровью Гарри. Я смог изменить заклинание портключа, чтобы привести нас к Гарри.       — Почему у тебя был флакон с кровью Гарри? — Сириус, казалось, разрывался между изумлением и злостью.       — Для начала я хотел понять, как он смог путешествовать назад во времени, и подумал, что, возможно, его кровь сможет помочь в моих исследованиях. Мы заключили пари, он проиграл и добровольно отдал кровь.       — В вашем времени больше нет никаких частей Поттера, которые мог бы использовать кто-то другой, не так ли? — спросила Макгонагалл.       — Нет, профессор. Насколько мне известно, нет.       В этот момент Дамблдор решил, что с него хватит, и, проведя рукой по лицу, распустил новых студентов по их общим комнатам. Они встали, забрали свои палочки у Дамблдора и направились к двери. Том демонстративно обошел Сириуса и протянул Гарри руку. Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что Том не собирался взять его за руку, а просто хотел вернуть свою палочку. Другой парень подмигнул, взял палочку, сунул в карман своей мантии и вышел из кабинета директора.       — Я не хочу, чтобы они приближались к Гарри, — сказал Сириус, как только дверь закрылась.       — Не имеет значения, чего ты хочешь, — усмехнулся Снейп. — Теперь они студенты, и твой драгоценный крестник, кажется, доволен этим.       Гарри встретился с ним взглядом, призывая его сказать больше, но он этого не сделал.       — Гарри, — сказал Дамблдор, — у тебя есть какие-либо основания полагать, что они могут представлять угрозу для тебя или кого-либо еще?       — Я так не думаю. Но я действительно не знаю, зачем они вообще сюда пришли.       Это не было ложью. Он не знал, почему группа решила покинуть свое собственное время, но мог догадаться.       — Том узнал, что я путешественник во времени, примерно через два месяца после начала учебного года. Он не был счастлив, когда узнал, на что похож Волдеморт. Я думаю, он ищет для себя другое будущее.       — Том Реддл открыл Тайную комнату в 15 лет, что привело к смерти студента. У нас также есть основания полагать, что год спустя он убил своего собственного отца. Почему мы должны верить, что этот Том не совершит подобных злодеяний? — Дамблдор не рассердился. Казалось, ему было искренне любопытно, как отреагирует Гарри.       — Этот Том не открывал Тайную комнату. Он нашел ее, но держал закрытой. Он уже превратился в другого человека, не в Волдеморта. Ему следует дать шанс сделать лучший выбор.       Снейп закатил глаза, Макгонагалл и Сириус выглядели ошеломленными, но Дамблдор выглядел гордым. Смирившимся и уставшим, но гордым доводами Гарри.       — Мы не будем привлекать их к ответственности за преступления, совершенные их альтернативными «я». Им разрешат остаться в Хогвартсе, как и любым другим студентам. Но, Гарри, я должен посоветовать тебе не позволять этим людям убеждать тебя принимать неверные решения или дистанцироваться от своих друзей и близких с этого времени.       — Мне это не нравится, — сказал Сириус.       — На этот раз я согласен с дворнягой, — добавил Снейп.       — Мы можем не соглашаться наедине, но мы должны продемонстрировать единство перед студентами, — пожурила Макгонагалл. — Хогвартс был основан для того, чтобы дать детям более светлое будущее, чем любая альтернатива. Это то, чем мы должны здесь заниматься.       — Сириус, возможно, ты мог бы отвести Гарри обратно в гостиную? — спросил Дамблдор. — Ты должен знать пароль. Остальные студенты уже находятся в своих общих комнатах. Северус, возможно, тебе следует спуститься в гостиную Слизерина и сообщить им об этом развитии событий.       Сириус коротко кивнул и вышел из кабинета, Гарри последовал за ним. Он предполагал, что не сможет догнать путешественников во времени этой ночью, но с Сириусом он даже не смог бы попытаться. Его крестный уже казался напряженным из-за разговора в кабинете, и он мог только представить, как разозлился бы Снейп, если бы узнал, что слизеринцы шныряют вокруг.       Тому следовало бы знать, что лучше не проверять терпение профессоров прямо сейчас. У него больше не было обаяния принца Слизерина, на которое он мог бы рассчитывать, и он не сможет отговорить себя от неприятностей. Пока. Гарри не сомневался, что все это изменится до Рождества. Несмотря на то, во что людям хотелось верить, Том Реддл не добился успеха, просто наводя ужас на своих сверстников. Он знал, как подлизываться к другим, как предлагать помощь, помогать с домашним заданием, как выслушивать чужие проблемы. Это было скрытое ощущение опасности, которое держало людей в узде. Том казался замечательным другом, пока не становился им. Знания о том, что Том мог совершать ужасные поступки, хватало для того, чтобы люди не испытывали его.       Обычно.       Тому также нравилось делать ужасные вещи, когда ему было скучно. Вот почему слизеринцам в 1940-х нравилось, когда Гарри был рядом. Он занимал все мысли Тома.       — Я знаю, тебе не нравится слушать взрослых, но, пожалуйста, избегай Реддла, — умолял Сириус, когда они поднимались по лестнице.       — Он будет посещать мои занятия. Я не могу этого сделать.       — Просто сядь в другом конце класса и не проводи рядом с ним больше времени, чем необходимо.       — Я больше года спал с ним в одной комнате. Если бы он хотел моей смерти, он бы уже сделал это.       — Гарри, я просто прошу тебя уделять первостепенное внимание своей безопасности.       — Я понимаю, но Том не представляет угрозы. Никто из них.       — История с тобой не согласна.       — Это не их история. Мы не можем винить их за то, что делали их альтернативные «я».       — Я этого не говорил, но тебе все равно следует быть настороже. Просто потому, что они еще ничего не сделали, это не значит, что тебе стоит находиться рядом с ними.       Они подошли к Полной Даме, и Гарри со вздохом повернулся к Сириусу. — Я ценю, что ты заботишься обо мне, Сириус. Я действительно так думаю. Но я надеюсь, что ты веришь мне достаточно, чтобы доверять моим решениям по этому вопросу.       Лицо Сириуса смягчилось. — Конечно, я тебе доверяю. Но это моя работа - беспокоиться о наихудших сценариях развития событий. Единственное, на чем я буду настаивать, это на том, чтобы ты рассказал мне, что происходит, и если когда-нибудь возникнет проблема, ты сразу же обратишься ко мне.       Гарри кивнул, а затем осторожно шагнул вперед и обнял Сириуса. После секундного замешательства Сириус обнял его в ответ. Они оторвались друг от друга, когда Полная Дама громко откашлялась.       — Кстати, пароль - Полынь, — сказал Сириус.       — Давно пора, — фыркнула Полная Дама. Она распахнула дверь, и Гарри помахал Сириусу, забираясь внутрь. Он проигнорировал гостиную, переполненную людьми, пялившихся на него и выкрикивавших вопросы через всю комнату. Он был слишком истощен, чтобы отвечать своим сверстникам.       Рон сидел на своей кровати, когда вошел Гарри. Он взглянул на Гарри, оглядывая его с ног до головы, прежде чем заговорить.       — Знаешь, тебе многое нужно объяснить Джинни, — его тон был тщательно невыразительным.       — Я знаю. Мне жаль. Но этот Том Реддл так и не открыл Тайную комнату. Он другой. Я бы никогда не подружился с кем-то, кто причинил ей боль.       — Значит, он твой друг?       — Большую часть времени. Все они. За исключением, может быть, Лестрейнджа. Он задница.       Рон не улыбнулся попытке Гарри изобразить беззаботность. Он был зол, и Гарри не мог по-настоящему винить его, как бы ему этого не хотелось.       — Я могу рассказать подробнее тебе, Гермионе и Джинни завтра.       — У тебя было все лето, чтобы поговорить с нами. Мы ждали, что ты поговоришь с нами все лето. Рассказал бы ты нам о своих друзьях, если бы они внезапно не появились?       Гарри открыл рот, чтобы ответить, но Рон задернул балдахин вокруг своей кровати, оставив Гарри неловко стоять в центре комнаты.